Текст книги "Третья степень близости. Миланский тур на двоих"

– Почему?

– А вот взять тот случай, когда к нам Марину привезли. Уж как она плакала, чтобы он ее домой отпустил и разрешил бы как-то иначе долг отработать. А он – ни в какую. Тут, говорит, работать станешь. А за детьми твоими муж присмотрит.

– Дети? У одной из ваших девушек есть дети?

– Да. И Марина к ним рвалась так, что чуть с ума не сошла. А Всеволод и глазом не моргнул. Ничего, дескать, с ними не случится. Они у тебя уже большие.

– А что за дети?

– Маленькие на самом-то деле. В школу еще ходили. Да и сама Марина тридцатник еще не справила. Говорила, что первенца своего в шестнадцать родила. Так что детям больше тринадцати-четырнадцати лет никак не могло быть.

– И что с ней стало?

– А-а-а… – поскучнела Грета. – Я же вам говорила… Медосмотр.

– И что?

– Увезли после него нашу Марину. А куда, чего – никто из нас не знает.

– Но домой Всеволод ее не отпустил?

– Вряд ли, – еще больше поскучнела Грета. – С чего бы это, если ей еще половину долга нужно было отрабатывать?

– У тебя есть телефон этой женщины? Ты можешь ей позвонить?

– Телефонов у нас тут ни у кого нету, – пояснила Грета. – Можно, конечно, у клиентов попросить. Они не откажут. Но если Никита об этом узнает, то той девушке, которая посмела ослушаться, грозит громадный штраф. Чуть ли не треть всего ее долга навертят!

– Ого! Треть – это серьезно.

– Так что, сами понимаете, рисковать никому неохота, – кивнула головой Грета. – Да и мы тут вроде как в тюрьме. А вы еще не поняли? Выйти отсюда никуда невозможно. Только в саду погулять, да и то за ограду выходить нельзя. Охранники на выходе стоят, мигом тебя назад завернут. А когда несколько лет в изоляции проведешь, старый номер телефона тебе вроде уже и ни к чему. Думаю, если кто-то из девчонок отсюда уходит, те новые симки себе покупают. И как ты до них дозвонишься? Да никак!

– А домашний?

Грета заколебалась с ответом.

– Вот вы бы оставили мне свой домашний телефон или адрес? – спросила она. – То-то и оно, что нет! Кому посчастливилось отсюда выбраться, те снова в эту грязь окунаться не спешат.

Получалось, что связи с внешним миром у этих девушек почти совсем не было. Новости к ним доходили только посредством телевизора или радио. Интернета в доме не имелось. Ведь единственный компьютер, который стоял у Никиты в кабинете, был допотопной рухлядью, вряд ли способной выйти в Интернет.

И еще одно тревожило подруг. Если им самим завтра или уже сегодня захочется уйти отсюда, то как им это сделать? Наталья заверила их, что насильно их тут никто держать не станет. Но вот Грета говорит совсем другое. Что ворота закрыты. Везде охрана. И кому же тут верить?

– Но если насчет Марины, то я бы могла ее найти, – продолжала тем временем Грета.

– Можешь? Как?

– Она мне говорила, что дети у нее очень талантливые. Оба ребенка учатся в художественной школе на улице Козлова. А я там сама долгое время жила. Отлично знаю эту школу. Она расположена в бывшем загородном доме какого-то там помещика.

– Загородном?

– Ну, раньше Питер был поменьше. Так что район проспекта Ветеранов и нынешней улицы Козлова был глубокой деревней. Вот у этого помещика и был там на берегу пруда дом. После революции, ясное дело, дом у него отобрали. И сейчас там художественная школа.

– Но там ведь учатся не только дети этой твоей Марины.

– Конечно. И другие дети тоже учатся.

– И как ты найдешь детей Марины? Ты знаешь ее фамилию?

– Знаю, – спокойно кивнула Грета. – Крысина ее фамилия. Марина Крысина. И дети у нее Крысины. По отцу. И согласитесь, что детей с такой фамилией вам любой сразу укажет.

Подруги представили себе, как мучительно должны страдать несчастные крошки от нападок своих жестоких ровесников, и невольно пожалели бедных Крысок. Как их только, наверное, ни дразнили! Да еще мама пропала неизвестно куда. И папа…

– Кстати, а за что Марина сюда попала?

– Известно за что, – пожала плечами Грета. – За долги. Муж ее бизнес хотел открыть. И открыл. Да только деньги он взял в банке, который нашему хозяину принадлежит. А сам – дурак и лентяй. Думал, что откроет он свой мебельный магазин, деньги к нему сами и потекут. А ничего подобного! Чтобы деньги заработать, попотеть надо. А он только у себя в кабинете сидел да в компьютерные войнушки резался. Ну, магазин при таком директоре и захирел. Время пришло, а долг возвращать и нечем. Вот и получилось, что выхода у него было всего два. Либо квартиру отдать, а где ему тогда с детьми жить? Либо бабу. И как только Всеволод выступил со своим предложением, муж Марины мигом согласился. Даже ее саму не спросил, согласна она или нет. Привезли ее сюда, а тут уж в известность поставили. Либо так, либо никак.

– А большой долг был у Марининого мужа?

– Большой, – кивнула Грета. – Я точной суммы, конечно, не знаю. Но Марина мне как-то призналась, что пахать ей тут придется, пока дети в институт не поступят. А то и дольше.

– Ужасно!

– Так, и куда Марина делась, если ей еще столько времени работать оставалось?

– Не знаю, – развела руками Грета. – Сама диву даюсь. Но спросить не могу. У нас за такие вопросы знаете что бывает?

– Что?

– Что-что! Штрафы!

И Грета отвернулась от подруг, словно это они были перед ней виноваты.

– Грета! – подергала девушку за рукав Кира, – а Грета! Ну, Грета же!

– Чего тебе? – откликнулась наконец та.

– А когда Марина-то эта пропала?

– Да уж почти год прошел. Или даже чуть больше. Нет, вру. Чуть меньше года.

Подруги переглянулись, но толком обсудить ничего не успели. Потому что в этот момент в гостиную вошли какие-то упитанные здоровенькие дядечки. Очень много дядечек. Целая делегация. На автобусе их, что ли, привезли? Оказалось, что подруги были весьма недалеки от истины. Какая-то фирма устроила для своих гостей из Сибири импровизированный секс-тур по местам эротических удовольствий Питера. И выбор устроителей пал именно на заведение Всеволода. Почему? Да потому, что оно пользовалось славой и популярностью.

Девушки оживились и защебетали, переходя от одного гостя к другому и стремясь понравиться им. Всем известно, что сибиряки – народ обеспеченный. У них и нефть, и уголь, и алмазы. Да и золото тоже там, родимое, в Сибири. И платят сибиряки за свои удовольствия весьма щедро. Вот девушки и засновали перед ними взад-вперед.

Следом за сибиряками в залу вошли Никита и Наталья. Вид у обоих был какой-то растерянный. И Никита, встретившись глазами с Кирой, внезапно отвернулся. Киру даже в жар кинуло! Знает про блокнот! Знает, что это они его стянули! Знает, что это они с Лесей были в его кабинете! Но кто же их выдал? Вроде бы там и не было никого! А Никита, еще пошептавшись с Натальей, двинулся к Кире. И та приготовилась отрицать все до последнего. Не были. Не видели. Не знают они ничего! И блокнот не брали!

Но Никита выглядел не разгневанным, а больше растерянным. И когда он подошел к Кире, то заговорил вовсе не про блокнот.

– Знаю, что я пообещал вам день отдыха, – произнес он, слегка запинаясь. – Но вы же видите, какой у нас наплыв! Даже вместе с вами девочкам придется взять на себя двоих, а то и троих, клиентов каждой. Так что выходные отменяются! Вы приступаете к работе с сегодняшнего дня.

– Как?! – ахнули подруги, которые к такому повороту событий были совсем не готовы.

– Молча! – отрезал Никита и злобно уставился на них. – Или вы думаете, что у нас тут санаторий? Так вот, дорогие мои, вы очень ошибались. Мы тут работаем. И работаем много! Так что если вы не хотите неприятностей, то быстро встали и пошли.

– К-куда?

– Да уж не домой! Домой вас никто теперь не отпустит. Если ныть начнете, то наказывать буду штрафами. Чем вы больше ноете или халтурите, тем больше становится ваш долг! Ясно?

Куда уж ясней! Можно сказать, яснее ясного. Наказывают тут не розгами, а рублем. Верней, долларом. Или в какой валюте берут здешние проститутки?

Никита не отставал.

– Встали и пошли! – прошипел он. – И улыбайтесь мне, обе! Улыбайтесь!

Словно загипнотизированные, девушки встали и пошли к гостям. Возле них сразу же образовалась группа заинтересованных мужчин. И в другое время подругам такое мужское внимание было бы даже лестно. Но сейчас… Сейчас они были от своих поклонников просто в ужасе. Небольшая борьба – и место рядом с ними досталось двоим мужчинам. Очень даже симпатичным дядечкам. Правда, у кавалеров был один небольшой недостаток. Обоим было хорошо за пятьдесят. И они вполне могли быть папами подруг.

– Кира, я умру, если эти старички прикоснутся ко мне! – прошептала Леся. – Вот так прямо возьму и умру!

К счастью, оба кавалера оказались не склонными к спешке. Фирма оплатила им целую ночь любви. Так что торопиться они не собирались.

– Сначала выпьем, – предложил один из них.

– И слегка перекусим, – добавил другой.

«Слегка выпьем и перекусим» – на языке сибиряков это выглядело как литровая бутыль «Абсолюта», жареный свиной окорок и два блюда с мясной и рыбной нарезкой. Ну а салаты сибиряки за еду вовсе не считали. Разве это еда? Трава какая-то! Но раз так полагается, то пусть их будет много!

Мужчины с аппетитом поглощали мясо и запивали его водкой, глотая ее стакан за стаканом. Подруги смотрели на них с легким ужасом и откровенным недоумением. Мужики, что же вы делаете? Вы же так скоро напьетесь! Но, судя по разговорам их кавалеров, они именно такого результата и добивались. Напиться и захмелеть. Но зачем же тогда приходить к проституткам? Гораздо дешевле, да и спокойнее, напиться у себя дома или в номере гостиницы. К чему им в этом деле еще и девушки? Или все это потому, что так полагается?

Однако долго философствовать было некогда: окорок и водка подходили к концу.

– Нам надо бежать! – прошептала Кира на ухо Лесе.

– А наши вещи?

– Наплюй и забудь!

– Тебе легко говорить, – возмутилась Леся, – а у меня с собой мои любимые замшевые туфельки. И курточка из зайца под леопарда. И сумочка бордовая, велюровая, со стразами. Тоже моя любимая.

– И вольно ж тебе было с собой все эти вещи тащить! Взяла бы самое необходимое и…

– Я и взяла, – чуть не плача, произнесла Леся. – Необходимое!

– Вещи придется оставить. Надо бежать! Ты со мной согласна или нет?

– Надо! – согласилась на этот раз Леся со своей подругой. – Я надеялась, что они напьются и заснут, но…

– Нечего и мечтать! Эти двое еще вполне крепко стоят на ногах. А если эти вырубятся, Никита живо найдет нам других клиентов! Посмотри, сколько их понавалило!

И действительно, веселый дом никто не собирался закрывать. И обычные клиенты тоже потянулись, один за одним. Итак, сегодня девушкам предстояло много работы. Но Кира с Лесей совсем не собирались им в этом помогать.

– Нам надо в туалет, – пискнула Леся, умоляюще глядя на доставшихся ей и Кире кавалеров.

Кавалеры не стали спорить.

– Идите, девочки, – милостиво кивнул один из них.

– Помойтесь.

– А потом – по кроваткам!

– Пора уже!

Вообще, мужики не были ни вредными, ни злыми. И в другое время и в другом месте… да что там говорить! Там, где бывали эти двое с толстыми кошельками, подруги даже и не показывались. Их сегодняшняя встреча была грубой ошибкой. И, чтобы это исправить, кому-то следовало удалиться. Надеяться на то, что это сделают их клиенты, нечего было и рассчитывать. Значит, подругам придется взять эту миссию на себя.

– В туалете есть окно.

– В наших комнатах тоже.

– Туалет на первом этаже, а наши комнаты на втором. Ты хочешь прыгать со второго этажа?

– Хорошо, уговорила. Пошли в туалет.

Но вначале подруги заскочили к Кире в комнату и взяли блокнот Никиты. А затем сделали попытку выйти, как все белые люди, через дверь. Напрасная надежда! В дверях стоял зверского вида охранник, подобострастно улыбающийся входящим гостям и так злобно зыркнувший в сторону подруг, что те мигом скрылись с его глаз. От греха подальше.

– Есть еще запасной выход. Сзади.

– Пошли туда.

Но и там подруг ожидала неудача. Дверь была закрыта. Да к тому же на кухне, где располагалась эта самая дверь, тоже маячил охранник. Что он тут охранял, подруги сказать затруднялись. Наверное, он берег от посягательств мясной рулет с грибной подливкой, который свернулся на разделочном столе огромным удавом. Но рулет подруг сейчас мало интересовал. И они потихоньку ушли из кухни.

И лишь после этой неудачи подруги порысили в сторону туалета. Окошко там оказалось небольшим. И располагалось оно крайне неудобно, высоко под потолком над самыми умывальниками. Пришлось закрыть изнутри дверь, а потом карабкаться по скользкому кафелю.

– Если мы не грохнемся и не переломаем себе все ноги, то я никогда больше не сунусь в такие места! – клялась Кира. – Честное слово! Клянусь! Бог мне свидетель!

Все обошлось без травм. Ну, подумаешь, Кира, когда карабкалась вверх, немного свернула ногой кран на умывальнике. Но это ведь сущая ерунда. Кран всегда починить можно. А то, что вода из него хлестала горячим фонтаном, так это уж точно не ее вина! Нечего было Никите двери запирать и охранников возле них ставить. А теперь пусть сам на себя пеняет! А водичка-то как хлещет! Подруги еще не успели и из окна вылезти, а весь пол в туалете уже превратился в побережье Финского залива.

Выйти из дома подругам удалось. Они могли себя с этим поздравить. Но вот что дальше? Куда им идти, чтобы не попасться в руки охраны? На воротах, как они видели, охранников было аж двое. И они отнюдь не зевали. Зыркали по сторонам, стремясь не допустить беспорядка на вверенной им территории.

– Смотри, кто-то уезжает!

И действительно, один из клиентов, обнаружив, что в заведении проходит корпоративная вечеринка, раздумал заходить внутрь. И сейчас он с недовольным видом садился в машину. Это был шанс! И подруги не собирались его упускать.

Глава 11

Воспользовавшись тем, что мужчина не сразу сел в машину, а, стоя возле нее, прикуривал сигарету, подруги подползли по кустам к ее задней дверце. А потом, осторожно открыв ее, шмыгнули внутрь. Как хорошо иметь большую машину! На заднем сиденье могли совершенно спокойно расположиться девушки из группы «Фифти центнер», то есть места там было много. Да еще за самими сиденьями находился багажник – просторный, словно ангар военного аэродрома.

Именно туда и нырнули подруги. Накрылись сверху какими-то тряпками. А дверь захлопывать не стали. Пусть хозяин сам сделает это. Ждать пришлось долго. Видимо, хозяин машины курил на улице, успокаивая нервы или просто размышляя, куда бы ему поехать еще, раз уж здесь обломилось. Пока он там торчал, подруги все извелись. В любой момент их сибирские кавалеры могли хватиться девушек. Никита пошел бы их искать, обнаружил бы сломанный кран в туалете, открытое окно под потолком, сопоставил бы отсутствие девушек и эти два факта, и в доме начался бы переполох.

– А нам шумиха ни к чему!

– Совсем ни к чему!

Но наконец машина поехала. Подруги вздохнули с облегчением, но оказалось, что рано. Водитель ехал и ехал, не думая останавливаться. При этом он время от времени начинал как-то странно дышать, неровно и с присвистом. Если бы он не сидел за рулем, то подруги бы подумали, что мужик занимается сексом, активно используя свою партнершу.

– Господи, скорей бы уж выйти, – прошептала Леся, притаившись рядом с Кирой. – Какой гадкий тип!

– И не говори! Бывают же такие противные люди. И что это он там сопит так гадостно?

– Не знаю.

– Ты о чем задумалась?

– Знаешь, он мне напоминает одного типа. Ну, того, который ко мне клеился, когда ты кабинет Никитоса потрошила.

– А-а-а… Он тоже сопел?

– Оглушительно!

Их водитель издал какой-то сдавленный звук, то ли стон, то ли вскрик. И дальше они покатили в полной тишине. То есть, может быть, и не в полной. Возможно, водитель продолжал дышать и сопеть, но он хотя бы включил музыку. Слава богу! Теперь подруги тряслись в воняющем бензином и машинным маслом багажнике под звуки голоса неунывающей Сердючки. «Все будет хорошо! Все будет хорошо! Все будет хорошо, я это знаю, знаю, знаю!»

– Нам бы такой оптимизм, – завистливо прошептала Кира.

– Ага. И еще, чтобы этот мужик наконец остановился!

Но молитва подруг была услышана не скоро. Они тряслись и тряслись, так что им жизнь стала уже не мила. Остановилась машина только после того, как за окном окончательно стемнело. Хлопнула дверь в салоне. Водитель покинул недра своей машины. Теперь можно было выходить и девушкам. Но подруги все же решили немного подождать, осмотреться, и оказались правы.

Место, куда привез их водитель, оказалось частным загородным домом. Очень хорошим и добротным, выстроенным из белого кирпича, под веселенькой черепичной крышей и с аккуратными дорожками, украшенными фонариками.

– Миленькое местечко. Интересно, это его дом?

Только теперь подруги соизволили взглянуть на человека, который привез их в это место.

– Ой! – встрепенулась Леся.

– Что?

– Не что, а кто!

– И кто?

– Я знаю этого типа. Это мой музыкант!

– Музыкант?

– Ну, тот сморчок, который привязался ко мне в коридоре, когда ты копалась в вещах Никиты.

– А-а-а… Ты уже говорила, что он похоже сопел.

– Похоже! Потому что это он и был!

– Но ты же сказала, что он работает у Всеволода в роли музыкального ведущего вечера, кем-то вроде массовика-затейника? Ресторанного тамады?

– Это я так поняла с его слов. Он сказал, что он музыкант. И я сделала вывод…

– Ни фига себе ты, подруга, промазала! – присвистнула Кира. – Этот тип, судя по тому, как он упакован и в какой дом нас привез, зарабатывает нехило. Это тебе не лабух какой-нибудь из ресторана.

– Сама вижу, что не лабух, – хмуро ответила Леся. – А вдруг это не его дом?

– А чей? Раскрой глаза! Мужик щелкнул брелком, и ворота перед ним открылись. Он зашел в дом и открыл дверь своим ключом. И это – не его дом?

– Может быть, это дом его любовницы…

Но тут Леся осеклась. У таких противных сопящих сморчков не может быть богатых любовниц. У них вообще не может быть никаких любовниц, если только они сами не сказочно богаты. Потому что в противном случае ни одна более или менее смазливая девица не соизволит даже взглянуть в их сторону.

– Ладно, – неохотно признала она. – Это его дом. И ко мне клеился действительно богатый мужик. И вовсе он не работает у Всеволода, а пришел туда за одной из девочек. И это клиент. И мы сейчас в его доме!

– А это значит, что он может быть для нас опасен.

– Почему?

– Потому что если он нас обнаружит, то сдаст Всеволоду, вернее Никите. Но, с другой стороны, он может быть и полезен, потому что хорошо знает кухню того дома и тех, кто там бывает.

– А нам это зачем?

– Не знаю, – призналась Кира.

– То-то и оно. Уходим отсюда?

Но уйти просто так было выше сил обеих подруг. Как это они возьмут и уйдут? Нужно ведь хотя бы взглянуть, как этот странный мужчина проводит свой досуг. Не зря же они столько времени тряслись в багажнике его машины!

Впрочем, Леся сдалась на эту предложенную Кирой авантюру не сразу.

– Лучше просто уйдем! – осторожничала она.

– Неужели тебе не любопытно?

– Подглядывать нехорошо. Человек и так сделал для нас немало, так зачем же его еще и преследовать?

– Да он только рад будет, что две такие отчаянно красивые девушки заинтересовались его худосочной личностью.

– Не будет он рад! Возмущен он будет. Орать начнет! Скандалить!

– Ты судишь с позиции незамужней, почти тридцатилетней девушки.

– А я она самая и есть!

– Вот и не суди о всех по самой себе. Говорю тебе, он будет счастлив, что ты им заинтересовалась. Идем, я же не могу оставить тебя тут одну. Вдруг что-то случится…

И Кира потащила вяло сопротивлявшуюся Лесю за собой.

– Не надо нам никуда идти! – бубнила Леся, тащась за Кирой. – Не надо нам ни к кому лезть!

– Считай, что мы тут в гостях! Люди испокон веку ходили друг к другу в гости!

– И что хорошего из этого получалось? Вот хотя бы взять нас с тобой!

– А что с нами?

– А то! Позвали мы к себе в гости Вику с ее Лешкой! И что теперь? Сначала мы полночи в ментовке парились. Потом еще хуже. Вот уже который день по округе мотаемся. Язык на плечо, а мы все по Заречному мечемся! Вопросы свои задаем! Кто тут убил Всеволода? Кто тут магазин поджег? А теперь и вовсе докатились! Шляемся среди ночи в чужом доме, того и гляди, в руки милиции попадемся.

– Не ворчи.

– Да, конечно, что уж тут ворчать! А с другой стороны, чего нам еще надо? Из публичного дома удрали, теперь вот не знаем, чем бы еще таким заняться!

Леся возмущалась так забавно, что Кира не выдержала и прыснула. Но тут же зажала себе рукой рот, потому что в тихом ночном воздухе из дома послышался какой-то болезненный стон. Подруги замерли, не зная, как им реагировать. Стон был наполнен болью и страданием. И при этом раздавался он не из-за забора или откуда-то со стороны. Он прозвучал в самом доме.

– Черт! Что это?

– Не знаю.

– Но ты тоже слышала?

– Не глухая.

– И как ты думаешь, что это может быть?

– Фиг его знает. Вообще-то он всю дорогу сопел и стонал. Может быть, он больной?

– А кричал почему?

– Особенно сильно его прихватило.

– Инфаркт?

– Ага! Или инсульт!

Воображение сердобольных подруг живо нарисовало им картину, как подвезший и спасший их из рук злого Никиты мужчина – музыкант, человек творческой профессии, да еще богач к тому же – бьется в агонии на своих дорогущих турецких шелковых коврах, которыми наверняка застелены все полы в его доме. И нет рядышком ни единой человеческой души, которая бы ему помогла.

– Так мы должны помочь ему! – вскричала Кира. – Отблагодарить добром за добро! Скорей! Может быть, еще не поздно!

И она устремилась вперед. К тому месту, откуда раздался стон. Дом был построен в стиле финских охотничьих домиков. У него был всего один этаж. И по периметру всего дома шел навес, разделенный на секции подпорными балками. Получались своего рода балкончики. И вот балконное окно в одной из таких секций было открыто, в нем развевалась белая занавеска, а за ней кто-то болезненно стонал.

Подругам бы остановиться и подумать… Раз человек стонет, значит, он еще не совсем при смерти. Может, и не стоит к нему соваться, не глядя по сторонам? Но нет! Ни о чем таком девушки даже не подумали. Кровь бушевала у них в венах, призывая к действиям.

– Мы уже идем! Мы тут! Держитесь!

– Мы вам поможем! Мы вас спасем!

С этим криком Кира отдернула занавеску и ворвалась в комнату. Зрелище, которое предстало ее глазам, было не для слабых нервов. Их недавний спаситель – худосочный сморчок – оказывается, уже успел раздеться догола. И теперь в своей абсолютной наготе выглядел еще более отвратительным, чем при параде. Тощий набор костей, вялая тощая задница, волосатые бледные ноги и неожиданно гордое вздыбленное мужское орудие!

– Ой! – произнесла Кира, упершись взглядом в это самое вздыбленное и попятившись. – Ой, извините!

Но было уже поздно. Сзади уже лезла Леся. Она встала рядом с Кирой и завизжала:

– Ой, мамочка! Ой, какой огромный!

Только тут от Лесиного крика окаменевший мужчина очнулся. Одной рукой он схватил со стула свою рубашку, прикрыл бедра и диким, но неожиданно тоненьким и пронзительным голоском заверещал:

– Охрана! На помощь! В доме чужие!

Знакомство с охраной этого тощего типа в планы подруг никак не входило. Хватит с них охраны, понаставленной всюду осмотрительным Никитой, из рук которой подруги только чудом ускользнули! Ну, не совсем чудом, а благодаря этому тощему типу. Но вряд ли он сочтет это достаточным поводом для того, чтобы подруги врывались к нему в спальню и мешали бы развлекаться.

Поэтому девушки дружно развернулись и кинулись бежать. В сад они выскочили быстро. В доме за их спинами слышался шум и топот чьих-то ног. Со страху девушкам показалось, что за ними снарядили многотысячную погоню. Хотя вряд ли штат охранников включал в себя больше чем трех-четырех человек. Но и четверо крепких охранников для двух девушек – это слишком много. Не хотели они знакомиться с охранниками. Не хотели, и все тут!

Подбежав к ограде, они заранее благословили нынешние относительно благополучные времена, которые заставили уважающих себя граждан отказаться от многометровых глухих заборов в пользу ажурных решеточек, оплетенных виноградом или другими декоративными вьющимися растениями. Вот и тут ограда была представлена в виде массивных столбов из декоративного, красного с желтым, кирпича, с чередующимися витыми чугунными решетками.

К одной из таких решеток и подбежали наши подруги. Забраться по кованым листочкам и причудливо выгибающимся лепесткам было одним сплошным удовольствием. Подруги и не заметили, как очутились по ту сторону ограды. Но это еще не все! Еще предстояло унести ноги из этого места! Следовало спрятаться от погони. А в том, что погоня за ними обязательно будет, девушки даже не сомневались. Стоило только послушать, как орал слегка приодевшийся к этому времени музыкант, носясь по своему двору.

Поэтому, едва покинув враждебную территорию, они сразу же юркнули в кусты и там затихли, в надежде, что погоня пронесется мимо, не заметив их у себя под носом. Охранники, трое или сколько их там было, действительно пронеслись мимо с топотом и ревом. Вот, мол, какие мы старательные! Всех соседей в округе перебудим, но приказ хозяина выполним!

– Держи их! – азартно вопили мужики, больше напоминавшие сейчас не группу хорошо выученных охранников, а разнузданную банду батьки атамана Махно. – Хватай их! Тащи их! Топчи их!

От всех этих криков подруг начала бить мелкая дрожь, которая со временем становилась все сильнее и сильнее. В азарте бегства из борделя, а потом под впечатлением выразительных стонов подруги как-то не замечали, что на улице более чем прохладно. Но сейчас им в их вечерних платьях – у Леси с большим и очень откровенным декольте, а у Киры с обнаженными руками и разрезом, доходящим до середины ноги, – не было никаких шансов согреться.

– Если мы им в руки не попадемся, то простудимся и заболеем – это точно.

– Ага! Насморк нам уже гарантирован!

– Насморк! Как бы чего посерьезнее не схватить! Пневмонию.

– Или пулю.

– Скажешь тоже! Пулю! – испугалась Леся. – У этих парней и оружия-то никакого нет. Наверное… Так, пневматика!

– Думаешь, получить пулей из пневматики – это большое удовольствие? По мягким тканям – синяк будет. А если в шею или в лицо, то и что похуже.

– Не пугай меня! Не станут они в нас стрелять. Это же приличное место. Посмотри по сторонам. Это какой-то загородный поселок. Дома какие-то даже знакомые. Кира!

– Что?

– Это же… Кира!

– Да что такое?

– Это же наш поселок!!!

– Наш?! – изумилась Кира.

– Ну да! Посмотри по сторонам! Вон здание спортивного центра! А вон в той стороне – магазин Сергея. Вернее, в той стороне когда-то был магазин Сергея.

– Точно, – ошарашенно произнесла Кира. – Слушай, а откуда тут взялся этот противный тип? Вроде бы я его никогда прежде не видела!

– Наверное, новенький.

– Ничего себе! И с собственной охраной!

– А откуда он у нас взялся?

Но Кира думала о другом.

– Ты лучше скажи мне, как так получилось, что этот тип живет у нас и одновременно вхож в бордель, принадлежащий покойному Всеволоду? Нет ли тут какого-то совпадения?

– Какого именно?

– Не знаю пока. Но эти двое могли быть знакомы между собой.

– Кто? Всеволод и тощий музыкант?

– Да.

– И что нам с этого?

– А то, что это странно – первого убивают в непосредственной близости от места обитания второго.

– Ну, не знаю. Не стал бы музыкант убивать врага возле своего дома. Даже дикий зверь возле своей норы не гадит.

– Насчет зверя не знаю, не проверяла. А человек – гадит, и еще как! Как ему приспичит, так он и гадит!

Тем временем охрана вернулась назад. Переговариваясь между собой, они обсуждали низкое жалованье, которое им платят за такую нервную работу. И сговаривались, чтобы завтра подать хозяину требование о выплате им внеочередной премии за проявленную этой ночью доблесть и смекалку. Охраннички подруг прямо умилили. За проявленную ими доблесть! Да они еле ноги волочили, когда пустились за подругами в погоню. Да и далеко они не пошли искать нарушителей. Небось за ближайшим поворотом перекурили несколько раз, да и обратно отправились.

– И хорошо, что таких недотеп нанял наш музыкант! Будь на их месте профессионалы, они бы нас живо обнаружили и из этих кустов как миленьких вытащили!

Подруги дождались, когда все окончательно стихнет. И только после этого выбрались из укрытия и засеменили в сторону своего собственного дома.

– Как мило со стороны твоего музыканта подвезти нас почти до самого нашего коттеджа, – с удовольствием произнесла Кира. – В принципе он нам очень помог.

– М-да… Хороший человек.

– Но ты видела, чем он там занимался у себя в доме?

– Не надо! – передернуло Лесю то ли от холода, то ли от воспоминаний. – Как вспомню…

И невольно перед ее мысленным взором снова встала увиденная ею в доме музыканта сцена. Он – тощий, смешной и голый. И она рядом с ним – она: огромная, толстая и прикованная к стене наручниками, так что на всеобщее обозрение выставлена только ее попа. Тоже большая и круглая, словно это и не попа вовсе, а туго натянутый барабан.

– Как ты думаешь, это та тетка стонала?

– А ты бы не стонала, кабы тебя плеткой – и по голой заднице?

– Ну, задница у нее была такая… Такую одной плеткой не прошибешь.

– А он-то по сравнению с ней – просто кузнечик!

– Она его раза в три больше! Килограммов сто пятьдесят в ней было.

– Я таких жирных теток даже и не видела никогда!

– Особенно в голом виде!

– Как ты думаешь, как она только передвигается?

– А ты видела, какая у него машина? Вот на этой машине он ее и возит!

– В багажнике?

– Зачем в багажнике? Впрочем, может быть, что и в багажнике.

И дальше подруги пошли молча. Разговаривать на ходу было трудно. Сбивалось дыхание. Ведь идти девушки старались как можно быстрее. И все равно холод пробирал их буквально до костей.

– Удачно развлеклись! – стуча зубами, произнесла Леся. – Хорошо еще, что живы остались!

– Ага. Только холодно до жути!

Лесе приходилось хуже. Ее платье было более открытым. И мерзла она соответственно сильнее своей подруги. Да и рост у Леси был меньше. И ноги короче, чем у подруги. Если Кира шагала без устали, словно верблюд в пустыне, то Лесе то и дело приходилось бежать вприпрыжку, чтобы не отстать. И все равно ей было ужасно холодно.

– Как бы воспаление легких не схватить!

– И не говори.

Прошагав через весь поселок, подруги наконец оказались возле своего дома. Как же они радовались! Дом! Милый дом! Как давно они тут не были! Как же славно вновь очутиться дома!

Впрочем, радость их длилась недолго. Только до того момента, пока они не обнаружили, что карманов на их вечерних платьях нету. А соответственно им некуда было положить ключи от дома. Ну… А раз ключи класть было некуда, они их и не положили.

– И что же нам делать?

– Что делать… Идти к Таракану! За ключами!