Текст книги "От Любви И Разбойников"

ερηκα (ЕУРЕКА)

Извлекая бумагу, не ставя под угрозу надпись внизу, я подумал об особой технике. Нагрел немного воды в маленькой кастрюле и кисточкой, украденной у моей племянницы, смочил поверхность листа. Бумага похожа по размерам на записочки, что крепятся к свадебным конфетти. Несмотря на мою явную неуклюжесть во всем, что связано с легкостью руки, я тщательно продумал, как удалить дополнительный листок. Когда я извлек тонкий листок обнаруженной бумаги, то сразу просушил с помощью фена еще очень сырую поверхность, чтобы не расплылись чернила и не свести на нет всю проделанную работу (иногда заголовки YouTube на что-то нужны). И вот что всплыло:

Sicut prediximus et nunc iterum я говорю: Si quis vobis evangelizaverit praeter id, quod accepistis, anathema sit⁶.

Я не впал в уныние, полагая, что речь идет только о канцелярской псевдо стране монахини из клерикала. Я ощущал наличие общей нити и сильной связи, между началом от Калоджеро Бау и Бастиано Монтана и тем, куда меня привело. Я переписал фразу, как предложил Google. Возможно, это мелкий, дешевый и ненаучный метод, но, в конце концов, поисковая система полностью выполнила свою задачу. Латинская надпись являлась стихом из Святого Послания Павла к Галатам, того же послания, содержащегося во второй части этого тома. В глаза мне сразу же попался ассонанс Галати / Галати.

Что это за фраза?

Откровение?

Напоминание?

Подсказка?

Сегодня я бы назвал это просто: дверь. Тайный порог входа в историю, которую даже сегодня я ношу в сердце, и назову «трагической», потому что она слишком редуцирована, или «романтична», и мало исчерпывающая.

Следуя обнаруженной записи, я открыл том Послания Святого апостола Павла к Галатам. Но, к моему удивлению, страницы послания отсутствовали, их полностью удалили. Вместо послания Паолине, тщательно и с тщетностью, вставили рукописную книгу. В своей первоначальной форме книга имела несколько большие размеры, но для того, чтобы лучше замаскировать ее внутри тома X, монахиня Кларисса уменьшила ее размеры, тщательно подрезав края, и они идеально соответствовали новой книге-контейнеру, превратив артефакт своего рода «книгу в книге». Только внимательно разглядывая оборотную сторону тома, можно различить хроматическое различие между первой частью, что оставалась оригинальной, и последующим дополнением, но открытие не моя заслуга, поскольку только удача позволила мне зацепить взглядом книгу, разложенную среди других, раскрыла маленькую, отличную от других деталь.

Библейский фолиант скрывал в себе рукописный дневник.

В последующие дни чтение и анализ обнаруженного, полностью убедили меня, я ввергнут душой и телом в события, раскрывающиеся на моих глазах, и в то же время я посвятил себя безумному поиску доказательств, свидетельств, сочинений, которые раскрывали мне большее значение, чем факты, рассказанные в упомянутом дневнике. Я повторно обратился в Государственный архив Палермо, Региональную Библиотеку, в Епископство, и был вынужден снять комнату в отеле в Панормсе, в нескольких минутах ходьбы от театра Политеамина. Именно оттуда я каждое утро выдвигался в поисках хоть каких-то новостей, каких-то следов, цепляясь за указания, действительно очень скудные, что присутствовали в дневнике. До моего возвращения в Ломбардию оставалось несколько дней, и у меня не было ни минуты передышки. В течение короткого времени я активировал обширную сеть исследований через мои контакты в направлении древних книг и исторических событий сицилийской пост-Рисорджименто. Я злоупотреблял терпением по отношению ко мне Рэйчел Боргезе, молодой владелицы «Волшебных страниц» в Кьярамонте Галфи, магазина старых книг, постоянным покупателем которого я остаюсь, и которая регулярно снабжала меня недоступными текстами и интересными моментами сицилийской истории. Я робко признаюсь, что я беспокоил бедную Рэйчел в любое время дня и, в некоторых случаях, даже ночью, чтобы узнать новости о каких-либо библиографических открытиях. Я (я полагаю) вызвал гнев и неприязнь ее молодого мужа, которому я пообещал передать копию моего текста вместе с бутылкой свежего масла с моих земель в защиту моих неотложных просьб. Вместо этого я поручил компьютерное расследование от своего близкого друга Сальво Лечче, он провел много ночей в Милане в онлайн-архивах, региональных OPAC и межбиблиотечных службах в поисках данных и текстов, которые могли бы мне пригодиться. Кошмар вернулся. Я снова встал на путь, полный ежевики и крапивы, но на этот раз меня преследовал не гнев свиньи, а жажда истины.

Я просто надеялся больше не поскользнуться, потому что прекрасно знал, насколько скользка дорога Истории.

ДРУГОЕ ЕВАНГЕЛИЕ

Скрытому дневнику предшествовало, в свою очередь, начальное краткое описание, написанное явно женской рукой:

Сестра Клара Роза,

Настоятельница Монастыря Святой Агаты, одна из дочерей Святой Клары из Ассизи, что происходит в стране, Галати. На рассвете, в этот новый год Домине 1866, я пишу, что мне передано на хранение, в память о подвигах Джованни Дарко, заочно приговоренному законами Королевства Италии за разбой, подстрекательства к мятежу и за дезертирство на призывной службе, убийства и кражи, и бандитские грабежи с 1863 года и по-прежнему горько, что их ищут в горах, и в других местах. Как о дорогом сыне, я храню его в вечную тайну и свидетельства о реальных фактах, что произошли, для того, чтобы рассказать другим, как все было на самом деле, а не написано в истории, я держу в сердце веру и в храню памяти человеческой образ сына земли Галатов, как он смело выступал против оккупации новых и старых хозяев, но теперь даже наши священные обеты и наши святые церковные учреждения угрожают, не боясь человеческого суда и тем более Божьего, которому они подвергнутся в один неизбежный день.

В прошлом году, примерно в третьей декаде апреля военные, прошли по улицам города и других окрестностей, и криками, объявили⁷ об окончательном освобождении Гор Неброди от нападений разбойника Джованни Дарко. Он на протяжении более двух лет держал в узде военных нового царства настолько сильно, что потребовалось присутствие на острове военных сил из Пьемонта. Эта депеша, опубликованная в полном объеме и размещенная в качестве угрозы на стенах всех городов округа, гласила:

«Руководящая делегация поздравляет Армию Карабинеров королевства, берсальеров и всех верных и честных людей, которые с момента зарождения злой банды преступников, созданной и возглавляемой разбойником Джованни Дарко, оказали службу Суверенному королю и Официальным органам. Упорство и неоценимая верность военных окончательно одержали верх над преступной группировкой, расположенной на высотах Неброди. Мы даем время и возможность беглецам и сообщникам заявить о себе и сложить оружие с миром в течение 10 дней с момента этого провозглашения. После истечения этого срока, злодеи, и те из них, которые впоследствии будут арестованы и осуждены, подвергнутся смертной казни через повешение».

Даже среди крепких и священных стен монастыря доносилось эхо слов и у входа в Храм Богоматери, на следующую ночь я прочла посмертную молитву по душам умерших с двух сторон. Несколько дней спустя, когда в Успенском соборе⁸ собрались священники из близлежащих церквей, и воды немного успокоились, на меня указал, украдкой в моем присутствии Дон Нофрио Клетофонте, протоиерей Никосия. Он попросил меня об аудиенции и к моему удивлению, вложил мне в руки этот дневник, подтверждая, что я назначена Богом и автором, чтобы получить, охранять и защищать его. Протоиерея спустя восемь дней взяли берсальеры и расстреляли на главной площади с двенадцатью другими повстанцами. Я с прискорбием наблюдала за происходящим и читала у себя в келье. Теперь, когда я боюсь за свою собственную жизнь и чувствую, что конец близок, я спрятала среди писем к Галатам, нарушителям истины и фактов спустившихся на землю Галати за то, кем они были в действительности, смельчаки, борцы за свободу, в надежду, когда-нибудь их земля придет в руки честных людей, чтобы наконец, стать бессмертным свидетельством света и истины против мрачного мрака лжи.

Мне сразу стало ясно, что начало составлено той же рукой, что и на всех других фолиантах, прикрепленных к рукописной записке (Sor Clara Rosa Girgentani Custos Veritatis), и в томе X указан путь к разгадке тайны, если восстановить стих Святого Павла, скрытый картулой. Сестра Роза хотела обратить внимание на эту работу (Священное Писание, право, Вулгата), а затем направить интерес именно к письму Галатам и, следовательно, к дневнику, который она так умело скрывала. Мне стало ясно, что эта книжка стала предметом беспощадной охоты, и я сразу же начал жадно читать. Речь шла, как уже упоминалось, о дневнике автора Джованни Дарко (или Д Арко), разбойник глава «злой банды» объекта критики, о которых говорила в писаниях монахиня. Я не понимал, какое свидетельство у меня на руках. И все же на какое-то мгновение я испытал те же ощущения и почувствовал те же эмоции, что и тогда, когда в детстве после обильного снегопада я с огромной привилегией бросился первым по свежему, мягкому, неизведанному снегу.

Прочитав, я нашел там и письма. Понял, что читаю всего лишь копии. Там были ссылки и стирания, существовали термины, впоследствии замененные другими, заметил полностью удаленные части, другие небольшие дополнения то здесь и там. Мне показалось очевидным, что письма доставленные получателю (к девице Эуфимии Челесте), очевидно, переписаны в красивом стиле, в прекрасный экземпляр, послание и на другой лист, да так, что после каждого «плохая копия» находилось в разрыве последующих страниц, памяток. Меня удивило, как, Джованни Дарко, разбойник, отданный молодым на растерзание, оказался невероятно образован. В то время существовала повсеместная неграмотность, как правило, многие разбойники даже не умели читать собственные даты и не могли произносить свои имена, развешенные как разыскиваемые на стенах городов и поселков. С другой стороны, он показал отличное владение терминами и мышлением, и я обнаружил в процессе исследования причину его способности.

Во время моего пребывания в Палермо, Ракеле Боргезе организовала для меня доставку экспресс посылки, состоящий из конверта, содержащего Общую форму всех судебных актов, Луиджи Тиррито изданный в Палермо в 1859 году, внушительное собрание Коллекции Законов и Королевских Указов Королевства Двух Сицилий, организованное для выравнивания земельного Кадастра Сицилии, составленных в Палермо 1856, уставы гражданской администрации в 1857 году и, прежде всего, воззвания Королевства двух государств, завоеванного Гарибальди, и последующие акты, опубликованные типографией Фибрено из Неаполя в 1862 году. Ракель не могла найти ничего о событиях связанных с пиратами, происходящих из страны Джованни Дарко, но изучение законов Бурбонов и последующих декретов Гарибальди помогает мне понять законодательный, социальный и человеческий контекст, в котором происходили события.

Невероятно, однако, самая большая новость застала Калоджеро Бау. Я активировал его (без обязательств и с небольшими надеждами) в поисках каких-либо заглавных актов, касающихся Джованни Дарко, не имея возможности предложить ему информацию, кроме имени (если оно верно?), и однажды вечером, когда я останавливался в «Панормосе», он позвонил мне. Он нашел его! Я немного успокоился. Он рассказал мне, что просмотрел все журналы с 1828 года и далее и, наконец, номер заказа в пятом Реестре удивительного проекта 1839 записан акт о находке младенца с рукописными записями на обороте, он позаботился отсканировать его для меня, и отправил мне по электронной почте.

Я читал его с голодной жаждой:

Внеочередной регистр проектов 1839 года

Номер заказа 5

В 1839 году в день 30 марта, перед нами, доктор Микелле Еммануеле, Мэр и представитель актов Гражданского Состояния Муниципалитета Галати, Район Патти, Провинция Мессина, подтверждает появление синьоры Анны Гварнери 48 лет по профессии акушерка, проживающей здесь, в послании к Галати, которая подарила нам младенца, и заявила, что таковой найден в арке района общественной пекарни, сегодня, в восемь часов, без матери и отца. Мы определили его возраст в несколько часов, без каких либо знаков и сигналов на его закутанном в лохмотья тельце, мы присвоили ему имя Джованни Д'Арк. Заявление и представления вышеперечисленных производится в присутствии Джузерре Папотто 42 лет, по профессии сапожник, проживающий здесь, в послании к Галати, и Джакомо Анцалоне 38 лет по профессии фермер проживающего здесь, в послании к Галати, свидетели выступили в настоящем законе, вместе с синьорой вышеуказанной Анной Гварнери. Данный сформированный акт, внесен нами в реестр, зачитан регистратору и свидетелям и, следовательно, в день, месяц и год, как указано выше, подписан нами, ибо свидетели не знают письменности.

Микелле Эммануэле Мэр

Джакомо Анцалоне свидетель

Джузеппе Папотто свидетель

Таким образом, разбойник Джованни Дарко подкидыш, почти наверняка родился в Галати в ночь на 30 марта 1839 года и найден в публичном колесе. Серия коротких рукописных заметок с обратной стороны страницы гласила:

11 января 1863 года. Признанный виновным военным трибуналом, не имеет права на освобождение, приговорен к пяти годам лишения свободы.

9 июня 1863 года. Виновный в убийстве и создании вооруженной банды, разыскивается в горах Неброди, как разбойник, названный Джованни Дарко. Заочно приговорен к смертной казни.

Потом ничего больше. Кто проставил эти короткие заметки и почему? Какие-нибудь правительственные чиновники? Берсальеры? Конечно, почерк не принадлежал почерку мэра Микеле Эммануила, и там не написано ничего, что могло бы помочь мне, но это подтверждало подлинность вновь найденного и верные предостережения сестры Клары Розы, хранительницы дневника. Подкидыш из Галати Джованни Д'Арк попадал под обязательный призыв, введенный правительством диктатора и находился в бегах. Всего за пять месяцев в двадцать четыре года он потерял апостроф, но стал разбойником, названным Джованни Дарко.

Каждый пазл зашел на свое место.

Последний день я провел в Галати. После того как сфотографировал каждую страницу текста, я бросился к хранилищу, заглянуть в живой акт о рождении Джованни Дарко, и вскоре благодаря моей внимательности к сохранности вернул том содержащий дневник в исходное положение. У меня возникло небольшое сожаление, я подумал, что том неумолимо обречен стать жертвой сырости, но надо мной преобладала моя честность и любовь к моей стране.

Как я изложил ниже, я воздерживаюсь от каждого комментария и любого пересмотра. Я ограничился лишь объяснением самых трудных диалектических слов языка и письменности в самых сложных частях. Я не стал объяснять тогда и не объясню сейчас, откуда ко мне пришла такая удача. Но для того, чтобы я не мог не в чем упрекнуть себя, я стал лишь исполнителем заказа, что внутри меня. Я почувствовал сразу, свыше и ясно: дать свет истории, просто для того, чтобы, подчеркнуть истину, очищая ее, по истечении более чем двух веков, от «другого евангелие», которое проповедовало.

Так же, как и тот, кто его написал, охранял и хотел сохранить. Ценой собственной жизни.

Заранее извините, если у меня не получилось.