Текст книги "Флот Римской империи. Роль военно-морских сил в поддержании обороноспособности и сохранении античного государства со времен Октавиана Августа и до Константина Великого"

Честер Старр
Флот Римской империи. Роль военно-морских сил в поддержании обороноспособности и сохранении античного государства со времен Октавиана Августа и до Константина Великого

C. G. Starr

Roman Imperial Navy

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2015

Предисловие

Предлагаемая вниманию читателей книга отражает попытку исследовать организацию и историю военно-морских сил Рима настолько полно, насколько позволяют источники. В соответствии с этой целью я не ограничился обсуждением двух великих итальянских флотов в Мизенуме и Равенне, хотя они и заняли центральное место, но вышел за рамки этого, уделив внимание флотам провинций и изучению способа, которым различные флотилии выполняли подлинные функции по сохранению империи. Такой взгляд диктовал мне приложение термина «флот» к ряду независимых эскадр, которые никогда не входили в какое-то военно-морское соединение.

Поскольку прежние исследования этого вопроса были редкими, я счел достаточным указать их в списке сокращений или процитировать в соответствующих фрагментах текста. На самом деле изучением флота империи, к сожалению, пренебрегали. Эта тема не обсуждалась сколько-нибудь обстоятельно на английском языке, а работы ученых континента по различным периодам истории флота несколько устарели. Одну из них тем не менее мне хотелось бы выделить, как из-за ее высокого качества, так и из-за ее почти полного забвения. Выдающееся достоинство краткого исследования, которое написал около 1870 года Камиль де ла Берж, еще более примечательно с учетом того, что Свод латинских надписей в то время еще не располагал основными данными в компактном виде. В любом исследовании флота империи восемь сотен надписанных камней, установленных представителями нескольких флотов, краткие эпитафии должны большей частью формировать основной строительный материал. Помимо этого мы располагаем лишь несколькими главами описания в трактате Вегеция «Краткое изложение основ военного дела», ссылками вразброс в литературе раннего периода империи вместе с несколькими монетами и древними текстами, а также некоторой скудной помощью от археологии. Подобные данные временами оправдывают изречение Марка Твена: «В науке есть нечто завораживающее. Извлекаешь так много предположений из минимума фактов». Однако научный материал множится по мере того, как в него вникаешь, и появляется возможность получить, в сущности, правдивое и достаточно конкретное представление о флоте и его значении для истории Римской империи.

Честер Старр

Флот Римской империи ок. 150 г. н. э.

Глава 1
Военно-морские силы поздней республики

Если бы понадобилось определить событие, которое знаменует начало имперского флота Рима, то этим событием, несомненно, была бы первая война с царем Понта Митридатом VI Евпатром (89–85 гг. до н. э.). На начальном этапе развития республика во время Пунических войн и впечатляющих военных кампаний на Востоке в начале II века до н. э. содержала крупные флоты, но между ними и импровизированным флотом Суллы в 84 году до н. э. пролегает разрыв в восемьдесят лет военно-морской истории Рима. Фиктивный мир на море, который покоился на всеобщем морском разоружении, продиктованном Римом в начале II века до н. э., был нарушен вначале вторжениями Митридата VI и агрессивными поползновениями пиратов. Затем начались гражданские войны за овладение Римом, которые велись как на суше, так и на море. Ход конфликтов четко указывал на значимость военно-морской мощи. Их ускоряющаяся последовательность делала содержание постоянных флотов настоятельной необходимостью.

Эти флоты поздней республики разительно отличались от флота времен Пунических войн. С первых выходов в море на небольшие расстояния в IV веке до н. э. римский флот зависел в значительной степени от навигаторского мастерства греков и этрусков. Однако следует помнить, что в течение всего противоборства с Карфагеном Рим комплектовал свои эскадры, по крайней мере частично, своими гражданами и строил корабли для этих эскадр за свой счет[1]1
  Полибий 6. 19. 2–3; W. W. Tarn, «The Fleets of the First Punic War», JHS 27 (1907), с 48–60. См. также: De la Berge, с 9–17, 53–66; F. W. Clark, The Influence of Sea-power on the History of the Roman Republic (Menasha, 1915); L. A. Stella, Italia antica sul mare (Milan, 1930), в особенности с. 267–306.


[Закрыть].[2]2
  Список сокращений, используемых в примечаниях, приведен в конце книги.


[Закрыть] Он вменял в круг обязанностей (provincia) своему консулу, претору или промагистрату командование ими.[3]3
  VI 1300; Ливий 42. 48. 5.


[Закрыть] Однако после 200 года до н. э. Рим все более полагался в морском деле на помощь своих греческих союзников и подданных. Города восточных провинций обслуживали большую часть кораблей, дислоцированных вне Италии во время Союзнической войны (90–88 гг. до н. э.). Сулла не счел возможным преследовать Митридата VI в Малой Азии после того, как его армии были разбиты в Греции (которая, как и римские провинции в Малой Азии, была временно захвачена войсками понтийского царя), пока его талантливый подчиненный Лукулл не собрал флот в приморских городах Сирии, Финикии, Памфилии и Ионии.[4]4
  Союзническая война: Memnon, History of Heraclea 29, в K. W. L. Miiller, Fragmenta Hictoricorum Graecorum 3 (Париж, 1849); IG XIV 951. Лукулл: Плутарх, Лукулл 3; Аппиан, Митридат 56; IGR 4. 1111, 1113–1115, 1117 (Rhodian aid). О морских операциях в войнах с Митридатом VI см.: Théodore Reinach, Mithridate Eupator (Париж, 1890).


[Закрыть] В ходе гражданских войн обложение налогами приморских городов оставалось стандартным способом быстрого формирования эскадры. За отсутствием этого военачальникам Западного Средиземноморья приходилось прибегать к широкомасштабному строительству кораблей и призыву на службу. Поскольку корабли и моряки из восточных стран во время каждой из гражданских войн постепенно поглощались флотами западных победителей, техническое мастерство греков стало последовательно и глубоко укореняться в морской практике Рима. Надо заметить также, что командующие флотами в период поздней республики обычно не имели самостоятельности, но были скорее помощниками какого-нибудь полководца и что фактическим адмиралом, как минимум в ряде случаев, был грек.[5]5
  Например, IGR I. 843.


[Закрыть]

После заключения в 85 году до н. э. Дарданского мира с Митридатом VI римские военно-морские силы в Эгейском море вновь оставили в состоянии неопределенности. Флот Лукулла расформировали. Подчинение Митилены потребовало помощи кораблей Вифинии, но легат А. Теренций Варрон командовал флотом в Эгейском море в 84–83 годах до н. э., и в то же время его вышестоящий начальник Мурена приказал разным прибрежным городам сконструировать и заложить впрок ряд кораблей для будущего использования.[6]6
  Ливий, Эпитома 89; Светоний, Цезарь 2. 1; IGR 1. 843; Цицерон, Веррес 1. 86–90, вместе со схолией Квинта Аскония Педиана.


[Закрыть] Этот план обороны Малой Азии с моря был придуман, вероятно, самим Суллой: если бы римское государство из-за ежегодно меняющихся чиновников не смогло взять на себя ответственность за создание флота непосредственно, тогда наилучшее решение заключалось в определении вкладов, ожидаемых от каждого морского союзника. Хотя эти военные приготовления обеспечили господство Рима на море в третьей войне (73–63 гг. до н. э.) с Митридатом VI, воинские контингенты, которые обычно требовались от союзников в регионе Эгейского моря, были небольшими, поскольку римский флот в это время не превышал сотни судов.[7]7
  Johann Kromayer в «Die Entwicklung der römischen Flotte vom Seeräuberkriege des Pompeius bis zur Schlacht von Actium», Philologus 56 (1897), с 426–491, проанализировал численности разных республиканских эскадр в первой войне с Митридатом VI и подчеркивает их постоянное увеличение.


[Закрыть]

С такой мощью можно было справиться с Митридатом VI, но ее ни в коей мере не хватало для борьбы с пиратами. С середины II в. до н. э., когда Рим разгромил флот государства Селевкидов и Родоса без учреждения там морских охранных сил, ущерб от действий сицилийских пиратов возрастал. В начале I в. до н. э. при поощрении Митридата VI и в хаотичных условиях Востока пиратство достигло в древнем Средиземноморье огромного размаха. Оно терроризировало Восток, а в период 70–68 годов до н. э. пираты разорили побережье Италии, пленив двух преторов с их ликторами, убивая путешественников на Аппиевой дороге и потопив эскадру консула в порту Остия.[8]8
  Цицерон, О главнокомандовании Гнея Помпея, с. 31–33, 53–55, 67; Против Верреса 5, с. 42–51, 59–112; Аппиан, Митридат, с. 92–93; Плутарх, Помпей, с. 24; Дион 36, с. 20–23. Ср.: H. A. Ormerod, Piracy in the Ancient World (Liverpool, 1924); Erich Ziebarth, Beiträge zur Geschichte des Seeraubs und Seebandels im alten Griechenland (Гамбург, 1919).


[Закрыть] Но их самонадеянность в этот раз превзошла себя, поскольку они поставили под угрозу снабжение Рима продовольствием и подорвали престиж республики до такой степени, что каждый римлянин мог это видеть. Народ требовал, сенат не мог противиться. И настойчивой, ураганной трехмесячной военной кампанией в 67 году до н. э. Помпей «восстановил господство на море для римлян», как было провозглашено во время последующего чествования победителя.[9]9
  Плиний, Естественная история 7. 98; P. Groebe обсуждает кампанию в «Zum Seeräuberkriege des Pompeius Magnus (67 до н. э.)», Klio 10 (1910), с. 374–389. О флоте Помпея: Аппиан, Митридат, 94; Kromayer, Philologus 56 (1897), с. 429–431.


[Закрыть]

Нет нужды пересказывать его военные операции, поскольку цель книги состоит в том, чтобы подчеркнуть только те факторы в истории республики, которые повлияли на природу имперской военно-морской силы и определили отношение государства к флоту. Но для этой цели требуется внимание к определенным подробностям кампании. Можно отметить, например, что наем легатов в качестве адмиралов получил развитие, что предвосхитило назначение legati Augusti командирами легионов или наместниками провинций. Они назначались также главами имперской комиссии в ранге praefectus classis, командующего флотом.[10]10
  Употребление Ливием praefectus classis в 191 году до н. э., и в последующем (36. 20. 7, 36. 42. 1) анахронично, поскольку впервые употребление этого термина встречается в IGR 3. 1018–49/48 гг. до н. э. Термин получил хождение в годы гражданских войн, когда соперники оснащали собственные флоты и назначали префектов; см.: De la Berge, с. 59–63.


[Закрыть] Флотские командиры во время поздней республики были, однако, сенаторами.

Более важным является появление крупных римских флотов в Средиземном море. Довольно достоверные оценки определяют флот Помпея в две сотни боевых кораблей с тараном и семьдесят более легких судов. Скоротечность кампании исключает предположение, что он строил новые корабли. Значительная часть его флота, несомненно, была оснащена греческими городами Восточного Средиземноморья, которые, вероятно, были более склонны предоставить все свои ресурсы в его распоряжение, чем прежде были вынуждены одалживать их Риму во время войн с Митридатом VI. Тем не менее Родос, крупнейший из этих городов, когда был атакован Кассием в 43 году до н. э., мог использовать лишь 33 триремы.[11]11
  Аппиан, B. C. (Гражданская война) 4. 6.


[Закрыть] Численность кораблей других городов была, конечно, намного меньше. Города в Западном Средиземноморье, такие как Массилия (современный Марсель), также предоставляли корабли и команды, но даже самая малая часть флота Помпея не включала суда, стоявшие в римских доках. Сулла перегнал на запад семьдесят военных кораблей, отданных Митридатом VI в 85 году до н. э., которые все еще оставались на службе в 67 году до н. э. Следует также учитывать, что слабые усилия магистратов из года в год обуздать пиратство влекли за собой строительство кораблей.[12]12
  Мир 85 г. до н. э.: Аппиан, Митридат, 55, 58; Плутарх, Сулла, 22. Granius Licinianus, с. 27 (изд. Teubner), приписывает эти корабли, по иронии, союзникам. О новом строительстве: Цицерон, О главнокомандовании Гнея Помпея; Дион 36. 23. 2.


[Закрыть] Вероятно, матросов для этих кораблей брали с торговых судов, в то время как союзники предоставляли пополнение гребцов. Граждане Рима были только военными моряками.

Хотя Помпей покончил с засильем пиратов и вскоре после этого изгнал Митридата VI из Малой Азии окончательно, он решительно настоял на государственном субсидировании постоянного военно-морского флота, выйдя, таким образом, за рамки плана Суллы. В соответствии с его предложением эскадры стали патрулировать в 61 году до н. э. Адриатическое и Тирренское моря, что обходилось в 4 300 000 сестерциев. В том же году Флакк, наместник провинции Азия, извлек средства из приморских городов для содержания Эгейской эскадры, которая крейсировала в обоих направлениях от Эфеса. Опять же в 61 году до н. э. Римская республика тратила деньги на флот в мирное время, а молчание Цицерона по этому поводу в 60 и 59 годах до н. э. заставляет предположить, что корабли уже были заложены на верфях. Квинт Цицерон, сменивший в Азии Флакка, аннулировал сбор денег на корабли, полагая, что, в случае необходимости «quam vellet subito classem se comparaturum» (подготовит флот так быстро, как пожелает). Еще встречаются случайные ссылки на пиратов. Судя по всему, позиция Рима относительно флота оставалась на уровне 88 года до н. э.[13]13
  О готовности см.: Цицерон, Речь в защиту Флакка 27–33. О пиратстве: там же, 31; Дион 39. 59. 2.


[Закрыть]

Тем не менее войны с Митридатом VI и сопутствующее пиратство показали, по крайней мере для наблюдателей, важность военно-морской мощи, что позабылось со времени Пунических войн. Понадобились гражданские войны, чтобы преподать урок с неоднократными подтверждениями. В первом из этих сражений Цезарь нанес поражение Помпею, несмотря на то что тот располагал более мощным флотом, поскольку Помпею не удалась в 49 году до н. э. попытка помешать переправе Цезарем подкреплений через Адриатику, а затем разбить в 48 году до н. э. Цезаря у Диррахия. Как удачно выразился один современник, «в наиболее важной кампании Помпей полагался на военно-морскую мощь, Цезарь – на море, и, несмотря на весь драматизм, победило море».[14]14
  F. E. Adcock, САН 9, с. 647.


[Закрыть] И все же патрулирование моря – причем, следует заметить, зимой (в ноябре – декаб ре 49 г. до н. э.) – чуть не увенчалось успехом. Его способность задержать действия Цезаря показала как важность, так и ограниченность возможностей флота. На самом деле в умелом использовании военно-морской мощи Помпей имел мало конкурентов в римской истории.

Хотя военные походы Цезаря порой претерпевали трудности из-за нехватки флота, сам Цезарь не пренебрегал ни флотом, ни его ролью. С началом борьбы с Помпеем он предпринял срочные меры для защиты Сицилии и Сардинии. Это делалось для пресечения, таким образом, любых планов Помпея использовать свой флот, «чтобы отрезать поставки в Италию и завладеть хлебом провинций» («ad intercludendos commeatus Italiae et ad occupandas frumentarias provincias»).[15]15
  Цицерон, Письма к Аттику. 9. 9. 2 (также 10. 4. 9, 10. 7. 3); Цезарь, Записки о гражданской войне 2. 40, 54. Цицерон в Письмах к Аттику 10. 8. 4 приписал Помпею суждение Фемистокла: «Тот, кто господствует на море, владеет всем» («qui mare teneat eum necesse esse rerum potiri).


[Закрыть] Во время короткой остановки в Риме в 49 году до н. э. он приказал строить военные корабли на побережье как Адриатического, так и Тирренского морей.[16]16
  Цезарь, Записки о гражданской войне 1. 30; Appian, В. С. 2. 41. Корабли были построены за тридцать дней с целью блокады Массилии, осада которой (и мн. др.) включала морские сражения: Цезарь, Записки о гражданской войне 1. 34, 36, 56–58.


[Закрыть] С другой стороны, Помпей смог стребовать с Востока средства на флот и к началу 48 года до н. э. обеспечил себя почти трехстами кораблями, поделенными на пять эскадр: египетскую, азиатскую, сирийскую, либурнианскую, ахейскую и родосскую.[17]17
  Цезарь, Записки о гражданской войне 3. 5; Цицерон, Письма к Аттику 9. 9. 2; Kromayer, Philologus 56 (1897), с. 432–438.


[Закрыть] Поскольку численность кораблей с Востока во время войн с Митридатом VI была менее сотни, а египтяне прислали только шестьдесят судов, его флот состоял большей частью из кораблей новой конструкции. Они были укомплектованы как рекрутированными гребцами, так и опытными моряками, призванными с торговых судов Востока. В следующие двадцать лет численность призывников неуклонно росла по мере увеличения военного флота до окончательной численности примерно в тысячу кораблей.

Попытка уморить Рим голодом при морской блокаде была припасена для войны между сыном Помпея и приемным сыном Цезаря.[18]18
  Перехват Марием продовольственных поставок в 87 году до н. э. следует рассматривать как прецедент.


[Закрыть] После битвы при Фарсале в 48 году до н. э. и подчинения после тяжелых боев (при Тапсе в 46 г. до н. э., при Мунде в 45 г. до н. э. и др.) Цезарем римских провинций Африки и Испании дело Помпея поддерживал лишь Секст Помпей, который пиратствовал с несколькими кораблями в Западном Средиземноморье. С гибелью Цезаря звезда Секста Помпея стала подниматься, и в 43 году «флот республики» в составе эскадр Цезаря и кораблей Помпея, которые Цезарь перегнал на Запад или захватил там, был передан сенатом Сексту с целью укрепить его вооруженные силы в противоборстве с Антонием и Октавианом.[19]19
  Цицерон, Филиппики 13. 50. Аппиан, B. C. 4. 84–85; Дион 46. 40. 3. Монеты Помпея с тех пор носили надпись «praef clas et orae marit ex s. c.» – «префект флота и морского побережья»: H. A. Grueber, Coins of the Roman Republic in the British Museum 2 (Лондон, 1910), с. 554–557, 560–565.


[Закрыть] С поражением и гибелью Брута и Кассия в битве при Филиппах их флот, включавший около 200 кораблей с Востока, перешел частью к Антонию, частью к Сексту.[20]20
  Аппиан, В. С. 5. 50, 55, 25; Kromayer, Philologus 56 (1897), с. 439–449.


[Закрыть] Этот прирост сделал Секста Помпея господином Запад ного Средиземноморья. С 43 года он владел здесь двумя главными островами – Сицилией и Сардинией. Ряды его воинов пополнили лица, попавшие в проскрипционные списки триумвиров, беглые рабы и авантюристы. Одна за другой к Сексту присоединялись крохотные обломки эс кадр, распавшихся в последние десять лет, пока численность его флота не достигла трех сотен судов.

Все основания – от сыновней привязанности до его собственного включения в проскрипционные списки – побудили Секста, теперь единственного оппонента триумвирата в лице Октавиана, Антония и Лепида, использовать свои силы против триумвиров. С 42 по 40 год он оказывал все более действенное давление на Италию благодаря господству на море, совершая рейды на побережье и почти полностью прервав продовольственные поставки в Рим. Антоний, принявший Восток в качестве своей доли поделенного мира, вначале держался в стороне и переложил на Октавиана трудную задачу нормализации положения. Однако в 39 году возмущение римлян вынудило двух триумвиров прийти к соглашению с Секстом в Путеолах.[21]21
  Аппиан, B. C. 5. 71–72; Дион 48. 36; Плутарх, Антоний 32; Светоний, Август 16. Относительно безуспешных операций Октавиана и господстве Секста на море см.: Аппиан, B. C. 4. 82, 85, 5. 18; Дион 47. 36. 4, 48. 7. 4, 48. 31. 1; В целом по Сексту, Moses Hadas, Sextus Pompey (Нью-Йорк, 1930).


[Закрыть] Последующий пакт в Мизенуме отдал во владение Секста Сицилию, Сардинию и Ахайю под условие гарантии поставок Риму определенных объемов зерна и борьбы с пиратами, которые возобновили свою активность. Мир оказался не более чем перемирием, но он дал Октавиану необходимую передышку.

Оставшиеся этапы продолжительной борьбы против Секста целиком легли на плечи Октавиана и явились наиболее трудными военными кампаниями всей его жизни. В такой связи это были наиболее значительные кампании гражданских войн, ибо уроки, которые Октавиан мог извлечь из «Записок о гражданской войне» Цезаря или из изу чения прежней истории Рима, высветились здесь с очевидной ясностью. Он сам ощутил своенравность римлян, когда продовольственные поставки оказались под угрозой. Он собственными глазами видел разорение, которое Секст учинил на побережье Италии. И он полностью ощутил трудности создания флота с целью устранения угрозы его правлению в Италии.

В осуществлении своей цели Октавиану помогла искусная публичная кампания, которая использовала ошибки Секста и сделала его разбойником. В первую очередь изгнанник вернулся в Италию после амнистирования пактом в Мизенуме, и богатая Италия, раздраженная приемом Секстом беглых рабов и возмущенная его грабежами, поддержала Октавиана деньгами и присылкой гребцов.[22]22
  Аппиан, B. C. 5. 92. Дион, 48. 49. 1. Эта помощь была не совсем добровольной.


[Закрыть] Проблема укомплектования флота в Западном Средиземноморье решалась теперь гораздо легче, чем это было десять лет назад, поскольку гражданские войны рассеяли моряков по всему побережью.

Однако, когда Октавиан возобновил в 38 году до н. э. войну, флоты, которые он сформировал в 39 году до н. э. в Риме и Равенне, погибли в разультате штормов и в ходе сражений.[23]23
  Аппиан, B. C. 5. 77–92; Светоний, Август 16. 74; Дион 48. 45. 4–48. 6.


[Закрыть] Затем Октавиан вызвал из Галлии всадника Марка Випсания Агриппу, своего закадычного друга и военного советника. Они обсудили вопрос о строительстве другого флота. Весь 37 год до н. э. был посвящен решению титанической задачи строительства и комплектования около 400 военных кораблей. Создали военную базу в Форуме Юлия в Галлии, где, вероятно, построили часть флота. Агриппа соединил каналом знаменитую бухту Порт Юлия у Путеол на кратерном Авернском озере с морем, оборудовал порт для обучения матросов и гребцов.[24]24
  Об этом флоте: Дион 48. 49–51; Kromayer, Philologus 56 (1897), с. 454–457. О Форуме Юлия: A. Donnadieu, Fréjus, le port militaire du Forum Iulii (Париж, 1935), с. 8. О Порте Юлия: Страбон 5. 4. 5–6; Дион 48. 50; Вергилий, Георгики 2. 161–164; Karl Lehmann-Hartleben в Die antiken Hafenanlagen des Mittelmeeres (Лейпциг, 1923; Klio, Beith. 14), с. 174–176, указывает, что это был первый порт в греко-римском мире, предназначенный для использования исключительно в качестве военной гавани.


[Закрыть] Весной 36 года до н. э. началась последняя военная кампания. Лепид высадился в западной Сицилии с побережья Африки, Агриппа нанес поражение Сексту у города Милы, а Октавиан с эскадрой из Адриатики, усиленной 130 кораблями Антония, также высадил войска в Сицилии. Несмотря на некоторые неувязки война завершилась сокрушительным поражением Секста у Навлоха 3 сентября.[25]25
  Аппиан, B. C. 5. 95–122; Дион 49. 1–11; Harold Mattingly, Coins of the Roman Empire in the British Museum 1 (Лондон, 1923), с. CXV, 80, 83–84.


[Закрыть] Секст бежал на Восток, где вскоре был казнен. Триумвира Лепида лишили полномочий (последние годы жизни, а умер он в 12 г. до н. э., Лепид был великим понтификом, то есть верховным жрецом, и никакой роли в политической жизни Рима не играл). Историческая сцена освободилась для противоборства Октавиана и Антония.

То, что все решилось морским сражением 2 сентября 31 года до н. э., отражает значение, которое приобрела военно-морская сила. Но для истории римского имперского флота сама битва у мыса Акций явилась незначительным событием.[26]26
  Исследование Йоханна Кромайера «Der Feldzug von Actium und der sogenannte Verrath der Cleopatra», Hermes 34 (1899), с. 1–54, в котором Клеопатра и Антоний собирались пробиться в Египет с самого начала, оспаривается Aldo Ferrabino в «La battaglia d’ Azio», Rivista di filologia classica n. s. 2 (1924), с. 433–472, и W. W. Tarn «The Battle of Actium», JRS 21 (1931), с. 173–199. Они опираются на Эподы Горация 9. 17–20, как указатель на подлинную битву. Однако см.: Kromayer «Actium: Ein Epilog», Hermes 68 (1933), с. 361–383; G. W. Richardson «Actium», JRS (1937), с. 153–164 (с ответом Тарна «Actium: a Note», JRS 28 (1938) с. 165–168); M. A. Levi, «La battaglia d’ Azio», Athenaeum n. s. 10 (1932), с. 3–21.


[Закрыть] Хотя в выборе между Октавианом и Антонием эта битва определила первого господином римского мира, тем не менее этот выбор был предвосхищен физическими и психологическими схватками перед самой битвой. В смысле влияния на отношение Октавиана к военно-морской силе она была гораздо менее важной, чем военная кампания против Секста Помпея. С точки зрения морской тактики сражение не представляется примечательным. Это последнее морское сражение гражданских войн, последний крупный военный конфликт в Средиземноморье до противоборства между Лицинием и Константином, который завершает временные рамки нашего исследования. Это скорее прелюдия, чем начальная нота при рассмотрении имперского флота Рима. Историческая задача этого флота заключалась не в том, чтобы вступать в сражения, но в том, чтобы сделать их невозможными.

Эта битва заслуживает рассмотрения лишь в одном отношении. С древних времен сражение описывали как битву между тяжеловесными крупными кораблями Антония и новыми, быстроходными, легкими либурнами Октавиана, в которой последние продемонстрировали превосходство раз и навсегда. Реконструкцию битвы у мыса Акций в качестве примера, предшествующего поражению испанской армады в 1588 году, принять нельзя. Частично это происходит из краткого описания Вегеция (4. 33), частично из неверной интерпретации писателей поздней империи, которые использовали liburna как синоним navis (корабль).[27]27
  Эхо строк Горация, процитированных Пруденцием в «Против Симмаха» 2. 530–531 представляет собой замечательный пример такого употребления:
institerant tenues cumbae fragilesque faseliinter turritas Memfitica rostra Liburnas.Суда легкой конструкции и хрупкие плетеные скифы мчатся вперед,Египтянин таранит носы галер с башнями.

[Закрыть] Строки из Горация тоже играют свою роль:

 
ibis Liburnis inter alta navium,
amice, propugnacula,
paratus omne Caesaris periculum
subire, Maecenas, tuo.
 
 
На быстрых, друг, пойдешь ладьях либурнийских
среди плавучих крепостей,
готовый, Меценат, невзгоды Цезаря
нести заботой собственной.
 

Но их вполне можно воспринимать как указание на то, что Октавиан обычно ходил на либурнах, в то время как Агриппа командовал флотом.[28]28
  Гораций, Эподы 1. 1–4; Плутарх, Антоний 65; Аппиан? В. С. 5. III; Тарн, JRS 21 (1931), с. 181? примечание 1. Жители Либурнии были постоянным приложением к флотам, с тех пор как Филипп V Македонский включил их в свою эскадру в битве при Хиосе в 201 г. до н. э.: Полибий 16. 2–7; Тарн, в цитируемом труде с. 193, примеч. 8.


[Закрыть] Можно воспринимать их также как поэтическое отображение кораблей Антония более крупных размеров, выстроившихся по ранжиру к флагманскому кораблю (dekeres). Поскольку экипажи, которыми Октавиан укомплектовал свой флот для борьбы с Секстом, не имели опыта, Октавиан с Агриппой строили корабли особенно внушительных размеров – аналогия с аргументацией сената Рима во время Пунических войн усиливается в связи с использованием Агриппой corvus («ворон»), устройства для абордажа. Ведь корабли, победившие Секста, были теми же, что одолели Антония.[29]29
  О внушительной конструкции: Дион 49. 1. 2, 3. 2; Аппиан, В. С. 5. 106. О битве при мысе Акций: Дион 50. 19. 3; Флор 2. 21. Как справедливо задает вопрос Тарн в цитируемом труде, с. 193, примеч. 8, почему Октавиану нужно было строить совершенно новый флот для битвы при мысе Акций и, делая это, пользоваться методами Секста, которому он нанес поражение кораблями внушительных размеров?


[Закрыть]