Текст книги "Level Up 3. Испытание"

Перелистываю страницы этого бестиария, структурированного согласно виду и роли в группе. А роли понятные: бойцы ближнего боя и бойцы дальнего боя. Никаких «танков», лекарей и баферов для поддержки, юниты вообще талантами не блещут. Укусы, удары, атака когтями или примитивным оружием – дубинками и луками. Ничего высокотехнологического и даже просто металлического нет. Бочкообразные дроиды, правда, могут атаковать электрическими импульсами, но урон от них ничем не лучше старого доброго «дубинкой по лбу».

А потом я нахожу последствия участия в Испытании и Диагностике наших бывших соседей по планете. Хотелось бы мне сказать, что это прекрасные маневренные бойцы с отличной реакцией и мощным уроном, но это не так. Стандартный урон, невысокая броня, но вид! Боже, я же с детства мечтал об этом! Собрать собственную армию только из этих мобов, правда, разных видов – с разделением на ближний и дальний бой.

Стоимость юнита первого уровня – один ресурс сущности. Стоимость поддержки жизнедеятельности – та же единица в час, только за весь позволяемый пак. За все семнадцать хищных, красивых, ужасающих динозавров: дюжину хищно скалящихся велоцирапторов и великолепную пятерку плюющихся с десятка метров ядовитой слюной дилофозавров! С названиями для них заморачиваться не стал, назвав так, как привыкли мы – люди.

Велоцираптор

Боец ближнего боя 1 уровня.

Военный юнит Фила.

Очки здоровья: 450/450.

Атака: 21-25.

Броня поглощает: 9 % урона.

Максимальная скорость передвижения: 64 км/час.

Расовый талант: «Стая», +1 % к урону за каждую дополнительную особь в группе того же вида.

Дилофозавр

Боец дальнего боя 1 уровня.

Военный юнит Фила.

Очки здоровья: 300/300.

Атака: 28-35.

Броня поглощает: 4 % урона.

Максимальная скорость передвижения: 55 км/час.

Расовый талант: «Стая», +1 % к урону за каждую дополнительную особь в группе того же вида.

Палеонтологи Земли, кстати, не уверены, что дилофозавры атаковали ядовитой слюной, но это их проблемы. Мои «дилики» плюются!

Жму «Принять и приступить к генерации», и меньше чем через час мой интерфейс забивается иконками каждого моба. И «велики», и «дилики» пронумерованы, бары здоровья присутствуют, полноценный рейд-отряд. Вот только танковать некому – придется пока мне.

Стоп. А где сами юниты? В доме все так же пусто: только я да камень. Мысленно призываю бойцов, и в дальнюю стену начинает кто-то ломиться. Бум! Бум! Бум! Верещание, клекот… Мои, что ли?

Выхожу из дома и оказываюсь окружен толпой тварюшек из мелового периода! Они маленькие! «Велики» размером с дога, разве что за счет хвоста кажутся массивнее, почти с мой рост. Плюющиеся дилофозавры, которые, судя по последним данным, были ростом до шести метров, тычутся мордой мне в плечо! Динозаврики толкаются, стараясь выполнить команду призыва, издают странные звуки, да и вообще, ведут себя словно деревенские курочки на кормлении. Только и успеваю уклоняться от их мощных хвостов.

– Да японский городовой! Построиться, крокодилы! – вырывается у меня, когда один из самых шустрых «великов» втыкается крупным когтем на лапе мне в подъём ступни.

Построились. Шумно дышат и, переминаясь с ноги на ногу, преданно заглядывают в глаза.

Осматриваю бойцов. «Инкубаторские», – проносится мысль. Никаких различий не наблюдаю. Знаю, что очки опыта им не капают, и апгрейдить их можно только через командный центр. Но за ветеранский стаж им капают какие-то зарубки, и при достижении определенных успехов каждый из моих гадов может получить новый талант или усиление. А следующий апгрейд, кстати, будет стоить уже двести пятьдесят единиц ресурсов сущности. Впрочем, фармить с ними будет, надеюсь, проще.

Оставляю свою маленькую армию охранять территорию, а сам возвращаюсь в дом к командному центру. Пора приодеться.

От тридцати трех единиц ресурсов сущности остается три, когда я запускаю генерацию экипировочного модуля. Он проявляется прямо в доме рядом с командным центром. Выглядит как белый пластиковый шкаф для одежды, а текстура его поверхности напоминает ту, что использовалась в тоннеле Предыспытания – что-то чешуйчатое, теплое.

Командный центр предлагает мне за две единицы ресурсов сущности создать «Базовый комплект экипировки испытуемого» без уточнений, что туда входит. И на этом пока все. На апгрейд модуля ресов мне не хватает, так что соглашаюсь с базовым комплектом. Мимолетная вибрация – можно забирать.

Подхожу к шкафу и не успеваю его открыть, как в голове проносится «Тревога!», а в ушах – неистовое верещание моих мобов. Понимаю, что нас атакуют, и бегу на выручку.

Во дворе бардак! Какая-то огромная туша размером с мамонта утробно урчит, пережевывая одного из велоцирапторов. С характерным звуком харканья, будто гопники на перекуре, плюются с периодичностью в секунду дилофозавры, а друзья пережевываемого гроздьями висят на боках монстра, тщетно пытаясь пробить когтями и зубами его бронированную хитином спину.

– Домой! – дублирую мысленную команду голосом и открываю проем.

«Велики» валятся с туши как переспевшие груши и, вскочив на ноги, рвут когти ко мне. «Дилики», напоследок мстительно захаркав жуку морду какой-то черной вязкой массой, опережают «милишников» и первыми оказываются под защитой купола.

С последним юнитом я закрываю проем. В доме внезапно становится очень тесно.

Потери составляют: два бойца – оба велоцирапторы. Одного сжевали, второй попал под пресс в несколько тонн и был мгновенно раздавлен. Приказываю бойцам сидеть тихо, не галдеть и вообще не дышать. Затихаем, пережидая нашествие гиганта.

«Жук», поняв, что пища куда-то разбежалась, еще долго ходит по базе, трется бочиной о купол, вызывая энергетические возмущения, недовольно вздыхает и уходит.

Вовремя, потому что последняя единица сущности уходит на жизнеобеспечение мобов, и нам надо срочно идти на фарм. Уже перед выходом я вспоминаю о модуле экипировки и иду его проверить.

Базовый комплект экипировки испытуемого

Защита: +15.

Прочность: 100 %.

Одевшись, я, наконец, понимаю, что значит показатель защиты. Все элементы экипировки имеют свои показатели брони, и в сумме «+15 защиты» дают те же пятнадцать процентов поглощения урона. В состав входит: полный комплект нижнего белья, ботинки с высоким берцом, штаны из плотной, но не сковывающей движения ткани, синтетический ремень, облегающий свитер, наколенники, налокотники, наплечники и многофункциональный платок, который я повязываю на шею. Особенное удивление вызывает шлем, полностью скрывающий голову. Надев его, я не испытываю никаких проблем: вижу все, и дышится легко. Хороший, годный шлем. С прикрытым лицом буду чувствовать себя намного увереннее против всяких крекников.

Из оружия имеется абсолютно нубский ножик, которым только бутеры нарезать, и деревянная дубина. Похожие я видел в руках кровососущих юнитов Картера. Дамаг у них мизерный, бонусов никаких они не дают, и в сравнение с моим силовым кастетом не идут. Но нож я все-таки беру.

С первыми лучами большого солнца мы с мобами собираемся выдвигаться на охоту.

Из дома я выхожу первым и на автомате закрываю проем, не подумав, что за мной идут мои динозавры, так что выйти, проскользнув в срастающийся проем, успевает только один «велик».

В десятке метров от купола на земле вольготно расположился Картер, окруженный своими кошмарными кровососами. Их все так же четверо, но они не агрессивны, лишь настороженно зыркают в сторону моего пета. Странно, почему не было тревоги о проникновении на мой гексагон?

Картер, завидев меня, встает, почесывая оголившееся пузо, демонстративно зевает и миролюбиво говорит по-английски:

– Эй, Фил! Нам есть что обсудить, может, поговорим?

Глава 6. Звезда песочницы

Слишком много людей, слишком мало пространства и ресурсов. Подробности никому не интересны, причины, как всегда, чисто человеческие.

«Fallout 2»

Почему не сработала сигнализация? Разве я не должен был узнать о проникновении на мой гексагон другого испытуемого? Или Картер проник прежде, чем я его захватил? Тогда как он пережил эту ночь? Что-то сомневаюсь, что он мог успешно отбиться от элитных монстров в одиночку.

Как бы там ни было, но поговорить стоит. Тем более что атаковать его с моим вторым уровнем – это не только отвага, но и слабоумие. С этой тактикой я уже напал на Крекеня и едва копыта не откинул. А ведь Картер уже успел взять шестой уровень, похоже, вкидывая все заработанные ресы в собственные левел апы. И если здесь есть хоть немного от механики компьютерных игр моего мира, четыре уровня разницы будут непреодолимы. Мне с ним не справиться. Вся надежда на засадный полк моих зубастиков – авось, зерганем[14]14
  Зерги – это вымышленная раса инопланетян из вселенной компьютерной игры Starcraft от студии Blizzard. Зергануть – значит провести стремительную атаку при помощи большого количества живой силы. Или, как говорит Фил, броситься в бой без тактики в надежде на то, что удастся победить без оной.


[Закрыть].

– Картер, – киваю ему.

– Он самый, дружище Фил, он самый, – ухмыляется он. – Наша первая встреча как-то сразу не задалась, только зря потрепали друг друга. Но после нее случилось… – он задумывается и продолжает уклончиво, – всякое.

– Всякое? Как ты проник ко мне? Я должен был узнать!

– Слушай, так ты русский? – не отвечая на мой вопрос, он переводит тему. – Почему я тебя понимаю? Ты же говоришь по-русски?

– То есть из всего, что мы здесь увидели, тебя больше всего смущает то, что мы понимаем друг друга?

– Ха-ха, точно! – смеется Картер, хлопнув себя по бедру. – А ведь ты чертовски прав, малыш Фил! Когда я очутился здесь и увидел одну из этих тварей, что кишмя кишат повсюду, меня чуть инфаркт не хватил! А солнца? Твою мать, Фил, ты видел? Здесь два долбанных солнца!

– И небо какое-то фиолетовое. Это точно не Земля. Я, честно говоря, после Предыспытания ко всему был готов. Кислотный студень там был вообще кошмарный.

– Студень? – непонимающе морщит лоб Картер. – А! У меня был чертов лабиринт с хищными подсолнухами. Это я их сам так назвал, там было как-то иначе. Один мне чуть руку не перегрыз! Но я ему ответил тем же – перегрыз стебель! Тот хоть и был толстый, но порвать его на куски оказалось не сложнее, чем кукурузный початок. Соком чуть не отравился, но у меня высокий резист[15]15
  Резист – (от англ. resistance – «сопротивление») в компьютерных играх одна из характеристик персонажа игрока, уменьшающая урон от заклинаний, ядов и тому подобного.


[Закрыть] к ядам.

Его многословие и откровенность я могу объяснить только тем, что он не считает меня за противника, а больше поделиться впечатлениями не с кем. Но мне нравится: мы, как два старых друга, взахлеб обмениваемся впечатлениями.

– Надо же, хищные подсолнухи! А порталов у тебя сколько было? Я про те, что в конце – у меня были красный и синий, и я все еще ломаю голову, что случилось бы, прыгни я в другой?

– Порталы? У тебя были порталы? Реально? У меня была лестница в огромной пещере. Наверху она упиралась в люк, но я не смог его открыть. А вниз уходила под воду. Ледяная была – думал, замерзну! Но спустился, а там меня подхватило течение, такое сильное, что оторвало от лестницы! Потом я потерял сознание и очнулся уже здесь.

– А кто был твоим куратором?

– Мистер Винитски, если я правильно запомнил его имя. Поляк, наверное. С ним была еще какая-то неземная девка и огромного роста монстр – демон во плоти!

Картер, призадумавшись, чешет затылок рукой, свободной от копья. Копье он держит, поставив на землю, и ощущение, что в руках у него не копье, а тяпка. Картина маслом: рассвет, сосед по даче наведался к соседу обсудить последние новости. Вопрос «соседа» возвращает меня в реальность:

– Так ты из России, Фил?

– Ага. А ты сам откуда?

– Спрингфилд, Миссури! – толстяк бьет себя кулаком в грудь, а потом показывает на моего велоцираптора. – Слушай, а этот зубастик рядом с тобой – это твой юнит?

– Да, мой. Велоцираптор. Красивый, да?

– Слушай, я думал они побольше. Твой, ты извини, похож на курицу. Может, потому что еще не прокачан?

– Возможно, но я читал, что вроде бы они на самом деле такого размера были.

– А ты что, фанат динозавров? – встрепенувшись, спрашивает Картер.

– Нет, не фанат, но эта тема меня всегда… завораживала.

– Ха, да у нас больше общего, чем я думал. Я «Парк Юрского периода» раз десять пересматривал! – восклицает он. – Можно погладить?

– Погладь.

Картер опасливо приближается к «велику» и тянет руку к его морде. Раптор недоуменно смотрит на него, потом на меня, что-то упреждающе верещит и молниеносным движением щелкает пастью в миллиметре от пальцев толстяка. Тот испуганно одёргивает руку, а следом мой раптор складывается под градом ударов дубинками кровососов. В уже мертвое тело ящера втыкается стрела, выпущенная лучником.

– Стоять! Рядом! – упреждает своих мобов Картер, прежде чем они успевают наброситься и на меня, как на хозяина сагрившегося пета.

Он отводит их подальше, а сам возвращается на прежнее место. Труп раптора уже исчез.

– Прости, Фил! У них последней командой было «охранять», вот они и накинулись. А твой юнит как-то слишком быстро умер, – Картер пожимает плечами. – Извини.

– Я все видел, твоей вины нет.

– Вот и хорошо, – улыбается он. – А почему он у тебя всего один был? Не похоже, что ты полный урод, харизмы должно было хватить на нормальный пак. Или ресурсов сущности не хватило создать больше?

Не отвечаю на вопрос, вот еще. Спрашиваю сам:

– А тебе харизмы хватило всего на четверых бойцов?

Его мобы внезапно одновременно поворачивают лица и уставляются на меня своими безглазыми лицами, скалясь и вытягивая в мою сторону ротовые щупальца. Картер подает им какой-то знак, и они равнодушно отворачиваются.

Толстяк пафосно вопрошает, и из его интонаций исчезают все дружелюбно-соседские нотки:

– Да что ты знаешь о харизме, Фил? В том мире с меня телочки не слезали! Просто… Потери, ты понимаешь? Пока ты окучивал свою норку, я захватил все гексагоны по краю этого поля Испытания, и знаешь что? Твой – мало того, что крайний, так он еще и угловой!

– Угловой?

– Ага. В ту сторону за ним – нейтралка, которую я захватил, а за нейтральными гексагонами – ничего. Непроницаемая пелена, сквозь которую никак не проникнуть.

– То есть у меня из соседей только ты?

– Эй, у тебя как с математикой? Гуманитарий?

– Писатель, – зачем-то уточняю я.

Картер удовлетворенно кивает:

– Видишь ли, гексагон – шестиугольник. Каждой его стороной ты граничишь с нейтралкой, а за ней сразу база кого-то из испытуемых. Но ты тремя сторонами упираешься в крайние нейтральные, а за другими тремя, – Картер показывает в сторону оврага, – я и еще один испытуемый. Не знаю, кто это, не добрался я еще до него.

– Почему? Не успел?

– Я поделюсь с тобой информацией, чтобы тебе было проще принять решение. Я в любом случае буду в выигрыше. Слушай. До определенного уровня нельзя проскочить через границы незахваченного гексагона! То есть, если между тобой и другим человеком есть нейтралка, вы друг к другу попасть не можете – сначала надо захватить её. Понял?

И откуда он все это знает? Киваю и озабоченно смотрю на таймер, отсчитывающий следующий слив единиц ресурсов сущности – на меня и моих зверюг. Мне хватит того, что генерит командный центр, а вот рапторам с дилофозаврами нет. Скорее всего, их просто развоплотит, если нечем будет поддерживать их жизнедеятельность. По земным меркам времени у меня есть около сорока минут, иначе… Что там было в правилах? Если Картер убьет меня, то он захватит мой гексагон, а я буду развоплощен, если в течение суток не захвачу себе новый?

– Ладно, Фил, время идет, а нам надо решить одну маленькую проблему, – Картер становится совсем серьезным, встает и делает шаг ко мне вместе с мобами. – Скажи, как ты относишься к идее потерять все, чего ты добился благодаря подключению?

– Подключению? – я не понимаю, о чем он.

– Ну да! Я о той невидимой штуке в твоей башке, благодаря которой ты стал видеть больше, чем обычный человек: работать с инфополем, получать задания, набирать очки опыта и развивать характеристики. А, Фил?

– Ты про потерю интерфейса, если я провалю Испытание?

– А, ты это так называешь? Хорошо, пусть будет «интерфейс». Не суть. Суть в том, что хоть победитель и может быть только один, но зато те, кто пройдет все это в его клане, сохранят и память, и достижения, полученные с интерфейсом.

– В правилах об этом не было ни слова.

– Это потому что ты всего лишь второго уровня, – назидательно говорит Картер. – Если сделаешь пятый, откроется расширенный свод правил.

– Понял. Так что ты предлагаешь?

– Смотри. Я могу прихлопнуть тебя, потом отловить на респауне и убивать, пока у тебя не закончатся жизни. – Он все-таки не в курсе про мою смерть. – Если сбежишь, я просто захвачу твой командный центр, а потом по сигналке узнаю, где ты. Или… – он поднимает указательный палец. – Или ты входишь в мой клан, и мы вместе будем расширять нашу территорию. Да, подключение ты потеряешь – я про тот мир, – но сохранишь все, что развил благодаря ему. М? Что думаешь? Всегда лучше быть в команде победителей, малыш Фил!

– И все-таки… Скажи, как ты проник ко мне?

– Ладно, отвечу, если это поможет тебе понять, что расклад не в твою пользу, – чуть поколебавшись, отвечает толстяк. – Включая мой родной, я захватил пять гексагонов, Фил! Пять! Первым в Испытании!

– И получил достижение? – вырывается у меня, и, спохватившись, понимаю, что слажал, проговорившись.

«Я сам себе злобный буратино», – вспоминаю слова героя одной из книг о других мирах.

– Ты тоже уже что-то получил? – подозрительно хмурится он, но потом его лицо светлеет. Видимо, он решил, что мой второй уровень против его шестого в любом случае никак не пляшет. – Неважно. Если войдешь в клан, это будет мне даже на руку. Да, ты прав. Мне дали достижение, а вместе с ним – талант. Талант незаметно проникать в чужие зоны. Теперь ты понимаешь, как мы будем действовать? Остальные опомниться не успеют, как мы захватим большую часть поля Испытания!

Цифры складываются в голове в умопомрачительную сумму – Картер должен был нафармить меньше чем за сутки больше двух тысяч ресов! Как? Судя по достижению, локального босса на Пибеллау я завалил первым, а обычные мобы столько ресов не дают. Ну, пять, шесть единиц. С учетом уровней – пусть десять в среднем. Значит, он прикончил больше двух сотен мобов! Силен, силен седовласый толстый байкер.

Рукой за спиной я нащупываю стену убежища, приготовившись открыть проем. Мысленно прикидываю команды оставшимся петам: кого и куда направлять в атаку.

– Картер, а когда ты успел нафармить столько ресурсов сущности? Ночью ведь небезопасно.

– Да это приятный бонус – побочка таланта за достижение, – отмахивается Картер. Видно, что ему приятно рассказывать об этом, а сам он из того типа людей, что похваляются при каждом удобном случае, были бы свободные уши. – Монстры не замечают ни меня, ни моих бойцов, пока я не атакую их сам. Круто, да? – самодовольно расплывается он в улыбке.

– Круто, – хмуро соглашаюсь я. Мне за две ачивки только очков характеристик насыпали, а ему какой-то имба-талант!

– Рад, что ты одобряешь, – лыбится Картер и делает еще пару шагов по направлению ко мне. – Ок. Time is money, money is honey, Фил! Что ты решил?

– Слушай, Картер, а может, пока просто заключим перемирие? Ты не трогаешь меня, я не трогаю тебя?

– Нет, дружище! Так себе предложение! Как я смогу быть уверен, зная, что рядом затаился и качается потенциальный враг, готовый в любой выгодный момент ударить в спину? Ничего личного, но я собираюсь победить в Испытании!

– Прежде чем ты натравишь на меня своих кровососов… – я поднимаю руку ладонью в его сторону. – Кем ты был там? В том мире?

– Я? – удивляется он. – Я музыкант. Кантри-музыка, слышал о такой? Пойдешь со мной?

– Слышал, – отвечаю, улыбаясь. – Нет, дружище, не пойду. Не люблю кровососов.

В следующее мгновение одновременно происходит следующее: Картер кричит «Фас!», резко кивает, после чего его голову накрывает шлем, а твари несутся ко мне; я открываю проем в дом, и мои динозаврики, истошно вереща, высыпают наружу, рассредоточиваясь. Быстро раздаю команды кому на кого нападать.

– Да ты, малыш, с сюрпризами! – раздается из-под шлема приглушенный голос американца.

На каждого моба Картера приходится по два «велика», а еще один прыгает на их хозяина. Дилофозавры, расположившись веером, плюют ядовитой слюной, стараясь попасть в морду безглазым уродам, но смысла в этом нет – видят они как-то иначе. Я же, вскинув кулак, упакованный в силовую перчатку-кастет ярости, бегу на кантри-певца.

Раптора, прыгнувшего на него, Картер резким неуловимым росчерком острия копья убивает сразу. Значит, его урон выше полутысячи? Успеваю об этом подумать, но тактику менять поздно. Ныряю под направленное в меня копье, на боку проскальзывая по гладкой поверхности базы, и бью его кастетом в колено. Раздается хруст разбитой чашечки, система уведомляет о нанесенном уроне. Картер вскрикивает, отпрыгивает и, подволакивая ногу, быстро отступает. Но мне удалось снять лишь около семи процентов, хоть я и нанес критический урон.

Один за другим желтеют и краснеют иконки моих динозавров. Быстро обернувшись, вижу, что им приходится тяжело. Значит, Картер еще и мобов своих сумел проапгрейдить – дело совсем плохо. Велоцирапторы грызут тварей, звук харканья «диликов» не прерывается ни на секунду, но дамаг у моих мобов пока копеечный или броня у кровососов усиленная, только даже половину здоровья мои никому не снесли.

– Может, передумаешь, Фил? – смеется Картер мне в лицо. – Без шансов же!

Я успеваю мотнуть головой, отвечая на предложение, и одновременно уйти с линии направленного мне в живот копья. Потом контратакую и на этот раз успеваю провести серию ударов, выбивая из него больше тридцати процентов здоровья. С выносливостью у толстяка негусто, очки здоровья тают на глазах.

От одного из мощных панчей его шлем трескается, и я бью туда еще и еще.

В тот момент, когда я почти верю в возможность победы, мне в бок впивается что-то острое, дырявя и перекручивая внутренности. Грызущая боль сбивает дыхание, в глазах мутнеет. Система сигнализирует о полученном критическом уроне, о дебафах отравления и кровотечения. Скосив глаза вниз, вижу, что клинок, которым орудует толстяк, покрыт черной дымящейся слизью.

Ноги подгибаются, и я падаю на землю. Ядовитая хрень, которой покрыт кинжал, парализует мышцы. Таймер дебафа невыносимо долго отсчитывает секунды до конца эффекта, и освобожусь я только через десять. Противнику хватит и двух-трех, чтобы меня добить, но решающих ударов не следует.

Панель военных юнитов свидетельствует, что все мои рапторы уже полегли, а дилофозавры держатся на соплях оставшегося здоровья.

Вдруг что-то или кто-то срывает с моей шеи платок, а в оголившуюся плоть тут же впиваются щупальца кровососов. Рядом что-то сосредоточенно сочно сопит и хлюпает.

– Ешьте, ешьте. Восстанавливайте силы, – отечески бормочет Картер.

Глядя на это, понимаю, что хозяином для меня он станет хорошим, заботливым. От этой мысли меня выворачивает.

Толстяк снимает шлем и стирает со лба пот, будто бой уже закончен. Спустя мгновение понимаю, что исчезли звуки плевков, значит, все мои полегли, а мое здоровье в красном секторе. Практичный этот музыкант, ничего не скажешь. Специально не добил, чтобы отлечить мобов. Четыре щупальца, присосавшись к шее и вискам, не только отнимают мою кровь и здоровье, но и доставляют жгучую боль. Шея становится чугунной и горит так, словно на нее надели раскаленный металлический обруч.

– Через минуту все для тебя закончится, Фил. Ты умрешь, потеряешь свой единственный гексагон, а потом развоплотишься. Очнешься в том мире и в тот день, когда впервые примерил на себя подключение, – театрально грустно говорит Картер. – Вот только без всяких штучек из будущего, а твоя серая унылая жизнь продолжится с того же момента. Откуда я знаю? А ты что, думал, я был другим? Неудачник, алкоголик, которого бросила жена и от которого отвернулись не только знакомые, но даже родные дочери. Не знаю зачем, но эти Старшие выбирают своих кандидатов среди лузеров.

– Не лузеров… – еле шевеля языком, поправляю его, пользуясь закончившимся дебафом паралича. – Из обычных. Самых обычных людей.

– Я никогда не был обычным! – вспыхивает толстяк. – Я объездил все Штаты со своими сольными концертами!

– Так ты звезда? – я пытаюсь саркастически улыбнуться, но выходит криво.

– Был. Был звездой, – уточняет Картер, резко успокоившись, а потом добавляет: – Самое время передумать. Передо мной висит системное сообщение с предложением принять тебя в клан. Интересно, если я нажму «Принять», система потребует твое подтверждение? Ну-ка. Жму. У тебя три процента осталось. Решайся! Два процента!

Я отмахиваюсь от всплывшего уведомления с предложением вступить в «Клан Картера». Сам он наклоняется ко мне ближе – так близко, что нож, который я нащупал в берцах и медленно, незаметно для него, вытащил, мне удается с размаху воткнуть ему в ухо.

Взревев, он отшатывается и падает на землю. Проникающий удар в мозг, гарантированно убивающий любого в моем мире, здесь пересчитывается системой как «критический удар ножом» на сто тридцать четыре долбанных единицы здоровья!

Меня разбирает истерический смех. Я закашливаюсь кровью, булькая пузырями, когда мне в сердце, добивая, втыкается острие копья Картера.

Мир гаснет.

Ты умер, испытуемый.

Осталось жизней: 1.

До возрождения: 3… 2… 1…