Текст книги "Ловзар"

– Блин, теперь только через три недели, – с нарочитой досадой произнес Арсен.

Лена подмигнула ему и сняла майку, переодеваясь.

– Хасанка когда за тобой заедет?

Арсен посмотрел на часы.

– Через сорок минут.

– Ой, жалко, не успею с ним поздороваться.

Лена запрыгнула в джинсы и начала их натягивать, забавно покачивая попкой. У нее зазвонил телефон.

– Да, здрасьте. Ага, уже подъехали? Все-все, спускаюсь!

Лена застегнула чемодан и потащила его из комнаты. Арсен вскочил, быстро ее догнал, забрал чемодан и отнес его к двери.

Обувшись, Лена повернулась к Арсену.

– Любимый, целуй! Быстро целуй!

Арсен притянул ее к себе и крепко поцеловал. Лена прижалась к стоящему в одних плавках мускулистому Арсену, однако тут же спохватилась.

– Ой, некогда! Хоть и сладко!

Она наморщила лобик, что-то вспоминая.

– Так, Арсюшка, там тарелкой накрыт омлет, – увидев, что Арсен хочет что-то сказать, Лена остановила его жестом, – да-да, без лука! И помидоры крупно порезала.

Арсен засмеялся.

Лена внимательно посмотрела на него.

– Так! Пообещай мне, что будешь хорошо себя вести!

– Может, лучше поклясться?

– Идея!

Лена взяла его за правую руку и подняла ее.

– Повторяй: я буду хорошо себя вести.

Арсен послушно повторил:

– Я буду исключительно хорошо себя вести.

– Я не буду ввязываться ни в какие авантюры.

– Никаких авантюр.

– И никаких девчонок.

– Вообще никаких девчонок.

– Какой ты у меня молодец!

– Только бы ты улыбалась, родная.

Лена открыла дверь.

– Я буду скучать, – сказала она на пороге. – Пожалуйста, будь молодцом!

И побежала в сторону лифта, везя за собой грохочущий колесиками чемодан.

* * *

Арсен всегда читал за едой. Даже в офисе он старался ходить на обед в одиночку – это позволяло ему выкроить тридцать-сорок минут для чтения. Сев за стол на кухне, он достал из поблескивавшей черной кожей сумки «В ожидании варваров» Джона Максвелла Кутзее и внутренне настроился погрузиться в тягучее повествование. Страница в книге была заложена серебряной закладкой, которую на прошлый день рождения подарила ему Лена. Арсен очень любил эту вещицу, читая, часто крутил ее в руках, и сердце его наполнялось нежностью по отношению к Лене.

Внешне закладка напоминала продолговатую заточку. C одной стороны она заканчивалась небольшой серебряной пластиной, на которой были выгравированы инициалы Арсена. Этой пластиной закладка цеплялась за корешок книги. Другая ее сторона представляла собой плоское острие, благодаря которому она компактно помещалась в книге. Лена смогла сделать идеальный подарок – она учла его любовь к книгам, к серебру и странную даже для самого Арсена любовь к холодному оружию.

Арсен неторопливо завтракал, раз в несколько минут перелистывая страницу в книге. Сегодня можно было не спешить: с утра он позвонил в офис и предупредил, что возьмет отгул. Вопросов и недовольства это не вызвало – все знали об ответственности Арсена. Но несмотря на это, каждый раз, находясь дома в рабочий день (что случалось довольно редко), Арсен испытывал смутное чувство вины. Ему сложно было точно объяснить это чувство, замешанное на ощущении праздности, опасении упустить важные возможности, диссонанса с привитым с детства трудолюбием.

Зазвонил телефон.

Даже не глядя на экран, Арсен понял, что звонит Хасан. Поднеся трубку к уху, он услышал его возбужденный голос:

– Братуха, ваш «Мазератти» подан!

Арсен улыбнулся и, заложив книгу закладкой, встал из-за стола.

* * *

– Че, Арсик, ща движню забаламутим, все офигеют!

«Мазератти» мчался по Кутузовскому проспекту, необычно пустому для буднего дня. Хасан вел машину агрессивно, постоянно меняя полосы, обгоняя остальных и крайне резко реагируя на возмущенные сигналы водителей.

– Сначала машину нормальную купи, потом голос подавать будешь! – кричал он сквозь приоткрытое стекло.

В машине звучало радио, ведущие утреннего шоу общались с дозвонившимся слушателем, вымучивая шутки и периодически срываясь на истеричное хихиканье. Их неестественная бодрость сильно коробила слух Арсена, однако он не пытался переключить радио – это означало бы ввязаться в долгий поиск волны с наименее отвратительной музыкой.

– Расскажи поподробнее про встречу, че за люди, чего хотят? – перешел к делу Арсен.

Хасан с чувством помотал головой:

– Это не люди – это звери, хотят всего и сразу!

Хасан снова резко сменил полосу. Арсен инстинктивно схватился за пластиковую переднюю панель:

– Хасан, давай нашутимся вечером, а сейчас серьезно.

– Короче, будет две встречи. – Хасан и впрямь резко сменил тон на серьезный. – Меня больше колышет первая. Встречаемся с полковником ФСБ.

Арсен удивленно посмотрел на Хасана, тот усмехнулся:

– А ты че думал, вафли жуем?

Машина въехала на Новый Арбат, и Хасану из-за плотного движения пришлось сбросить скорость.

– Этот полкан нам кредитную гарантию для банка пробил. Серьезный дядька, нам с ним дружить надо. Он жесткий тип и может свои гэбэшные прихваты начать, так что держимся на стреме, провокации, не провокации – побоку, каждое слово в бумагах проверяем.

– Ты с ним работал раньше? – поинтересовался Арсен.

– Работал, – выругался Хасан. – Поэтому и говорю: жесткий. Таких людей не дай бог врагами иметь.

Поток машин поредел, и Хасан добавил газу.

– А че по второй встрече?

Хасан махнул рукой.

– Да ни о чем. Там понятная тема. Два черта, коммерсы шугливые. Мы у них квартиры покупаем, часть этим кредитом закрываем. С ними все на мази, я тебя беру, чтоб, если у них вопросы будут по бумагам, ты бы им растолковал. Не поймут – хер с ними, с этими можно сильно не цацкаться.

Машина свернула с Бульварного кольца на Тверскую. Хасан молчал, барабаня пальцами по рулю, отбивая какой-то лишь ему известный ритм. Арсену также передалось беспокойство, и он задумался о предстоящей встрече. Зная Хасана, он понимал, что раз тот нервничает, значит, какие-то причины для этого действительно были.

Несколько минут они ехали молча, затем Хасан резко вывернул руль и припарковал машину на стоянке возле торгового комплекса «Галерея». Выйдя, Арсен обратил внимание, что машина заняла сразу два парковочных местах.

– Хасик, выровняй машину, – сказал Арсен Хасану, который открыл пластиковую папку и перелистывал бумаги.

Хасан мельком глянул на Арсена и снова погрузился в бумаги.

Пройдя по залу торгового центра, они вошли в японский ресторан. Заведение открывалось в 11.00, а на часах было 11:20, поэтому неудивительно, что они оказались единственными посетителями. Изящная бурятка принесла меню и удалилась.

Хасан продолжал молчать и уже почти лихорадочно отбивал все тот же ритм, постукивая пальцами по столу. Арсен чувствовал себя неловко, молчание в компании всегда вызывало у него ощущение дискомфорта, тем не менее он решил пока не трогать замершего в ожидании друга.

Неожиданно Хасан поднялся и вышел из-за стола. Арсен увидел, что он идет навстречу мужчине в коричневом пиджаке, надетом поверх водолазки. При первом взгляде мужчина не оставлял о себе никакого впечатления – невысокого роста, с невыразительным лицом, и только пружинистая, уверенная походка показывала внутреннюю силу.

– Привет, Хасанка, – улыбнувшись, сказал мужчина. – Рад тебя видеть в добром здравии.

– Здравствуйте, дядя Саша. – Хасан обеими ладонями пожал ему руку и обнял.

Мужчина сел за стол и громко крикнул бурятке:

– Девушка, эспрессо!

Арсен поймал на себе взгляд гостя, внешне нейтральный, однако он сразу же почувствовал, что его изучают.

– Это Арсен, мой аудитор, – перехватив взгляд, представил его Хасан.

Арсена резко обожгло изнутри – такое представление понижало его статус на переговорах, превращая из человека, помогающего другу, в наемного сотрудника.

– Александр Евгеньевич, – представился мужчина в ответ.

– Ну как дела твои, Хасанка? – тепло спросил Александр Евгеньевич.

– Дела отлично, дядя Саша, работаем, землю крутим, денежки мал-помалу зарабатываем.

– Молодец, ну что ж удивительного – есть в кого. Как папа, кстати?

– Слава Аллаху, отлично, в Дубае сейчас, на экономическом форуме.

– Ну, дай бог.

Александр Евгеньевич вытащил из портфеля стопку бумаг.

– Ладно, сынок, давай к делам нашим. – он подвинул бумаги к Хасану. – Ну что сказать, задачка, конечно, не из легких оказалась.

– Это для вас-то? – Арсен уловил в голосе Хасана заискивающие нотки. – Дядя Саша, мне страшно себе представить задачку, которая для вас будет нелегкой.

– Ты давай ври, да не завирайся. – Александр Евгеньевич засмеялся.

Хасан бегло взглянул на документы и молча передвинул их к Арсену.

Арсен начал просматривать бумаги, между тем фээсбэшник продолжил:

– На самом деле банкиры сначала закочевряжились, в отказ пошли. У них сейчас там сверху гайки закручивают на волне борьбы с финансированием терроризма, за каждую подпись спрашивают по полной.

Хасан засмеялся.

– Ну все, теперь террористы помрут с голоду в горах, раз такая борьба серьезная.

Арсену не составило труда сразу же понять, что с бумагами все было нормально. Банк «Транссиб» гарантировал кредитное обеспечение сделки с шестнадцатью квартирами в разных районах Москвы. Однако ему было неприятно участвовать в разговоре с позиции аудитора, а сидеть и с вежливой улыбкой поддакивать обоим он тоже не хотел, поэтому Арсен сделал вид, что продолжает досконально изучать бумаги.

– Дядя Саша, не поверите: псориаз у меня на руках появился. – Хасан показал фээсбэшнику ладони, на которых действительно было несколько язв, покрытых тонкой пленкой коросты.

– А что ж ты себя так не бережешь, сынок?

– Жизнь собачья, дядя Саша. Сколько нервов я потратил за последние два месяца с этим. – Хасан кивнул на лежащие на столе бумаги. – Ну, вы сами знаете, – добавил он, глядя на Александра Евгеньевича. Тот закивал, и оба захихикали. Арсен, не глядя на них, понял, что за этим смехом скрывался какой-то совместный опыт, о котором они не говорят вслух. – Мучаюсь теперь, что только не пробовал. Вроде проходит, а потом по новой. Мази – не мази, все мимо.

– А я, Хасанка, тебе тут помочь могу. – Александр Евгеньевич отхлебнул кофе. – Послушай внимательно, потом будешь вспоминать, благодарить.

Хасан с подчеркнутым вниманием стал слушать. Александр Евгеньевич откинулся в кресле, несколько секунд помолчал и заговорил:

– У меня у самого хворь жуткая была – печенкой мучился до невозможности. И вроде не пил почти, а вот, бывало, как колика прихватит, так аж в глазах темнело.

Арсен невольно прислушался, продолжая почти автоматически листать бумаги.

– И посоветовал мне коллега съездить к одному целителю из-под Вологды. Я вначале рукой махнул, думаю, еще бы к экстрасенсу отправил, но сослуживец этот мне так живописно расписал, как лекарь его жену от подагры вылечил, что я в итоге решил съездить. Взял отпуск за свой счет, полетел до Вологды, оттуда на автобусе. Приезжаю, а там хутор – три дома, кругом лес, болота, комары, причем каждый с кулак.

Александр Евгеньевич показал проходившей мимо официантке на пустую чашку.

– И живет там целитель этот. И со всей Руси к нему народ едет с недугами самыми разными. – речь Александра Евгеньевича неожиданно стала по-былинному напевной. – А он, лекарь этот, на воду заговоры читает – и получается живая вода. Я этой воды два стакана выпил, так лег спать и ровно сутки спал, хотя обычно сплю часов шесть, и то ворочаясь. Проснулся – чувство, словно тонну груза с загривка сняли, аж будто взлечу сейчас.

Официантка поставила на стол чашку эспрессо и застыла, собираясь принять заказ, однако Хасан нетерпеливым жестом показал, что ничего не нужно.

– И вода та любые хвори лечит. Сам видел – человек со шрамом страшным приехал, через все лицо – как будто топором рубанули. Лекарь два дня компрессы с водой поприкладывал – и все прошло. Другому водой этой в глаз капал – бельмо сошло, как будто и не бывало. А я три дня у него пожил, водицы этой литров десять выпил – и про печенку с тех пор и не вспоминаю.

– Вот это дела, дядя Саша! – Хасан изумленно потряс головой. – Вы мне данные его черканите, я обязательно сгоняю. Это прям чудеса какие-то.

– Его так и зовут – чудо-лекарь, – констатировал Александр Евгеньевич.

– Ну вы прям обнадежили меня – может, и вправду пройдут болячки.

– Съезди, Хасан, обязательно и папу свози – у него тоже уже наверняка хворей целый воз. Воды этой наберите побольше да в багаж сдайте, а то в самолет не пустят.

– Насчет здоровья папиного у секретарш его поинтересоваться надо. – Хасан довольно засмеялся.

– Ну что, Артур, бумажки в порядке? – спросил Александр Евгеньевич у Арсена.

– Лучше называть меня моим именем – Арсен.

Он посмотрел на Александра Евгеньевича и на Хасана, словно чего-то ожидая, однако те не обратили внимания на его слова.

– Да, с бумагами все в порядке, все подписи есть, номер кредитного решения заверен руководителем, вопросов нет никаких. – Арсен отодвинул бумаги от себя.

– Отличная работа, дядя Саша. – Хасан встал и протянул руку. – Спасибо вам! Большое дело сделали.

– Рад, что смог помочь, Хасанка. – Александр Евгеньевич пожал руку в ответ, но вставать не стал.

– Мы как вопрос окончательно закроем, благодарность нашу, не знающую границ, выразим более конкретно.

– Ну, не забудете меня – и хорошо. Главное – дело, а благодарность – это так, наносное.

– Ладно, поехали мы. – Хасан взял в руку ключ от машины и два телефона, лежавших на столе. – Арсен, пора.

Арсен встал, молча пожал руку Александру Евгеньевичу и пошел в сторону выхода.

– Папке своему привет передавай. – Александр Евгеньевич усмехнулся. – Экономический форум… А забыл он, как на даче у меня в трениках ходил?

– Да что вы, дядя Саша! Он только про вас и вспоминает, о чем ни заговоришь – все «Саня, Саня…». – Хасан, было собравшийся уходить, остановился.

– Ой, иди с глаз долой! – махнул рукой Александр Евгеньевич.

Хасан, смеясь, пошел вслед за Арсеном к выходу и тут же, спохватившись, вернулся.

– Черт, память никакая стала! Надо будет в Вологде этой воду священную к голове поприкладывать. – Хасан засунул руку во внутренний карман куртки и достал пригласительный. – Ждем вас на свадьбе, отец сказал, сам лично вас в самолет свадебный на самое лучшее место посадит.

Александр Евгеньевич открыл пригласительный, внимательно прочитал и улыбнулся.

– Ох, чую, куражная свадьба будет. Одно слово – чеченская.

* * *

– Ни хера он темы задвигает!

Хасан шел к машине, подкидывая и тут же ловя ключи. Солнце играло на его трехдневной черной щетине.

– Живая вода, приколись! У чекиста, по ходу, башню вчистую снесло. Чудо-лекарь. – Хасан искренне засмеялся.

– Хасан, какого черта ты так меня представил?

Арсен остановился и пристально посмотрел на Хасана.

– Как? – недоуменно спросил тот.

– Аудитором, – продолжая стоять, ответил Арсен.

– Арсюха, ты че? Обиделся, что ли? – Хасан перестал играть ключами и с искренним удивлением смотрел на Арсена.

– Какой я тебе аудитор? Если я с тобой на встречу поехал, чтобы помочь, то я за столом должен сидеть на равных, а ты меня холопом представил. – Арсен сплюнул. – Хорошо хоть не чабаном.

Арсен старался скрыть, что его трясло. Ему всегда было сложно управлять своими эмоциями, они рвались наружу в виде капель пота, трясущихся рук, сбивающегося голоса. Вот и сейчас Арсен был жутко зол, и эта злость явно по нему читалась.

– Воу, воу, братуха! – Хасан подошел к Арсену и положил ему руку на плечо. – Вязуй, ты че? О чем ты вообще говоришь? Я спецурой тебя палить не стал.

В голосе Хасана слышались дружеская забота и абсолютное спокойствие, так что Арсен испытал чувство вины за собственную нервозность.

– Арсюха, эти движняки все только до поры до времени легальные. Я тебя не стал нормально знакомить, чтобы, если вдруг че, вопросов к тебе лишних не возникло. Там замесы бывают – не дай бог. Тебе с твоей головой – зачем это все?

Арсен начал успокаиваться. Его почти перестало трясти, голос вернулся в обычную тональность.

– Вот, прикинь, пересекусь я когда-нибудь с этим «дядей Сашей». – он слегка передразнил Хасана. – Тот на меня как на пустое место посмотрит.

– О, братан, не нужно тебе с ним больше пересекаться. Я тебе отвечаю, очень многим людям за счастье было бы, чтобы на них этот полкан чекистский как на пустое место смотрел. Если с ним еще раз пересечешься – значит, в жизни ты куда-то не туда свернул. Поэтому не забивай себе голову, не тот это человек, с кем ты без лишней надобности общаться будешь.

– Ну на свадьбе хотя бы… – начал Арсен.

– На свадьбе две тысячи гостей будет, – ответил Хасан. – Пахановские кенты за отдельным столом засядут, я их сам разок, может, увижу, а может, и нет.

Арсен замолчал. Хасан взял его за голову и прижал к своей голове.

– Арсюха, не принимай близко к сердцу, хочешь, я тебя партнером представлять буду? Хочешь, начальником своим?

Арсен засмеялся и пошел к машине. Дверь оказалась заперта. Следом подошел Хасан и, нажав на кнопку, открыл машину.

– Ну что, поехали, коммерсам бумажки закинем, а потом поторчим где-нибудь, кальян покурим. Чабан, – смеясь, добавил Хасан.

* * *

– Этот подъезд вроде. – Хасан сверился с какой-то записью в телефоне. – Да, точно этот.

Он набрал номер квартиры. Домофон что-то пробурчал в ответ и запищал.

– Со свадьбой этой столько засад. Марина каждый вечер звонит – мозг выносит. То фотографа посмотри, то какой крем в торте должен быть. Я говорю: мне главное, чтоб на свадьбе не убили никого. А она ревет, обижается, коры, короче.

– Ребята, вы в какую квартиру? – спросила, выглянув из окошка, консьержка.

– В семьдесят четвертую.

Они подошли к лифту, Арсен нажал кнопку вызова, дверь плавно открылась.

– Ты любишь Марину? – спросил Арсен, входя в лифт.

– Братан, ты же знаешь, вайнах любит мать, коня и саблю. Марина мне не мать, не лошадь и не сабля.

– Хасик, давай-ка вот без этой пурги чеченской. По-мужски просто скажи – любишь ее или нет?

Хасан молча улыбнулся.

Лифт остановился на четырнадцатом этаже.

– По ходу, сильно любишь, – засмеялся Арсен, выходя на площадку.

Они подошли к железной двери, и Хасан позвонил.

– Коммерсы эти, труба артисты, приколись, в прошлый раз…

Дверь стали открывать, и Хасан замолчал.

Из-за двери выглянул молодой парень в черном костюме, плотно затянутом галстуке и в голубых домашних тапках.

– Здорово, Серега. Как жизнь? – бодро поздоровался Хасан.

Парень открыл дверь, развернулся и пошел в глубину квартиры.

– Заходи, – бросил он, не оборачиваясь.

Хасан с Арсеном вошли в тесный коридор. В квартире пахло табаком, Арсен сразу почувствовал, что здесь никто не живет – было в атмосфере что-то неуютное, необжитое. Хасан первым вошел в комнату, и Арсен услышал, как кто-то сказал:

– Разуваться не учили?

Сказано это было дерзко, даже вызывающе, однако, к удивлению Арсена, Хасан молча вернулся к порогу и стал снимать обувь. Когда он, развязывая шнурки, наклонился, рубашка задралась, и Арсен увидел висящий на брючном ремне Хасана пистолет.

Хасан снял туфли и, входя в комнату, обернулся и подмигнул Арсену. Тот, скинув мокасины, последовал за ним.

В комнате почти не было мебели. Посередине стояло несколько стульев, на которых сидели трое мужчин. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что они находились в крайне мрачном настроении. Арсен заметил, что двое из них – тот, что открыл дверь, и еще один пожилой мужчина – сидели в тапках, третий, бритоголовый бородач, был в обуви.

– Лев Семенович, доброго дня, – обратился Хасан к пожилому мужчине, – не ожидал вас здесь увидеть.

Лев Семенович был грузным мужчиной лет шестидесяти. Из-под его серой рубашки выглядывала массивная золотая цепь, очки в аккуратной металлической оправе были чуть сдвинуты на мясистый нос. Он смотрел на гостей поверх очков, и в этом взгляде читались житейская мудрость и особая усталость, свойственная людям, которые вынуждены проявлять жестокость чаще, чем им хотелось бы.

– Здравствуй, Хасан. Зря не ожидал – по всем законам нашего общего жанра именно я и должен был здесь появиться.

– Куда сесть можно? – поинтересовался Хасан у Сергея.

– Никуда, – ответил тот.

Арсен посмотрел на Хасана и обратил внимание, как сильно у него пульсирует вена на шее.

– Лев Семенович, как-то непочтительно подопечные ваши разговаривают.

– А как же им еще с тобой разговаривать? Ты этим ребяткам денег должен, считай, целый мешок.

– Так отправили же вчера, у нас и платежка…

Сергей резко оборвал Хасана.

– Не хер тут врубать дурака! Че отправили?! Треть суммы отправили!

Хасан погладил щетину.

– Сергей, я тебе сразу сказал, что часть суммы кредитным баблом покроем.

– И где это кредитное бабло?

Хасан протянул папку. Сергей открыл, пролистал и закрыл папку.

– Че ты мне бумажки суешь, я тебя про бабло спрашиваю!

– Прочитай, там все написано, – лаконично заметил Хасан.

Сергей передал папку Льву Семеновичу. Он склонил голову на левое плечо, полистал документы, хмыкнул и кинул папку на пол.

– «Транссиб». Благочестивый чекистский банк-прокладка. Под диктовку напишут все, что попросят. Молодые люди, вы куда пришли? Вы что думаете, мы конченые идиоты? Сейчас побежим недвижку переписывать?

Хасан молча смотрел на папку, лежавшую на полу. Арсена опять посетило то же чувство, что и на встрече с Александром Евгеньевичем: между Хасаном и этими людьми была какая-то тайна. Наконец Хасан заговорил:

– У нас есть договор. Согласно этому договору, часть платежа мы можем покрыть кредитными средствами. – Хасан резко перешел на диалект столичных яппи. – При этом в договоре у нас нет блэк-листа банков. Поэтому…

До сих пор сидевший молча бритоголовый резко вскочил и достал пистолет из кобуры, которую скрывал пиджак. Он сделал шаг к Хасану и приставил пистолет к его лбу. Арсен рванулся помочь, но Сергей тоже вытащил пистолет и направил на него.

– Нохча, ты че, тупой? – заорал лысый. – Ты че, расклад не понял?! Тебе пояснить надо?

Хасан с ненавистью смотрел на бритоголового. Наконец он произнес:

– Вам конец, парни.

В ответ лысый дал Хасану звонкую пощечину.

– Я похож на лоха? – продолжил он. – Интересно, ты о чем думал, когда сюда шел? Что я скажу, отлично, братан, – отдашь, когда сможешь, вот тебе хаты?

Хасан смотрел в пол и повторял:

– Вам конец. Такое вам не простят.

Арсен изучал дуло нацеленного на него пистолета. Он вдруг подумал о том, что это будет очень странная смерть – умереть от пули, выпущенной человеком в тапочках за какой-то непонятный ему сбой в непонятной ему игре.

– Ребятушки, – заговорил продолжавший сидеть пожилой мужчина, – мы во все эти чеченские авизовки наигрались в девяностые. Теперь предпочитаем наличные, в крайнем случае понятный безнал. Хасан, какой у нас был разговор?

Хасан молчал. Бритоголовый ткнул его в лоб дулом пистолета.

– Мы оплатим часть безналом, часть – полученными по кредиту средствами, – сказал Хасан.

– Хорошо. Скажи: это полученные по кредиту средства? – мужчина кивнул на папку.

Хасан посмотрел в глаза пожилому.

– Нет.

Лев Семенович сделал жест руками, означавший: «И?»

– Лев Семенович, вы же понимаете, что последует за всем этим? – Хасан слегка боднул головой пистолет.

– Отлично понимаю. Я и мои достопочтимые коллеги, они же старшие у вот этих двух ребяток, – Лев Семенович кивнул на Сергея и бритоголового, – будем иметь серьезную беседу с вашими старшими, в частности с Султаном Ибрагимовичем, храни его Аллах. В рамках этой беседы мы выскажем убедительнейшую просьбу больше близко не подпускать к нашим делам таких сопляков и обсосов, как ты.

Хасан зло засопел.

– Ну и, безусловно, потребуем некую сатисфакцию за сегодняшний инцидент. – Лев Семенович прищурил глаза.

– Вы допустили большую ошибку, – процедил Хасан.

– Денис, застрели обоих, – устало приказал Лев Семенович.

Бритоголовый со щелчком снял пистолет с предохранителя.

Арсен замер. Он посмотрел на Хасана – тот зажмурился и тяжело задышал. Бритоголовый Денис лыбился, явно наслаждаясь мгновением. Лев Семенович снял очки и протирал их полой пиджака. Арсен поднял голову, но увидел там лишь потолок. Побелка на потолке вокруг нелепой люстры была нанесена неровно, неопрятными мазками мастерка. Слои штукатурки образовывали странные завораживающие ландшафты, то расползаясь, то, наоборот, сгущаясь, взгляд цеплялся за все шероховатости и неровности, погружаясь в них все больше.

Потом он услышал грубый смех Дениса. Следом раздался высокий переливистый смех Сергея. Арсен опустил глаза и увидел, что Лев Семенович улыбается, и в его улыбке была все та же усталость.

– Ну, хоть не обосрались, – не прекращая смеяться, констатировал Сергей.

– Пошли вон, – коротко сказал Лев Семенович.

Хасан с Арсеном переглянулись, словно проверяя реальность происходящего. Арсен развернулся и пошел к выходу. Хасан последовал за ним.

– Хасанка, – окликнул Лев Семенович, – ты же был славным мальчиком. Что с тобой стало?

– Скоро узнаешь, – негромко сказал Хасан, взял в руки свои коричневые остроносые туфли и вышел.

* * *

Ехали молча. Хасан пристально смотрел на дорогу, глубоко погруженный в мысли. Арсен безразлично смотрел в окно, испытывая сильный эмоциональный спад после всего, что произошло. Вдруг он похлопал Хасана по плечу и, когда тот повернулся, молча кивнул на руль.

Хасан увидел, что руль испачкан в крови, сочившейся из язв на его ладонях. Он со злостью ударил по рулевому колесу обоими кулаками и прорычал:

– Этим тварям конец!