Текст книги "Мама, я демона люблю!"

Глава 7
Позаботься о себе сам

Честное слово, я использовала все способности к убеждению, чтобы уговорить Агату снять проклятие. Рок лениво поддакивал и прикидывал, что шансов насовсем очеловечиться и окочуриться примерно поровну.

– Я что, на дуру похожа? – фыркнула она. – Папаша с этим проклятьем жил, дед его жил, прадед. Последнего, кстати, будущая жена полюбила именно в монструозном обличии: в человеческом он ей не показывался. Страшен, понимаете ли, был, как выходец Подземья. Не принимай на свой счёт, красавчик.

Рок хмыкнул:

– Не все выходцы Подземья так же привлекательны, как я.

Агата продолжала:

– До сих пор мы не то что никого не сожрали… ну, скажем, никого вкусного… э-э-э… хорошего, так про нас даже соседи плохого слова сказать не могут!

– Это потому, что они вас не знают!

– А тем и лучше. – Женщина с наслаждением почесала саднящий с вечера нос.

Хоть освещения хватало, а монстр проявлял себя лишь в темноте, мы всё равно предпочли связать хозяйку дома до утра. Она не сопротивлялась, лишь сообщила, что, останься она с демоном наедине, процедура стала бы куда интереснее.

– Чем меньше мы знаем наших соседей, тем лучше к ним относимся, – пояснила Агата. – Я отличная кири для своих подданных. Спросите у того же Тита, он подтвердит, что они во мне души не чают. Вон вас привели в стойкой уверенности, что выйти гостям я уже не дам. Заботятся, очаровашки!

Я бессильно рухнула на софу: спать хотелось почти так же сильно, как не попасться чудовищу ещё раз. К слову, когда перевалило за полночь, мы с фамильяром всё-таки отключились. И почивали как младенчики. По итогу Агата нас не только не съела, но и не покусала, а явившаяся с первыми лучами солнца и луны служанка со столь непроницаемым лицом развязала её и подала завтрак, что я аж устыдилась. Видимо, всё, и правда, не так страшно…

– Но вы же, простите, Агата, – монстр! – с жаром воскликнула я, дуя на слишком медленно остывающую жареную колбаску.

– Но-но, попрошу без оскорблений! – Женщина вновь собрала кудряшки в объёмный пук на голове, чтобы волосы не мешали низко склоняться над тарелкой и жадно поглощать проигнорированные с вечера калории. – Ты думаешь, что, если твой фамильяр выглядит симпатичнее, чем я в звериной форме, так он – пушистая овечка? Поверь, милая, внешность обманчива. Я сожрала куда меньше людей, чем погубил он, верно, демон?

Рок отсалютовал ей чашкой крепкого пряного напитка:

– Без комментариев.

– Что и требовалось доказать, – пожала плечами Агата. – Нет, я не стану снимать проклятие. И мне, и моим немногочисленным друзьям оно доставляет куда меньше хлопот, чем принято думать. На ночь никто не остаётся, слуги знают правила. Если нет иного выбора, можно и в подвале запереться. Что я, кстати, и сделала бы вчера, не вспыли одна очень ревнивая ведьмочка и не оплавь она все свечи во мгновение ока. Пятьдесят на пятьдесят – жить человеком или умереть им же? Нет уж, увольте. Предпочту более выгодный расклад.

– Если тебя это утешит, кири, – Рок закинул ноги на стол, игнорируя как игривый вздох Агаты, так и мой укоризненный взгляд, – у тебя всё равно не хватило бы опыта, чтобы справиться с этой задачкой. В лучшем случае мы лишились бы нашего кровожадного зубастика. В худшем – меня. И да, ты, скорее всего, тоже бы погибла. Но это так, мелочи.

Рисуясь, он взвесил на одной ладони толстый шмат сыра, на другой кусок свежего хлеба, поигрался, раскачивая их вверх-вниз, выбирая наиболее приятный из вариантов, не определился и одновременно сунул в рот то и другое.

– А ведь ещё вчера он так флиртовал со мной, – вздохнула Агата. – Смотри, малышка, как переменчивы мужчины: стоит им найти твой единственный маленький недостаток…

– Ты пыталась меня сожрать!

– Красавчик, большую часть вечера ты активно поддерживал эту идею!

– Но я же в переносном смысле!

– Я тоже. Сначала…

– Лучше бы вы его съели. – Я скрестила руки на груди. Нет, определённо, эта демонская морда дана мне свыше в наказание. Ни приличного разговора при нём не клеится, ни дороги благими намерениями не мостятся. А ещё опять пялится в чужое декольте. Так дело не пойдёт! – Но раз уж фамильяр всё ещё при мне, нужно отвести его домой.

– Ах да, конечно, я помню. Вы просили экипаж. – Агата отклонилась назад, тщетно пытаясь рассмотреть скрытую поворотом кухню. – Я приказала горничной распорядиться. Как только конюх доберётся к нам, тут же всё подготовит. По понятным причинам я не очень часто пользуюсь лошадьми, так что он вконец обленился. Может, Рок поторопит старичка? Конюшня сразу через двор и направо, не заблудишься.

– Рок предпочёл бы куда более интересные занятия, – заявил демон, не пошевелившись.

– Я бы о-о-о-очень была тебе благодарна, – с нажимом повторила Агата, глядя почему-то на меня, а не на демона.

– Не хочу мешать конюху. Он всё же профессионал.

– Рок, пожалуйста. – Я первой поддалась упрямым интонациям женщины. Ну не попытается же она убить меня, в самом деле? Ещё раз – вряд ли.

– Кири… – Демон запнулся, выпучил глаза, на что-то намекая.

– Я хочу домой. Мама наверняка волнуется.

Он вышел нарочито медленно, едва ковыляя, цепляя пол носками ботинок и ежесекундно оглядываясь.

– Плохая идея, – сообщил напоследок не то мне, не то Агате, не то и вовсе тяжёлой гардине, прихваченной золотой лентой по случаю светлого утра.

Агата и не подумала обернуться на причитающего и шаркающего пятками страдальца. Она смотрела на меня, и смотрела серьёзно.

– Вы что-то хотели сказать?

– А ты хотела бы послушать, милая?

Честно говоря, ни капельки.

– А есть выбор?

Она не стала отвечать, строить из себя мамочку или пытаться прочитать лекцию, укоризненно взирая исподлобья. Хитро улыбнулась, небрежно подхватила чашку с напитком и, спрятавшись за тяжёлой шторой, уставилась в окно.

Я присоединилась к ней, неловко обхватывая свою чашку двумя руками, опасаясь, что тончайший фарфор рассыплется, если случайно стукну его о раму.

Тёмный медленно, потягиваясь и зевая, пересекал двор. Он размял затёкшие плечи, непринуждённо пальцами расчесал длинные волосы, осмотрелся и наконец окликнул конюха, с другой стороны двора проводящего схожие манипуляции. Запрягать лошадей не торопился ни один. Жестами, местами даже приличными, Рок объяснил ленивому слуге, что необходимо поторопиться, что в случае, если мужик не выполнит приказ достаточно быстро, демон… э-э-э… вероятно, нанижет его на рог, и что у него, демона, сильно болит шея (или как ещё можно расшифровать сжимающие её ладони?). С похвальной для его возраста скоростью сделав круг почёта у конюшни, но всё же получив пинок под зад от нахального киро, конюх взялся за дело. Сам демон устроился рядом на скамеечке, закинув ногу на ногу и почёсывая подставленную солнышку обнажённую рельефную грудь. Помог, ничего не скажешь.

– Очарователен, верно? – Агата шумно отхлебнула из чашки, кажущейся прозрачной на свету.

Я полюбовалась фамильяром. Да, более чем очарователен. Но ответила подчёркнуто равнодушно:

– Кто? Рок? Не знаю, не обращала внимания…

– Он говорил, что ты совершенно не умеешь лгать?

Я покаянно кивнула.

– Получается всё лучше.

Агата запрыгнула на подоконник, согнув одну ногу в колене, уже не скрываясь, помахала демону рукой. Тот послал в ответ воздушный поцелуй, а я погрозила кулаком в ответ, чтобы прекратил выпендриваться.

– Не стоит. – Женщина похлопала по месту рядом с собой, приглашая, я неуклюже уселась. – Твоё обаяние в искренности. Просто научись принимать это, а не бороться. Я знаю. Проверяла.

Ну, конечно. Будь искренней, не стыдись чувств, делай то, что велит сердце… Разок я уже слышала подобное. Говоривший это мужчина был крайне убедителен и невероятно красив. А я – наивна и влюблена. Больше такой ошибки не совершу.

– Ценю вашу заботу, кири Агата, – ровно произнесла я, отодвигаясь по подоконнику подальше и уже жалея, что приняла приглашение и оказалась в такой близости от оборотня.

– Ужасная лгунья, – повторила она, резко подаваясь вперёд и болезненно хватая меня за колено. – Если хочешь солгать, солги ему. Врать демону куда сложнее, чем старому оборотню. Он кажется восхитительным, смешным, самым страстным и желанным на свете. Но это всё ложь. Ты можешь лишь лгать в ответ. Не забывай, малышка, он не человек. Давно уже не человек и вряд ли вообще помнит, каково это. Он не желает тебе добра, никогда не желал и не изменится, как бы ты этого ни хотела. Ни один демон не сделает того, что ему не выгодно. А то, что выгодно ему, можешь поверить, для тебя губительно.

– Пустите, пожалуйста. – Я попыталась скинуть её руку, отсесть, спрыгнуть на пол. Агата держала крепко, впиваясь в кожу сквозь ткань юбки так сильно, словно на месте аккуратных коротких ноготков снова выросли смертоносные когти. – Больно!

– Нет.

Где-то совсем рядом зазвенел, разбиваясь, тончайший фарфор.

– Сейчас – нет. А вот когда он предаст, а он это сделает, вот тогда станет действительно больно. Ты начнёшь доверять демону, как начала бы доверять любимому мужчине, откроешь своё сердце и дашь ему напиться из сосуда лары. И именно тогда он нанесёт удар.

Она наседала, давила, сжимала пальцы так, что ногу начало сводить. Вторая, уцелевшая чашка попалась на глаза как-то случайно. Наверное, Агата отставила её прежде, чем начать жаркий монолог. Пришлось отбиваться единственным, что нашлось. Я зажмурилась, чтобы не видеть, как тонкий невесомый фарфор идёт трещинами, раскалывается и пачкает прекрасные упругие кудряшки горячей густой жижей. Пока Агата шипела и отряхивалась от осколков снаряда, я успела добежать до двери и уже там, загоняя страх как можно дальше, не слушая внутренний голос, выпрямилась, развернулась к ней и уверенно сообщила:

– Вы знаете и меня и Рока меньше суток. Вы понятия не имеете, что нас связывает, чего мы пытаемся добиться и, главное, что мы оба за люди.

– Он не человек…

Я замотала головой и выставила вперёд руку, жестом заставляя замолчать соблазнительную женщину и жуткого монстра по совместительству, лезущего не в своё дело:

– Если в ваших словах и есть зерно истины, вы не имеете никакого права запихивать его мне в глотку. Благодарю за гостеприимство. Не благодарю за то, что пытались нами поужинать. И, прошу, не суйте в наши отношения свой восхитительно ровный нос.

Сделала реверанс, прощаясь, и поспешила к выходу. Опасалась ли я, что Агата разозлится и попытается ещё раз напасть? Вряд ли. Скорее, бежала от противной, горчащей и невыносимо желчной правды.

– А ты упрямая, да, малышка?

Пока я собиралась, она стояла у лестницы, опёршись локтями о перила, и не думала догонять.

– Хочется верить.

– Тогда не верь ни единому моему слову. – Она распустила волосы, вытряхивая из них остатки чашки, и отступила в тень. – Я всего лишь разочаровавшийся в жизни и мужчинах одинокий оборотень. Откуда бы мне знать повадки демонов?

– Откуда? – бездумно повторила я.

Но она промолчала. Не знаю, наблюдала ли Агата из темноты, как я забираю просохшую, наконец, накидку, как принимаю от напуганной молчаливой служанки перекус в дорогу и благодарю её. Но одно хозяйка пугающего мрачного особняка понимала точно: я не смогу выкинуть её слова из головы, даже если очень захочу.

* * *

Дома не изменилось почти ничего. На кухонном столе лежала волшебная книга, негодующе сучащая ручками-отростками; на ней сидел, смачно вылизывая переднюю лапу, Вениамин. Учебник время от времени выращивал маленькую зубастую пасть и кусал Веньку за пушистый зад, но зверь, хоть и жалобно мяукал, не уходил: нужно же показать, кто тут хозяин!

Не на месте была лишь одна деталь: вместо того, чтобы трудиться, процеживая очередной целебный вар, мама сидела у очага, спиной к входу, и старательно выглядела несчастной.

Когда мы вошли, она как раз прятала в рукав колпак от спального комплекта.

– Так-так-так, – протянула, предпринимая попытку развернуться одним движением.

Стул оказался неприспособлен для поворотов, поэтому пришлось прижать его руками к ягодицам, приподнять и, мелко перебирая ногами, развернуться так. Наконец, матушка устроилась, за шкирку стащила Веню со стола, усадила на колени и насильственно принялась гладить. Кот негодовал, но сбегать опасался, памятуя, кто в этом доме заведует продуктами.

– Явились, значит.

– Доброго утречка, кири Брид! – Рок широко шагнул вперёд, намереваясь облобызать пухлую ручку, но та взметнулась в неприличном жесте, не подпуская его слишком близко.

– Завтрак только тем демонам, которые приводят мою дочь домой с вечера, а не поутру.

– Ну так живая и невредимая зато! – удивился фамильяр.

– В чужих туфлях и сыром платье?

Вот глазастая! Туфли и правда подарила Агата взамен безнадёжно испорченных, а платье горничная, как ни старалась, но успела лишь постирать, а не высушить. И на том ей, впрочем, спасибо. Хорошо хоть мама не заметила подпалину на подоле – результат неудачных попыток прогреть ткань заклинанием.

– Матушка, не волнуйся, всё хорошо, нас всего лишь застала врасплох непогода. Мне бы переодеться поскорее, и бегом в лавку. Уже полдень, а она ещё закрыта?

– Закрыта, – процедила мама сквозь зубы. – И тебе лучше там не появляться.

Пренебрёгший негативным настроем Рок поочерёдно заглянул в кастрюльки и плошки, к его большому сожалению, пустые, обнюхал котелок с неопознаваемыми остатками и с горестным видом уселся на стол. Фолиант, за неимением кота, тут же попытался цапнуть за ляжку демона, но схлопотал по корешку и успокоился, затаив злобу и наверняка вынашивая планы мести.

– Брид, я польщён! Так беспокоились за меня, что провели всю ночь в ожиданиях и терзаниях? Я расцеловал бы вас здесь и сейчас, если бы на кухне не скопилось столько свидетелей… Впрочем, готов принять пару ваших чудесный пирожков в качестве компенсации за неудобства…

Вениамин глухо мявкнул, задыхаясь от неконтролируемых ласк. Мама перевела тяжёлый взгляд на рогатого. Если бы демоны молили Лунную жрицу о спасении, я бы рекомендовала Року сделать именно это.

– Ты приходишь ко мне в дом и просишь пирожок, – медленно проговорила она, наглаживая кота так сильно, что рисковала натянуть его глазницы на уши.

– Ма-а-а-а-а, – на одной ноте умоляюще затянул Вениамин. Он полностью поддерживал хозяйку, но категорически не соглашался изображать объект её милости.

– Но делаешь это без уважения, – закончила Брид, одной рукой продолжая прижимать любимца к коленям, а вторую протягивая за скалкой. Абсолютно случайно, разумеется, лежащей рядом.

– Рок… – Я сглотнула подступивший к горлу ком и попятилась, хватая демона за манжет.

– Имеется такой, – легкомысленно, ещё не понимая, что грядёт, отозвался он.

Я сумела выдавить лишь глухой шёпот:

– Беги…

Ах, какая была погоня! Вениамин научился летать, Рок – лазать по стенам, я вспомнила все молитвы, которым когда-то давно, ещё в обители Лунной жрицы, учила ора Камила. Книга в срочном порядке отрастила похожий на нагрудник щит и отвоёвывала укрытие у кота.

– Я тебя в дом впустила, поганец рогатый! – вопила мама, выстукивая на рогах демона хвалебную оду Жрице. – Я с тобой с одного стола ела!

– И, смею надеяться, продолжите впускать и есть, – вставлял демон, проскакивая под столом и выныривая с противоположной его стороны.

– Ты мою дочь ведьмой сделал!

– Не за что! – самодовольное исчадье поклонилось на бегу.

– Ты этим ещё и гордишься?

– Да, – непонимающе замер фамильяр, пропустив целых два удачных хука.

– Нет! – подсказала я.

– Нет? – удивился Рок. – О, нет! Конечно нет! Мне очень стыдно!

– Убедительнее!

Но Рок уже не слушал добрых советов. Он негодовал.

– Кири, что ты стоишь? Я твой фамильяр, или как? Выручай!

Я оценила мамин настрой, прикинула амплитуду движения скалки, прикладываемую к ней силу… и возблагодарила в равной степени Лунную жрицу с Подземьем, что гнев матушка решила обрушить на демона (который, кстати, действительно виноват), а не на дочь.

Развела руками, на которые тут же, спасаясь, запрыгнул Венька.

– Извини, Рок. Ведьма должна быть жестокой. – И добавила вполголоса: – И живой.

Глава 8
Плата за чудо

С чего это мне нельзя сегодня появляться в лавке? Послушной девочкой я оставалась добрых два десятка лет, теперь я сильная, уверенная и упрямая ведьма. И да, ещё до ужаса боязно попасться маме на глаза и получить трёпку за несанкционированную ночную прогулку. Так что прятаться в магазинчике, делая вид, что с головой нырнула в работу, куда как безопаснее.

Рок шагал чуть поодаль, демонстративно дуясь, но всё равно не отставая. Ему от мамы прилетело больше, да так дураку, собственно, и надо. Пялился на чужие си… То есть затащил меня в грязищу и холодину, вовремя вернуться домой не дал. Сама бы добавила оплеуху, но, полагаю, мне это так просто с рук не сойдёт.

– Будешь злиться до вечера? – как можно равнодушнее, не оглядываясь, спросила я в пространство.

– Неплохой план, – ответил Рок тем же тоном.

– Ты меня подставил!

– А ты подставила меня. Примерно так и складываются отношения у взрослых людей, кири. Отвыкай от наивности.

Нет уж, отвечать на подобный выпад – ниже моего достоинства. Я лишь звонче принялась стучать каблучками по мостовой, представляя, что втаптываю в землю эту поганую самодовольную ухмылочку.

– Вот чтоб ещё раз ему поверила…

– Чтоб ещё раз попытался её порадовать… А это что такое?

Пока я зло пинала камешки по дороге и незаметно проверяла, насколько виновато демон пялится в мою спину, его внимание привлекло кое-что более интересное.

У магазинчика нас ждало столпотворение. Люди заглядывали в окна в надежде рассмотреть, есть ли кто внутри, колотили в двери, кто-то пытался влезть на крышу. Тётки в задних рядах обеспокоенно перешёптывались, раздувая ноздри, рассказывали друг дружке какие-то ужасы и активно жестикулировали. Занявшие места поближе ко входу мужики смущённо топтались на месте, стискивая потными ручонками шапки. Детишки носились рядом, улюлюкая и гоняя чумазую девочку, скачущую на метле с воплем «Я тоже ведьма!», до тех пор, пока кто-то не поймал отъявленную колдунью за ухо и не задал трёпку.

Я остановилась на кромке толпы, не решаясь нырнуть.

– По ходу, жечь тебя пришли, кири, – Рок выжидательно сложил руки на груди. – И как ты думаешь с этим справляться без моих ценных указаний?

Огрызнулась:

– Да уж справлюсь! Твои советы пока до добра не доводили.

– Кири, я же…

– Ты же демон, – закончила я его любимую фразу, – тебе полагается давать плохие советы.

Кажется, Агата, чтоб её, действительно права.

Он удовлетворённо кивнул:

– Начинаешь понимать, что к чему.

Толстопузый мужичок, тщетно пытающийся пробиться в первые ряды, заметил нас раньше всех.

– Вот же она! Ведьма! – радостно заголосил он.

Под тяжёлыми взглядами вдруг подумалось, что стоило всё же послушать маму. Здесь явно творилось что-то нехорошее, а что именно, не было желания узнавать. Я попятилась, а Рок, напротив, подвинулся вперёд, нехорошо посматривая на окруживших нас людей. Я размяла пальцы. Заклинания, способные помочь, путались в голове и превращались в бессвязные обрывки текста, но это же обычные работяги: их испугают и простенькие искры из ладоней.

Я приподняла руку и… её тут же схватил и активно затряс толстячок:

– Кири ведьма! Очень, очень приятно! Моё имя Идо, вы не могли бы помочь?

– Эй, куда?! – протолкался волосатый мужик с молотом через плечо, но вместо того, чтобы начать сносить им головы, оттолкнул с дороги толстячка и сам завладел моей рукой, сжимая её удивительно осторожно. – Я дольше стоял, понял? Кири ведьма, я бы к вам не обратился просто так…

– Кажется, драка отменяется, – прокомментировал Рок, но, оценив двух низкорослых баб, начавших выдирать одна другой волосы в попытке рассмотреть виновницу сборища, добавил: – Или переносится.

– Вы что, на меня поглазеть пришли? – Я выдернула руку и, к своему позору, стиснула пальцы фамильяра, мгновенно забыв про утреннюю ссору.

Ответил волосатый, тяжело опуская молот на землю и подпирая его стопой:

– Ну чего ж сразу поглазеть… Не знаю, как у остальных, а у меня дело важное. И не подумайте, кири ведьма, деньги тоже имеются!

– Рок, – шёпот получился едва слышным. Пришлось прокашляться и повторить: – Рок, что мне делать?

Демон ободряюще коснулся запястья, но ухмыльнулся не менее ехидно, чем всегда:

– Что, уже понадобились советы?

Я отдёрнула ладонь от его цепких пальцев:

– Вот ещё! Прекрасно справлюсь и сама.

– Да неужели? – Он приподнял бровь, но от дальнейших комментариев воздержался, лишь властным движением крыльев заставил толпу расступиться, создавая живой коридор, и жестом пригласил меня в лавку.

На пороге я остановилась, прочистила горло и как можно увереннее объявила:

– Все услуги платные. Просителей впускаю по одному. Нарушителей сжигаю на месте.

Демон наклонился к уху:

– Сжечь у тебя магии не хватит.

– Зато хватит огненных палочек и терпения, – я вынула из кармана и сунула ему под нос коробок.

Такого ажиотажа маленький магазинчик травницы не видел с эпидемии беготной болезни позапрошлым летом. Болезнь, как выяснилось, вызвал ученик лекаря, сдуру помывший в городском фонтане пробирки. Характеризовалась зараза срочной необходимостью на всех парах спешить домой, едва испив прохладной манящей водички, и находиться в небольшом закрытом помещении весьма продолжительное время. Лето было жарким, вода в фонтане – вкусной. Отпробовать её успели почти все, посему и спрос на укрепляющие желудок травы взвился до небес. Когда ученика и самого старика-лекаря закончили прилюдно порицать и требовать отхлебнуть той самой целебной влаги, я принесла к их дверям корзину с цветами. За столь удачный заработок нужно благодарить. Но удачным его я считала лишь до тех пор, пока не записалась в ведьмы.

Для начала те же отвары, что стоили две мелких монеты у простой девушки, у ведьмы покупали за пригоршню.

– А это точно от зуба поможет? – Раздутая щека клиента шевелилась отдельно от лица и создавала впечатление, что ему уже не поможет вообще ничего. – Может, заклинание какое прочтёте?

Я покорно подносила склянку к губам, шептала в неё: «Чтоб тебя!» – и отдавала товар, цена которого мгновенно возрастала в разы. Определённо, зваться ведьмой становилось всё более выгодно.

Вырезать фурункул, придумать капли, чтоб собака не скулила (бедное животное занозило лапу и подвывало совсем уж непотребно, когда ему не дали отлежаться, а притащили на лечение), плюнуть в глаз от ячменя (слюна колдуньи всяко целебнее и менее ядовита, чем у жены)…

Особо дотошные отказывались брать готовые отвары.

– Вы, кири ведьма, уж простите, но те зелья готовились, пока вы ещё в обычных девках ходили. Магии в них ну ни капелюшечки!

Рок с серьёзным видом притащил из кладовки прохудившийся котёл, который всё руки не доходили выбросить, и, сдерживая злорадный смех, поддержал придирчивую тётку, брезгливо приподнимающую юбку:

– Полностью согласен! Кири, вот твой колдовской котёл. Зелье нужно варить при клиенте, как же ещё? Индивидуальный подход! – поднял он палец вверх и по привычке запрыгнул на стол, наблюдая за развитием действа.

Я нехотя, но терпеливо улыбаясь, разожгла горелку, пристроила котёл так, чтобы прохудившаяся сторона оказалась повыше, и честно один в один повторила рецепт. Хотя, признаться, не совсем один в один. Когда въедливая дамочка, поджимая губки, оценила жижу и недовольно поинтересовалась: «И это всё? А как же секретные колдовские ингредиенты?» – я не удержалась и плюнула в отвар.

– Вот теперь всё, – и хмуро воткнула пробку в горлышко.

– Совсем другое дело!

Вопреки ожиданиям, тётка оставила вдвое больше оговорённого и удалилась, баюкая бутылёк в руках, как великую ценность.

Устало запрыгнув на стол рядом с демоном, я уронила голову на руки и простонала:

– Чего им надо от меня? Продаю те же самые травы! А они ломятся и смотрят как на диковинку…

Демон задумался, но всё же небрежно приобнял и похлопал по спине:

– Расслабься, кири. Люди – идиоты. Они не лекарства покупают, они покупают надежду на то, что ты решишь их проблемы.

Я подняла на него глаза:

– Но я же не решу! А они надеются!

– Ну, всякий волен верить в то, что ему нравится. Так почему ты не можешь на этом немного заработать?

Я отстранилась:

– Потому что это обман, Рок. Понимаешь? Они хотят купить чудо, но у меня его нет. Я не торгую чудесами!

– Разве?

– Нет, – я замотала головой, – точно нет. Я бы знала. Чувствовала бы.

Демон пожал плечами, явно не понимая, откуда, собственно, метания.

– Ведьма должна заботиться о себе. Ты должна заботиться о себе и поменьше думать о других, кири.

– А если я не хочу заботиться только о себе?

Он материализовал крылья, развернул, демонстрируя во всей красе, и заговорщицки сообщил:

– Если попробуешь – понравится. Поверь.

Поверь… Верить ему хотелось меньше всего. Проклятая Агата! После её дурацкого напутствия каждое слово, каждый жест демона казались частью хитрого плана. Нет уж, я и своей головой думать умею.

– Триста, какой же красавицей ты стала! – В дверь без стука зашла неуклюжая, надутая, словно пузырь, женщина. Наша соседка.

– Лита, мы виделись с вами пару дней назад, – напомнила я.

Заглядывала она и правда нередко. А после шумной истории с Антуаном и вовсе зачастила: шутка ли! Такой скандал, а она ещё не все сплетни собрала! Мама любыми способами избегала встречи с зоркой дотошной соседкой, но та всё равно прорывалась за забор, не слушая, собирается ли Брид уходить, занята ли, приболела ли. Неизменно, точно это стало её ежедневной обязанностью, Лита жаловалась на жизнь: часами рассказывала, что дома выкипает суп, а на резонный вопрос: «Так может, пойти снять его с огня?» – по секрету сообщала, что вообще едва что успевает, кормит всю семью, а помощи от сынка и немощного мужа никак не дождётся. И рассказывала об этом ещё час, пока вновь циклично не вспоминала о выкипающем супе и не находила в этом повод для очередной жалобы. Лита собирала коллекцию болезней и страшно обижалась, когда мама, оценив пышущую здоровьем соседку, сообщала, что та точно не умирает. Лита жаловалась поочерёдно на всю родню, но, когда кто-то из её представителей приходил в гости и предлагал помощь, неизменно устраивала скандал и выгоняла посетителей грязной тряпкой. Лита знала всё и про всех, а чего не знала, с энтузиазмом додумывала и с ещё большим энтузиазмом разносила по округе. Иногда мне казалось, что, если у Литы всё будет хорошо, она начнёт биться лбом о стену, чтобы потом имелся повод зайти и посетовать на заболевшую ни с того ни с сего голову.

И вот теперь Лита заявилась по мою лару.

– Ну так то когда было? И потом, ты всегда прячешься, разговор не поддержишь, нового ничего не расскажешь, – вздохнула соседка.

– Потому…

– Необщительная какая-то, точно сглазил кто…

– Потому… – снова заикнулась я.

– А сглаз дело такое. Меня, знаешь, тоже недавно сглазили. О-о-о-ой, как ноженьки боля-я-я-ят! Колени не сгибаются, глаза слезятся…

– Потому что вы слова вставить никогда не даёте, – закончила я, не дожидаясь, пока Лита договорит.

Женщина между тем, не смущаясь, перетащила стул у окна поближе ко мне, уселась, явно намекая на продолжительную беседу, и, нахмурив брови, без малейшего страха кивнула на Рока:

– А демон у тебя какой-то плюгавенький. Во у меня, знаешь, тётка, так у неё у кумы подруга знакома с ведьмой. Ох, у той демон! Во это я понимаю! Демон так демон! Глазищи – во! Рога – во! Крылья…

Рок с громким хлопком развернул предмет своей гордости и, небрежно пошлифовав ногти о куртку, предположил:

– Во?

Лита отпрянула, но тут же вернула самообладание, замотала головой, развела посильнее коротенькие пухлые ручки:

– Не. Во такие.

Фамильяр хмыкнул и незаметно подмигнул, довольный, что победил в битве размеров: всё-таки даже у демонов есть комплексы.

– Ну так я что подумала, – продолжила Лита. – Раз ты предлагаешь, по-соседски, по-дружески, можешь и мне помочь.

– Не могу! – как можно скорее, надеясь вставить фразу в монолог, пискнула я.

Но Лита была неумолима:

– Ну вот и я о том. Чего ж добру пропадать? Ведьма – дело такое. Ты – мне, я – тебе, как говорится.

Я умоляюще уставилась на Рока. Тот поднял руки вверх, не желая вмешиваться. Раньше я бы не отказала. Всё-таки соседи, да и разносимые Литой сплетни могли бы стать чуть более позитивными. Теперь… Может, и правда стоит немного позаботиться о себе?

Я нахмурилась, вспоминая невероятно сложное, но жизненно необходимое сейчас заклинание. Использовать магию на другом человеке? Опасно, тяжело, чревато. Но заманчиво, верно?

Ноготь скользнул вдоль дощечки на столе, перечеркнул и закончил завиток. Руна получилась кривой, но вполне узнаваемой. Я ещё раз посмотрела на Рока. Он ухмыльнулся. И не понять, подбадривает или снова смеётся? Я приложила палец к рисунку, сосредоточилась на ощущениях…

– Ну так тётка и говорит, а я же, сама знаешь, слова никому худого…

Наступила благостная тишина. Лита открыла рот ещё несколько раз, не понимая, что звуков из него больше не раздаётся, а потом в ужасе заорала. Попыталась заорать.

Тишина.

О, мне определённо нравится такая магия!

– Ки-и-ири! – В узких зрачках фамильяра удивление в равных пропорциях смешивалось с восхищением. – Плохая, плохая девчонка! Давно стоило показать эту свою сторону!

И только Лита так и не поняла, что произошло: она хваталась за сердце, норовя упасть в обморок, но, осознав, что никто не станет её подхватывать, передумала, пыталась мычать и топать. Я с непроницаемым лицом выжидала, пока женщина успокоится и, в идеале, сбежит от злобной ведьмы. Но соседка оказалась не настолько умна. Она жестами потребовала бумагу с чернилами и криво нацарапала: «Это муж сглазил! Помоги, или забью гада лопатой!». Рок дважды перевёл взгляд с упрямой физиономии «жертвы» на записку и обратно. Лита топталась на месте, готовая к боевым действиям. С неё ведь станется и правда поколотить бедного затюканного мужичка. Заклятие немоты пройдёт черед пару часов, так что времени на членовредительство у вредной бабы предостаточно. Лучше бы нацарапала руну сразу у неё на лбу, чтобы немота стала пожизненной! Я так надеялась избавиться от любопытной соседки раз и навсегда. Чтоб ты лопнула! Но это колдовство мне пока что недоступно.

– Показывайте вашего мужа.

Лита возликовала и затрясла кулаками, что определённо указывало на натянутые отношения в семье. Одного её зырка хватало, чтобы встреченные по дороге просители вдруг решили, что вполне способны справиться с бедами самостоятельно, без колдовской помощи.

Что в этой семье главная женщина, стало ясно сразу же. Стоило переступить порог, как супруг Литы, мужичок тощий, мирный и всё время будто бы разглядывающий собственную обувь, подскочил с лавки и, за неимением иных дел, принялся перекладывать с места на место дрова у камина.