Текст книги "Вредная волшебная палочка"

Глава 10

– Красавица здесь одна – я! – мигом разозлилась мамаша. – Марина еще мала, неизвестно, что из семилетнего гадкого утенка вырастет!

Я покосилась на девочку, которая молча сидела в кресле. Однако малышка уж очень высока для своих лет и болезненно худа. Если она продолжит расти с такой же скоростью, то через некоторое время я увижу Марину у нас на кастинге моделей.

– Пока вы пьете кофе, – замурлыкала Наталья, – Степа сделает вашей доченьке прическу.

– Не хочу, – отрезала малышка, – мне неприятно, когда посторонние в моей голове роются, у них руки грязные.

– Не смей спорить! Немедленно ступай со стажеркой, – приказала мать. – Шагом марш! У первоклассниц мнения не спрашивают.

Мы с Мариной направились в зал, где стоят раковины. Я усадила девочку в кресло и улыбнулась.

– Показать тебе ладони?

– Не надо, – засмеялась юная клиентка, – просто я очень хотела, чтобы вы меня постригли. Поэтому и заныла, что не желаю голову мыть. Если обрадуюсь: «О! Прическу мне сделают», мамахен тут же запретит к мастеру садиться. Когда чего-то от вредины получить надо, лучше наоборот действовать. Вы Степанида Козлова, жена владельца «Бака», ведущий стилист.

– Откуда столь глубокие знания? – удивилась я.

– Я в Москве в гимназию хожу. Удрала с уроков, поехала в ваш бутик, купила себе косметику. Мне дали в подарок фирменный журнал, там было фото жены Романа Звягина и рассказ о ней. Я подписана на ваш Инстаграм. Вы мой кумир. Постричься мать не разрешит, ну хоть голову помоете, уже радость.

– Ты совершала покупки в «Баке»? – удивилась я.

– Папа подарил мне на день рождения денег, – пояснила девочка.

– У нашей фирмы жесткая позиция в отношении продажи декоративной косметики детям, – объяснила я, – тех, кому не исполнилось четырнадцати, мы просим приходить со взрослыми. Ты выглядишь старше своих семи лет, но…

Марина открыла сумочку, вынула паспорт, открыла его и показала мне.

– Вот.

– Тебе пятнадцать? – оторопела я. – Но почему Маргарита…

Девочка захихикала:

– Ее переклинило на возрасте. Мамахен сорокет давно прогудел. Да она всем врет: «Мне двадцать пять». Если дочери пятнадцать, когда она ее родила? Круть!

– Круть, – кивнула я, – давай голову помоем. Не обижайся, но ты выглядишь лет на десять-одиннадцать.

Марина одернула платье.

– Шмотки дурацкие, косички тупые, гольфы, сандалики. Еду мамахен отнимает, опасается, что дочка потолстеет, грудь отрастет, не выдашь тогда кобылу за Красную Шапочку.

– Неужели никто из подруг Маргариты Андреевны не помнит, когда та беременной ходила? – не переставала удивляться я. – Краснинск не деревня, но и не мегаполис, определенно есть люди, которые знают, сколько лет дочери бизнесмена.

– Не-а, – возразила Марина, – мы жили в Москве, сюда переехали год назад, когда мамахен с отцом развелись. Папа отдал Ритке завод в Краснинске с условием, что она туда уедет и он бывшую бабу никогда не увидит. Маманька мужу изменила со спортсменом, который чуть меня старше. Захотелось ей горячего секса. А папка их застукал! Ржака!

Марина засмеялась.

– Папуля чудесный, я хотела с ним жить, да мать меня отсудила. Отец в Америке. Ой, долго рассказывать. Папа мне денег на карту кидает, гимназию оплачивает. А бывшей только алименты и дуля. Ну еще доход с завода, а это почти ноль. Сейчас мать нового мужика ищет, молодой прикидывается. Меня за семилетку выдает. Обхохочешься, в цирк ходить не надо. Жаль, тетя Нина умерла, она бы обрыдалась от смеха. Мамахен на ее вдовца нацелилась, а он во второй раз женился. Не выйдет у мамашки мужика отрыть, хоть она упорная, как землеройка. Не отстанет, пока не получит. Думает, никто о ее планах не знает, да я все слышу! Сюсюкает сейчас с каким-то Павликом по телефону. Уржаться.

– На ресепшен сказали, что Маргарита Андреевна замужем за богатым бизнесменом, – улыбнулась я.

– Так она всем говорит, про развод не сообщает, – захихикала девочка, – папуля в США теперь живет. Можно врать сколько хочешь. Она сейчас ради другого старается. Всю морду уколами утыкала.

Я намотала на голову девочки полотенце.

– Степа, долго вам еще голову мыть? – спросила Наталья Марковна, заглядывая в зал.

– Одну минуту, – пообещала я.

Монтини ушла.

– Есть такие интересные варианты, когда и косички можно заплести, и одновременно самая модная сейчас стрижка, – сказала я. – Хочешь, сделаю тебе такую? Бесплатно!

– Вау! – подпрыгнула Марина. – Да-а-а-а!

– И самый большой набор «Бака» в подарок получишь, – договорила я.

Марина поправила тюрбан из полотенца.

– Заплатить, конечно, придется, но не деньгами. Чем? Чего вы от меня хотите?

Я улыбнулась.

– Иногда презент может достаться тебе просто так.

– Здорово, – обрадовалась девочка. – Можно завтра приехать?

– Так июль на дворе, – напомнила я, – тебя в Москву не возят.

– У меня американская школа, – пояснила дочь Маргариты. – У нас преподы все из США, порядки не российские. Вакансы начинаются первого августа, зато нам потом месяц на Рождество и столько же на Пасху можно гулять и по десять дней в конце каждого триместра.

– Запиши мой телефон, – велела я. – Когда у тебя занятия заканчиваются?

– В два, потом три часа перерыв на обед, прогулку и опять уроки, – объяснила девочка. – Могу не есть, к вам приехать. За нами не следят. Территория здоровенная. Главное, вовремя в класс вернуться.

– Отлично, – обрадовалась я, продиктовала номер и увидела только что пришедшее сообщение от Кеши, начальника охраны «Бака»: «Я тут!»

«Жди, занята», – ответила я и получила ответ: «До пятницы я совершенно свободен».

Мы с Мариной вышли в общий зал, я посадила девочку в кресло и шепнула ей:

– Сейчас разберусь с твоей мамой и, пока она с краской сидеть будет, сделаю тебе стрижку.

– Ни фига не получится, – тоже очень тихо сообщила Марина, – мамахен сейчас передумает цвет менять, захочет сделать причесон-начесон на тусню вечером.

И, словно услышав слова дочери, мамаша закричала:

– Все! Не желаю менять цвет. Останусь такой, как сейчас, натуральной, чьи волосы не знали краски.

В моей голове мигом возник вопрос. Интересно, какое количество младенцев появляется на свет с желто-серо-зеленой шевелюрой?

– Мне нужна голова на хеллоуин! – возвестила Маргарита.

– Так этот праздник в конце октября, – ляпнула я и замолчала.

– Вы ведете речь об американском варианте, – неожиданно мирно отреагировала дама, – а мы сегодня отмечаем наш русский, православный хеллоуин!

Я изумилась. У моей сотрудницы Лены Ипатовой воцерковленная мама. Один раз Ленка не пришла на работу, позвонила, сказала: голова болит, отпросилась. На следующий день Ипатова появилась на службе с синяком на пол-лица.

– С кем подралась? – спросила я.

Вопрос я задала в шутку, Лена не тот человек, который мог вступить в рукопашную. Ипатова всхлипнула и рассказала, как позавчера вечером они с приятельницей, надев маски зомби и нарядившись соответствующим образом, собрались на вечеринку по случаю хеллоуина. Их увидела мать Ленки, пришла в ужас и заявила:

– Никуда не пойдешь! Катя пусть делает, что хочет, у нее свои родители есть, а ты останешься дома.

– Почему? – возмутилась Ипатова. – Я уже не маленькая.

Всегда тихая мама неожиданно начала кричать, объяснять, что хеллоуин категорически запрещено отмечать тем, кто ходит в храм, что это грех, ужас, общение с Сатаной…

Лена засмеялась, пошла к двери, споткнулась о ковер и упала лицом на журнальный столик. Щека мигом распухла.

– Вот видишь! – заликовала мать. – Дьявол тебе уже пакость устроил!

Лена не ходит в церковь, не верит ни в Бога, ни в черта, она объяснила матери, что маска зомби закрыла обзор, поэтому она не заметила, что край ковра загнулся. Но мать дудела свое, повторяла:

– Православного хеллоуина не существует.

А вот у Маргариты другое мнение.

– Укладку делает он! – провозгласила тем временем Ласкина и показала на Леона, который резко повеселел, услышав, что клиентке не нужен колорист.

– Кто? Я? – снова напугался парень.

– Да, – отрезала тетка. – Марина, картинку!

Глава 11

Девочка протянула мне свой телефон, я посмотрела на экран.

– Королева мышей! Оригинально! Наталья Марковна, Леон прекрасно сделает укладку…

– Кто? Я? – затрясся «стилист».

– Я ассистентка великого стилиста, – легко перекричала я несообразительного художника, – обязана подготовить все необходимое для работы мастера. Вопрос: есть ли нужные аксессуары? Видите? Тут искусственные грызуны, которые выглядят правдивее натуральных.

Маргарита округлила глаза.

– Ну… э… в общем…

– Я все приготовила для мамули, – громко заявила Марина, – заказала в интернете. Смотрите.

Девочка протянула мне сумку, я открыла ее.

– О! Да ты молодец!

– Отдельно там фигня для лица, – уточнила девочка, – блестки всякие.

– Господин Леон, – почтительно произнесла я, – дайте указания по мытью волос!

– Кто? Я? – привычно отреагировал «стилист».

Я сделала быстрое движение рукой. Наталья сразу поняла, что надо подойти ко мне. Художник остался на месте.

– Леон, сюда, – рявкнула я, забыв, кто из нас босс.

– Я не умею ничего делать, – заныл он.

– Ты нам надоел, – прошипела Наталья. – Подыграть не можешь?

– Но как ее типа… это… чесать? – промямлил протеже Белки.

– Сама все сделаю, – объяснила я.

– Она увидит, что не я работаю, – заломил руки Леон.

– Если хочешь стать стилистом, наберись храбрости, – буркнула я. – Рано или поздно окажешься один на один с клиентом.

– После учебы я готов, сейчас нет, – простонал Леон.

– В первый раз всегда страшно, даже если ты все академии закончил, – отмахнулась я. – Наталья Марковна, у вас есть сметана?

– Детонька, ты проголодалась? Давай сначала что-то с грымзой сделаем, – попросила Монтини. – Господи, зачем только она приперлась сюда! Прямо беда! Всегда в Москву катается, обзывала мое заведение деревенской парикмахерской. И нате!

– Нужна сметана, – перебила я подругу Белки, – пол-литра. И косметолог! Только быстро.

Наталья Марковна метнулась к двери.

– Мне что делать? – робко спросил Леон.

– Изображать стилиста, – велела я, – буду ей голову ставить, а ты болтай, словно сам работаешь. Понял?

– Да, да, да, – закивал Леон и поспешил к своей сумке на диване.

– Долго мне ждать? – возмущалась Маргарита.

– Не знаю, – громко заявил Леон, – составляю план, чертеж бритья. Не мешайте. Я творячу! То есть творяю! Всем молчать! Иначе лишусь вдохновения и худо придется тем, из-за кого я гения потерял. Вам ясно?

– Да, – пролепетала Ласкина.

Я открыла рот. Однако Леон прямо артист!

– Света, косметолог, – прошептала Наталья, подводя ко мне женщину лет сорока.

– Прекрасно, – обрадовалась я, – у вас есть маски для лица, где глаза закрыты?

– Были, но мы от них отказались, клиентам не нравилось по полчаса «слепыми» лежать, – ответила Светлана.

– Что можно на мадам намазать, чтобы она не видела, кто ее укладывает? – спросила я.

– Ничего такого нет, – развела руками Света, – у нас упор на аппараты. Маски ерунда, и…

– Бинт есть? – перебила я. – Широкий, эластичный?

– Да. А зачем он вам?

Я повернулась к Наталье.

– Сметана?

– В холодильнике две банки, не знаю чья, – отчеканила Монтини.

– Несите, – распорядилась я, – потом разберетесь, у кого молочный продукт конфисковали. Света, слушайте меня внимательно!

Через какое-то время около кресла, где восседала скандалистка, появилась Света. Я посмотрела на Леона и кивнула.

– Сейчас начнем! – заорал он. – Всем молчать. Я работаю. Маргарита, вам накладут маску.

– Зачем? – спросила клиентка.

– Вы хотите макияж, как на картинке, – вкрадчиво произнесла я, – надо подготовить кожу, иначе тон неровно ляжет.

– Не желаю сидеть в общем зале с намазюканным лицом, – заканючила Ласкина.

– Мы в вип-кабинет сейчас переберемся, – пообещала хозяйка, – там все приготовлено. Ребята!

Два парня, которые стояли наготове, схватили кресло на колесиках, в котором сидела капризница, и быстро ее увезли. Мы плотной группой поспешили следом.

– Тут душно, – простонала вредина.

Наталья щелкнула пультом, под потолком тихо загудел кондиционер.

– Холодно! – возмутилась Ласкина.

– Маску на морду, – рявкнул Леон, – немедля!

Светлана схватила эластичный бинт и мигом обернула его несколько раз вокруг головы противной бабы.

– Эй, эй, я ничего не вижу, – заорала Маргарита. – Зачем глаза закрыли?

– Вот и хорошо, – провозгласил Леон, – терпеть не могу, когда на меня клиентки зырят.

– Маска испускает эфирные выделения, – прощебетала косметолог, – глазоньки ваши заслезятся, покраснеют.

Светлана, намазывая лицо Ласкиной толстым слоем сметаны, не забыла покрыть и губы. Затем поверх легла силиконовая овальная тонкая подушечка, ее вообще-то применяют, чтобы маска согревала, но клиент тогда не может болтать.

– М-м-м, – замычала Маргарита Андреевна.

– Полчасика, и вы красавица, – пообещала Света, – теперь ручки.

Косметолог сосредоточилась на кистях дамы. А я схватила брашинг, включила фен, опрыскала волосы водой из пульверизатора и начала со скоростью бешеной кошки орудовать всеми предметами. Маргарита молчала. Наталья Марковна перекрестилась.

Соорудить «башню» на голове матери Марины оказалось пустяком. Я управилась за десять минут, открыла сумку с аксессуарами, взяла одну искусственную мышь и пришла в восторг. Да она выглядит, как настоящая! Шерстка мягкая, лапки с коготками, на закрытых веках ресницы, усы, ушки… ну прямо натуральный домовый вредитель!

– Какая прелесть! – восхитилась Светлана, тоже взяв мышку. – Кажется, что она дышит!

– Сделана отлично, – кивнула Наталья, – наверное, из онлайн-магазина в США. У американцев на хеллоуин целая индустрия работает.

– Как их рассаживать? – поинтересовался Леон. – И чем они крепятся?

Наталья подняла палец ко рту.

– Тсс-сс.

Потом Монтини показала на свои уши. Я кивнула, глаза у клиентки завязаны, а вот слух не отключен. Нам надо работать молча.

– Хр-р-хр-ррр, – донеслось из кресла.

– Она спит, – захихикала Света.

– Замотай мне кто-то глаза, я тоже бы задрых, – развеселился Леон. – Так как пристегнуть этот зоопарк к прическе?

– Обычно у столь крупных украшений есть палочки, – объяснила я, – они втыкаются в волосы, и их заколками прихватывают. Но наш вариант другой, никаких колышков нет. Думаю так!

Глядя в свой телефон, куда Марина прислала картинку из интернета, я живо воткнула «грызунов» в разные места «башни».

– Они вывалятся, – резонно сказал Леон.

– Использую невидимки, шпильки, – решила я, – только сначала остальной декор впихну, проверю, как смотрится. Может, мышатин придется слегка переместить.

Я быстро украсила башню кусками паутины из черных ниток, засунула в прическу штук пять черепов, вот они были на палочках.

– Супер, – восхитилась Светлана, когда я отошла от кресла и стала рассматривать икебану. – Ой! Одна мышка моргнула. Вообще-то я их боюсь.

– Опасаться надо людей, – вздохнула Наталья Марковна, – они массу гадостей сотворить могут. А от грызунов какой урон?

– Полевки чуму разносят, – подсказал Леон.

– Правда? – испугалась Светлана. – Может, и СПИД еще?

– Перестаньте, – поморщилась я, взяв коробку с заколками, – у нас плюшевые зверушки. Сейчас центральную невидимкой пристегну.

Я раздвинула заколку и с ее помощью прикрепила хвост мышки к волосам клиентки. Послышался писк, плюшевый грызун открыл глаза, задергался, выдернув из заколки хвост и исчез в «башне».

Глава 12

Светлана молча бросилась к окну, в секунду взобралась на подоконник и спряталась за портьерой. Леон закрыл голову руками и сел на корточки. Я попятилась. Не могу сказать, что боюсь мышей, они мне просто не нравятся.

– Твари живые, – пролепетала Наталья.

– Ага, – подтвердила я, – интересно, сколько их там? Настоящих?

– Может, они все не плюшевые, – прошептала Монтини. – Степа! Сколько ты грызунов в волосы засунула?

Я посмотрела на экран телефона.

– Девять.

– А сейчас их там четыре! – простонала владелица салона. – Ой, уже три!

– У меня вопрос, – пробормотала я. – Коим образом в посылку попали настоящие серые хвостатые? Куда подевались те, что сшиты для хеллоуина?

– Да какая разница, – заломила руки Наталья, – основной вопрос другой: что нам делать?

– Ну, – призадумалась я, – наверное, ловить нахалок.

– Но тогда скандальная баба останется без мышатин в лохмах, – испугалась Монтини.

– Надо показать ей тех, кого поймали, – посоветовала я, – объяснить, что живой грызун в волосах разрушит всю прическу.

– Жаба не поверит, – шепотом сообщила из коридора Марина, – заорет: «Вы украли мои дорогие украшения, хотите их для себя использовать, врете, что в США напутали». Мамахен жуткая стерва.

– Оох, – выдохнула Маргарита Андреевна.

Наталья зажала рот рукой и замерла, я тоже некоторое время не шевелилась, потом успокоила Монтини:

– Она спит!

Затем я открыла дверь в коридор и велела девочке:

– Иди в зал. Не мешай нам.

Тихо хихикая, Марина убежала.

– Слава богу, скандалистка не просыпается, – радовалась Наталья, но потом она разволновалась: – Что делать? Что делать? Что делать?

– Спокойствие, – скомандовала я. – Чем ловят мышей?

– Мышеловкой, – подсказал Леон, по-прежнему сидя на корточках.

Я сразу отмела это предложение.

– Не пойдет. Как ее в «башню» запихнуть? И объектов охоты много.

– Только две сейчас неподвижны, – ужаснулась Наталья, – нет, одна! О! Все пропали. Куда они делись?

– Забились в начес, – сообразила я, – там темно, тепло, уютно.

– Лаком воняет, укладочными средствами, – неожиданно прошелестела с подоконника Света, – я бы ни за что в прическу не сунулась.

– Так ты и не мышь, – оборвала ее Наталья.

– Нам сейчас нужен дихлофос! Или что-то другое из баллончика. Яд, – тоном знатока заявил Леон.

– Суперидея, – ухмыльнулась я, – один мой приятель увидел на щеке своей жены комара и треснул его своим ботинком. Супруга оказалась в больнице с сотрясением мозга и желанием развестись с дураком, который на коленях умолял ее о прощении, объяснял: «Хотел тебя от укуса избавить, вот и долбанул».

– Брак распался? – поинтересовалась Света.

– Нет, семью спасла покупка шубы и серег, – уточнила я. – Поливать мышей ядом нельзя, мы отравим клиентку.

– Кое-кто нам за это «спасибо» скажет, – процедила Наталья.

– Надо мышей выманить, – осенило меня, – и поймать.

– Легко сказать, да трудно сделать, – изрекла мудрость Светлана.

– Что любят мыши? – продолжила я.

– Наверное, мышей, – предположил Леон, – потом создают семьи, рожают детей…

– Я имела в виду еду, – уточнила я.

– Да они все жрут, – вздохнула Света, – даже провода. Смотрела недавно мультик, там крыса сыр с хлебом хомячила постоянно.

– Отлично, – обрадовалась я, – у вас определенно есть сачок, которым вы сгребаете с подноса инструменты после их стерилизации в печке. Ведь так?

– Да, – кивнула Наталья, – только у нас немного иначе. Сотрудница выдвигает лист, он наклоняется, ножницы и остальное падают в черпалку.

– Тащите все, – распорядилась я, – хлеб, сыр и сетку на палке.

– Света… – начала Наталья.

– И не просите, – трагическим шепотом тут же заявила косметолог, – пока грызуны на свободе, я не спущусь ни за какие коврижки.

– Даже за миллион рублей? – хихикнула я.

Светлана мигом оказалась на полу, помчалась к двери, исчезла, через пару минут вернулась с пакетом и сачком.

– Мне правда за это миллион заплатят? – поинтересовалась она.

– Конечно, нет, – ответила Наталья Марковна.

Светлана показала на меня пальцем.

– Она обещала.

– Никогда этого не обещала, – возразила я, – просто осведомилась: «Даже за миллион рублей?» А вы сразу улетели. Где еда?

Светлана вынула из мешка коробку, в ней были пара горстей белых сухариков и натертый сыр.

– Отлично, – обрадовалась я, – но как нам мышей подманить? Куда судок со вкусняшкой для них поставить?

– Надо иначе, – возразил Леон и, прежде чем я успела ахнуть, выхватил у меня емкость, потом вытряс все содержимое на Маргаритину «башню», отнял у Светланы сачок и встал за креслом.

Наталья схватилась ладонями за виски.

– Как теперь из волос крошки и куски сыра вытащить? Ты нам все испортил!

– Спокуха, – скомандовал Леон, – на данном этапе решаем проблему поимки грызунов. А! Вот они, гаденыши!

Леон опустил сачок на «башню», прическа помялась, кольцо с сеткой упало до ключиц Ласкиной. Монтини закрыла лицо руками.

– Все пропало!

Маргарита зашевелилась и спросила:

– Где я?

– В салоне красоты, – почтительно ответила я.

– Что у меня на лице? – закричала тетка.

– Масочка, – прозаикалась Светлана.

– Немедленно уберите, – потребовала фанатка хеллоуина.

– Она уже может болтать, – шепнула мне на ухо Света, – наверное, силиконовую подушечку сачок сбил. Что делать?

Мой стажер живо поднял сачок и воскликнул:

– Их там нет! Мышки-то…

Мне пришлось изо всей силы наступить дураку на ногу. Светлана тем временем освободила лицо дамы, а я догадалась схватить со столика бутылку с надписью «Лосьон», намочить салфетку и положить на веки клиентки.

– Эй, уберите эту фигню, – потребовала та.

– Я сделала компресс для сияющего взгляда, – пролепетала Света, – его необходимо держать полчаса.

Во время беседы Наталья Марковна продолжала стоять, закрыв лицо руками, она явно потеряла весь кураж. А я оглядывала руины прически. Она выглядела ужасно. Слева возвышались остатки «башни», справа образовалась, так сказать, дворцовая площадь, на которой тут и там торчали холмики начесанных волос, и черепа на палочках. Весь пейзаж радовал взор кучками тертого сыра и одиночными белыми сухариками.

Наталья опустила руки, попятилась, потом пролепетала:

– Что делать?

Я затруднилась дать ответ на вопрос, просто молча смотрела на Монтини. Леон подергал меня за рукав и показал пальцем на кресло. Я оторвалась от созерцания владелицы салона, перевела взор на клиентку и чуть не упала. Из-под салфетки на лице дамы текли красно-зелено-фиолетовые ручейки. На секунду я перепугалась до полусмерти, в мозг вонзилась мысль: мыши прогрызли голову Маргариты, та заливается кровью. Но уже через секунду я сообразила: а при чем тут тогда другие цвета?

Леон сцапал бутылочку с лосьоном, тем самым, которым я намочила салфетку, посмотрел на этикетку… и стал вести себя как актер в Древней Греции. Сначала стажер закатил глаза, потом поднял руки к потолку, потряс ими, следом протянул мне флакон и потыкал пальцем в напечатанный на нем текст. Я углубилась в чтение: «Наш замечательный «Лосьон» – гипоаллергенная, питательная, смягчающая, омолаживающая кожу лица и тела бесцветная краска для создания замечательно-ярких образов для карнавалов, дней рождения, праздников и всего, что вы хотите отметить. Подходит детям с момента рождения и взрослым любого возраста. Способ использования. Смазать нужный участок кожи жирным кремом или просто маслом (пищевым, не машинным), потом окунуть тонкую кисть в раствор и нанести его. Через короткое время рисунок проявится. Не начинайте делать вторую картину, пока не появилась первая. Краска меняет цвет в зависимости от количества жира на коже, состояния вашего здоровья, нервной системы, настроения. Всякий раз возможен разный результат. Внимание: ни в коем случае не использовать для окрашивания домашних животных и птиц, это для них опасно. Не пить! Веселых вам праздников».

– У нас такого нет, – прошептала Наталья, которая читала текст, стоя за моей спиной, – бутылку ее дочь вместе со всем остальным дала.

Я опешила. Не стоит придираться к словосочетанию «бесцветная краска», люди, которые написали инструкцию, не Пушкины, не Гоголи. Но если жидкость опасна для собак-кошек, то как можно ее рекомендовать людям? Детям с момента рождения? Подумать над ответом мне не удалось.

Маргарита резким движением сбросила с лица салфетку. Я ощутила огромное желание удрать куда подальше и лишь огромным усилием воли заставила себя остаться на месте.