Текст книги "Шпионы у дачи"

– Илоночка, зайка, белочка моя любимая. Я даже не представлял, какой опасности ты подвергаешься.

Илона возразила, что опасности подвергается он сам, живя бок о бок с такими соседями.

– А мне бояться нечего, только меня и видели в вашем вшивом садоводстве!

– Илоночка, а зачем ты все-таки приезжала?

– Тебя увидеть! Доволен?

– Но почему же ты меня заранее не предупредила?

– Сюрприз хотела сделать!

– Илоночка, не надо больше таких сюрпризов.

– Кретин! Хотела посмотреть, есть у тебя новая девка или ты все по мне тоскуешь, как и говоришь. А ты, скотина такая, даже мне не обрадовался. Матери своей испугался, в дом меня пригласить не посмел. К извращугам этим поселил. Наверное, надеялся, что они меня там оттрахают всем своим коллективом. Признавайся! Надеялся на это?

– Илонка, что ты говоришь, – взмолился Кирилл. – У нас тут несчастье. Женщину ночью убили. Как раз на участке, где ты с хозяйкой дралась. Ты, когда убегала, возле их дома ничего подозрительного не видела?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… труп женский.

В ответ Илона разразилась очередной тирадой, из которой было ясно, что она была бы дико рада, чтобы трупом оказалась бы та ненормальная баба, которая напала на нее ночью.

– Нет, Илоночка, она как раз живехонька.

– Плохо! Времени жаль, а то бы я вернулась и придушила бы эту гадину! Она мне все лицо расцарапала. И парик украла! А он на заказ сделан, я за него почти тридцать тысяч отвалила! И еще год я девчонку с такими волосами уговаривала, чтобы она с ними ради меня рассталась. Кирилл, будь душкой, забери хотя бы парик у этой гадины!

– Я попытаюсь.

– Ты что, трусишь? Боишься ее?

– Нет, дело в том, что парик твой сейчас в полиции.

– Что делает мой парик в полиции?

– Дело в том, что кто-то нацепил его на убитую.

– Это она! – заверещала Илона. – Сумасшедшая! Она с меня парик содрала, она же его и на труп нацепила. Она! Больше некому! То-то я вчера ночью подумала, до чего в небе луна полная и большая. Полнолуние! Мне и то не по себе сделалось. А у этих больных вообще на луну особенная реакция. Наверное, у этой тетки обострение ее болезни сделалось.

– Вероника не оборотень, чтобы на Луну реагировать.

– При чем тут оборотень? Совсем меня за кретинку держишь? Она лунатик! Агрессивный лунатик! Во время полнолуния нападает на всех, кого увидит. Меня увидела, напала. Но я-то девушка сильная, я от нее отбилась и спаслась. А та баба, видать, не такой шустрой оказалась. Ну и пострадала!

– То есть, когда ты убегала, у тебя под ногами женские трупы не валялись?

Илона в ответ сообщила Кириллу, что тот круглый идиот, и посоветовала ему топать лесом. И бросила трубку.

– Она просто расстроена, – попытался оправдать ее Кирилл. – Всем хороша Илонка, только волосы у нее не очень. Вот и приходится компенсировать, парики и шиньоны заказывать. Парики Илона заказывает в частной мастерской. У нее там есть свой мастер, он просто волшебник, парик у него получается замечательный, но и деньги дерет за свою работу. Илоне обидно, что она потеряла любимый парик и потеряла его отчасти по моей вине.

Как ни сочувствовала Саша своему соседу, который после этого диалога с возлюбленной совсем сдулся, где-то она понимала и Илону тоже. Правильно она наорала на бывшего любовника.

Нет, ну что за тюфяк этот Кирилл! К нему прикатила шикарная девушка, а он не нашел ничего лучше, чем сунуть ее сначала в грязную берлогу к старому алканафту, а на ночь поселить в гнездо извращенцев. После такого приема Илона вправе быть злой на кавалера. Если у Кирилла и был шанс вернуть себе любовь Илоны, то он его бездарно профукал.

Видимо, Кирилл это тоже понимал, потому что совсем поник.

Но тут позвонила Илона. Кирилл мигом воспрянул духом, заулыбался и засюсюкал, но Илона не была настроена на сентиментальные разговоры.

– Кого хоть убили? – спросила она.

– Алину.

В трубке раздалось очередное проклятие, и связь оборвалась. Кирилл какое-то время стоял молча, потом взглянул на свою подружку.

– И что будем делать дальше? – спросил он у Саши.

– Иди уже… к себе, – посоветовала ему девочка. – Обедай. Тебя мама давно обыскалась, наверное.

Сама она тоже вернулась домой. Обедать ей не хотелось, солнце стаяло в зените, и на улице стояла удушающая жара. Родители отсутствовали, наверное, отправились на пляж или в магазин. А Саша напилась водички прямо из колодца, потом забралась на второй этаж и стала задумчиво следить за тем, что происходит на участке у Антуана с Мариеттой.

Какое-то время ничего не происходило, потом к ним подъехала маленькая зеленая машинка, из которой выскочила проворная дамочка, которую Саше доводилось видеть в гостях у этой парочки.

– Кто это? Уж не Рита ли? Или Настя?

Определенно, кто-то из них двоих. А ведь и Рита, и Настя хорошо знали погибшую Алину. Наверное, хозяева вызвали подругу для того, чтобы держать с ней боевой совет по поводу случившегося у них ночью.

Поняв, что сейчас там будет сказано много интересного, Саша моментально скатилась по лестнице со второго этажа и выскочила на улицу.

Одна минута – и вот она уже перед «Морковкой». Но как же туда попасть, не привлекая внимания находящихся внутри дома обитателей? Через калитку нельзя, проклятая сигнализация мигом оповестит хозяев о ее приходе. Остается забор. Но со стороны Вероники и Михаила тоже нельзя, по какой-то причине Саша не хотела просто так, от нечего делать соваться к этим двоим. Совершенно ни к чему, чтобы они заметили ее пристальное внимание к ним.

Оставался вариант с соседями с другой стороны. Там жила многодетная семья, не слишком озабоченная благоустройством своей дачной жизни. Не то чтобы они были совсем уж неблагополучными, но все-таки какая-то степень неухоженности и неустроенности в их саду присутствовала. Клумбы были расположены в каком-то хаотичном состоянии, обрамлены чем-то, что под руку попадется: и обломками кирпича, и булыжниками, и даже просто кусками бетонной плитки. И при этом одна и та же маленькая клумба могла содержать в своем оформлении сразу все три этих элемента «декора». Грядки тоже расползались у них вкривь и вкось. Нет, со своими функциями грядки худо-бедно справлялись, но красоты для глаза не добавляли.

И в довершение ко всему в передней части участка рос огромный клен, который своими раскидистыми ветками здорово затенял весь участок. А одна из его веток сначала подперла забор, а с годами и вовсе раздвинула его, так что образовалась внушительных размеров щель, которую собиралась использовать в своих целях умница Сашенька.

Она осторожно вошла на чужой участок, ожидая, что сейчас ее застукают и придется оправдываться. Но хозяев то ли не было дома, то ли они находились в другой части участка, но ее никто не увидел, и она никого не встретила.

Заветная щель в заборе оказалась несколько уже, чем представлялось Саше. Или это она сама стала шире с того последнего раза, когда ей довелось тут протискиваться.

– Вот будет история, если я сейчас тут застряну, – пробормотала она и… тут же застряла!

Как говорится, одна половина тут, другая там. Застукают, так проблем не оберешься с владельцами обоих участков. Позор-то какой! Между тем у Саши уже и без того была репутация чрезвычайно активной особы, так что многие соседи даже избегали близкого общения с ней.

Лишних проблем Саше было не нужно. Поэтому она энергично дернулась раз, дернулась другой и почувствовала, как хватка забора ослабевает. Правда, при этом что-то крякнуло, но Сашу это уже мало волновало. Своей цели она достигла. «Морковка» была перед нею как на ладони. И Саша мелко порысила к дому, где удобно устроилась под открытым окном и стала слушать.

– А я тебе говорю, что мне буквально только что звонили из полиции! – сказал незнакомый женский голос. – И они уверены: Алина мертва.

– Какой ужас! – послышался голос хозяйки дома – Мариетты. – Две наши гостьи и обе мертвы?

– Да с чего вы взяли, что эта Илонка померла? Ночью она учесала от нас очень даже бодрым шагом.

– Но у соседей на участке нашли мертвую блондинку.

– Не знаю, что за блондинку нашли у ваших соседей, но Алинка мертва стопроцентно. Меня пригласили для опознания ее тела.

– Почему тебя?

– Мужа у нее и вообще близких родственников нет. Отец был, так и он недавно умер. А я выступаю ее поручителем. Алинку освободили по УДО с еще кучей оговорок, и я взялась присматривать за ней и опекать ее. В нашей исправительной системе очередное новшество, бывших наркоманов не отпускают просто так, должен найтись человек, который выступит их поручителем. То есть тем, кто согласится наблюдать, не употребляет ли бывший наркоман снова свои зелья.

– И как ты должна за этим уследить?

– Если окажется правдой то, что Алинка мертва и тело ее в полиции, то мне грозят неприятности. Вы же помните, сколько она всего вынюхала вчера только за один вечер? Экспертиза мигом докажет, что Алинка вернулась к своему увлечению, а я это прошляпила!

– Скажешь, что она хитрила, скрывала, таилась от тебя. Они же и впрямь не могут наказать тебя за то, что делает твоя подопечная. У нас же не древний Китай, где преступников казнили вместе с их семьями, друзьями и ближайшими соседями?

– Но что говорят в полиции? Отчего она умерла?

– Они сказали, что предполагают несчастный случай.

– О! Это прекрасно! Значит, ее не убили?

– Насколько я понимаю, нет. Но мне дали понять, что знают о ее прошлом. И я думаю, что они связывают ее смерть с излишним употреблением… Не знаю, чего уж она там употребляла! Но они сделали или сделают ей кучу тестов и выяснят все! Понимаете? Все!

– А как вообще получилось, что тебе пришлось взять на поруки такую особу?

– Я не могла отказать. В свое время ее отец оказал мне очень серьезную услугу. И незадолго до своей смерти Павел позвал меня к себе и сказал: если он умрет, то я должна буду заботиться об Алине. Фактически он обязал меня помочь его дочери. В частности, я должна была стать официальным опекуном для его дочери, которой иначе нипочем не выйти на свободу раньше срока.

– Но ведь этот старик умер.

– Да, старый маршал умер. Но я уверена, что он назначил людей, которые бы проследили за тем, как я выполняю его просьбу. Такой уж он был человек, что никому просто на слово не верил.

– А что это за имя? Павел да еще Буденный?

– Это не имя. То есть имя – Павел, а Буденный – это его прозвище.

– Но кто он такой?

– Авторитет. Криминальный авторитет. Бандит, если по-простому.

– Настюха! И как тебя угораздило связаться с таким человеком?

– Я же объясняю, я была многим ему обязана. Он в свое время очень помог нам с мужем. Избавил от крайне серьезных неприятностей. Да что там, он сохранил нам жизнь. Но, сохранив жизнь, оставил за собой право в некоторой степени ее контролировать. И когда он обратился ко мне, я понимала, что сделаю все, что бы он ни попросил.

– Допустим, ты взяла эту Алину на поруки. Но ты не обязана была всюду таскать ее за собой!

– Вы же сами ее пригласили!

– Мы не знали, что она у тебя такая неуправляемая и принесет нам кучу неприятностей!

– У Алинки очень сложная судьба. А со смертью ее отца не все до конца ясно. Помните, я вам говорила, что ее отец располагал очень внушительным состоянием?

– Упоминала, и не раз.

– А когда он умер, то оказалось, что все его счета пусты, недвижимость продана. Незадолго до смерти он обналичил все свое состояние. Не знаю, что за резон у него был, кого он боялся, но предчувствовал, что его может не стать. И обналичил свое состояние он с одной только целью – чтобы его дочери было бы легче завладеть его деньгами. Деньги должны были достаться Алинке. Этакий чемоданчик с долларами, которых бы ей хватило до конца дней.

– И они ей достались?

– Пока нет.

– Непонятно, почему?

– Эти деньги Павел передал надежным людям, так он мне объяснил. Но люди, похоже, оказались не очень-то надежными или с ними самими что-то случилось. Но я надежды все равно не оставляла.

– Другими словами, ты надеялась, что Алинка рано или поздно выведет тебя на состояние своего папочки?

– Ну, что-то в этом роде. Конечно, я надеялась, что она в качестве благодарности позволит и мне тоже зачерпнуть из него самую капельку! Теперь понимаете, что я последний человек, которого можно подозревать в желании избавиться от Алины.

– Разве что ты уже раньше узнала все, что тебе было нужно. И Алинка стала тебе просто мешать.

– Я?! – возмутилась гостья. – Да вы лучше бы присмотрелись к своим соседям!

– Каким?

– Эта Вероника и Михаил совсем не те, за кого себя выдают. Да, да! Если хотите знать, то Алинка их узнала! И она успела шепнуть мне, что эти двое были близкими людьми ее папочки. И что, будь жив папочка, эти двое сейчас небо бы не коптили.

– Хочешь сказать, что они тоже уголовники? – воскликнул Антуан с радостью. – Вот это номер! Теперь, если на меня в полиции начнут слишком давить, я про них расскажу.

– А если нет? Промолчишь?

– А что? Мне больше других нужно?

– Но это еще не все, – заговорила Настя. – Алинка также сказала, что заметила на вашей улице еще одного человека, который тоже был близок с ее отцом.

– И кто этот человек?

– Вот этого она мне рассказать не успела. Но, по ее словам, он опасней всех тех, кого ей доводилось знать. И что даже ее отец, который ничего и никого не боялся, очень осторожно относился к этому человеку. Вот последнее, что она мне сказала. А потом с ней случилась та истерика, она убежала, и больше живой я ее не видела.

– И никто из нас ее не видел! – напомнили ей хозяева.

После чего женщина вновь начала просить Антуана с Мариеттой поехать в полицию вместе с ней, потому что одной ей страшновато туда ехать.

А Антуан с Мариеттой начали вновь объяснять, что в полицию им тоже ехать совсем неохота. У Настюхи, по крайней мере, есть свой резон, а им с чего? От наследства Павла – отца Алинки, даже если оно и найдется, им же все равно ничего не перепадет? Или все-таки перепадет? Коли уж оно находится в наличных и сейчас вроде как никому не принадлежит?

Настя в ответ на претензии хозяев вежливо удивлялась, мол, с какой это радости ей с ними делиться, и намекала, что участие в дележе наследства нужно еще заслужить.

Глава 6

После всего услышанного за день Сашеньке больше всего на свете хотелось покопаться в прошлом своих соседей Кокуевых. Она была убеждена, что на самом деле они совсем не Кокуевы. И что украли чужое имя, как в свое время украли и нечто ценное у бандитского авторитета Павла – отца наркоманки Алинки-Малинки. Украли, сбежали и теперь живут в вечном страхе, что расплата настигнет их. Но ведь это одни догадки, в полицию с ними не пойдешь, в полиции нужны доказательства.

Единственным, кто мог ей помочь, была Лидия Львовна, председатель их садового товарищества. Этой женщине по долгу ее службы полагалось знать все и про всех. Но кроме того, даже не обладай она такой должностью, все равно бы разнюхивала и разведывала, что и у кого делается. Это было ее призвание. И не случайно Лидия Львовна всегда симпатизировала Саше. Со своей стороны, Саша тоже чувствовала в ней родственную душу.

К Лидии Львовне не нужно было втираться в доверие и что-то из себя изображать, председатель принимала Сашеньку такой, какая она есть. И можно смело утверждать, что Саша не достигла бы и четверти тех высот, не имей она перед глазами пример наставницы.

Лидия Львовна выслушала рассказ Саши и всплеснула руками:

– Что же ты сразу ко мне не пришла? Значит, говоришь, эти Кокуевы вовсе не Кокуевы? А кто они?

– Я надеялась, что вы мне это скажете.

– Документы у них были в полном порядке. Помню, мне они тоже показались какими-то подозрительными. Уже и не помню, что именно меня в них насторожило, но я проверила их документы тщательней, чем обычно. Но все было в порядке.

Эту фразу Лидия Львовна произнесла с видимым разочарованием. Как бы отдавая должное чужой ловкости.

– Получается, что обвели они меня вокруг пальца. Но этого я так не оставлю! Где их документы, сейчас мы с тобой все проверим. Хоть какая-нибудь зацепочка да найдется.

Дела у Лидии Львовны были в образцовом порядке. На каждого владельца дачного участка их садоводства у Лидии Львовны была заведена папочка. Официально в ней должны были храниться копии правоустанавливающих документов, копии паспортов, доверенности и прочие вещи, которые могли помочь в случае возникновения каких-либо имущественных или наследственных споров. Но это была только официальная версия, на самом деле каждая папочка являлась своеобразным досье, в котором были тщательно собраны все сведения на то или иное домовладение.

– Итак, Кокуевы, что же мы на них имеем?

И Лидия Львовна углубилась в изучение бумажек, заполненных ее мелким убористым почерком. Этих почерков у Лидии Львовны было несколько. Один для заполнения официальных документов – четкий и ясный. Второй для заполнения документов, в которых у Лидии Львовны были сомнения. Например, протоколы общих собраний членов садоводства. Тут почерк был уже малопонятен, так что при случае Лидия Львовна всегда могла отпереться от всего, что на собрании происходило. И третий почерк предназначался для случаев, когда посторонним вообще не следовало знать, что в документе написано. Тут почерк Лидии Львовны становился и вовсе неразличимым. Вот этим третьим почерком и были заполнены бумажки в папочке Кокуевых.

– Ага, любопытно.

– Что там? Лидия Львовна, что вы узнали?

Саша изнывала от любопытства, она заглядывала председательше через плечо, но понять в тайнописи было ничего невозможно. Приходилось ждать и рассчитывать на милость свыше.

– Очень интересно! Неспроста мне эти Кокуевы подозрительными показались. Я сразу про них справки навела. В город моталась, там на их бывшую квартиру сходила. К сожалению, тогда мне их охарактеризовали с чрезвычайно положительной стороны. Тихие и интеллигентные люди, ни с кем близких отношений не заводящие, но при этом никому не доставляющие неприятностей.

– А куда вы ездили?

– На их городскую квартиру, конечно.

– Но они ведь круглый год живут в поселке.

– Да, квартиру они сдают жильцам. Неофициально, разумеется. На эти деньги и живут. На две пенсии не разгуляешься, а вот с прибавкой в виде денег за квартиру жить можно вполне прилично.

– Дайте мне их городской адрес.

– Зачем тебе?

– Поеду и поговорю с их соседями.

– Я уже с ними разговаривала в свое время, они не рассказали мне ровным счетом ничего интересного.

– А фотографии вы им показывали?

– Нет, у меня не было повода, чтобы сомневаться в подлинности личностей, представившихся мне супругами Кокуевыми.

– А у меня есть такой повод! Я своими ушами слышала, как они говорили о себе так, словно заняли чужое место.

– Украли паспорта? Купили на имя настоящих Кокуевых садовый участок с домом? Но нет, я же проверяла паспорта, в них были фотографии Вероники и Михаила.

– Да только зовут их Нина и Трифон!

– Возможно, это просто прозвища? Многие супружеские пары дают друг другу ласковые прозвища. Рыбка, мишка, зайка.

– И что ласкового в Нине и Трифоне? Чем они лучше Вероники и Михаила? И потом, эти двое очень боялись, что их настоящие имена – Нина и Трифон – кто-нибудь услышит. И особенно боялись, что их узнает Алина по прозвищу Малинка, которую в итоге нашли мертвой на крыльце дома этих двоих.

– Их рук дело?

– Мне кажется, нет. Они сами были в глубоком шоке, когда ее увидели. И перепугались они не на шутку. Они посчитали, что их бывшие подельники и дружки нашли их, а Малинку подкинули в качестве устрашающего жеста. Мол, мы знаем, где вы. И вот что будет с вами, если… если не отдадите то, что вы у нас взяли! Помните, как в «Острове сокровищ»? Пираты прислали укравшему у них карту сокровищ Билли Бонсу в трактир черную метку! Так вот Малинка и была своего рода черной меткой для Кокуевых.

Лидия Львовна с осуждением покачала головой.

– У тебя, моя дорогая, слишком разыгралась фантазия.

– Дайте мне их адрес, я съезжу, еще раз поговорю, и нам с вами будет спокойней. Возможно, я и впрямь чего-то не так поняла и мы обвиняем хороших людей невесть в чем.

– Ты одна поедешь? Тебя родители отпустят?

Саша задумалась.

– Я попрошу Кирилла, он меня отвезет.

Разумеется, Кирилл от ее предложения в восторг не пришел. У него, оказывается, были свои планы, как ему провести субботний вечер. И поездка в раскаленный от пекла город, подумать только, в них не входила. Но Саша уже нашла подход к этому тюфяку. Его нужно было покрепче пнуть, и можно было добиться всего, чего угодно.

– Либо в полицию! – заявила она ему. – Либо в город!

И Кирилл покорился. Из двух зол он выбрал меньшее.

– К тому же Валериан и Евгений тоже хотели съездить в город. Валерке с кем-то там нужно встретиться. А у Жени тоже какие-то дела с его мамой.

– А их девушки?

– Они останутся. Сказали, что пойдут на пляж и будут строить там глазки всем проходящим мужчинам.

– Зачем? – удивилась Саша.

– Чтобы в случае задержки их собственных кавалеров не остаться без мужского внимания.

– Ага, держат парней в тонусе. Понимаю!

– Мала ты еще, чтобы в таких вещах разбираться, – задумчиво произнес Кирилл. – И честно говоря, я до сих пор не уверен, что не должен все рассказать родителям о твоем расследовании. Они же не в курсе, чего ты покатишь в город?

– Нет, и ты им не говори.

– А если скажу?

– Тогда и мне придется сказать твоей маме, что Илона – убийца.

– Но это же не так! – воскликнул шокированный Кирилл.

– Неизвестно. Там было не так уж много народу. Малинку искали семь человек. Среди них была и твоя Илона.

– Почему же ты тех других не подозреваешь?

– Потому что никто из них среди ночи не полез на участок Кокуевых. А Илона полезла. И что она там делала, неизвестно. И остальные шестеро провели ночь в объятиях друг друга, у них у всех имеется кое-какое алиби. А у твоей Илоны его нет. Она и Малинку искала в гордом одиночестве, и потом ушлепала в ночь тоже в одиночестве.

– Но ее сразу же подобрала машина!

– Вот еще тоже подозрительный момент! С чего это Илона так взяла и запрыгнула в машину к первому же неизвестному водителю? А вдруг он маньяк какой-нибудь? Или просто пьяный? Мне кажется, что она знала водителя, поэтому так доверчиво и села в его машину. А если она его знала, то он появился в наших краях не случайно. Он поджидал, когда Илона сделает свои дела и свистнет ему, что пора ехать домой, в город.

Кирилл схватился за голову.

– Ты тут такого нагородила! Согласен, что Илона непростая девушка, но она не убийца!

Саша не стала с ним спорить. И так было видно, что чувства Кирилла к этой его Илоне еще не остыли до конца. Возможно, он уже и начинал ее забывать, но новое появление Илоны в его жизни вновь все изменило.

– Бедная тетя Таня, – рассуждала Саша сама с собой. – Не повезет ей с невесткой. Если у Кирилла с этой Илоной всерьез все закружится, то счастья это ему не принесет. Мутная она, эта Илона. Не лучше самих Кокуевых.

Что-то очень важное показалось ей в этих словах, но она тут же забыла, потому что пришел Кирилл звать ее с собой. Родителей все еще не было дома, так что Саше не у кого было спросить разрешения. Но она подумала, что тетя Таня сама все объяснит ее папе с мамой, у нее еще и лучше получится.

И со спокойной душой Саша отправилась в город.

Квартира Кокуевых располагалась в панельной девятиэтажке. Это Сашу порадовало, в таких домах соседи обычно живут не одним поколением, все друг про друга что-то знают. Это в новостройках все иначе, с соседями знакомиться нынче не принято. А в середине семидесятых, когда были построены эти дома, люди еще жили сообща, интересуясь жизнью друг друга.

Саша без труда попала в подъезд, нажала номер какой-то квартиры наобум и сказала всего одно слово:

– Почта!

И ей сразу же открыли. Если бы не открыли, то она позвонила бы в другую квартиру и сказала, что она из службы обслуживания домовой сети интернета или просит открыть ей доступ к домовому счетчику на воду. Редкий гражданин вдается в эти детали. Что там за счетчик? Какой там интернет? Звонят ему, просят открыть уверенным голосом, он и открывает.

В квартире Кокуевых должны были жить жильцы, но к ним Саша не стала соваться. По словам Лидии Львовны, общение со своими жильцами Кокуевы свели к минимуму. Деньги они получали на карту, а оплату коммунальных платежей жильцы также проводили в онлайн-банке.

Расчет Саши был на соседей. В квартире справа ей не ответили, а в квартире слева ей открыла дверь молодая симпатичная женщина с такими густыми волосами, что они топорщились у нее на голове львиной гривой.

Она улыбнулась Саше, но уже после первых слов очень удивилась, узнав, что живущие в соседней квартире Лера и Олег совсем не являются ее владельцами.

– Хозяев квартиры зовут Вероника и Михаил? Кокуевы? Впервые слышу! Ну надо же! Хотя чему тут удивляться, я и сама тут лишь полгода живу, за это время видела только Леру с Олегом, и знать не знала, что они снимают жилье.

Вот тебе и старый дом! Две соседние квартиры, и обе сданы посторонним людям! Саше ничего другого не оставалось, кроме как признать свою неудачу. Но женщина с пышной прической неожиданно пришла ей на помощь.

– Если тебе нужно расспросить про этих Кокуевых, то иди к Карле Францевне, – дружелюбно посоветовала она Саше. – Старая сплетница будет на седьмом небе от счастья, что нашлись свободные уши. Только будь осторожна, как бы Карла не заговорила тебя до смерти. Почувствуешь недомогание, тошноту или головокружение, смело прерывай ее и беги. А то ходили тут тоже такие… расспрашивали. Ходили, ходили, потом их на «Скорой» увезли.

– А о чем расспрашивали?

– Сдается мне, что как раз про соседей и расспрашивали.

Но тут из глубины квартиры раздался мужской голос, который интересовался, оделась она уже для похода на прогулку или ему идти одному, и женщина заторопилась.

– Все, мне пора! Пока и удачи!

Несколько ошеломленная ее последними словами, Саша позвонила в указанную ей дверь.

Сперва не донеслось ни звука, потом из-за самой двери старческий голос произнес:

– Вам кого?

Саша даже подскочила на месте от изумления. Как тихо передвигается хозяйка! Саша и не слышала, как хозяйка подкралась к двери. И получается, все это время, пока Саша звонила, Карла Францевна изучала ее в дверной глазок. Или она подошла даже раньше и, наверное, слышала весь их разговор с пышноволосой красоткой.

– Мне нужны Кокуевы. Вероника и Михаил.

Дверь открылась, на пороге возникла маленькая старушка. Сгорбленная и неряшливо одетая, она напоминала ведьму из страшной сказки. Длинный крючковатый нос был украшен огромной бородавкой, из которой торчали колючие седые волоски. Зубы у нее были желтые и страшно клацали, когда старушка говорила.

– Кокуевы? Уже целый год не появлялись. Как купили себе дачу, так и все. Уехали и не возвращаются.

– Но вы же их хорошо знаете?

– Сорок пять лет вместе с Мишкой прожили. А с Вероникой – двадцать пять.

– Это очень много.

Старуха хмыкнула, мол, кому как. Тебе – много, а мне как один миг.

– Меня послала к вам председатель нашего дачного садоводства. У нее возникли сомнения в подлинности личностей, которые живут у нас под именем супругов Кокуевых.

– Как садоводство называется?

– «Русь».

– «Русь» и все?

– «Березовая Русь – 3», – поправилась Саша и на всякий случай добавила: – Кировский район Ленинградской области. Можно добираться как с Ладожского, так и с Московского вокзалов.

Старуха удовлетворенно кивнула:

– Правильно. Ладно, вижу, что не врешь. Какой у тебя ко мне вопрос?

– Взгляните на фотографию. Ваши соседи на ней или другие люди?

И Саша показала фотографию Вероники и Михаила, которые сделала еще Лидия Львовна. Оставалось лишь догадываться, каким образом у нее оказалась эта фотография. Это не был снимок из паспорта, происхождение которого Лидия Львовна еще могла объяснить законным образом. Но паспортный снимок плох тем, что на нем люди чаще всего сами на себя не слишком-то похожи. А это была отличного качества фотография, на которой Вероника с Михаилом были словно живые.

Вот только что-то смущало Сашу в этих фотографиях. Вроде бы и ее соседи были на них, а вроде бы и нет. Похожи, спору нет, но и нос немного не такой, и разрез глаз другой. Но других фотографий у Саши все равно не было.

Старуха посмотрела и небрежно сунула смартфон обратно Саше.

– Это не они!

– Вы уверены?

– Сказано же, это не Верка с Мишкой. Это не Кокуевы, это совершенно другие люди.

И, помолчав, добавила:

– Я их тоже знаю.

Вот это была удача. В первую минуту Саша даже не поверила, что такое бывает. А потом вопросы посыпались из нее, как горох из прохудившегося мешка:

– Кто они такие? Откуда вы их знаете? Это знакомые настоящих Кокуевых? Их друзья?

Карла Францевна многозначительно молчала, явно наслаждаясь произведенным на девочку впечатлением.

А потом приказала:

– Зайди ко мне!

И хотя Саше меньше всего на свете хотелось оказаться в жилище неопрятной бабки, она понимала: другого выхода у нее нет.

Чувствуя себя Гензелем и Гретель в одном лице, Саша все-таки переступила порог. Старуха засеменила на кухню, и Саше не оставалось ничего другого, как двинуться за ней. По мере того как они все больше углублялись в недра этой квартиры, все большее изумление охватывало Сашу. Квартира была огромна, в ней было не две, не три, а сразу пять или даже шесть комнат, и все они были забиты каким-то хламом, отчего квартира напоминала собой нечто среднее между лавкой старьевщика и пунктом приема вторсырья.

Похоже, что рачительная Карла Францевна тащила домой со свалок все, что считала стоящим.

– Откуда столько вещей? Вы их с улицы приносите?

– Это все наше! – оскорбилась старушка. – Плоды накоплений пяти поколений нашей семьи и семьи моего мужа! В этой квартире жили мы с мамой. Потом я вышла замуж за Евгения Плутоновича, который жил со своей мамой в соседней квартире. Стену между двумя нашими квартирами мы сломали и соединили обе квартиры в одну.

– За… замечательно.

На самом деле Саша совсем не была уверена, что оно того стоило.

Но вместо этого спросила:

– А где ваш муж сейчас?

– Помер.

Прозвучало это так недовольно, что больше Саша ни о чем личном старуху спрашивать не решилась.

– Вы сказали, что знаете людей с фотографии.

– Видела их.

– Кто они такие?

– Родственники Кокуевым, какая-то очень дальняя их родня. Перебрались в наш город и приходили к Верке с Мишкой несколько раз, вот я их и запомнила. А как их звать да чем они дышат, я и не знаю. Верка говорила, что это родственники Мишки. А Мишка говорит, что родственники Верки.

– А рыжей девушки по прозвищу Алинка-Малинка с ними не было?

– Такой что-то не припомню.

– Вы уверены, что на фотографиях не ваши бывшие соседи, а их родственники?

– Может, и не родственники они им никакие, просто мне так сказали, чтобы я отвязалась.