Текст книги "Бабушка по ипотеке"

Глава 3

Когда Жанна добралась до квартиры тетушки, ее снова поджидал сюрприз. Возле двери стоял рослый плечистый мужик, на вид лет тридцати – тридцати пяти, который жал на кнопку звонка. Глядя на то, как упорно он держит свой толстый палец на маленькой пимпочке, Жанна испытала смутную тревогу. А уж когда он заколотил в дверь, крича: «Открывайте! Я знаю, что вы дома!» – Жанна встревожилась еще больше.

Когда мужик взревел: «Ну, старая перечница, ты у меня еще попляшешь!» – она и вовсе уверилась, что мужик имеет претензии к обитателям данной квартиры. А так как до сего дня тут обитала ее тетушка, то Жанна сделала логичный вывод, что претензии у этого типа именно к ее тетушке Любови.

Откуда тут взялся этот мужик? Что ему нужно? Оставалась слабая надежда, что это водопроводчик или электрик, которого тетушка вызвала для какой-то надобности, а затем по рассеянности и забыла.

И Жанна спросила:

– Вы кто?

Мужик повернулся к ней всем корпусом, морда у него была красная и злая. И Жанне внезапно стало страшно. С опозданием она заметила, что в руках у этого типа нет ни чемоданчика, ни чего-либо другого, что позволяло бы заподозрить в нем работника ЖКХ. Да и одет этот тип был вполне прилично, никак не в рабочую робу. И с чего Жанне вздумалось считать его водопроводчиком?

Она продолжала вглядываться в этого персонажа. Точно не водопроводчик. На запястье болтаются дорогие часы. Куртка и штаны пошиты фирмой, которая дряни не шьет. Опять же из кармана выглядывает брелок от машины. Да и лицо этого мужчины показалось Жанне где-то даже симпатичным. Если сделать скидку на красноту и злость, то парень был очень ничего себе.

Вот только что ему тут понадобилось? И хотя Жанна наморщила лоб от усердия, на ум ничего дельного не приходило.

– Вы кто? – повторила она свой вопрос, так как мужчина сверлил ее ответным взглядом совершенно молча.

– А тебе какое дело?

– Такое, что вы звоните в дверь моей квартиры.

– Твоей квартиры?

Кажется, мужчина был поражен.

– Вот эта квартира твоя?

И он ткнул в дверь квартиры тетушки.

– Моя.

– Врешь!

– Кто вы такой? – в третий раз спросила у него Жанна. – Отвечайте быстро, а в противном случае я вызываю полицию.

– Зачем полицию-то?

– Может быть, вы грабитель какой или вор. Пронюхали, что квартира пустая, вот и решили поживиться на халяву.

На самом деле грабить в квартире тетушки было особо нечего. Любовь к вкусностям и деликатесам перевешивала в тетушке все другие стремления. Ни техники современной, ни модной мебели у нее не имелось. То золотишко, что у нее было, тетушка надела на себя. Да и немного его было. К тому же для вора мужик вел себя слишком нагло и шумно.

– Ишь ты, шустрая какая! – возмутился он. – В полицию она пойдет! А если я тебе скажу, что квартира эта моя?

– Как это ваша? Вовсе она не ваша! Она принадлежала моей тете.

Жанна сказала в прошедшем времени, потому что мысленно уже считала квартиру своей. Других родственников у тетушки нет, ясно, что квартиру она завещает либо Жанне, либо Алине, к которой, видимо, привязалась. Вчера вечером даже какие-то игрушки принялась ребенку мастерить. И играла с Алиной с явным удовольствием, они и пели, и танцевали, и стишки рассказывали. Вообще, будучи в хорошем расположении духа, тетя была веселым и заводным человеком. Вот только жалко, что хорошее расположение духа у нее бывало крайне редко. А приступы неумеренного, даже неестественного оживления сменялись затяжными приступами депрессии и даже вспышками злобы.

Мужика слова Жанны насторожили:

– А почему это ты сказала «принадлежала»?

– Потому!

Голос Жанны прозвучал значительно. И мужик насторожился еще больше.

– Квартира принадлежала и принадлежит моей тете, – повторила Жанна.

– И в каком это смысле тете?

– Родной моей тете!

– Хочешь сказать, что ты племянница старухи?

– Если вы про мою тетушку Любовь Михайловну, то да, я ее племянница.

Какое-то время мужик молча мерил Жанну взглядом. Много времени ему на это не понадобилось, Жанна была невелика ростом. Всего-то метр в кепке. Но жизненной силы и энергии при ее маленьком росте у девушки было в избытке. На трех таких вот рослых мужиков вполне бы хватило и осталось бы еще на какую-нибудь среднестатистическую офисную тетеньку.

– А мне по фигу, чья ты там племянница. Квартира моя. По завещанию моя!

– По какому завещанию?

– А вот по этому!

И мужик в самом деле вытащил из кармана какую-то бумагу и сунул ее Жанне под нос.

– Глянь, если не веришь.

Жанна подошла и взяла из его рук бумагу.

– И не боитесь мне его давать?

– Это же ксерокс! – заржал мужик.

– Цветной?

– Дура темная! Про цветной ксерокс никогда не слышала?

Но Жанна не обратила внимания на его хамство. Она жадно читала.

– Гражданка Сергеева Любовь Михайловна, год рождения… Тра-та-та… Ах, вот, завещает свою однокомнатную квартиру на улице Красных… Кубышкину Андрею Семеновичу! Андрей – это вы?

– Я!

– Мама родная! – не сдержавшись, вскрикнула Жанна. – Откуда у вас это завещание? Где вы его взяли?

– Интересное кино. Племянница, а не знаешь, что я за твоей теткой вот уже третий год ухаживаю.

Жанна оторопела. Ухаживает? В смысле ухлестывает? Неужели это и есть один из тех поклонников, о которых без умолку трещала ее тетушка? Если так, то честь и хвала старой кокетке. В ее возрасте заловить такой вполне приличный вариант… Даже Жанна бы от такого мужчины не отказалась. Ну, в смысле, если бы он не претендовал на ее квартиру, точно бы не отказалась. А так-то они злейшие враги и конкуренты.

Потому что чем дольше вглядывалась Жанна в лицо Андрея, тем меньше она видела в нем намеков на какие-то теплые чувства к ее тетушке.

– Тебе не тетушка моя нужна, а ее квартира!

– Ясное дело, что квартира, – фыркнул Андрей. – Говоришь, откинулась бабка?

Жанна ничего такого не говорила, но возражать не стала. Пусть Андрей чего-нибудь скажет по этому поводу.

И Андрей сказал.

– Давно пора, – произнес он удовлетворенно. – Бабка мне всю кровь выпила. По два раза в год отдыхать желает. Да все в лучших санаториях. Ривьеру требует. С трудом уломал вместо Франции к нам в Зеленогорск съездить. Там тоже Ривьера, только Северная.

Ах, вот о какой Ривьере шла речь. Жанна ощутила нечто вроде облегчения. Сама-то она никуда круче Египта не летала, было бы трудно признать, что старая тетушка кое в чем обошла ее. А так при случае Жанна сумеет поставить родственницу на место, если та снова вздумает тыкать ей в лицо тем, какая она крутая и какая дрянь и поломойка Жанна. Но в то же время Жанна почувствовала и нешуточную тревогу.

Если тетушка брала деньги у этого типа на свой отдых, то он может потребовать их с нее через суд. Или как-то иначе попытаться их стребовать. Нельзя говорить ему, где тетушка. Пусть поищет.

И Жанна изобразила удивление:

– А почему вы сказали, что тетушка откинулась?

– Ты сама сказала.

– Нет, не говорила.

– Говорила. Ты сказала, квартира принадлежала. А потом поправилась: принадлежала и принадлежит. Разве тетя умерла?

– А разве нет?

– Я не знаю.

– Как не знаешь? – возмутился Андрей с видом человека, обманутого в своих лучших ожиданиях.

Жанна не стала отвечать ему на этот вопрос. А вместо этого спросила сама:

– Почему вы стучите и шумите? Тети разве нет дома?

– Нет.

Мужик бросил подозрительный взгляд на девушку.

– А ты точно ее племянница? Что-то она мне о тебе ничего не говорила.

– А кто же я тогда?

– Конкурентка! Может, бабка и тебе завещание решила настрочить. Так ты учти, я тут первый.

– Пожалуйста, – сделала безразличное лицо Жанна. – Кому тетя захочет, тому и завещает. На кого последнего завещание написано, тот и в дамках. А вы не знали?

– Ну, я так просто тебе не дамся. Не вздумай меня обойти!

– И не собиралась вовсе. Все будет решать тетя.

– Она уже все решила!

И Андрей снова сунул Жанне завещание под нос.

– Ясно тебе? Никаких племянниц в нем нету! Квартира одному мне достанется!

– Пока еще рано о чем-то говорить. Или вы уверены, что тетя мертва? Может, вы ее сами… того?

Жанна нарочно провоцировала Андрея, стремясь отвлечь его от неправильных мыслей. Сейчас важно вытрясти из этого типа как можно больше. А пока он в растерянности и не знает точно, что с тетушкой, они вроде как в одной лодке. Может, чего и выболтает ей этот пижон в красных тапочках.

Под курткой Андрей был одет в спортивный костюм, а на ногах у него красовались спортивные туфли. И все бы ничего, но были эти туфли такого темно-розового цвета, который смотрелся почти красным. Но все же именно почти, а на деле оставался розовым. И Жанне, которой нравились строго одетые мужчины, стало смешно. И от его туфель, и от того, как он испугался ее намека.

Услышав, что Жанна намекает, что он расправился с Любовью Михайловной, парень даже затрясся.

– Ты это… того… Чего говоришь-то?

– Откуда я знаю. Тети нет, к телефону она не подходит, может быть, вы ее уже под елочкой в лесу закопали.

– И на кой я тогда в дверь бы к ней колошматился?

– Может, это спектакль. Или хотите внутрь попасть. Сейчас потребуете дверь вскрыть, и все, вы в квартире.

– Кабы я старуху убил, у меня бы ключи от ее хаты были.

– А у вас нет?

– Нет. У меня ключей от ее хаты нет.

Жанна ощутила мимолетный триумф. А вот ей тетушка ключики сама дала. Но говорить об этом Андрею она не стала. Еще расстроится бедняга. И так вон на нем лица нету, смотрит на нее, словно не верит, что судьба подкинула ему такую подлянку. У бабки, которую он взялся опекать, племянница нарисовалась. Но Жанна не собиралась жалеть доверчивого простака. Не надо быть таким дураком, чтобы тебя даже старуха смогла развести.

Спроси Андрей совета у Жанны, она бы уж ему объяснила: если ты, голубчик, и впрямь вздумал заграбастать себе квартиру одинокого пенсионера, заручись чем-нибудь понадежнее завещания. Например, договором ренты. Его пенсионеры подписывать не любят, потому что расторгнуть его практически невозможно. Вот с рентой тетушка была бы повязана по рукам и ногам. А так с завещанием, пусть даже и оформленным у нотариуса, извините, дорогой Андрюша. Завтра она откажется от завещания, и прощай, голубок. Даже если и удастся доказать через суд, что какие-то суммы ты на тетушку тратил, то как доказать, что это было из-за квартиры, а не подарки. А возвращать подарки ни один суд тетушку заставить не может. Это дело исключительно добровольное. И даже если обяжут ее что-то возместить Андрею, так что там она вернет со своей-то пенсии?

– А у тебя?

– Чего?

– Ключи, спрашиваю, у тебя есть?

– Нет, – соврала Жанна, не моргнув глазом.

– Тогда я даже не представляю, что и делать.

– Я тоже.

– Может быть, полицию вызвать? Пусть дверь вскроют? Вдруг она там… пахнет?

Ломать дверь? Жанна встревожилась. Нет, портить имущество тетушки она не даст.

– Пожалуй, это самый разумный вариант.

Жанна забеспокоилась еще больше. В голосе Андрея слышалась решимость. А при наличии у него на руках завещания или даже его копии, ему могли пойти навстречу. Надо было срочно убедить Андрея в том, что тетушка жива.

– Ладно, я пойду, – произнесла Жанна. – Если хочешь ломать, то делай это один. Не желаю, чтобы потом тетя предъявила мне какие-то претензии. И учти, я ей скажу, что отговаривала тебя, но ты не послушался.

– Сам сломаю, сам новую поставлю. Отвали! – огрызнулся на нее Андрей.

И Жанна отвалила. Но далеко она не пошла. Спустилась вниз и сразу же набрала номер тетушки.

– Ты доехала? – откликнулась та. – Ну, записывай, что мне привезти из вещей.

Жанна зашипела на нее:

– Заткнитесь и слушайте меня внимательно! До вещей ваших мне никак не добраться.

– Почему? – притихла тетушка.

– Тут возле вашей квартиры Андрей собирается взламывать вашу дверь.

– Ка-какой Андрей?

– Память отшибло? – злобно выпалила Жанна. – Освежить? Тот самый, на которого вы завещание оформили!

Тетя замолчала окончательно.

– И когда вы собирались мне об этом сказать? – наседала на нее Жанна.

– Честное слово, я собиралась. Просто забыла.

– Тетя, если бы я знала про этого Андрея, я бы никогда не повезла вас к себе.

– Да я откажусь от завещания хоть завтра. Сегодня хочешь? Приезжай, пойдем к нотариусу и все оформим. Я и сама жалею, что с ним связалась. Знаешь, я его даже теперь боюсь.

Жанна уже немного успокоилась и принялась соображать.

– Нельзя, чтобы он сломал вам дверь. Вряд ли он теперь станет ее чинить.

– А что же делать?

– Позвоните ему и скажите, что вы живы и здоровы.

– А если он спросит, где я?

– Соврите ему что-нибудь. Скажите, что отдыхаете.

– Где?

– В Геленджике!

– Хорошо, – безропотно согласилась тетушка и отключилась.

Похоже, она и впрямь струхнула. Из всего разговора Жанна вывела для себя следующее. С Андреем ее тетушка связалась не от хорошей жизни. И видимо, теперь искренне жалеет об этом. Но деньги она у него брала. И как быть с этим обстоятельством?

«Проблемы будем решать по мере их поступления», – утешила саму себя Жанна и стала ждать результатов своего звонка.

Они не заставили себя ждать. Андрей выскочил из подъезда, снова красный и злой. Увидев Жанну, он на мгновение притормозил возле нее и буркнул:

– Жива. В Геленджике отдыхает.

– Где?

– Где слышала! – схамил Андрей.

Он был серьезно озабочен и не скрывал этого.

– Видать, еще кто-то у старухи появился. Иначе с чего бы это ей вдруг в санаторий укатывать? Раньше она только за мой счет и за счет государства каталась. Но за его счет она в этом году уже отдохнула. Больше ей ничего не светило. Я ей денег тоже не давал. Скопить она не могла.

– Почему?

– Потому что транжира. Все деньги на разные лакомства тратит. На лекарства иной раз и то не остается. А сколько сожрать может, я прямо диву давался. Мешками ей колбасу-сыр-мясо-сливки-оливки таскал, а ей все мало. То и дело звонит, Андрюшенька, когда ты ко мне приедешь? Честно сказать, достала она меня. Если бы не те деньги, что я в нее уже вложил, давно бы плюнул и забыл про нее. Черт с ней, с квартирой, здоровье дороже.

– Вот и не переживайте, тетушка нашла вам замену.

– А пошла ты, – беззлобно ответил Андрей. – Сама-то не пожалей потом.

– Ты это о чем?

– Если со старухой вздумаешь связаться, не кайся потом. Она еще тот цветочек. Только кажется этаким одуванчиком, а на самом деле плющ!.. Да не простой, а ядовитый!

И с этими словами Андрей прошел к своей машине. У него была массивная черная «Тойота». Совсем не подходящая машина для человека, который разгуливает по городу в спортивном костюме и розовых тапочках. Впрочем, может, это и не его машина? Друг, например, дал покататься. Или любимая женщина. Или Андрей вообще работает шофером, и это его служебная машина.

Уже сев на место водителя, Андрей неожиданно опустил стекло на передней дверце и повернул голову в сторону Жанны.

– Учти еще одно. Если старуха такие фокусы не первый раз проворачивает, то дело может закончиться худо.

– Ты угрожаешь?

– Я-то человек мирный. Но вот другие… Другие могут и обидеться.

И с этими словами он ударил по газам, отчего его машина буквально сорвалась с места. «Мирный человек» оставил на асфальте длинные черные следы от горелой резины колес своего автомобиля.

Выждав, пока машина Андрея и он сам скроется из виду, Жанна вошла обратно в дом. Надо же выполнить задание тетушки. Да и квартиру убрать нужно. Хотя с ее сдачей, как теперь понимала Жанна, могут возникнуть серьезные осложнения. Если Андрей или другие, кого тетушка поводила за нос, примутся биться в двери и размахивать завещаниями, то потенциальные жильцы просто разбегутся. А несмотря на заверения Андрея в собственной «мирности», у Жанны были на его счет большие сомнения.

Даже если тетушка откажется от своего завещания (а она от него, конечно же, откажется прямо сегодня), оставался вопрос моральной ответственности перед Андреем. Насколько сильно обидится он, когда поймет, что Любовь его банально кинула? И каковы будут его действия? Следовало еще раз все хорошенько переосмыслить. И прибираясь в квартире, Жанна об этом только и думала. Так что в итоге, выходя из дома, для вечернего разговора с тетушкой была полностью готова.

Одного она не учла. Слежки. Когда Жанна выволокла из подъезда два баула, набитые вещами, которые тетушка сочла совершенно необходимыми на новом месте, и остановилась немного передохнуть, на нее внимательно уставилась холодным взглядом незнакомка. Вернее, сначала она впилась глазами в одну из сумок, которую Жанна извлекла из шкафа у тетушки и в которую сложила ее вещи. Сумка была приметная. Большая, легкая и прочная, она была украшена на боку красочной аппликацией в виде то ли сказочной жар-птицы, то ли павлина. Вот с этой сумки взгляд незнакомки и переполз на Жанну.

Та не заметила на себе чужого взгляда. Она не оглянулась, а лишь поправила волосы, потому что ей вдруг показалось, что их мимолетно коснулась какая-то легкая паутинка или насекомое. Ничего подозрительного не найдя, она встряхнулась, подхватила сумки и бодро потрусила в сторону станции метро. Оглядываться теперь ей назад не было ни нужды, ни резона, ни возможности.

Тяжелые сумки здорово оттягивали Жанне руки, так что ворочать головой даже вправо-влево ей было затруднительно. Стоило чуть двинуть головой, как у Жанны тут же начинали ныть и без того чрезмерно перегруженные мышцы шеи и плечевого отдела позвоночника. Поэтому передвигаться она предпочитала, вытянув вперед шею, так ей удавалось немного облегчить тянущую боль.

И конечно, Жанна не заметила, как после ее ухода от стены тетушкиного дома отделилась невысокая худая женщина, которая и двинулась следом. Женщина не делала попыток напасть на Жанну или причинить ей какой-то иной вред. Она просто шла за ней, не сводя с нее переполненных лютой ненавистью глаз. И ни у кого, кто мог это видеть, не осталось бы сомнений в том, что к Жанне у этой женщины есть какой-то весьма серьезный разговор.

– Дрянь! – шептали губы женщины беззвучные проклятья. – Гадина! Ты у меня еще попляшешь! Ты у меня еще узнаешь!

Злобные высказывания, летевшие в спину Жанны, могли бы легко свалить ее с ног, но девушка даже не дрогнула. Оно и понятно, проклятия предназначались не ей, а совсем другому человеку, которого и поджидала странная женщина у подъезда дома Любови Михайловны. Поджидала, поджидала, а встретила в итоге Жанну.

Не подозревая о странной преследовательнице, Жанна добежала до станции метро и нырнула вниз. Незнакомка последовала за ней, не раздумывая. Если бы она могла, то прожгла бы в Жанне дырку. Но увы, дырки не получалось.

– И куда несется! – злилась незнакомка. – На каблуках, а прыгает. Коза!

Жанна сегодня была в сапогах на внушительных шпильках, но это не мешало ей передвигаться весьма резво. Еще ее дедушка говорил: «Чем сильнее нагрузишь ишака, тем быстрей он идет». Вот и Жанна набрала столько, что теперь ей не терпелось избавиться от тяжеленных сумок побыстрее.

Если бы кто-то мог видеть этих двух женщин со стороны, то он бы неизбежно отметил их странное между собой сходство. Словно бы мать и дочь или сестры – старшая и младшая. Сильно старшая и сильно младшая. Разница в возрасте между ними составляла лет десять-пятнадцать. Но при внешнем сходстве их лиц, движений и фигур, была между ними и разница. Жанна была одета с претензией на шик, даже полушубок норковый у нее имелся, но все-таки многие мелочи выдавали в ней человека небогатого, каким она в сущности и являлась. А вот в ее преследовательнице невозможно было заподозрить малоимущую. Хоть на ней и был пуховичок, но одета она была с той самой особенно изысканной простотой, которая, как всем хорошо известно, покупается лишь за очень и очень большие деньги.

Таким дружным тандемом – Жанна впереди, незнакомка позади, они доехали до Сенной площади, где Жанне нужно было выходить. Незнакомка не отстала от Жанны и когда они оказались с ней наверху. Никакого сомнения не оставалось, она преследовала именно Жанну. Оказавшись на Садовой улице, она двинулась за Жанной, явно намереваясь проводить ту до самого ее дома.

Жанна еще прибавила шагу. Как лошадь, чувствуя близость дома, прибавляет шагу, так и у нее словно крылья за спиной выросли. Второе дыхание открылось. А все спасибо родной Садовой улице. Как же сильно Жанна ее любила! Может, для кого другого ничего хорошего в этом месте и не имелось, но Жанна бы с пеной у рта отстаивала, что лучше места на свете не найдешь.

Это был ее дом, тут она родилась, росла и выросла, и она любила эту шумную и в летние месяцы пыльную и душную улицу. И все равно, когда бы ее ни спросили, где она хочет жить, она бы неизменно ответила: только здесь, на своей любимой Садовой!