Текст книги "Книга и меч. Записи о доброте и ненависти. Том 4"

– В древности Желтый император, осознав силу притяжения магнитной горы, соорудил компасную колесницу и смог одолеть великана-колдуна Чи Ю[4]4
  蚩尤 [chīyóu] Чи Ю – в китайской мифологии великан-колдун, вступивший в схватку с Желтым императором (Хаун-ди).


[Закрыть], создавшего непроглядный туман. Мудрость древних людей достойна восхищения.

Он кратко рассказал истории о Желтом императоре, о которых младшая из сестер ничего не знала. Хуо Цинтун сделала несколько шагов и снова закричала:

– Подойдите сюда, скорее!

Чэнь Цзялуо увидел, что она указывает на стоящий скелет. На скелете все еще висела одежда, и силуэт по-прежнему угадывался. В правой руке скелет держал длинный белый меч, пронзая им другой скелет. Видимо, именно этот белый меч убил того человека. Хуо Цинтун сказала:

– Это нефритовый меч!

Чэнь Цзялуо осторожно извлек меч из рук скелета, и оба каркаса, потеряв опору, с треском рухнули, превратившись в груду костей. Лезвие нефритового меча было очень острым, оно отличалось от железного оружия, но, хотя нефрит прочен, при столкновении с металлическим лезвием он разломится, поэтому не слишком практичен. Они заметили, что по всему залу разбросано много другого нефритового оружия: мечи, копья, кинжалы, алебарды, но их форма была специфичной, совсем не похожей на то, что они видели в Китае. Чэнь Цзялуо был озадачен, а Хуо Цинтун внезапно сказала:

– Я поняла! Хозяин этой горы очень рассудительный, он продумал все до мельчайших деталей.

– Что именно?

– Полагаясь на силу этой магнитной горы, он обезоружил врагов, а затем приказал своим подчиненным убить их оружием из нефрита.

Благоухающая принцесса указала на скелет, облаченный в железные доспехи, и воскликнула:

– Посмотрите! Нападавшие были в железных доспехах, поэтому они еще сильнее притягивались магнитной горой. Они не могли даже подняться.

Увидев, что ее сестра все еще задумчива, Касили спросила:

– Разве это не очевидно? О чем ты все еще размышляешь?

– Я не понимаю, почему эти люди, владеющие нефритовым оружием, убили врагов, но и сами умерли рядом с ними.

Чэнь Цзялуо тоже не давала покоя эта загадка, и он пока не смог разрешить ее. Хуо Цинтун сказала:

– Давайте пройдем дальше и посмотрим.

– Сестра, не иди туда! – встревоженно воскликнула Касили.

Хуо Цинтун была поражена, увидев страдальческое выражение ее лица, и взяла сестру за руку со словами:

– Не бойся! Может быть, там уже нет мертвых людей.

Они вошли в зал поменьше, картина внутри была еще более ужасающей: десятки скелетов переплетались друг с другом, большинство из них еще стояли прямо, словно живые, некоторые держали в руках оружие. Чэнь Цзялуо сказал:

– Ничего не трогайте! Должна быть какая-то странная причина, почему они умерли именно так.

– Эти люди умерли одновременно, словно один ударил другого, а тот ответил ему в тот же момент, – сказала Цинтун.

– Это правда, в поединках между мастерами боевых искусств известны такие ситуации, когда воины погибают вместе, это не редкость. Но здесь так много людей, умерших именно таким образом, и это вызывает замешательство.

Они втроем продолжили продвигаться внутрь и, завернув за угол, открыли небольшую дверь. Вспыхнул яркий свет – в нескольких десятках чжанов над ними сквозь щель в стене падал солнечный луч. Свет заливал всю нефритовую комнату. Похоже, строители в свое время использовали естественное освещение, чтобы определить точное место для расположения этой комнаты. Увидев солнце, хотя это был всего лишь лучик, они почувствовали прилив сил. В комнате стояли кровать, стол и стул, сделанные из нефрита, каждый предмет был высечен очень искусно. На кровати покоился скелет, в углу еще два – один большой и один маленький. Чэнь Цзялуо погасил огниво:

– Давайте передохнем здесь.

Они достали пищу и воду и немного подкрепились.

– Неизвестно, сколько эти голодные волки будут ждать за пределами горы. Мы должны экономить припасы, – сказала Хуо Цинтун.

За последние несколько дней они ни на мгновение не могли расслабиться. Теперь, находясь в этой тихой комнате, они почувствовали усталость. Через короткое время все трое погрузились в глубокий сон.

Чжан Чжаочжун и три Гуандунских демона наблюдали, как стая волков стремительно догоняла Чэнь Цзялуо и двух девушек. Хотя им было жаль, что две такие прекрасные особы станут лакомством для волков, они радовались, что сами избежали беды. Вчетвером они сели отдохнуть, поджаривая волчье мясо в огненном круге. Гу Цзиньбяо, увидев, что хворост вот-вот догорит, не стал утруждать себя сбором веток, а бросил в огонь волчий помет. Вскоре после этого в небо поднялся столб черного дыма, и, несмотря на ветер, он по-прежнему клубился, не рассеиваясь.

Пока они насыщались волчьим мясом, внезапно на востоке поднялось большое облако пыли, и им пришлось поспешно увести лошадей. Однако у них остались только две лошади, приведенные тремя Гуандунскими демонами. Чжан Чжаочжун вытянул руку, чтобы схватить поводья, но Ха Хэтай, бросившись вперед, остановил его:

– Что ты собираешься сделать?

Чжан Чжаочжун уже собирался атаковать, но увидел, что Тэн Илэй и Гу Цзиньбяо тоже приближаются с оружием в руках. Его длинный меч был сломлен Чэнь Цзялуо, он был безоружен. В спешке он решил их обхитрить и крикнул:

– Зачем вы так суетитесь? Это же не волки!

Три Гуандунских демона оглянулись, в этот момент Чжан Чжаочжун уже запрыгнул на спину лошади. Бросив взгляд в сторону клубящейся пыли, он увидел большое стадо верблюдов и коз, никаких следов голодных волков не было. Он и не знал, что его хитрая ложь окажется правдой. Чжан Чжаочжун сначала намеревался помчаться на запад, а когда ситуация изменилась, не мог просто слезть с лошади, поэтому развернулся и направился к месту, где клубилась пыль, крикнув:

– Я съезжу проверю.

Проехав совсем немного, он увидел мчащуюся навстречу лошадь. Всадник резко натянул поводья, его конь мгновенно остановился без движения. Чжан Чжаочжун про себя похвалил его: «Какие отличные навыки верховой езды!» Всадником был старик в сером одеянии, и, увидев, что Чжан Чжаочжун одет в форму офицера цинской армии, он спросил по-китайски:

– Где волчья стая?

Чжан Чжаочжун указал на запад. В это время к ним приблизилось большое стадо животных, сопровождаемое лысым стариком с красным лицом и невысокой седовласой старушкой, которые ехали верхом позади. Было слышно лишь мычание овец, ржание лошадей, все прочие звуки слились в один беспорядочный шум. Как только Чжан Чжаочжун собирался задать вопрос, кто он, подбежали три Гуандунских демона и, увидев старика в сером одеянии, мгновенно поклонились ему с почтением:

– Для нас большая честь снова встретиться с вами. Как вы поживаете?

Старик хмыкнул и пробормотал:

– Не на что жаловаться.

Это был Юань Шисяо, Причудливый рыцарь Небесного озера.

После того как Два Орла Тянь-Шаня тем ранним утром покинули Чэнь Цзялуо и Касили, они вспомнили, что Хуо Цинтун еще не оправилась от своей болезни, и поспешили навестить ее. Проехав два дня, они вновь встретили Юань Шисяо, ведущего за собой большое стадо животных. Чэнь Чжэндэ, чтобы угодить своей жене, был с ним по-настоящему любезен. Юань Шисяо удивился таким внезапным изменениям, а Гуань Минмэй просто молча улыбалась рядом. Чэнь Чжэндэ тогда спросил:

– Брат Юань, куда ты ведешь этих животных?

Юань Шисяо, косо взглянув на него, ответил:

– В прошлый раз мой план сорвался. Я вел стадо животных, чтобы заманить волков в ловушку, но кто знал…

Чэнь Чжэндэ с улыбкой прервал его:

– Кто знал, что этот бестолковый старик навредит твоим планам?

– Разве это не так? Мне пришлось снова раздобыть деньги и купить животных!

– Сколько денег ты потратил, брат? Я, твой младший товарищ, возмещу все убытки.

С той ночи, когда жена стала нежна и внимательна к нему, его прежний вспыльчивый и ревнивый характер изменился: он от всего сердца стремился радовать свою женщину, даже был вежлив и уступчив по отношению к Юань Шисяо, что, казалось, просто невозможно.

– Кто просит тебя возмещать? – спросил Шисяо.

– Тогда мы окажем тебе небольшую услугу! Мы готовы выслушать твои распоряжения и отправиться на поиски волков. Что думаешь?

Юань Шисяо взглянул на улыбающуюся Гуань Минмэй, которая кивала ему, и сказал:

– Хорошо!

Так они втроем погнали стадо животных, следуя по следам волчьего помета. В этот день они увидели вдалеке столб черного дыма. Они испугались, что волчья стая находится поблизости и кто-то нуждается в помощи, поэтому быстро помчались вперед и встретили Чжан Чжаочжуна и трех Гуандунских демонов.

Чжан Чжаочжун не знал, кем был этот старик, но заметил, с каким уважением относились к нему Гуандунские демоны, и понял, что он совсем не простой человек. Юань Шисяо осмотрелся вокруг и сказал:

– Давайте пойдем и поймаем волков, вы пойдете со мной.

Все четверо испугались и замерли на месте, потеряв дар речи. Они подумали, что этот старик, должно быть, сошел с ума, ведь они боялись увидеть стаю волков, так как с трудом могли бы убежать от них, а он предлагает ловить их. Но Гуандунские демоны выжили благодаря ему и знали, что он обладает потрясающими боевыми навыками, поэтому не осмелились возражать. Однако Чжан Чжаочжун фыркнул со словами:

– Я хочу пожить еще парочку лет, поэтому извините, не смогу к вам присоединиться.

После этих слов он развернулся, намереваясь уехать, но Чэнь Чжэндэ пришел в ярость, мгновенно схватил его за пояс и рявкнул:

– То есть ты отказываешься выполнять команды мастера Юаня? Разве ты хочешь умереть?

Чжан Чжаочжун правой рукой применил хитрый прием, перекрутив запястье соперника, после чего провернул ему локоть, надавив на ногти. Он уже собирался атаковать Чэнь Чжэндэ, как вдруг увидел, что пять пальцев мужчины напоминают когти орла на солнечном свету. Чэнь Чжэндэ мгновенно занес кулак для удара, но не попал в цель. Чжан ловко увернулся, и некоторое время они сражались беспрерывно, но ни один из них не мог одержать верх. Затем они отпрянули друг от друга, удивленные тем, что наткнулись на настоящего мастера боевых искусств посреди пустыни.

– Как тебя зовут, друг? – закричал Чжан Чжаочжун.

– Что заставляет тебя думать, что ты достаточно хорош, чтобы быть моим другом? Будешь ты или не будешь делать то, что говорит мастер Юань?

Чжан знал, что тот был таким же хорошим бойцом, как и он сам. Но даже он уважительно называл другого старика «мастер Юань», указывая, что кунг-фу Юаня, вероятно, еще лучше.

– Как ваше полное имя, господин? – спросил Чжан Чжаочжун. – Если вы выше меня по званию, я, естественно, буду выполнять ваши приказы.

– Ха! Так ты хочешь допросить меня, не так ли? – воскликнул Юань Шисяо. – Это я задаю здесь вопросы. И вот мой вопрос: только что ты использовал парочку приемов, но что бы ты сделал, если бы я ответил ударом Сяшань Джаньху[5]5
  下山斩虎 [xiàshān zhǎn hǔ] Сяшань Джаньху – досл. «обезглавить спустившегося с гор тигра».


[Закрыть] слева, а справа ударил бы на три дюйма ниже сгиба колена?

Чжан Чжаочжун на секунду задумался.

– Я бы ударил ногой, используя прием Паньгунь Шедьяо[6]6
  盘弓射鵰 [pángōng shè diāo] Паньгунь Шедьяо – досл. «стрельба из лука по тарелкам».


[Закрыть], и схватил вас за запястье.

– Тогда ты, очевидно, принадлежишь к школе Удан, – ответил Юань Шисяо, к явному удивлению Чжаочжуна. – Однажды, когда я был в Хубэе, у меня был спарринг с мастером Ма Чжэнем.

Чжаочжун смертельно побледнел.

– Итак, если бы я использовал движение Шест темной руки[7]7
  阴手 [yīnshǒu] «Шест темной руки» (Иньшоугунь) – важнейшая базовая форма боя с шестом в шаолиньском ушу.


[Закрыть], чтобы отразить твою попытку схватить меня за запястье, а затем ударил тебя по лицу левой рукой, что бы ты сделал? Мастер Ма Чжэнь не смог противостоять этому приему. Давай посмотрим, сможешь ли ты.

Чжан Чжаочжун на некоторое время глубоко задумался:

– Если вы были быстры, я, естественно, не смог бы избежать удара, – сказал он наконец. – Я мог бы нанести удар локтем по ребрам слева, чтобы заставить вас убрать руку, и защититься.

Юань Шисяо рассмеялся:

– Неплохо. Из всех бойцов школы Удан ты, вероятно, лучший.

– Тогда я бы нацелился ударить по месту ниже сгиба колена, – продолжил Чжан.

– Хорошо!

– Мастер всегда атакует, если может. Но затем я бы встал в 54-ю позицию Гуй-мэй и нанес удар снизу. Затем я бы отступил в 6-ю позицию Сун и нанес удар по точке Тяньцюань[8]8
  天泉 [wúwàng] Тяньцюань – досл. «небесный родник», акупунктурная точка, расположена на 2 цуня ниже передней подмышечной складки, между длинной и короткой головками двуглавой мышцы плеча.


[Закрыть].

Гу Цзиньбяо и Ха Хэтай в замешательстве слушали странные слова. Хэтай дернул Тэн Илэя за мантию и прошептал:

– Что это за тайный язык, на котором они говорят?

– Это не тайный язык, они используют названия шестидесяти четырех гексаграмм[9]9
  64 гексаграммы гуа (И цзин) – в китайской философии завершающая часть исходного космогенеза; следующий за этапом «восьми триграмм гуа» (ба-гуа) этап возможных комбинаторных ситуаций гексаграмм гуа из шести черт яо.


[Закрыть] и акупунктурных точек на человеческом теле, – ответил Тэн.

– Я выдвигаюсь в 36-ю позицию Мин-и и атакую в точку Ци-мэнь[10]10
  期门 [qī mén] Ци-мэнь – точка акупунктуры, расположена на грудной клетке.


[Закрыть], – сказал Юань Шисяо.

– Я отступаю в 61-ю позицию Чжун-фу и контратакую.

– Я выдвигаюсь на 63-ю позицию Цзи-цзи и наношу удар в точку Хуань-тяо[11]11
  环跳 [huán tiào] Хуань-Тяо – акупунктурная точка меридиана желчного пузыря.


[Закрыть].

На лице Чжан Чжаочжуна начало проявляться напряжение, последовала пауза, прежде чем он ответил:

– Я отступаю в 64-ю позицию Вэй-цзи.

– Почему он продолжает отступать? – прошептал Ха Хэтай, но Тэн жестом велел ему замолчать.

Словесный бой продолжался, Юань Шисяо улыбался и явно чувствовал себя непринужденно, Чжан начал потеть, и иногда ему требовалось много времени, чтобы придумать ответ. Три демона знали, что в настоящем бою у него не было бы времени на подобные размышления и он давно был бы побежден. После еще нескольких ходов Чжан Чжаочжун сказал:

– Я атакую 9-м движением гексаграммы Сяо-чу, а затем наношу удар по вашему запястью.

– Этого недостаточно, – ответил Юань Шисяо. – Ты проиграл.

– Но как так вышло?

– Если ты не веришь мне, я тебе покажу. Но будь осторожен!

Правая нога Шисяо ударила Чжаочжуна по коленям. Чжан Чжаочжун отскочил с криком:

– Если ты, старик, прикоснешься ко мне…

Но прежде чем он смог закончить, правая рука Юань Шисяо метнулась вперед и коснулась точки у него на груди. Он почувствовал прилив боли и сразу же начал безостановочно кашлять. Юань улыбнулся ему и спросил:

– Ну как тебе?

Остальные были поражены этой непринужденной демонстрацией таких профессиональных навыков кунг-фу. Чжан Чжаочжун, смертельно побледневший, не осмелился возражать.

– Я сделаю, как вы говорите, мастер Юань, – ответил он.

– Но твое кунг-фу первоклассное, – сказал Чэнь Чжэндэ. – Как тебя зовут?

– Моя фамилия Чжан, мое настоящее имя Чжаочжун. А могу я узнать ваши имена?

– Ах, так это ты Огненная рука Паньгуаня! – воскликнул Чжэндэ. – Брат Юань, это ученик мастера Ма Чжэня.

Юань хмыкнул.

– Его ученик не так хорош, как он. Поехали.

Он пустил лошадь галопом.

Среди верблюдов и овец было несколько лошадей, и Чжан с Ха Хэтаем выбрали себе по лошади, чтобы ехать верхом, а шесть человек сопровождали стадо, следуя за мастером Юанем. Пока они скакали на лошадях, Чжан Чжаочжун подъехал к Чэнь Чжэндэ:

– Господин, этих волков очень много. Как мы собираемся их поймать?

– Просто наблюдай за действиями мастера Юаня. Несколько маленьких волков – что тут страшного?

Гуань Минмэй, ехавшая рядом, улыбнулась, услышав, как ее муж обманывает Чжаочжуна. Они поехали дальше. Внезапно мастер Юань развернул свою лошадь и крикнул:

– Волчий помет очень свежий. Не так давно здесь прошла стая. Судя по всему, мы догоним их примерно через десять миль. Мы проедем еще пять миль, а затем все сменим лошадей. Когда мы догоним волков, я укажу путь. Вы шестеро должны разделиться, по трое с каждой стороны, чтобы убедиться, что животные не убегут, иначе волчья стая разделится.

Тэн собирался задать вопрос, Юань Шисяо развернулся и ускакал. Волчий помет вокруг них становился все более влажным по мере того, как они продвигались вперед.

– Стая, должно быть, прямо впереди, – сказала Гуань Минмэй. – Наши верблюды и лошади издают такой шум, удивительно, что волки до сих пор не пришли сюда.

– Да, это странно, – ответил ее муж.

Через пару миль пейзаж начал меняться, и они увидели впереди группу холмов с высокой белой горой посреди них. Орлы Тянь-Шаня долгое время жили в пустыне и слышали много историй об этой прекрасной горе, сверкающей в ярком солнечном свете.

– Должно быть, волки попали в лабиринт! – Юань Шисяо закричал. – Хлестните животных!

Они подняли кнуты и начали стегать верблюдов и лошадей, поднялся сильный рев, животные фыркали и ржали от боли и гнева. Вскоре с холмов к ним спустился большой серый волк. Юань Шисяо взмахнул своим длинным кнутом над головой и резко щелкнул им в воздухе. Затем с криком он развернул свою лошадь и поскакал на юг, а Орлы, Чжан и демоны погнали стадо за ним. Через пару миль позади послышался вой волчьей стаи. Чэнь Чжэндэ оглянулся и увидел серую волну, движущуюся через пустыню. Он пришпорил лошадь и догнал остальных. Чжан, Гу и Тэн, казалось, с трудом сдерживали свой ужас, но Ха Хэтай изо всех сил кричал и свистел, подгоняя животных и перехватывая отбившихся от стада. Он был пастухом с рождения и позаботился о том, чтобы ни один зверь не отстал. Волки были свирепыми и настойчивыми, но им не хватало выносливости. Через четыре или пять миль они уже остались далеко позади, еще через пять миль Юань крикнул:

– Давайте отдохнем немного!

Они спешились и поели немного, пока Ха Хэтай возился с животными. Когда волки начали приближаться, они снова помчались. Таким образом люди продолжили путь на юг, время от времени останавливаясь для отдыха. Позже, в тот же день, появились два мусульманских всадника, которые галопом неслись навстречу.

– Мастер Юань, – кричали они. – Сработало?

– Они приближаются, они приближаются! – крикнул он в ответ. – Скажи всем, чтобы приготовились. Всадники развернулись и поскакали вперед.

Некоторое время спустя они заметили огромную круглую стену, поднимающуюся из пустыни, по меньшей мере сорока футов в высоту, с единственным узким входом. Стая волков приближалась к ним. Когда Чжан Чжаочжун достиг ворот, он на мгновение замешкался, натянул поводья своей лошади и объехал стену. Увидев это, Тэн Илэй и Гу Цзиньбяо тоже потянули своих лошадей в объезд. Юань Шисяо въехал в проем, стадо животных последовало за ним. Орлы прогнали их через ворота, а затем разошлись в стороны как раз в тот момент, когда появился первый волк. Огромная волчья стая ворвалась в вольер и бросилась на животных. Когда последний волк оказался внутри, прозвучал рог, и несколько сотен мусульман выскочили из траншей по обе стороны от входа, каждый мужчина нес на плечах мешок с песком. Они бросились к выходу, и через мгновение проход был полностью перекрыт.

Пока они хлопотали, Чжан Чжаочжун задавался вопросом, что случилось с Юанем внутри этого строения. Он увидел несколько десятков мусульман, стоящих на вершине стены, спрыгнул с лошади и взбежал по лестнице, оказавшись наверху как раз в тот момент, когда мастера Юаня поднимали на веревке. Он взглянул вниз, в яму, и подпрыгнул в испуге: там были сотни верблюдов, лошадей и тысячи голодных волков, рвущих их на части. Шум был ужасающий, кровь хлестала во все стороны. Сооружение было построено из песчаниковых кирпичей, более тысячи футов в окружности, а его стены были покрыты грязью так, чтобы не было возможности опереться и выбраться оттуда. Юань стоял с Орлами на вершине стены, от души смеясь, очень довольный собой.

– Эта волчья стая терроризировала горы Тянь-Шаня в течение сотен лет, но ты уничтожил ее, мастер Юань, – сказал Чэнь Чжэндэ. – Ты оказал людям огромную услугу.

– Для этого нам всем потребовалось объединиться. Как бы я смог сделать это в одиночку? – ответил он. – Только на возведение этого сооружения у трех тысяч человек ушло полгода. Вы также оказали большую помощь сегодня.

– Боюсь, пройдет много времени, прежде чем все эти волки окончательно умрут от голода, – сказала Гуань Минмэй.

– Конечно, особенно после того, как они полакомились животными там, внизу.

Из толпы мусульман внизу раздались одобрительные возгласы, и несколько их лидеров подошли, чтобы выразить свою благодарность мастеру Юаню и остальным. Мусульмане принесли баранину и кумыс, чтобы гости могли подкрепиться.

– Госпожа Хуо Цинтун победила маньчжуров у Черной реки, а мы победили здесь волков, – сказал один из командиров мусульман. – Теперь, когда волки пойманы, мы можем пойти и поискать ее…

Он остановился, заметив Чжан Чжаочжуна, одетого в форму маньчжурского офицера, стоящего рядом.

– Мастер Юань, мне нужно обсудить с тобой кое-что важное, – сказал позже Чэнь Чжэндэ. – Пожалуйста, удели мне минутку.

– Ха! К старости ты научился кое-каким манерам, – ответил Юань Шисяо, удивленный его официальностью.

– Моральный облик твоего ученика очень плох, и он нуждается в суровой дисциплине.

Юань Шисяо выглядел пораженным.

– Кто? Чэнь Цзялуо?

– Да.

Чэнь Чжэндэ рассказал ему о том, как Цзялуо сначала завоевал сердце Хуо Цинтун, а затем переключил свое внимание на ее сестру.

– Он очень надежный, – твердо сказал мастер Юань. – Он никогда бы так не поступил.

– Мы видели это собственными глазами, – добавила Гуань Минмэй и рассказала о том, как в пустыне они встретили Цзялуо и принцессу Касили. Мастер Юань мгновение смотрел на них, затем он гневно взорвался.

– Я согласился стать его приемным отцом, – воскликнул он, – растил его с детства! И теперь происходит это. Как я смогу встретиться с ним в другом мире?

Когда Гуань увидела гнев, страдание и слезы в его глазах, она была разочарована и расстроена. Гуань Минмэй сказала низким голосом:

– Будет лучше, если мы расскажем друг другу правду открыто и честно, чтобы не держать ее в себе десятилетиями, причиняя вред другим и себе.

Он посмотрел вдаль и вздохнул:

– Мы должны пойти, найти его и расспросить с глазу на глаз.

Он спрыгнул со стены и вскочил на коня:

– Поехали! – он взревел и ускакал, Орлы последовали за ним.

Настроение Чжан Чжаочжуна поднялось, когда он увидел, что его враги уходят. Император послал его найти Чэнь Цзялуо и Благоухающую принцессу, и прежде, чем он вернется ко двору, ему хотелось убедиться, что их съели волки. Если они все еще живы, ему придется поймать их. Он знал, что кунг-фу Чэнь Цзялуо лишь незначительно уступало его собственному, и, если бы Хуо Цинтун присоединилась к Цзялуо против него, он проиграл бы, поэтому решил пригласить с собой и трех демонов. Он дернул Гу Цзиньбяо за рукав, и они вдвоем отошли на несколько шагов.

– Брат Гу, – прошептал он. – Ты скучаешь по этой красотке?

Цзиньбяо подумал, что Чжан Чжаочжун насмехается над ним.

– Тебе-то какое дело? – он ответил сердито.

– У меня есть счеты с Чэнь Цзялуо. Я хочу убедиться, что он мертв. Если ты пойдешь со мной, девушка твоя, если она все еще жива.

Гу колебался.

– Их, наверное, уже съели волки, – медленно произнес он. – И в любом случае, я не знаю, захочет ли брат Тэн пойти.

– Если их съели, то тебе не повезло, но ты не можешь знать наверняка. Что касается твоего брата Тэна, я поговорю с ним.

Чжан подошел к Тэн Илэю и сказал:

– Я собираюсь найти этого парня Чэня. Если ты захочешь помочь мне, его кинжал – твой.

Кто из изучающих боевые искусства не возжелал бы такого драгоценного оружия? Даже если Чэнь Цзялуо уже находится в брюхе волка, подумал Илэй, кинжал не съели бы. Он немедленно согласился.

– Брат Ха Хэтай, пошли, – крикнул он.

Ха Хэтай стоял на стене, оживленно обсуждая волчью стаю с мусульманами. Услышав зов Тэна, он обернулся и крикнул:

– Куда мы идем?

– Искать Чэнь Цзялуо и девушек. Если их тела не были полностью сожраны, мы можем похоронить их должным образом. Мы многим им обязаны!

Ха Хэтай уважал Цзялуо и немедленно согласился. Четверо получили от мусульман немного еды и воды, затем сели на коней и отправились обратно на север.

Около полуночи Тэн Илэй заявил, что хочет остановиться на ночь. Но Чжан и Гу настояли, чтобы они продолжили путь. Луна была высоко в небе, делая пейзаж похожим на серебристую гравюру. Внезапно чья-то фигура метнулась с обочины дороги в каменную могилу неподалеку.

– Кто это? – крикнул Чжан Чжаочжун, натягивая поводья своей лошади.

Прошло мгновение, и из отверстия между плитами появилась смеющаяся голова мусульманина.

– Я – труп из этой могилы, – сказал он.

На нем была шляпа с цветами, и, к великому удивлению Чжаочжуна и остальных, он говорил по-китайски.

– Что ты здесь делаешь, если ты труп? – Гу закричал.

– Я просто хотел прогуляться.

– Трупы ходят на прогулки?

Голова кивнула, а затем сказала:

– Да, да, ты прав. Я ошибся. Мне так жаль.

Он исчез обратно в дыре. Ха Хэтай расхохотался, но Гу Цзиньбяо был в ярости. Он спешился и просунул руку в могилу, желая вытащить мусульманина, но, пошарив внутри, ничего не нашел.

– Не обращай на него внимания, – сказал Чжаочжун. – Поехали.

Когда четверо развернули своих лошадей, они заметили рядом с могилой маленького тощего ослика, жующего траву.

– Мне до смерти надоели сухие пайки, – радостно сказал Гу Цзиньбяо. – Немного жареного ослиного мяса было бы кстати.

Он снова спрыгнул с лошади и собирался взяться за поводья осла, когда заметил, что у животного нет хвоста.

– Кто-то, кажется, отрезал хвост осла и уже съел его, – заметил он с улыбкой.

Раздался свистящий звук, и мусульманин появился на спине осла. Он засмеялся, вытащил из кармана ослиный хвост и помахал им.

– Ослиный хвост сегодня был весь в грязи, это выглядело не очень красиво, поэтому я его отрезал, – сказал он.

Чжан Чжаочжун посмотрел на внушительную бороду и чудаковатую внешность мужчины и задался вопросом, кто он такой. Он поднял свой хлыст и проехал мимо осла, ударив мусульманина по плечу. Мусульманин уклонился в сторону, и Чжаочжун выхватил у него хвост, который действительно был покрыт грязью. Он также почувствовал прохладу на своей голове и обнаружил, что его головной убор исчез.

– Так ты маньчжурский офицер, – сказал мусульманин, крутя шапочку на пальце. – Я полагаю, вы пришли, чтобы напасть на нас, мусульман. Эта шапочка очень красивая.

Пораженный и рассерженный, Чжан Чжаочжун бросил ослиный хвост в мусульманина, тот легко поймал его. Чжаочжун спрыгнул с лошади и повернулся к нему лицом.

– Кто ты? – крикнул он. – Скажи! Я буду сражаться с тобой.

Мусульманин надел шапку Чжаочжуна на голову осла и от восторга захлопал в ладоши.

– Тупой осел в шапке чиновника! – воскликнул он.

Мусульманин двинул бедрами, и ослик затрусил прочь. Чжан Чжаочжун побежал за ним, но остановился, когда в него полетел какой-то снаряд. Он ловко поймал холодный сверкающий предмет и пришел в ярость, узнав в нем сапфир, украшавший переднюю часть его шапки. К этому времени осел был уже далеко, но Чжан поднял с земли камень и запустил им в спину мусульманина. Мусульманин не предпринял никаких усилий, чтобы избежать удара. Чжаочжун был доволен, уверенный, что на этот раз он попал. Раздался громкий звон, когда камень ударился обо что-то металлическое, и мусульманин в отчаянии завопил:

– О нет! Он разбил мой горшочек! Он наверняка разбит!

Четверо мужчин ошеломленно уставились друг на друга, а мусульманин и его осел исчезли вдали.

– Это был человек или призрак? – наконец спросил Чжан Чжаочжун.

Три демона молча покачали головами.

– Давайте, поехали. Это место наверняка проклято.

Они поскакали галопом и рано утром следующего дня прибыли в Затерянный город. Тропинок было много, они были запутанными, но след из волчьего помета был прекрасным ориентиром, который безошибочно привел их к подножию пика Белого нефрита. Подняв глаза, они увидели вход в пещеру, которую раскопал Чэнь Цзялуо.

Цзялуо проснулся ближе к полуночи, его силы восстановились. При свете лунного луча, пробивающегося сквозь трещину в своде горы, он мог видеть, как Хуо Цинтун и принцесса Касили крепко спят, прижавшись друг к другу. В тишине он услышал их дыхание и почувствовал аромат, даже более прекрасный, чем аромат свежих цветов или мускуса, исходящий от младшей сестры. Он снова задался вопросом, что делают волки за пределами горы и смогут ли они трое когда-нибудь сбежать. И если бы они это сделали, сдержал бы его брат император свое слово и вышвырнул маньчжуров? Он прокручивал эти мысли в своей голове: «Кого из них я действительно люблю? А кто из них действительно любит меня? Если бы я умер, принцесса Касили не смогла бы продолжать жить, но Хуо Цинтун смогла бы. Но это не значит, что принцесса любит меня больше. Ее сердце такое чистое, разве я могу не любить и не лелеять ее?»

Когда Цзялуо подумал об этом, он не мог не опечалиться: «Да, мы с принцессой ясно дали понять, что любим друг друга. Но я никогда не говорил этого Хуо Цинтун. Цинтун настолько талантлива, я уважаю ее, даже немного побаиваюсь… Что бы она ни попросила меня сделать, я сделаю. А как же Касили? Она думает, что я умер бы за нее, и я действительно готов умереть за нее с радостью… Тогда неужели я не люблю Хуо Цинтун? Я в самом деле не понимаю: она такая нежная и умная и так сильно влюблена в меня. Она кашляла кровью, она заболела и едва не лишилась жизни, но разве все это не из-за любви? Одна достойна уважения и трепета, другая – дорога и любима, трудно выбрать».

В этот момент лунный свет озарил Хуо Цинтун. Чэнь Цзялуо увидел ее изможденное лицо, в лунном свете казавшееся еще более бледным, и продолжил размышления: «Хотя мы никогда не доверяли друг другу, я сразу влюбился в нее, но из-за Ли Юаньчжи, переодетой в мужские одежды, не мог этого сказать. Но разве не ради любви к Цинтун я проделал весь этот путь, чтобы защитить ее? Неужели она дала мне кинжал только для того, чтобы отплатить за возвращение Корана? И хотя мы не произнесли ни слова о любви, какой смысл в этой тысяче слов?»

И тут Чэнь Цзялуо снова подумал: «Не знаю, сколько трудных задач предстоит решить, более того, возвращение трона китайскому народу повлечет за собой огромные испытания и невзгоды. Она лучший стратег, лучше даже брата Сюя, ее помощь была бы неоценима, мы все бы выиграли от этого… Но не слишком ли она мне нравится не только как стратег?»

Спустя еще полчаса лунный свет медленно переместился на тело принцессы Касили, и в нем заговорил разум мужчины: «С ней я только радуюсь, радуюсь, радуюсь…»

Он широко открыл глаза и долго-долго смотрел на луч света над головой. Он увидел, как лунный свет исчезает, увидел, как пробивается дневной свет, и комната медленно светлеет. Принцесса проснулась, зевнула, открыла наполовину глаза и посмотрела в его сторону, слегка улыбаясь, ее лицо напоминало маленький цветок в первом цветении. Внезапно она резко выпрямилась.

– Послушай! – прошептала она.

Шаги звучали в глубине туннеля, постепенно приближаясь. В тишине старых пещер каждый шаг был отчетливо слышен, у них по коже побежали мурашки. Чэнь Цзялуо потряс Хуо Цинтун за руку, чтобы разбудить ее, и все трое быстро побежали обратно по туннелю. Когда они добрались до главного зала, Чэнь подобрал три нефритовых меча и отдал по одному каждой из двух сестер.

– Нефрит отгоняет злых духов, – прошептал он.

К этому времени шаги раздались прямо за пределами комнаты, и все трое спрятались в углу возле входа, не смея пошевелиться. Они увидели мерцающий свет факелов, в комнату вошли четверо мужчин. В двоих из них они сразу узнали Чжан Чжаочжуна и Гу Цзиньбяо. Раздалась серия звенящих звуков, их оружие вылетело из рук на землю. Хотя бронзовые статуэтки Тэн Илэя все еще были в его руке, двенадцать стальных дротиков уже выскользнули из сумки. Чэнь Цзялуо знал, что такую возможность нельзя упускать, и, пока соперники стояли, уставившись в пол в немом удивлении, он с криком выскочил и сбил факелы на землю, погрузив комнату в полную темноту. Чжан Чжаочжун и три демона развернулись и помчались обратно по туннелю. Они услышали глухой удар, за которым последовало резкое проклятие, когда один из них врезался в стену. Шаги снова постепенно затихли. Внезапно Хуо Цинтун издала панический крик: