Книга: Дата Туташхиа - Чабуа Амирэджиби

И всё же роман читается с трудом. Сначала привыкаешь к колориту терминов, вещей, событий и сложными для русского глаза именам и позывным. Затем, адаптировавшись немного, к моральной карте и менталитету автора и его героев. И вот тут боль. Потому что жанр не фантастика и не эпическое фентези, а вполне реальное историческое прошлое, а герои здесь -- будто божества или на худой конец Прометей из греческих легенд и остальные. Обычно в художественной литературе персонажи развиваются и духовно растут. В этой книге есть Идеальный Дата-Прометей со всеми достоинствами человека, почти небожитель, причем, по-видимому, от рождения вот просто он такой. И он несёт свой крест идеальности через всю книгу. Мораль при том высокая, но всё равно в рамках понимания идеалов грузинского общества прошлого. Современный же человек содрогнётся описанию жизни женских персонажей того времени. Ни образования, ни права на независимость. В мире мужчин и бесконечных стычек ты либо разменная монета, либо наложница, либо кликуша (много раз за роман были плачуще-причитающие женщины, которые спасали/пытались спасти или что-то сделать таким вот образом, потому что иных инструментов и средств просто не было). Очень страшная картина. И у меня была надежда увидеть развитие или духовный рост кого-то из второстепенных персонажей. Но то ли автор в принципе считает, что люди уже рождаются с определенными чертами характера и это изменениям не подлежит, то ли целью жанра поставил обрамление идеального Даты, чтобы на фоне обывателей он Героем смотрелся, не знаю.

Читать это месиво из грязных и тяжелых ситуация было тяжело и больно, и надежды для героев нет. Для персонажей нет, но для читателей эдакими конфетками-наградами в процессе чтения были беседы и философские разговоры, которые и впрямь красивые, образные и крепкие, как грузинский тост.

– Видите, что получилось… Порох, изобретенный для фейерверков, пошел на взрывчатку. Я учил вас: в своей стране ты посланец своей семьи, вне страны – посланец своей родины, ибо на родине твои поступки – это лицо твоей семьи, а за ее пределами они лицо твоего народа.

Читал я одну книгу – о пиратах. Пираты – это морские разбойники. У них скопляются богатства… немыслимые. На эти деньги целые царства можно купить. Но куда там… Они все равно носятся по всему свету, грабят и шарпальничают, гибнут или умирают своей смертью, но это редко… И прахом идут все их бог знает где зарытые сокровища. Что за люди эти пираты, как ты думаешь? Это люди страсти: они любят опасность и любят знать, что где-то у них – один черт знает, в каких океанах, на каких островах, – запрятаны огромные сокровища. Они любят не сами деньги, а добывать их они любят. Добывать! Люби они то, что можно за эти богатства купить, бросили б они все и ушли на покой. Пусть они одержимы глупой страстью. Но – страстью! Другие называют эту страсть жадностью, потому что жадность доступней для людского понимания. Вот ты хочешь раздобыть денег, но знаешь, чего тебе для этого не хватает? Я уже не говорю о любви к опасности. У человека твоей породы ее и не может быть. Но хоть деньги-то должен ты любить настолько, чтобы ради них не бояться опасности?...

Роман не обычный и не привычный. Мне было бы морально легче, воспринимай бы я его изначально, как грузинскую притчу про Прометея, спустившегося с небес показать простому народу, как жить надо и куда душой стремиться можно. Но даже с этим знанием слишком много чернухи быта и истории, абсолютная беспросветная темнота и отсутствие развития социума в процессе, привкус пиф-паф и комичной даже крутизны главного героя а la Бетмена местами. В русской литературе чем-то отдаленно похожим можно считать Данко с его горящим сердцем из Максим Горький - Старуха Изергиль (сборник) . Но там рассказ не большой и позитивный, красивый миф даёт надежду.

Вначале я посмотрела сериал, который не уступает книге, даже наоборот, создает визульный ряд. После первой серии я находилась под долгим впечатлением и сразу взялась за книгу. "Дата" - Шедевр без преувеличения! Странно, что в списках мировой литературы не значится.

Роман представляет собой признания людей из различных слоёв общества в период упадка Российском империи (крестьяне, аристократы, жандармы, ростовщики, преступники и тд), которые рассказывают свою историю, как они повстречались с Дата Туташхиа - некогда крестьянин из Менгрели, против воли ставший абрагом. На протяжении всей жизни он вынужден скитаться, чтобы не попасть в руки жандармерии, где работает его брат, человек тонкого ума и чувство долга, как и Дата. Кроме того, это история о двух братьях схожих по характеру, но выбравшие разные пути в жизни - один делает карьеру в правительстве, другой становится абрагом, но всегда при этом остаётся Человеком, благодаря чему завоевывает любовь народа, которые часто помогают ему. Поймать Туташхиа жандармам представляется непостижимым на протяжении всей его жизни.

У самого автора, Чабуа Амирэджиби, жизнь была неспокойная как у его героя - в молодости за выступления в политической группе был приговорен к 25 годам тюрьмы. Трижды бежал, в последний раз по поддельным документам перебрался в Беларусь и стал директором завода, однако спустя годы снова был арестован и отправлен в заключение.

Жанр романа определяется как исторический, но отчасти это и детектив. Вначале даже невольно напрашиваются ассоциации с произведениями Акунина. Оно и не мудрено: грузины, пишущие о Российской империи конца XIX – начала XX века, умный и талантливый следователь, разыскивающий нарушителей закона. На этом совпадения заканчиваются. Роман Амирэджиби, помимо интригующего сюжета, призван раскрыть понятия добра и зла, народа и нации, исследовать предназначение и причины крушения империй. 

Главные герой книги – Дата Туташхиа – скиталец, человек вне закона (абраг), эдакий Робин Гуд, вершащий справедливость, защищающий обделенных и наказывающий виновных. «Дата Туташхиа – это маузер и конь». По другую сторону баррикад – его двоюродный брат, слуга закона, уверенно продвигающийся по служебной лестнице - Мушни Зарандия. Оба брата видят свое призвание в борьбе со злом, только методы у них разные, тут и закручивается сюжет романа. 

К раскрытию характера героев Амирэджиби подходит через новеллы – воспоминания различных людей о событиях и обстоятельствах встречи с Датой Туташхиа. Этим диктуется и постоянная смена стиля изложения – от возвышенного, стройного, учтивого до простецки бандитского. Портрет Даты вышел истинно героический. Дата носит имя верховного языческого бога грузин Туташхи, он недюжинно силен, ловок, рассудителен и мудр. Однако как-то не совместим этот вневременной образ с реалиями жизни. Бессменный маузер и несколько эпизодов принуждения негодяев к убийству все-таки расшатывают этот цельный образ. Несколько чужеродно выглядит герой и в тюремных декорациях, да и гимны революции и коммунизму не очень стройно вписываются в общую канву изложения. Но это мелочи. 

Что действительно удается прочувствовать, так это грузинский колорит. Вах! Увидеть могущественную природу, проникнуться семейными ценностями, духом братства и особым отношением к женщине. «Тогда я впервые подумала, что грузины потому так страстно любят коней, что через седло на скаку легко перебросить женщину». 

Ну а после прочтения вам непременно захочется побывать на настоящем грузинском застолье, сполна испить вина, заслушаться тостами, открыть душу своим собеседникам и окончательно влюбиться в эту культуру. Приятного чтения!

Признаюсь, имя Даты Туташхиа я впервые встретил в одном из бесчисленных ныне попаданческих романов, где тот стал одним из действующих лиц. Со временем подошло время и для моего знакомства с первоисточником. Дата - сирота, выросший в семье своего дяди, ещё юношей в результате довольно нелепой дуэли с армейским офицером вынужден был бежать из дома и стать "абрагом" - собственно, разбойником, вне власти и закона, никому не подчиняющимся. Весь роман представляет собой жизнеописание Даты Туташхиа с того самого момента и до смерти, изложенное в виде рассказов самых разных людей, в те или иные моменты своей жизни сталкивавшихся со знаменитым грабителем. Связывают эти рассказы между собой заметки графа Сегеди, начальника жандармерии, многие годы следившего за Датой. В этом ему помогал двоюродный брат Даты - Мушни Зарандиа, мало чем отличавшийся от родственника, но посвятивший себя полицейской службе.

При первом упоминании Мушни в тексте книги я, сознаюсь, ожидал достаточно стереотипного развития событий - один брат добрый и благородный, но вне закона, второй хитрый и подлый, пользующийся родственными связями в служебных целях. Но очень быстро мои ожидания развеялись, а брови стали удивлённо подниматься всё выше. Мушни Зарандиа столь же честен и прям, при этом искренне служит Российской империи, противодействуя любым выступлениям - согласитесь, совсем нетипично для "жандарма", как их обычно изображали в советской литературе. Удивляться приходилось мне впоследствии ещё не раз. Так, автор глазами своего героя весьма скептически описывает революционные движения тех времён, показывая их участников обычными грабителями, стремящимися к личному обогащению. Не раз приходилось трясти головой и перепроверять годы выхода книги. А ведь роман не просто был напечатан, но ещё и экранизирован... В последний раз меня так удивляли книги Игоря Болгарина о разведчике Павле Кольцове (том самом, который "Адъютант его превосходительства) - так тамошние образы и рассуждения о Гражданской войне контрастировали с официальной точкой зрения. Но большая часть серии о Кольцове вышла всё же в постсоветское время, а вот с романом Амирэджиби история другая. Есть, правда, сильное подозрение, что появиться-таки на свет книге помогли встречающиеся примерно в последней её трети панегирики марксизму, но построены они так топорно и безыскусно, что... даже и не знаю, что.

Мушни Зарандиа - одна из главных удач романа, но брата он всё же не затмевает. При этом их образы роднит помимо всего прочего ещё и тот факт, что ни тому, ни другому автор не даёт высказаться от собственного лица, мы всегда видим их глазами других людей, и что бы Мушни или Дата ни говорили, они говорят это не читателю, а тем, другим. Тем не менее, со временем их образы и истории становятся цельными и объёмными, хотя история Даты оказывается ведущей, а Мушни - ведомой. Рассказы разных людей нанизываются на единую нить друг за другом, не сливаясь, но дополняя друг друга, нередко оказываясь ярчайшими искрами и сами по себе, но в конце концов в полной мере освещая фигуру Даты Туташхиа. Мы видим, какие события и каким образом заставляют его действовать, как он начинает творить добро и прекращает это делать, убеждаясь, что добрые поступки влекут за собой злые и жестокие последствия, и весь его дальнейший путь.

Не меньшее значение при написании романа автор придавал, думаю, и изображению Грузии как таковой. Книга буквально пропитана совершенно искренним чувством гордости писателя за свою родину, и если он при этом слегка идеализирует её жителей, её обычаи, её дух, то кто его осудит?