Текст книги "Экзамен для профессора. Цикл «Университет Азуин»"

Глава 4

Честно говоря, ожидание бесило.

С начала дня я успела просмотреть и откорректировать часть документов по предстоящей межсеместровой аттестации, провести короткое, но насыщенное собрание со старостами групп выпускного и предвыпускного курсов, доделать свою презентацию по растениеводству для первого курса и даже слетать в опытную теплицу – проверить первые результаты использования нового питательного раствора для агмаратов. Там, засмотревшись на тёмную зелень кудрявых кустов, я умудрилась забыть папку с бумагами, так что пришлось вновь проделывать весь путь от университета и обратно. И всё это под дождём, серой пеленой укутавшим весь город.

Я всё ждала и ждала. Первыми сегодня опрашивали всех преподавателей моего факультета. Видимо, декана решили оставить на десерт.

Да, вот свой маленький послеобеденный десерт – шоколадный кексик размером с шарик для пинг-понга – я даже не успела откусить: как раз когда я подносила его ко рту, в дверь постучали, и вошедший помощник следователя сообщил, что капитан Вулфрок ждёт меня в кабинете у проректора Рогиниса через десять минут, и удалился. Стряхнув пудру с пальцев, я, бросив взгляд сожаления на пирожное, поднялась и подошла к зеркалу. Удовлетворившись увиденным – в отражении я показалась себе вполне собранной и по-деловому серьезной – я вышла, закрыла кабинет и не спеша направилась на четвёртый этаж.

Пройдя по основной галерее, я свернула в длинный коридор-кишку, выводящий к служебной лестнице, узкой и старой, а потому многими игнорируемой. Я же просто не любила делать лишний крюк к центральной парадной.

Я ходила этим путём так часто, что никак не ожидала подвоха, и в первые секунды даже не подумала вскрикнуть. Потом стало поздно: крепкая рука зажала мне рот, в то время как другая утягивала ошарашенную и не пытающуюся брыкаться меня в темноту занавешенной пыльной портьерой ниши.

Через секунду я оказалась во мраке крохотного подсобного помещения, прижатой спиной к большому тёплому телу. Руки, обхватывающие меня, были, определённо, мужскими.

Едва придя в себя, я дёрнулась, силясь вырваться из странных объятий, но они только сжались крепче. Я помотала головой, пытаясь открыть рот и куснуть не дающую мне даже нормально дышать ладонь.

Горячее дыхание и лёгкое касание губ, приблизившихся к моему уху, заставили меня забиться сильнее.

– Да постой же! Я не собираюсь тебя насиловать, Зулина. Просто не кричи, ладно? Это всего лишь я, – голос Эрчина настолько поразил меня внезапностью, что я застыла.

– Вот. Просто постой и ничего не говори. Тш… – он опустил руки, освободив меня.

Я тут же повернулась к нему лицом, не скрывая возмущения. Впрочем, тут, в темноте, это роли не сыграло: нам обоим были смутно видны лишь силуэты друг друга.

– Какого чёрта?! – зашипела я, одновременно пытаясь отодвинуться, что не удалось – комнатка была слишком тесной. – Что вы себе позволяете, профессор Мавинус?! Что это за цирк?

– Постой. Послушай, – он приложил палец к моим губам, странным образом сразу найдя их в этом сумраке, – извини, я не хотел тебя пугать, просто не успел ничего придумать.

С трудом удержавшись от несвоевременного желания лизнуть прижимающуюся ко мне ладонь – теперь, зная о том, что это он, я никак не могла отогнать рой налетевших непрошенных мыслей, тем более, когда он был так близко, почти вдавливая меня своим телом в стену – я снова процедила сквозь зубы, но уже с меньшим раздражением:

– Да что стряслось-то этакого, что не могло подождать? Чего нельзя обсудить в моём кабинете? Да просто спросить в коридоре? Кстати, – вдруг вспомнила я, – мне надо к следователю, а ты меня задерживаешь.

– Да-да, именно поэтому, – Эрчин убрал руку с моего лица, подвинулся, очевидно, пытаясь дать нам немного пространства, однако попытка оказалась не слишком удачной: дышать стало легче, а вот наши бёдра теперь почти тёрлись друг о друга, – мне надо было успеть до твоего допроса…

– Допроса? Просто беседы…

– О, можешь мне поверить! – он раздражённо фыркнул. – Капитан не разменивается на беседы. Ладно, дело не в твоём допросе, по большему счёту.

– А в чём же?

– Во мне, – Мавинус вздохнул. – Точнее, в Азуине. Ещё точнее – в их подозрениях… насчет меня…

– Подозрениях?! – ахнула я. – Они тебя тоже подозревают?

– Тоже?

– Ну, Адирэ сказала, что и ей намекали…

– Ха, намекали! Какие уж тут намёки! Они уже обыскали мой кабинет…

– Как у большинства, – вставила я.

– … и теперь направляются к моему дому, чтобы перевернуть и в нём все до пылинки, – он недовольно рыкнул, снова подвинулся, задев мою грудь, что послало по моему телу сотни горячих огоньков. – Я ни при чём тут совершенно. Какого чёрта они полезут в мою жизнь?!

– Кхм, – я покрутила головой, сосредоточиваясь на теме странного разговора, – это их работа всего лишь. Проверяют всех, чего ты так разволновался? Знаешь, – наконец, возмутилась я, – вот эта вот твоя выходка, – я махнула рукой, обводя пространство вокруг нас, – она не в твою пользу. С чего такое поведение, если ты ни при чём?

– Ты думаешь, что я…

– Нет, не думаю. За каким лешим тебе бы сдалась такая головная боль, как змей Азуин. Только чокнутый добровольно пойдёт с ним на контакт. Но зачем ты меня сюда затащил?!

– Нужно было, чтоб никто не видел, как я говорю с тобой до допроса. Они могут прийти к неверным выводам…

– А так к верным, ну конечно! Тисканье по тёмным пыльным углам – именно тот верный вывод, который нужен декану и его преподавателю, ага.

Эрчин переступил с ноги на ногу, как-то странно захрипел.

– Нет… извини… неловко вышло. Но ты уже шла туда, ну и… сделал быстрее, чем подумал…

– Мужчины… пф…

– Я просто… В общем, послушай, – он взял меня за плечи, – помоги.

– Помочь?! Но в чём?

– Просто не принимай на веру всё, что Вулфрок там тебе наговорит. И я к этому делу непричастен. А ты – декан, ну и…

– Ты полагаешь, – изумилась я, – что я помогу тебе выйти сухим из воды, потому что я – твой начальник? Что за…

– Да нет же. Ну да… точнее, не выйти, а просто не увязнуть глубже. Понимаешь, если уж мой руководитель будет сомневаться, то уж эти ищейки и подавно. Просто, поверь, я ни при чём.

– Это мы ещё поглядим, кто при чём, – я шагнула вбок, приоткрывая занавесь и стряхивая его ладони со своих плеч. – Я сама сделаю выводы…

– Я просто хотел, чтоб ты понимала…

Хмыкнув, я выскользнула из ниши, отряхнулась и стала подниматься по лестнице.

Возможно, мне показалось, но в какой-то момент профессор хотел не только понимания…

***

Кабинет Джона выходил окнами строго на запад, и сейчас вид начавшего клониться к закату солнца меня просто потряс. Не то чтобы мне в новинку были подобные зрелища, но, сколько я здесь учусь и работаю, мне ни разу не доводилось видеть окна, да и весь кабинет столь свободными от всякого хлама.

Ну, не мусора так-то, просто разномастной мебели – шкафчиков, комодов, этажерок, столов, стульев, табуретов и стремянок, оборудования – приборов, колбочек, наборов химикатов, артефактов всех родов из разных концов света, тысяч книг и сотен подарков. Сегодня святая святых проректора Рогиниса казалась чуть ли не пустой. Резные объёмные карты нашей Энтуарии, Бергара и других государств Мира-основы, занимающие всю дальнюю стену, теперь особенно бросались в глаза: великолепные произведения искусства всё-таки.

– Чёрт! Мне казалось, украли только Изумрудного Азуина, но, гляжу, дело серьёзней. Воры постарались, – улыбка на моём лице быстро увяла, стоило мне встретиться глазами с сидящим за громадным письменным столом мужчиной. Да уж, шутка не удалась, кажется.

Капитан – очевидно, это был именно он – оказался вовсе не желчным стариком, а молодым мужчиной интересной наружности – не особо примечательной, на первый взгляд, но отчего-то не дающей оторвать взгляда.

Среднего роста, насколько я могла судить, с пшенично-русыми волосами, чуть длиннее общепринятого для государственных служащих, острой ухоженной бородкой и проницательными глазами, голубыми, словно горные озёра. Голубая же рубашка и тёмный пиджак… Парень симпатичный, если присмотреться: разве что плотно сжатые губы да сурово сдвинутые брови его портят. Впрочем…

Что «впрочем» я не додумала: он соизволил, наконец, представиться.

– Приветствую, декан Чимер. Я – капитан Кристоф Вулфрок, старший следователь по особо важным делам Азуинского управления по надзору за магическими явлениями. Рад, что могу с Вами побеседовать.

Ни тебе «здравствуйте», ни «присаживайтесь». Даже подняться из-за стола не соизволил. Да уж, вежливости в этих их сыскных, или как там, университетах, явно не учат. Пф…

Я, не спрашивая позволения, опустилась на стул напротив него, небрежно поправила волосы и, придав лицу всей строгости, на какую была способна, обратилась к столь запугавшему моих друзей типу:

– Добрый день, капитан. Я готова ответить на Ваши вопросы, – я не собиралась нервничать и принимать ситуацию чересчур близко к сердцу. Откровенно говоря, я ещё не отошла от нашей маленькой тесной стычки с Эрчином, так что мне было о чём побеспокоиться, кроме этого опроса… или допроса, судя по рассказам.

Он чуть подался вперёд, окинул взглядом лежащие на столешнице бумаги, вытянул из них небольшую цветную карточку и подтолкнул ко мне.

– Вот, узнаёте?

Фото было маленьким и старым, брать его в руки я не стала, а только чуть ниже склонила голову, вглядываясь в изображение.

– И да, и нет, – я пожала плечами и посмотрела прямо на следователя; он, как ни странно, молчал, не задавая дополнительных вопросов и давая мне шанс высказаться самой; умеет играть в эти игры, гхм. – Да – это Изумрудный Азуин, очевидно. Я видела картины – не фото, правда – и кое-что читала о символе нашего университета, как и все, думаю, кто имеет к последнему отношение. Нет – потому что я ни разу не видела его «вживую», так сказать. То есть саму фигурку не видела, не говоря уж о змее…

– Змее… – он потарабанил пальцами по столу. – Значит, по-вашему, змей существует.

– Я привыкла считать именно так. Но, естественно, не поручусь. Статуэтке семьсот с чем-то лет, знаете ли. Я, как бы сказать, сильно моложе, – я улыбнулась, однако Вулфрок остался серьёзен.

– Расскажите, что вам известно и об этой скульптуре, и о драконе.

– Вам, наверняка, уже рассказали всё, что можно. Вы, насколько мне известно, опросили уже большинство наших преподавателей, включая специалистов по зоологии, монстроведению, демонологии и прочих. Они точно в этом более компетентны. Я по растениям…

– Я понимаю. Но хотел бы услышать и от Вас. Мне надо уложить всё в голове очень точно, без пробелов, собрать все крохи информации. Даже в столице очень обеспокоены случившимся, как меня известили. Это всё довольно странно…

– А, понимаю, – кивнула я, – для не-мага это звучит, как обычная старая сказка, не так ли?

– Что-то вроде, – он впервые взглянул на меня действительно с интересом. – Так Вы расскажете?

– Конечно, тут нечего скрывать. С чего бы начать… в общем, лет через сто после основания нашего университета – тогда тут была только крохотная деревенька – в округе появился небесный змей, то есть дракон по имени Азуин. Зверюга была древняя, как сам мир, ну и, как говорят, уставшая от жизни, но при этом его магическая аура оказалась настолько сильна, что мешала любым практикам местных колдунов. Да даже впрямую подрывала их здоровье. А он – змей – улёгся вон там, на холмах, – я махнула рукой в сторону окна, где за водами Фаринеча и городом виднелись волны вечнозелёных предгорий Ней. – Ну и улетать ни в какую. Дальше… дальше тогдашние главы университета как-то с ним договорились. Если кратко, то он уходил как бы в спячку, пряча в себе силы, а маги обещали его хранить и беречь покой. А продолжение практик на этом месте, рядом с ним, сохраняло его силы. Или даже умножало, тут никто не скажет. Вот он и спал до сих пор…

– То есть, Вы думаете, сейчас он проснулся?

– А вот этого не знаю. По ощущениям – нет, а если да, то не здесь, где-то далеко отсюда, а то бы мы почувствовали. Но, с другой стороны, зачем его красть, если не для освобождения?

– А что, освободивший что-то получит?

– Не знаю. Но, вероятно, рассчитывает получить. Честно говоря, вор волнует меня не слишком: он вряд ли справится с тем, что натворил. А вот сам змей… – я покачала головой, – если легенды не врут, весь Мир-основа пошатнётся.

– Но драконы есть и сейчас. Другие…

– Вот именно, что другие, – я закатила глаза, поражаясь его неосведомлённости. – Всё племя подобных Азуину – древних изначальных драконов – ушло. Вот так же, как он, в артефакты, в Тёмный мир или ещё куда. А те, что есть – это побочные ветви. Дракены, конечно, похожи на тех, первых змеев, но мельче и далеко не такие сильные. Опять же, гнездятся они далеко от наших городов и поселений, так что от них почти нет проблем. Ну, овец таскают иногда. Мелочи. А драколюды вообще почти такие же, как мы. Сейчас считается, что даже возможно скрещивание с людьми – магами и обычными.

Вулфрок скривился при этих моих словах.

– Ой, да ладно вам. Ничего такого. По сравнению с теми, кого можно встретить в Тёмном мире, драколюды просто душки, а семьям демонов с магами уже никто сильно не удивляется. Но про это вам лучше специалисты расскажут. Вот, Саниэль Бо – она социологию преподаёт как раз, или Адирэ Кинтиану – она по демонам… вы общались уже, кстати…

– Да, – он снова поджал губы и процедил, – доктор Кинтиану… с волосами… кхм… красными, если не ошибаюсь.

– Она.

– А по драконам? Это же епархия вашего факультета?

– Ну… можно и так сказать. Хотя, как я сказала, их изучают на разных специализациях. У нас с биологической точки зрения. Монстрология, анатомия видов и прочее.

– Монстрология – это же как раз о волшебных силах разных существ, я верно понимаю? – голубые глаза блеснули.

– Да, в общих чертах. Повадки, места обитания, силы, слабости.

– Ясно. И у вас новый преподаватель этого предмета, профессор Мавинус, не так ли?

– Верно. Он перевёлся из столицы в этом году.

– Кхм… из столицы? Любопытно.

– Почему это? – я выпрямилась и прищурилась, пытаясь разгадать, что он имеет в виду.

– Зачем бы преуспевающему учёному переводиться из столицы в провинцию? Что могло его так заинтересовать? Уж не…

– Деньги, – перебила я Вулфрока, – очень круглая сумма. Вам, наверняка, доступна наша бухгалтерия. Так вот, мы гонялись за ним года три и, поверьте, когда он пошёл нам навстречу, предложение было более чем щедрым. Да и Азуин, в конце концов, не просто провинция, а один из престижнейших университетов всего Мира-основы. Тем более, профессору Мавинусу здесь отдали всю кафедру монстроведения.

– Ясно, – он снова взглянул на меня исподлобья. – Вы, мне показалось, принимаете его появление близко к сердцу?

Я постаралась не покраснеть.

– Я?! Ну… да, в какой-то мере. Я декан, а ценные специалисты поднимают и ценность моего факультета, позволяя мне браться за проекты, на которые раньше было сложно рассчитывать.

– Понятно. Сменим тему. Где Вы были в предполагаемую ночь похищения артефакта?

Я поёрзала на стуле.

– Дома. В своём коттедже. Одна. Можно проверить мои замки – время открытия и закрытия зафиксировано, данные хранятся неделю. Ну и камеры на территории колледжа.

– Хорошо. Знали ли Вы, где именно хранится артефакт?

– Конечно, – я взглянула за его спину, на карту Энтуарии в левом нижнем углу стены; стеклянные волны озера Сол разбрасывали мелкие радуги от проникающих в окно лучей, – вон там, за картой. Это не было большим секретом, знаете ли. Особенно, учитывая Ренскую печать…

– Что собою представляет Ренская печать?

– О, это корпус заклинаний, наложенных на материальную основу – здесь это та призма, изображающая озеро – очень сложный, ставящийся сильнейшими мастерами.

– И его нельзя открыть?

– Большинству нельзя. Во-первых, это требует высокого уровня силы – не ниже пятого, как у меня, а то и выше, во-вторых, знаний о таких охранных системах, в-третьих… ну, при открытии печать обжигает… на нематериальном уровне. Немногие владеют защитой от подобного рода воздействия.

– Есть ли такие в университете?

– Ректор Тахони, проректор Рогинис естественно, из остальных семи проректоров, думаю, пятеро точно. Из преподавателей – не уверена. Это очень, очень серьёзное и редкое умение.

– Кто-нибудь не университетский может владеть подобным?

– Некоторые королевские маги наверняка, другие ученые, точно не знаю. Ну и демоны, конечно.

– Демоны?

– Да. В Тёмном мире это частая особенность.

– Умение…

– Нет, именно особенность. Мы тут такому учимся, а у многих из тамошних это врождённое.

– Значит, демон…

– Я так думаю.

– И зачем это демону? Кража?

– Да мне-то откуда знать?! Это же демоны.

– Никаких предположений?

Я громко вздохнула.

– Ну, навредить Азуину: у нас с ними не самые добрососедские отношения. Силу змея получить… чёрт их разберёт.

– Хорошо, я понял. На сегодня на этом всё. Если мне понадобятся уточнения, Вас вызовут дополнительно. Постарайтесь не отлучаться из города без особой необходимости, – он снова уставился в документы перед собой, резко перестав обращать на меня какое-либо внимание.

Молча поднявшись, я бросила последний взгляд на ещё обращённую ко мне карточку с небольшой, лаково блестящей фигуркой изумрудного цвета, снятой на фоне простой белой стены. Дракон, казалось, подмигивает мне своим круглым жёлтым глазом. Кивнув на прощание, я покинула комнату.

Глава 5

Смешивая субстрат в опытной теплице утром следующего дня, я нет-нет да и возвращалась мыслями к краже. Главная новость семестра, а то и года, особенно, если Азуина не отыщут.

По спине пробежал холодок. Если дракона не вернут, тем более, если сумеют выпустить из этой незначительной оболочки… дьявол, что же будет тогда? Как сила отреагирует на столь грандиозные возмущения в её поле? А вдруг и сам пленник будет «не в духе», мягко говоря?

Мы все принимаем как за истину, что дракон закрылся в скульптуре добровольно. Но что, если это не так? Что, если его заперли, заключили насильно? Слишком много лет прошло, чтобы имеющиеся сведения можно было назвать неоспоримыми. Да и вообще я всегда сомневалась в предлагаемых объяснениях. С чего бы монстру запираться, ограничивать себя, если его-то тогда всё устраивало? Нам говорят, «договорились», «пришли к соглашению», но это всё – просто слова. Никаких тебе документов. Никакой, к примеру, каменной стелы с рунами договора и следами когтей (ну или как там драконы расписываются).

С другой стороны, не так уж сильно я интересовалась символами университета, чтобы изучить все источники. Может, где-то что-то и есть.

А если, всё-таки, насильно?

Вот чёрт!

Он же в состоянии разнести полстраны, если злость застит ему глаза.

Стоп! Стоп. Драконы же мудрые? Мудрые. Даже дракены, поговаривают, очень приятные собеседники, вдумчивые и обстоятельные, если соизволяют снизойти до обычных смертных. Так что драконы тем более. Но сохранил ли Азуин эту мудрость в заключении? Может, у него драконий альцгеймер.

Я хихикнула. Покачала головой: и чего только в неё не приходит. Отерев рукой стекающий со лба пот – агмараты росли только в настоящей парилке – я отошла от миксера. Дальше субстрат пойдёт по распределительному конвейеру без моего контроля.

Я оглядела теплицу. Это было небольшое помещение – ну, по сравнению с промышленными парниками, выращивающими сырьё на продажу. Впрочем, оно вмещало всё, что было нужно для первичных исследований: настольные и подвесные контейнеры, смесители, насосы, транспортёры, сложную систему полива, вентиляторы и обогреватели, новенький пульт управления, кучу датчиков и стеллажей с бесчисленными колбочками, баночками, пробирками и прочим, с которыми я колдовала над новыми питательными смесями. В отдельной прохладной комнатушке за стеной – несколько микроскопов, картотека, холодильник с образцами, компьютер (правда, без голографического монитора, как в моём кабинете) и, самое ценное, журналы со всеми описаниями экспериментов.

Результаты работы радовали. Мы уже год пытались добиться от агмаратов увеличения сочности листвы. Тут всё просто: больше сока – больше эссенции. Больше эссенции – проще и дешевле работа телепортов, то есть само путешествие. Больше путешествий – больше связей. Развитие, экономика и всё такое, ага.

В принципе, прогресс был: мы подняли толщину сокообразующего слоя процентов на тридцать в среднем. Однако, это лишь первое – второе поколение растений. Для селекции – совсем малость. Стабильное закрепление признака – вот чего мы желали. И новые теплицы, которые появятся, если мой план по ботаническому саду сработает, этому поспособствуют.

С сада мысли странным образом переключились на Эрчина. Тьфу ты ж!

И надо было ему так прижимать меня там, под лестницей?! Ночью снилось всякое…

Ну уж нет, мой профессор, сегодня я выкину тебя из головы.

Мы с девчонками таки решили смотаться в Тёмный мир, развлечься. У Саула в баре нет недостатка в привлекательных и всегда готовых мужчинах. Не то чтобы я планировала что-то далеко идущее, но потискаться с каким-нибудь красавчиком в тёмном углу не повредит, а?

***

Пообедав в университетском кафетерии – любимыми тефтельками, как всегда – я снова занялась бумажной работой. Недостаток руководящей должности – куча отчётов, не связанных непосредственно с твоей практической деятельностью. И всё это занимает так много времени! Впрочем, мне очень помогала Олишка, моя заместительница, правая рука и вообще незаменимая личность. Методисты тоже не халтурили, хотя до неё всем четверым было далеко. Но вот уже неделю, как помощница в столице, повышает квалификацию, постигая науку управления сложными социальными системами (да, так, кажется), и работы мне прибавилось. А тут ещё все эти ограничения… чтоб ему пропасть, воришке.

На селекторе загорелось табло, коротко мигнула красная лампочка и автоматически включилась связь.

– Зулина, зайди ко мне, пожалуйста, – голос ректора показался мне каким-то заторможенным. – Минут через десять – пятнадцать. Я жду.

Аппарат отключился, не дав мне ответить. Хотя Тахони и не ждал ответа. Разве б я стала возражать?

Сохранив последние изменения в отчёте, я встала, коротко глянула в зеркало у двери, убедившись, что не выгляжу растрёпой, и вышла из кабинета.

Ровно в назначенное время я стояла перед высоченной узкой дверью, старой, потрёпанной, но по-прежнему красивой благодаря сплошь покрывающим её резным узорам. Чрезвычайно тонкая работа, кажущаяся очень хрупкой – все эти листочки, веточки, пёрышки – но как-то сохранившаяся с самого основания университета.

Постучав и услышав короткое приглашение, я вошла.

– Дверь прикрой, девочка. Разговор не для случайных ушей.

Сэр Архибальд Тахони, крепкий мужчина лет шестидесяти, в неизменном сером костюме в мелкую клетку, застёгнутой под горло белоснежной рубашке и коричневом свитере вместо жилета, сидел, вопреки обыкновению, не за громадным дубовым столом, а в кресле у камина. Сгорбленная спина и покрасневшие глаза выдавали усталость.

Коротким жестом он пригласил меня присоединиться к нему за чаем, тут же налил чашку из стоявшего на столике глиняного чайничка и подтолкнул её в мою сторону.

Усевшись в кресло напротив, я пригубила ароматного напитка, отдающего лесом – Тахони любил травы – и откинулась на высокую спинку. И удобно, и расслабиться совсем уж нельзя.

Он занимал пост ректора Азуина уже девятнадцать лет, и было сложно представить, что может быть иначе. И вот сегодня его осунувшееся лицо впервые навело меня на мысли о том, что однажды кто-то его заменит. Я даже отставила чай, внезапно ощутив необычное беспокойство. Тахони был мне почти родным.

Ну, не родственником, в прямом смысле, просто он давно дружил с моими родителями, точнее, в первую очередь, с моей тёткой по отцу. Бывал на семейных праздниках и всё такое. В общем, я знала его с самого детства.

Собственно, именно сэр Архибальд первым заметил мой нешуточный интерес к растениеводству и порекомендовал моим родителям обратить на это внимание. А дальше как-то всё и пошло: он следил за моими успехами, помогал с преподавателями, убедил поступить в Азуин, поддержал при выборе направления исследований (как оказалось, не зря: я оправдала его ожидания более чем, занявшись агмаратами), устроил на работу. Нет, не нынешнюю, не подумайте. Простым помощником на кафедре. А в деканы меня выбрали много позже, как и всех прочих, преподавательским голосованием (ну, я не исключаю, что старик повлиял, но за уши не вытягивал, это уж наверняка). Короче говоря, Тахони не был просто начальником, скорее любимым дядюшкой, поэтому я переживала.

Он долго смотрел на меня своими тёплыми карими глазами, вертел в руках пустую чашку, вздыхал, но всё никак не начинал разговор. Я решилась первой:

– Архибальд, Вы здоровы? Вы выглядите измождённым и…

Он перебил меня, удивлённо вскинув брови:

– Я? Да ну, брось, девочка. Я здоров как бык, – он выпятил грудь и сверкнул глазом, уголок губ чуть дёрнулся в улыбке, – нет, не переживай. Устал немного, это да. Да и как тут не устать… навалилось. Просто… у тебя серьёзные проблемы, Зулина.

Я выпучила глаза и что-то нескладно проблеяла, слишком удивлённая таким поворотом.

– Ох, деточка, и как нас так угораздило.

Тряхнув головой, я, наконец, отмерла, отойдя от первого потрясения, и уточнила:

– У меня проблемы? У меня? Но что случилось? Я Вам клянусь, я не…

– А, дело не в тебе так-то, – он неопределённо помахал рукой, потёр переносицу, потом взглянул на меня пристальнее. – Просто принятые решения оказались не слишком удачными.

Я не перебивала, позволяя ему договорить, рассказав, что происходит, хотя пальцы покалывало и ладошки внезапно взмокли.

– Вот что, девочка… про кражу ты знаешь. Как не знать, а? С тобой Кристоф тоже беседовал – он, кстати, мой давний знакомый, очень въедливый парень – да и со всеми в университете. Осмотрели всё… В общем, версии разные, пока конкретики мало: улик этот жулик не оставил. Чистая работа. Но тут такое дело, – он замялся, – ты возлагала большие надежды на этого вашего нового профессора… Мавинуса…

Я вздрогнула, но смогла промолчать, только кивнув.

– Да… Понимаю. Звезда, перспективы… сад твой… Но подложил он нам свинью, конечно.

Перед глазами так и встала сцена в пыльном чулане. «Помоги…», «не принимай на веру…». Ха, вот же засранец.

– Что? – только и сумела выдохнуть я, уже закипая от возмущения.

– У него был обыск. Дома. Как и у многих. У меня, у тебя.

– Азуин?

– Нет, к сожалению. Зато люди Вулфрока нашли целое собрание книг и рукописей, докладов и исследований по драконам в целом, по артефактам и Изумрудному Азуину в частности.

– Ах он сволочь! – я не смогла сдержать эмоций.

– Нет, он, конечно, сказал, что это совпадение, что он исследовал в этих сборниках разные аспекты монстрологии, а вовсе и не наш символ. Но, дьявол побери, странное совпадение, – ректор громко фыркнул.

– Да уж. Но я…

– Да – да, ты ни при чём… напрямую. Но это скажется на всём университете, на твоём факультете, на планах. Доверие и финансы – с этим всегда сложно, сама понимаешь.

– Вот чёрт! – я подпрыгнула, взвившись с места, и зашагала по комнате. – Он сорвёт мой проект! Мой проект! Надо ж было так повестись на регалии. Я уволю его сегодня же…

– А вот этого не надо!

Я уставилась на Архибальда, даже остановившись на секунду.

– Но хотя бы сгладить последствия…

– Вот в чём дело, девочка… – он пожевал губу, подбирая слова, – потому и положение наше такое непростое. Никаких обвинений доктору Мавинусу пока не предъявлено. Все улики косвенные. Он, действительно, был вправе изучать все эти трактаты. Само по себе их наличие у него дома не доказывает, что он причастен к краже. Хотя, как я и сказал, совпадение то ещё.

– Но как же…

– Если его уволить сейчас, то он сам может предъявить нам обвинения в незаконности наших действий, в предвзятости, лишении права трудиться… Ну и потом, есть шанс, что он, и правда, непричастен.

– Ага, как же, – фыркнула я. – Втёрся в доверие. Подобрался поближе…

– Не делай поспешных выводов, Зулина. Просто будь настороже, вот. Я лишь хотел тебя предупредить, подготовить. Кроме того, я думаю, поразмышляв тут немного, что если он каким-то боком замешан, то не непосредственно. То есть не он стащил артефакт. Должен быть кто-то ещё, просто должен, я чувствую. Так что будь осторожной ещё и поэтому. Кто знает, с какими головорезами профессор мог связаться, – он покачал головой, снова вздохнул. – Хотел бы я верить, что он не при делах…

– А если он сбежит? – мозги заработали в практическом направлении. – Как это скажется на университете?

– А вот об этом не беспокойся, кстати, – Тахони впервые за встречу широко улыбнулся. – Вулфрок предусмотрел такой вариант и обо всём позаботился. Мавинусу поставили следящую печать.

Я открыла рот от изумления.

– Он возмущался, конечно, но сопротивляться не стал. Может быть не в духе, не пугайся. С этим порядок. Такие вот дела. Хотел, чтоб ты была в курсе, милая. Твой же факультет.

– Спасибо, Архибальд. Я ценю вашу заботу. Не переживайте, я уверена, всё прояснится и Азуин найдётся.

– Только бы успеть до того, как его откроют, – он вскинул на меня глаза, и в них я прочла истинную причину его волнений.

– Да, только бы успеть.