Текст книги "Падение Ворона"

Глава 4
Слово – не воробей

Июнь 1991 г., Тиходонск

Рабочий телефон Марины долго не отвечал. Только около пяти часов он услышал в трубке волнующий голос.

– Алло!

– Привет, это я…

– Привет! – Она была явно удивлена. – Ты откуда звонишь?

– Из Тиходонска, откуда еще? Приглашаю на ужин в «Адмиральский причал». Что скажешь?

Она помедлила.

– Хорошо. Во сколько?

– В семь – восемь, как удобно.

– Давай в восемь, мне же надо собраться.

– Заехать за тобой?

– Не маленькая, доберусь.

– Отлично, до встречи! – Ворону будто сделали укол бодрости. Он даже подскочил, как будто ожидая, что за спиной раскроются огромные мощные крылья, которые поднимут его ввысь, перенесут через Дон и вмиг домчат куда надо. А надо было ему туда, где замызганного тиходонского парня могут превратить в лощеного, «с иголочки», гангстера. Но в реальности крылья, увы, не выросли. Пришлось пользоваться традиционными средствами передвижения: остановил частника, подъехал к универмагу «Супершоп», коротко бросил приветливо улыбнувшейся навстречу молодой продавщице:

– Подбери мне прикид! Чтобы было модно, красиво, ну понимаешь!

– Конечно! – улыбнулась девушка. – Прошу!

Он примерил темно-серый костюм и шляпу в тон, новый облик ему понравился: вылитый Майкл Корлеоне! Но, во‐первых, не по сезону, а во‐вторых, в Тиходонске девяностых бандиты все-таки одевались не так, как американские гангстеры в пятидесятых! В таком виде он привлечет внимание всего Левого берега, да что там – весь город будет обсуждать понты Ворона. Нет, этот вариант не годится. Во всяком случае, сейчас… А вот осенью вполне можно попробовать.

В конце концов, с помощью заинтересовавшейся процессом преображения продавщицы, он остановился на летнем варианте: белая сорочка, белые брюки, белые туфли – лёгкие, из натуральной кожи, со множеством дырочек сверху.

– Возьмите сразу белый ремень и белые носки! – посоветовала девушка.

– Давайте! – кивнул он, с удовлетворением рассматривая себя в зеркале. И почему я раньше такое не носил? Ну, маркое, конечно, ну и что? Отстирать всегда можно! Зато козырно! А с беспонтовыми понтами понтоваться понту нет!

К «Адмиральскому причалу» он подъехал за полтора часа до назначенного времени. В руке был большой букет голландских роз с метровыми стеблями и тугими бордовыми бутонами. Отпустив машину, он направился прямиком к директору. Попасть к нему было не так просто: комплекс был модным, сюда всегда привозили обедать важных гостей, которых Андрей Иванович принимал лично – в холле висели его фотографии с самыми известными в стране людьми, включая высших руководителей.

Но после одного случая тот должен был его помнить. Ворон тогда встречал бандитов из Питера – нужно было перетереть по одному делу. Сидели на веранде над водой, питерцы перепились, стали скандалить, один сбросил официанта в Дон и размахивал гранатой, второй достал пистолет и принялся стрелять в воздух. Все могло закончиться очень плохо, но Ворон замял конфликт – мгновенно разоружил и нейтрализовал беспредельщиков, оружие выбросил в воду, новенькие стодолларовые купюры компенсировали обиду официанта и успокоили всполошившуюся смену, а умная и учтивая беседа расположила возмущенного директора. Они даже выпили по рюмке коньяка. А от работы с питерцами Ворон отказался – серьёзные люди так себя не ведут.

И действительно, Андрей Иванович, приблизительно сверстник его отца, – встретил гостя дружелюбной, хотя вряд ли искренней улыбкой. Ворон явно не относился к той категории гостей, фотографии с которыми украшали холл «Адмиральского причала». Но принадлежал к другой категории, которая не приносила известность и славу, но могла доставить большие неприятности.

– Здравствуйте! Чем могу помочь?

– Добрый день! Я хочу снять номер в гостинице, а потом поужинать с девушкой… Где-нибудь над водой, в уютном уголке. Чтобы никто не мешал.

– Я выделю стол из своего резерва и предупрежу официантов, – кивнул Андрей Иванович. Он был в легчайшем белом костюме с красным галстуком. Наверняка и белая шляпа с круто заломленными полями в гардеробе имелась. А главное, он не стеснялся такого наряда.

– Хотя официанты и так обслуживают всех по высшему разряду, это наш фирменный стиль. А в гостиницу можете заселиться прямо сейчас – вот ключ от моего люкса.

Ворон прошел по ухоженной территории, полюбовался деревянным фрегатом, который был больше и красивее, чем в Карне, потом открыл дверь старинной избы с верандой над цветником – это и был директорский номер с кондиционером, кожаной мебелью и коврами. Он успел принять душ, побриться и спрыснуться одеколоном – здесь было все необходимое, в том числе мини-бар с запасом хорошего спиртного. Только сейчас он почувствовал, как устал после перелета и сложного дня. Но отдыхать было некогда.

Без пяти восемь Ворон, вынырнув из кондиционированного рая и окунувшись в вечернюю духоту южного города, вышел на площадку возле ворот. Аккуратно подстриженные газоны радовали глаз ровным зеленым ковром, пряно благоухали цветы на клумбах. Было самое «пиковое» время: машины подъезжали одна за другой, швейцары в ливреях петровских времен открывали дверцы и провожали гостей на территорию, где их встречал солидный метрдотель в темном костюме и с черной бабочкой на белоснежной сорочке.

«Как он не запарился?» – подумал Ворон, глядя, как по его знаку приветливые официанты разводили приехавших по заранее заказанным столам.

Он отметил высокий класс автомобилей, дорогую одежду и вальяжные манеры гостей. И с удовлетворением отметил, что выглядит не хуже. Только машины приличной пока нет…

«Ничего, скоро куплю «девятку» цвета «мокрый асфальт», затонирую, подниму багажник, отделаю салон», – подумал он. Об этом мечтали все бойцы бригады. Мечты тех, кто ужинал в «Адмиральском причале» уже материализовались: вон стоит праворульная «японка», а вон «Мерседес»… Ничего, и у них все будет!

Марина подъехала на такси с небольшим опозданием. Отстранив швейцара, Ворон открыл ей дверь, помог выйти и расплатился с водителем. Потом осмотрел девушку с ног до головы. Гибкая, загорелая, она была в зеленом, туго облегающем фигуру, коротком платье без рукавов и с рискованно открытой спиной. Узкие «лодочки» на высокой шпильке делали ее еще выше. Блестящие волосы ниспадали на обнаженные плечи. Она преобразилась: симпатичная отдыхающая с Золотого Берега превратилась в изысканную светскую красавицу.

– Привет! – Она вполне естественно чмокнула его в чисто выбритую щёку. – Что ты меня так рассматриваешь? Разве впервые увидел?

Ворон взял Марину под руку, и они пошли вслед за выскочившим из ворот официантом.

– Ты изменилась… Как волшебная ящерка хозяйки медной горы…

– Не перестаю удивляться твоей начитанности, – улыбнулась Марина, продемонстрировав жемчужные зубки. – А разве она была волшебной?

– Кто?

– Ящерица.

– Не помню. Но ты точно волшебная.

– Однако, ты тоже изменился. И весьма существенно!

– Значит, волшебство обоюдно!

По длинным мосткам они прошли на веранду, стоящую на сваях прямо над водой. В правом крыле имелся только один стол, к которому и подвел их сопровождающий. Стол был уже сервирован, они сели напротив друг друга. Веяло прохладой, внизу слабо шелестели волны; с одной стороны, по фарватеру двигались суда, с другой – возвышался ярко освещенный парусный фрегат.

– А парусник здесь побольше, чем в Карне, – сказала Марина.

– Но на здешнем обедами не кормят, – пояснил Ворон. – Только кофе с пирожными.

– Я знаю, – кивнула она.

От этого знания ему стало неприятно.

«С кем она ходит по ресторанам? Хотя с такой внешностью от кавалеров небось отбоя нет…»

Он отогнал ненужную мысль и постарался вернуть романтическое настроение. Официант как раз принес толстые папки меню, аккуратно положил на белую скатерть.

– Надеюсь, сегодня ты не будешь голодать после шести? – спросил Ворон, водя пальцем по бесчисленным строчкам.

– Не буду, – улыбнулась Марина. – Сидела в заседании… в арбитраже, осталась без обеда и ужасно проголодалась…

– Тогда выбирай!

Не притронувшись к кожаной папке, она повернулась к официанту.

– Пожалуйста, устрицы с гренками и фирменной приправой, салат из подкопчённой белуги с гранатовым соусом, шашлык бараний на ребрышках, бокал красного вина… Лучше испанского, «Риоху»…

– Прекрасный выбор, – почтительно склонил голову официант. И обратился к Ворону: – А вы определились?

Тот с досадой бросил меню на стол. «Откуда она все знает?!»

– Мне то же самое. Только вина не бокал, а бутылку. И бутылку водки!

Танкер типа «Волгонефть» с длинным синим корпусом и белой рубкой неспешно вплыл в свет прожекторов, плавучий бар «Скиф», уступая дорогу великану, прошёл по ближнему краю фарватера, ветерок донёс рваные ритмы музыки. Суда разошлись, снова стало тихо. Только взбудораженные волны бились о сваи под ногами, да ветер слабо шевелил края скатерти.

– Я не думала, что ты приедешь, – сказала Марина. – Да еще так быстро. Срочные дела?

– И дела тоже. Но я соскучился.

Она, кокетничая, округлила глаза.

– Неужели так зацепила? Или это просто очередной комплимент?

– А ты как думаешь?

Официант принес закуску и бутылки. Выпили за встречу, за приятные воспоминания, за удачу и исполнение желаний. Ворон с удовольствием наблюдал, как спутница с аппетитом ест и, смакуя, мелкими глотками пьёт густое рубиновое вино. Сам он залпом глотал водку, хотя вначале и не собирался. Просто хотел отделаться от неприятных размышлений: с кем она по ресторанам ходит, да почему меню наизусть знает… И отделался! Водка ударила в голову, мысли потекли совсем в другом направлении, а дурацкие вопросы отпали сами собой: мало ли с кем она сюда ходила – взрослая женщина, ей же не пятнадцать лет… А теперь будет с ним везде ходить!

– Ты надолго приехал? – спросила Марина.

– Как дела сделаю. На пару недель, месяц примерно. У вас тут неспокойно – только прилетел, уже под автоматами документы проверяли…

– Да, два типа ювелирный ограбили, – кивнула Марина, наморщив лобик. – В масках, перчатках, со стрельбой!

– Козлы! – в сердцах высказался Ворон. – Главное – неделю, как откинулся, так сиди смирно, а он опять за старое!

– А ты что, знаешь кто это?! – изумилась Марина.

– Да откуда? Просто слухи…

– А-а-а-а! Сплетни всякие ходят…

– Людей понять можно, – кивнул Ворон. – После Карны здесь и жить страшно!

– Ну, мы-то здесь живем, – вздохнула девушка, вставая. – Я отойду на минутку, носик припудрить…

Ворон благосклонно кивнул и с удовольствием проводил Марину взглядом: какая походка, какая талия, какие ножки…

– Здорово, Ворон! – с другого края веранды подошли две коренастые фигуры, против света он их вначале не узнал, но когда подошли вплотную, рассмотрел, что это Зевака и Крот из центровых. – Ты тут сидишь, как король на именинах – один, за директорским столом, с классной телкой…

– Она не телка! – Ворон поморщился, плеснул водки в фужеры для воды, поднял свою рюмку. Все трое чокнулись, выпили за встречу, и пацаны пошли своей дорогой.

Колесо веселья раскручивалось всё сильнее. Доносящаяся от основного здания музыка стала громче, в цветных сполохах на танцевальной площадке прыгали, дергались и крутились разгоряченные выпивкой и флиртом люди.

Обещанная Мариной «минутка» затянулась. Наконец она появилась – тяжело дыша и заметно взволнованная.

– Что случилось? – напрягся Ворон.

– Пристали какие-то… Рожи бандитские… Звали прокатиться, в машину пытались затащить… Вот, на руках, наверное, синяки останутся. – Она потерла предплечья.

Ворон с готовностью поднялся.

– Где они?

– Да всё уже… Двое, таких же, мимо проходили, сказали: «Она с Вороном!» Сразу отпустили, вроде, пошутить хотели… Сели в иномарку и быстро уехали.

– Разберемся, никуда не денутся, – мрачно пообещал Ворон. – Как они выглядели?

– Троих я не рассмотрела, а тот, что меня тащил – он такой: коренастый, на щеке шрам и левый глаз прищуренный…

Марина для наглядности прищурила глаз.

– Обнаглели! С кривой рожей девушку клеят! Ясно, что с таким уродом никто не пойдет!

– Я и со случайным красавцем бы не пошла! – обиженно поджала губы Марина.

– Шучу! – сказал Ворон, наполняя рюмку и бокал. – Давай выпьем за удачу. Видишь, как все хорошо обернулось!

– У этой удачи есть имя. Почему они тебя боятся?

– Спортсмены, наверное, – пожал плечами Ворон. – Спортивный круг тесен, как и любой другой, а бои без правил – вещь серьезная. Тут принято уважать друг друга…

– Не похожи они на спортсменов. И на уважающих кого-то непохожи. Скорей бандиты…

– Тебе надо придти в себя. Я снял здесь номер… Не хочешь отдохнуть, успокоиться?

Марина посмотрела на него, то ли оценивающе, то ли размышляя. Ворон замер. Неужели откажется? Мало ли что у них все было – курортные романы обычно не имеют продолжения… Пауза затягивалась.

– А почему нет, Константин Егорович? – наконец, сказала она. И крылья за спиной Ворона вновь зашевелились. Хотя какой-то черный камень упал в ликующую душу, как чернильная капля на безукоризненно белый наряд.

* * *

Проснулись они поздно, от стука в дверь. В комнате царил полумрак, но когда Ворон раздернул плотные шторы, оказалось, что солнце уже почти в зените.

– Кто это? – сонно спросила Марина.

– Сейчас узнаем. – Ворон надел брюки и вышел в прихожую.

– Кто?

– Это я! – донёсся голос Оскаленного.

Ворон открыл дверь.

– Извини, Ворон, – сказал Оскаленный, переминаясь с ноги на ногу. Он был в широких светлых штанах, босоножках и красной майке – как курортник в Карне. – Дела накопились.

– Жди меня в ресторане. Можешь заказать пока себе что-нибудь.

Он вернулся в комнату. Марина уже успела надеть платье и красилась перед зеркалом.

– Что это? – Он коснулся нежной кожи предплечья, где проступали синеватые пятна.

– Где? А-а-а… Это же вчерашний идиот меня в машину тащил. Ничего, я замажу тональным кремом.

Ворон поиграл жевлаками.

– Куда ты так торопишься? Сегодня ведь суббота.

– Дела! Твои дела нашли тебя, мои ищут меня.

– Давай хоть позавтракаем вместе!

– Извини, но мне уже нужно бежать. Во мне, конечно, не так нуждаются, чтобы поднимать с постели в выходной, но обязанности тоже имеются.

– Какие ещё обязанности?

– Костя, да ты ревнуешь что ли?!

Обращение по имени вытащило из памяти вчерашний черный камень.

– А откуда ты знаешь мое отчество? – В голосе звякнул металл.

– Какое отчество? – Она непонимающе хлопнула ресницами. Выглядело это очень мило и трогательно. Но сурового тона Ворона не изменило.

– Вчера ты назвала меня Константином Егоровичем. Откуда тебе известно, что я Егорович?

– Ну. – Девушка надула губки, вспоминая. – Ну, я не знаю… Наверное, ты говорил…

– Я не говорил.

– Может, кто-то тебя так называл…

– Никто не называл!

– Тогда не знаю. А почему у тебя такой тон? Я к этому не привыкла!

Ворон никогда не включал заднюю передачу, в его положении это было очень опасно. Можно потерять деньги, место в иерархии, и даже жизнь. Но сейчас он сделал то, что было нельзя.

– Извини. Действительно, глупость. Наверняка я называл, но забыл.

Марина улыбнулась.

– Ладно, проехали. Проводишь меня до стоянки?

– Конечно!

Ворон посадил девушку в такси, заплатил водителю, помахал рукой вслед и вернулся к деревянному паруснику. Оскаленный сидел на веранде над водой, но уже не за директорским столиком. «Адмиральский» только открылся, и посетителей ещё не было.

Подошёл официант.

– Мне глазунью из трех яиц с беконом, бутерброды с маслом и сыром и чёрный чай с лимоном! – заказал Ворон. – А моему другу…

– Что тебе? – обратился он к Оскаленному.

– То же самое!

– Всё в двух экземплярах!

Официант кивнул и ушёл.

– Ну, говори, что случилось, зачем искал?

– Да ничего не случилось. Просто надо дела делать, а тебя нет.

– Как нет? Вон он я!

Оскаленный отвёл взгляд в сторону. В разговоре повисла пауза. Вниз по течению проходил сухогруз. Оскаленный проводил его взглядом. Ворон нетерпеливо барабанил пальцами по столу.

– Ну, чего ты такой надутый? – наконец спросил он.

Оскаленный продолжал смотреть на реку.

– Пацаны базарят, ты в Карне тоже на несколько дней зависал… Похоже, с этой же телкой… А у них проблемы были…

– Она не телка! – вспылил Ворон. – Какие проблемы? Кто это базарит? Джузеппе метлой метет? А ты что, предъявить мне хочешь?!

– Да ты что, Ворон! – отшатнулся Оскаленный. – Я просто тебе цинканул, чтобы знал: было такое шипенье, я его пресёк…

– Ладно, я понял! – смягчил тон Ворон. – Всё, проехали! По делу что?

– На две фуры товар уже есть, – сказал Оскаленный. – Третья будет готова послезавтра к вечеру. Но с ней небольшая проблема…

– Какая? – насторожился Ворон.

– Серёга, постоянный напарник дяди Миши, основного водилы, на этот рейс поменялся с другим. У него там семейные проблемы…

– С кем поменялся?

– С каким-то Сашком.

– Что за Сашок?

– Молодой, – пожал плечами Оскаленный. – Никто про него толком ничего не знает.

– А дядя Миша что говорит?

– Говорит, ничего, мол, страшного, пусть едет Сашок.

Официант принёс заказ, и они замолчали.

– Всё это как-то… – сказал Ворон, когда официант удалился.

Не найдя подходящего слова, он не закончил фразу, поддел кусок глазуньи, отправил в рот и принялся жевать с задумчивым видом.

Оскаленный, явно без аппетита, лениво ковырял жареный бекон.

– Поэтому и рассказываю. Решать тебе!

– Решу! Что еще?

– Губатый назначил встречу насчет железок. Вечером.

– Хорошо! Еще?

– Бешеный пацанов подготовил. Надо отобрать.

– Хорошо! А что по моему поручению лично тебе?

– Есть один чел, – кивнул Оскаленный. – Бывший опер с уголовки. Ковалев, погоняло «Кузнец». Недавно на пенсию вышел. Задрала служба, говорит, выслуги хватило для пенсиона… А вот бабок не хватает. Охранником теперь на базаре, щипачей гоняет. Но тоже недоволен. Я с ним побазарил, удочку слегонца закинул… В общем, он темой заинтересовался. И говорит, есть у него на примете бывший участковый, и ещё пара-тройка хороших агентов сохранилась…

– Вот и хорошо, – кивнул Ворон, отхлебнув чаю. – Вот мы его как раз и испытаем. Пусть этого Сашка пробьёт: что это за неожиданная постанова такая?!

– Понял! – ответил Оскаленный и встал. – Ну всё, тогда я пойду?!

Ворон поставил чашку и тоже поднялся.

– Да… – словно что-то вспомнив, сказал он. – А не знаешь, кто из братвы был вчера в «Адмиральском»?

– Почему не знаю? Ты же сказал, что сюда собираешься, я тебя прикрывал…

– Ты же видел, кого я провожал сегодня?

– Видел.

– К ней вчера кто-то тут приставал, за руки хватал, в машину тянул… Хочу знать – кто?

Оскаленный пожал плечами.

– Центровые были…

– Центровых видел, они ни при чем.

– Речпортовские заезжали. Недолго сидели, перетерли тему и быстро уехали. А кто приставал к тел… к девушке, не знаю.

– А кто у них был старшим?

– Лоцман.

– Глаз у него так и не открылся?

– Как он откроется, если нерв перерезан?!

– Ну, ладно. Бывай!

Оскаленный ушёл, а Ворон снова сел за стол и долго смотрел на реку. Потом заехал в офис, где томился Джузеппе.

– Ну, что мне делать, Ворон? – спросил он, стараясь не смотреть в глаза.

– Не бухай и не мети метлой! Я тебя не для того с собой взял!

– Извини, шеф… Вчера перебрал, может, лишнего сболтнул… Скажи, что надо? Я все сделаю!

– Жди команды!

Джузеппе понуро вышел.

* * *

Дороги, как и вчера, патрулировали усиленные омоном наряды милиции, дважды у них проверяли документы.

– Кого они думают так поймать? – возмущался Оскаленный. – Те были в масках и перчатках, разве мы на них похожи? Или кто-нибудь из тех, кого шерстят круглые сутки, может ездить в таком прикиде? Или, может, у них в паспортах стоит штамп «Алмазы Якутии»?

– Это нас не касается, – процедил Ворон. – По крайней мере, сейчас. А когда будем везти стволы, или товар – может коснуться…

Оскаленный привёз Ворона к летнему кафе «Мороженое» в сквере на Театральной площади – матерчатому шатру в белую и красную полоску, похожему на огромную палатку с поднятыми боковинами. Внутри шатра виднелись с десяток столов, но только за несколькими сидели люди.

Ворон приказал остановиться на проезжей части, перешагнул через невысокую ограду, прошел по газону, полюбовался фонтаном: четыре мускулистых богатыря держали чашу изобилия, которая была почему-то пустой, а со всех сторон их поливали тонкими струями расположенные по периметру лягушки и черепахи. При этом он осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, направился к кафе.

Губатый был уже там. Он сидел за дальним от мороженщицы столиком с худощавым мужчиной лет сорока, одетым так, как будто он вышел на пять минут из соседнего дома вынести мусор: в растянутых на коленях трениках, майке-алкоголичке и сланцах. Соседние столы были пусты – может, по случайному стечению обстоятельств, а может, потому, что не все любят сидеть рядом с человеком, похожим на бомжа.

Ворон, не здороваясь, сел рядом с Губатым, напротив незнакомца, разглядывая его с нескрываемым скептицизмом.

– Это Витёк! – представил Губатый.

– Виктор! – кивнул тот.

Ворон промолчал.

– Ты не смотри так! – сказал Губатый. – Он тут рядом живёт.

– А-а-а! Ну, это совсем другое дело! – саркастически согласился Ворон. – А где его мусорное ведро?

– Какое ведро? – удивился Губатый. – Он по другой теме…

– Не нужно обо мне разговаривать, как будто меня здесь нет! – неожиданно твердо произнёс Виктор. – Вас интересует одежда, или что-то другое?

– Сходи-ка, купи нам всем по мороженому! – обратился Ворон к Губатому.

Тот послушно направился к прилавку.

– Нас интересует что-то другое, – сказал Ворон новому знакомому. – Вы знаете, что?

– Да!

– Я должен знать, каким образом и чем конкретно вы сможете помочь!

– Мой брат военный, – понизив голос, сообщил Виктор. – Имеет доступ к оружию второй и третьей категории…

– Неисправному старью?! – возмутился Ворон.

– Не только. Утерянному, а потом найденному, возвращенному после ремонта, находящемуся на консервации… Практически ничем не отличается от первой категории, может, больше потертое да поцарапанное. И то не всегда. На консервации часто бывает и первая категория – а это вообще новье, муха не сидела…

Ворон удовлетворенно кивнул. Видно, что похожий на бомжа человек разбирается в теме.

– Что можно взять быстро и без проблем?

– Три пээма, два калаша и патроны в достатке. Всё чистое.

– Сколько хотите за всё?

Виктор взял со стола салфетку, достал из кармана треников огрызок простого карандаша и, по-киношному, написал на салфетке сумму: 5000 дол.

Ворон усмехнулся. Иногда столько просят за два автомата и пистолет. Правду говорят: рыба дешевле там, где ее ловят, а золотой песок – где его намывают.

– Что, не устраивает? – по-своему понял его реакцию Виктор.

– Устраивает. Добавь еще три гранаты – и по рукам!

– Годится!

Виктор скомкал салфетку и, на секунду задумавшись, спрятал её вместе с карандашом в карман.

В этот момент вернулся Губатый с мороженым.

– Взял ванильного, – сказал он, ставя вазочки на стол.

– Когда будете готовы провести сделку? – спросил Ворон.

– Да хоть завтра!

– Заметано! Тогда завтра в четыре на Левом берегу, за «Голубым озером». Знаешь, где это?

Виктор кивнул.

– Конечно! Там самые лучшие шашлыки на Левбердоне…

– Вот деньги получите и оттянетесь по полной, – слегка улыбнулся Ворон. – Условие съезда: вы с братом на одной машине, и я с Губатым на одной. При нарушении – открываем огонь. Идёт?

– Идёт! Только стволы мы с собой не повезем. Все равно вторую машину подтянуть придется.

– По согласию так и сделаем. Просто сюрпризов быть не должно. Знаешь, сколько из-за таких непоняток людей положили?

– Знаю, знаю…

– Ну, тогда ешьте мороженое. Мою порцию поделите между собой! – Ворон поднялся.

– И никаких шуток, – тем же доброжелательным тоном добавил он и, не оборачиваясь, пошёл к выходу.

«Нива» была на месте. Оскаленный, сидя за рулём, слушал музыку и внимательно наблюдал за входом в кафе.

– Быстро ты! – сказал он, когда Ворон сел в машину. – Как прошло?

– Не знаю пока, – честно ответил бригадир. – Ты пробей этого, оружейного барыгу! Пусть Губатый всё, что знает про него, подробно расскажет, а ты связи его проверь, брата, и вообще всё, что сможешь. До завтрашнего полудня надо сделать.

– До завтра? Я же не успею!

– Кузнеца напряги, у него это должно лучше получиться. Пусть показывает, чего он стоит!

– Ну, попробую, – не очень уверенно сказал Оскаленный.

– И завтра в три у нас стрелка на Левбердоне, так что подготовь прикрытие!

– Ну, понял! Тогда мне торопиться нужно… Тебя куда отвезти?

– Никуда! Сам доберусь. А ты занимайся делом. Удачи!

Ворон вышел из машины.

– До завтра! – ответил Оскаленный.

Ворон отошел на несколько кварталов, из автомата набрал домашний номер Марины.

– Алло! – ответил нежный голос, и у него заколотилось сердце, как перед началом опасной стрелки. Вот еще новости!

– Привет!

– Привет!

– Встретимся?

– Сегодня не смогу, – ответила Марина.

Ворон хотел было спросить, почему, но сдержался.

– Ладно, тогда до свиданья!

– Не обижайся!

– Я и не обижаюсь.

Ворон постоял, крутя в руке тяжелую трубку. Вечер неожиданно высвободился… Точнее, опустел. Он поехал домой. И понял, что домом это назвать нельзя.

Комната в коммуналке на третьем этаже обшарпанного, растрескавшегося дома. Четыре соседа, тонкая струйка воды из крана, не работающая из-за слабого напора газовая колонка. Они жили здесь с матерью, после их общего освобождения, ему было три года. Мать работала на мясокомбинате и приносила мясо по приемлемым ценам, поэтому соседи относились к ним неплохо. Их тогда было человек семь: потом некоторые съехали, некоторые умерли. Тогда ему казалось, что все это нормально: и теснота на кухне, и вечно занятый туалет, постоянная ругань и крики за тонкой стенкой, иногда вспыхивали драки в общем коридоре и на кухне. Баба Маша единственная выделялась светлым пятном из этой беспокойной и неприятной кодлы, она была учительницей, рассказывала ему сказки, научила читать и приучила к книгам. В шесть лет он уже сам читал и находил в этом интерес, так и пошло: в школе и в колонии любовь к чтению добавляла ему баллы и улучшала характеристику.

Потом, когда переехали в дом на Лысой горе, бабы Маши не хватало, но все равно ему показалось, что попали в рай: никаких соседей, свободный, хотя и во дворе, сортир, огромная территория…

Теперь он понял, что это тоже не то место, в котором можно жить. Так, ночевать короткое время, как на съемной хате в Карне… Значит, настоящего дома у него нет!

Почему эта мысль пришла именно сейчас? И сразу в мозгу всплыл ответ: из-за Марины. И директорского люкса в «Адмиральском причале». Марину нельзя привести ни в одно из его бывших или временных жилищ. Ей необходима другая обстановка. Такая, как тот самый люкс! Или даже лучше. Ей нужна дорогая одежда. Другое окружение… Да и другой спутник жизни, а не блатной по кличке Ворон…

Он тряхнул головой. Почему он вообще об этом думает? Прошел в ванную, умылся холодной водой, в коридоре встретил Коляшку. Тому было уже двадцать пять, но его называли так же, как в детстве. Может, потому, что он вел себя, как малое дитя, может оттого, что заикался. Во всяком случае, жена его бросила через три месяца после женитьбы, а с отцом они жили, как кошка с собакой.

– Отт-тец, напп-иваетт-ся, дде-ретт-ся, – пожаловался Коляшка. – Скк-азз-ал, чтт-то я из егг-го ббу-ттыл-кки отт-пил…

– Хочешь, у меня в комнате пока поживи, – предложил Ворон. – А с дядей Архипом я поговорю, чтобы не трогал тебя…

Коляшка радостно закивал головой.

– Спп-пас-сибо, Кк-кост-тя! Спп-пас-сибо!

Ворон надел джинсы, клетчатую шведку, кроссовки, отдал Коляшке ключ от хилого замка и вышел из дома. Поехал на «менку» – пятачок возле риелторской конторы, где обычно толкались продавцы и покупатели жилья, арендодатели, арендаторы и всякие жучки-посредники. Было уже поздно и «менка» была пуста. Он подошел к доске объявлений, быстро остановил взгляд на одном: «Сдается трехкомнатная квартира в центре, в новом доме, евроремонт, меблировка. Дорого!!!»

Из автомата позвонил и договорился с хозяином, а через полтора часа уже положил в карман новенькие ключи с блестящими бородками. Но вечер все равно оставался пустым. Хотя у него и имелось важное дело, которое он не хотел откладывать.