Текст книги "Восточный ветер. Часть первая. Любовь"

*****

Примерно к обеду следующего дня я уже раскладывала вещи в своей новой комнате. Сегодня она нравилась мне еще больше – просторная, светлая, со свежим ремонтом и новой кроватью. Матрас был набитый соломой и жесткий, но мне и не нравятся слишком мягкие кровати. Помимо кровати в номере был еще столик и небольшой шкаф, а за дверью – зона отдыха с небольшим уютным балконом и столиком со стульями. За балконом росли какие-то большие кусты с широкими длинными листьями. Номер мой располагался на первом этаже, рядом была еще одна комната, но там пока никто не жил.

В Индии нет грязи, как таковой – везде либо песок, либо асфальт и пыль. Поэтому полы там обычно не моют, а просто выметают песок. Я это знала и первым делом попросила тряпку и вымыла все, чтобы мне не было брезгливо здесь жить. В целом было да, чисто, но все же мне хотелось отмыть комнату от предыдущих жильцов. Помыла стены в ванной, вытерла все поверхности, вымыла пол и только после этого раскрыла чемодан. Провозившись почти до вечера и поняв, что я в Гоа уже второй день, а море видела только мельком, решила пройти прогуляться. К тому же я опять проголодалась.

Выйдя со двора гестхауза, я оказалась сразу на прибрежном песке. Здесь еще не загорали, так как до воды было далековато, но здесь уже гуляли и местные играли в мяч. Солнце уже заканчивало свой рабочий день и готовилось ко сну. Я направилась гулять просто по берегу и решила зайти в первое понравившееся кафе. Не пройдя и ста метров, увидела знакомый силуэт, идущий мне навстречу. Это был Антон-2!

Свой последний вечер он решил провести в Арамболе, и через несколько часов у него трансфер в аэропорт. Мы вместе завернули в кафе поужинать. Он рассказал, что все же попробовал вчера что-то. Сам не знает что это было, но стал он после этого не адекватным – потребовал таксиста высадить его где-то посреди поля, прогнал его, начал выворачивать карманы и выбрасывать все, что в них было. В итоге он остался без мобильного, без кошелька со всеми картами и водительским удостоверением, и денег. Дальше он ничего не помнил. Пришел в себя поздним утром в каком-тот овраге и еле добрался до отеля. Там он обнаружил ключи от скутера и немного денег. Поспав немного приехал в Арамболь. Выглядел он помятым и сожалел, что пошел на эту авантюру. Ни советов, ни денег он не просил, не жаловался, ему нужно было просто с кем-то поделиться.

Солнце заходило красиво. Его красно-оранжевый диск раздавал свой цвет всему небу и даже немного воде. Оно уже не было по дневному ярким, и можно было смотреть ему прямо в глаза, почти не щурясь. Разговаривать не хотелось. Играла негромкая музыка, дул легкий прохладный бриз, вчерашнее мое раздражение намного уменьшилось и я уже снова могла улыбаться. Через полчаса светопреставление закончилось. Пожелав Антону-2 приятного полета и скорого возвращения в Гоа, мы попрощались.

*****

Следующие дни были похожими друг на друга, но все же такими разными и счастливыми. Образ Антона все так же неизменно посещал меня и вызывал улыбку. Время текло размеренно, я много и с удовольствием спала, много гуляла, загорала и купалась, вышивала и читала на своем чудесном балкончике. Ко мне каждое утро прилетала большая красивая стрекоза насыщенного малинового цвета. Первые дни она стеснялась подлетать близко, но потом, привыкнув ко мне, стала садиться сразу на колено. Тогда я откладывала вышивку или книгу и разговаривала с ней.

А однажды на кусте за окном я увидела маленькие продолговатые плоды. Бананы! Так вот как они растут оказывается!! А я-то думала, что они растут на пальмах, а они оказывается растут на вот такой вот траве!! Каждый день я наблюдала за их ростом и мне очень хотелось попробовать их на вкус первой. Я ела много фруктов, и особенно мне нравились местные мандарины и бананы. Даже не бананы, а бананчики, потому что здесь они были маленькие и очень сладкие.

Кушать я ходила в прибрежные кафе. На завтрак обычно заказывала омлет, к которому подавали еще салат или жареный картофель на выбор и кофе или чай. Завтраки были божественные! Таких вкусных омлетов я не ела больше нигде, и мне стало думаться, что они добавляют в них усилители вкуса. Я даже как-то спросила об этом, на что улыбчивый официант ответил, что кроме соли и перца для европейцев они ничего не добавляют, просто это Гоа и здесь все волшебное. Проверить я не могла, просто на другой день из любопытства решила попробовать такой же завтрак в другом кафе. Но здесь он тоже был бесподобный! Ничего особенного, но так вкусно!! Мне стало все равно, добавляют они усилители или нет – мне было вкусно, и этого было достаточно! Решив для себя, что это и правда волшебное Гоа делает завтраки такими, вернулась к полюбившемуся уже мне кафе.

Завтрак мой растягивался на час-два, отчасти из-за медленного вай-фая, но в большей степени от того, что не хотелось и не нужно было куда-то спешить. Я наблюдала за морем, и разглядывала гуляющих по берегу. Здесь все они были очень интересные, очень свободные и раскрепощенные. Вечерами ходила на знаменитый арамбольский сансет и слушала барабаны, провожая солнце. Скутер водить я не умела и ходила пешком, поэтому Гоадля меня сосредоточилось в границах Арамболя, до туда, до куда я могла дойти.

В гест хаузе помимо моего домика были еще несколько бунгало и один домик на две комнаты, почти у самого входа. Там обитала шумная компания, разговаривавшая на красивом, но неизвестном мне языке. Каждый вечер к ним приходили разные гости – загорелые стройные девушки с длинными запутанными волосами именуемыми дредами и смуглые мужчины спортивно сложенные и с щетиной. Я слышала итальянский, английский и еще какие-то языки. Русскоговорящих не было. Обычно они все сидели во дворе, разговаривали, спорили о чем-то, смеялись, играли на гитаре или просто слушали музыку, крутили джоинты, иногда это продолжалось до самого утра. Один из них, высокий могучий и очень смуглый, каждый раз, когда я проходила мимо, кричал мне на ломаном русском:

– Ти очьень красьивая!!

Чем сильно смущал меня. Я стеснялась смотреть в их сторону, и ничего не ответив, быстро проходила мимо.

В одном из бунгало жил загорелый, приятный европеец, спортивно-худощавый, с яркими голубыми глазами и отросшими светлыми, кудрявыми волосами. Мне он напоминал Маугли, и так я стала его про себя называть, не зная его имени. Со знакомством он не навязывался, в любое время дня ходил без майки в одних плавательных шортах до колен и лишь при встрече произносил, улыбаясь, короткое, вежливое «Hi», я отвечала тем же.

Иногда приходили сообщения от Антона, но в них было мало нежности и тепла. А мне хотелось лавины ласк, заменяющих те его бесконечные поцелуи. Но их не было… Я уже ничего не ждала от Антона и не надеялась на встречу. Редкие теплые слова его воспринимала как дежурные и ничего не значащие. Мне начало казаться, что я к нему остыла – постепенно жажда моя к нему успокаивалась, и осталась только благодарность за то, что было. В тот момент он был в какой-то азиатской стране, которая ему, по его словам, уже надоела, но он никак не мог оттуда уехать. Однажды он сказал, что ему грустно. Вспомнив, как я грустила по нему все это время и не получала от него понимания и внимания, мстительно съязвила:

– Что случилось? Влюбился, остался?

– Влюбился, уехал. – был короткий ответ.

– Грустно… – только и смогла написать я.

Но что тут началось!.. Во мне снова поднялась буря отчаяния и ревности одновременно. Оказывается, ничего у меня к нему не остыло, оказывается я просто все затолкала поглубже, чтобы не горевать напрасно, а сердце все также горело к нему и сейчас кажется все, сгорит!!

В отчаянии бросив телефон на кровать, я убежала на пляж. Могучий мужчина снова что-то крикнул мне, но я его уже не слышала. Я шла и шла по берегу под палящим солнцем. Глаза, прикрытые солнечными очками, застилали слезы, ком стоял в горле, и мне хотелось кричать, выкричать его, чтобы он перестал меня душить. Выдохнувшись от жары и быстрой ходьбы, я зашла освежиться в море.

Прохладная вода слегка отрезвила и успокоила. Мне нужна была чья-то помощь, мне нужна была чья-то поддержка, мне нужно было чье-то участие… Смыв соленые слезы соленой водой, я начала разговаривать с океаном. Я плакала и молила его помочь мне, я просила у него терпения, просила мужества и силы пережить всю эту боль, просила мудрости… Не знаю, выплакала я все, или океан и правда услышал и дал мне сил, но вернулась я домой уже спокойная и смирившаяся с ситуацией.

Пришло новое сообщение от Антона: «Дееткаа! Ты серьезно думаешь, что я могу влюбиться в кого-то еще? Только ты! Тоолько ты!!». Я не видела его глаз и не могла понять что это – просто очередная игра слов или что-то действительно значащее. И к тому моменту огонь к нему внутри меня уже не пылал, а горел ровным, легким пламенем. Отправив Антону смайлик с улыбкой я пустила все на самотек, поблагодарив про себя океан за помощь и решив так больше не переживать.

В один из дней пришел ответ из школы Випассаны – я была принята на курс! Но с оговоркой, что я хорошо знаю английский и они будут проверять его перед началом курса. Если я не пройду, они отправят меня обратно. Я прыгала от радости!! Урра!! Я принята!! Я подучу английский!! Я очень-очень постараюсь!! И отправила подтверждение.

Я наслаждалась своей жизнью, перестала следить за временем, ложилась спать, когда чувствовала усталость, вставала, когда высыпалась, ела, когда испытывала голод. Время дня измерялось для меня лишь рассветами и закатами. Я бродила босиком по кромке воды, на закате, счастливо щурясь на заходящее солнце, именно так, как мечтала недавно. Знала, что где-то далеко под ногами скрипит снег, а у меня под ногами шуршит песок и это мой первый в жизни босоногий декабрь. У меня было интересное разное прошлое, но я не беспокоилась о нем. Впереди меня ждала огромная разнообразная жизнь, но и о будущем я не тревожилась. Есть только этот момент и ощущение безмятежности и счастья внутри. Время – деньги? Тогда я сказочно богата..! Жизнь сказочно хороша..!

*****

Из России приходили разные новости, в основном невеселые, от чего я понимала, что возвращаться домой пока не хочу. На работе шли слухи, что я вышла замуж за иностранца, что я уехала работать за границу. Никто не мог поверить, что я ПРОСТО уехала!

Элька прислала эмоциональные радостные сообщения, что она ушла с работы и скоро приедет в Гоа на весь сезон!! И она тоже подала заявку на Випассану, только в январскую группу. Я очень обрадовалась этой новости, правда приезд ее приходился на то время, когда я сама буду на Випассане, но ничего, у нас впереди будет еще много времени!

Было много разных знакомств с разными мужчинами. Кто-то из них был приятен, кто-то нет. Однажды во время вечерней прогулки ко мне подошел русский мужчина, зазывающий полетать на параплане. Экстрима мне не хотелось, и я вежливо отказалась. Он попросил прогуляться вместе со мной и пригласил в кафе на чай с сырниками, с самыми настоящими сырниками! Уже по пути он начал брать мою руку и класть к себе то на голову, то на живот, объясняя это какими-то энергиями. Каждый раз мне приходилось высвобождать свою руку, говоря ему, что я не хочу и мне неприятно. Он называл меня жадиной и говорил, что энергией нужно делиться, тем более такой хорошей. Все было как-бы в шутку, но чувство неприязни не покидало. Сырники были так себе, мы разговаривали о чем-то несущественном, потом он удалился в туалет. Как он вернулся, я не заметила, но он положил руки мне на плечи, немного размял их, а потом схватил за грудь. От такой наглости я опешила и потеряла дар речи. Я тут же возмутившись вскочила, и окинув его гневным взглядом, поспешила уйти. Наверное нужно было еще врезать, но я смутилась так, что не успела об этом подумать. Потом я видела его на берегу, он пытался ко мне подойти, как ни в чем не бывало. Сначала я просто игнорировала его и проходила мимо, но один раз резко сказала, чтобы он больше близко ко мне не подходил. Все, отстал.

Был еще взрослый европеец, художник, смотрел на меня с обожанием и всегда искал встреч со мной. Очень радовался когда мы случайно виделись и все просил нарисовать мой портрет. Однажды я все же согласилась. Вышло не очень похоже, но ему было приятно.

Как-то вечером познакомилась с темнокожим мужчиной. Я просто прогуливалась по берегу на закате дня, он, проходя мимо меня, поздоровался как и многие: «Hi!». Я поздоровалась в ответ, хотя обычно этого не делала – с африканцами знакомиться мне не хотелось. Он развернулся, догнал меня и стал разговаривать, настроение у меня было компанейское и я его не прогнала. Звали его Майкл. Был он очень большой и очень темный. Все время улыбался, ни с чем не навязывался, прощаясь дал мне свой номер телефона, чтобы я позвонила, если мне что-то понадобится.

И еще много мимолетных знакомств, которые не оставались надолго в памяти. Антонже всегда был в моих мыслях и в сердце, всегда я вспоминала о нем с теплом, но уже ни на что не надеялась.

*****

Однажды вечером я стояла в очереди за чизкейком в Герман бейкери на мейнроуд. Это известное, культовое место, принадлежащее братьям из Непала, куда съезжаются все фрики, и просто желающие поесть вкусного сладкого. Здесь почти всегда можно встретить кого-нибудь из знакомых, а внутри есть удобные низкие столики с матрасиками, на которых можно лежать и кайфовать за чаем с пирожным. Подошел молодой мужчина с широкой улыбкой, как у чеширского кота и нагловатый с виду. Тут же, в очереди, познакомился со мной и пригласил попить чай в их компании. Вообще-то, я собиралась попить чай прямо здесь, но не почувствовав никакой опасности, согласилась. Звали его Макс. У него была странная манера разговаривать через улыбку. Выражение лица при этом у него особо не менялась, менялась только улыбка – в зависимости от того, что он говорит, она становилась либо зловещей, либо поучительной, либо обыкновенной и ничего не значившей.

Буквально завернув за угол мы зашли в их пространство. Он с гордостью говорил, что арендовал это место и хочет открыть здесь чилаут. Внутри был полумрак, девушка из Москвы и еще один мужчина из Украины, пахло джоинтами. Украинец блаженно улыбался и раскачался в гамаке. По всему было видно, что он совсем не страдает. Девушку звали Таня, с крупными приятными чертами лица, светлыми волосами и красивым загаром. Разговаривали ни о чем, украинец восхищенно смотрел на меня и осыпал комплиментами – какая я красивая, какая я стройная, какая я юная и смелая, что приехала одна и какие у меня красивые, восточные глаза и как ему надоели одинаковые украинские лица. Про юность свою я промолчала, а про украинок заметила, что они в большинстве своем очень красивые, пусть не наговаривает. Было уже довольно поздно, и посидев еще немного с ними и допив чай, я ушла.

С Максом и украинцем мы потом иногда встречались на улице, но общаться с ними мне не было интересно и, поздоровавшись и из приличия спросив, как дела, я обычно шла дальше. Однажды увидела Макса с повязкой на руке – слетел с байка и сломал то ли руку, то ли ключицу. А Таня оказалась очень спокойной и приятной девушкой, и мы нередко общались с ней и ее друзьями.

Випассана приближалась. Приближалось и время Нового года. И хотя здесь это особо не чувствовалось, хозяева геста начали поднимать плату за жилье. Вернуться я должна была 31 декабря – самый пик цен и следующие две недели. Они предупреждали об этом сразу и я была готова к этому. Только не хотелось впустую платить за десять дней, которые я буду на Випассане, и я попросила Таню помочь мне найти другое жилье. А на эти десять дней Таня готова была забрать мой чемодан.

Но сколько бы мы ни ездили, никак не моглинайти ничего подходящего – то мне не нравилось само жилье, то цена высокая, то они не гарантировали, что сохранят комнату для меня через десять дней. Мы потратили на это два дня, но все было впустую. Все-таки мой гест был самый лучший во всех отношениях, кроме растущих цен, и поторговавшись с хозяевами договорилась, что мой чемодан побудет у них, а 31 декабря для меня гарантированно будет комната. Правда мне пришлось внести предоплату.

Волнение мое перед Випассаной нарастало. Это был совершенно новый опыт для меня, было много неизвестных – возьмут ли с моим английским, выдержу ли (по слухам многие не выдерживали и сбегали), и что это даст мне в итоге?..

В списке требований, кроме личных вещей и паспорта, были еще фонарик, замок, средство от комаров, теплое одеяло, постельные принадлежности. Я не купила только средство от комаров, потому что местное было неприятно липкое и ужасно пахло и теплое одеяло, потому что оно занимало много места, а я не собиралась брать очень большую сумку, решив обойтись просто своими теплыми вещами.

Днем, накануне Випассаны, я встретила Таню. Она сказала, что у них дома отключили воду и спросила, может ли она вечером помыться у меня. Конечно, в чем вопрос! Пришла она с Максом и фруктами. Пока Таня принимала душ, я разбирала вещи, убирая в чемодан лишнее и откладывая необходимое мне. Макс в это время ловко нарезал папайю и закручивал джоинты практически одной рукой (вторая была все еще в повязке), попутно восторгаясь доносящимся шумом волн и местом, в котором находился мой гестик.

Часов в десять вечера пришел сын хозяина геста и забрал мой чемодан на хранение, пожелав приятной Випассаны и возвращения обновленной через десять дней. Вышла из душа довольная Таня и все мы уселись вокруг стола, негромко философствуя и поедая папайю. Была еще клубника, но ее оставили на потом. Макс закурил один из джоинтов и предложил второй мне.

Я никогда не курила джоинты, да и желания их попробовать никогда не возникало. Знаю, что многие приезжали сюда именно за этим, но я была к этому равнодушна и отказалась. Макс уговаривал меня, Таня молча курила. Ответ «я не хочу», его никак не устраивал, мне пришлось мотивировать отказ тем, что утром я уезжаю на Випассану, это важно для меня, и сейчас я не хочу экспериментировать ни с чем. Макс не слышал мои доводы и отступать не собирался. Сказал, что ничего страшного не произойдет, просто усилятся все мои ощущения. Не знаю почему, но я сдалась.. Вспомнилась откуда-то фраза о том, что «нас не учили говорить „нет“, не учили топать ногой и хлопать дверью, мы боялись обидеть отказом и соглашались на то, чего делать совершенно не хотелось»…Да, так и есть…

Макс показал, как это делается, и я повторила. Они курили первый джоинт на двоих, второй я курила одна. Конечно, я видела до этого, как курят в компаниях передавая его по кругу, но не придала этому большое значение. Джоинт закончился. Я ждала.

Сначала ничего особенного не происходило. Потом постепенно усилился шум волн, я даже обернулась – мне показалось, что море подошло близко к дому. Донеслась музыка с прибрежного кафе, которую я до этого не слышала. Я подняла голову вверх и увидела бескрайнее звездное небо, с мириадами ярких звезд, нависшее прямо надо мной. На лице непроизвольнорасплылась идиотская улыбка, которую я никак не могла собрать. Я осознавала, что выгляжу глупо, но у меня все равно не получалось сделать серьезное лицо, и я начала смеяться! Причин для смеха не было, мне просто хотелось смеяться! Таня сидела с закрытыми глазами ушедшая в себя. Ничего вокруг ее не интересовало. Макс, чеширским котом, торжествуя смотрел на меня сквозь одну из своих зловещих улыбок.

– Ну, вот видишь, а ты боялась! Видишь, как хорошо стало!

– Я не боялась, я просто не хотела, – смеялась я.

– А теперь попробуй клубничку, – и протянул одну из ягод мне.

Клубника оказалась божественной! Вообще-то она здесь кислая. Крупная, но кислая. Но мне попалась невероятно вкусная! Или мне из-за джоинта так казалось?.. Я медленно прожевала ее, наслаждаясь всей полнотой вкуса и проглотила. С удивлением почувствовала, как она тихой сладкой прохладой опускается по пищеводу в желудок. Смеясь я воскликнула:

– Я чувствую клубнику у себя в желудке!!

Макс щурясь наблюдал за мной, продолжая улыбаться своей странной улыбкой. Я смеялась и не могла остановиться, а он смотрел и смотрел. А я смеялась и смеялась, и вдруг почувствовала приступ тошноты. Смех мой резко прервался.

– Что такое? – спросил Макс.

– Меня тошнит, – прикрывая рот, ответила я, еле сдерживая рвоту. Клубника и папайя начали подниматься обратно вверх. Я силилась встать и бежать к туалету, но движения мои были медленными и тело не слушалось. Не желая испортить все впечатление, Макс подскочил и принялся делать мне массаж. Очень своеобразный массаж, как мне тогда показалось – он с усилием проводил руками по моей спине сверху вниз и я чувствовала, словно энергии поднимавшие до этого все съеденное наверх, начали постепенно опускаться. Тошнота еще не прошла, но позывы рвоты уже прекратились.

Таня сидела глубоко ушедшая в себя и возвращаться не собиралась. Макс еще помассировал, что-то приговаривая и спрашивая получше ли мне, и закончил массаж, почему-то сделав последнее движение снизу вверх. А вот это он зря! Буря в желудке, с таким трудом успокоенная, в мгновение вернулась и вырывалась из меня. Я еле успела добежать до унитаза, и тут же вся папайя оказалась в нем… Рвало меня нещадно, мысли путались, обессиленная я ругала и ругала себя, что согласилась на эту авантюру, ведь не хотела же…

С трудом выйдя к своим гостям на балкон, я плюхнулась на стул. Таня, открыв глаза, лениво спросила, что случилось. Разговаривать я еще не могла, поэтому объяснил Макс, а я, с новым приступом тошноты, побежала в туалет.

Весь следующий час я бегала от балкона к туалету. Папайя никак не заканчивалась и выходила, и выходила из меня. Сил уже не было никаких, все тело дрожало, были моменты, когда мне казалось что все, я умираю. Мне хотелось помощи, возможно даже медицинской помощи. Я слабо размышляла сработает ли в данном случае страховка, если вызвать врача, ведь анализ крови обязательно покажет какие-нибудь вещества. А может это вообще уголовно наказуемо и из больницы меня отправят сразу в тюрьму…

От беспомощности и своего болезненного состояния мне хотелось плакать, но сил не было даже на это. Общения мне уже больше не хотелось. Максу я не доверяла и, глядя на него, я подумала, что может это и был его изначальный план – выключить меня и обокрасть или даже надругаться… Таня тоже в данный момент была не той, которую я знала, и доверия тоже не вызывала. Я вообще не знала кому я могу сейчас доверять, чувствовала себя ужасно одинокой и преданной. А мне хотелось, чтобы рядом оказался кто-то близкий, кому я доверяла и могла спокойно вверить себя и свою жизнь. Вот если бы здесь был Антон…

– Я хочу остаться одна, – неожиданно для себя тихо, но решительно произнесла я.

– Ты нас прогоняешь? – открыв глаза удивленно спросила Таня.

– Да, мне нужно поспать, – непреклонно сказала я.

Быстро собравшись они ушли. Макс странно блестящими глазами взглянул на меня и ушел, не попрощавшись.

Было уже три часа ночи. В шесть утра мне нужно вставать и идти на автобус, чтобы уехать на Випассану, а я еще не то что не поспала, я даже не могла уснуть – как только я закрывала глаза, все вдруг начинало вращаться вызывая новые приступы тошноты, хотя желудок был уже давно пуст. Ну почему, почему это случилось именно сегодня, в канун дня, которого я так ждала, в отчаянии думала я…

Вдруг в дверь тихо постучали. Едва держась на ногах, шатаясь, я пошла открывать, даже не спросив, на всякий случай, кто там. Я догадывалась, что это будет Макс. Он переоделся в чистое, снял с руки повязку, волосы его были еще мокрые и пахли шампунем. Зловещую улыбку он сменил на соблазняющую.

– Ну, как ты себя чувствуешь? Получше? – как можно более участливо, тихо спросил он. Но намерения его были явными для меня и плохо скрываемы. Возбужденно он разглядывал меня. «Вот наглец», – слабо думала я.

– Да, но мне нужно спать, – намекнула я, что ему лучше уйти сейчас.

Уходить он явно не собирался. Сначала предложил снова массаж, потом попытался зайти, но я стояла в проеме и он не мог. Слабо поспорив и поняв, что меня не слышат и от намерений своих отказываться не собираются, я закрыла и заперла дверь. Кажется, он еще стучался, но я уже проваливалась в беспокойный сон.