Текст книги "Город Бессмертных. Книга первая"

Даниэль Дессан

ГОРОД

БЕССМЕРТНЫХ

Книга Первая

Человек в сером поношенном плаще нервно ходил по грязной комнате,

расположенной на втором этаже таверны. Дорожная сумка на плече тяжело

раскачивалась. Это раздражало, но о том, чтобы снять её, не могло быть и

речи. Человек этот даже спать последние несколько ночей ложился

полностью одетым. Всегда настороже, всегда готовый к любой

неожиданности. Доверять жителям этого Создателем забытого места он не

собирался. Никому.

То и дело человек в плаще бросал взгляд в единственное окно,

выходящее на дорогу, словно кого-то ждал. Снизу доносились громкие

голоса постояльцев, собравшихся в общей зале выпить по кружечке-другой

эля. Развлечение, которого он никогда не понимал. Стойкое отвращение к

подобным застольным сборищам у него возникло чуть ли не с детства.

– Ну, где же носит этого мерзавца? – пробормотал человек в плаще, зло

сжимая кулаки. – Все сроки давно вышли!..

Внезапно на лестнице скрипнула половица, и он мгновенно обернулся

к двери. Руки взметнулись вперёд и застыли на уровне груди, пальцы были

особым образом собраны. Готовый атаковать любого нежданного гостя,

ожидавший замер, прислушиваясь к звукам в коридоре.

В комнату постучали, два раза быстро и ещё три – с долгими паузами

между ударами. Первое желание – вздохнуть с облегчением – человек в

плаще подавил, и ответил лишь, не опуская рук:

– Не заперто!

Дверь медленно отворилась, и в комнату заглянул невысокий,

остроносый мужчина средних лет. Бегающими глазками он мигом оценил

обстановку, довольно хмыкнул и угрём скользнул внутрь.

– Опусти руки, чародей, – скороговоркой произнёс остроносый, быстро

задвигая поржавевший от времени засов. – Опасности нет, за мной никто не

следил.

– Почему я не видел, как ты подъехал? – ожидавший все ещё оставался

настороже – Дорога все время у меня перед глазами!

– По дорогам нынче ездить небезопасно, – усмехнулся гость. – Слишком

много глаз на неё бывает нацелено.

– Тоже верно, – согласно кивнул чародей, опуская, наконец, руки. – Рад

снова видеть тебя в добром здравии, Ратхар. Привёз?

– За столько лет я хоть раз тебя подвёл, дружище? – широко улыбнулся

Ратхар, но тут же посерьёзнел:

– Сперва покажи золото!

Человек в плаще снял с плеча дорожную сумку и швырнул ее к ногам

гостя. В ней что-то явственно звякнуло. Ратхар, нагнувшись, запустил в неё

руку и извлёк пригоршню монет.

– Могу не пересчитывать? – по-деловому спросил он, в свою очередь

снимая и расстёгивая заплечный мешок.

Чародей презрительно промолчал, наблюдая, как остроносый достаёт

небольшой ларчик, обитый чёрной кожей.

– Сейчас-сейчас, – пробормотал тот, безуспешно воюя с замочком.

– Скорее!

Человек в плаще буквально вырвал вещицу у гостя. Он мог бы

воспользоваться заклинанием, но поступил проще, разломав ларчик одним

движением руки.

– Удивительное варварство! – восхищённо воскликнул Ратхар,

пересыпая золото в свой мешок. – Так уничтожить без малого

тысячелетний…

– Замолкни! – рыкнул чародей, трясущимися от вожделения руками

разворачивая пергамент, что лежал внутри ларца.

Никаких сомнений: подлинник. Он вдохнул чуть сладковатый запах,

исходивший от листа. Серебро рун тускло блеснуло в лучах закатного

солнца, пробивавшихся через давно немытое окно.

– Эта писулька действительно так дорого стоит? – вопросительно

поднял брови Ратхар, внимательно наблюдавший за игрой эмоций на лице

покупателя.

– Не для тебя, – покачал головой чародей, бережно пряча свиток в

карман плаща. – Лишь немногие поймут смысл написанного. Что ж…

Приятно иметь с тобой дело, Ратхар. Прощай.

– Погоди! – остановил его остроносый. – Я хочу предложить одну

услугу… Ставлю золотой, ты согласишься!

– Манускрипт мой! – отмахнулся ожидавший, устремляясь к двери. -

Остальное меня не интересует.

– Дослушай, – Ратхар преградил ему путь. – За свитком охотятся многие

чародеи.

– Имена? – коротко, отрывисто спросил человек в плаще. – Две монеты

за каждое.

– О, нет, – мягко улыбнулся остроносый. – Моя услуга не в этом. Как

думаешь, дружище, нужно ли другим знать, что манускрипт обрёл нового

хозяина? Я, конечно, могу молчать, но тишина нынче в такой цене… – Ратхар

многозначительно вздохнул. – Это будет нелегко!

– Легко, дружище, – недобро прищурился чародей. – Легче, чем ты

думаешь.

И яркая фиолетовая вспышка беззвучно разорвала полумрак комнаты.

Высокое здание университета, несмотря на возраст, могло смело

соперничать с королевским дворцом. Строгая простота внутренних

помещений с избытком восполнялась красотой снаружи. Его восемь башен,

сложенных из жёлтого камня, уже три сотни лет возвышались над городом,

и были заметны с любой дороги, ведущей в Визенгерн. Широкая аллея,

проложенная через небольшой университетский парк к главному входу,

была обсажена кипарисами, очень редко растущими в этих местах. Ходили

слухи, здесь не обошлось без чародейства, но на самом деле это была

выдумка, которую ученики факультета Природы устали опровергать.

Главную часть здания венчал большой полукруглый купол, прямо под

которым располагалась библиотека. Выдающееся собрание книг,

манускриптов и карт делало её известной даже за пределами королевства.

Редким днем у бронзовой коновязи не топталось нетерпеливо несколько

лошадей, чьи седоки проехали сотни лиг ради прикосновения к

пожелтевшим от времени страницам.

Этажом ниже были комнаты для занятий и лаборатории, а ещё ниже —

Зала Торжеств, единственное богато убранное помещение, с дорогими

коврами и скульптурами. Каждое из мраморных изваяний было подлинным

шедевром творения древних мастеров. Залу открывали лишь по самым

выдающимся поводам, в число которых входили начало нового года

обучения, церемония прощания с закончившими получать знания, а также

– визиты важных особ.

Видимая часть университета была доступна взгляду каждого, но мало

кто догадывался, насколько глубоко здание уходит под землю. Даже

старожилы-профессора не все знали о расположении подвалов, скупо

освещаемых редкими факелами. Некоторые ходы были перекрыты

массивными дубовыми дверьми в железной оплётке. Что находилось за ними

– оставалось ведомо уж совсем немногим. Но было и несколько коридоров,

хорошо известных ученикам всех без исключения факультетов. Исхоженные

вдоль и поперёк, с разных концов старинного здания они вели к комнате

Наказаний.

– …и, как гласит пророчество Риллианнат из Иллениара, этот человек

будет единственным, кто сможет проникнуть в упомянутый мифический

город и вернется, наделенный великой силой. Сказано о нем: rhethire'onnar

di thur va'are enie avaefair iele,* – звонко продекламировал ученик,

занимавший место отвечающего, и, довольный собой, повернулся к

магистру.

– Скверно, Эллагиир, довольно скверно! – проговорил магистр Сандáр

надтреснутым старческим голосом.

Голос этот вовсе не соответствовал высокому росту наставника,

горделивой осанке, длинным и чёрным, как смоль, волосам, спадавшим на

плечи. Да, магу, на первый взгляд, можно было дать лет сорок-сорок пять.

Но чародеи редко выглядят на свои года. Сколько раз праздновал день

рождения Сандар – не знал ни один ученик. Многие склонялись к мысли, что

его действительный возраст минимум втрое превосходит кажущийся… если

не вчетверо. А среди младших курсов ходили уж совсем невероятные слухи,

что и трехсотый юбилей наставника остался далеко в прошлом.

– В Вашем ответе масса неточностей, Эллагир, – продолжил магистр

после небольшой паузы.

От его слов отчётливо повеяло холодом. Ученик слегка втянул голову в

плечи, приготовившись к разносу. От былого восторга не осталось и следа.

«Пропал», – подумал он. Остальные ученики в аудитории

перешёптывались, поглядывая на товарища. Эллагир явственно различил

несколько смешков.

«Ха! Держа перед собой открытую книгу, очень просто находить

ошибки в чужих ответах», – с возрастающим раздражением думал юноша,

обводя аудиторию взглядом. Тридцать четыре ученика в разного цвета

мантиях. Будущие магистры Велленхэма. Кто бы мог встать и, под

немигающим взглядом Коршуна, ответить так, чтобы тому понравилось?

*

Темные армии падут перед ним, – Древнеэльфийский (Древнее Слово).

«Зáггерт? Я удивлюсь, если он вообще читать умеет! Ниикки? У нее

одни тряпки на уме», – Эллагир даже фыркнул при одной мысли, что Никки

смогла бы ответить на вопрос магистра.

«Ну, кто? Жерáль? Вряд ли. Мерзавец Вииффим? Умён, но не настолько

же! Áльрин? Альрин…» – юноша задержал на ней взгляд чуть дольше.

Закутавшись в белую с серебром мантию мага Воздуха, она сидела во втором

ряду, возле окна. В ее зелёных с сероватым отливом глазах не было и

признака насмешки, наоборот, Эллагиру виделось сочувствие.

«Да, Альрин могла бы, – подумал он, слегка покраснев. – Ну, так она из

библиотеки не выходит»!

– Мне обождать, пока Вы закончите свои размышления и вновь станете

слушать своего наставника? – вдруг донёсся до юноши насмешливый голос

Сандара.

– Прошу простить, Магистр, – изобразил лёгкое недоумение Эллагир. -

Я внимал каждому Вашему слову!

Тонкие губы Коршуна растянулись в подобие улыбки.

– О чем я говорил? – быстро проговорил он, метнув в Эллагира тяжёлый

взгляд.

– Я… эээ…

– Оставьте, – презрительно поморщился магистр. – Я повторю. Мудрые

мира сего не смогли пока доказать существование Города Бессмертных… но

и не смогли опровергнуть. А значит, «мифический» – неудачное слово. Вы,

Эллагир, учитесь не в торговой школе при Гильдии, а в Визенгернском

университете! Маг, или даже будущий маг обязан тщательнейшим образом

продумывать свою речь. Ибо последствия от одного неверно сказанного

слова могут быть самыми разными!

Магистр замолчал на секунду и бросил рассеянный взгляд в окно,

забранное цветным витражом.

– По совокупности вышеизложенного, моя оценка вашего ответа:

«средне».

Эллагир мысленно застонал. Все, что было ниже, чем «достойно»,

означало порку.

– Вместо обеда, будьте добры пройти в комнату Наказаний, -

подтвердил магистр. – А как закончите с этим, потрудитесь заглянуть в мой

кабинет.

«Провалиться б тебе!.. Опять подставлять спину», – мрачно подумал

юноша.

Он поднял взгляд на сидящих однокурсников. Альрин по-прежнему

смотрела на него с сочувствием. Это немного сглаживало противное чувство

ожидания экзекуции. Совсем немного.

Эллагир вышел из комнаты Наказаний, расположенной в подвале,

хлопнув дверью так, что с каменных сводов посыпалась труха.

«Гаппо, сукин сын, сил не жалел», – подумал он, произнося

исцеляющую магическую формулу.

Боль едва отступила.

– Да, заклинание Йерры – не мой конёк, – раздосадовано буркнул

юноша, осторожно пошевелив лопатками. – А ну-ка, ещё раз…

Он глубоко вздохнул и привычным движением сложил пальцы обеих

рук в причудливую фигуру, чтобы направить и усилить заклинание. На

младших курсах он с товарищами по несколько часов в день тренировался

складывать такие фигуры, или, как их ещё называют, Символы. Чтобы в

минуту надобности руки сами вспомнили нужные комбинации. Десятки,

сотни разных Символов, – к каждому заклинанию свой. И попробуй,

перепутай! За каждую ошибку наставники нещадно наказывали.

– Yerrha equillia! – негромко, но чётко, выделяя каждый звук,

проговорил Эллагир, удерживая Символы Йерры.

Боль в спине поутихла.

«У Альрин вышло бы с первого раза, – вздохнул юноша мысленно. -

Несмотря на то, что ей редко приходится его использовать… В отличие от

меня»!

За все время обучения, Эллагир действительно стал одним из частых

гостей комнаты Наказаний. Поэтому, он давно уже научился относиться к

этому философски, как к досадному недоразумению. И получасом раньше

спокойно вошёл в «камеру пыток», как её окрестили ученики.

Пока палач, толстый варвар по имени Гаппо, выбирал плеть, Эллагир

хранил презрительное молчание.

«Конечно, варвар – всего лишь слуга, – размышлял юноша, в сотый раз

изучая незамысловатое убранство помещения. – Зарабатывает на жизнь…

Но, чтоб он сдох, неужели во всем Велленхэме не нашлось более достойного

занятия?!»

Палач, наконец, сделал выбор, снял с крюка одну из плетей, и рывком

развернулся к ученику. Висевший на толстой волосатой шее зелёный

камень, изумруд, величиной с кулак, слегка задрожал.

– Ну что, господин маг-недоучка, опять не удалось облегчить себе

участь? – насмешливо спросил Гаппо, отвесив издевательский полупоклон.

Эллагир, естественно, знал, что изумруд у варвара – не бесполезное

украшение, а защитный талисман, выданный Сандаром. Такие камни

подавляли любые заклинания.

Юноша всякий раз надеялся, что сможет преодолеть его силу, но,

разумеется, тщетно. За всю историю магии, это не удавалось никогда и

никому.

Гаппо рывком схватил Эллагира за руку и одним движением

защёлкнул на запястье простой металлический браслет с изумрудиком

поменьше. Сомнительное украшение было призвано не дать юноше

воспользоваться Исцеляющими чарами во время наказания.

– Приступим! У меня мало времени! – толстяк притворно закатил глаза,

изобразив на лице крайнюю занятость. – Одолжить Вам ясеневую чурочку в

зубки? Чтобы господин великий магистр не орал на весь Визенгерн, –

осклабившись, добавил он.

– Qhard 'hett samma qfur qeda, q'adhur majaq!* – не поворачиваясь,

спокойно проговорил Эллагир, сбрасывая одежду и ложась на дубовую,

пропитанную потом и кровью, скамью для порки.

Он знал, что, в любом случае, варвар его жалеть не станет. Потому

*

Засунь себе ее в задницу, вонючий боров (груб.) – Варварское северо-восточное наречие (Бесстыжее Слово).

ничем особо не рисковал, надерзив палачу.

Гаппо затрясся от злости, глаза его налились красным.

– Я тебя научу вежливости! – рявкнул он, меняясь в лице и занося

плеть для удара.

– Учитель выискался, – насмешливо хмыкнул Эллагир.

Резко выдохнув, палач ударил, и юноша, дёрнувшись, замолк на

мгновение.

– А как тебе это? – прорычал Гаппо и снова взмахнул рукой, отрывисто

и зло.

– Ублюдок!

Последовал очередной удар.

– Жирный боров! Может попрыгаешь так, да похудеешь?

И снова тяжёлая кожаная плеть рассекла кожу. Юноша припомнил

самые скверные ругательства, которые только знал на варварском наречии,

и наградил ими сперва Сандара, затем – палача, всех их друзей и

родственников. Кровь ручейками побежала по спине, стекая на дубовую

скамью, на грязный пол комнаты, собираясь в небольшие алые озерца.

– И как тебя, кабана, жена выдерживает?! – после глубокого вдоха,

продолжил издеваться Эллагир, выгнувшись дугой от очередного ожога

плети. – Ты наверное уже раздавил её, да? Оооох! – новый удар вынудил

юношу протяжно застонать.

Толстяк недобро ощерился.

– Ну, ничего. Наверняка в твоем сарае есть любимая овца… – Эллагир

тоже попытался усмехнуться, но следующий взмах Гаппо превратил смешок

в сдавленный крик.

Тело юноши сотрясалось от крупной дрожи, а спину жгло

расплавленным свинцом. Варвар не отвечал на оскорбления, чтобы не сбить

дыхание. В комнате отчётливо пахло свежей кровью и потом. Эллагир до

хруста стиснул зубы: надо было постараться не закричать. Не доставить

Гаппо хотя бы этого удовольствия.

«Ну, ублюдок, – подумал он, зажмуриваясь в ожидании следующего

взмаха плётки. – Поквитаемся ещё!»

После удара перед глазами все поплыло, раздвоилось, как в мутном

зеркале. Юноша тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Осталось ведь

немного! Краем взгляда он увидел, как палач замахнулся в последний раз…

…Всё! Гаппо в ярости отбросил плеть, разразившись, в свою очередь,

ругательствами на своём языке. Как же ему хотелось засечь наглеца! Но

магистра палач боялся ужасно. Сандар давно ещё продемонстрировал свою

неприязнь к тем, кто нарушал его указания.

«Традиционно, наказуемым полагается двенадцать ударов, понимаешь?

Двенадцать, Гаппо, это не пятнадцать, и не двадцать… Впрочем, сейчас я

тебя научу считать до двенадцати», – сердито проговорил тогда магистр,

проворно перехватывая свой жезл посередине…

Эллагир, пошатываясь, оделся, не обращая внимания, что ткань

моментально пропиталась кровью. За время обучения он извёл таким

образом не один десяток рубах. Одной больше, одной меньше…

– Даже через сотню лет найду тебя, – громко, чтобы Гаппо разобрал

каждое слово, проговорил юноша, подойдя к двери. – И засуну в жирную

глотку твой талисман! – он указал взмахом руки на камень и вышел из

комнаты Наказаний.

Гаппо всё ещё исходил ругательствами, брызжа слюной и крича так,

что слышно было в коридоре. Эллагир задержался на несколько мгновений,

запоминая наиболее яркие словесные обороты, удивительные с точки

зрения физиологии, которую ему преподавали два года назад.

«В следующий раз пригодится», – удовлетворённо кивнул он,

устремляясь, наконец, прочь. В том, что он будет, этот следующий раз,

юноша почти не сомневался.

Когда Эллагир вошёл в лабораторию учителя, Сандар стоял у окна,

опершись о массивный подоконник и закрыв глаза. Своей неподвижностью

он мог соперничать с любой из статуй в Зале Торжеств.

Юноша огляделся. Рабочий кабинет магистра выглядел таким же, как

и всегда. Два огромных шкафа с алхимическими принадлежностями,

письменный стол, заваленный книгами и манускриптами, аквариум с

черепахами, большое кресло, обтянутое красной кожей…

– Могу я войти, Магистр? – вдруг раздалось в дверях.

Эллагир, услышав знакомый голос, удивлённо обернулся.

– Альрин! Что ты здесь делаешь?

– Мне тоже было велено подняться сюда, – негромко пояснила девушка.

Сандар по-прежнему хранил молчание. Едва ли он вообще замечал, что

происходит в его кабинете.

– Заходи, – усмехнулся Эллагир. – Наставнику явно не до нас.

Тихонько ступая по каменным плитам, Альрин вошла в лабораторию.

– Зачем он нас позвал? – шёпотом проговорила она, с тревогой глядя на

юношу. – Почему вместе? Неужели он узнал…

Эллагир взъерошил пятернёй копну светлых, соломенного цвета волос

и равнодушно пожал плечами.

– Мне он не доложился. Странно, да?

Девушка нервно облизала губы. Весёлости друга она явно не

разделяла.

– Ну а если и узнал, что с того? – Эллагир взял Альрин за руку, стараясь

успокоить. – В кодексе нет ни слова о том, что ученикам запрещено… эээ… В

любом случае, мы не нарушали университетский закон!

– Знаю, – кивнула девушка. – Иначе мы бы встретились у Гаппо, а не

здесь.

– Будь он неладен, этот выродок! – раздражённо отозвался Эллагир. -

Обязательно было напоминать о нем?

– Ой… прости. – Альрин смутилась. – Больно было?

Она легонько коснулась ладонью спины юноши и прошептала:

– Yerrha equillia.

– Немного… – Эллагир улыбнулся, не уверенный, что понравилось

больше: исцеление рубцов или прикосновение Альрин. – Зато я узнал

несколько новых оборотов варварской речи. «Qhir ghed zaduq»…* Каково

звучит, а? Знать бы ещё, что сие означает.

*

Грубое ругательство на Бесстыжем Слове.

– Половой орган барсука, если перевести мало-мальски прилично, -

буркнул Сандар, поворачиваясь к ученикам. – Что-то наш палач стал

чересчур несдержан на язык.

Альрин и Эллагир застыли, как вкопанные.

– Разумеется, «он все слышал», – усмехнулся магистр, отвечая на их

невысказанные мысли. – Если вам интересно, я слушал, о чем говорят в

ратуше. Вам ведь знакомо заклинание Файеха, усиливающее слух?

Ученики судорожно кивнули. Сандар раздражённо взмахнул рукой:

– Успокойтесь! Мне нет дела до ваших отношений… – он замолчал на

мгновение, собираясь с мыслями. – Если вы уже закончили услаждать мои

уши личными секретами и нетривиальными идиомами Бесстыжего Слова, то

я перейду к делу. Сегодня исполняется десять лет вашему обучению. В

связи с этим, у меня есть для вас подарки…

– Один такой я уже получил, – пробормотал Эллагир.

Альрин, не сдержавшись, хихикнула.

– Вы решили порадовать учителя дерзкими комментариями его

решений? Прошу, выскажите их все, прежде чем позволите мне продолжить.

– О… Простите, Магистр. – Юноша смиренно опустил голову,

размышляя, не доведётся ли ему вновь навестить Гаппо уже сегодня

вечером.

– Видимо, мне позволено. – Хмыкнув, Сандар взял со стола два

небольших свитка пергамента, перевязанные алыми лентами с печатями.

– Как я уже говорил, у меня есть подарки для вас… – он неторопливо

подошел к Эллагиру и Альрин. – Впрочем, «подарки» – сказано неудачно. А

маг не должен употреблять пустые слова. Это я и пытался преподать Вам,

Магистр Эллагир, на нашем последнем уроке.

«Свитки… алые ленты… последний урок, – быстро пронеслось в голове

юноши. – Магистр?! »

Он и Альрин одновременно пришли к одной и той же мысли и

посмотрели друг на друга с замешательством и удивлением.

– Итак! – голос Сандара обрёл торжественность, приличествующую

такому событию. – Я, как глава факультета Магии Визенгернского

университета, в сей знаменательный час, вручая грамоты об окончании

вашего обучения, объявляю вас Магистрами Велленхэма! Вы причислены к

Первому кругу Ордена Магии Воздуха, которую столь усердно изучали.

Служите на благо нашего великого королевства всегда и везде!

Наставник с лёгким поклоном вручил свитки Эллагиру и Альрин, и

совершенно другим голосом, далёким от торжественности, будничным и

даже усталым, добавил:

– Надеюсь, вы понимаете, олухи, что это – всего лишь красивая фраза,

изобретённая придворным церемониймейстером?

При этом он метнул взгляд на Эллагира, который, судя по его

растерянному выражению лица, как раз совершенно перестал понимать суть

происходящего. Альрин тоже выглядела довольно бестолково. Сандар тяжко

вздохнул.

– Само по себе вступление в Орден ничего не значит. Вам ведь хорошо

известно, что каждому после окончания обучения поручается Задание? Не

выполнив его, выпускник не может рассчитывать на работу в качестве мага

королевства. Впрочем, – голос магистра потеплел, – приготовленное

испытание вполне вам по силам.

Он ободряюще улыбнулся. Ученики крайне редко видели такую улыбку

на лице Сандара. На душе сразу полегчало.

«Мы сможем»! – исполнился уверенности Эллагир.

Тем временем магистр извлёк из складок своей мантии ещё один

свиток, на этот раз совсем небольшой, без печати и лент.

– Вы должны отправиться в эльфийский город Авердиар с этим

манускриптом. Там от вас потребуется уговорить самых искусных theari, *

каких только сможете, растолковать смысл написанного здесь.

Альрин бережно взяла манускрипт, поводила взглядом по серебряным

рунам, слегка выступающим над пергаментом и удивлённо проговорила:

– Этой надписи не меньше тысячи лет! Слова, вроде бы, мне знакомы…

Древнеэльфийский, верно? Это… – она запнулась. – Это же…

– Это – полный текст пророчества Риллианнат, – произнес Сандар со

значимостью. – Того самого, которое Вам, Эллагир, сегодня сыграло плохую

службу.

Новоиспечённый чародей с недовольным выражением лица поводил

плечами, вспоминая сегодняшнюю порку. Не обращая на это внимания,

магистр продолжал, поворачиваясь к Альрин:

– Пророчество полно двусмысленностей. Слова понятны, но смысл…

ускользает, увы. Не только я – многие маги и мудрецы Велленхэма бьются

над манускриптом.

Сандар бросил быстрый взгляд на девушку, но её лицо оставалось

бесстрастным.

– По ряду причин я… – чародей осекся на мгновение, а затем

продолжил: – …мы не можем продолжать стучаться в запертую дверь.

Прояснить смысл написанного надо как можно скорее. Поэтому… – Сандар

вдохнул побольше воздуха и официальным голосом продолжил:

– Поэтому, есть ли у вас вопросы? Связанные с Заданием, или нет, – я

постараюсь на них ответить.

Эллагир шагнул вперёд:

– Только один вопрос, учитель. Когда нам начинать?

– Юношеский задор, – поморщился магистр. – Кровь вскипает от

ощущения свободы, и кажется, что всё по плечу? Понимаю. Но учтите:

эльфы – непростой народ. Человеку сложно даётся общение с ними. Эльфы

никогда не лгут и не опускаются до грубой лести. Они настолько

прямолинейны в разговоре, что люди часто видят в этом оскорбление.

– Это всем известно, – согласно кивнула Альрин. – В библиотеке много

книг про…

– Ах, «много книг», – язвительно перебил её Сандар. – Боюсь, изучение

пыльных томов и живое общение – понятия довольно разные. В наших краях

встретить эльфа – большая редкость. Посему ваши теоретические знания

об этом народе – почти ничто.

– Впрочем, – магистр усмехнулся, – этот пробел исправит практика, а

уж её будет вдосталь. Я даю вам один час на сборы и прощание с друзьями.

Излишне говорить, что задание тайное. Никому не следует знать о нем,

*

Мудрецов, – язык лесных эльфов (Тайное Слово).

кроме нас троих. Зайдите в казначейство, вам выдадут сотню золотых, я уже

распорядился… – Сандар говорил все тише и тише, словно сам с собой. –

Покупка необходимых вещей, припасов и лошадей, наконец… К вечеру вы

должны покинуть Визенгерн.

Эллагир и Альрин молча поклонились, не зная, что полагается

говорить напоследок в таких случаях.

– Что ж, берегите себя! Пусть Солнце днем, а Одинокая Звезда ночью

указывают вам путь!.. – магистр произнёс древнюю формулу, сулящую

путникам удачу, и, развернувшись, быстро вышел из лаборатории. Молодые

чародеи остались вдвоём.

– Авердиар! Подумать только!.. – в третий раз, с негодованием в голосе,

воскликнул Эллагир. – А что ж не в Ратторию сразу? Или, может, к варварам

на север? – Он сморщил курносый нос и сразу стал похож не на

титулованного чародея, а на озорного мальчишку лет тринадцати.

Альрин бросила на него раздражённый взгляд, словно говоря «брось,

здесь ничего не изменить», но юноша не унимался:

– Долина Иллереммина!.. Да мы придём туда дряхлыми стариками!

– Ох, избавь, Создатель, от нашествия саранчи, морового поветрия и

Эллагира в дурном настроении, – полушутя-полусерьёзно вздохнула Альрин,

возведя глаза к небу, а точнее – к потолку. – Пошли собирать вещи, а по

дороге давай придумаем, что ребятам скажем…

Они затворили дверь кабинета простеньким заклинанием, которому в

своё время научил их Сандар, и устремились к спальному крылу факультета.

Сквозь распахнутые настежь окна галереи доносился весёлый гомон, -

младшекурсники устроили какую-то забаву. Тёплый воздух был пропитан

запахом мёда и свежей листвы.

«Действительно, свобода… Даже не верится, – подумалось Эллагиру. -

Вот и кончилось обучение. До свидания, Визенгерн!»

– Зато, – Альрин по-своему истолковала гамму чувств, отобразившуюся

на лице юноши, – мы сможем ещё многому научиться у эльфов.

– У эльфов?! – внезапно раздался голос сзади. Высокий и резкий, он

принадлежал долговязому белобрысому пареньку. – А зачем вам к эльфам? –

вопрос так и сочился ядовитым любопытством.

Эллагир и Альрин переглянулись. Во все горло кричать о тайном

Задании не следовало.

– Вообще-то, мы решили никому не рассказывать… – задумчиво

протянул чародей. – Но тебе, Виффим, – его голос понизился до шёпота

заговорщика, – я не могу не открыться. Мы хотим отправиться в Араннари,

изучать искусство любви!

Альрин закусила губу, стараясь не улыбнуться.

– В Храм Богини Любви? – переспросил паренёк, названный Виффимом.

– Где люди, как пишут в книгах, словно рождаются заново? Говорят, оттуда

мало кто возвращается!

– Верно, – усмехнулась девушка. – Но не потому, что их там силой

удерживают. Подумай сам! Оказавшись в таком месте, многие захотели бы

уйти?

– Тяжело поверить, – паренёк ехидно улыбнулся, – что в Араннари вас

чем-нибудь смогут удивить. Или, может, вы там будете… преподавать?

Шучу! – он предусмотрительно отступил на два шага, увидев выражение

лица Эллагира. – Мир?

Чародей, оттеснив плечом Виффима, молча зашагал дальше, увлекая

за собой Альрин.

– Пронюхает, – шепнула девушка, когда они отошли на достаточно

большое расстояние. – Это же Виффим! Не стоило нам обсуждать задание

так громко.

– Что ты предлагаешь?

– Надо его запутать, – все так же тихонько продолжила Альрин,

сворачивая вслед за юношей в очередной коридор. – Стой! Он близко?

Эллагир закрыл глаза и произнёс формулу. По части заклинаний,

усиливающих слух, он и в подмётки не годился своему учителю. К счастью,

требуемое расстояние было невелико. Юноша почти сразу же услышал

легчайшую поступь и осторожное дыхание человека.

Виффим.

Чародей кивнул, одновременно рассеивая заклинание, чтобы самому

не оказаться ненароком обнаруженным. Альрин улыбнулась одними

уголками губ.

– Коршун окончательно спятил, когда придумывал задание, – громко

проговорила девушка, подмигнув другу. – Отыскать Семь Ключей, подумать

только!

– Ты хоть знаешь, о чем речь, – успешно изображая недовольство,

проворчал Эллагир, и, в свою очередь, ехидно улыбнулся. «Пусть этот

недоносок теперь разбирается, где правда, а где ложь», – подумал он

удовлетворённо.

– Ну, что же ты, – Альрин укоризненно посмотрела на чародея. В её

зелёных глазах плясали озорные искорки. – Семь кристаллов, также

именуемых "Ключами", являются могущественными и до конца не

изученными артефактами стихии Воздуха. Наиболее известен кристалл

Стремительности, помогающий волшебнику передвигаться с невероятной

скоростью, затем – кристалл Иллюзий…

Болтая без умолку о древних полузабытых реликвиях, они двинулись

дальше, не забывая время от времени проверять, преследует ли их Виффим.

Когда, наконец, назойливое присутствие бывшего однокурсника перестало

ощущаться, Альрин вздохнула с облегчением:

– Коршун был бы доволен, если б слышал. Один Создатель ведает,

сколько уроков подряд я ответила…

– У нас был весьма благодарный слушатель, – хохотнул Эллагир. – Пусть

теперь разгадывает наш ребус.

– А мы приступим к сборам, Магистр Эллагир? – улыбнулась

чародейка.

– Ещё мгновение, Магистр Альрин, – чародей привлёк к себе девушку и

нежно поцеловал. – Ещё всего лишь мгновение…

Сборы и прощание с приятелями оказались недолгими. Через

неполный час Эллагир и Альрин, одетые в простые дорожные плащи, вышли

из ворот университета на улицы Старого Города. Время обеда давно прошло,

и жители, обитавшие в этой части Визенгерна, предавались отдыху. Улицы

были пусты, лишь редкие прохожие приветливо кивали, завидев двух

молодых чародеев.

Рынок, где можно было купить все необходимое, от лошади до

дорожного посоха и от магического амулета, почти наверняка фальшивого,

до запаса провианта, располагался на площади перед ратушей. Бургомистр

не раз пытался перенести шумный, пёстрый, полный терпких ароматов

базар подальше от своих окон, к Южным воротам, но всё безрезультатно.

Жителям Визенгерна было намного удобней ходить за покупками к ратуше,

и они не собирались отказываться от этой привычки из-за прихоти властей.

«Что ж, дорога нам известна. По крайней мере, её начало», – думал

Эллагир, шагая рядом с Альрин по булыжной мостовой.

Он рассеяно почесал плечо: во время экзекуции туда попал кончик

плётки. Исцеляющая формула, конечно, сняла боль и затянула раны, но

лёгкое покалывание ещё напоминало о неприятном инциденте. Это не

укрылось от взгляда девушки:

– До сих пор больно, милый? – тихонько спросила она, осторожно

касаясь травмированного места. – Гаппо постарался на славу?

– Сколько помню, он всегда старается, – проворчал Эллагир. – С