Текст книги "Черный список деда Мазая"

Глава 9

Я оперлась руками о стол.

– Поправьте, если я ошибаюсь. Правильно ли я поняла вас? Всеволод изнасиловал Татьяну Иванову, ее мать не обратилась в полицию, а…

– У нас в классе на одну девчонку, Верку Логинову, напали на пустыре, – перебила меня Лиза. – Мужик какой-то незнакомый пошел вместе с ней от остановки маршрутки, выждал удобный момент и затащил ее в пустой гараж. Так Веркина мать такой шум затеяла! Все местное отделение взбаламутила. Ну, и что хорошего? Веру по разным врачам таскали, допрашивали, в школу приходили. Теперь на нее все пальцем показывают, хихикают, в столовой рядом не садятся, потому что анализ на СПИД через полгода повторять надо и не ясно, вдруг Логинова теперь заразная. И мужика-то не поймали. Получила Верка одни неприятности. А Танькина мать умная, она по-тихому к Евгении Ивановне подъехала и денег получила. Никто ничего не узнал. Танюха одной мне по секрету рассказала, потому что мы с первого класса дружим.

– И вы с Мариной Степановной решили не упустить свой шанс, – кивнула я. – Отличная идея. Понимаете, что вы стали основными подозреваемыми? Всеволода тяжело ранил человек, который его ненавидел. О ком следователь в первую очередь подумает? О несчастной, поруганной девочке и ее обиженной маме. То есть о вас, мои драгоценные.

Лиза заплакала, а Марина растерянно забормотала:

– Нет-нет, я на Севу не сердилась. Нехорошо, конечно, что он с моей дочкой спал, но Лизавету дома не удержать, все равно бы невинности лишилась. Нам нужны деньги.

– Можете не запевать сначала, – остановила я Райкину. – Елизавета, ты долго… э… дружила с Севой?

– Да, – всхлипнула та, – у нас был настоящий роман, а не такой, как у него с остальными: потрахался один раз, в клуб привел, ерунду подарил и разбежались. Мы целый месяц вместе жили, я была его постоянной девушкой. Сейчас покажу!

Лиза вскочила и убежала.

– Не осуждайте меня, – захныкала Марина. – Нынешняя молодежь никого не слушает, им старшие не указ. Жизнь страшная стала, без денег никуда.

Я отвернулась к окну. Современные дети разные, есть плохие, есть и хорошие. Идея потребовать у Ковалевой миллион принадлежит Марине Степановне, а ее нельзя назвать представительницей юного поколения.

– Вот, смотрите, – заявила Лизавета, возвращаясь на кухню, – кофта в пайетках, самая модная, юбка кожаная, туфли итальянские, – все это подарки Севы. Он меня любил!

– Целый месяц! – не выдержала я.

– Да! – гордо подтвердила Лиза. – Мало кто рядом с Ковалевым так долго удержался, я рекорд поставила. До меня у Севки Анжела была, с ней он всего неделю провел.

– Ну что с ними делать! – воскликнула Марина. – Смотрят телевизор, а оттуда постоянно вещают про богатых! Купят журналы, там снимки женщин в шубах, брильянтах, они гуляют по Шалевелю, тратят на один ужин по тысяче евро.

Лиза скорчила мину.

– Мам, не позорься! Сто раз тебе говорила, не Шалевель, а Куршавель. И на тысячу евро там нормально не поешь, одно вино в десять раз больше стоит.

Марина застонала.

– Вот! Слышали? Думаете, она в этот самый, что не выговорить, ездила? Нет, конечно, начиталась прессы. И что я ей могу дать с зарплатой в три копейки?

– Лиза, кто мог желать смерти Севе? – спросила я у девочки.

Она почесала лоб.

– Севку все любят, он добрый, щедрый, если с тобой расстался, нос не воротит потом. Столкнешься с ним в каком-нибудь клубе, всегда коктейлем угостит. Правда, он почти всегда в «Туннеле» чудит.

Я удивилась.

– Что значит «столкнешься с ним в каком-нибудь клубе»?

Лиза ухмыльнулась.

– Клуб – это такое место, где…

– Можешь не рассказывать, я в курсе, – остановила я любительницу развлечений. – Меня удивило, что Всеволод ходил в разные точки. Как это совмещалось с его работой?

Лиза тоненько засмеялась.

– А как у всех! Днем пашут, вечером гуляют.

– Насколько я знаю, Всеволод работал управляющим в «Туннеле», – протянула я.

Лиза округлила глаза.

– Кто вам наврал? Севка бизнесмен, он… как его… этот… забыла, короче, богатый человек.

– Но деньги вы решили вымогать не у Всеволода, а у его матери, – парировала я.

Лиза снисходительно улыбнулась.

– Так он знает, что у нас по любви все было, ничего не даст. А Евгения Ивановна не в курсе, она втихую бабло вытряхивает. Танькину маму Ковалева просила: «Дорогая, пожалуйста, давайте все тихо уладим. Не хочу, чтобы сын или муж знали. Мне второй Гали не надо».

Я уставилась на окончательно протрезвевшую и, похоже, прекрасно себя чувствующую девицу.

– Второй Гали?

– Да, – охотно пояснила Лиза, – она с Севкой трахалась и совсем обнаглела, решила, что он теперь обязан с ней всегда ходить. Сева бортанул дуру культурно, не обидел, купил ей кольцо, сережки, цепочку. Нет бы Галке спокойно все надеть и радоваться, но она, коза, давай права качать. Припрется в один клуб, посмотрит, там ли Сева, если нет, в другой едет. В конце концов непременно его найдет!

– В Москве несколько тысяч заведений, – остановила я Лизу. – Галя успевала за короткое время везде побывать?

Елизавета расхохоталась и растопырила пальцы на руке.

– Вот сколько в городе точек, куда приличный человек пойдет! В хрюкинский район, в пельменную с вывеской «Караоке вой» никто из наших и не заглянет. Галина Севку выслеживала, на шею ему вешалась, плакала. Ну чего еще от кретинки ждать? Ковалев терпел ее закидоны целую неделю, потом не выдержал и дал ей в нос! За дело! А его кто-то на мобильник снял, в Интернет отправил, снимочек теперь по Сети гуляет. А тетка в клуб приехала, в «Туннель», я как раз с Аськой у стойки сидела, а Сева с другой стороны с Ахметом трепался. Вдруг баба вваливается, совсем старая, такой лучше в девять вечера спать ложиться! Галка давай орать: «Ага! Это он мне дал!»

Ну в смысле кольцо! А Сева молчит! И пошла у них скандальная история. А тетка им орать! А Витька их вон гнать! А Ахмет в машину сел!

У меня закружилась голова.

– Лиза, пожалуйста, повтори, но не так быстро.

Она замахала руками, я сосредоточилась и через некоторое время разобралась в сути произошедшего.

Сева подарил своей очередной девочке перстень, слишком массивный для ее руки, но Галя обрадовалась и сочла презент за предложение выйти замуж. Целую неделю Всеволод везде показывался с Галиной, прилюдно обнимал красавицу, а потом переметнулся к другой. В отличие от прежних любовниц Ковалева, Галя оказалась приставучей, бегала за ним и постоянно пыталась привлечь к себе его внимание. Очень скоро над ней все стали смеяться, но девушка не обращала на это внимания: она хотела вернуть Севу.

Некоторое время назад, дату Лиза не помнит, она приехала в клуб «Туннель», увидела там Севу, подошла поздороваться, получила от него коктейль, села у стойки и заметила Галину, которая незамедлительно погрозила ей кулаком. Елизавета показала ополоумевшей нахалке язык и расхохоталась. Взбешенная Галя ринулась к Лизе, плюхнулась около нее на высокий табурет и зашипела:

– Не смей приставать к моему жениху!

– Ой, не могу, – захлебнулась смехом Лиза. – Галка, не позорься, народ ржет. Всем понятно, что Сева никогда с тобой в загс не пойдет.

Галина сунула Лизе под нос руку.

– Видишь?

– Что, кольцо? – спросила та. – Симпатичное, похоже, старинное.

– Сева подарил, – громко, так, чтобы слышали все, кто находился рядом, объявила Галина. – Если мужчина на палец перстень тебе надевает, сразу понятно, каковы его намерения!

Внезапно Лизе стало жаль Галю. Постоянным посетительницам клуба Сева нравится, почти со всеми у него были блицроманы. Обаятельный, щедрый, улыбчивый парень, сын богатых родителей и сам крупный бизнесмен, ухитрился ни с кем не поссориться. Любовницы не держали на него зла: разве можно обижаться на плюшевого мишку? Но, с другой стороны, все понимали: Всеволод совершенно не годится на роль мужа, он излишне влюбчив, не способен хранить верность и еще не нагулялся. Красавицы знали, что у Ковалева есть мамаша. Иногда она звонила сыну, и Сева начинал сюсюкать:

– Мамуля, дорогая…

Похоже, он обожал свою родительницу, а та нежно относилась к сыну. Ну и какие шансы понравиться потенциальной свекрови были у Гали, девочки из малообеспеченной семьи? Ей следовало поплакать в подушку и искать себе другого парня.

– Еще раз приблизишься к моему Севочке, – зло вещала Галя, – зубов не соберешь! Мала еще по ночам зажигать!

Лиза хотела достойно ответить на грубость, но услышала шум, отвернулась от свихнувшейся Гали и увидела около Севы и Ахмета бабу, не похожую на посетителей «Туннеля». Старухе было лет сорок, не меньше. Выглядела она глупо – укладка крупными волнами, кофта с рюшами, серая юбка и ботильоны до середины лодыжки. Ну кто так одевается в клуб? Но самое странное то, что старая грымза наступала на Севу и орала:

– Немедленно верни! Кроме тебя, взять некому! Ты был в квартире!

Всеволод казался изумленным до крайности.

– Кто вы? Я вас не знаю!

– Хватит придуриваться, – топнула ногой старуха. – Милый кусик-лапусик! Ты вор!

Сева начал озираться.

– Где охрана? Уберите ее!

– Мерзавец, – вскипела бабенка. – Думаешь, тебе это, как всегда, с рук сойдет? Да только не со мной.

Незнакомка схватила Севу за рубашку, и тут Галя бросилась на помощь «жениху». Она с силой толкнула женщину, та, чтобы устоять на ногах, ухватилась рукой за стойку.

– Отлипни, – заорала Галина и изо всей силы шлепнула обидчицу ладонью по пальцам, – отвали от моего мужчины!

Массивный, подаренный Всеволодом перстень поранил кожу незнакомки, на широкой доске, окружавшей бар, появились капли крови.

– Эй, ребята, успокойтесь, – приказал бармен, хватаясь за тряпку, – Галина, заткнись, или тебя выведут. А вы, женщина, не бузите, вышибалу недолго позвать.

Лиза замерла в предвкушении. Сейчас старуха устроит спектакль! Схватит Галку за крашеные волосы и постучит ее башкой о барную стойку. Но ситуация стала развиваться неожиданно. Тетка внезапно вполне мирно сказала:

– Какое у тебя красивое кольцо.

– Сева подарил, – не преминула похвастаться Галка, – как своей невесте.

– Заткнись! – рявкнул парень.

Лиза удивилась еще больше: Сева никогда не хамит, уж как Галина ни нарывалась, а он ни разу не послал ее по правильному адресу. С чего бы ему сейчас злиться?

– Можно посмотреть? – заискивающе спросила незнакомка. – В руках подержать?

– Вали отсюда на… Галя, отойди от нее, живо! – заорал Всеволод.

Но дуреха не послушалась, стащила перстень с пальца и положила в ладонь тетки.

– Любуйтесь. Здоровское, да?

Баба сжала кольцо в кулаке и повернулась к Севе.

– Сам ей объясняй, а я ухожу. Кабы не твой отец… если бы не он… сидеть бы тебе, подонку, в тюрьме. Ну ничего, еще дождусь, увижу тебя за решеткой. Непременно там очутишься, мразь!

Высказавшись, тетка в два шага очутилась у двери и исчезла.

– Кольцо! – завизжала Галя. – Держите воровку!

Она вскочила и хотела бежать за женщиной, но Сева успел схватить ее за юбку и приказать:

– Стой!

– Отпусти! – закричала Галка. – Она уперла перстень! Твой подарок!

И тут Ковалев со всего размаха отвесил красавице оплеуху. Галина дернулась и упала на пол. Всеволод схватил со стойки бутылку воды, залпом осушил ее и ушел. Никто из присутствующих не забеспокоился. В клубах всегда громко играет музыка и царит полумрак, основная масса посетителей ничего не видела и не слышала, в курсе были лишь несколько человек, сидевшие у стойки. Но все они, включая Лизу, были на стороне Севы. Галина слишком уж приставала к парню, вот и нарвалась. Если бы на месте Ковалева был другой мужчина, противной липучке досталось бы намного раньше и больше, одной затрещиной дело не обошлось бы. Галина должна радоваться интеллигентности и незлобивости Ковалева. Но, видно, любое хорошее воспитание имеет свои пределы. Тупая Галка умудрилась-таки разозлить «жениха».

Лиза перевела дух и ухмыльнулась.

– Думаете, Галина намек поняла? Не-а! Она поперла к Севке домой. Видали дуру? Специально вечером поехала, взяла с собой Наташку Сазонову, тоже идиотку, она потом нам все и растрепала, чего да как там произошло. Дома Севина мать оказалась. Галина только рот раскрыла, про женитьбу вякнула, а Евгения Ивановна в секунду деньги принесла и ей в руки сунула: «Забирай, девочка, сделай аборт, потом съезди отдохнуть, и все забудем. Сева еще молод, ему рано о семье думать».

– Аборт? – подскочила я. – Галина была беременна?

Лиза махнула рукой.

– Ой, да нет, конечно. Это она наврала, думала, Евгения Ивановна внуков хочет и заставит сына на ней жениться! Дура! Но и Севкина мать тоже хороша, ни справки не спросила, ни к врачу не отвела, сразу бабло отсчитала. Хотя с ее-то доходами это не удивительно. Что Ковалевой пара-тройка миллионов! И Галька, дура, запросила всего пятьсот евро! Да ей хватило! В клубы она теперь не ходит, я ее не вижу! А ту сценку, когда Севка ей в морду въехал, в Интернет выложили, кто-то сфоткал. Думаю, Евгении Ивановне прикол не понравился, вот она и поторопилась ситуэйшен замазать.

Глава 10

– Можешь описать женщину, которая забрала кольцо? – потребовала я.

Лиза кивнула.

– Конечно. Такая… Ну, в общем, как вы с мамой!

Несмотря на неприятный разговор, мне стало смешно.

– Марина – брюнетка с карими глазами и длинными вьющимися каштановыми волосами, носит сорок восьмой размер. Я ниже ростом и меньше в объеме, у меня короткая стрижка, я натуральная блондинка. Уточни, на кого больше смахивала дама, укравшая у Галины перстень.

Лиза выпятила нижнюю губу.

– Ну… она не девочка!

Я решила задать наводящие вопросы:

– Высокая?

– Нормальная, как все, кому сто лет, – схамила негодница.

– Полная или худая?

– Нормальная.

– Цвет волос?

– Ну… нормальный, никакой, прическа куриная, – сообщила Елизавета.

– У куриц не бывает волос, – вздохнула я.

– В смысле тупая, – уточнила Лиза, – такие училки по праздникам делают. И одежда у нее на костюмчик нашей физички смахивала, ботильоны как у русички. Жуть зеленая.

– Платье зеленого цвета? – обрадовалась я хоть какой-то информации.

– Не, юбка с кофтой серые, – замотала головой Лиза.

– Попытайся вспомнить какую-нибудь примету, – взмолилась я.

Девица засопела, вдруг ее круглощекое, по-детски пухлое личико просияло.

– Палец! Указательный! Она руку протянула, и я увидела!

– Что? Говори скорей, – потребовала я.

– Она его испачкала! – радостно заявила Лиза. – Чем-то черным! Тушью для ресниц или пастой из шариковой ручки.

– Спасибо, Лиза, – произнесла я. – Замечательная примета, с ее помощью я непременно отыщу незнакомку. Кто еще в тот день сидел у стойки?

Лиза отбросила за спину длинные волосы.

– Ахмет, Анька Решетилова, Сева, Галка и я. Еще Костя, бармен.

– Можешь дать мне их телефоны? – безо всякой надежды на успех попросила я.

Лиза кивнула.

– Сейчас мобилу принесу.

Она хотела выйти из-за стола, но притормозила.

– Зачем они вам?

Очень хороший вопрос. Интересно, какой ответ на него можно дать?

– Хочу позвонить ребятам, – терпеливо сказала я.

Лиза округлила глаза.

– А некому! Ахметка умер. Анька тоже, и Кости в живых нет.

– Подожди, – пробормотала я. – История с кольцом случилась не так давно, и тогда вся компания, живая-здоровая, восседала в клубе.

Елизавета втянула на диванчик ногу.

– Ахметка вроде от передоза помер. На Аньку маньяк напал, горло ей перерезал, сумочку забрал. Костя с работы пешком шел, он жил рядом, ему шею ножом покромсали… Ой! Мама!

Лиза зажала рот рукой.

– Что? Что? – засуетилась Марина. – Тебе плохо? Сколько раз повторять: не пей разноцветную гадость! Намешают в бокал невесть чего, консервированной вишней засыпят и подают дурочкам.

– Мама! – прошептала Лиза, став похожей на третьеклассницу. – Мама! Они все умерли! Севка в больнице, да? На него тоже напали? Ой! Мне страшно!

Елизавета сползла под стол, я наклонилась и приподняла край скатерти.

– Из всех, кто сидел в тот вечер у стойки, в живых остались только ты и Галина? Дай мне ее телефон.

– Севка умер? – в ужасе спросила Лиза.

– Нет, но он в очень тяжелом состоянии, в реанимации, с рассеченным ножом горлом, – ответила я. – Ты уверена, что Ахмет скончался от передозировки? Как его фамилия?

– Не знаю, – заплакала Лиза, – просто Ахмет! Как придешь в «Туннель», он у бара сидит, «Мохито» пьет. Ахметка как колонна, никуда не девался, а потом пропал. Все говорили, что он на игле сидел, не на коксе. Ма, принеси мобилу!

Марина послушно сходила в прихожую и подала дочери слишком дорогой для школьницы сотовый. Лиза набрала номер и крикнула:

– Галк, ты? Здрасте! Это ее подруга, Лиза. Ой! Ой! Нет! Ой!

Аппарат отлетел к мойке, я подняла его и сказала в трубку:

– Простите за поздний звонок.

– Ничего, – ответил тихий мужской голос, – я не сплю. Галочки нет в живых. Она умерла. Девочка, которая звонила, похоже, ничего не знает, бедняжка.

– Извините, – прошептала я, – очень сожалею о вашей потере.

– Все в порядке, – успокоил меня собеседник, – я не родственник, а хозяин квартиры, которую ее мать снимала.

У меня вырвался судорожный вздох, потом вопрос:

– Но как к вам попал телефон Гали?

– У Олеси Теодоровны из-за похорон напряженка с деньгами, – пояснил собеседник, – она мне в счет оплаты предложила мобильный дочери. Девочке он ни к чему на том свете, трубка совсем новая, дорогая, и я согласился.

– Как вас зовут? – очнулась я.

– Степан Петрович, – представился он.

– Случайно не знаете, что произошло с Галей? – спросила я.

Степан Петрович деликатно кашлянул.

– Не интересовался, неудобно. Знаю, что на нее маньяк напал, порезал девушку, вроде ограбил.

– Можете назвать фамилию Гали?

– Горбанюк, – без задержки сообщил владелец квартиры, – они с матерью из Артемовска, городка на Украине, приехали в Москву счастья искать. Олеся Теодоровна в горничных у богатого человека служила. У себя на родине она медсестрой работала, с образованием женщина, умная, поэтому и подалась в столицу России, бросила насиженный насест, друзей, хотела, чтобы Галочка в институт поступила, пристроила ее в московскую школу. И видите, как вышло? Увезла дочку назад в цинковом гробу. Как с ней связаться, я не знаю. До свидания.

Я захлопнула крышку телефона и протянула его Лизе, но та сидела, уткнувшись лицом в колени, и не взяла трубку. Мобильный схватила Марина и запричитала:

– Лизавета! Остаешься завтра дома, носа на улицу не высовываешь!

– Ага, – всхлипнула любительница веселья.

– Никаких гулянок! – закричала мать.

– Да, мамочка, – не стала спорить Лиза.

Марина уперла руки в боки.

– Почему полиция маньяка не ловит? Сколько он еще должен детей убить, чтобы вы встрепенулись? Ходите по домам, богатых защищаете! А про бедных не думаете! Если ребенок из простой семьи, значит, пусть его жизни лишают?

– Ма, Севке тоже досталось, – напомнила Лена, – и Евгения Ивановна умерла!

Марина рухнула на табуретку, обхватила голову руками и заплакала, повторяя на одной ноте:

– Что творится? Что делается?

Лиза выползла из-под стола.

– Мамулечка, успокойся, я пока жива.

– Пока! Не смей так говорить, – взвизгнула Марина и обняла непутевую дочь.

* * *

Утром я первым делом позвонила Костину и потребовала:

– Немедленно посмотри дела Галины Горбанюк, Анны Решетиловой, Ахмета и Кости.

– У мужчин фамилии есть? – спросил в свою очередь Вовка. – И отчества у них и у женщин?

– Не знаю, – ответила я. – Константин работал барменом в клубе «Туннель», Ахмет был завсегдатаем того же заведения.

Костин выслушал мой рассказ.

– Наведу справки непременно. Но для тебя уже есть одна новость. В крови Жени обнаружено большое количество токсина.

– Ковалеву отравили? – ахнула я.

– Сначала выслушай, потом задавай вопросы, – разозлился приятель. – Яд входит в состав мази «Кобратин», которую используют больные радикулитом, мажут поясницу, еще ее втирают в суставы, пораженные артритом. Сейчас на рынке полно таких средств, конкуренция огромная, но «Кобратин» позиционируется как гомеопатия. Крем активно рекламируют, по телевизору часто запускают ролик, небось ты его видела.

– Не помню, – вздохнула я.

– Скачет по дорожке лягушка, волочит задние лапы, наталкивается на упаковку с надписью «Кобратин», намазывается желтой мазью и, оп-ля, превращается в красавицу с…

– Двумя стройными ногами, женским телом и пучеглазой мордочкой, – не дала я договорить приятелю, – страшнее ничего не видела. Интересно, кто надоумил авторов ролика приделать к телу красотки голову жабки?

– Вспомнила! – обрадовался Вовка. – «Кобратин» считается безвредным препаратом, но в его бутано… мето… мне сразу не произнести… Если перейти на простой язык, это яд, который выделяет некий вид морских медуз.

– А почему это средство назвали «Кобратин»? – заинтересовалась я.

– Чтобы народу понятнее стало, – пояснил Вовка, – про полезные свойства змеиного яда все знают, а про медуз мало кто слышал. Так вот, в крови Евгении полно этого медузьего токсина. Концентрация высокая, но не смертельная. Следов уколов на теле Ковалевой нет, и отрава в кровь поступила не орально.

– А как? – не поняла я.

– Вероятно, через кожу, – уточнил Вовка.

– Надо проверить, пользовалась ли Жека «Кобратином», – пробормотала я. – А почему ты насторожился? Мазь от артрита – распространенное лекарство.

Костин чем-то зашуршал.

– В истории болезни Евгении нет никакого упоминания о неполадках с суставами или позвоночником. Ковалева, как это ни прискорбно звучит, скончалась, будучи в отличной форме. Ни малейшей патологии. Могла прожить еще лет пятьдесят. Зачем ей лечебная мазь?

– Понятия не имею, – вздохнула я, – в последнее время она иногда заговаривала о лишних килограммах, прилипших к талии и бедрам. Может, она использовала «Кобратин» в качестве средства от излишнего веса?

– Глупее ничего не слышал, – хмыкнул Костин.

– Ты просто не знаешь, на что способны женщины, желающие стать стройными, – возразила я. – По Москве давно ходят разговоры о волшебном действии одной мази, которую прописывают при прострелах и растяжениях. Снадобье содержит вытяжку из семян жгучего перца, и пользоваться им большое испытание, очень уж сильно жжет. Но некоторые тетушки считают, что крем разрушает жировые отложения, наносят его толстым слоем и терпят боль в надежде уменьшиться в объемах.

– Во дуры, – заметил Костин, – но Ковалева не принадлежала к армии безмозглых идиоток. И самое главное: «Кобратин» – чистейшей воды надувательство, в нем практически нет ядовитой составляющей.

– Вовка, только что ты сообщил про медуз, а теперь даешь задний ход? И в начале нашего разговора заявил, что в крови Жеки обнаружено много яда. Как прикажешь тебя понимать? Токсин присутствует или отсутствует? – спросила я.

Костин рассердился:

– Разве я изъясняюсь на китайском языке? Сейчас на рынке много лекарств, от которых толку, как от козла молока. Вреда они, правда, тоже не нанесут, это чистое плацебо, кое-кому, особо внушаемому, они могут даже временно помочь. «Кобратин» из этой серии. Токсичной составляющей в мази микромизерное количество.

– Зато стоит он немало, – возмутилась я, – и агрессивно рекламируется по всем СМИ.

– Чтобы накопить дозу отравы, равную обнаруженной у Ковалевой, нужно намазываться толстым слоем этого средства каждый день по многу раз в течение не одного года, – не обращая внимания на мое замечание, сказал Вовка. – Я тебе говорил, что в организме Жеки есть яд, соответствующий тому, что содержит «Кобратин». Но, учитывая его количество, предполагаю: в кровь Ковалевой он поступил не из мази.

– Хорошо, пусть она каким-то образом получила токсин. Но ты же уверяешь, что доза не смертельна. И, позволь напомнить, Жека выпала из окна. Наверное, надо забыть о медузах и сосредоточиться на человеческом факторе, подумать о врагах Ковалевой! – воскликнула я.

– Не спеши, – остановил меня Костин. – Роман изучил информацию по этим морским обитателям, и выяснилась интересная вещь. Ученые давно присматривались к тем медузам, пытались использовать их яд для лечения больных, но потом отказались от этой идеи. Токсин хитрый, он имеет свойство накапливаться в организме человека и воздействовать на его нервную систему. Знаешь, что бывает с тем, кто превысит терапевтическую дозу? У бедняги появляются вспышки ярости, неконтролируемого гнева, он будет крушить все вокруг, превратится на время в озлобленное чудовище, потом вернется в привычное состояние и вскоре снова озвереет. Припадки возникают на пустом месте, без всякой разумной причины. И самое неприятное, если человек отравлен до такого состояния, вылечить его практически невозможно. Остается лишь держать несчастного до конца жизни на сильных успокоительных. Подробных исследований по яду медуз этого вида в России не проводили. Их тщательно изучали в Америке и пришли к выводу, что лучше их в фармакологии не использовать, потому что у каждого человека свой порог восприятия токсина. Один десять лет может принимать дозы яда, и ничего не случится, другой же буквально сразу, от первого контакта, впадет в буйство. Америкосы сначала решили, что все дело в весе и возрасте, предполагали, что дети, худенькие женщины и старики отравятся быстрее, чем молодые спортивные мужчины. Но потом стало ясно: токсин непредсказуем. Естественно, на людях его не испытывали, но обезьяна в расцвете сил и здоровья могла начать буйствовать после первого же приема, а пожилое или, наоборот, очень юное животное никак не реагировало на яд. Вот почему практически во всем мире было решено медуз не трогать. Но наши бизнесмены от фармацевтики не побоялись выпустить «Кобратин». Правда, повторяю, токсина там жалкие микродозы.