Текст книги "Наследник для миллионера"

Глава 13

– Чёрт, чёрт, чёрт! – чертыхаюсь я, кружась напротив зеркала. – Нет, это не я! Не я… Какая-то иллюзия! Волшебный сон!

Изумительное платье нежно-голубого цвета… оно так бесподобно подчеркнуло мою фигуру, что я стала похожа на какую-то модель с обложки модного журнала!

А у Мирона есть вкус. И размером он правда угадал.

Я еще раз бережно погладила ладошками мягкую, дорогую ткань, замурлыкала от удовольствия. Какая же она приятная на ощупь! А сидит как на кукле. В пакете я нашла еще туфли на небольшом каблуке в тон к этому изумительному наряду. Мирон и с размером обуви угадал… Хотя нет, не угадывал. У Вероники ведь такой же.

Подумав о его невесте, меня вдруг уколола мимолетная грусть. Сильное разочарование, что Мирон не мой мужчина… Он просто обо мне заботится, как о родственнице своей девушки. И любит только её.

А я… я начинаю влюбляться в Мирона. Я ведь узнала его лучше и поняла, что он другой. Тот, о ком я мечтала. Ведь именно так выглядел в реальности герой моего романа.

Но мы не можем быть вместе. Статус не позволит. Мирон Доронин обещан другой девушке.

Никогда не носила подобные вещи! Я просто о них мечтала. Когда подолгу рассматривала витрины магазинов с представленными коллекциями внутри.

Надев туфельки, я еще раз покрутилась вокруг зеркала. Не смогла сдержать улыбку! Это не я… Точно не я! У меня просто галлюцинации.

– Диана, ты готова?

Мирон два раза стукнул в дверь кулаком, затем вошел.

– Ой, да, – смутившись, я опять начала нервно заправлять прядь волос за ухо.

Он застыл как столб на пару секунд.

– Отлично… выглядишь, – издал протяжный, хриплый вздох.

Голодно провел языком по нижней губе.

От этого порочного действия что-то сладко укололо низ живота. Мой пульс участился, когда я увидела, как ширинка брюк миллионера слегка выпятилась.

– Поехали, – быстро отрезал он, пулей выскочив из комнаты.

Я отметила, как незаметно он попытался поправить так резко выросший бугор в штанах, когда повернулся ко мне спиной. Он словно уловил мой застенчивый взгляд, когда я случайно и так неприлично посмотрела на его пах, да еще и раскраснелась.

Просто в этом наряде моя грудь стала смотреться намного объёмней. А еще я старательно уложила волосы и сделала легкий макияж, став еще более привлекательной.

Косметикой я вообще практически не пользовалась, но в сумке нашла небольшую коробочку теней, румяна, тушь и розовый блеск для губ. Решила пустить их в дело. Результатом была довольна! Теперь такому уважаемому человеку, как Мирон Доронин, не грех на людях со мной появиться. Я стала такой как они. Ну почти…

* * *

– Приехали. Нам туда.

Мирон припарковал свой изысканный седан напротив высоченной высотки, горящей ослепительными огнями, и помог мне выйти из машины, заботливо подав руку.

Сегодня он вообще не отрывал от меня взгляда! Любовался как каким-то знаменитым на весь мир произведением искусства.

Сделав глубокий вдох, пытаясь унять все нарастающую и нарастающую тревогу в груди, я пошла следом за Мироном, направляясь к главному входу в жилое, массивное здание, которое охраняли специально нанятые люди в форме.

На лифте мы поднялись почти на самый верх небоскреба.

– Значит, здесь живет моя сестра?

– Да, – подтверждает Мирон.

Высотка выглядела идентичной той, в которой живет сам Доронин. Все тоже самое! Роскошь в дизайне, прекрасное место расположения, профессионально-обученный персонал. Разве что Вероника жила не в пентхаусе, а на восьмом этаже элитной новостройки.

Доронин нажимает на звонок. Дверь открывается почти мгновенно.

– Проходите, – от этого важного тона я моментально вытягиваяюсь по струнке. Узнала его. Прекрасно запомнила ещё в больнице.

На пороге показывается длинноногая, изящная брюнетка с великолепной фигурой и в экстравагантном черном платье. Красотка выплывает к нам на встречу на тонких, огромных шпильках, сжимая в руке хрустальный бокал, наполненный темно-бордовой жидкостью.

– Добрый вечер, – растерянно мямлю я, но на меня словно не обращают внимания.

Девица просто проходит мимо, глядя только на Мирона, резко бросается ему на шею, оттесняя меня подальше – плечом толкает. Вера целует Мирона в губы прямо на моих глазах, будто меня здесь нет вообще.

– Дорогой мой! Я так соскучилась… – игриво улыбается, прижимаясь к подтянутой фигуре миллионера тесней. Она нагло трется пышными сиськами о грудь Мирона, соблазняя. А сиськи у нее, конечно же, силиконовые. Вставные импланты, размера четвертого. Как и губы, которые напоминают два вареника.

Мирон с явной опаской покосился на рот фифы, затем быстро выпутался из объятий, отшагнув вглубь квартиры.

– Вер, что с твоими губами?

– А? Да ничего страшного, – отмахнулась она, – просто отек небольшой. Скоро все пройдет. Была у косметолога, делала небольшую корректировку. Пустяк! Проходи… те!

Наконец-то про меня вспомнили.

Вероника невольно вскинула глаза на меня и пристально, очень тщательно осмотрела меня с головы до ног и обратно. Её аккуратный носик поморщился, а на лбу появились едва заметные морщинки.

– Значит… – мы произносим синхронно, глядя друг на друга.

Потом я неловко улыбаюсь, а Вероника поджимает раздутые губешки и буквально вгрызается в моё новенькое платье алчным взглядом, отчего её зрачки как у кошки становятся размером с пятак.

Мне кажется она все поняла – откуда у меня взялось это платье, только вот попыталась виду не подать, чтобы не начать наше знакомство с ссоры. Опять… Ибо первая наша встреча, мягко говоря, состоялась при весьма неприятных обстоятельствах.

– Ты Дана?

– Нет, Диана, – поправляю я её.

– Ах, да! Диана…

Неужели она не в состоянии запомнить одно слово? Она ведь читала заключение? Скорей всего намеренно исковеркала мое имя, чтобы показать своё превосходство.

Наверно зря я приехала сюда!

Ничего не выйдет…

– Какое поразительное зрелище! – девушка наклонилась практически впритык к моему лицу. – Да, очень похожа… Разве что нас с тобой отличает наличие дешевенькой косметике на лице.

Я едва сдержалась, чтобы не сострить. Все же я не достигла своей главной цели – я должна увидеть родителей и узнать правду! Потом можно и уйти, если она продолжит надо мной насмехаться.

Просто внушила себе мысль, что такие красопеты, как Вера, не видят граней. Они не понимают, что могут обидеть человека. Потому что воспитаны иначе. Потому что живут в другой социальной среде.

– Ух! Значит я бы выглядела точно также, не будь у меня в арсенале команды профессиональных хирургов и имиджмейкеров?

– Вера, не говори ерунды, – хорошо, что Мирон вмешался, закатив глаза и скрестив руки на груди.

– Ну а что? Я с двенадцати лет начала посещать салоны! Сейчас мне интересно посмотреть на то, что бы было, если бы я не занималась собой и пустила всё на самотек, – охнула она, проведя тыльной стороной ладони по лбу.

– Извините, – я уже собираюсь направится обратно к лифтам, как вдруг чувствую, как меня хватают за локоть.

– Подожди, – просит Мирон, останавливая. – Ох уж это Верино чувство юмора.

– Да ладно! Я же шучу! – подхватывает близняшка, изображая смех. Режущий и картавый. Как поломанные струны скрипки. – Ну что ж, проходите, гости дорогие. Будем разбираться. Ситуация уж жутко интересная и шокирующая…

Виляя пышной, накачанной задницей, обтянутой дорогой тканью брендового платья, Вероника проводит нас на просторную, ультрасовременную кухню.

– Прошу к столу.

– Чем угощать будешь? – с ноткой лукавства спрашивает Мирон.

– Из “Ренессанса” заказала их фирменные блюда. Всё для вас!

Кухня моей сестры больше напоминает какой-то современный музей, обставленный навороченным оборудованием и мебелью, нежели кухню.

Под ногами блестит белый мрамор, на стенах красуются дорогие, очевидно подлинные, картины. А на большом стеклянном столе в красивых тарелках с золотой окантовкой разложены очень даже странноватые деликатесы. Преимущественно морепродукты. На которых… у меня аллергия.

Совпадение?

Или всё те же злые шуточки судьбы?

– Дана, присаживайся.

– Диана, – снова поправляю я её в полголоса, занимая указанный ею стул.

Девица уселась рядом с Мироном. Демонстративно нагло закинула на его плечи руку, показывая, что он – принадлежит ей. Адресовала мне коварный, прищуренный взгляд, глотнув вина из бокала.

Мои впечатления об этой напыщенной девице не поменялись. После того, как я узнала Веру чуточку ближе, я удивилась, насколько сильно мы разные. Мы просто не можем быть сестрами в теории! Особенно близнецами.

Мы еще немного перебросились простыми фразами, а потом приступили к ужину. Вера больше не бросала в мою сторону глупые шуточки, а начала подробно расспрашивать меня о моей личной жизни. Хотя делала скучающее лицо, словно думает о чем-то другом, когда я рассказываю ей о себе. Зато, когда настала её очередь рассказов о себе – она начала тараторить похлеще воркующей сороки на дереве в деревне.

Пока она хвасталась собой любимой, я смотрела на устрицы, лежащие в моей тарелке, они казались мне какими-то жуткими. Отвратительными даже. И пахли неприятно. Я для вида просто в них вилочкой поковырялась.

– Не вкусно? – пискляво прыснула она, замечая мои страдания. – Это съедобно, – заверила меня хозяйка пира, – одна устрица стоит как твой недельный заработок в курьерской службе. Наслаждайся пока есть такая возможность. Где бы ты еще поела то, что вам, обычным людям, не по карману?

Я с силой сжала вилку.

– Вера, смени тон и разговор. К чему все это? – Мирон заметно разозлился. Он вообще отбросил в сторону приборы. Дал понять, что он сыт по горло характером своей невестушки. Недовольно скривил губы.

– Ой да, вы правы! Мы ведь здесь для другой цели собрались, – Вера деловито промокнула свои утиные губки салфеткой. – Новость – шок! Даже вообразить себе не могла, что у меня есть сестра близнец. Во дела! Я звонила маме с папой, но они утверждают, что я – единственный ребенок в семье.

– Но экспертиза показала… – добавила я потухшим голосом.

– Да, я знаю! Но ее можно ведь и подделать? – презренно выгнула она брови.

– Тест делала не я, а Мирон.

– Можно сделать еще один, – предлагает он.

– Ой, уже восемь, сейчас мама с отцом выйдут на связь. Пусть сами всё рассказывают!

Вера покинула кухню лишь на пару секунд, затем вернулась с ноутбуком в руках, который поставила в центр стола.

– Ну все, я делаю видео звонок. Мама с папой сейчас отдыхают на Карибах, так что увидеть их ты сможешь только по видеосвязи, – напыщенным голоском пояснила девушка, нажав на кнопку вызова.

Пока что я видела только наши лица, мелькающие на видео и серый фон. Я очень нервничала, отсчитывая секунды до важного момента. Как вдруг губки оборвались и на экране что-то замелькало. Набрав в грудь побольше воздуха, я задержала дыхание, сжав кулачки под столом. Сейчас я увижу своих родителей…

* * *

– Это… значит это она?

Динамик захрипел от важного, женского голоса с елейными нотками.

Картинка не очень четкая – рябит. Да и звук тоже оставляет желать лучшего. Но я их вижу. Значит, это они?

Мама и папа…

Две фигуры, застывшие по ту сторону экрана с суровым интересом, неотрывно следящие за мной.

Мой взгляд поймал темноволосую женщину в годах с короткой стрижкой и моими глазами. Рядом с ней сидит полноватый мужчина в годах. У него пухлое лицо, тоже темные волосы с вкраплением седины и густые усы. Выглядит как типичный олигарх. Но без костюма. Сейчас на господине Кулагине красуется яркая гавайская рубашка.

На заднем фоне, через распахнутое настежь окно, окруженное пальмами, виднеется гладь океана и изредка доносится пение чаек, перекрываемое шумом океанских волн.

– Диана, значит? – заикаясь мямлит женщина. – Вот так сюрприз. – И издает истерический смешок, быстро моргая наращенными ресницами.

Мужчина хмурится, всматриваясь в экран. Морщит лоб. А потом хрипло прокашливается, деловито поправляя усы пальцем, на котором сияет увесистый золотой перстень.

– Да, меня зовут Диана, а в-вы? – я почти не дышу. Меня почти сгибает пополам от такого сильного волнения! Аж в глазах потемнело на миг.

– Антонина и Евгений… Кулагины. Боже, как же сильно ты на нашу Верочку похожа!

– Мама, папа, вам есть что сказать?

Воцаряется непродолжительная пауза. Пара переглядывается друг с другом хмурыми взглядами, затем Антонина Кулагина коротко бросает что-то на ухо своему супругу. Тот одобрительно кивает, соблюдая каменное выражение лица. После чего обращает взор обратно на меня.

Антонина продолжает диалог.

– Дело в том, что я да… я была беременна близнецами, не хотела тебе говорить, Вера. Да и зачем? Если ребенок родился мертвым…

– Что?!

– Так сказали врачи. Мы им поверили. А теперь вот я узнаю, что вторая моя дочь жива. Так странно…

– А где все документы, где могила?

– Антонина была слишком разбита, – взял на себя удар Евгений, пока его жена смахивала с глаз невидимые слезинки, – решили кремировать… Прах развеял. Я это сам сделал, не сказав матери. А документы затерялись во время переезда.

Внутри, в области груди, сжалась невидимая пружина.

Моё сердце забилось слишком быстро.

– Но это да, счастье, что произошла какая-то ошибка, и наша дочь оказалась живой!

Да уж, все выглядит как-то запутанно и неясно.

Главное, неправдоподобно.

Их эмоции… они какие-то неестественные. Наигранные, что ли.

– Когда возвращаетесь? – резво спросила Вера.

– Уже скоро!

Картинка на мониторе быстро-быстро замигала.

– Подождите, вы пропадаете… – Вера стукнула ноготком по кнопке ноутбука.

– Ладно, Верочка и… Диана, мы сейчас не можем говорить. Шеф повар только что позвал нас на ужин! Они поймали лангуста и сразу же его приготовили. Надо съесть пока тепленький! – хохотнул Кулагин.

– Люблю вас! – Вера послала им воздушный поцелуй, затем помахала.

– И мы тебя, конфеточка, скучаем! Очень скоро увидимся.

А я даже не успела попрощаться. Связь прервалась. Картинка потухла.

Попрощались они только с Верой. Да еще и с каким сюсюкающим тоном! Как будто я здесь была определенно лишней.

Это, собственно, был весь разговор с моими родителями. Но в моей душе остался странный осадок…

Я ничего толком не поняла. Ощущение, словно они сочиняли все на ходу. Да и мы говорили не больше трёх минут. Антонина и Евгений явно торопились, у них наметились дела поважней.

Вера захлопнула крышку ноутбука, повернулась к нам лицом.

– Странные подробности, я ничегошеньки об это не знала! – и удивленно пожала плечами. – Ну ладно, позже с ними поговорим. Не будем рушить их отдых… Да и тебе, Диана, видно пора?

– Да, вы правы, мне пора! – резко вскакиваю. Ноги сами по себе понесли меня к выходу.

Как чувствовала, что лучше бы я оставила все как есть. Не нужно было копаться в прошлом. В итоге вся эта ситуация стала выглядеть еще запутанней.

– Диана! – Мирон пытается меня притормозить, но я уже надеваю туфли и дергаю входную дверь на себя.

– Спасибо за ужин, Вера, – тихонько молвлю, но сестра не отзывается.

– Я провожу.

– Не стоит Мирон, – она пробежала длинными ноготочками по сильной, накачанной руке мужчины. – Вызовем Диане такси. – Наклонилась ближе к его уху, хихикнув, шепнула. – Соскучилась же…

– Вызову такси сама, – громко отрезала я и выскочила в подъезд. Подбежав к лифту, с силой нажала на кнопку вызова лифта. Пока еще я еще не понимала, что именно творится у меня внутри. Вечер как-то напряженно прошел, неуютно.

Не так я представляла себе первую встречу с сестрой или с родителями. Как-то все быстро, без эмоций, галопом. Неправдоподобно. Вера смотрела на меня как на не родную! С заметной ревностью в серо-зеленых глазах. Неужели она каким-то образом догадалась, что у нас с Мироном было? Черт… И платье тоже дорогое на мне увидела.

Наверно поэтому она вела себя со мной так резковато. Догадалась, что этот наряд он мне подарил.

Выскочив из подъезда, я тут же попала под стену из дождя.

А на улице, оказывается, начался дождь.

Промокла до нитки за секунду…

Ну и куда мне ехать?

Некуда.

Пока к Мирону… А потом надо что-то решать!

Искать работу, жильё.

Надеется опять только на саму себя и продолжать жить, как и жила до встречи с Мироном Дорониным.

Что ж, мне даже комфортней… В одиночестве.

Я так сильно разнервничалась из-за всего этого, что у меня голова разболелась, в ушах загудело, а перед глазами замелькала тьма.

Биб!

Я подскочила на месте от громкого автомобильного сигнала! Не поняла, как так быстро оказалась прямо на середине дороги.

Из-за угла выскочили две яркие вспышки фар. Я попала прямо под них. Вдали услышала тревожный крик Мирона и резкий звук тормозов. Как будто получила сильный удар!

Перед глазами словно пронеслась вся моя жизнь…

Глава 14

Я думала, мне пришел конец. Кажется, я почувствовала сильный удар. А потом вообще отключилась. Ничего не помню, не понимаю. Меня окружает ледяная темнота и я брожу в ней, никак не могу найти покоя. А потом вижу вспышку. Вижу, своих родителей! Они куда-то торопливо идут. Всю эту странную и такую мрачную картину я будто наблюдаю со стороны.

– Отродье поганое!

– Брак природы.

– Таким бракованным детям не место на нашей земле!

Доносятся их бранные слова до моего затуманенного сознания. Родители оставляют крошечный сверточек прямо посреди дороги… Не просто оставляют, а бездушно бросают его на асфальт.

Я узнаю это маленькое, застиранное одеяльце – это была вся память о моих родителях. Его мне отдала воспитанница приюта. Я зачем-то до сих пор его храню, но держу подальше от глаз.

И быстро убегают.

Дальше я слышу рокот двигателя и ужасаюсь – по дороге несется автомобиль. Малыш в крохотном сверточке истошно кричит, а несущейся на всех парах автомобиль не думает сбавлять скорость.

– Стойте, нет!

Бросаюсь навстречу, но не могу добежать до места происшествия. Ноги словно заживо замуровали в асфальте. Я просто кричу, машу руками, но меня никто не слышит. Крик младенца разрывает мою барабанную перепонку, лицо тонет в слезах…

– Нет!

Машина сбивает крохотный комочек, и я резко распахиваю глаза.

– Диана, Диана!

Брыкаюсь, царапаюсь, вырываюсь. И реву, реву, реву!

– Перестань! Очнись, очнись! Это просто дурной сон, просто сон…

Меня резко встряхивают сильные мужские руки, буквально заставляют прийти в себя. Это работает.

Я понемногу возвращаюсь в реальное время, понимаю, что меня сжимают в крепких объятиях. Усердно моргаю, осматриваясь. Вижу знакомую прихожую – мы находимся в загородном доме Мирона.

Но как?

Что произошло?

Пока еще не совсем все понимаю…

Меня лихорадит. Да так, что зуб на зуб не попадает. Тем временем, Мирон продолжает крепко прижимать меня к своей груди и гладит спутанные волосы.

– Дурная! Ты зачем на дорогу выскочила? Тебя чуть машина не сбила. Водитель вовремя руль выкрутил, а ты испугалась и сознание потеряла!

– Я… я… Видела, как м-меня… крошечную… они бросили… под колеса….

Рваный всхлип вырывается из самого центра израненной души.

Сон был действительно страшным и таким правдоподобным.

Услышав этот сдавленный вопль, Мирон прижал меня еще крепче, нежно утешил ласковыми прикосновениями и теплыми словами:

– Ладно тише, тише. Идем со мной, ты вся продрогла. Сейчас согрею и успокою.

Подхватывает на руки и как пушинку несет в сторону ванной.

– Одежда вся мокрая. Под дождь попали.

Мирон вносит меня в ванную комнату, ставит на пол в душевой, ни на миг не выпуская из объятий. Слегка отстраняется лишь затем, чтобы снять мокрую одежду.

– Мокрая. Вся… – его кадык дергается, а синие глаза темнеют и становятся такими хищными, как у беркута, собравшегося поохотиться.

Пальцы Мирона ложатся на мои бедра. Ползут вверх, цепляя дорогую ткань мокрого платья, оголяя полностью мои ноги бедра до самых трусиков. Теперь я начинаю дрожать не от холода, а от мощнейшей вспышки жара, зародившейся в нижней части живота.

– М-Мирон… – слабое тело шатает, как на волнах.

Доронин продолжает действовать твердо и настойчиво. Одним властным рывком он снимает платье через голову, бросая его в угол ванной. Я остаюсь в своем простеньком белом лифчике и таких же трусиках. Но Мирон смотрит на моё тело и на белье, как на что-то невероятное.

– Т-ш-ш, все хорошо, – горячий палец прижимается к моим губам, надавливая, – у тебя стресс, детка, я помогу тебе успокоиться…

Белая дорогостоящая рубашка напиталась влагой и так сексуально прилипла к подтянутой фигуре, облепив кладезь подтянутых, великолепных мышц груди и пресса. Очень сильно захотелось провести по ним ладонью, ощутить их твёрдость.

Мужчина рывком скидывает с себя рубашку, следом штаны с боксерами. Я просто теряю голову от этого зрелища и лечу в какой-то другой мир. Увидев вновь его божественное, полностью обнаженное тело, я лишилась не только дара речи, но и мозга вообще. Особенно после того, когда он навалился на меня всем своим весом, прижав к стене, схватил за подбородок и жестко поцеловал.

Во рту стало слишком влажно, когда его язык проник внутрь и сплелся с моим в бурном танце страсти. Мои коленки затряслись, мышцы в дрожащем, покрывшимся мурашками теле стали сплошным оголенным нервом.

Это не поцелуй.

А наркотик какой-то!

Стоило только увидеть его изумительное, мускулистое тело, эту жгучую страсть в необычной красоте глазах, я снова сдалась.

Его толстый член воткнулся мне точно в пупок, помечая своей смазкой, и голодно запульсировал, требуя ласки.

– Когда ты такая мокрая, ты нереально привлекательная!

Еще раз голодно, напористо поцеловал, вогнав свой разгоряченный орган точно между моих ног.

– О-о-х… – я не смогла сдержать стон, когда почувствовала всю его богатырскую длину даже сквозь тонкие, мокрые трусики, изнывающими от желания складочками.

– Я. Безумно. Сильно. Хочу… тебя! Диана…

***– Нежная девочка… – Мирон набрасывается на меня как дикое животное, зажимает в углу и, порыкивая, начинает осыпать всю шею поцелуями.

Его поцелуи жалят, мгновенно сводят с ума, выключая голову. Находясь в состоянии аффекта, я поневоле отвечаю на ласки настойчивого миллионера, желая забыться. Сбросить стресс. Хотя бы на несколько минут получить освобождение.

Он включает душ. На нас обрушиваются потоки горячей воды – меня это начинает заводить еще больше. Мы становимся полностью мокрыми и разгорячёнными, готовыми к дикому, жесткому сексу. В душе и в воде у меня еще не было.

Мужчина впивается ладонями в мои ягодицы, властно их сжимает. Затем подхватывает под попку. Широко раздвинув ноги, забрасывает меня к себе на бедра, заставляя меня их оседлать и скрестить ноги на его бесподобной заднице.

– Бельё! Лишнее! – грозно рычит миллионер и зубами вгрызается в лифчик. Он рвет его прямо на мне как какую-то салфетку, отбрасывает в сторону.

Я моментально прихожу в себя от такого дикого зрелища. Мой панический мандраж после едва не случившейся аварии и жуткого сна волшебным образом исчезает. Как будто я приняла сильное успокоительное.

Мощные и красивые бицепсы напрягаются. Блестят от влаги и завораживающе бугрятся, когда по ним тонкими ручейками скатывается вода. Мирон упирается кулаком в стену, пытаясь держать равновесие. Затем набрасывается на мои соски и кусает один очень сильно, заставляя меня взвизгнуть, сильней задрожать и обхватить его аппетитные бёдра сильнее, зажав их ногами.

– Да, моя сладкая! Не терпится, чтобы я тебя взял?

Не успеваю ничего ответить, как Мирон, удерживая меня на весу, просовывает руку между моих бедер и отодвигает в бок насквозь промокшие трусики. Заявляет права на свою законную территорию!

Проводит пальцем по клитору, надавливая на него, наслаждаясь тем, как быстро я начинаю возбуждаться и как охотно отзываюсь на его властные ласки стонами, частой дрожью.

– Ох-х, кошечка голодная, м?

Он еще раз нажимает на клитор большим пальцем, проводит по нему сверху вниз. Снова и снова повторяет движения, пока мой бугорок не становится максимально твердым и горячим. Вот-вот я получу долгожданный взрыв! Но миллионер не спешит, намеренно мной манипулирует, разжигая аппетит.

– Хочу, чтобы ты текла. Прямо мне в руку…

– Б-боже, Мирон!

– Давай, Диана! Стань для меня ужасно мокрой! Немедленно!

Он начинает быстро-быстро работать пальцем, стимулируя клитор, одновременно с этим кусает мой сосок и оттягивает его. Потом всасывает в рот, гоняет языком внутри как карамельную конфету, только усиливая надвигающееся безумие.

Я уже близка к финишу. Извиваюсь в его властных руках, но он не позволяет мне вырваться – держит жадно и крепко. В своем настойчивом, горячем плену. И продолжает пытать. Не просто пытает… Он меня мучает! Потому что, когда я настраиваюсь на то, чтобы кончить, он немедленно останавливается.

– Изверг, – тихонько прошипела.

В ответ лишь получила победную ухмылочку.

– А как тебе такое?

Не щадя меня вообще, Мирон вгоняет в мое лоно сразу два пальца.

– О боже!

Стеночки влагалища с жадностью их принимают. Сжимают, пульсируя. Теперь средний и указательный палец двигаются в моём лоне, а большой палец жмёт на клитор.

Чертово безумие!

– Как же быстро ты промокла, – радуется мужчина, набирая скорость. – Горячая и всё еще узкая! Обожаю твою крошечную дырочку! Готов на нее молится.

– П-пожалуйста… – задыхаясь, просто умоляю, дать мне это.

Член Мирона в этот момент упирается в мою ногу, опасно пульсируя. Он такой большой и твердый, будто мраморная колонна. Вздыбленная плоть вот-вот разорвется от распирающего изнутри напора… Спермы и крови, так мучительно давящих на разбухшую головку.

Мирон сжимает челюсти и вбивает в меня пальцы, трахая уже резко и безжалостно. В какой-то миг я чувствую грань. Предел! Готовлюсь принять лавину удовольствия, которая, я уверена, сметет меня со скоростью летящей кометы, как вдруг мужчина все прекращает, резко отдергиваю руку.

– Черт! Прекрати! – я почти хнычу от отчаяния. Почти бью Доронина кулаком в грудь от раздражения, как вдруг его член с рекордно быстрой скоростью заменяет его пальцы, жестко ныряя вглубь меня.

Он входит в меня членом сразу одним резким толчком и до самого упора, заставляя выгнутся дугой, распахнуть рот, вскрикнуть от сумасшедшего наслаждения. Теперь Мирон работает бедрами жестко и уверенно, вбивая свой мощный член в меня на полную длину, но большой палец по-прежнему держит на клиторе.

– Да-а-а…

В душевой становится слишком жарко! Два мокрых, скользких тела плотно жмутся друг к другу, почти достигая финала. Я почти теряю сознания… Меня спасает лишь доля секунды, когда я чувствую, как мощный ствол, орудующий во мне, жестоко сжимается и начинает судорожно пульсировать, выплескивая сперму.

Во время оргазма Мирон накрывает мой рот своим и глотает мой надрывный стон, заканчивая движения короткими, но точечными толчками, от глухих шлепков которых закладывает уши.

Он кончает.

Глубоко и мощно внутрь меня.

Не может вовремя остановиться.

И я тоже…

Наслаждаюсь сладкими и сильными вспышками оргазма, которые буквально насквозь пробивают всё моё тело, как заряды молний.

Мы дрожим. Трясемся вместе как будто нас поглотило девятибалльное землетрясение. До самой последней, завершающей судороги. После чего довольно обмякаем, хватая ртом жаркий воздух, пересыщенный паром.

Мирон ловит меня за подбородок, всматривается в мои опьяневшие глаза. Его глаза, синие, как океан после шторма, довольно блестят.

– Кончила? Сладко кончила? – хрипит, раздвигая губ в дьявольски-хитрой улыбке.

Киваю.

Уверена, что мои глаза сияют от счастья. Ведь таких сильных эмоций, такого запредельного удовольствия я ещё не испытывала никогда.

– Вместе со мной? – задыхаясь, требует он.

– Да.

– Скажи это полностью!

– Вместе с тобой… – сладко охаю.

– Имя! Кто тебя трахал, скажи, крошка!

Он жестко хватает меня за подбородок, грубо сдавливая. Глаза мужчины темнеют, превращая его в грозного доминанта.

– М-Мирон…

– А теперь полностью фразу скажи!

– Я очень сладко кончила! Вместо с тобой, Мирон…

– Блять! Я не могу от тебя оторваться!

Он даже забывает о том, что нужно выключить воду. Подхватывает меня на руки и буквально выбегает из ванной, как будто у него что-то горит.

Догадываюсь что… То, что снова в полной боевой готовности прижимается к моему бедру.

– К-куда ты?

– В спальню. Там продолжим.

– Что? Еще один з-заход?

– Да, детка, это только начало.

Мирон бросает меня на кровать, забираясь сверху. Ловит руки в капкан, задирая их высоко над головой, распинывает ноги в стороны и вальяжно устраивается между ними.

– Буду трахать тебя всю ночь. До потери пульса замучаю! Оргазмами…