Текст книги "Тринадцатый свиток. Том 3"

Глава II

Бабушка уже две недели не видела Тусю, которая пропадала в саду целыми днями.

Она влезала на высокое дерево и сидела там тихо-тихо. Туся получала информацию. Ей удалось кое-что восстановить из недостающих звеньев, но каждый раз, когда она делала «визи», картинка поражала своей статичностью и отсутствием жизни. Топнув с досады ногой, девочка снова лезла на дерево и сидела там, погружаясь в прошлое, которое стало для неё уже родным.

Она узнала много нового и интересного, касающегося жизни людей в это время, но что-то мешало ей собрать всё воедино. Она как будто ломилась в открытые двери, и не видела их. Теперь Туся понимала, что без мельчайших деталей, составляющих полную картину, нечего и стараться прорваться к Миловидной.

Она использовала тысячи способов видения. И даже иногда могла видеть моменты из жизни девочки, но такой полной картины, какую создала бабушка, она составить не могла. Она просто не «чувствовала» себя в том месте, как в первый раз, когда могла даже включить телевизор и заглянуть в ящики.

Спальная сеть каждое утро выдавала скандальные цифры, говорящие о том, что детское здоровье подвергается риску. Бабушка просматривала данные, но и не думала сделать хоть малюсенький шаг навстречу и облегчить внучке задачу. Да ещё и требовала выполнения всех домашних заданий, которые Туся должна была приготовить, помимо этого.

В этот день они обе вышли из дома и направились к образовательному центру. Это было недалеко, поэтому пошли пешком, босиком. Мимо проходили люди по своим делам и многие тоже ходили без обуви, но возле образовательного центра, уже висело в воздухе множество летающих аппаратов, принадлежащих учащимся.

Здание представляло собой открытую со всех сторон усеченную пирамиду, каждый из этажей, которой мог самостоятельно перемещаться, не нарушая конструкции. На рёбрах пирамиды находились небольшие посадочные площадки. «Флайки» последнего поколения представляли собой колесо, высотой примерно полтора метра, стоящее вертикально, с программируемым и мысленным управлением. И конечно, владельцами флайков, в основном, были дети текров, которые очень гордились своими летунами.

Дизайнерские центры создавали заказчикам корпуса в виде копии хозяев, или птиц, животных, любимых певцов, героев реаливов или фантастических чудовищ. Сейчас в моде были древние парусники. Были и другие методы перемещений в пространстве, но их использовали в основном для путешествий на дальние расстояния. Детвора же, всегда любила разглядывать землю сверху, поэтому флайков здесь было особенно много.

Туся вошла в класс, который представлял собой равнобедренный треугольник, покрытый травой, где сидели и лежали ребята. Кое-кто размещался прямо в воздухе на силовых сетях. Со своего места каждому было видно учителя, лицо которого маячило буквально перед носом, благодаря специальной оптико-голографической системе. Но практически все текры имели встроенные в мозг системы, помогающие обучению, концентрации и восприятию. В принципе каждый из присутствующих мог бы обучаться дистанционно, но в обществе, с некоторых пор, свято придерживались правила, что детям необходимо общаться с детьми. За этим следили на общепланетном уровне, так как большая часть текров предпочитала проводить время с лёгкими в общении роботами.

Вообще-то это была очень серьёзная проблема современного Тусе общества. Наука достигла высочайших вершин в копировании всего, что касалось человеческого тела. Практически все женщины-текры вынашивали детей, используя роботов-маток. Их тело просто забыло, как это делать и некоторые органы у них за множество поколений атрофировались. Женщины-текры были больше похожи на мужчин.

В то же время емки и накры рожали детей сами. И эти ветви человечества настолько сильно отдалились друг от друга, что пришлось на планетарном уровне решать задачи интеграции в обществе. Были подготовлены программы, по одной из которых и работала сейчас бабушка Туси, как преподаватель визуализации, как раз очень удачно находившейся на стыке этих двух культур.

Рядом с Тусей появилась Ёська и с глубоким вздохом плюхнулась рядом на траву.

– Ну, что же, я вижу все в сборе, – удовлетворенно сказала бабушка, – приветствую вас всех!

– Здравствуйте учитель… – ответил кто вслух, а кто мысленно, протранслировав приветствие на её экран.

Бабушка улыбнулась, показав изображение маленького солнца с протуберанцами, которое росло на веточке, как цветок. Это было приветствие одного из учеников.

– Неплохая визуализация, – похвалила она.

И тут же к солнцу добавилось другое, побольше и красное, из которого торчали какие-то пружинки, потом веточка покрылась листьями, потом на ней выросли синие груши. Тут солнце закрылось тучей, на которой было написано: «Хватит шалить!». Все дружно засмеялись. Классная комната повернулась и отъехала в сторону. Солнечный свет осветил ребят, и весенний ветер пробежал по их лицам.

– Нам надо поговорить, – шепнула Туся подружке.

Та кивнула, и обе открыв рот, стали слушать учителя. Отвлекаться было нельзя, так как бабушка всё равно заметит пониженный уровень внимания.

– Ты со мной? – спросила Ёська, когда урок окончился, – или я с тобой?

– Давай махнём к моей маме на денёк. Тебя отпустят?

– Да, только предупрежу своих, – ответила подружка, дёрнув сама себя за толстую рыжую косу, как будто хотела её оторвать. Туся отвернулась. Было неприлично смотреть на кого-то, кто общался, пусть и при помощи волн. У Ёськи в голове стоял транслятор, по которому она общалась с семьёй и друзьями.

А вот Туся просто протелепатировала бабушке образ мамы и себя с Ёськой, стоящей рядом. И получила в ответ картинку мамы с поцелуями на обеих щеках.

– Покажешь куда лететь, – деловито протранслировала подружка, влезая в подлетевший флайк, похожий на фигуру древнего рыцаря с вытянутым вперёд мечом. Туся сделала вид, что не услышала её и продолжала смотреть куда-то вдаль. – Эй, ты чего?! – вслух сказала Ёська, – я с ней разговариваю, а она…

– Ах, я же не имею приёмника, – простодушно сказала Туся, – давай голосом поговорим, а то язык скоро атрофируется.

– Ну ладно, хотя мне будет нелегко, – улыбнулась Ёська, – у меня дома никто не разговаривает уже сто лет.

Она даже не задалась вопросом, как же Туся общалась с ней до сих пор? Ухватив силовой сетью и себя и подругу, Ёська направила флайк в сторону Юга, где в поселении накров жила Тусина мама.

«Всё-таки в физических полётах есть особая прелесть» – думала девочка, разглядывая плавно проносящуюся внизу весёлую зеленую землю. Когда телепортируешься, не успеваешь ничего увидеть, а когда путешествуешь мысленно, то всё равно, что-нибудь, да упустишь, или не просчитаешь. Всем этим премудростям Туся только училась. У них с бабушкой даже возникали споры на эту тему. Бабушка считала, что внучка могла бы больше уделять внимания работе ума и воображения, а Туся возражала ей, что зачем, тогда человеку тело, если он и так может вызвать в себе любое ощущение и состояние и выполнить мысленно какую угодно работу. «Во всём должна быть гармония», напоминала бабушке Туся её же собственные слова, заставляя ту прятать улыбку.

Навстречу летела огромная каравелла, простираясь на полнеба и направляясь прямо на девочек. Изображение корабля было голографическим и приёмное устройство флайка без колебаний направило их сквозь бока каравеллы. Мимо промелькнуло гордое и довольное лицо белокурой девочки примерно одного с ними возраста. Ёська поморщилась:

– Фи, задавака! – и обернувшись к удаляющейся каравелле, показала язык, не забыв протранслировать его девчонке, но наткнулась на защитный экран. Задавака не желала никого слушать.

Приемное устройство флайка получило сигнал на снижение, и рыцарь мягко опустился на полянке, среди старых деревьев. Ёська с любопытством оглядывалась вокруг. Текры довольно редко общались с накрами напрямую. У них просто не было точек пересечения. Разве что, когда те поставляли на столы свежие фрукты и овощи. Хотя многие из текров предпочитали синтезированную, витаминизированную пищу, которая могла выглядеть как угодно и быть какого угодно вкуса, но всё же, процентов тридцать продолжали с удовольствием есть свежие фрукты и овощи. Так же существовали рестораны, где каждый мог провести время, как их предки в далёкие времена и отведать пищу древности, а также послушать музыку и песни далёких и не очень времён.

– Пошли! Я тебя с моей мамой познакомлю! – девочки вступили под сень деревьев и пошли по тропинке, поросшей мелкой и мягкой травой к небольшому куполообразному дому, белеющему среди деревьев. Птицы оглушительно заливались в ветвях, летали пестрые бабочки. Подружки вышли к обширной цветочной грядке, которая расходилась концентрическими кольцами с пересекающимися тропинками. Грядка сияла такой радугой расцветок и форм, что захватывало дух. Это был любимый полигон мамы Туси, на котором она работала с раннего утра до самого захода солнца, а иногда и ночью, когда открывались ночные цветы.

– Какая красота-а! – выдохнула Ёська, – особенно вон тот цветок мне нравится! – и она указала на большой подсолнух, повёрнутый к солнцу.

– Это же простой подсолнух, – удивилась Туся, – ты что, никогда не видела?!

– Нет, живьём не видела, – покачала подружка рыжей головой.

– Это не простой подсолнух, – раздался вдруг мамин голос, и она сама показалась из-под яблоневых веток. – Здравствуй, хорошая моя – она поцеловала Тусю в щёку, а Ёське подала руку. – Этот подсолнух впитывает энергию солнца и собирает её в маленьких семечках, которые созреют позже. Когда ты ешь эти семена или добываешь из них масло, то получаешь в своё тело сконцентрированные лучи солнышка, которые укрепляют твоё эфирное тело и соединяют тебя со светилом. Поэтому тот, кто кушает семена, не теряя смысла, тот не боится тёмных сил.

– Это те, которые по углам прячутся? – усмехнулась Ёська, – так у нас в доме темных мест не бывает. Свет везде, где прикажут, появляется.

– Нет, это те, которые внутрь тебя пробраться норовят, – серьёзно отвечала Тусина мама. – Ну что, девочки, проголодались? Я могу вас накормить, а потом буду занята, а вы тут сами разберётесь, – сказала она, когда все вошли в дом.

– Не беспокойтесь, у меня есть с собой еда, – сказала рыжая, доставая дозатор и оглядываясь в поисках кухонного робота.

– Э, нет, положи-ка назад, у нас такое не едят. Идите в столовую и подождите меня там, – сказала мама и исчезла в проёме.

Ёська с удивлением оглядывалась, не видя привычных глазу вещей, которые всегда сопровождали жизнь текров. Её глаза остановились на вязаной руками салфетке, лежащей на светлом столе. Подойдя ближе, она вглядывалась в кружева, не понимая, каким образом была скручена нить. Никогда в жизни она не видела такого.

– Это бабушка вязала, – ответила Туся на её немой вопрос, – и меня учила. Это очень древнее искусство.

– А зачем? – спросила Ёська.

– Ну, чтобы красиво было, потому что это твоими руками сделано.

– Непонятно, – пожала плечами подружка.

Вошла мама с подносом, на котором дымилась только что сваренная картошка, стояла мисочка с грибами и ягодами, лежали свежие огурчики и помидорчики, несколько горячих пирожков, мёд и чай из трав, который мама Туси приготовила специально для девочек. И отдельно маленькая глиняная чашечка с подсолнечным маслом. Всё пахло очень вкусно.

– И когда ты всё успела приготовить, мамуля! – восторженно спросила Туся.

– Так я знала ещё вчера, что ты придёшь, – ответила мама и подмигнула.

Ёська подмела все пирожки, выпила всё масло и съела четыре больших картошки, заев их мёдом.

Мама Туси изрядно повеселилась, глядя на неё.

– Уф-ф, спасибо, очень, ужасно вкусно! – сказала Ёська, – теперь я просто засыпаю, где у вас сеть?

– Нет здесь никакой сети, пошли на сеновал, поваляемся.

– Не-ет сети? Как можно спать без сети?!

– Ладно, красавицы, я пошла, а то не успею получить информацию от вьюнков, они как раз уже настраиваются на приём, – и мама побежала на свою грядку.

– Пошли Ёська, отдохнём, а я тебе потом кое-что расскажу.

Девчонки пошли на сеновал, устроенный под открытым небом, но деревья, по маминому велению, сомкнули над ними свои ветви. Так что была возможность полежать в тенёчке. С некоторой опаской Ёська опустилась на сено, потом попрыгала на нём, засмеялась, упала в ароматные травы и моментально уснула.

Тусе не спалось, и она, оставив подругу, отправилась к маме. Мама Туси была одной из немногих, мо́гущих общаться с растениями, получать и передавать через них информацию. Каждый цветок – это маленький радар и передатчик, обменивающийся информацией о состоянии земли с дальними звёздами и планетами, и получающий обратно информацию уже о них. Некоторые растения исчезли с лица земли, потому что планеты или звёзды перестали существовать на физическом плане, и неоткуда стало получать и передавать информацию.

Для чего нужны эти сведения? Для самой планеты, которая использует её, чтобы менять проницаемость своей ауры для одних излучений или закрывать для других. Земля получает данные через корневую систему растений, как по проводам.

– Если бы человек мог слышать эти тончайшие звуки, которые принимают эти нежные лепестки…Посмотри, вот этот цветок – синий и получает он информацию о планете, где землю освещает синее солнце, – мама, как всегда, была поглощена своими цветами, и даже не смотрела на Тусю.

Когда Туся была ещё ребёнком, (как она сама выражалась), то даже обижалась на маму, которая всё своё внимание отдавала растениям, но потом, когда она стала кое-что понимать, то с уважением стала относиться к важной маминой работе, помогающей понимать мироздание и место каждого в нём.

В этот момент со стороны сеновала раздался душераздирающий визг!

Мама с Тусей моментально оказались там и увидели мамину лошадь с квадратными глазами, ошарашено взирающую на рыжее, истошно визжащее существо, внезапно явившееся из сена, которым иногда Звёздочка любила полакомиться, пока мама не видела. Лошадь была в шоке!

– Ёська, успокойся! Это же лошадь!

– А-а-а-а-а!!! А-а-а-а-а-а!!!

– Она просто пришла пожевать сена, смотри, она сама тебя испугалась! Звёздочка, милая, успокойся – это Ёська, она сама тебя боится, – мама стала гладить кобылу по морде, и постепенно глаза той приняли нормальный вид.

Ёська, как ошпаренная, выскочила из сена, в голове у неё торчали сухие цветочки и веточки.

– Ужас! Я думала это инопланетный монстр! – заплетающимся языком сказала Ёська. – Я сплю и вдруг оно, как фыркнет у меня над головой! А потом, как выставит зубы! Хотело меня съесть! Я в реаливе видела таких!

– Не бойся, это же обычная лошадь, очень быстрая, между прочим. Смотри! – и Туся вскочила на спину к Звёздочке и тронула её с места. – Э-ге-гей! – уже издали крикнула она, застывшей от восторга Ёське.

Конечно, Ёська теперь вспомнила лошадей, которых видела не раз и в базе данных и в реаливе, просто знакомство произошло так внезапно, что она не успела ничего сообразить. В её голове раздался взволнованный голос мамы и отца, которые получили по транслятору информацию о резком всплеске адреналина у их чада. Ёська успокоила их, ответив, что познакомилась с живой лошадью и испугалась. Отец рассмеялся, а мама предостерегла от общения с дикой природой.

– А можно мне попробовать? – спросила она Тусю, которая как раз подъехала на Звёздочке.

– Конечно, только тебе нужно сначала научиться, давай я тебя подсажу.

– Не надо! – решительно ответила Ёська, и лихо вскочив на кобылу, тут же пришпорила её так, что Звёздочка сорвалась с места в карьер. Через несколько секунд её уже не было видно на горизонте.

– Мама, что это было? – повернулась к матери Туся, глядя на неё округлившимися глазами.

– Правильно тебя бабушка ругает за то, что инфополем не пользуешься ежеминутно, – сказала мама, – тогда бы глупые вопросы не задавала. Ну, я работать…

«О-па!!!» – сказала сама себе Туся, пробежав по инфополю и увидев Ёську в виде огромного мужчины, скачущего на коне и размахивающего саблей, а потом, углубившись по времени, увидев почти такого же мужчину, так же скачущего на коне и размахивающего мечом. И в какие бы глубины времени не бросила свой взор Туся, везде на месте Ёськи был такой же огромный мужчина, скачущий на коне.

Хотя они с бабушкой касались уже темы реинкарнационной спирали, но пока ещё глубоко не изучали этот вопрос. Бабушка хотела, чтобы Туся сначала научилась свободно плавать в инфополе, и работать с ним одновременно, как визи-мастер.

Получается, Ёська всё время воплощалась в образе этакого Великана. Отчего же в этот раз выбрала женское воплощение, неизвестно.

А что, если посмотреть про…

– Эх, здорово! – крикнула Ёська, легко соскакивая с довольной, как слон Звёздочки, – давненько я так не каталась!

– А когда ты в последний раз ездила верхом? – спросила Туся подругу, перебившую её на какой-то интересной мысли.

– Ну… давно, в общем не помню точно, в прошлой жизни, наверно – махнула рукой Ёська.

– Эй, ты хочешь сказать, что текры помнят прошлые жизни?!

– Я помню, а остальные меня не интересуют, – ответила подружка довольно равнодушно, – такое удовольствие получила, больше, чем от флайка! У тебя там больше нет пирожков?

– Да погоди ты с пирожками! Расскажи, что помнишь.

– Я много чего помню, тебе всё рассказывать? – Ёська поглаживала морду Звёздочки, а та просто таяла от счастья.

– Всё, с самого начала, для меня это очень важно, понимаешь.

– А пирожки?

– Будут тебе пирожки, смотри только, а то сеть тебя завтра ругать будет из-за того, что много пирожков ела.

– И плевать! Я так давно таких пирожков не ела, тыщщу лет, наверное.

– Опять в прошлой жизни? – подозрительно спросила подружку Туся. – Пошли-ка в дом.

Сидя за столом и уплетая тающие во рту пирожки, Ёська поведала, что как только стала соображать, так сразу вспомнила о том, что жила много раз до этого, а как много, точно не считала. И всегда была мужчиной. Ей нравилось быть мужчиной, большим и сильным, и она всегда была такой. А вот теперь – девчонка. Но это было сделано специально, потому что своего предела, как мужчина она уже достигла, теперь надо осваивать новую «специальность». Была и ещё одна причина, чтобы воплотиться женщиной, но об этой причине Ёська наотрез отказалась говорить.

– Наверно, поэтому тебе так хорошо визи средневековья удавались! – догадалась Туся.

– Конечно, я там всё отлично помню!

– Значит, ты не использовала инфополе, а только память?!

– Скорее всего, так. Для меня инфополе – это что-то нереальное. Не понимаю, чего там можно найти и где оно располагается? Да мне оно и не нужно, у меня всё тут, – Ёська постучала себя пальцем по голове, – я любую информацию могу получить через базу данных.

– А если она неверна?

– Как это, неверна? Там все знания человечества на сегодняшний момент времени! И всё, что мне нужно, я тотчас же найду. А что могут, твои емки или накры?

Туся призадумалась. Конечно, Ёська говорила правду. И текры могли в любой момент получить любую информацию из базы, но что-то тут было не так, а что, она сказать не могла. Из размышлений её вывела Ёська.

– Помнишь, ты хотела о чём-то со мной поговорить?

– Да, у меня возникла проблема… – И Туся рассказала Ёське о визи, в котором видела Миловидную и о том, как не могла снова попасть туда.

– Извини, а зачем тебе так необходимо попасть к той девочке? – поинтересовалась Ёська.

Этого Туся и сама не знала. Она стала лепетать что-то о чувстве, о том, что хочет ей помочь, о том, что бабушка велела. В голове у неё был полный сумбур – верный показатель того, что скоро родится мысль.

Ёська, будучи текром до мозга костей, помолчав немного, внезапно заявила:

– Давай вдвоём попробуем устроить «визи»? Я в те времена тоже, кажись жила. Может быть, вдвоём пробьёмся?

– Давай! – и Туся достала пластинку визуализации.

Через минуту вокруг появились стены, оклеенные бумажными обоями, сервант, телевизор, палас, со знакомым уже рисунком, кровать и рядом стул.

– А где девочка? – спросила Ёська, осмотревшись.

– Не знаю! – в отчаянии воскликнула Туся, – с тех пор сколько бы раз я не делала визи, она не появлялась.

– А может быть ты по времени сместилась? И она в школе или ушла? А что тут в ящиках? – Ёська полезла в ящик. – О! Что это такое? – с удивлением спросила она, доставая очки.

– А ты включи свою базу данных и узнаешь.

– Да я пытаюсь, а вот когда работаю в визи у меня, почему-то нет контакта.

– Наверно потому что в 1974 году ещё не было такой базы данных! А вот я тебе могу сказать, что это. Это – приспособления для близоруких глаз, чтобы лучше видеть! И узнала я это в инфополе, а ты говоришь «база данных», «база данных»! Одеваются на нос, между прочим, и за уши заводишь дужки.

– Ну-ка, дай попробую. У-у-у! Даже голова закружилась, как это в них можно смотреть, не понимаю. И что ещё такое, «близоруких глаз»? – Ёська положила очки обратно.

– Стоп, Ёська, а я ведь в прошлый раз не видела никаких очков! Откуда они взялись, погоди-ка, – и Туся полезла в сервант, в котором оказались хрустальные фужеры, какие-то фарфоровые фигурки, изображающие собачек и детей, бутылка с янтарного цвета жидкостью, с надписью: «Рябина на коньяке», и несколько исписанных тетрадей. Она быстро осматривала всё вокруг и заглядывала во все углы и ящики, чтобы запомнить расположение и наличие вещей.

Туся не могла понять, что произошло, но вместе с Ёськой она сумела увидеть эту комнату.

– Здо́рово, подруга! Я ещё не поняла, как это получилось, но у нас получилось! Теперь только Миловидную встретить, и я буду спокойна.

– Вот ты и посмотри в своём инфополе, где она сейчас, – посоветовала Ёська.

– Сейчас… сейчас…нету её нигде! Как такое может быть, не понимаю… – расстроилась Туся.

– А что тут понимать, – спокойно сказала Ёська, дёрнув по своему обыкновению себя за косу, – ты её не видишь, потому что ты она и есть.

– Ты думаешь? – задумчиво спросила Туся, – а как она тогда… – она не успела договорить, как дверь в комнату распахнулась и появилась Миловидная в длинной сорочке с оборочкой и босиком. Она подошла к окну, с тоской посмотрела на пустынную детскую площадку и пошлёпала к кровати. Плюхнувшись в неё, она укрылась одеялом и достала из-под подушки альбом с карандашами. И стала что-то в нём рисовать, подложив под спину подушку. Порисовав немного, она снова положила альбом под подушку, и отвернувшись к стене, заснула.

– Давай посмотрим, что она нарисовала, – сказала Ёська и стала вытаскивать из-под подушки альбом. Открыв его, они ахнули. На картинке были изображены две девочки. Большая с рыжими волосами и маленькая, похожая на Тусю, а за ними огромный рыцарь в доспехах, с вытянутым вперёд мечом.

– Похоже, нас ждут, – сказала Туся, и они стали выходить из визи в тот момент, когда вернувшаяся из аптеки мама Миловидной открыла дверь.

Как только они вернулись, в ту же секунду Ёська получила сообщение от родителей, срочно возвращаться домой.

Поцеловав маму, застывшую над ароматным нарциссом, Туся побежала догонять Ёську, уже нетерпеливо поджидавшую её в рыцаре-флайке.

– Почему ты сказала, что накры не имеют трансляторов? – спросила Ёська, – я только что поблагодарила твою маму за гостеприимство, пирожки и Звёздочку, а она мне ответила, что в следующий раз будут пирожки с грибами, капустой и земляникой.

– Накры могут воспринимать мысли, посланные им. Вот и весь секрет. Транслятор не обязательно должен быть физический, он может быть ментальный.

– Интер-р-ресненько! – ответила рыжая подруга, направляя флайк в сторону города.