Текст книги "Милая женушка"

Глава 15

Лайла смотрела на новую записку.

ТЫ БЫЛА ОЧЕНЬ НЕПОСЛУШНОЙ.

Сегодня утром она обнаружила, что эта штука подсунута под стеклоочиститель на лобовом стекле ее машины. Почти пропустила это, пока не дала задний ход и не начала двигаться по подъездной дорожке. Бумажка затрепетала на ветру, и Лайла врезала по тормозам.

Как и в прошлый раз, текст был напечатан на белой нелинованной каталожной карточке. На обороте чисто, больше никаких слов или каракулей. Ни малейших признаков, способных выдать личность автора, кроме того, что такую же бумагу можно было найти в школьной подсобке. Полное предложение с точкой, как написал бы учитель или директор.

Тон издевательский, но на извращенно-игривый лад. Снисходительный, в духе Аарона, но остальное на него не похоже. А раз он должен быть мертв, то она понятия не имела, что должна означать конструкция предложения. И должна ли вообще.

Теперь же Лайла сидела на водительском месте, глядя на черную краску, и ломала голову, что делать дальше. Если это написал Аарон, то это лишь вопрос времени, когда он захлопнет мышеловку, вломится в дом и нападет на нее.

Если же преследователь – кто-то другой, следует ожидать шантажа. Какого-то окончания этой игры. Но, при ее везении, единственный человек, знающий ее секрет, ценил создание хаоса куда сильнее получения наличных. Она мысленно вернулась к этим проклятым видеороликам. И даже чуть дальше: к годам жизни в Северной Каролине. Вчера ночью добрый час ломала голову, с какой стати им пришлось переехать прямо во время учебного года. Гадала, какие игры затеял там Аарон со своими ученицами.

«– Уродливые и очень плотные, – сказала хорошенькая блондинка, дергая шторы в спальне. – Странно, потому что твоя жена всегда выглядит просто чудесно.

– Давай не будем о ней.

Девушка улыбнулась, встав на колени посреди кровати, и принялась расстегивать пуговицы блузки.

– Мы можем поговорить о вещах, которые я могу для тебя сделать, а она – нет…

– Ползи сюда и покажи мне, чему ты научилась, посмотрев видос по той ссылке, что я прислал…»

Лайла закрыла глаза, но видение не исчезло.

Аарон пользовался их домом, чтобы заниматься сексом с ученицами. Ублюдок снимал, как эта девушка раздевается, и говорил, как хочет взять ее сзади.

После он настаивал, что видео – просто розыгрыш. Как будто она не узнала его голос, свою собственную спальню и не знала, какую позу он любит…

Говнюк гребаный.

Сзади раздался гудок, и Лайла вернулась в настоящее, уронив карточку.

– Дерьмо!

Поглядев в зеркало заднего вида, махнула машине проезжать, а сама, опираясь одной рукой на руль, принялась шарить под сиденьем и на коврике в попытке отыскать источник своей тревоги. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь его увидел.

Подскочила, сев прямо и едва сдержав вопль, когда за автомобильным окном мелькнула тень. Фигура. Мужчина. Застал ее врасплох. Как и стук по стеклу и жест, призывающий опустить его.

Лайлу начало потряхивать. Она гордилась своей непоколебимостью, способностью подавить любую эмоцию, не показывать ни страха, ни боли. Но с той поры, когда дурацкое авто Аарона внезапно пропало, этот дар ее покинул. Теперь рассудок метался от мысли к мысли, а трясущиеся руки, похоже, приобрели постоянный статус.

Смяв записку в ладони и чувствуя, как уголок бумаги впивается в кожу, она улыбнулась мужчине в форме.

– Да, сэр?

Едва удостоив ее взглядом, он чем-то вроде фонарика дал знак остальным машинам проезжать. Потом посмотрел вниз, беглым взором окинув и ее лицо, и интерьер машины.

– Здесь нельзя парковаться.

Служба безопасности аэропорта.

Лайла подняла глаза к знаку рядом с бордюром. Увидела несколько человек с багажом, выходящих из двустворчатых стеклянных дверей.

– Я всего на пару…

– Проезжайте, или я вас эвакуирую, – скомандовал охранник и направился к следующей машине.

Автомобили с работающими двигателями выстроились перед дверями международного аэропорта «Итака Томпкинс». Отсюда можно напрямую улететь ровно в четыре города, ни один из которых не находится за пределами Соединенных Штатов, и что здесь «международного», Лайла не понимала. Но прямо сейчас ей нужно быть здесь, у выхода, так что название особой роли не играет.

Пропавший муж. Пугающие записки. Какой-то детектив у нее на хвосте.

Она игнорировала звонки Джинни, как и не самое деликатное предложение находиться дома, когда та явится допросить ее нынче утром. Плевать на пробки. Плевать на погоду. Плевать даже на эту проклятую записку, царапающую ладонь.

Ей нужно быть здесь, дожидаясь единственного человека, способного ей помочь.

Глава 16

Аарон исчез четыре дня назад, и это развязывало им руки. Повод начать расследование по-настоящему. Допросы. Изъятие документации. Ордера на обыски. Может быть, его жена и игнорирует звонки, но зато брат и лучший друг постоянно интересуются ходом следствия. А лучший друг к тому же постоянно подбрасывает намеки, что пропавший был не очень-то счастлив в браке.

Пит поднял голову от горы бумаг на столе напарницы.

– Не надо ли нам поместить…

– Погоди… – Джинни вдруг осеклась, увидев, что на пороге появились двое. – Вы здесь.

– Кто? – Пит развернулся на пятках.

– Из вашего сообщения следовало, что или я буду здесь, или вы отправите по моему следу половину нью-йоркских сил правопорядка. – Это объяснение Лайла выдала, не переступая порога.

– Не половину. Я – Джинни Дэвис.

Она поднялась на ноги и протянула руку пришедшему с Лайлой мужчине. Высокому и худощавому, в темно-синем костюме, с ослепительной улыбкой, явными начальственными замашками и портфелем. Судя по виду, создан для кабинетной работы, а не труда под открытым небом или какого-либо другого труда. Из тех парней, кто источает шарм, но не способен подключить потолочный вентилятор. Не иначе как адвокат.

– Следователь. Верно. Я слыхал. – Он сделал пару шагов вперед, оставив Лайлу на пороге, и протянул руку. – Тобиас Мэддоу.

Его голос был низким и успокаивающим. Пожалуй, с такой комбинацией привлекательного лица и манящего голоса он был способен впарить что угодно кому угодно.

– И кто же вы, мистер Мэддоу?

– Просто Тобиас, пожалуйста, – проворковал он вкрадчивым тоном, обозначающим намек «мы могли бы подружиться». – Я – адвокат Лайлы.

Ага, адвокат. Джинни обладала настоящей чуйкой на эту братию. Хоть затрапезных, хоть лощеных – неважно. У них у всех был один и тот же взгляд: «А сейчас я буду компостировать тебе мозги».

Дождавшись, пока Пит и Тобиас обменяются приветствиями, Джинни посмотрела на Лайлу.

– Вы наняли адвоката? Вот это скорость!

Тобиас шевельнулся – настолько быстро, что Джинни едва приметила это движение. Безупречный наклон – ровно такой, чтобы перекрыть вид на Лайлу. Лишить шанса углядеть ее выражение лица.

– Я ее бывший партнер по адвокатской практике и ее нынешний адвокат, если это будет необходимо. Очень надеюсь, что Аарон скоро объявится и весь этот вздор можно будет забыть. – Тобиас оглянулся на Лайлу, не утратив ни искорки своей высоковольтной улыбки. – Она знает о твоем адвокатском прошлом?

Лайла кивнула.

– Не сомневаюсь, за последние пару дней она тщательно изучила меня.

Совершенно верно, но все же…

– Моя главная забота – ваш муж.

Тобиас наконец опустил руку и сделал шаг назад.

– Наша тоже.

– В самом деле? – поинтересовался Пит.

Пусть мужики затевают свои тестостероновые игры, сколько им заблагорассудится. Это ее дело, и позволять, чтобы Лайлу допрашивал кто-то другой, Джинни не собиралась.

– Мы заходили к вам на работу, чтобы побеседовать.

– Для протокола: я работаю в основном из дома. Тобиас искоса оглянулся на клиентку, перед тем как снова одарить Джинни улыбкой.

– Скорее всего, она была в аэропорту. Встречала меня.

– Видите? – Лайла подняла обе ладони. – Никаких заговоров по уклонению от встречи с вами, хотя нетрудно понять, откуда возникает такое желание.

Не обращая внимания на стеклянные стены и зрителей внутри и снаружи комнатки, переполненной напряжением, Джинни сфокусировалась на собеседнице. Лайла не пыталась устроить представление или произвести хорошее впечатление, показаться теплой и пушистой. Это интриговало. Адвокат, обученный ведению уголовных дел, должен знать правила игры получше. И то, что Лайла даже не пыталась, выглядело весьма нарочито. Будто вызов.

– Нет, вы просто были заняты поисками адвоката. Причем за границами штата. Любопытный выбор.

И снова вместо Лайлы ответил Тобиас:

– У меня есть лицензия на практику в Нью-Йорке, как и в Северной Каролине. Можете называть это сверхэффективностью.

Лайла, не отрывая взгляда от Джинни, заговорила:

– У вас есть вопросы ко мне?

– С нетерпением жду ваших ответов.

Тобиас кивнул.

– Давайте покончим с этим, чтобы Лайла могла вернуться к поискам мужа.

Они вереницей направились в тесную комнатку для допросов дальше по коридору. Джинни и Пит сели по одну сторону стола, Лайла и Тобиас – по другую. Пусть будет неофициально. Не слишком устрашающе.

Но не успела Джинни заложить фундамент, как Лайла нарушила тишину.

– Что вы предприняли, чтобы найти Аарона?

Пытается сбить с толку? Если да, она провалилась. Джинни достаточно долго играла в эту игру, чтобы не позволить потенциальной подозреваемой одержать верх.

– Как я понимаю, дома он не показывался.

– Он не показывался нигде.

Пит поерзал на стуле, и тот со скрипом застонал под его весом.

– Мы ожидаем, что пресса узнает о пропаже Аарона сегодня. Я был в школе, дети и учителя говорят об этом. Брент сказал, что не может никого заставить сосредоточиться на занятиях. В том числе у себя в классе. На несколько секунд слова повисли в воздухе. Никто не проронил ни слова, пока Лайла в конце концов не пожала плечами.

– Ладно.

Ледяная глыба. Если б кто-нибудь попросил Джинни описать Лайлу, это было бы первым, что пришло бы ей на язык. Но в этой женщине таилось нечто большее. Под ледяной поверхностью бурлит жар. Никакой суеты и паники. Во многом какая-то внутренне омертвевшая, но от внимания Джинни не ускользали и другие детали. Интеллект во взгляде. Боль, порой мелькающая на лице, прежде чем она заговорит. Отсутствующий вид, словно она смотрит куда-то вглубь себя.

И все же Джинни не могла понять, как Лайла с легкостью игнорирует пристальный взгляд, направленный прямо на нее.

– Вас это волнует?

– А должно? – Лайла прищурилась.

Тобиас деликатно кашлянул.

– Вы что-нибудь слышали? Провели обыск? Нашли его автомобиль?

Пит раскрыл было рот, но Джинни остановила его, чуть заметно тряхнув головой.

– Мы дали ориентировку на Аарона с просьбой ко всем местным департаментам полиции – штата, округа, муниципалитета и университета – искать автомобиль. Поговорили с вашими соседями, работниками школы и несколькими друзьями. Скоро придет его брат.

– Я исколесил ваш район и его окрестности, высматривая хоть какие-нибудь следы Аарона или его автомобиля. Некоторые из шерифов и специалистов посменно ведут поиски в озере Кейюга и его окрестностях. – Пит откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. – Я инициировал процедуру запроса необходимой документации и зарегистрировал Аарона в национальной базе данных пропавших без вести. Мне хотелось бы получить недавнее фото, чтобы можно было выпустить листовки.

– Основательная работа, – Тобиас кивнул.

– Как отметила ваша клиентка, Аарон будто бесследно исчез. – Джинни смотрела на пару напротив, пока не остановила взгляд на Лайле. – Что подводит снова к вам, Лайла.

– Вы возбудили следствие в отношении меня. – Тон Лайлы остался совершенно бесстрастным.

– Это для вас сюрприз? – осведомился Пит.

– Нет.

Джинни воздержалась от традиционного разъяснения, что первым делом надо взять на заметку супруга или супругу. Эти двое знают процедуру. Им не надо преподавать азбуку следствия по слогам.

– Тогда вы должны понимать, что мы узнали о вашем прошлом.

– А что с ним такое? – Впервые с момента их знакомства Лайла выглядела искренне озадаченной.

– У вас его нет.

Глава 17

Они упустили главное. У нее есть прошлое. Быть может, не в качестве Лайлы Риджфилд, но смена имени не стерла предшествовавшие ему годы сумбура и самоуничижения.

– Ваше настоящее имя? – спросил Пит.

– Лайла Риджфилд. – Это было правдой. Она явилась в суд, уплатила сбор, дала показания о причинах и изменила его. Не срезала ни одного угла. Соблюдала правила, потому что не хотела изгадить шанс распроститься с жизнью, засасывавшей ее во тьму, чтобы извергнуть окровавленной и истерзанной.

– Вы изменили его законным образом.

Разумеется, правильный ответ угадала Джинни.

Судя по взаимодействию с обоими следователями, Пит куда менее опытен. Не способен хранить каменное выражение лица и частенько выпаливает вопросы, которых Джинни наверняка не задала бы.

Да, Джинни настоящий профи. Профи, умеющий нырять и уклоняться в словесном спарринге. Оценивающий каждое слово и вынуждающий проявлять предельную осторожность.

Этот момент скрывать незачем, так что Лайла и пытаться не стала.

– Именно так. Суд принял официальное решение по моей просьбе.

– Почему?

– Давайте на секундочку притормозим, – подавшись вперед, Тобиас поставил локти на край стола. – Какое это имеет отношение к происходящему? Это случилось более десяти лет назад. До ее знакомства с Аароном, не говоря уже о браке.

Пит парировал улыбку Тобиаса собственной.

– Сверхэффективный человек знал бы ответ на этот вопрос.

Как обычно, Джинни прибегла к более аргументированному подходу.

– В данный момент мотивы смены имени кажутся секретом, а любые секреты подозрительны, когда речь идет о пропаже человека.

– Весьма обобщенное обоснование, не так ли? – с насмешкой заметил Тобиас.

Этот вопрос как будто запустил тикавший таймер терпения Джинни. Бесстрастное выражение лица сменилось раздражением. Вся ее осанка гласила, что она скорее бросит обоих за решетку, чем продолжит расспросы.

– Она поменяла имя уже будучи взрослой. Скрывается после совершения преступления в подростковом возрасте? Не знаю, но как-то сомневаюсь. И суть в том, что я могу потребовать раскрытия сведений официальным образом. – Джинни устремила взгляд на Лайлу. – Это займет больше времени, но может быть, именно этого вы и добиваетесь. Развести подальше смену имени и пропажу супруга. Осложнить следствие.

Тобиас встрепенулся, словно хотел ответить, но Лайла, положив ладонь ему на запястье, перехватила инициативу. Эту часть должна поведать она. Это ее жизнь. Ее позор.

– Окончив колледж, я хотела начать с чистого листа.

– Ладно, – Джинни глубоко вздохнула. – Из-за чего?

– Из-за жизни. Прошлого. Семьи, которую я покинула.

– Поконкретнее, пожалуйста.

Лайла понимала, почему Джинни раздражена, но на сей раз не пыталась уклониться от ответов. Внутри у нее все мучительно сжалось от отчаянной потребности парировать эти слова. Эта тема подтачивала тщательно выстроенную жизнь, прогресс, достижение которого далось с большим трудом. Порыв броситься в машину, врезать по газам и не оглядываться обрушился на Лайлу с такой силой, что она покачнулась.

«Ты должна быть такой же, как твоя подружка Карина. Погляди на Амелию в красивом платьице. Потанцуй для меня, конфетка».

Резко запрокинув голову, Лайла уставилась в потолок, чтобы сдержать рвотный позыв. Эхо памяти о низком голосе отца всегда выворачивает ей желудок наизнанку. Он придумывал предлоги, чтобы повидать Амелию. Год за годом. Маячил в дверях всякий раз, когда Амелия заходила в гости. Обнимал ее. Гладил ее волосы.

В детстве она ревновала: «Почему папочка не любит меня так же, как Амелию?» А теперь, во взрослом возрасте, знала ответ. И от этого ответа ей было тошно. В буквальном смысле.

Пару минут никто не говорил ни слова. Тишину в комнате нарушал лишь шелест воздуха, выходящего из вентиляционной решетки на дальней стене.

– Мой… отец… – Каждое слово давалось с большим трудом. Лайла не произносила его имени много лет. И еще дольше не считала отцом. – Он в тюрьме. Его зовут Грант Филдс.

Джинни смотрела на Пита, пока он не встретился с ней взглядом, после чего кивнула в сторону двери. Скрипнув ножками стула по полу, Пит встал и молча удалился из помещения.

Лайла поняла. Теперь Пит ринется добывать сведения о случившемся. Со всеми гнусными подробностями.

Не подождать ли его возвращения, позволив ему обнародовать факты? Компьютерный поиск много времени не отнимет, а пара лишних минут может облегчить признание… хотя вряд ли.

Не дождавшись моментального возвращения, Лайла приступила к объяснениям сама.

– Это случилось, когда мне было четырнадцать. Хотя, по-моему, на самом деле я думаю, что прикосновения и насмешки шли годами. Что он только поджидал подходящий момент, чтобы перейти к реальным действиям.

Тихонечко приоткрыв дверь, Пит с охапкой бумаг переступил порог в тот самый момент, когда Лайла закончила предложение, и, прежде чем сесть, положил несколько листов перед Джинни.

– Мой отец был одержим девочкой по имени Амелия. Наблюдал за ней. Разыгрывал из себя ее отца. Якобы по необходимости, потому что ее родители в разводе, а ее папаша жил вне штата. Ходил на ее мероприятия. Тогда я этого не знала, но узнала потом, уже взрослой, когда познакомилась с протоколами заседаний суда.

Она остановилась, чтобы перевести дыхание. Увидеть участливое выражение лица Тобиаса и встретить отрешенный, понимающий взгляд Джинни.

– Мой отец был введен в заблуждение, как утверждал его адвокат. Утверждал, что как только понял, что у меня начались месячные, то решил, что и у Амелии тоже. Это значило, что она для него созрела. – Лайла сделала глубокий вдох, пытаясь сохранить самообладание. – Говорил, что он был влюблен в Амелию и пребывал в уверенности, что она отвечает ему взаимностью.

– Как я понимаю, он поддался своим нездоровым инстинктам, – тихо произнесла Джинни.

– Он ее похитил. Забрал из школы, а она, разумеется, села к нему в машину, как и тысячу раз до этого. – По словам полицейских, он сознался, что сказал, что они поедут обедать, а собственную дочь сделал своим секретным оружием, чтобы заманить Амелию. Пообещал, что они заедут за ней, а потом отправятся обедать. – Будучи владельцем строительной компании, он пригонял на стройплощадку жилые трейлеры. Прятал ее в одном из них, на стоянке. Насиловал снова и снова.

Положив ладонь ей на запястье, Тобиас легонько сжал ее.

– Но сперва он устроил какой-то липовый обряд бракосочетания и фотографировал его. Нарядил ее невестой.

Он даже пытался втолковать прокурору, будто факт, что он дожидался окончания своей уродской свадебной церемонии, прежде чем принудить ее к соитию, полностью его обеляет. Лайла никак не могла забыть эту часть показаний. Как и все остальные части.

– Спустя одиннадцать дней, в течение которых он участвовал в поисковых партиях, якобы пытаясь найти Амелию, она попыталась сбежать. Когда он вернулся, она закричала. Запаниковав, он ударил ее ломом, чтобы заставить замолчать. Удар оказался смертельным.

Это был несчастный случай, твердил ублюдок. Твердил, что он любил ее и ни за что не сделал бы ей больно. Он полностью игнорировал то, какие чудовищные вещи с ней вытворял, как мучил и пугал ее.

Тобиасу пришлось откашляться, чтобы рассказать остальное.

– Он вырыл яму, чтобы похоронить Амелию. Его нашли на следующий день. Он лежал в этой яме в обнимку с девочкой и твердил, что не может отпустить ее.

– И по сей день, говоря, что его жена умерла, он имеет в виду не мою мать. Он имеет в виду Амелию. – Отвратительная кульминация в отвратительной истории.

– Амелия… была вашей подругой, – тихонько добавил Пит.

Это слово обожгло Лайлу, словно кнут. Лучшей подругой. Но этот факт лишь усугубил случившееся.

– Она жила на нашей улице. Приходила в гости миллион раз. Мы вместе играли еще с детского садика.

Джинни ни разу не взглянула ни на бумаги, ни на стену, не отводя глаз от Лайлы, пока та рассказывала. И теперь Лайла устремила на нее ответный взгляд.

– А вы не захотели бы сменить имя и забыть все это?

Глава 18

Беседа продолжалась еще пятнадцать минут, но эмоциональная разрядка, вызванная разоблачением отца-убийцы, осложнила продвижение. Каждый думал о том давнем преступлении, прикидывая, что это может означать теперь. Джинни наблюдала, как комнату окутывает мрачная тень, и понимала, что остальные тоже заметили эту тень.

Чарльз Гэн, избранный шериф и босс Пита и Джинни, вышел из своего кабинета и наблюдал за Лайлой и Тобиасом, покидающими здание. Ему было под шестьдесят, и каждый год работы отпечатался на его лице. Вечно сдвинутые брови и морщинистый лоб были настолько привычны Джинни, что Чарльзу было достаточно искренне улыбнуться – чего за ним почти не водилось, – чтобы выбить ее из колеи.

Он перенес тяжелые избирательные циклы и катастрофический год, когда, выехав на вызов по ДТП, вынужден был работать на месте гибели собственного сына. О семье рта не раскрывает. Не пьет ни капли. Живет ради работы и ошибок на дух не переносит.

А еще жаждет «победы», потому что исчезновение Карен Блю и последовавший за этим разгром в прессе, выискивающей упущенные улики, поставили каждого блюстителя порядка в штате Нью-Йорк на уши.

– Как продвигается?

Пит пожал плечами, вручая собранные документы о Гранте Филдсе.

– С пропавшим мужем? Никак. Зато получше узнали его жену.

Читая, Чарльз негромко мычал. И когда он поднял голову, шум в комнате, звонки телефонов и суета офицеров, ходящих туда-сюда, отступили на второй план.

– Похоже, она давала показания против отца… Подобное исковеркает душу любого ребенка.

– Как и сознание, что твой отец изнасиловал и убил твою лучшую подругу.

Но Джинни понимала, что недосказанным осталось гораздо больше. Вряд ли Лайле и ее матери оказывали широкую поддержку. Скорее всего, предали остракизму, заставив чувствовать себя уродками и преступницами.

Незачем вникать в конкретику дела, чтобы понять, что Лайла взвалила вину на собственные плечи – по крайней мере, частично – и несет ее сама. Джинни слышала это в каждом слове, с кровью вырывавшемся изо рта, когда Лайла говорила на эту тему. Видела пульсацию боли в глазах женщины, когда та делилась этой историей.

Чарльз кивнул.

– Этот урод еще жив?

– В тюрьме в Колорадо, где прошло детство Лайлы, тогда известной как Карина Филдс. – Пит перелистнул страницу и отметил строку. – Единственный ребенок. После смерти матери жила у родственников во Флориде.

Джинни до этого еще не добралась, потому что не хотела проявлять излишний интерес к информации перед Лайлой.

– Как именно она умерла?

– Э-э… – Пит просмотрел страницу до конца, покачав головой. – Не сказано, но это произошло после суда, когда Грант Филдс дожидался приговора.

Джинни не могла даже вообразить подобной участи, но и позволить себе потерять голову из-за сочувствия тоже не могла.

– Прискорбно и плачевно, но это ничуть не продвигает нас в поисках Аарона. Я-то надеялась, что смена имени была связана с тем, что натворила она.

– Верно, – Чарльз вернул бумаги Питу.

– Пит проверял видеозаписи в окрестностях дома Лайлы примерно во время исчезновения; они только-только приступили, но Джинни хранила надежду раскопать еще что-нибудь.

– С их улицы видео пока нет, но я проверяю системы наблюдения каждого дома. Получил запись из цветочного магазина через улицу от въезда в их район застройки. На ней видно, как внедорожник Аарона поворачивает на светофоре налево незадолго до четырех утра в день его исчезновения, то есть гораздо раньше, чем он обычно выходит, по словам Лайлы, – доложил Пит. – Мы перехватываем автомобиль снова, когда он проезжает некоторые светофоры, а потом видим, как он направляется к школе и вокруг здания к задним воротам, но там мы его теряем.

– У нас нет реальной возможности проверить, куда он отправился дальше, но больше мы его не видим, что странно, поскольку около школы его нет. – Джинни понимала, что «странно» – преуменьшение, но другого слова не нашла.

– Проверьте еще раз. – По тону Чарльза невозможно было понять, что он думает. – А нам точно известно, что за рулем в то утро был Аарон?

Просматривая видео, Джинни имела это в виду.

– Нет. Толком не скажешь, но складывается впечатление, что в машине только один человек. Судя по силуэту в тени, в галстуке.

– Хорошая работа. Так держать, – Чарльз кивнул. – Кроме того, покопайтесь в деле отца и убедитесь в отсутствии взаимосвязи. Нам нужна твердая уверенность, что случившееся в прошлом никоим образом не переросло в настоящее.

– Типа мести? – уточнил Пит.

– Не исключено, – Чарльз повернулся к Джинни. – Кроме того, полицейский департамент Итаки предложил нам помощь, как и полиция штата. Все они плотно заняты со следственной группой Карен Блю, но мы можем получить подкрепление.

– Я искренне признательна…

Чарльз рассмеялся, но в этом глухом звуке не было и намека на веселье.

– Не похоже.

– … но все и так уже разрываются на части. – Хороший аргумент. Джинни отказывалась поверить, что заняла такую позицию не потому, что это как-то связано с Лайлой или желанием победить. Блюстители порядка так и кишат в количестве, чрезмерном для безопасного уголка страны. А общественное недовольство лишь усугубляет нагрузку.

– С той поры как выплыло видео задержания бывшего парня Карен полицейскими для допроса, эта подкастерша неустанно раскапывает информацию, – заметил Пит.

Грань между публичной и частной информацией размывается с каждым днем. Джинни не хотелось, чтобы гражданские путались под ногами в деле Аарона.

– Все из кожи вон лезут, чтобы найти ее, прежде чем из-за подкаста воцарится безумная бдительность.

– Следователи кабинетные… – И Чарльз чертыхнулся себе под нос.

– Они не так уж и плохи. – Джинни искренне в это верила. Порой человек, сидя у себя в гостиной, может ухватить тот самый клочок информации, который свяжет всё воедино. Ей наплевать, будет ли продвижение плодом хлопот полиции или подкаста, лишь бы движение шло вперед… и не путалось под ногами в ее деле. – Но по поводу привлечения полиции штата, ФБР или еще кого-нибудь, я предпочла бы обходиться своими силами, пока не разузнаем побольше. Лайла и Аарон жили под Итакой, что делает это дело нашим.

– Пока что. Но добудьте что-нибудь, и побыстрее. Не хочу увязнуть в юрисдикционных разборках из-за школьного учителя.

– Есть, сэр, – отрапортовала Джинни в пространство, потому что Чарльз уже вернулся в кабинет и закрыл дверь.

– Он что, хочет, чтобы мы сфабриковали улики? – Пит поглядел ему вслед.

– Он хочет, чтобы мы нашли их, а значит, пора надавить на Лайлу покрепче. – Записи телефонных звонков и ордера на обыски. Разобрать ее жизнь по винтику. Ненароком – а может, преднамеренно – прицепить ей на спину мишень.

– Похоже, ей не привыкать находиться под микроскопом.

Джинни вспомнила каменное лицо и бесстрастный взор Лайлы, когда та говорила о подруге своего детства.

– Это не значит, что она этим упивается.