Текст книги "Сводный ад"

Глава 10

– Смотри куда прешь, мартышка!

Я спотыкаюсь о чей-то фирменный кроссовок и почти падаю, но успеваю удержать равновесие.

Кругом смех, шушуканье, снисходительные, подавляющие взгляды.

Что происходит?

Почему недоноски на меня вдруг набросились?

Несколько недель было тихо…

На меня будто перестали обращать внимания, будто интерес потеряли. Я наслаждалась этими моментами, даже начала себя комфортней чувствовать.

Стоило только подумать об этом и порадоваться, как вдруг началось в породном зоопарке утро!

Из-за дурацкой подножки я не сразу понимаю, что происходит. Почему они все до сих пор ржут?

Кто-то хватает меня за руку, тянет к доске.

– Скажи, чиз!

На меня направляются десятки телефонов, звучат щелчки камер.

Уроды!

– Трусы просто класс!

– Эй, дашь поносить, Ника?

– Вот это кринж, ой не могу!

Они почти все хором надрывают животы от смеха, я не понимаю, что происходит, какие трусы? Пока вдруг не оборачиваюсь…

ОТКУДА?!

Мне так стыдно становится, что меня бросает в жар.

Я вижу свои любимые трусики!

И они здесь.

Выставлены на всеобщее обозрение!

Висят прямо вверху, над доской.

Мерзавцы…

Подбегаю к доске. Беспомощно прыгаю, пытаясь достать – не выходит. Высоко повесили. Твари…

Мои любимые трусики с обезьянками!

Сволочи. Уроды!

Теперь понятно, почему они вдруг начали называть меня мартышкой.

Адам, подонок!

Только он мог сделать такую гадость!

Только у него есть доступ к моей комнате!

Рылся в моём ящике с бельём!

Убью!!!

Он сидит на самой последней трибуне, заткнув уши наушниками и наплевательски втыкает в телефон.

Ты за это ответишь…

Я успеваю стянуть с доски свои трусики, встав на стул, как раз в тот момент, когда в аудиторию входит преподаватель. Но за пару секунд до этого, стул пошатнулся, так, что я едва не свалилась. А жестокая публика только этого и ждала. Надо мной продолжали смеяться и продолжали снимать мои муки на камеру.

Быстро успела затолкать трусики в карман пиджака.

Черт, как у меня щёки горят…

– Что здесь за шум? – Михаил Яковлевич возмущённо гаркает.

– Мартышкино шоу, – орёт один озабоченный придурок из шайки Боярского, пересматривая запись на телефоне.

– Занять всем свои места, телефоны убрать, открыть конспекты. Сегодня и завтра будет лекция, в пятницу – семинар, – тоном диктатора чеканит он, поправляя очки на переносице. – На следующей неделе зачёт.

Плюхает портфель на стол и вытаскивает из него пособие по истории. Пара начинается.

Я занимаю место в первом ряду, пытаясь перевести дух. Но не могу сосредоточиться на лекции, как бы ни старалась.

Как же я ненавижу Адама!

Оп просто дикое животное, неужели у него совсем-совсем нет души?

Из горестных мыслей меня вырывает звонок.

Что, уже пара закончилась?

Так быстро…

Я всё прослушала.

Глубоко погрязла в своих переживаниях.

Настроение испорчено на целый день так точно.

Профессор собирает свои вещи, покидая аудиторию, я тоже собираюсь выйти вслед за ним, но чья-то жесткая рука плюхается мне на плечо, сильно его сжав. Ухо обдало прокуренным басом.

– Мартышка, это только начало.

Это Марк меня схватил. Сжал сильно, я думала сустав вывернет.

На глаза опять давят слёзы…

Кое-как отпихиваю от себя Марка, вылетаю из аудитории.

Запираюсь в кабинке туалета и реву там около часа.

Ненавижу его.

Как же сильно ненавижу!

Я думала, что с успокоюсь и смогу вернуться на пары, но настроения вообще никакого не было. Я решила пойти домой. Никогда в жизни не прогуливала, только по болезни, так что это был мой первый официальный прогул.

Значит, у Адама ещё был сговор с Марком?

Они на пару эту гадость с трусами замутили?

Выхожу из здания университета, направляюсь в сторону главных ворот. Неожиданно возле курилки, слышу шум. Мата столько, что уши сворачиваются в трубочку. Там, похоже, разборки в самом разгаре.

Я немного выглядываю из-за угла, столбенею. Вижу Адама. Он держит за горло Марка и рычит на него, сжимая в воздухе кулак.

– Уёб*к! Ты не охренел ли брать вещи из моего дома?!

– Адам, бро, забей, это всего лишь шутка была, ты чё…

– Шутка неудачная. Ты взял моё без спроса, а значит своровал.

– Прикалываешься! Это разве твоё бы…

Замахивается.

Я слышу глухой удар, стон и жуткий хруст.

Господи, почти взвизгиваю в голос, но успеваю зажать рот ладонью. Быстро отворачиваюсь, чувствуя, как сердце выскакивает из груди. Ноги пускаются в бег сами по себе. Я задыхаюсь от ужаса! Ненавижу насилие…

Сейчас я увидела Боярского на пике своей ярости.

Теперь не буду спать по ночам…

* * *

Я немного отошла после сегодняшнего “весёлого утра”. Когда пришла домой, легла в кровать и отключилась. Проспала почти три часа. Проснувшись, почувствовала необычный прилив сил.

Всё. Я успокоилась.

Разбитости внутри больше нет.

Теперь там вдруг полыхнула ярость!

Так, что мне захотелось как следует врезать подонку!

Надеюсь, Адам уже вернулся.

Зарядившись боевым настроем, сжав руки в кулаки, я решительно вломилась в его комнату.

Без стука!

А что, ему же можно копаться в моём ящике с бельём?

Вот и я стучать не намерена.

Со всей силы толкнула дверь кулаком, и… застыла посреди комнаты.

Мот зрачки расширяются, когда я вижу… мать моя женщина! Удивительную картину.

Адам стоит посреди комнаты и прямо при мне набрасывает полотенце на бёдра. Я успеваю увидеть его упругий, аппетитный зад и покрыться алыми пятнами смущения.

Он только что вышел из душа. Волосы влажные, растрепанные. По гладкому, очерченному впечатляющими мускулами телу, стекают капли воды. И запах в комнате стоит невероятный… Мужской какой-то гель для душа со вкусом океанской свежести.

– Я… я-я-я-я…

Он наверно меня сейчас убьёт. Как мошкару по стенке размажет, прихлопнув своим кулачищем.

Я уже забыла, что хотела сказать!

Таращусь на него, задыхаясь, а он весь напрягается, глядя на меня в упор.

Господи, как же горяч…

Как горяч и хорош собой этот проклятый засранец!

За роскошной внешностью нередко прячется сущее зло.

Вдалбливаю себе, чтобы опять не поплыть мозгами.

Лучше вообще зажмуриться.

Отвожу взгляд в сторону, усилием воли напоминая, для чего я здесь!

Врезать.

Да!

Я собиралась врезать омерзительному подонку!

А вообще он должен был прихлопнуть меня на месте, без лишних слов. Я ведь вломилась на частную, очень, очень запретную территорию.

Но Адам, на удивление, выглядит невозмутимо. Спокойный, как удав. Смотрит на меня лениво, склонив голову на бок, будто ждёт представления.

Может он опять… эм… подрочил.

Поэтому такой спокойный.

Когда мужчина опустошает яички, ведёт себя как насытившийся удав.

Там скапливается вся агрессия… Которую нужно регулярно опорожнять.

НИКА!

Да что за чушь ты несешь?!

Вот у меня всегда так, стоит только увидеть ненавистного будущего сводного братца, особенно полуголого, то всё… мозги напрочь отшибает. В голове какой-то ураган мыслей, такая каша, что ужас! Все потому, что это он так на меня влияет.

О, Господи!

– Чего тебе? – скрещивает руки на груди. – Ты пьяная? Или жить надоело?

Пафосная интонация немного меня охладила, так что я резко рванула в наступление!

Главное не смотреть ниже…

Кажется, словно дурацкое полотенце держится на соплях на его упругих бёдрах.

– Ты как посмел! Ты… ты опять меня унизил перед всей группой! Какого черта ты украл мои трусики?!

Молчит.

Делает такое лицо, ну как обычно, будто ему плевать, и вообще скучно со мной тут о ерунде всякой трепаться.

Меня это выбесило.

Очень сильно.

Рванула вперёд, замахнулась, чтобы врезать как следует по напыщенно роже подонка, но…

Адам мою руку перехватил.

Сжал так сильно запястье, что я всхлипнула.

Прищурился.

Взглядом насквозь прожёг, с ненавистью и с какой-то дикостью.

Рванул на себя. Прижал к стене спиной, и… жёстко поцеловал в губы.

* * *

У меня шок.

У меня реально шок!

Он. Меня. Целует.

Грубо. Жёстко. Сильно давит на мои губы своими, пытается протолкнуть язык в рот, но я не пускаю. Плотно сжимаю губы, кулаками бью по монолитной, горячей груди.

Бесполезно…

Адам лишь сильней меня сдавливает в тисках, оборачивая вокруг талии сильные, накачанные руки.

Нет, это не поцелуй, а грубая атака зверя.

Наконец, вырываюсь. Замахиваюсь.

Шлепок!

Я огрела его щетинистую щеку пощечиной.

Заметила, что он не брился…

Примерно дня три.

С щетиной выглядит даже старше.

Ауч!

Рука заболела, я её едва не сломала!

Кошмар, он везде такой монолит?

Потрясённая его действием, отступаю назад, слыша лишь сумасшедший грохот собственного сердца. Оно сейчас выскочит из груди…

Потому что этот поцелуй показался мне каким-то оскорбительным. Точнее, не поцелуй, а лишь жёсткий порыв в очередной раз показать у кого больше силы, кто здесь главный.

– Я тебя предупреждал, чтобы исчезла с моих глаз. Навсегда…

Даже не моргнул, глазом не повел, когда я ему врезала. Удар был таким смачным! Щедрым. Щека уже покраснела. Но что ему моя пощечина? Он же как танк – непробиваем. Будто я его не ударила, а так, пощекотала.

– Почему ты такой жестокий? Что я тебе сделала?! – задыхаюсь. Борюсь со слезами, которые уже выступили на ресницах.

Адам поворачивается ко мне спиной. Сзади он ещё массивней кажется. Скала громоздкая, неприступная!

– Не хочу тебя знать и видеть. Мусор в шкафчике и трусы на доске… это только начало. Дальше будет хуже.

– Да я сама тебя видеть не могу! Сама тебя ненавижу! Как только найду подходящую работу – с радостью съеду!

– Из универа тоже свалишь.

Сжимаю руки в кулаки.

– И мать-аферистку с собой заберешь…

– Чудовище…

Не могу больше находится рядом с ним ни секунды.

Запираюсь в своей комнате, падая лицом в подушку.

Впервые за всё время проживания в доме Боярского, позволяю себе расплакаться.

За что…

Вот за что он меня так ненавидит?!

Из-за Адама я стала ещё большим посмешищем в университете. Теперь мне точно не найти общий язык с одногруппниками.

Но я так просто не сдамся. Вот возьму сфотографирую его пи… пенис! И развешу фотографии по всему универу!

Хотя…

Наоборот, таким образом я только прибавлю ему популярности!

Потому что у него… Да блин там есть на что посмотреть!

Девчонки еще больше будут за ним бегать, не давая прохода. Нужно что-то поумней придумать. Выставить его дураком, например, во время зачёта! Пусть все увидят какой он безграмотный.

На лекциях как отшельник сидит, втыкая в телефон… Хоть бы одного вопроса задал. Я уверена, Адам тупой, как пробка, и двух слов связать не может.

От своей мечты я не откажусь никогда!

Мы ещё посмотрим, кто из нас первым вылетит из университета.

Глава 11

Подхожу к раковине, умываю лицо холодной водой, чтобы взбодриться. Как же тяжело всё это терпеть… Опять эти гнусные шуточки в спину и снисходительные взгляды. Травля продолжается!

Прошла почти неделя, после моего позора, но от меня всё никак не отстанут. Особенно сильно ко мне стал неравнодушен Марк. Из-за этих неприятностей, мне проблематично сосредоточиться на учёбе. Но я должна… Судьба испытывает мои нервы на прочность. Я должна это пережить!

Поднимаю голову, глядя на себя в зеркало, чуть не вскрикиваю.

– Привет.

В зеркале я вижу Вилену собственной персоной. Она натянуто мне улыбается, пытаясь выглядеть добродушной.

– Привет… – растерянно отвечаю, оглядываясь по сторонам.

Это она мне?

Ну да, точно, со мной заговорила.

Потому что в уборной больше никого нет.

Что на неё нашло?

На бывшую мисс МВУ.

Тем временем, Вилена подходит ближе, не сводя с меня выразительных глаз с наращенными, длинными ресницами.

Вилена – одногруппница Адама. Это всё, что я ней знаю. Местная звезда. Длинноногая, эффектная блондинка, дочь банкира. Она на меня особо не обращала внимания, посмеивалась, как и все. Но никогда не здоровалась. Я удивлена!

– Поздравляю! Ты зачёт сдала лучше всех. А я вот… у меня пересдача, – уныло вздыхает она.

– Сочувствую.

Мнётся на месте. Не похоже, что она пришла издеваться. Скорее, что-то просить, исходя из её жалостливой моськи.

– Я в общем… у меня просьба к тебе. Помочь можешь?

– Я? – удивляюсь ещё больше.

– Ты, Ника. И мне нужна твоя помощь. Пожалуйста… – добавляет плаксивым тоном.

В чём подвох?

Опять Адам?

Или может быть Марк?

Её ко мне подослали.

– Если тебя Боярский подослал, или ещё кто, то всего хорошего!

Хватаю сумку, собираясь уйти, но девушка перехватывает меня за запястье.

– Ну пожалуйста, пожалуйста… Нет, этот качок-идиот тут ни при чем! Честно. Клянусь своей итальянской коллекцией сумок!

О, ну раз сумочками клянётся, то дело и правда серьёзное.

– Если я плохо закончу семестр, отец лишит меня многого. Я его разозлила… Конкретно так! Поэтому очень прошу тебя о помощи. Не за просто так, разумеется. Я вижу, что у тебя проблема во взаимоотношениях с группой, я помогу тебе её исправить. От тебя не будут шарахаться как от блохастой крысы. Я помогу тебе влиться в коллектив и замолвлю за тебя словечко. Я среди девушек, как это сказать… авторитет. Над тобой больше не будут подшучивать! Даю слово!

Именно этого мне не хватало. Я хотела жить нормальной жизнью! Общаться с ребятами, не испытывать дискомфорт, всякий раз, когда вхожу в аудиторию.

Всё же меня мучают сомнения, но, что, если это действительно мой шанс избежать тех проблем, от которых я очень сильно хочу избавиться. И что, если этот шанс единственный такой в жизни?

Похоже, Вилена не врёт. Хотя бы по лицу видно, что все её эмоции искренние. Да и с Адамом я их точно ни разу не видела. Они как бы намеренно держат дистанцию.

Когда девушка услышала имя “Адам”, она поморщилась.

– Хорошо, – Вилена протянула мне руку, а я пожала её в ответ. – Я тебе помогу. Можно завтра в библиотеке позаниматься.

– Супер! Ты сейчас свободна?

– В принципе да, у меня нет особо никаких планов.

Кроме библиотеки.

– Тогда идем в кафе, поболтаем.

Хихикнув, Вилена взяла меня под руку и повела к выходу из уборной совсем как лучшая подруга.

– Ты станешь моим проектом по преображению! Это будет интересно.

* * *

– Значит так! У меня есть идея, как тебе быстро завоевать симпатию коллектива.

– И как же?

Вилена прикусила нижнюю, пухлую губу, внимательно на меня уставившись. Принялась тщательно изучать то, с чем ей предстоит поработать.

Потянулась к моему лицу, взяв за подбородок, повертела в разные стороны.

– Хм-ы…

Потом поймала прядь волос, потерла между пальцами. Дёрнула за резинку, и пышный хвост на макушке рассыпался по плечам объёмными волнами.

– Вот так намного лучше! А ты вообще ничего такая… И кожа у тебя хорошая, гладкая. Чем пользуешься?

– Да ничем таким, – пожимаю плечами, – пенка для умывания, увлажняющий крем на ночь. Бюджетная косметика.

– Ну-ка, встань, покрутись.

Поднимаюсь из-за стола.

Что я только делаю…

Вилена теперь внимательно прошлась темно-серыми глазами по моей фигуре. Внезапно схватила край юбки, дернула его вверх.

– Эй!

– Не годится!

Несколько пар глаз посетителей кафе с любопытством уставились на нас.

– Юбку однозначно укоротить… Запомни, волосы никогда на собирай в хвост! Губы крась яркой помадой. Ты вообще косметикой нормальной пользовалась когда-нибудь?

Конечно пользовалась.

Она меня за дикарку из джунглей принимает?

– На мне и сейчас лёгкий макияж.

Девица недовольно цокнула.

– В нашем мире, милая, внешность – всё. На косметике, шмотках экономить – преступление. Мы сейчас с тобой в ЦУМ рванём.

– Куда?

– Я сделаю из тебя конфетку! Стать авторитетом тебе помогут местные вечеринки. Если там выделишься – то всё, станешь звездой, может даже любимицей компании. О издёвках можешь навсегда забыть. Да и в принципе, когда тебя увидят со мной, уже поймут, что ты стала другой.

Вилена, вся из себя такая, набрасывает на плечо сумочку, грациозно поднимаясь со стула, будто это не стул, а трон. На неё вот уже минут пять без перерыва пялится незнакомый парень за соседним столиком.

– Эй, красавчик, заплати за наш кофе!

Девушка повернулась к нему лицом, так, что всем остальным было видно только её спину. И… рывком подняла переднюю часть юбки.

Лицо парня стало красным, а глаза размером с теннисный шарик. Он, бедный, аж заикаться начал.

– Аээээ, д-дааа, с удовольствием…

* * *

– Ну я в афиге просто! Детка, да ты… сказать, что космос, это приуменьшить! Вообще супер! Не думала, что ты такая… в общем есть на что посмотреть. Не мартышка уж точно.

Вилена звонко рассмеялась.

Я сама не верю собственным глазам.

Стою напротив зеркала, рассматривая результат трёхчасовой работы лучшего в городе, по версии Вилены, стилиста.

Что ж, действительно поражает…

Я себя не узнаю.

Хотя выгляжу, честно сказать, вульгарно.

Но Ви говорит, что сейчас все так одеваются – тренд.

– Что сказать, Ника, это стопроцентный успех! Мужики слюной будут захлёбываться, глядя на тебя. Ну ладно, пошли, опоздаем. Не хочу пропустить что-нибудь интересное.

Мне пока неловко. Надо привыкнуть. Я всё время пытаюсь одернуть вниз короткое, красное мини, потому что мне кажется, что у меня задницу видно.

Таких нарядов я точно никогда не носила.

А ещё эти черные, лакированные туфли на убийственно-высоком каблуке.

За что, нам, девочкам, такие муки?

– Насчет бабла за тряпки не волнуйся. Это подарок.

– Нет, я верну тебе всё. После вечеринки.

– Не-а, не заморачивайся. Я же сказала, что подарок. Конспектами возьму. Дашь переписать?

– Да.

– Вот и славно!

Конспекты у меня в полном порядке. Я записала почти все лекции, которые провел нам профессор Демидов. Похоже, что писала я их одна. Другие студенты во время пар зависали в тик токе или видели сладкие сны прямо за партами.

Вилена тащит меня за руку к выходу из салона, у которого нас ждёт такси.

На улице уже густые сумерки.

Мы вошли в салон еще когда было светло.

Я даже не заметила, как быстро пролетело время. А всё потому, что мы были заняты любимым делом.

– Куда мы едем?

– На Рублёвку. Там дом парни сняли, будет жарко!

Я нервничаю.

Переживаю, что ничего не выйдет.

Вообще переживаю показать себя как-то не так.

Интересно увидеть выражение лица Адама, если бы он увидел меня такой.

Горячей, женственной, сексапильной…

Фу!

Опять я о нём думаю.

Вообще себя не понимаю!

Мы выходим из такси, которое припарковалось возле гигантского частного дома. Чем-то он мне дом Юрия напоминает, но выглядит немного скромнее.

Я уже слышу веселый шум и вижу десятки навороченных иномарок, припаркованных на придомовой территории.

– Ну, приехали. Ты главное расслабься и делай тоже, что и все. Запомни важное правило – не тупить, не отказываться. Иначе… Короче не зли ИХ. Особенно ЕГО.

– Кого? – я напрягаюсь.

– Идём, сама сейчас увидишь.

Вилена берёт меня под руку, покручивая бёдрами, проводит через главные ворота.

– Главный здесь Герман. Он тоже вместе с нами в одной группе учится, но часто прогуливает. Ты его вроде ещё не видела?

– Нет, не припоминаю это имя.

– Да, он сейчас вообще на учёбу забил, на стримы подсел. Герман у нас тиктокер, смотрела его ток?

– Нет…

– Как это не смотрела? – удивляется она, – он ведь в тренде постоянно. Обязательно на него подпишись и на меня тоже.

– А о чем ты снимаешь?

– Ну я… учу девушек как жить красиво и не работать! – хвалится она. – У меня что-то вроде онлайн школы для взрослых.

Понятно.

Учит глупых дурочек быть содержанками.

– А ещё я показываю, как полностью заглотить банан! Кстати, видео уже месяц в тренде, набрало десять миллионов просмотров.

Вот это достижение…

Будет, что детям рассказать.

– Ещё я провожу марафоны в инсте: “мысли как миллионер” и как накачать попу с помощью силы мысли.

– А-а, – я делаю умное лицо, а сама думаю, как бы мне не подавиться от смеха, даже шаг замедляю.

Она серьёзно?

Но и у Вилены такое серьёзное лицо, будто она доктор наук. Как можно говорить такие вещи и ни разу уголком губ не дёрнуть? Я думаю, она надо мной просто шутит.

– Эй, Ника, булочками шевели, не отставай! А то шастают тут всякие… под кайфом, за руку схватят и в кусты утащат.

Глава 12

Немного осматриваю внутренний интерьер дома, привыкая к новой атмосфере. Стильненько!

На таких вечеринках я впервые. Любуюсь домом, а мной любуется кое-кто другой. Сейчас я стала центром внимания практически у всех парней, находящихся здесь. Честно, я не ожидала!

Вилена знакомит меня со своими друзьями, а они, к моему удивлению, даже близко не смеют меня как-нибудь оскорбить! Наоборот, делают комплименты. И это так приятно. Что даже непривычно.

– Знакомьтесь, это Ника! Подруга моя. Она классная!

– Привет, ты красотка. Не видел тебя раньше. Новенькая?

– Да, недавно на Рублёвке, – поясняет Ви.

– Круто, может выпьем вместе?

– И со мной тоже выпьешь, Ника?

Столько вопросов посыпалось, столько внимания, что я растерялась. Мне оставалось только улыбаться. Глаза разбегались! Выбор, с кем пообщаться в первую очередь, сделать было сложно.

Дорогая, модная одежда и профессиональный макияж творят чудеса! Услышав первые комплименты от парней, я отметила, как сильно повысилась моя самооценка. Спасибо Вилене, всё-таки хорошо, что она пригласила меня сюда.

Вот теперь я точно не жалею о нашей сделке! У меня поднялось настроение! Вилена оказалась хорошей девушкой. Не все мажоры в МВУ, оказывается, такие отморозки. Есть и нормальные люди, со светлой душой. Которую ещё не до конца сожгли в черный пепел понты и вседозволенное отношение к жизни.

План Вилены обязательно сработает. Она дала мне понять, что я никакая не мартышка! А привлекательная, симпатичная девушка, на которую уже пятеро, как минимум, положили глаз.

Но несмотря на это, я всё равно чувствовала дискомфорт. Понятно, место для меня новое. Да и одеваться так откровенно я не привыкла. От высоких каблуков болели ноги, а платье постоянно хотелось отдёрнуть вниз. Потому что парни пялились, в первую очередь, туда. Уже потом на лицо.

Но красота требует жертв!

Так что нужно немного потерпеть.

– Идём сюда, – машет мне Ви, подзывая к двери одной из комнат. – Представлю тебя главному виновнику торжества. Он у нас местный Альфа. Надеюсь, ты помнишь, о чём я тебя предупреждала?

Мы входим в эту комнату, будто попадаем в другую вселенную. Здесь тоже очень шумно и мало света. В центре комнаты стоит огромный монитор, возле которого столпились незнакомые мне молодые люди.

Они пьют что-то из красных стаканчиков, ржут над чем-то.

В комнате много дыма, неприятно пахнет какой-то травой и шумно.

Я догадываюсь, что здесь в самом разгаре идёт стрим.

Если честно, не хотела бы в этом участвовать…

Я знаю, что это такое – любимое развлечение богатеньких ушлёпков, где они на камеру, в режиме прямой трансляции, за деньги творят разные сумасшедшие вещи.

Дайте камеру идиоту и общество начнёт деградировать.

– Герман, привет!

Высокий, худощавый парень-блондин с модной стрижкой отрывается от монитора, выйдя из толпы. Он присвистывает. С интересом обшаривает темно-серыми глазами мою миниатюрную фигуру, облизывая тонкие губы. Альфа, значит?

Он напомнил мне чем-то лесного шакала, когда такими голодными, страшными глазами, с большими, черными зрачками, посмотрел на меня.

– Привет, кукла! Что, новенькая?

Киваю, здороваясь в ответ.

Но что-то голос у меня в этот раз выходит тихим и робким.

Не нравится мне этот Герман…

– Она в МВУ поступила.

– МВУ? Это что вообще такое?

– Хорош прикалываться, Герман! Кстати, декан тебе привет передавала. Сказала мол, если на следующей неделе не явишься – досвидос. И приветос армия!

Но он даже и бровью не повёл. Мол, да какие проблемы? Бабла отстегну, отстанут.

Главного стримера кто-то срочно окликает:

– Герман, сюда иди! Тут народ просит, чтобы ты лифчик у Светки дёрнул. Только без рук.

– Вот вымогатели!

Герман опять исчезает, а Вилена протягивает мне стакан.

– Выпей, что-то ты зажата. Давай, не позорь нас, едва фиаско не потерпели. Не съест тебя здесь никто.

Она постукивает по донышку длинными ногтями, настойчиво направляя стаканчик к моим губам.

Я делаю один глоток, морщусь.

Горло жжёт!

– Что это…

– Виски с колой. Лимонад для детского сада! Здесь понты алкоголя, не боись!

Вилена уводит меня в сторону.

– Садись, – к дивану подталкивает. – Сейчас вернусь.

– Подожди…

Но моя новая подруга быстро исчезает в темноте. Не проходит и минуты, как ко мне кто-то другой подсаживается.

– Приветик.

Незнакомый парень с проколотым носом и накрашенными ногтями нагло забрасывает мне руку на плечо.

– Познакомимся?

Разве парни делают маникюр?!

Ах да, в мире этих придурков возможно всё.

Что-то он не вызывает у меня симпатии и знакомиться мне с ним не хочется.

– Милаха ты, как зовут?

Пытаюсь вылезти из-под массивной лапищи, но она такая тяжёлая, что сломает мне сейчас ключицу – не выходит. И пахнет от молодого человека чем-то приторным.

Марихуана…

– Пф, чёт ты какая-то неразговорчивая. Стакан у тебя полный. Выпей ещё, ни о чем не парься! Туса сегодня класс.

– Не хочу, спасибо. Я подругу жду. Мы ненадолго заглянули, так, поздороваться.

– Откуда ты? Рублёвка, Барвиха, Раздоры? И чем вообще занимаешься?

– Ничем она не занимается, – позади раздаётся шлепок.

Ещё более массивная рука хлопает парня с маникюром по плечу, сминает его футболку и с поразительной лёгкостью, как таракашку, отбрасывает в сторону.

На его место садится Адам.

У меня всё внутри переворачивается.

Кажется, кому-то сейчас влетит…

* * *

– Выброси, немедленно! – рычит Адам, выхватывая у меня стаканчик. Он с бешенством швыряет его в угол. – Ты что недалёкая?! Не знаешь, что нельзя ничего пить на разлив на вечеринках? Подмешают наркоты и отымеют толпой! Много выпила?!

Сумасшедший!

Закричал так, что до смерти меня напугал своим криком и неожиданным явлением.

А я так надеялась, что не увижу гада на вечеринке!

Вот и всё.

Вечер безнадёжно испорчен.

Там, где Адам – там всегда несчастья.

Он как будто нарочно шастает за мной по пятам и рушит мою жизнь!

Хотя, так и есть.

Он же прямым текстом мне об этом сказал.

Причём, неоднократно.

Мы с Виленой столько сил и труда потратили на составление плана, на преображение. Теперь что, все старания насмарку?

Я разозлилась и тоже пошла в наступление.

– Тон сбавь! Ты ничего не перепутал? Я совершеннолетняя, а ты мне не папочка, чтобы голос на меня повышать, тем более что-то запрещать!

Адам вдруг гневно прищурился, осмотрев меня с головы до ног и обратно.

Задержался на откровенном вырезе в зоне декольте, на моих голых ногах и броском макияже. По потемневшим зрачкам я сразу поняла – он не в восторге. Он в ярости!

– Ты головой ударилась? Ты что на себя напялила?! Как шлюха вырядилась!

Ну всё.

Замахиваюсь.

Запястье обжигает крепкой хваткой жёстких пальцев.

Как я могла забыть, что реакция у подонка потрясающая?

– Еще раз рукой махнешь перед моим лицом, через колено переброшу и до синяков выпорю, усекла?

Мы так “увлеклись” разборками, что не заметили, как в округе стало тихо. И ещё мы не заметили, что комната напичкана камерами. Всё, что происходит здесь, в настоящий момент, транслируется на весь мир.

Тишину нарушил чей-то восторженный крик.

– Ребят! Тут запрос поступил в чате!

– Чё хотят?

– Чтобы Адам пососался с… новенькой. Этой, как её… Никой-черникой!

* * *

У меня волосы дыбом встали.

У Адама, наверно, тоже…

Даже руку мою отпустил, теперь уже уставившись на главного зачинщика стримов – Германа Рудковского.

– Нет, – холодно и грозно.

– В смысле нет? – послышался напыщенный, недовольный ответ. – Или целуйтесь, или вылетайте с вечеринки, бро. У нас такие правила.

Отовсюду слышится издевательский хохот, на пару с поддакиваниями.

Капец.

Вот и что сейчас будет?

Если откажется – потеряет авторитетность среди своих друзей.

Боярский молчит.

Лишь демоническим взглядом жжёт исподлобья.

– Ну, донаты уже пошли! Лижитесь, давайте!

– Ого! Понеслось!

– Пять косарей, десять… Серьёзно?

– Адам, да что с тобой? Ты уже несколько месяцев на себя не похож…

– Народ жаждет зрелища!

Они накинулись со всех сторон, хуже шакалов, и давай давить словами.

– Нет, Адам, нет… – качаю головой, отступая назад. Упираюсь в боровинку дивана, чуть не падаю. Он успевает меня поймать. Рывком тянет на себя, припечатывая к напряжённому, большому телу.

Сильная рука обхватывает мою шею со стороны затылка. Давит… Подчиняет. Заставляет понять, что у меня нет выбора. Он всё равно меня поцелует. Прилюдно.

Ладно, если бы мы были одни!

Но на глазах у отбитых отморозков?

Да ещё и за бешеные деньги!

Какой позор…

– Целуй, целуй, целуй! – орёт группа поддержки, вдоволь развлекаясь.

Я – овечка в центре стаи кровожадных шакалов.

Адам притягивает меня к себе максимально близко, вторую руку опускает на бедро. Властно сжимает.

Вся эта обстановка невыносимо сильно давит на голову.

Комната перед глазами плывёт.

Лицо Адама тоже расплывается, как в тумане.

Мне становится ужасно нехорошо.

Его губы уже так близко…

Чувствую жар дыхания.

Жвачка. Сигареты.

Мой персональный дурман.

– Рот открой и расслабься, – подсказывает мне Ад, потираясь своими влажными губами о мои, – просто копируй мои движения, поняла? И ни в коем случае не опозорь нас. Нас смотрит больше миллиона человек.

Ёп!

Что?!

Больше миллиона?

Они с ума сошли?

Не успеваю возмутиться вслух, как горячие, сочные губы накрывают мои. Их раздвигает мокрый язык, проскальзывая внутрь.

Я чувствую вкус мяты и дорогих сигарет, голова кружится ещё сильнее, выбивая меня из колеи.

Адам сжимает мои волосы на затылке в кулак, добавляя ещё острого вкуса, смело начинает кружить внутри моего рта языком.

Комната взрывается от смеха, свиста, оваций.

Поцелуй получается сочным и мокрым.

Но я плохо соображаю.

Будто начинаю память терять.

Не могу понять, где нахожусь, кто так громко кричит?

Наверно, мне всё-таки что-то подмешали в напиток.

Адам-придурок-будущий-сводный-брат был прав.

Время останавливается.

Неужели мы целую вечность целуемся?

Неожиданно в моем сознании становиться совершенно тихо.

Мир умер?

Или мы переместились в другую вселенную?

Там темнота. Тишина.

Там только он и я.

Мой проклятый дьявол…

– Эй! Мы вам не мешаем, – в себя меня приводят напыщенные смешки. – Может уже подниметесь наверх? Вы уже так-то минут двадцать сосётесь.

Чего?

Двадцать минут?!

– Презики есть? Одолжу.

Адам тоже приходит в себя. Реакция вообще не гуманная – он резко меня отталкивает, демонстративно вытирая губы о рукав худи.

– Довольны? – шипит на Германа.

– О да! Я почти кончил в штаны!

– А я подрочил…

Фу!

Я точно попала в психиатрический дом. В отделение озабоченных идиотов.

Со стороны компьютера опять раздались пиликающие звуки.

– Ребят! Народ опять хочет, чтобы кто-то пососался!

– Что они хотят? – Герман с довольной рожей подсаживается к компьютеру, со звоном ставя пиво на стол.

– Теперь хотят Германа и… Нику.

– Что? – одновременно с Адамом.

– Да, десятки уже полетели!

– Ника, сюда иди! – Герман поворачивается лицом ко мне. Дыхнул себе в ладонь, проверяя запах изо рта. – Сойдет! Иди ко мне, крошка, дай приласкаю…