Текст книги "Сербская армия. 1804-1918"

Другой ученик Путника Новак Бранкович сыграл важную роль в обучении старшего комсостава сербской армии. В качестве профессора высших классов Военной академии (1901–1906) он заставлял слушателей справляться с тактическими задачами на карте и на местах с помощью аппликативного метода, то есть без заранее предусмотренных вариантов решения. Этот подход практиковался и в ходе поездок Генерального штаба, которые организовывались каждый год для тех, кто готовился к переходу в генерально-штабную специальность, а также для прочих офицеров Генерального штаба. С 1903 г. этими поездками чаще всего руководил сам Путник.

Во время этих поездок решались конкретные стратегические и тактические задачи, касавшиеся всех значительных оперативных направлений в Сербии. Дабы избежать шаблонного подхода к этим задачам и обеспечить победу здравого смысла, собравшиеся соглашались не только с «научным» или «школьным», а с любым иным решением, если оно подкреплялось логикой и весомыми аргументами. Так, Бранкович и Путник, руководствовавшиеся тезисом, что «в бою все возможно», допускали критический анализ любой задачи, свободный от каких-либо ограничений или навязанного сверху вывода, что поощряло самостоятельность и личную инициативу командиров всех уровней. Аппликативный метод применялся в качестве стандартного на протяжении всего периода нахождения Путника на должности начальника Главного генерального штаба или во главе военного министерства. Того же подхода придерживались наследники Бранковича на кафедре тактики, а именно, подполковник Милан Ж. Милованович и др. Из 426 сербских офицеров, закончивших высшие классы Военной академии до Великой войны, 275, или 65 %, слушали лекции по тактике, которые читал Новак Бранкович или его наследники. Если к ним прибавить 92 человек, которым читал Путник, то доля тех старших офицеров, кто находился под влиянием его концепции, превысит 85 %.

Живоин Мишич тоже воспитывал командиров в том духе, чтобы они становились целостными личностями, способными к самостоятельности и инициативе. В своих лекциях из курса стратегии он обращал внимание на разницу в осуществлении командования в ходе «регулярного» и «случайного сражения» («встречного боя»), во время которого самоинициатива выходит на передний план. Что касается необходимой для этого личностной целостности, Мишич недвусмысленно заявлял: «Весь мой прежний опыт службы позволяет мне сделать вывод, что у многих наших офицеров, особенно у тех, кто занимает высокие должности, недостает мужества высказать по важным вопросам свое подлинное мнение в присутствии старших по возрасту или по званию командиров! <…> Нахожу, что это серьезный недостаток, который в судьбоносные моменты мешает нашим вообще-то очень подготовленным и отважным старшим офицерам проявить инициативу, столь необходимую в военных операциях. Поэтому в процессе воспитания необходимо весь наш офицерский корпус побуждать к разумной личной инициативе, уместной как в мирное, так и в военное время. <…> Нет ничего хуже во время войны, чем боязнь взять на себя ответственность»[8]8
  Мишић Ж. Моје успомене. Београд: БИГЗ, 1990. С. 113.


[Закрыть], – подытожил Мишич.

Кроме того, пока Путник возглавлял военную администрацию, Главный генеральный штаб и командование дивизионных областей каждый год проводили учения без войск – на картах или на местах с участием большего или меньшего количества офицеров. Последнее зависело от целей учений, которые дополняли и без того масштабную систему совершенствования командного состава и способствовали проникновению концепции Путника вглубь сербского военного организма.

Особое внимание Путник уделял обучению и селекции высшего командного состава. Он подчеркивал необходимость и пользу того, чтобы старшие офицеры имели самые выдающиеся способности, и требовал, чтобы и Генеральный штаб задавал высокую планку. С первых лет существования сербской военно-образовательной системы офицеры Генерального штаба представляли собой элиту сербской армии, так как достигнуть их уровня было очень непросто. По той же причине во многих армиях офицеры Генерального штаба образовывали особую касту, возвышавшуюся над остальными представителями офицерского корпуса. Основная заслуга Радомира Путника, с 1903 г. находившегося на должности начальника Главного генерального штаба, состояла в том, что ему удавалось сблизить Генштаб и войска. Он верно определял полномочия офицеров Генштаба, указывая, что их роль – в том, чтобы быть специализированным вспомогательным органом начальников областных командований и оперативных частей. Благодаря этому в ходе как Балканских войн, так и Первой мировой отношения высших командиров и их начальников штабов характеризовались абсолютной гармонией, что имело самое большое значение для успешного проведения операций.

В этот период завершена разработка сербской военной доктрины, формальным воплощением которой стал «Устав полевой службы», опубликованный в 1911 г., хотя основные его постулаты применялись и раньше. Генерал Радомир Путник сыграл решающую роль в том, какой облик приняла доктрина, которая опиралась на принцип маневренной войны, изначально воплощенный в служившей образцом германской военной доктрине. В сербской теории военного искусства преобладало прогрессивное представление о взаимосвязи государства (то есть политики) и войны. Присутствовало понимание, что переменчивые политические цели и обстоятельства могут повлиять на изменение стратегии, что не отменяло того, что командующий, осуществляя управление военной операцией, должен иметь свободу действий. Воспринято мнение Мольтке, считавшего смертным грехом догматическое стремление осуществить любой ценой план операции. Поэтому поощрялась инициативность всех командиров – высших и низших. Приоритетом было сохранение духа армии, а также спонтанности действий и реакции подчиненных командиров. Суть этого подхода отражена в следующей сентенции: «Приказ должен содержать то, что командующий не в состоянии предпринять сам, и ничего более». Поэтому в разделе «Устава полевой службы», посвященном руководству армией, наряду с приказом, еще в 1894 г. предусмотрена и директива, оставлявшая больше пространства для маневра при выполнении задачи.

Поэтому в «Уставе полевой службы» (1911), представлявшем собой вершину сербской военной мысли, положения о самоинициативе получили дополнительную разработку. Пункт 979 подчеркивает: «Каждый командир, выполняя свою боевую задачу, обязан помнить об общей цели операций. Удостоверившись, что его намерения и приказы должным образом поняты, он должен предоставить своим подчиненным полную свободу в выборе средств для их исполнения». О том же идет речь в пункте 980: «Командир обязан действовать энергично, самостоятельно и инициативно в тех случаях, когда необходимо незамедлительно оказать помощь соседним войскам, и когда обстановка со времени предыдущего приказа изменилась, а новые приказы еще не поступили. <…> О таких самостоятельных решениях командир обязан сразу проинформировать своего начальника, от которого ранее получил приказ о выполнении задания».

Основные принципы сербской военной службы состояли в следующем: цель каждого боя – уничтожение неприятеля; действия, предпринимаемые в ходе боя, всегда следует соотносить с реальной ситуацией; надлежит выбирать наиболее простые решения и всеми силами поощрять инициативу; всегда надо стремиться к достижению превосходства в огневой мощи. Стремительные марш-броски и умелые маневры, неожиданность и максимальная инициативность, маскировка и использование рельефа, взаимопомощь пехоты и артиллерии при обороне и в наступлении, в также всестороннее использование ночных и диверсионных вылазок – все перечисленное составляло основу национальной тактической доктрины сербской армии накануне Балканских войн. Эффективность вышеописанной системы подтверждена исходом Кумановской битвы, выиграть которую удалось во многом именно благодаря инициативности младших офицеров.

Глава 7
Сербская армия в войнах 1912–1918 гг

Большинство воинских традиций Вооруженных сил Сербии уходит корнями в период освободительных войн 1912–1918 гг., когда сербская армия своими боевыми качествами, героизмом и самоотверженностью ее командиров и солдат заслужила в глазах международной общественности репутацию лучшей малой армии своего времени.

Первая балканская война 1912–1913 гг

В Первую балканскую войну Сербия вступила в союзе с Грецией, Черногорией и Болгарией. Ее вооруженные силы, на которые, согласно межсоюзническому договору, легло основное бремя военных действий на вардарском фронте, приобрели более чем необходимый военный опыт и продемонстрировали превосходные профессиональные качества организационно-штатной структуры, которая терпеливо отстраивалась к 1912 г. по лучшим европейским образцам, адаптированным к отечественным условиям и потребностям.

Сербская действующая армия, состоявшая из частей 1-го и 2-го призыва, вступила в войну с пятью пехотными дивизиями 1-го и 2-го призыва и одной кавалерийской дивизией. В состав дивизий не входили полк горной артиллерии и гаубичная артиллерия. Дивизия 1-го призыва объединяла четыре пехотных полка (16 батальонов), один полк полевой артиллерии (6–9 батарей или 24–36 орудий), кавалерийской полк (три эскадрона). В ее составе также имелись пионерный полубатальон, отделение телеграфистов, а также тыловые службы и части. Штатная численность пехотных полков 1-го призыва составляла от 4421 до 4453 человек. Полков скорострельной артиллерии – 1398; кавалерийских полков – 540; дополнительных батальонов – 585; в остальных частях – около 3 тыс. человек. Штатная численность дивизии 1-го призыва полного состава составляла 25 313 человек, располагавших 20,5 тыс. винтовок и карабинов, 20 пулеметами, 36 орудиями калибра 75 мм, 5110 лошадями, 1538 волами и 1645 запряженными повозками.

Дивизии 2-го призыва состояли из трех пехотных полков (12 батальонов), одного дивизиона полевой артиллерии (3–6 батарей, или 12–24 орудий) и одного кавалерийского дивизиона (два эскадрона). Совокупная численность дивизии 2-го призыва составляла около 15 тыс. человек. В состав кавалерийской дивизии входили две бригады по два полка (всего 16 эскадронов в дивизии), а также дивизион конной артиллерии (две батареи, всего восемь орудий). Полк горной артиллерии располагал девятью батареями (36 орудий), а гаубичная артиллерия – 15 батареями орудий калибра 120150 мм и одной батареей мортир калибра 150 мм.

Первую крупную победу I сербская армия одержала над турецкой Вардарской армией в Кумановской битве, состоявшейся 2324 октября 1912 г. Сербы оказались втянутыми в сражение случайно – во время перехода в район Овче-поле, где, по предположению сербского Верховного командования, следовало ожидать сосредоточения основных турецких сил. Лучше осведомленные о передвижениях противника турки ожидали сражения и вступили в него согласно своему плану. В первый день главный удар приняла на себя Дунайская дивизия 1-го призыва, которая, будучи застигнутой врасплох, сумела отбить атаку четырех турецких дивизий и закрепиться на занятой позиции. Во второй день Дринская дивизия 1-го призыва под командованием Павла Юришича-Штурма, захватив высоту Зебрняк, прорвала турецкую оборону в самом уязвимом месте и фактически предрешила исход сражения, продемонстрировавшего, как много значит инициатива и самоотверженность младших и средних офицеров. В числе первых потерь на поле битвы остался командир 7-го пехотного полка 1-го призыва Дунайской дивизии подполковник Александр Глишич, который лично возглавил атаку своих солдат на турецкие позиции. С того момента такое поведение офицера станет отличительной чертой всего сербского комсостава, поэтому в течение Балканских войн и Первой мировой сербская армия потеряет убитыми в бою командиров полка (в основном в звании подполковника) больше, чем любая другая армия. За этот успех сербского оружия генерал Радомир Путник, находившийся во главе Штаба Верховного командования, первым из сербских офицеров удостоился звания воеводы.

После этого успеха сербская армия прорвалась в район Скопье и Овче-поле. Главной задачей, стоявшей перед ней, был окончательный разгром турецкой Вардарской армии, освобождение Метохии и выход к побережью Адриатического моря. После Кумановской битвы Вардарская армия турок отступила к Битолю и заняла оборону в нем. В результате трехдневных боев (16–18 ноября 1912 г.) сербская I армия снова разбила Вардарскую армию, которой пришлось отступить частично к Флорине и частично к Ресену. Преследуя разгромленные турецкие войска, передовой отряд сербской Конной дивизии 20 ноября вошел во Флорину, где соединился с союзнической греческой армией. Моравская дивизия 2-го призыва заняла Ресен, Охрид и Дебар, а один ее отряд 29 ноября вошел в Елбасан в Албании. Далее сербские войска вышли к морю в районе Драча (Албания) и оказали помощь черногорцам, осаждавшим Скадар. Сначала в осаде приняла участие одна сербская дивизия, а затем целый корпус.

Рассматриваемый период сыграл важную роль в развитии сербского воздухоплавания. В соответствии с постановлением Военного министерства и Главного генерального штаба, 24 декабря 1912 г. воевода Радомир Путник принял решение о формировании Воздухоплавательного командования с центром в Нише. В состав командования вошли отделение аэропланов и отделение аэростатов, водородная станция и голубиная почта (все элементы авиации того времени). Сербские военно-воздушные силы располагали 11 аэропланами, двумя аэростатами и 13 пилотами (шесть сербских и семь иностранных). В то время Сербия была одной из 15 стран в мире, имевших собственные военно-воздушные силы, и одной из первых пяти стран, которые употребили летательные аппараты в ходе боевых действий (во время осады Скадара в 1913 г.). А именно, для совместных операций с черногорской армией 20 февраля 1913 г. был сформирован Приморский отряд аэропланов в составе трех летательных аппаратов, который разместился поблизости от села Малый Барбулушит. В ходе первой попытки произвести разведывательный полет над турецкими позициями погиб пилот – старший сержант Михайло Петрович. Первый успешный разведывательный полет состоялся 29 марта 1913 г., а к концу войны на этом участке фронта было произведено семь таких полетов.

До завершения Первой балканской войны сербская II армия под командованием генерала Степы Степановича вместе со своей тяжелой артиллерией пришла на помощь болгарам, осаждавшим Адрианополь. Тем не менее в результате подписания 30 мая 1913 г. в Лондоне мирного договора с Турцией не было достигнуто окончательного разграничения между балканскими союзниками в Македонии.

Вторая балканская война и Албанский мятеж 1913 г

Столкнувшись с агрессивностью болгар, Сербия и Греция заключили 1 июня 1913 г. союз. В результате подписания договора о дружбе и взаимном союзе также удалось решить вопрос границы в Македонии между Сербией и Грецией. Кроме того, Белград получил право использовать порт в Салониках в течение 50 лет. В тот же день подписана военная конвенция, регламентировавшая взаимные военные обязательства и сотрудничество в случае нападения Болгарии или иного государства, а также проект совместного плана операций.

Отказавшись от арбитража российского императора, Болгария неожиданно напала на сербов и греков. 30 июня 1913 г. болгарская IV армия атаковала сербскую III армию на Брегальнице. Когда сербское Верховное командование обсуждало, где следует принять решающее сражение, большинство выступало за то, чтобы отвести войска с Брегальницы и Злетовской реки и дать бой на заранее подготовленных позициях. И в этот момент проявил себя полководческий талант помощника начальника штаба сербского Верховного командования генерала Живоина Мишича. В ответ на позицию, озвученную другими участниками обсуждения, он возразил, что отступление плохо повлияло бы на боевой дух войск и воодушевило бы неприятеля. Согласно предложению Мишича, для перехвата инициативы I армии следовало незамедлительно нанести контрудар в направлении Кочан, с чем воевода Путник немедленно согласился. III армия, получив подкрепление, смогла удержать фронт на Брегальнице и Криволаке, в результате чего кризис был преодолен, а инициатива перешла к сербам. Благодаря самоотверженности сербских войск наступление болгар удалось остановить.

В битве на Брегальнице особенно проявил себя 2-й пехотный полк 1-го призыва из состава Моравской дивизии, который за его энергичность, силу и способность удерживать оборонительные позиции удостоился от противника эпитета «железный». Помощь сербским войскам оказывала и авиация. Отделение в составе трех аэропланов поступило в распоряжение Дунайской дивизии 1-го призыва для совершения разведывательных полетов. С аэродрома Войник под Куманово эти аэропланы произвели 21 вылет. На пиротском направлении разведка осуществлялась с позиции Яменирид силами аэростатного отделения, переименованного в аэростатную роту.

После этого поражения Болгария была разгромлена и принуждена к подписанию Бухарестского мирного договора. В результате победы над Болгарией за сербской армией укрепилась репутация главной военной силы на Балканах.

По завершении Балканских войн 17 августа 1913 г. началась демобилизация сербской армии. Уже в сентябре в результате подстрекательства со стороны Австро-Венгрии, недовольной ростом авторитета Сербии в глазах югославян, начинаются нападения с территории Албании, и разгорается албанский мятеж на приграничной сербской территории. Сербии опять пришлось мобилизовать часть своих сил, чтобы справиться с этой агрессией. В ходе подавления мятежа 25 сентября 1913 г. 12-й пехотный полк направил из Тетово в Гостивар две роты на автомобилях и повозках с целью усиления Мавровского отряда до прибытия основных сил 12-го полка. Эта операция по переброске сил малой численности состоялась почти на год раньше знаменитой Битвы на Марне, в ходе которой, как полагает мировая военная историография, зародился этот вид военного автомобильного транспорта.

Успешное устранение и этой угрозы вызвало еще большее раздражение у Вены, полной решимости уничтожить Сербию, которая виделась препятствием существованию монархии, а также ее экспансии в направлении Салоник и Ближнего Востока. Тем временем 9 августа 1913 г. осуществлено новое военно-территориальное разделение увеличившегося в размерах Королевства Сербия. К прежним дивизионным областям (Дунайской, Дринской, Тимокской, Моравской и Шумадийской) добавились пять новых: Вардарская с центром в Скопье, Битольская с центром в Битоле, Брегальницкая с центром в Штипе, Косовская с центром в Приштине и Ибарская с центром в Нови-Пазаре. Каждая дивизионная область делилась на четыре полковых окружных командования (всего 20), а те – на четыре батальонных среза. Ввиду того, что с октября 1913 г. новый штатный состав армии только начал воплощаться, Сербии не удалось использовать военный потенциал новых областей к моменту вступления в Первую мировую войну.

Первая мировая война

После Сараевского покушения, использованного Австро-Венгрией в качестве повода для начала войны, Сербии направлен ультиматум, требования которого нарушали ее суверенитет, и который она не могла принять. Тогда за Сербию заступились державы Антанты во главе с Россией, а на стороне Австро-Венгрии выступила Германия. Мировой катаклизм стал неизбежным.

Мировая война застала Сербию в очень уязвимом положении. Военное снаряжение уничтожено и израсходовано в ходе предшествующих войн. И неоткуда было восполнить потери. Имелся дефицит винтовок, пулеметов, пушек. Трофейное оружие, захваченное у турок и болгар, только увеличило пестроту имевшихся вооружений и затруднило снабжение армии боеприпасами. Больше всего не хватало обмундирования, снаряжения для лагерей и боеприпасов для артиллерии. Сербии удалось всего мобилизовать 26 полков 1-го призыва (их них шесть сверхкомплектных), 15 полков 2-го призыва и 60 батальонов 3-го призыва. По сравнению с Балканскими войнами изменение штатного состава армии ограничилось формированием Комбинированной дивизии в составе 1-го, 2-го, 5-го и 6-го сверхкомплектных полков. Сербская авиация располагала всего тремя исправными аэропланами и двумя пилотами, способными к выполнению боевых задач. И несмотря на все эти слабые стороны, сербская армия во многих отношениях превосходила агрессора. А именно: в уровне морали, сознательности и национального единства, военном опыте, обученности войск и штабов, а также в уверенности в собственных силах, приобретенной в результате побед в Балканских войнах.

Оперативные вооруженные силы делились на три армии, «Ужицкое войско» и определенное количество отрядов. В начале войны в состав I армии входили Браничевский отряд (Дунайская дивизия 2-го призыва, 3-й артиллерийский дивизион и 2-й пехотный полк 3-го призыва), Дунайская дивизия 1-го призыва, Тимокские дивизии 1-го и 2-го призывов и Моравская дивизия 2-го призыва. Во II армию входили Моравская дивизия 1-го призыва, Комбинированная дивизия 1-го призыва и Шумадийская дивизия 1-го призыва. Третью армию составляли Дринские дивизии 1-го и 2-го призывов, а «Ужицкое войско» – Шумадийская дивизия 2-го призыва, Ужицкая бригада и Лимский отряд. Кроме того, были сформированы четыре четнических отряда (Златарский – под командованием майора Косты Тодоровича, Ядарский – майора Воина Поповича, Рудникский – майора Воислава Танкосича и Горнякский – майора Велимира Вемича), предназначенные для проведения диверсионно-разведывательных операций.

В войска 3-го призыва входило 15 полков (по четыре батальона), личный состав которых использовался в тылу, охранял военные объекты, линии связи, стерег военнопленных. Однако в некоторых случаях военнослужащие указанной категории принимали участие в боевых действиях на первой линии фронта. В начале войны Сербия мобилизовала 423 441 человека, что представляет собой огромную цифру, если принять во внимание общую численность населения – 4 млн 300 тыс. жителей. К концу 1915 г. число мобилизованных вырастет до 548 212 человек.

Среди мобилизованных в начале войны было 870 старших и 3869 младших кадровых и резервных офицеров, 1485 административных служащих и чиновников, подлежащих призыву в военную администрацию. Во время войны 1914–1918 гг. в Сербии на действительной военной службе состояло 3712 кадровых офицеров: 43 офицера Генерального штаба, 2361 пехотный офицер, 268 кавалерийских, 689 артиллерийских, 126 инженерных, 11 артиллерийско-технических, 6 инженерно-технических, 100 военных медиков, 27 военных юристов и 66 офицеров военной жандармерии. Верхушку командного состава в 1914 г. представляли трое воевод и 12 кадровых генералов. К концу войны воевод стало 4, а генералов – 15. Таким образом, генералитет сербской армии, с учетом четырех генералов, находившихся в резерве, составил 23 человека. Наряду с перечисленными высшими чинами в армии имелись 141 полковник, 221 подполковник, 588 майоров, 698 капитанов I класса, 259 капитанов II класса, 788 поручиков, 997 подпоручиков и 5 прапорщиков. Из указанного числа 1697 офицеров окончили низшие классы Военной академии, а остальные получили офицерские погоны по окончании военно-учебных заведений того же профиля за границей (главным образом российских военных училищ и австро-венгерских школ аналогичного ранга), а также в результате производства непосредственно в войсках – из унтер-офицеров, сдавших соответствующий экзамен или проявивших личную доблесть в ходе боевых действий. Значительную роль в военной системе Сербии играли резервные офицеры, которыми становились студенты средних и высших учебных заведений. В результате все представители интеллектуальной элиты Королевства Сербия мужского пола становились частью офицерского корпуса.

В резерве состояли и вышедшие на пенсию офицеры, а также недавние кадровые, которые по разным причинам оставили службу. В 1914–1918 гг. в сербской армии служило 6725 резервных офицеров. В их число входили четыре генерала, 46 полковников, 31 подполковник, 250 майоров, 867 капитанов I класса, 1086 капитанов II класса, 1236 поручиков и 3205 подпоручиков. Не считая генералов, резервный офицерский корпус Сербии состоял из трех офицеров Генерального штаба, 5292 пехотных, 350 кавалерийских, 486 артиллерийских, 251 инженерного, шесть артиллерийско-технических офицеров, 274 офицеров-медиков, 54 военных юристов и пять резервных офицеров военной жандармерии. Часть сербских резервных офицеров составляли добровольцы, а также военнопленные австро-венгерской армии – сербы, хорваты, словенцы; и помимо них чехи, словаки, русские, а также представители иных славянских народов. Главным образом, благодаря опыту, приобретенному в ходе Балканских войн, сербские резервные офицеры выросли в отличных командиров низших тактических подразделений (взводов и рот), с которыми по степени профессионализма не могли сравниться их коллеги из австро-венгерской армии.