Текст книги "Вторая сестра"

Многие веб-адреса были составлены из беспорядочных цепочек букв и цифр, и несколько раз Нга-Йи путала цифру l и заглавную I, ноль и О. Порой, чтобы верно внести адрес, ей требовалось две, а то и три попытки. Но решимости у нее не убавилось, несмотря ни на что.

Всю субботу она провела, не отходя от старенького ноутбука. В воскресенье с утра ей пришлось работать, но как только закончилась смена, она вернулась домой и снова погрузилась в поиски. Тем не менее, посетив более сотни сайтов, она не узнала ничего нового, не увидела ни фотографий своей сестры, ни упоминаний о ней на страничках ее одноклассников в социальных сетях. Максимум – она обнаруживала загадочные высказывания, которые могли оказаться выражением соболезнований. Например, на странице Чиу Квок-Тая в Фейсбуке Нга-Йи она прочла:

Кенни Чиу, 21 мая 2015, 22:31

Мы увидимся. Никогда не верил в загробную жизнь, а теперь молюсь о том, чтобы она была. Надеюсь, тебе там будет хорошо.

До свидания.

Может быть, все случилось именно так, как говорил N: школьная администрация распорядилась, чтобы учащиеся стерли все упоминания о Сиу-Ман, и те так и сделали. Но Нга-Йи трудно было поверить в то, что четырнадцати– и пятнадцатилетние подростки столь уж послушны. К тому же это поколение, что называется, обитало в Интернете – наверняка кто-то мог оставить какие-то материалы? А впечатление создавалось такое, будто Сиу-Ман вообще никогда не существовала. Слова kidkit727 вот почему у нее не было друзей эхом звучали в ушах у Нга-Йи, будто бесовское заклятие.

Из сотни с лишним адресов, которые ей дал N, был и адрес «Попкорна». Всякий раз, когда она туда заходила, сердце прыгало в пятки. Она снова увидела комментарии на мерзкий пост; вынужденная все это перечитывать, она испытывала боль.

Нга-Йи ввела очередной адрес, который с виду показался ей обычной ссылкой на «Попкорн», и то, что она увидела, заставило ее ахнуть.

Это была фотография юной девушки, полуголой. Как оказалось, это был раздел «Попкорна» «для взрослых». Здесь пользователи могли обсуждать пикантные темы и заводить «дружков» и «подружек». Согласно правилам, в разделе нельзя было демонстрировать гениталии и нельзя было публиковать снимки тех, кому меньше восемнадцати лет. Отсекать гениталии было проще, а что касается второго правила – поди догадайся, достигли ли совершеннолетия «модели».

Тема этой ветви дискуссии была обозначена так: «Юная и нежная: школьница и папик». К посту прилагалось пять фотографий девушки в белых трусиках, стоявшей на коленях около кровати. Грудь ее была полностью обнажена, а лицо обрезано чуть выше подбородка. На первых трех фотографиях она была заснята в неловких позах, призванных продемонстрировать ее грудь и живот. Четвертый снимок был сделан со спины, при этом трусики были спущены. На пятом снимке, самом отвратительном, присутствовал крупный мужчина, он высунул язык, готовясь лизнуть сосок девушки. Отчетливо были видны только губы и язык мужчины, все остальное искажено. Судя по ракурсу, одной рукой мужчина обнимал девушку, а в другой держал смартфон, делая селфи. Вполне возможно, он был полностью раздет.

У Нга-Йи перед глазами все потемнело. Ей нестерпима была мысль о том, что ее сестра таким занималась. В душе смешались тоска, гнев и отвращение. Но наконец она успокоилась и смогла снова рассмотреть фотографии. Нет, конечно нет. Сиу-Ман была меньше ростом, грудь у нее была не такая большая и волосы не такого цвета. А самое главное – Нга-Йи с самого раннего детства купала сестренку и знала каждое родимое пятнышко на ее теле – у этой девушки родинки были совсем другие.

Нга-Йи облегченно выдохнула и стала гадать, зачем N дал ей этот адрес. На страницу «Попкорна» «для взрослых» выводила только эта ссылка. Может, на снимках одна из одноклассниц Сиу-Ман, и эти снимки как-то связаны с конфликтом между девочками? Но когда Нга-Йи внимательно рассмотрела третий снимок, она увидела на кровати синюю школьную форму. В школе Еноха такую не носили – там форма была белая.

«Может быть, этот паршивец решил подшутить надо мной? – подумала Нга-Йи. – Подкинул ссылку и заставил полчаса пялиться на гадкие фотографии?» Но тут ей пришло в голову другое предположение: N догадался, что она непременно просмотрит весь список адресов, и включил в него эту непристойную ссылку, чтобы потом сказать: нечего было совать нос в дела, которыми должен заниматься профессионал.

Она закрыла крышку ноутбука. Было уже десять часов воскресного вечера.

Ночью ей приснилась младшая сестра. Сон был настолько ужасен, что Нга-Йи проснулась. Толстяк, чье лицо пряталось за пикселями, лапал Сиу-Ман в ночном клубе, а вокруг стояли мужчины и снимали происходящее на смартфоны. Сиу-Ман была как пьяная и позволяла толстяку делать, что он хотел. Она медленно раздевалась. Похоже, ей нравилось, что руки мужчины скользят по ее телу. Когда мужчина улегся сверху и начал сладострастно стонать, Нга-Йи во сне вскрикнула, а сестра, лежавшая на диване в чем мать родила, недовольно зыркнула на нее, словно хотела сказать: «Тебе-то что за дело?»

По пробуждении фрагменты этого жуткого сна не выветрились из сознания. Но Нга-Йи решила не зацикливаться. Привела себя в порядок и отправилась на встречу с N около школы.

Спустившись в подъезд, она обнаружила в почтовом ящике весьма огорчительное письмо.

Жилищная комиссия отправила ей уведомление о переезде. В письме сообщалось, что для нее подобрана новая квартира и что она должна явиться в администрацию до седьмого июля и подписать соответствующие бумаги. Новый адрес Нга-Йи был такой: Поместье Тин Юэт в районе Тин Шуй Вай на Новых территориях.

Нга-Йи решила немного переждать. В конце концов, она имела право дважды отказаться от предлагаемых ей квартир – хотя не было никакой гарантии, что две другие не окажутся в еще более отдаленных районах.

Небо было серым и пасмурным, под стать настроению Нга-Йи. Явно собирался дождь, но ни одной капли пока не упало. Она стояла у ворот школы и смотрела то вправо, то влево, надеясь, что вот-вот появится N. Но видела только старушку, которая, похоже, собирала разный мусор, зарабатывая тем самым на пропитание, мужчину в деловом костюме, стоящего на краю тротуара, и пожилую пару, скорее всего пенсионеры, – они шли по улице, о чем-то весело переговариваясь. На другой стороне улицы возвышался международный отель Cityview, но пока что еще не наступил час расчетов, так что поблизости был припаркован один-единственный автобус и не было видно горластых туристов с материка.

Прошло десять минут. Нга-Йи посмотрела на часы. Ровно половина двенадцатого. Только она собралась мысленно выругать N за непунктуальность, как ей в голову пришла мысль: не мог ли он созвониться с мисс Юэн и договориться о другом времени для встречи, а ее не предупредил?

Нга-Йи вытащила из сумочки мобильник и набрала номер. Слева от нее послышался звонок. Обернувшись, она увидела N, медленно идущего к ней и глядящего на экран старомодного мобильника, с которого он звонил из дома учительнице.

– Нетерпеливые люди никогда ничего не добиваются, – сказал он и нажал клавишу отбоя. Как это было типично для него: первые же слова оказались оскорблением, а не извинениями за опоздание.

– Почему вы не оделись поприличнее? – спросила Нга-Йи.

Отвечать на грубость она не стала – гораздо сильнее ее озаботил внешний вид N. На нем, как обычно, были штаны карго и красное худи, и хотя оно было застегнуто под горло, Нга-Йи нисколько не сомневалась, что под ним – традиционная мятая футболка.

– Я в туфлях, – возразил N и приподнял ногу, чтобы продемонстрировать – на нем не шлепанцы, а кроссовки. – Очень крутая уличная обувь, между прочим. Вы просто не разбираетесь.

– Вы сказали мисс Юэн, что вы – мой хороший друг. Не хочу, чтобы она подумала, что я встречаюсь с плохо одетыми мужчинами!

– В чем проблема, не пойму? – N нагло ухмыльнулся. – Собираетесь с ней еще встретиться? Или желаете подружиться? Кому какое дело, что она подумает о том, какие мужчины вам нравятся?

Достойного возражения у Нга-Йи не нашлось.

– В наше время появилось множество зануд, которых заботит только то, что о них думают другие, – продолжил N. – Они считают, что мир крутится вокруг них. Хватит читать романы. Возьмите лучше книгу Ричарда Фейнмана[33]33
  Ричард Филлипс Фейнман (Файнман) (1918–1988) – американский ученый, один из создателей квантовой электродинамики. В 1943–1945 годах входил в число разработчиков атомной бомбы в Лос-Аламосе. Лауреат Нобелевской премии по физике (1965, совместно с С. Томонагой иДж. Швингером).


[Закрыть] «Какое тебе дело, что думают другие?» или «Самовлюбленную свинью» Ёсихиро Коизуми[34]34
  По всей видимости, имеется в виду японский мастер манги и аниме.


[Закрыть]. И не забывайте: наша цель – разыскать людей, которые пря чутся в Интернете. Если окажется, что мисс Юэн и есть kidkit727, вам все равно будет важно ее мнение о нас?

Нга-Йи промолчала.

– Пойдемте, – на ходу бросил N. – Если не можете идти со мной в ногу, я без вас начну расследование. Да, и кстати: сегодня меня зовут Онг.

Они вошли в школу и объяснили служащему цель визита. Тот выдал им пропуска посетителей и проводил в аудиторию на третьем этаже центрального здания, где их уже ждала мисс Юэн.

Как только в класс вошла Нга-Йи, учительница встала, чтобы поздороваться с ней.

– Здравствуйте, мисс Ау. Как вы поживаете? – проговорила она. – А вы, как я понимаю, господин Онг.

– Приветствую вас, – сказал N, изобразив дружелюбие, и тепло пожал руку учительницы. – Огромное вам спасибо за все, что вы сделали для нашей Сиу-Ман.

Нга-Йи была удивлена, но все же сумела сохранить нейтральное выражение лица. N с такой интонацией произнес «для нашей Сиу-Ман», словно был членом семьи. И на этот раз, как и позавчера, Нга-Йи была потрясена его способностью стремительно менять манеру поведения. «Наверное, он пытается подразнить меня», – подумала она. Вроде ясно дала понять детективу, что не хочет, чтобы Юэн решила, будто они – пара, но конечно же N решил показать, что он – чуть ли не не жених Нга-Йи.

– Сиу-Ман была хорошей девочкой, но… – Мисс Юэн не договорила, словно не захотела затрагивать печальную тему. – Давайте не будем тут стоять. Пойдемте со мной.

Она провела их в небольшую комнатку, где стоял квадратный стол, а вокруг него – восемь стульев. В углу была машина для приготовления напитков. Мисс Юэн любезно налила гостям по чашке чая.

– Вот книги, которые Сиу-Ман оставила в шкафчике, сказала она и положила на стол белый пластиковый пакет и маленький блокнот. В пакете, судя по всему, лежало шесть-семь учебников.

– Спасибо, – кивнул N и протянул руку, чтобы взять пакет.

– Вот здесь ее одноклассники написали свои соболезнования. – Мисс Юэн указала на блокнот. – Сиу-Ман покинула нас так внезапно… детям было трудно это пережить. Мы попросили их изложить здесь свои мысли – в надежде, что это хоть как-то их успокоит.

Нга-Йи стала листать растрепанный блокнот и обнаружила почти на каждой странице одни и те же фразы: «Мне всегда будет не хватать тебя», «Покойся с миром», «Мои соболезнования» и так далее. На многих страницах не было подписей, и Нга-Йи подумала – может быть, школьники приняли просьбу за очередное домашнее задание и хотели побыстрее от него отделаться и забыть. На двадцати с лишним страницах только в паре записей содержалось больше одного предложения. Одна из них привлекла внимание Нга-Йи.

Сиу-Ман, мне так жаль. Пожалуйста, прости меня за трусость. С тех пор как тебя не стало, я все время думаю, не наша ли это вина. Мне так, так жаль… Покойся с миром. Надеюсь, твои родные смогут пережить свое горе.

Без подписи. Понятно, никакой уверенности и быть не могло, но Нга-Йи не могла избавиться от мысли о том, что это мог быть kidkit727. Может ли преступник ощущать свои вину за то, что случилось с Сиу-Ман? Но о какой «трусости» шла речь? В посланиях kidkit727 ничего такого вроде бы не было.

Пока Нга-Йи листала блокнот, N сказал:

– Спасибо вам, мисс Юэн. Простите, что мы так долго не приходили.

– Ничего страшного. – Учительница улыбнулась и кивнула. – Я понимаю, что вам еще нужно время.

– Спасибо за понимание. – N слегка склонил голову. Надеюсь, все это не стоило вам слишком большого беспокойства. Школе непросто столкнуться с чем-то таким.

– Мы следуем директивам Совета по образованию, так что у нас все под контролем. – Мисс Юэн искоса глянула на Нга-Йи. – Мы начали действовать еще тогда, когда случилось это происшествие в вагоне поезда МТЖД. А как только в апреле появился пост с обвинениями, мы создали команду для ответа на публикацию. Некоторые родители были недовольны тем, как мы себя повели в той ситуации, но они не знают, что происходит, так сказать, за кулисами. Наши ученики в основном успокоились. С этим не было особых проблем.

– Пост в «Попкорне» наверняка наделал много шума, сказал N. – Простите за вопрос… а не было ли попытки выяснить, не стоит ли за ложными обвинениями кто-то из учеников? В конце концов, это же пятно на репутации школы.

Нга-Йи была испугана тем, что N настолько резко перешел к делу, хотя ей, конечно, очень хотелось услышать ответ мисс Юэн.

Учительница помрачнела.

– Вы правы, господин Онг. Та публикация причинила нам немало вреда. Но мы – работники сферы образования, и наша главная забота – будущее детей, поэтому в первую очередь мы должны думать о них. Мы не могли себе позволить нагнетать в школе чувство страха, нервозность. После смерти Сиу-Ман мы приложили немало усилий для оказания психологической помощи учащимся, чтобы восстановить их доверие к нам, укрепить у них чувство защищенности.

– Понимаю, вам было непросто. Не сомневаюсь, все действия администрации и учителей тщательно продуманы и прописаны в инструкциях, но к подобным неожиданностям всегда трудно быть готовыми, а они могут случиться когда угодно, – проговорил N и сочувственно кивнул. – Простите, если я верно помню, вы преподаете китайский?

– Да.

– Мне бы хотелось узнать, о чем писала Сиу-Ман в своих школьных сочинениях. Я не имею в виду причины ее поступка, но если бы мы знали, о чем она думала накануне суицида, нам бы это очень помогло что-то понять. Может быть, было что-то такое, что прошло мимо нас?

– Не могу припомнить чего-то особенного… – Мисс Юэн помедлила. – Если вы немного подождете, я посмотрю. Мы храним эссе наших учеников, а самые лучшие публикуем в школьном журнале. Остальные возвращаем учащимся в конце семестра. Понимаю, работы Сиу-Ман имеют для вас больше значения, чем для школы.

– Было бы просто замечательно!

Мисс Юэн вышла. Как только Нга-Йи убедилась в том, что учительница ее не услышит, она повернулась к детективу, чтобы спросить, зачем ему понадобились сочинения сестры. Но только она разжала губы, как N сказал:

– Об этом позже поговорим.

Пока мисс Юэн не было, Нга-Йи сидела молча и смотрела по сторонам. Увидев на стене герб школы, она вдруг осознала, что ее сестра бывала здесь каждый день, за исключением выходных, на протяжении трех последних лет. Здесь протекала ее жизнь. Из окна был виден коридор другого крыла Г-образной постройки. По коридору, прижав к груди учебники, шла девочка в белом форменном платье с короткими рукавами и весело болтала со своим приятелем. Нга-Йи показалось, что она видит следующую за ними тень Сиу-Ман.

Но Сиу-Ман здесь больше не было.

Защипало в носу, и она с трудом сдержала слезы. Но свою цель она понимала отчетливо: ей следует найти убийцу младшей сестры. Она мысленно поклялась не проронить ни слезинки до тех пор, пока преступника не настигнет справедливое возмездие.

Нга-Йи взглянула на N. Тот сидел очень прямо и выглядел на удивление собранно. Образцово играл роль верного друга семейства. Она поняла, что одет N вовсе не так уж плохо. Брюки карго и худи – одежда как одежда. К тому же сегодня детектив был чисто выбрит. Нга-Йи подумала и осознала, что на бомжа он смахивал только в день их первой встречи. С тех пор она ни разу не видела его небритым. Может быть, его неофициальный внешний вид как раз и способствовал тому, что мисс Юэн слегка расслабилась и опустила забрало. Явись к ней мужчина в деловом костюме, начни задавать слишком много вопросов, это могло бы вызвать у нее подозрения. Но облик N никак не позволял заподозрить, что он сыщик.

«Наверное, это тоже из области социальной инженерии», – подумала Нга-Йи.

Мисс Юэн вернулась со стопкой бумаг.

– Здесь все ее домашние работы за год. Всего с десяток страниц. – С этими словами учительница положила на стол сочинения Сиу-Ман.

При виде знакомого почерка Нга-Йи охватила печаль, но она не позволила себе расстроиться. Она стала просматривать сочинения. Темы самые обычные: «Планы на год», «Работа моей мечты», «Впечатления от посещения чайного домика»… Были темы и посложнее: «Войско может поменять полководца, но человек не может изменить свои идеалы» («Аналекты»[35]35
  «Аналекты» – сборник цитат, устных высказываний, преданий и деяний Конфуция, составленный его последователями. Эта книга стала одной из самых читаемых и изучаемых в Китае за последние 2000 лет.


[Закрыть]. Обсудить).

– Отметки у Сиу-Ман не слишком хорошие, как я вижу, – сказал N, быстро проглядывая листы. Почерк у Сиу-Ман был неплохой, но под каждым эссе стояла оценка не выше шестидесяти баллов[36]36
  По одной из систем оценки знаний в Гонконге высшей отметке («А») соответствует семьдесят баллов.


[Закрыть].

– Девочка училась средне – не слишком хорошо, но и не слишком плохо, – с улыбкой ответила мисс Юэн. Теперь мало кому из учеников даются сочинения. Сиу-Ман гораздо лучше давались химия, физика и биология, а быть лучшим во всем никому не дано.

В разговоре у мисс Юэн все выглядело гладко, но ее комментарии к сочинениям Сиу-Ман выглядели иначе: «Написано довольно неплохо, но слишком коротко, и главная тема не раскрыта». «Аргументы не слишком четкие. Пожалуйста, пиши более внимательно». Самая низкая отметка была поставлена за сочинение на тему «Работа моей мечты». Мисс Юэн написала: «Ходишь вокруг да около. Просто изложи свои мысли».

– Да, сочинения Сиу-Ман не удавались, – сказала мисс Юэн, заметив, как внимательно Нга-Йи просматривает листы. – Словарный запас у нее был неплохой, но ей не хватало собственного мнения. Возможно, ей не хватало и жизненного опыта. Если только… о, простите, я не должна была этого говорить.

– Все нормально. Спасибо, что отдали нам эти сочинения, мисс Юэн.

У Нга-Йи было такое чувство, будто на страницах проступал незнакомый двойник сестры. Только теперь ей пришло в голову, что с того момента, как Сиу-Ман начала учиться в средней школе, сестра перестала просить у нее помощи с домашними заданиями. Вот почему Нга-Йи ничего не знала о ее отметках.

– А в школе Сиу-Ман хорошо себя вела? – поинтересовался N.

– На первом году обучения она была немного шаловлива… Я как раз преподавала у нее китайский… Но постепенно она научилась хорошо себя вести. – Мисс Юэн перевела взгляд на Нга-Йи. – Во второй половине второго года она замкнулась в себе – из-за болезни вашей мамы.

Нга-Йи охватила тоска.

– А друзья в классе у нее были? – спросил N, продолжая играть роль близкого друга семейства. – Она называла два-три имени, но я никак не могу вспомнить…

– Что ж… она какое-то время тесно общалась с Лили и Квок-Таем, а потом они, похоже, разошлись.

– Вы говорите о Лили Шу и Чиу Квок-Тае? Вот теперь я вспомнил. Кажется, они однажды заходили к нам, но я с ними так и не познакомился.

Нга-Йи большого труда стоило слушать наглую ложь сыщика, но она уговорила себя не обращать внимания. Наверняка у него есть план.

– Да-да, верно. Не знаю, что между ними произошло, может быть, что-то наподобие любовного треугольника. Юноши и девушки теперь так быстро взрослеют, – вздохнула мисс Юэн.

– Любовный треугольник? – недоверчиво переспросила Нга-Йи.

Слова учительницы вонзились иглами. Она до последнего представляла сестру маленькой девочкой, которой еще далеко до первых свиданий, но так ли это было, она не могла знать. Все больше и больше ее охватывали сомнения, знала ли она свою сестру вообще. Нга-Йи задумалась о фотографии, присланной kidkit727, об обвинениях в посте – насчет того, что Сиу-Ман у какой-то девушки увела парня.

– А кроме них, друзей у нее не было? Никого больше? Может, из других классов? – осведомился N.

– Гм-м… Не могу припомнить. Но вообще-то она неплохо ладила с людьми. Если вы хотите спросить, травили ли ее в школе, я точно скажу: нет, такого не было.

– Нет-нет, что вы. Я вовсе не имел в виду этого…

– После того что с ней случилось в прошлом году в поезде, по классу ходили кое-какие слухи. В особенности мальчики высказывали предположения… Но наши сотрудники провели беседы с каждым учеником по отдельности, и дети поняли, что их поведение – это новые удары по жертве развратника. Разговоры сразу же стихли. Когда появилась скандальная публикация, я не заметила среди наших учащихся никаких необычных реакций – может быть, именно потому, что с ними уже была проведена соответствующая работа.

– А мы могли бы встретиться с кем-то из одноклассников Сиу-Ман, мисс Юэн? Просто чтобы немного поговорить. Лили и Квок-Тай приходили на похороны Сиу-Ман, и нам бы хотелось их поблагодарить.

– Гм-м… – Мисс Юэн немного растерялась. – Хорошо. Экзамены уже закончились. Сейчас у них самостоятельные занятия и внешкольные программы. Совсем скоро время ланча. Я провожу вас в класс.

– Спасибо, – сказал N и протянул пластиковый пакет с учебниками Нга-Йи: видимо, он решил, что носить пакет – ее работа, а сам взял сочинения и блокнот с соболезнованиями.

Следом за мисс Юэн они вышли из комнаты и как только оказались в коридоре, сыщик отвел учительницу в сторонку и что-то зашептал ей на ухо. Мисс Юэн кивнула и, посмотрев на Нга-Йи, сказала, что ей нужно заглянуть в учительскую.

– И что вдруг такого срочного у нее случилось? – с любопытством спросила Нга-Йи, когда они остались вдвоем. – Мне хотелось, чтобы она нам не мешала, вот я и избавился от нее.

– И что же вы ей сказали?

– Что вы нездоровы.

– Что?!

– Я ей сказал, что после случившегося с вашей сестрой у вас хроническая бессонница, и врач считает, что разговор с друзьями Сиу-Ман помог бы снять ряд психологических блоков, – монотонно пояснил N. – Я сказал, что если она будет присутствовать, дети могут застесняться, и вашей реабилитации это не поможет. Она сказала, куда идти. Пойдем в класс, как только прозвенит звонок.

Нга-Йи не стала выражать недовольство, хотя ложь о ее болезни ей совсем не понравилась. Надо думать, N сочинил все это не без причины.

– Похоже, мисс Юэн очень хорошая, – пробормотала она.

– Хорошая, как же, – проворчал N и оглянулся на дверь учительской.

– А?

– Пока не будем об этом.

Он подтолкнул Нга-Йи к лестнице в конце коридора. Спустившись, они прошли через пустой школьный двор. N на ходу листал блокнот с соболезнованиями.

– Ублюдочная учительница. Просто жуть.

– Да о чем вы?

Нга-Йи растерялась. Мисс Юэн отвечала на их вопросы с заботой и вниманием, и она, наверное, нарушила инструкции, отдав им сочинения Сиу-Ман и позволив поговорить с ее одноклассниками.

– Я о той твари, которая не имеет права называться учителем. Пожалуй, стоит называть ее «казенной марионеткой».

– Не понимаю, чем она вас так рассердила?

У Нга-Йи и правда сложилось хорошее впечатление о мисс Юэн, и ей хотелось защитить ее от оскорблений сыщика.

– Как же вас легко одурачить! Кто-то лопочет милые словечки, и вы уже считаете, что это добрый человек, – покачал головой N. – Мисс Юэн с виду очень дружелюбная, но думает она только о себе, – процедил он сквозь зубы. Всякий раз, как только возникал щекотливый вопрос, она мгновенно выкручивалась, ссылаясь на то, что школа следовала каким-то там говняным протоколам. Все, что она говорила, – просто набор слов, слизанный из какой-то инструкции Комиссии по образованию. Наверняка она заучила ее низусть и талдычит одно и то же всем родителям. Вот и этот блокнотик из той же оперы. Может быть, двое-трое ребят и написали искренне. А остальное выглядит дерьмово. Если у учеников сердце к этому не лежало, зачем было их заставлять? Но мисс Юэн даже не думала об этом – она просто следовала стандартному протоколу, как робот. Вы вот не слышали, что она мне сказала, когда я спросил, могли бы мы поговорить с одноклассниками Сиу-Ман наедине. Первое, что она выдала: «Это нарушение правил». Ей дела не было до того, почему я ее об этом попросил, не станет ли это психологически трудно для ребят. Ее не волнуют их чувства. Ей главное, чтобы родители не нажаловались.

– Но… Но мисс Юэн приходила на похороны! Зачем бы она пришла, если ей плевать на своих учеников?

– И что она вам сказала на похоронах?

– Точно не помню. Наверное, просто выразила сочувствие.

– Она попросила прощения? – спросил N, глядя Нга-Йи прямо в глаза.

– Я не… Нет, не думаю. Но она же сама ничего дурного не сделала.

– Ее ученики – каждый со своими особенностями. Будучи учителем, разве она не должна была заметить необычное поведение? Разве она не должна ощущать вину за свою халатность? Даже если она не могла предотвратить самоубийство вашей сестры, она все равно должна была сказать «простите меня». Я не о том, что она обязана вам кланяться и исповедоваться перед вами, но человек, наделенный хоть каплей сочувствия, должен ощущать вину за то, что происходит в зоне его ответственности. А для нее все, что случилось, – это чья-то вина, но никак не ее собственная. Она ни за что не станет говорить искренне, от сердца. Эта Юэн ощущает себя винтиком в машине, и ее работа состоит в том, чтобы избавиться от неприятностей, пока они не добрались до ее начальства. Нас со всех сторон окружают люди, которые не желают раскачивать лодку. Это они причина того, что наша страна гниет изнутри.

N говорил как анархист, но Нга-Йи было трудно с ним не согласиться.

– Во всяком случае, мы теперь знаем, что она – не kidkit727, – сказал N.

– Почему?

– Потому что она ни за что не станет так сильно рисковать собой и школой. Даже если она была за что-то зла на вашу сестру, она бы не опустилась до пакостей в Интернете. Для нее все ученики – сырье на фабрике, которое надо заливать в формы, а потом вынимать одинаковую продукцию, из которой убрана любая индивидуальность. Затем ее ученики поступят в другую машину, которую мы именуем обществом, и станут неприметными винтиками вроде нее самой.

Точка зрения детектива казалась Нга-Йи слишком резкой, сама она никогда не смотрела на ситуацию под таким углом. С детства она твердо верила: чтобы стать полезным членом общества, нужно хорошо учиться и старательно работать. Это была ее цель, но после смерти матери и сестры она все чаще стала задумываться о том, в чем смысл этой полезности.

– Зачем вам понадобились сочинения Сиу-Ман? спросила Нга-Йи, стараясь справиться с испорченным настроением.

N не ответил, продолжая листать блокнот с соболезнованиями.

– А знаете… даже если все это написано не от души, даже если здесь ни слова правды, все равно ребята кое-что сказали о себе. Безусловно, тут надо понимать, что ты ищешь, а иначе пришлось бы искать сто лет, но нужных деталей не выловить.

Нга-Йи не понимала – он смеется над ней? Решила промолчать.

– Вот-вот прозвенит звонок. Нам стоит подождать у класса. Вы можете поздороваться, а вопросы задавать буду я.

N закрыл блокнот и положил его поверх стопки сочинений Сиу-Ман.

Он повел ее в сторону восточного крыла школы. Взлетел по лестницам и проходил по коридорам без малейшего замешательства. Нга-Йи не могла не удивиться – откуда он все знает? Уже собралась спросить, не бывал ли он в этой школе раньше, но догадалась, что N изучил планировку заранее, с помощью Интернета.

А вот и класс 3B на четвертом этаже. Как только прозвенел звонок, ученики высыпали в коридор, собираясь идти на ланч. Многие с любопытством смотрели на Нга-Йи и N. Когда из класса вышла парочка, которая была им нужна, парень и девушка, заметив Нга-Йи, поклонились ей. Было видно, что они слегка шокированы.

– Чиу Квок-Тай и Лили Шу, верно? А я…

– Вы – старшая сестра Сиу-Ман, – прервал ее Квок-Тай.

– Да, а это мой друг, господин Онг.

– Мы зашли, чтобы забрать учебники Сиу-Ман, – объяснил N, – и подумали, что раз уж заглянули в школу, то могли бы немного поговорить с ее друзьями. Когда мы спросили у мисс Юэн, с кем она дружила, она сразу назвала вас. И к тому же вы приходили на похороны, верно? Спасибо вам за это.

Квок-Так и Лили непонимающе кивнули, но Нга-Йи показалось, что при упоминании имени Сиу-Ман что-то в их глазах изменилось.

– Не за что, – ответила Лили.

Смотрела она смело, а вот голос прозвучал почти шепотом.

– Вы пойдете на ланч? Может быть, поедим вместе? N нацепил маску рубахи-парня. – Сиу-Ман ушла от нас так неожиданно, и нам бы так хотелось побольше узнать о ее жизни в школе.

Лили растерянно глянула на Квок-Тая, и тот кивнул:

– Хорошо, но давайте поедим в нашей школьной столовой.

– Прекрасно. Не сомневаюсь, Нга-Йи хочется посмотреть, куда ходила на ланчее сестра.

Нга-Йи не знала, искренне ли говорит сыщик, но все же мысленно поблагодарила его. Посидеть там, где когда-то сидела ее сестренка, поесть того, что ела она… Может быть, часть пустоты в ее сердце заполнится.

Столовая находилась на нижнем этаже западного крыла, неподалеку от главного входа. Обычно здесь собиралось больше народу, но сейчас, в конце семестра, многие ученики предпочитали перекусить где-то за пределами школьной территории.

Выбор блюд был невелик – несмотря на название, это был скорее закусочный бар, нежели столовая. Тарелки и столовые приборы – одноразовые. Нга-Йи не была голодна, поэтому купила себе скромный сэндвич, а N заказал блюдо поплотнее – свиную отбивную. Школьники взяли суп с лапшой. Все вчетвером устроились за столиком в углу; в окно была видна баскетбольная площадка, дальше, за деревьями, возвышалось двадцатиэтажное здание отеля Cityview на Ватерлоо-роуд.

Квок-Тай и Лили уплетали лапшу, а Нга-Йи не могла отвести глаз со стола – подростки положили рядом с тарелками свои телефоны. Во время занятий их полагалось отключать, и за ланчем все старались наверстать упущенное. Купленный сэндвичказался слепленным из воска, а при виде айфона Лили у нее и вовсе пропал аппетит. Теперь она могла думать только об одном: неужели эта девочка, простушка с виду, могла быть преступницей?

– У вас были хорошие отношения с Сиу-Ман? – беспечно поинтересовался N, отрезав кусочек отбивной.

– Ну… пожалуй, да, – ответил Квок-Тай.

Нга-Йи думала о другом, но от нее не укрылось, как скованно ответил мальчик.

– Это ведь вы как-то раз привели ее домой, когда ей стало плохо, верно? – вмешалась она в разговор.

Она всего лишь надеялась наладить контакт с ребятами и помочь N в разговоре. Но как только прозвучали ее слова, Лили и Квок-Тай изменились в лице – стали похожими на диких зверьков, почуявших приближение хищника. И в то же мгновение N злобно пнул ее ногой под столом. Но когда она глянула на него, выражение его лица оставалось прежним – доброжелательным.

– Сиу-Ман нравились One Direction[37]37
  One Direction – англо-ирландский в Лондоне в 2010 году.


[Закрыть], да? – спросил N непринужденным тоном, словно бы и не заметив, как занервничали подростки.

Нга-Йи понятия не имела, что такое One Direction, но вопрос произвел поистине магическое воздействие на Лили – она сразу расслабилась.