Текст книги "Кто есть кто"

Пожар

Тёплый летний денёк выманил на улицу двух соседок-подружек, Петровну и Егоровну. Обе они маленькие, полненькие, с острыми любопытными глазами. Уселись они на широкую лавочку у Егоровны. В последнее время разговор у них был один – о Мишке с Иркой. Всю долгую зиму и весну наблюдали соседки, как марширует долговязый Мишка вдоль по улице. Добредает парень до Иркиного дома. Постоит там часа полтора и уходит обратно. Не пускала его девушка к себе. Не нужен ей был недотёпа парень. Собой Ирка видная. Волосы мягкие золотистые, глаза, как небо голубые, губы чётко очерчены. Фигурка, хоть сейчас на подиум. Только подбородок чуток тяжеловат. Но руки красивые, ноги тонкие длинные. Сначала старушки подсмеивались над Мишкой. Куда такому рыжему пьяному верзиле, завладеть такой красавицей? Обсуждают они, и взаимоотношения её матери с соседом. Ходит к Ольге Егор, хочет сманить её в свой дом. Намечают старушки их дальнейшую судьбу. Ира с Мишкой будет жить, её мать сойдётся с соседом. Рассуждают все плюсы и минусы.

Но, когда рядом с ними остановился Мишка, они, жалея его, выносили, желаемое для него решение. Видя частое напрасное хождение парня, мнения их смягчились.

– Подумаешь, красавица! – негодовала Петровна. – Работает в кафе посудомойкой. Даже до раздатчицы не доросла. А мать её, Ольга, вышла за старика, так и получила дом. Да и беременной он её взял. Гордиться нечем. Работает дворником, тоже есть, чему радоваться.

– Я и говорю, – соглашалась с ней Егоровна. – Жили бы вместе. Ему бы было кому постирать, приготовить. Мишка бы тогда и пить меньше стал. Дров бы им наколол.

Мишка согласно кивал головой. Он хотел задобрить соседок и выпросить у них на опохмелку. С утра болела голова.

– Домик бы им подправил. Забор совсем свалился на поленницу. Только черёмуха его подпирает.

Обе старушки глянули в сторону дома Ольги и открыли рот от удивления.

Сквозь густые ветки черёмухи просачивались густые волны дыма. Они поднимались всё выше, расширялись, выползали на дорогу.

– Неужто, пожар! – удивились соседки. Они переглянулись и поспешили к дому девушки. Мишка бежал впереди них. Дым клубами расширялся. К дому стекался народ. Все переспрашивали друг у друга, позвонили ли пожарным? Мужики и парни подходили к дверям, стучали, но ответа не было. В окно тоже ни кто не выглядывал. Мишка тупо таращил глаза на загорающий дом. Он пригнулся, наклонив голову, разбежавшись, снял хлипкую дверь с петель. Она с треском опрокинулась вглубь двора. Поднялась густая пыль, посыпалась труха. В это облако пыли нырнул Мишка. Все притихли, напряжённо всматриваясь в дым. Смолкли разговоры. Время тянулось медленно. Нервы у людей не выдержали.

– Сгорит же! – выдохнула Петровна.

– Тише ты! – прикрикнула её соседка, – вот он, виднеется.

Вяло покачиваясь, Мишкина фигура проступала сквозь облако дыма и пыли. Пошатываясь, он тащил перед собой девушку. Волосы её стелились по щелястым доскам. Голова склонилась на бок. Руки безвольно свисали вниз. Короткая юбка оголила ноги. Парни подскочили, переняли у него девушку. Помогли самому добраться до дороги, вдохнуть свежего воздуха. Их положили на старое одеяло, вынесенное мужиком из соседнего дома. С любопытством и со страхом наблюдали за их бледными лицами, не подвижные тела. Девушка лежала бледная, без признаков жизни. Мишка тяжело ворочался, словно всё хотел проснуться и не мог.

Огонь вырвался наружу. Длинные языки его дотягивались до веток дерева, чернили доски забора, лизали переплёты окон. Лопнувшие от жары стёкла валялись внизу. На окне догорала герань. Крыша дома терялась в густеющем дыму. Притихшую толпу оживили приехавшая пожарная машина. Затем прибыла милиция и скорая помощь. Соседки метались между милицией и медиками. Старушкам хотелось всё подробно рассказать, как это они просто сидели на лавочке, как первые заметили клубы дыма среди ветвей черёмухи. Как бежали и даже сами хотели кинуться в дом, но Мишка их опередил. Они так же переживали за жизнь девушки и парня. Хоть бы они выжили! В таком случае Ира непременно бы вышла замуж за своего спасителя. Да и куда же ей идти? Дом её сгорел. Даже судьба Ольги отошла на второй план. Сгорела наверно, а то бы давно прибежала. Не пьяница, не больная, что-то задержало её. Пар и дым исходил от дома. Вскоре вынесли и

задохнувшеюся Ольгу. Мать и дочь накрыли простынями. За ними приехала другая машина Мишку увезли на «скорой».

– Какая молодая! – жалели в толпе, надо же!

– Какой парень молодец! – недоумевали другие, – только зашёл и вышел. Когда успел дыма наглотаться?

– А вы заметили, – шептались тише, – у Иринки золотое колечко на руке и золотые серёжки, жемчужные бусы. Да и кофточка дорогая, крючком вязаная. Никогда не было у неё ничего ценного. Откуда бы?

– Я вроде только что-то её на остановке видел, недоумевал Егор, мужик, вынесший пострадавшим одеяло, – Ирка так бежала, что меня не заметила. Я ей кричу, а она меня не слышит.

– Обознался ты! – уверяли его Петровна и с Егоровной. – Мы с утра тут на скамейке сидим. Не видели, чтобы Ира домой возвращалась.

–Но, она так похожа! – смутился сосед. Прямо, вылитая Ирка. Только сумочка у неё была такая маленькая чёрная, блестящая.

Пожарники о причине пожара вынесли своё решение. Причиной пожара была не выключенная плитка. Кто её забыл выключить? Ольга вроде памятью не страдает. Ира тоже девушка нормальная. Может, пьяные были? Так нельзя их назвать пьющими.

Свидетели

А смерть двух человек расследовал следователь Смирнов Иван Иванович. Ему помогал стажёр, которого следователь попросту называл Сёмкой. Стажёр, парень высокий сильный не меньше Мишки, много суетился, говорил, спрашивал. Иван Иванович, на голову ниже своего ученика, больше молчал. Но его внимательные глаза цепко всматривались в лицо свидетеля.

Егор к допросу относился серьёзно. Он успел побриться, помыться, переодеться. Выслушивал вопрос, склонив голову на правое плечо. Мелкие капельки веснушек темнели от напряжения.

– Я Иринку на остановке сразу узнал, поздоровался с ней. А она словно меня и не узнала. Отшатнулась даже, словно я враг еёшний.

– Может, не хотела здороваться? Вы же не парень молодой. Зачем её с вами общаться? Сосед, это не основание для приветствия.

– Так и я тоже не со всеми соседями здороваюсь. – Но вот, сегодня мы с неё утречком за грибами ходили. Сама же меня позвала. Я только и спросил её, куда она поехала? Сказала бы, что в город. Я бы и отстал. – Егор обидчиво поджал тонкие сухие губы, шмыгнул носом и снова огорчённо повторил, – Она отшатнулась от меня, словно и не узнала.

– Может, это не она была? – снова засомневался Сёмка. – Вы могли и ошибиться? Какое у вас зрение?

– Как же хорошее? – обиделся Егор, – на машине езжу, я шофёр. В джинсах она была и в кофточке. Эту кофта у неё часто на веревке сушилось. Я ещё верёвку для сушки белья помогал Ольге натягивать. Хорошая была кофточка, Ира её часто надевала.

– Спасибо Егор Иванович, – решил вмешаться следователь, – вот тут распишитесь.

– Если что вспомните, – решил напомнить Сёмка, – то непременно доложите.

Старухи-соседки ничего нового сообщить не могли. Они больше говорили о своих чувствах. Как они заметили дым, как испугались, побежали? И как Мишка бросился в огонь. Их охи и ахи надоели следователю. Они знали много, но ничего определённого. Егор с Ольгой могли сойтись. Тогда бы Ира могла выйти замуж за Мишку. Егор с девушкой действительно ходили рано утречком за грибами. Но, они и раньше бродили. То за грибами, то за ягодами, вениками или берёстом. У Ирины появилось золотое колечко и серёжки. В последнее время Ира стала лучше одеваться. Туфельки на высоком каблучке. Волосы модно уложены. Джинсы наряднее, кофточки красивей. И сама девушка изменилась. Старушки не могли уточнить, в чём было выражено это изменение. Но, сейчас они не смели просто так позвать девушку посидеть с ними на скамейке. Словно чужая она им стала.

Сёмка спросил соседок о врагах Ольги и Иры. Старушки только посмеялись. Какие могут быть у них враги? Безобидные существа.

– Ольга из деревни приехала,– припомнила Петровна. – У неё там брат остался. Вроде она со своим мужиком беременной сошлась? – Неуверенно прибавила Егоровна, взглядом спрашивая совета у подруги, – её мужик уже старенький был. С палочкой ходил.

– Хоть и с палочкой, а всё ровно мужик, – не согласилась она, – да и кто его знает, кто отец у Ирки? Потом Ольга прилично себя вела. Недавно хвасталась, что её Ирка осенью в училище пойдёт учиться, на медсестру будто. В институт она и не надеялась поступить.

Сёмка недовольно хмурил лоб. Следователь задумчиво поджимал губы. Одно они узнали точно, что Ира около года работала посудомойкой в кафе «Русь»

Кафе расположилось на берегу пруда. Берег с весны до осени устилали самодельные лежаки, вроде больших полотенец, старый одеял. Перед кафе в десятке обрезанных колёс, кустились яркие бархатцы, красовались астры, пестрели космеи. В кафе не ленились нарезать салаты. Баловали посетителей блинчиками, соками, пиццей. Цены назначали не малые, но отдыхающие денег не жалели. Не уехавшие отдыхать за границу, не побывав на море, они хотели хоть здесь отдохнуть с возможным для них комфортом.

Широкие окна прикрывали прозрачные шторы. В тёплые дни они свисали с карнизов, легко колыхались. Вместе с ними плыли по воздуху синие и жёлтые полосы. В зале примостились массивные квадратные столы с такими же крепкими стульями. Линолеумный пол был довольно потёрт. Зато со светлого потолка свисали десять лампочек, забранные в матовые абажуры. С салатного цвета стен с ними перемигивались четыре бра.

Следователя с помощником намётанный глаз, заведующий, сразу узнал. Их усадили за крайний столик, с видом на маленькую берёзовую рощу, и принесли пару салатов, сок и блины.

Заведующая Алина Сергеевна присела к ним. Ей принесли тарелку пышных оладий. Стул под мощными её телесами жалобно скрипнул.

– Толстая я слишком, – простодушно призналась она, – А что делать? Профессия обязывает меня дегустировать свою продукцию. Тут и не заметишь, как опять плотно покушаешь. Давайте помянем Ирочку с матерью. Это долг живых перед их памятью. Я Иру с матерью хорошо знала. Ольга тоже сначала у меня работала. Да и вы им тоже не чужие, раз занимаетесь их делами. Пусть им будет там лучше, чем было здесь.

Через открытое окно доносятся крики детей, играющий в прятки среди берёз. Они внезапно выпрыгивают из толстых стволов, пугая товарищей. Между ними бегала маленькая собачонка, путалась под ногами. Следователь с Сёмкой внимательно слушали, рассказ Алины Сергеевны о жизни Ирочки. Заведующая в основном нахваливала девушку, как хвалят собаку за её послушание. Ира была уже тем хороша, что не пила, не курила, матом не ругалась, не прогуливала. Лёгкое пренебрежение слышалось в её словах. Не заметно для себя Алина Сергеевна стала хвалить своё кафе, свои блюда. Иван Иванович вернул её к нужному для них разговору.

– Всё это хорошо, – согласился он, – у вас действительно всё вкусно, но не могли бы вы рассказать о последних днях Иры. Что изменилось в её поведении? Что показалось вам в её поведении подозрительным?

– А как же! – встрепенулась заведующая. – В прошлую осень это было. Выхожу в зал и что я вижу? – Последовала долгая многозначительная пауза. – Сидит моя Ирина и уплетает блинчики. Когда только успела переодеться? Бусы у неё из жемчуга, причёска, словно только что из салона вышла, маникюр, педикюр. Потом разглядела, а это моя Ирина рядом сидит, но тоже блинчики уплетает. Между ними мужик обедает. Тоже, как и я мясистый, только голова, как яичко гладкая. Похожи, словно сёстры родные. Я ей тогда ничего не сказала. Перед посетителями неудобно. Алина Сергеевна задумалась, вспоминая ту необычную сцену.

– А что было потом? – спросил нетерпеливо Сёмка.

– Да, ничего, – с досадой ответила заведующая. – От Ирки последовали глупые детские вопросы. Почему одни люди богатые, а другие бедные? В чём виноват бедный человек? В чём заслуга богатого? Конечно, не со мной она разговаривала. Я только мельком слышала, как повара над ней подсмеивались?

– А кто были её новые знакомые? – Поинтересовался следователь.

– Да, это же Ваулина – заведующая пригнулась к ним ближе и понизила голос. Разве вы не знаете директора нашего банка – Ваулина?

– Не знали, нам это не к чему – признался следователь, пытаясь, расплатится.

– Ни, ни, ни! – Алина Сергеевна выставила перед собой пухлые руки. – Я же вам сказала: помянуть надо. Не чужие они мне были. Погибли ужасной смертью. Говорят, от плитки загорелось?

– Говорят, – вяло повторил Иван Иванович, забирая деньги обратно. Они собрались уходить.

– Да, вот, как вы думаете, – торопился Сёмка. – Соседи утверждают, что беременной Ольга замуж вышла?

Заведующая сразу заскучала. Давние сплетни не нравились ей. Да и нельзя плохо о мёртвых говорить.

–Болтали разное, – неохотно призналась она, – говорили, что высоко хотела взлететь Ольга, да низко падать пришлось. – Допытывать о подробностях следователь с Сёмкой не решились. Они поблагодарили Алину Сергеевну и ушли

Иван Иванович не разрешал себе жаловаться на свою судьбу. Он всем доволен. У него любимая жена, просторная двухкомнатная квартира, растёт смышлёный пятилетний Андрейка. Но размышление о богатых и бедных всё же не оставляют его равнодушным. Не может следователь признать мир справедливым. У него старая машина «девятка», а у соседского парня новенькая иномарка. Чем тот лучше его? Где и когда успел заработать на свою машину? Свою машину «девяточку» цвета мокрого асфальта Иван Иванович холил и лелеял. При малейшем подозрение ремонтировал, покупал детали, а не подбирал на барахолке старые. Бензин, масло тоже приобретал самое лучшее, наивно веря, что, таким образом, его машина обновиться. Недавно менял шаровые опоры, рулевые пальцы, заменял стеклоочистители. Конечно, владельца такой машины, Ваулин встретит с подчёркнутой вежливостью. Такая вежливость финансиста не имеет ничего общего с уважением. Но, общаться с ним придётся.

Люди с положением разговора с полицейским стараются избежать. Оно не прибавляет им авторитета.

– Так что мы выяснили? – Сёмка неловко топтался рядом, готовился выложить свою гипотезу.

–Сёстры-близнецы бывают лишь в сериалах, – заглушил радость стажёра следователь. – В жизни всё проще, но будем иметь в виду. Необходимо провести между погибшими генетический анализ. Чем чёрт не шутит: родственники ли они? Нужно ещё с тем парнем поговорить, с героем нашим. Мишкой кажется, его зовут?

К Мишке следователь с Сёмкой принесли пакет с яблоками. Иван Иванович осторожно положил фрукты на тумбочку, присел на жёсткий стул. Стажёр почтительно остановился за спинкой кровати, Мишка не ожидал к себе такого внимания и беспомощно улыбнулся. Рядом с его кроватью стояла капельница, от которой к руке парня тянулся тонкий шнур со шприцем на конце.

– С утра вставили – пожаловался он, – лежу вот. Ирка, говорят, умерла. – Лицо его страдальчески сморщилось, маленькие глазки наполнились слезами. – Это я виноват.

Парень вытирал концом одеяла глаза, жалобно всхлипывал. Вину свою парень усматривал в том, что не сразу вынес девушку из горящего дома. Помедли минуту. Оказывается, он увидел на столе красивую бутылочку с коньяком. Не удержался и выпил.

– Не удержался, – признался он, – думал, так же пропадёт. А Ира в это время… Если бы я её сразу…

–Чем закусил? – жёстко прервал его всхлипывания следователь.

– Хлебом, – Мишке удалось сдержать свои всхлипы. – Он почему-то сырым оказался, словно коньяком его полили.

– Не переживай, – пожалел парня Сёмка – девушке твоя минута жизни была не спасла. Она уже до твоего прихода умерла. Ты подробней вспомни, что было на столе? Чем были политы куски хлеба?

Мишка, всхлипывая, повторял одно и то же. Зря он коньяк выпил. Хлеб был сырым, словно на него коньяком полили. Ему потом почему-то сильно спать захотел. Очнулся уже в больнице. Городское здание милиции из серого кирпича выглядело мрачным, суровым, среди тёмных высоких лип. Стандартные маленькие окна беспристрастно смотрели на улицу. К тяжёлым массивным железным дверям вела широкая бетонная лестница с высокими ступеньками. В широком фойе седенький вахтёр добродушно улыбнулся им. Суетливый дежурный торопливо обрадовал.

Из лаборатории пришли сведения. Мать и дочь погибли не своей смертью. Они выпили коньяк с сильной дозой клофелина. Потому и уснули, во сне задохнулись. У Мишки в крови тоже нашли клофелин.

Совет стажёра

В тёмный коридор выходили стандартные коричневые двери с маленькой табличкой на планке. В конце коридора на маленьком окне пылилась фуксия и хлорофитум. Они зашли в крайний кабинет, устало опустились на твёрдые потёртые стулья. На зеленоватой стене сиротливо красовался календарик, раздаваемых бесплатно очередным депутатом. В углу приютился компьютер. На окне засыхали кактусы. Иван Иванович задумчиво перебирал бумаги, звонил по телефону. Стажёр нетерпеливо барабанил пальцами по столу.

– Значит так, – высказал свою мысль следователь. – У всех потерпевших нашли в крови клофелин. И они, главное – следователь выждал многозначительную паузу и быстро закончил, – они не родственники.

– Как так?– Сёмка даже подскочил со стула, растерянно развёл руки в стороны – как это не родственники? Почему? Может, в лаборатории ошиблись? – Он сам понял, несуразности своего сомнения и лишь недоумённо вздохнул.

Парень зашевелился, задумался и выдал свою версию.

– Вероятно, они не опасались пить коньяк. Почему не опасались? Почему пили коньяк? Это не напиток бедняков. Купили для гостя? Для какого гостя или гостьи?

– Кого хотела отравить? Мать? За что? И кто?

– А кто ещё с ними был? Егор? Мишка? Соседки же никого не видели.

– Они могли и не заметить. Расстояние от их скамейки до сгоревшего дома довольно приличное. Но, кто купил коньяк?

– Если я правильно понял, – решил высказать свои предположения стажёр, – Хозяева купили коньяк не для себя, явно для гостя или для гостьи. Не сами же они не пьют такой дорогой напиток. Они не знали, что коньяк отравлен, иначе не пили бы его. Может, коньяк принесли гости?

– Коньяк принёс тот, кто не пил, – сделал вывод следователь, – пил тот, кто не знал, что он отравлен. Старуха не знала и дочка её. Но умерла не дочка, чужая девушка. Хлеб был сырой, вероятно, кто-то из них не пил коньяк, а только делал вид, что пьёт. А сам сливал напиток на хлеб. Может, та незнакомка, которую сосед встретил на остановке?

Загадочная картина со сплошными пробелами начала проясняться. Кто та девушка, очень похожая на Иру? Где её найти?

Они снова задумались. Следователь неторопливо заходил между стульями, старательно обходя стулья, твёрдые углы стола. Мимоходом он полил из графина кактусы. Стажёр опёрся локтями на край стола, от напряжения нахмурил лоб. Мишка и Ольга не знали ничего о клофелине. Кто принёс клофелин? Явно не Мишка, и не Ольга. Тогда кто? Кто оставил не выключенной плитку? Явно не хозяева. Хотя, отрицать этого нельзя.

– Там явно был кто-то третий, – после долгого молчания решил следователь.

– Да, да, да! – Сёмка от волнения вскочил, опрокинул стул, заговорил торопливо, – и это был не Мишка. Он – пьяница, а не убийца. Он совершил геройский поступок.

– Геройство тут не причём, – усмехнулся следователь. – Это от незнания. Так и ребёнок играет с волкодавом, не зная об опасности. Мишки там действительно не было. Он забежал в горящий дом спасти девушку, но увидел спиртное и не удержался – выпил. Напрашивается нелепый вывод, что умершая девушка не хозяйка дома, не Ира.

– Я думаю, Иван Иванович, – стажёр волновался, решаясь выложить свою версию. – Там была ещё та девушка, которую Егор встретил в тот день на остановке. Она вроде бы его не узнала. Может, правда, она его не знала. То есть была не Ира, а только очень похожая на неё девушка. Помните, заведующая говорила про жемчужные бусы на шее у девушки, которая у них с парнем обедала? Бусы из жемчуга не дёшево стоят. А Ира и года не проработала, откуда они у неё?

– Смелая версия. – Одобрительно согласился следователь. Надо над ней поработать. Версия довольно зыбкая. Её можно переосмыслить по – другому. Фактов у нас мало. Но, пока она у нас одна. Нужно искать бритоголового спутника Ваулиной.

Размышления

Ниже места происшествия, за еловым перелеском, с недавнего времени вырос небольшой посёлок. Два десятка блочных двухэтажных особняков, получили в народе название Царского посёлка. В посёлке поселилась в основном верхушка городской управы. Среди них с краю пристроился дом Ваулина Павла Ивановича. Следователя и стажёра, поразило отличие посёлка от основного города. Никакой грязи, ни каких бутылок или бумажек, валяющихся на улице. Асфальтированная дорога шла посередине посёлка. Бетонные тротуары тянулись вдоль домов. Вместо деревянных щелястых заборов дома красиво обрамляли металлические сетки. За ними уютно устроились яркие шапки георгинов. Грелись на солнышке разноцветные астры, вдоль стен на солнцепёке красовались яркие гладиолусы. Начинала желтеть мимоза, пестрели бархатцы, и ещё разные мелкие цветочки, названия которым следователь не знал. Место под огороды здесь отводилось гораздо больше, чем раньше под дачи. Картошкой было занято только малая часть. Вторую половину огорода занимали посадки моркови, свеклы, капусты и разно зелени, разглядеть которую с дороги было невозможно. Много места занимали ягодные кусты. Росла малина, смородина, крыжовник, черноплодная рябина, ирга. на каждой усадьбе росло по одной или две яблоньки. и конечно, аккуратными кустиками росла клубника. Поодаль от домов примостились бани, детские горки, качели, песочницы. Здесь жили, словно на отдыхе. Было, где детям побегать, чем полюбоваться, чем угостить соседа. Почти у каждого дома сбоку приютилась собачья будка с лежавшими рядом породистыми псами. Подъехав к дому. Иван Иванович не торопился выходить из машины. Нужно оглядеться, прийти в себя, а потом уже устраивать допрос строгому хозяину богатого особняка. Робость чувствовал и Сёмка. Нехотя он выполз из машины, уступая дорогу начальству, отстал по дороге.

– Хозяева! – бодро крикнул он от железных ворот. – Подойдите сюда, дело есть!

На его крик и громкий лай огромного пса от кустов малинника поспешила маленькая старушка. В белом платочке и в клетчатом фартуке, она походила маленькую деревенскую старушку.

– Чё надо! – ещё издали кричала она, пытаясь перекричать лай собаки, – хозяина нету дома, хозяин на работе. Приезжайте позже.

Она прикрикнула на пса, позвала какого-то Вовку. Широкоплечий парень вышел из-за угла бани, нехотя подошёл к калитке. Напряжённо и с любопытством смотрели они на следователя, готовые в любой миг дать отпор. Хозяина нет, они ничего не знают. Они так и сказали.

– Хозяина нет, а мы ничего не знаем. Павел Иванович на работе, а дочка его в Ялту уехала. Сегодня уехала и не скоро ещё приедет.

– Да они мне и не нужны, – решил схитрить следователь, – Мне бы с парнем поговорить. Уточнить кое-что.

– Зачем он вам? – вперёд выступила старуха, – он ничего не делал!

– Да, ладно, мать, – отмахнулся от опёки парень. – Маленький я что ли.

Он смело шагнул за калитку, оставляя мать в недоумении.

– Только я ничего не знаю, – бубнил он, шагая к машине.

– Ладно, ты ничего мне не говори, – миролюбиво соглашается следователь. – Ты только кивни мне головой, если я скажу правду. Только не ври, имей в виду – полиции уже всё известно. Нам только требуется уточнить детали.

Сначала для проверки – как зовут дочку хозяина?

– Виктория, – охотно ответил верзила.

– Ты с ней давно знаком. Недавно в кафе «Русь» вы встретили девушку, очень на неё похожую?

– Как две капли воды, – не смог скрыть своего удивления парень. Мы даже подумали, вдруг они близнецы? Но, нет. Виктория Павловна родилась в мае, а Ирка в конце июля. Они одногодки.

– Вы забавлялись, – догадывался Иван Иванович. Ира даже приходила домой к Виктории Павловне, оставалась ночевать и ни кто ничего не заметил. Вовка нехотя кивнул головой.

– А в это время, – азартно утверждал следователь, – Виктория Павловна отдыхала в клубе.

– В «Колизее», расплылся в улыбке Вовка. – Хозяин ничего и не подозревал. Думал, что дочка его паинька, по клубам не шатается. В университет поступила. Будет филологом.

– А Ирке очень хотелось походить на хозяйку. Она покупала крема, тушь, помаду, шампунь такие же дорогие, как и у Виктории Павловны.

– Нет, – не удержался Вовка. – Не покупала. Где ей! Виктория Павловна сама ей отдавала свои остатки, свои обноски.

– А Ирка старалась во всём подражать Виктории Павловне. Она копировала её жесты, словечки.

– Как это вы всё знаете? – удивился парень. – Точно так всё и было. Сначала Ирка часто говорила: «еёшняя», «егошняя». Она удивлялась и спрашивала: Да ты чё? Затем она старалась говорить правильней. Сначала она громко хохотала, закидывала голову назад. Когда удивлялась, то смачно хлопала себя ладонью по голове. Потом улыбалась лишь, немного приоткрывая губы, Руками не размахивала, а держала их перед собой.

– Вообще, её принимали за Викторию Павловну? – уточнил Иван Иванович, – ни кто подмену не подозревал

–Ни кто и ничего, – охотно согласился Вовка. – Но вместе они не ходили. Не знаю почему. Однажды я подвозил Ирку, а нас заметил Руслан. Это жених у Виктории Павловны. Коммерсант. Он пригласил Ирку в ресторан, я естественно остался ждать их в машине.

– И он не заметил подмены? – не выдержал Сёмка.

– Не заметил! – Вовка повернулся к ним обоим. – Они танцевали там. Так Ирка училась танцевать вальс, специально наняла учителя, ибо Виктория его хорошо танцует. Со мной Ирка откровенней разговаривала. Мы же с ней одного поля ягоды. Они переодевались в магазине в примерочной. Иногда Ирка зайдёт туда в своём, а выходит, уже переодевшись в Виктории Павловны обносках. Иногда сама себе обнову купит, примерит и уже в ней идёт щеголять на улицу.

– Хорошо, – устало согласился следователь. Ему требовалось побыть в тишине, чтобы привести в порядок собранный материал. Какая из девушек погибла при пожаре, а кто уехала на автобусе? Нужно вызвать на допрос самого Ваулина.

Допрос Ваулина

Иван Иванович всегда завидовал красивым мужчинам. Их уверенным словам, жестам. При разговоре с ними с ними он чувствовал себя неуверенно, тушевался. В Павле Ивановиче сразу чувствовалась порода. Массивная, словно вылепленная голова с правильными чертами лица. Прямой нос, чётко очерченный подбородок, тёмно-синие глаза и короткие тёмные волосы. На руке массивное кольцо с красным камнем. Он на предложение присаживаться, долго и небрежно осматривался, выискивая подходящий для его статуса, стул. Придвинул стул ближе к столу, присел, развалившись на спинку стула. Сёмка сидел у самых дверей, стараясь казаться не заметным.

– Давайте быстрей, – свидетель нетерпеливо пощёлкал пальцами, – знаете, сколь стоит час моего времени?

Следователь всё же уточнил паспортные данные и спросил, где сейчас находится его дочь?

– Да, знаю я, – недовольно отмахнулся Ваулин. Вовку своего опрашивал. Вы раздули из мухи слона. Не там ищите, где нужно. Я допускаю такую возможность, что девушки похожи, даже сильно похожи. Виктория моя нашла это забавным и давала девушке некоторые поручения. Ни о какой дружбе тут и речи нет. Может быть, они иногда и вместе обедали, не более того. Это у неё от матери, она так и осталась плебейкой. А в доме этой девушки моей Виктории не было. Когда случился пожар, она уже летела с женихом в самолёте. Сейчас отдыхает в Ялте. Я нанял человечка, он покрутился вокруг того горелого дома, поспрошал соседей. Я вам очень рекомендую обратить внимание на их соседа, Егора. Очень подозрительный тип и живёт рядом.

– Кто была её мать? – поинтересовался следователь. Он решил просто поговорить с важным свидетелем и пока ограничиться теми сведениями, которые он даст, – где она сейчас?

– Я не знаю, где она сейчас. Прозябает где-то. Я застал её в объятиях любовника. Мне чужие объедки не надо.

– Вы выгнали её? – рискнул дополнить его Иван Иванович.

– Конечно! Я же мужчина! С тех пор я её не видел.

– А сами не грешили? – допрашивал следователь, – С Ольгой, например.

– С какой Ольгой? Были у меня иногда девушки. Я же мужчина! Но не часто, раз или два раза за всё время. Я – мужчина, но в первую очередь я человек долга. А с девушками одни неприятности. Каждая норовит сесть на шею. Ольгу припоминаю, у меня тогда жена ходила на последнем месяце.

– А где сейчас Ольга?

– Без понятия. Такие мелочи меня не интересуют. Я ей хорошо заплатил.

– А вы знаете, вы знаете, – вскочил вдруг Сёмка. Он петушком подскочил к Павлу Ивановичу, – что это Ира может быть вашей дочерью? Возможно, ваша дочь погибла? Ведь, погибшая не является дочерью Ольги.

Павел Иванович побледнел, сжался, тревожно сцепил пальцы.

– Как вы ведёте себя! – вскочил Иван Иванович. Его слова адресовались стажёру. Он не допускал возможности так разговаривать с таким важным свидетелем. Но, видя смятение гостя, он пожалел о своей несдержанности.

– Я вас очень прошу, – продолжал Сёмка. – Это в ваших же интересах сделать генетическую экспертизу.

Высказав свою тираду, Сёмка, сам испугавшись своего порыва, снова вернулся на своё место. А Павел Иванович неожиданно согласился.

– Да, конечно, – потерянно пробормотал он. – Но моя дочь в это время со своим женихом летела в Ялту.

– Разберёмся, – к следователю вернулась уверенность. Он сердито посмотрел на свидетеля, желая показать, что его недавние сердитые слова относились не к стажёру, а к свидетелю. – Генетическую экспертизу непременно сделать надо. Так положено.

Генетическая экспертиза показала, что погибшая была дочерью Ваулина. Это вызывало дальнейшие вопросы и размышления. Как дочь такого важного лица оказалась на окраине города, в стареньком доме, в котором оставили не выключенной плитку. Специально оставили или забыли? И где сейчас Ира? Может быть, не Ира погибла? Может и она тоже была дочерью Ваулина? Много вопросов, но не на один вопрос нет ответа.

Иван Иванович ждал, когда придёт сам Ваулин. Он важный свидетель. С его ответов многое проясниться. Но, Ваулина негде не могли найти. Его не было на работе, не ночевал он и дома. Погибших похоронили. Брат Ольги хозяйничал на пепелище.

Ваулин явился через неделю. Он внезапно ввалился в кабинет следователя, тяжело уселся на стул. Он заметно постарел за последнюю неделю. Осунулись щёки, опустились уголки рта. В глазах таилась горечь и отчаянье. На широком лбу залегли крутые складки. Такой человек перешагнёт через многое, но добьется своего. Павел Иванович устало прикрыл лицо руками, и долгое молчание повисло в кабинете. Следователь не решался нарушить тишину. Сёмка тихо сидел на стуле. Они невольно чувствовали себя виноватыми в случившемся горе Ваулина. Если бы следователь не узнал о связи Иры с его дочерью. Если бы стажёр не послал его делать генетическую экспертизу. Он бы жил по-прежнему уверенно, занимаясь своими не обложными и так нужными для него, делами. Они прервали его бурную деятельность.