Текст книги "Летний Прилив"

9. 20 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА

– Она не умерла и не умирает. Она выздоравливает. Естественная реакция кекропийцев на травмы и оскорбление действием – обморок.

Была середина короткой опальской ночи. Джулиус Грэйвз и Ханс Ребка стояли у стола, на котором лежало неподвижное тело Атвар Х'сиал. Часть боковой стороны темно-красного панциря была закрыта толстым слоем гипса и агглютината, которые, застывая, образовали блестящую белую раковину.

Хоботок был сложен и надежно упрятан в подбородочную сумку, а свернутые антенны прикрывали широкую голову. Почти не было слышно посвистывания воздуха, проходящего через дыхальца.

– И по человеческим меркам такая реакция весьма эффективна, – продолжал Грэйвз. – Выздоровление после увечья, если оно не убило кекропийца на месте, идет очень быстро. Самое большое два-три дня. Дари Лэнг и Ж'мерлия считают, что Атвар Х'сиал уже достаточно выздоровела, чтобы вернуться к своей просьбе о посещении Тектона. – Он улыбнулся своей мертвой улыбкой. – Не очень приятные новости для командора Перри, а? Он не просил вас оттянуть все это, пока не кончится Летний Прилив?

Ханс Ребка скрыл свое удивление… вернее, попытался скрыть. Он уже начал привыкать к ощущению, что Джулиус Грэйвз обладает неограниченными знаниями обо всех видах существ в этой ветви галактики. В конце концов, его мнемонический близнец был создан специально для этого, и с момента прибытия на место аварии именно Стивен Грэйвз диктовал условия лечения Атвар Х'сиал: панцирь надо запечатать, ноги обмотать липкой лентой, сломанное надкрылье удалить совсем… оно быстро регенерируется… а раздавленные антенну и желтые слуховые рога надо оставить в покое, чтобы они залечили себя сами.

Что было принять труднее, так это его знание и понимание людей.

Ребке пришлось в голову, что ему с Джулиусом Грэйвзом следовало бы поменяться заданиями. Если кто-нибудь и мог понять, что превратило Макса Перри из восходящего лидера в человека безразличного к карьере, и проникнуть в непроницаемые тайны его мышления, то это, конечно, был Грэйвз. Зато Ребка – человек, способный обследовать поверхность Тектона и найти близнецов Кармел, где бы они ни прятались.

– А вы что об этом думаете, капитан? – продолжал Грэйвз. – Вы ведь побывали на Тектоне. Стоит разрешить Дари Лэнг и Атвар Х'сиал съездить туда после выздоровления? Или надо запретить им всякий доступ на Тектон?

Именно этот вопрос задавал себе Ребка. То, что сам Грэйвз собирался поехать на Тектон, как бы его ни отговаривали, не обсуждалось вовсе. Перри будет сопровождать его и станет проводником. И хотя Ребка не высказывался по этому поводу, но он тоже собирался отправиться с ними. Этого требовала его работа, да и, в любом случае, на Макса Перри во всем, что касалось Тектона, полагаться нельзя: он слишком предубежден. Но как быть с остальными? "Тот путешествует быстрее, кто путешествует один".

– Я против этого. Чем больше посетителей, тем больше опасность, какими бы специальными знаниями в этом вопросе они ни обладали. И это относится не только к людям, но и к кекропийцам.

К кекропийцам в первую очередь! Он опустил глаза на лежавшую без чувств чужачку, сдержал дрожь и направился к дверям.

У него не было проблем с Ж'мерлией, несмотря на его приниженный вид и молящие желтые глаза. Но даже просто поглядеть на Атвар Х'сиал ему было неловко. А он считал себя человеком образованным и рассудительным. Было в этих чужаках что-то непонятное, из-за чего он их едва выносил.

– Что, капитан, кекропийцы вызывают у вас неприятное чувство? – Последовавший за ним Грэйвз снова прочитал его мысли и констатировал факт, а не задал вопрос.

– Наверное, так. Не беспокойтесь: я к ним привыкну.

Он привыкнет… только не быстро. Очень уж это трудно. Вообще, чудо, что люди и кекропийцы не ввязались с первой же встречи во всеобщую войну друг с другом.

"Что несомненно произошло бы, – подсказал Ребке его внутренний голос, – найдись нечто ценное, из-за чего стоило воевать. Кекропийцы выглядели, как демоны. Если бы не то обстоятельство, что они искали для себя планеты вокруг красных карликов, а люди – подобие Солнечной системы, им бы не избежать столкновений друг с другом в своей ползучей экспансии. Однако автоматические зонды и медлительные "ковчеги" обеих рас искали совершенно различные типы звезд. И они разминулись на тысячи лет. Ко времени открытия людьми Бозе-передачи и обнаружения того, что кекропийцы уже пользуются той же самой сетью в этой ветви галактики, оба вида разумных существ уже были знакомы с чуждыми организмами. Это позволило им мирно сосуществовать с другим клайдом, который нуждался в ином звездном окружении, совсем отличном от их собственного, хотя это и вызывало внутренний протест".

– Шовинизм позвоночных – вещь обычная. – Грэйвз пошел с ним рядом.

Какое-то время он молчал, потом вдруг хихикнул. – И все-таки, по мнению Стивена, который говорит, что может так рассуждать, потому что у него нет ни позвоночника, ни внешнего скелета, скорее, мы должны считать себя пришельцами. По его словам, из четырех тысяч двухсот девяти миров, на которых, как выяснилось, есть жизнь, внутренний скелет развился только на девятистах восьмидесяти шести. В то время как членистоногие с внешним скелетом живут и процветают на трех тысячах трехстах одиннадцати. В соревновании на галактическую популярность Атвар Х'сиал, Ж'мерлия и любой другой членистоногий побьет вас, меня и командора Перри, не прикладывая рук. И даже, осмелюсь заметить, вашу профессоршу Лэнг.

Ребка зашагал быстрее. Не имело смысла указывать Джулиусу Грэйвзу, что его Стивену грозила опасность стать несносным занудой. Конечно, знать все прекрасно… но неужели необходимо об этом постоянно талдычить?

Ребка не хотел признаваться себе в причине своего раздражения. Он терпеть не мог, чтобы кто-то знал больше него, но еще невыносимее для него было находиться рядом с человеком, который без всякого труда видел все насквозь. Никому не нужно знать, что у него появилась слабость к Дари Лэнг. Проклятье, он сам только-только начал это сознавать, когда вытаскивал ее из раздавленного аэрокара. Ребка воспринимал ее сложнее, чем досадное и нежеланное добавление к проблемам со Тектоном и Максом Перри.

Зачем только она явилась и усложнила жизнь? Ведь ее полная неприспособленность к жизни на Опале была очевидна. Она же ученая крыса, ей следовало и дальше сидеть в лаборатории и тихо заниматься своими расчетами. Придется присматривать за ней. Необходимо сделать что-то, чтобы она осталась на Опале во время его полета на Тектон.

Пятибалльный шторм окончился, и наступило редкое на Опале ночное просветление в облаках. Было около полуночи, но не темно. Амарант медленно приближался к Мэнделу. Он стоял высоко в небе, большой оранжевый диск. Еще два дня, и у предметов появится вторая тень.

Почти у самого горизонта маячил Гаргантюа, который тоже начинал свой спуск к жаркой топке Мэндела. Будучи пока всего лишь розовой точкой, он выглядел гораздо ярче остальных звезд. Еще неделя, и этот газовый гигант покажет свой круглый лик, исполосованный темно-коричневыми и бледно-желтыми штрихами.

Ребка направлялся к одному из четырех главных зданий космопорта.

Грэйвз все еще продолжал тащиться за ним следом.

– Вы направляетесь встречать Луиса Ненду? – поинтересовался советник.

– Надеюсь. Что вы знаете о нем? – Если уж Ребка никак не мог отделаться от Грэйвза, то надо было использовать его обширные знания.

– Только то, что он вам написал в своей заявке, – сказал Грэйвз, – плюс наши знания о гражданах Сообщества Зардалу… но их меньше, чем нам хотелось бы. Миры Сообщества не отличаются стремлением к сотрудничеству.

"Такую оценку можно назвать образцом преуменьшения", – подумал Ребка.

Двенадцать тысяч лет назад, задолго до начала человеческой Экспансии, наземные головоногие зардалу попытались создать нечто такое, на что не решились ни люди, ни кекропийцы: Сообщество Зардалу, настоящую империю из тысячи планет под безжалостным управлением с Дженизии – планеты, породившей клайд зардалу. Эта затея с треском провалилась, но, пожалуй, послужили предметным уроком для людей и кекропийцев, предостерегая от подобных ошибок.

– Луис Ненда, в основе своей, человек, – продолжал Грэйвз, – но с некоторыми тамошними дополнениями.

– Умственными или физическими?

– Не знаю. Что бы они там ни сделали, это несущественно, так как нет никаких упоминаний ни о глазах на кончике пальцев или на затылке, ни о двуполости, ни об отсутствии костей, ни, наоборот, о четверорукости или четвероногости, ни о гигантизме или ужимании… короче говоря, согласно въездной декларации, он мужчина, нормального роста и веса. Конечно, на свете есть сотни изменений, которые никак не отражены в обычном опросном листе…

…а о его ручном любимце, которого он везет с собой, мне известно еще меньше. Это хайменопт, и совершенно ясно – еще один членистоногий, хотя он только отдаленно напоминает земных hymenoptera, перепончатокрылых.

Придется подождать, пока мы узнаем, чем он является для Ненды: игрушкой, сексуальным партнером или, может, едой.

"Ждать осталось недолго", – подумал Ребка. Вновь прибывший корабль уже сел посреди космопорта Звездной стороны, и его пассажиры проходили проверку на микроорганизмы в здании прибытия. Поскольку тесты на внутренних и внешних паразитов занимали лишь несколько минут, проверка новоприбывших, скорее всего, заканчивалась.

Ребка и Грэйвз двинулись туда, где стояли в ожидании гостей Макс Перри и другие официальные лица из отдела прибытия.

– Долго еще ждать? – спросил Ребка.

Вместо ответа Перри махнул рукой в сторону закрытых двойных дверей с надписью "Дезинфекция", которые начали открываться.

По сравнению со всеми предположениями Грэйвза и фантазиями Ребки, Луис Ненда оказался удивительно обыкновенным. Коренастый, смуглый и мускулистый, он вполне сошел бы за жителя любого из миров Круга Фемуса.

Его слегка неуверенную походку объясняло шестикратное изменение гравитации за последние несколько часов, но бодрость присутствовала в избытке, а в каждом движении сквозила самоуверенность. Выйдя из лаборатории экзобиологической проверки, он надменно оглядывал все вокруг свирепым взглядом налитых кровью глаз. Рядом, старательно повторяя все движения головы хозяина, топал маленький пухленький чужак. Завидев встречающих, Ненда остановился.

– Каллик! – Он потянул за упряжь, которая охватывала грудную клетку и брюшко хайменопта. – К ноге!

Затем, не глядя ни на кого, кроме Перри, он произнес:

– Доброе утро, командор. Надеюсь, вы увидите, что результаты моих анализов отрицательные. У Каллик тоже. Вот заявка на допуск.

Все разглядывали хайменопта. Джулиус Грэйвз видел одного, когда, путешествуя, пересекал территорию Зардалу, но остальные знали их только по картинкам и чучелам.

Страшная репутация хайменопта с трудом увязывалась с его внешностью.

Он доходил Луису Ненде только до пояса, имел маленькую гладкую головку, на которой преобладали мощные, похожие на капкан, жвалы и многочисленные пары черных блестящих глазок, расположенных кольцом по периметру. Они двигались постоянно и независимо друг от друга, зорко наблюдая за всем вокруг.

Бочкообразное тело хайменопта покрывал короткий черный мех длиной один-два сантиметра, знаменитый хаймелон, прочный, водоотталкивающий и непроницаемый.

Чего не было видно, так это блестящего желтого жала, спрятанного в кончике тупого брюшка. Его полая игла впрыскивала нейротоксины, состав и силу которых хайменопт произвольно менял. Противоядия от них не существовало, ни одна сыворотка против них не работала. Не была видна и нервная система, которая обеспечивала хайменопту скорость реакции, в десять раз превышающую человеческую. Восемь пружинистых ног могли в две секунды перенести его на сотню метров на земле или поднять на пятнадцать метров в воздух при обычном тяготении. Воротник из хаймелона был большой редкостью, даже когда хайменоптов еще не объявили охраняемым видом.

– Добро пожаловать в систему Добеллии! – Тон Перри противоречил словам. Взяв у Луиса Ненды въездные документы, он просмотрел их. – В вашей заявке почти ничего не сказано о причине, побудившей вас посетить Тектон.

Надеюсь, в этих бумагах сказано больше?

– Разумеется. – Манеры Ненды соответствовали походке. – Я хочу поглядеть, как это выглядит, когда земля вздымается приливом, а значит, мне нужно на Тектон во время Летнего Прилива. С этим какие-нибудь проблемы?

– Тектон во время Летнего Прилива опасен для жизни. А сейчас, когда Амарант так приблизился, опасен больше, чем когда-либо.

– Проклятье, мне плевать на опасность. – Ненда выкатил грудь вперед.

– Мыс Каллик купаемся в опасности. Мы были на Джеллиролле, когда там произошла сверхвспышка. Девять дней провели в аэрокаре, вращаясь вслед за Джеллироллом, чтобы спрятаться в его тени и избежать удовольствия зажариться живьем. Мы выбрались оттуда, даже не загорев. А перед этим были на предпоследнем корабле с Каслмэйна. – Он рассмеялся. – Нам повезло. На последнем корабле не было запасов пищи, а они сорок дней ползли до Бозе-узла. Им пришлось есть друг друга. Но, если хотите знать о настоящем приключении, то разрешите рассказать вам о случае на Мышиной Норе…

– Сразу после того, как мы рассмотрим вашу заявку. – Перри зло взглянул на Ненду. Даже одной минуты знакомства ему хватило, чтобы понять: такой тип вряд ли спокойно воспримет отказ в удовлетворении заявки. – Мы покажем вам ваше временное жилище. Затем некоторым из нас предстоит встреча, где необходимо присутствовать. Скажите, он питается как-то особо?

– Он указал на хайменопта. – Что ему необходимо?

– Ей. Каллик – женская особь. Нет, она всеядна. Вроде меня. – Ненда рассмеялся без намека на шутливость. – Эй, надеюсь я ослышался. Что это еще за "встреча, где необходимо присутствовать"? Я долго сюда добирался.

Слишком долго, чтобы теперь ходить кругами.

– Посмотрим, что можно сделать. – Перри поглядел на Каллик. Услышав ярость в голосе Луиса Ненды, она выпустила из ножен пару дюймов желтого жала. – Я уверен, наши взгляды совпадут в одном: вы не хотите отправиться на Тектон, чтобы там погибнуть.

– Не забивайте себе голову этим. Нас убить не так-то легко.

Подтвердите это разрешение на въезд и отпустите меня туда. Чтобы меня убить, понадобится нечто большее, чем Тектон.

"Может, и так".

Ребка наблюдал, как Перри распорядился увести новоприбывшего.

Конечно, вне всякого сомнения, Тектон опасен, но… если самоуверенность является защитой, Луис Ненда всюду в безопасности. Быть может, это Тектон нуждается в защите.

***

– Я бы хотел послушать ваши рекомендации, командор.

"Но Перри на меня смотреть не хочет, – подумал Ребка. – Он думает, что знает мое решение. Но ошибается… потому что я сам его не знаю".

– Как вам известно, я против допуска на Тектон. – Голос Перри стал едва слышным, а лицо побледнело.

– Против допуска кому бы то ни было?

– Совершенно верно.

– Вы знаете, что у Грэйвза есть право отменить любое наше решение? Он может в любое время, когда захочет, охотиться за близнецами Кармел на Тектоне.

– Такое право у него есть, и мы оба знаем, что он туда поедет. Но власть и это право не защитят его. Тектон во время Летнего Прилива убивает! – На последних словах Перри возвысил голос.

– Очень хорошо, а как насчет остальных? Они готовы заплатить Добеллии весьма значительную сумму за право посещения Тектона.

– Я дам им согласие на посещение Тектона… после Летнего Прилива.

Дари Лэнг сможет изучать Пуповину, и не будучи на его поверхности. У Атвар Х'сиал будет целый остаток года, чтобы изучать поведение различных видов животных в условиях экологической напряженности.

– Они никогда не согласятся. Откажете в допуске во время Летнего Прилива и потеряете и их, и деньги, которые они заплатили бы Добеллии. Что вы думаете о Луисе Ненде?

Перри наконец посмотрел в глаза Ребке, и тон его изменился. Он даже улыбнулся.

– Он врет, не так ли?

– Уверен, что так.

– И не очень умело.

– А ему все равно. Иначе он выбрал бы более подходящую историю. Мне показалось, что он последний человек в этой ветви галактики, кто заинтересовался бы литосферными приливами. Меня тянет пойти к Джулиусу Грэйвзу и попросить его задать Ненде парочку технических вопросов по приливам, но это ничего не решит. Он приехал сюда издалека, почти за девятьсот световых лет… Если только это не вранье, как и все остальное, но он, точно, прибыл из Сообщества Зардалу, что, по меньшей мере, четыре Бозе-перехода. Есть хоть какие-то предположения относительно его реальных намерений?

– Абсолютно никаких. – Перри снова как-то стих и ушел в себя. – Но я не думаю, что врет он один. Пришел ответ на запрос, который вы послали в разведку Круга насчет Дари Лэнг. Да, что она специалист по артефактам Строителей, однако у нее нет никакого повода спускаться на поверхность Тектона. Всю ее работу можно проделать здесь или на самой Пуповине. Правду она говорит или нет, мне все равно. Вы спрашивали мою рекомендацию, так вот я вам ее даю: никакого допуска для Лэнг, никакого допуска для Атвар Х'сиал, никакого допуска кому бы то ни было до того, как закончится Летний Прилив. А если Грэйвз будет настаивать на другом, что ж, его дело.

– Вы позволите ему отправиться на Тектон одному?

– Господи, нет, конечно. – Перри был искренне шокирован. – Это все равно что убить его на месте. Отправлюсь с ним.

– Я так и думал. – Ребка решился. – И я тоже.

"И все не по делу, все по совершенно ложным мотивам, – подумал он. – Если я разрешу доступ на Тектон, то, возможно, узнаю, почему все так стремятся туда. Но если я в этом откажу, то выясню, насколько им этого хочется. И, вероятнее всего, заставлю некоторых принять свои меры, а способа справиться с этим я не знаю".

– Командор Перри, – продолжал он, – я принял решение и согласен с вашей рекомендацией. – Он внутренне улыбнулся при виде удивления, отразившегося на лице Перри. – Мы откажем в доступе на Тектон до окончания Летнего Прилива всем заинтересованным лицам.

– Уверен, что это правильное решение. – Перри великолепно владел собой, но наступившего облегчения скрыть не мог.

– Остается только один нерешенный вопрос, – сказал Ребка. – Может, нам бросить монетку, чтобы определить, кто будет сообщать эти плохие вести Дари Лэнг и Атвар Х'сиал? И, что всего неприятнее, Луису Ненде?

АРТЕФАКТ: ЛИНЗА

ВКА № 1023

ГАЛАКТИЧЕСКИЕ КООРДИНАТЫ: 29334,229/18339,895/-831,22

НАЗВАНИЕ: Линза

МЕСТОПОЛОЖЕНИЕ (ЗВЕЗДА/ПЛАНЕТА): Существует в свободном пространстве

УЗЛОВАЯ ТОЧКА БОЗЕ-СЕТИ: 108

ПРИБЛИЗИТЕЛЬНЫЙ ВОЗРАСТ: 9,138+/-0,56 мегалет

ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ. Полная история Линзы, по-видимому, никогда не будет известна. Поскольку она расположена в пределах клайда зардалу, все ранние записи утрачены при крушении империи зардалу. Однако с учетом пристрастия зардалу к биологическим исследованиям и их относительного безразличия к физике, предоставляется маловероятным, чтобы ими когда-либо предпринималось систематическое изучение Л.

Письменные свидетельства о Л. начинаются с наблюдений в 122 г.Э., но ее долго считали явлением внегалактическим. Открытие ее местного характера, принадлежности к этой спиральной ветви, произошло в 388 г.Э. в результате измерения параллакса некоторых звезд. Первое прямое приближение к Л. осуществлено в 2101 г.Э. Кустрой (полет в одну сторону), но никаких физических свидетельств ее материальности получить не удалось. Пэйнерл и Ула Х'сагта (2377 г.Э.), измерив поляризацию лазерного излучения, проходящего через область Л., подтвердили ее местоположение и составили карту ее границ.

ФИЗИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ. Л. представляет собой фокусирующую область пространства 0,23 световых года в диаметре и, по-видимому, нулевой толщины (измерения угла скольжения были проведены с точностью до микрона).

Фокусирует только свет с длиной волны 0,110-2,335 микрон, падающий на Л. в пределах узкого конуса (угол падения меньше 0.77 радиан). Есть, однако, некоторые свидетельства взаимодействия с излучением, длиной волны более 0,1 светового года (низкая энергия этого излучения не позволяет с уверенностью выделить его на космическом фоне). Всякое другое электромагнитное излучение, все частицы и твердые объекты, все гравитационные волны проходят через Л. без заметных изменений. Фокусировка излучения ахроматическая для всех длин волн названного диапазона. В этом диапазоне Л. работает как устройство с дифракционно-органической эффективной апертурой в 0,22 светового года и фокусным расстоянием 427 световых лет. С ее помощью производились наблюдения планет в галактиках, отдаленных более чем на сто миллионов парсеков.

ФИЗИЧЕСКАЯ ПРИРОДА. Здесь приходится представить перечень того, чем Л. не является. Современные наука и технология не позволяют высказать сколько-нибудь достоверного суждения о том, что она из себя представляет.

Л. не состоит из частиц, известных в настоящее время обитателям этого спирального рукава галактики. Она не является пространственно-временной сингулярностью, так как сингулярности такого рода не способны воздействовать на свет определенной длины волны и оставлять прочие формы вещества и излучения без изменений. По той же причине, она не является ансамблем связанных гравитонов. Не обладает суперструнной или суперпетлевой структурой, так как не отмечалось никакой эмиссии, ни спонтанной, ни индуцированной.

ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАЗНАЧЕНИЕ. Не известно. Л. представляет собой макроинженерное сооружение Строителей, самое большое и самое загадочное.

Однако специфический диапазон действия заставил некоторых исследователей этого артефакта предположить, что именно он соответствует спектральному диапазону, воспринимаемому глазами Строителей. Так как нет никаких свидетельств, что Строители обладали каким-то органом, эквивалентным глазу в человеческом или хайменоптском понимании, это допущение представляет лишь академический интерес.

Высказывались также предположения, что Л. необъяснимым образом осуществляет модулирование проходящего через нее света. Если это так, то ее действие как фокусирующей системы является лишь побочным эффектом истинного назначения этой структуры.

Д.Лэнг "Всеобщий каталог артефактов", 4-ое издание.