Текст книги "Рыцарь с буйной фантазией. Серийный бабник"

Глава шестая

Покончив с ранним ужином или поздним обедом, кому как удобней было считать, подруги на некоторое время погрузились в сонное оцепенение. Их тела, измученные постоянными диетами, разгрузочными днями и неделями, наслаждались непривычным и почти забытым ощущением сытости. Жаннин заметно повеселела, Инна подобрела, а Мариша уже не так рвалась к опасным приключениям. Одним словом, сейчас три подруги являли собой образцы почти идеальных женщин.

– Мне кажется, нам надо заказать кофе, – произнесла наконец Мариша. – Иначе мы рискуем просто уснуть.

Кофе они выпили. И даже мужественно удержались от десерта.

– Мариша, а где твой дедушка? – спросила у подруги Инна. – Он тебе что-то давно не звонит.

Не успела она произнести эти слова, как запиликал телефон Мариши.

– Ну вот! Сглазила! – кинув взгляд на дисплей, с досадой вырвалось у той. – Да, дедуля. Хорошо, дедуля. А ты уже дома? Что? Хорошо, сделаю.

– Чего он хочет? – спросила Инна, когда Мариша закончила разговор.

– Две вещи. Первое – чтобы я была дома не поздней одиннадцати часов вечера.

– Ого! – восхитилась Инна. – Это уже прогресс! Раньше, помнится, он настаивал на десяти часах. Как тебе удалось его обломать?

– Я нашла к нему подход, – скромно потупившись, произнесла Мариша. – В конце концов хотя он и мой дед, но всего лишь мужчина. Так что со временем, я надеюсь, им можно будет вертеть, как моей душеньке будет угодно.

– А второе? Какую вторую вещь он от тебя хочет?

– Просил, чтобы я по дороге кинула ему на трубку немножко денег. Говорит, что у него все кончились. А у нас в районе ни в одном пункте платежи не принимают.

– Пусть купит карточку.

– В этом смысле мой дед – консерватор. Карточки не признает. Только наличные.

– Угу, – пробормотала Инна, уже утратившая интерес к оплате услуг связи. – Послушай, а дед тебе рассказывал, как к нему попала эта шпага?

– Как досталась?

– Ну да! Если не по наследству, то как именно?

– А что? Тебе это зачем?

– Пока не знаю. Но вдруг ее прежний владелец настолько был привязан к этой шпаге, что решился ее выкрасть?

– А кортик и пистолеты? Они ведь пропали вместе со шпагой.

– Их он взял для отвода глаз.

Мариша подумала и кивнула.

– Вечером же поговорю с дедом.

– Вот и замечательно! – обрадовалась Инна. – А куда мы двинемся теперь?

– Предлагаю все же позвонить архитекторам, – сказала Мариша. – Лично мне их молчание кажется подозрительным.

– В смысле, что они сейчас развлекаются с другими девушками?

– В смысле, что они сейчас ведут свое расследование и не считают нужным поделиться с нами его результатами.

И как всегда, когда дело касалось посторонних мужчин, Мариша оказалась права. Трое архитекторов, когда подруги дозвонились им, сразу же признались, что провели сегодня целых два часа, угощаясь чаем со сдобными плюшками с ванилью, шоколадом и орехами в гостях у Городовой Аллы Александровны – тетушки того самого Варфоломея Городового, безобидный скелет которого и перевернул жизнь стольких людей спустя почти тридцать лет.

– И что она вам рассказала? – с трудом скрывая негодование, спросила Мариша у Гены.

Ее легко можно было понять. Какие-то дилетанты пытаются обскакать их с Инной. А они-то уж собаку съели на подобных историях и не позволят им ничего подобного. Но Гена возмущения в ее голосе не расслышал. И вполне миролюбиво предложил:

– Если хотите, мы можем сегодня встретиться. И мы вам все расскажем.

– Да! – вырвалось у Мариши.

– А Жаннин с вами? – уточнив, где они находятся, спросил Гена.

– С нами.

– Хорошо. Через двадцать минут мы приедем. Пейте кофе, а нам ничего не заказывайте. Мы так сыты, что того и гляди лопнем.

Троица прикатила даже быстрей, чем через двадцать минут. Лица у всех лоснились, щеки округлились, а из бумажного пакета, который держал в руках Олег, одуряющее пахло свежей сдобой.

– Попробуйте, – великодушно предложил он подругам. – Старушка просто волшебница. Честное слово, будь она хотя бы лет на двадцать помоложе, женился бы, не задумываясь.

Девушки осторожно взяли из пакета по одной плюшке, действительно восхитительной. Тесто таяло во рту, а начинка – нечто творожистое, фруктовое, но не слишком приторное.

– Изумительно! – простонала Инна. – Дай еще!

– Э! Нет!

И Олег быстро убрал кулек за спину.

– Это она мне дала! Потому что я самый полный в нашей компании. И она сказала, что мне нужно поддерживать живую массу и хорошо питаться.

– А этим доходягам ничего не дала? – удивилась Мариша, кивнув на Гену и Сашу.

Те почему-то покраснели и отвернулись.

– Они свои плюшки еще по дороге слопали, – тут же разоблачил друзей Олег. – Так что цените мою выдержку, я все-таки вам привез попробовать.

– Привез! А сам не даешь!

Олег устыдился и выдал подругам по последней плюшке.

– И почему такая мастерица и не замужем? – спросила Жаннин, дожевав свою порцию. – Олег, раз ты на ней жениться мечтал, значит, она не замужем?

– Нет. Только я так понял, что талант к выпечке домашней сдобы у нее не так давно открылся. А до этого она прозябала в качестве учителя литературы.

– Прозябала?

– Ну да! И как сама признается, всю жизнь чувствовала, что занимается не своим делом.

– Бедная! – посочувствовала Инна, проглатывая свою плюшку и с вожделением поглядывая на пакет в руках Олега. – А еще есть? Хоть самая маленькая!

– Кончились!

И Олег перевернул пакет и в доказательство своих слов даже потряс им в воздухе. Инна застонала от разочарования.

– А где они продаются?

– Я не спросил.

– А узнать можешь?

– Инна, хватит! – осадила подругу Мариша. – От сдобы не только душой добреют. Посмотри на мужчин. Замечаешь, как они уже округлились?

Гена с Сашей поспешно попытались подобрать животы, но это у них не получилось.

– Вот так! – с оттенком злорадства заявила Мариша. – Не нужно было лопать все булочки. Это вам за жадность!

Мужчины надулись. И деликатная Жаннин постаралась побыстрей перевести разговор в другое русло.

– Мы же тут собрались не для того, чтобы плюшки обсуждать! – воскликнула она. – Что вам удалось узнать у этой тетушки? Что она сказала? Приезжал к ней ее племянник Варфоломей?

– Приезжал, – дружно кивнули все трое. – Из Сочи. Вместе со своей молодой женой Соней. Все верно.

– Что-то я не поняла, а кто из этих двоих был родом из Ленинграда? Соня? Или ее муж – Варфоломей?

– Соня. А у Варфоломея в Ленинграде жила тетя – сестра его отца. И когда молодая пара приехала в наш город в том злосчастном ноябре, то остановились они у родственников Сони. Но к тете Варфоломея молодые тоже заходили. Так сказать, с визитом.

– И что?

– По словам Аллы Александровны, Соня была чудесной девочкой. Они очень подружились. И когда Варфоломей отлучался, они вместе ходили в музеи, на выставки.

– И в связи с этим возникает вопрос, куда именно отлучался Варфоломей? – произнес Саша. – Он ведь был в отпуске. Что за дела у него могли возникнуть в нашем городе?

– Ну, это мы вам можем сказать, – заверила его Инна. – Варфоломея видели с Верой.

– С Верой? С какой Верой?

– С молодой женщиной, которая жила в том самом снесенном доме. К ней, я так полагаю, он от жены и отлучался. А вовсе не по делам.

Мужчины переглянулись.

– А вы откуда знаете? – хором спросили они.

– Вы рассказывайте, рассказывайте, – подбодрила их Мариша. – Если все толком расскажете, то и мы с вами кое-какой информацией поделимся.

– Вот так всегда! – загомонили мужчины.

– Вы рассказывайте, а не возмущайтесь!

– Так это и все, что мы узнали за сегодня.

– Как все? – растерялись девушки. – За целых два часа, пока вы пили чай у Аллы Александровны, вы только и узнали, что она ходила с юной дурочкой Соней на выставки?

– Ну да. А чего еще?

– Да кучу всего разного можно было узнать!

– Например, что было с Соней после того, как пропал ее муж?

– Как она вообще отреагировала на его исчезновение?

Мужчины растерянно переглянулись.

– А никак, – ответил Олег. – То есть Алла Александровна не знает.

– Почему?

– Потому что, по ее словам, Варфоломей исчез, то есть мы теперь знаем, что был убит, как раз в день их с Соней отъезда из Ленинграда. Поезд у них был на одиннадцать с чем-то вечера. Днем Варфоломей зашел к тетушке и попрощался. Соня тоже была с ним. И с тех пор Алла Александровна не видела ни племянника, ни его жену. Долгое время она считала, что они благополучно уехали к себе в Сочи. И лишь спустя две или три недели, так и не получив от них никакой весточки, забеспокоилась.

– И что?

– Она позвонила родителям Сони, и те ее успокоили: мол, дочь с мужем еще собирались совершить круиз по Черному морю. Дескать, давно об этом мечтали.

– А Алла Александровна об этом не знала?

– Нет. И очень удивилась, потому что племянник мог бы поделиться с ней своими планами. А если не племянник, то Соня бы точно должна была рассказать. Но не верить родителям Сони у Аллы Александровны не было повода. И она на некоторое время снова успокоилась.

– А потом?

– Потом ей уже позвонили родители Сони. И от них женщина узнала, что Варфоломей и Соня в Сочи так и не вернулись.

– А круиз? В круиз-то они отправились? – спросила Жаннин, но тут же хлопнула себя по лбу. – Нет, что я говорю!! Как они могли туда отправиться?

– Самое интересное, что в круиз они сплавали, – сказал Олег.

– Как это?

– Милиция же вела следствие по факту исчезновения супругов. Наводили справки. В том числе и в черноморском бюро путешествий. И выяснили, что Софья и Варфоломей Городовые в самом деле совершили круиз по Черному морю. И благополучно сошли на берег в городе Сочи. Но на этом след обрывался. С тех пор их никто больше не видел.

Подруги совершенно растерялись. Если Варфоломей исчез в Сочи, то почему его скелет оказался на пустыре в Питере? Что это за путешествия блудного трупа? Или дело было несколько иначе? Он после круиза по Черному морю снова вернулся в Ленинград? А зачем? Чтобы встретить свою смерть с ворованной шпагой в руке? И в любом случае – куда подевалась Соня?

– Да нет! Чушь какая-то! – воскликнула Мариша. – А не мог ли кто-то поехать в круиз под его именем?

– Документов при скелете не обнаружили, – заметил Олег. – Хотя это тоже ни о чем еще не говорит.

– Все это очень странно. И мне кажется, что все упирается в одного человека.

– В кого?

– В эту Соню! По логике вещей, если они пропали вместе, то и на пустыре должны быть два тела. А там только один Варфоломей.

И Мариша по очереди испытующе посмотрела на каждого из архитекторов.

– Вы больше никого не откапывали? – с подозрением спросила она у них.

– Нет! Мы что, сумасшедшие, чтобы второй скелет прятать?

Вообще-то богатая практика общения Мариши с мужским полом подсказывала, что и такое вполне могло быть. Но, с другой стороны, эта конкретная троица выглядела более или менее разумными существами. Если так, то все же, куда девалась живая или мертвая Соня?

– Вижу, что без визита к родителям этой Сони не обойтись, – задумчиво произнесла Мариша. – Кто-нибудь знает, где их искать?

– Мы выяснили у Аллы Александровны их бывший адрес и телефон, – поспешно кивнул головой Олег.

– Правда, она не общалась с ними уже четверть века, – добавил Саша, – и…

– Почему не общалась?

– Потому что родители Сони обвинили Варфоломея в том, что это он погубил их дочь. И не постеснялись выложить это Алле Александровне. Она возмутилась, тоже наговорила лишнего. Потом пожалела, но было уже поздно. Родители Сони свои слова насчет Варфоломея взять назад отказались. Погубил, и все тут!

– Погубил? Но почему?

– Дескать, они доверили ему свою дочь, а он не оправдал их доверия.

– И это все? Более веских причин, чтобы обвинить Варфоломея, у них не было?

– Не знаю. Алла Александровна больше ничего не сказала.

– Все ясно! – решительно произнесла Мариша. – Надо ехать к родителям Сони. Что там за телефон? Диктуйте.

– Мы им уже звонили. Теперь по этому телефону находится мастерская по изготовлению мягкой мебели.

Мягкая мебель Марише в данный момент была решительно не нужна.

– М-м-м, – задумалась она. – Как же нам раздобыть адресок этих родителей?

– А зачем его добывать? – удивилась Инна. – Вот же он записан. Или ты думаешь, что мебельную мастерскую могли открыть в жилой квартире?

– Нет, но…

– Просто у людей поменялся телефон.

– Или они переехали.

– Поедем и проверим. А если их там уже нет, всегда найдется пара-тройка милых соседей, которые смогут подсказать, где нам их искать.

И вся компания отправилась в гости к родителям Сони. Жили они на Северном проспекте. В зеленом, но на удивление неуютном месте.

– Дома все какие-то одинаковые, – недовольно произнесла Жаннин. – И не поймешь, какой из них нам нужен!

Девушки поехали в «Форде». У мужчин в эксплуатации был новенький «Ниссан». Машина была хороша всем, кроме своего мутно-болотного цвета.

– Зато немарко, – оправдывался Олег.

И действительно, на грязно-зеленом капоте и боках было почти не видно грязи. Практично, что и говорить! Тем более что машина и ее водитель показывали высокий класс на дороге. Поэтому мужчины прибыли к нужному дому на целых шесть с половиной минут раньше подруг. И дожидались их, храня на лицах выражение снисходительного превосходства.

– Доехали наконец! – приветствовал подруг Гена.

– Женщина за рулем – тяжелый случай!

И лишь Олег не стал издеваться над девушками.

– Это тут! – бросил он коротко. – Пойдемте!

– Нельзя идти всем скопом! – воспротивился Гена. – Мы можем испугать людей.

– А что делать?

– Кинем жребий. Пойдут двое. Думаю, этого будет вполне достаточно.

Чтобы никому не было обидно, жребий кидали отдельно. Среди мужчин везунчиком оказался Гена. А среди девушек Жаннин. Нельзя сказать, чтобы она пришла в восторг от партнера, которого ей выбрала судьба. Сама она выбрала бы совсем другого мужчину. Гена же хранил бесстрастное молчание, никак не обнаруживая своего отношения.

– Мы идем? – нетерпеливо спросил он у Жаннин. – Или ты так и будешь стоять и вздыхать?

Жаннин презрительно фыркнула. Хам! Диагноз она ему поставила еще при их первой встрече. И все же девушка поймала себя на мысли, что именно Гена проявил наибольшую выдержку, когда Олег при виде скелета буквально упал в обморок, а Шурик удрал куда глаза глядят. Именно Гена помчался за подмогой и привел ее довольно быстро. В этом ему надо было отдать должное. И будучи человеком справедливым, Жаннин этого не забыла.

Домофон на дверях в подъезде отсутствовал. Кодовый замок был сломан. Так что подняться в квартиру родителей Софьи делегированной парочке удалось без труда.

– Кто там? – раздался женский голос.

Вот тут Жаннин и пожалела, что у них не оказалось домашнего телефона родителей Софьи. Надо было предупредить пожилых людей о цели визита. А то чего доброго еще и не пустят или милицию вызовут. А то и собаку спустят.

– Мы к вам по поводу вашей дочери и убитого зятя, – без особой надежды на успех крикнула она.

Дверь скрипнула и отворилась. Впрочем, цепочка все еще создавала некоторую преграду. Жаннин лишь печально улыбнулась, вспоминая, как легко вырвалась у них дома цепочка из двери, когда по ней с разбегу саданул ногой их сосед – наркоман Юрка. Цепочка – это тьфу! Жалкая иллюзия безопасности, приносящая куда больше вреда, чем пользы.

Ведь не имей люди таких вот иллюзий, многие бы не рискнули открывать двери незнакомым людям. Сами остались бы невредимы, а их имущество цело. Тем временем пожилая женщина закончила изучающе рассматривать Гену и Жаннин и приступила к допросу.

– Что вам нужно? Кто вы такие?

Гена объяснил.

– К нам с мужем уже приходили из милиции! Кто вы такие?

Гена объяснил повторно.

– Не понимаю, какое вам дело до моей бедной дочери и ее мерзавца мужа? Кто вы такие?

Гена открыл рот, но на этот раз Жаннин его опередила.

– Вы хотите узнать о судьбе вашей дочери или нет? – воскликнула она. – Если да, то открывайте дверь и поговорим нормально!

Дверь захлопнулась.

– Что ты наделала! – приготовился возмущаться Гена. – Все только испортила! Кто тебя просил?..

Но в этот момент дверь отворилась вновь. Цепочки на ней уже не было.

– Заходите! – велела им хозяйка, стоя на пороге.

Жаннин не смогла удержаться и кинула на Гену торжествующий взгляд. Но тот сделал вид, что хочет переобуться и возится со своими шнурками на ботинках, ничего не замечая, кроме них. И Жаннин приступила к разговору.

– Почему вы назвали вашего зятя мерзавцем? – обратилась она к матери Сони.

– Он этого заслуживал! Соня была с ним очень несчастлива! Она хотела развестись с этим мерзавцем!

Кажется, ненависть тещи к своему зятю не имела границ. Ее даже не смущало, что она говорит о покойнике. Ведь милиция была тут. И не могла не оповестить мать Сони о судьбе ее зятя.

– Если хотела, почему не развелась?

Этот вопрос поставил мать Сони в тупик. Но ненадолго. Признаваться в своей неправоте было явно не в ее стиле.

– Мы с мужем всегда уважали мнение друг друга. И наша дочь на нашем примере понимала, какие отношения могут и должны быть между супругами. И конечно, бедная девочка надеялась, что рано или поздно ее собственная супружеская жизнь наладится. Правда, Витя?

Из спальни появился Витя – отец Софьи. Маленький лысый человечек явно и давно находился под каблуком у своей грозной супруги. И это она называла гармонией супружества! Не стоило удивляться, что Соне не удалось достигнуть того же в собственном браке. Чтобы загнать мужчину под каблук, требуется определенный характер и время. Иной раз всей жизни не хватает.

– Скажите, а не было ли у вашего зятя каких-либо проблем? – спросил женщину Гена. – Может быть, ваша дочь вам рассказывала?

– Рассказывала! – энергично закивала женщина. – Еще как рассказывала! По бабам он большой ходок был. Все деньги на них спускал. Законной жене дай бог если половину всех денег, что зарабатывал, приносил.

– Разве они не в одном учреждении работали?

– Вместе работали. Верно!

– И ваша дочь не могла проконтролировать финансовые источники своего мужа? Чтобы знать точно, куда и на что он тратит деньги из их общего семейного бюджета?

Краем глаза Жаннин отметила, что в этот момент Гена взглянул на нее с большим интересом. Но проверить свою догадку не успела. Так как Ирина Витальевна неожиданно произнесла:

– А как их проконтролируешь, если он неофициально левые деньги делал?

– На чем же?

– Откуда я знаю! Может быть, пациенты благодарили. Соня говорила, что курс массажа в их санатории не всем полагается, только по назначению врача. И другие процедуры, к примеру, сероводородные ванны тоже. А кто их назначал? Как раз Варфоломей на этом местечке и сидел. Мог на этом подхалтурить. И еще что-то с лекарствами крутил. С этого тоже деньги ему капали, только моя Сонечка их не видела!

Жаннин заинтересованно посмотрела на мать Сони. Разумеется, заинтересовало ее не то, что муж обманывал жену. Эка невидаль, денег в дом не нес. Да ее папаша вообще всю получку пропивал. Мать и дочь вынуждены были на одной грече и макаронах сидеть, пока мама маленькую Жаннин в ясли не отдала и снова работать не пошла. Нет, Жаннин заинтересовало упоминание о лекарствах.

Конечно, работал Варфоломей не в больнице, доступа к наркотикам не имел. Тяжелобольные люди в санаторий лечиться не ездят. Так что запасов опиума у него в ведении быть не могло. Но все же… В те годы многое было в дефиците. В том числе и многие лекарства. Возможно, что и Варфоломей спекулировал лекарствами. Нет, чушь! За спекуляцию не убивают. Во всяком случае за такую мелкую. Ну, продал кому-то пару упаковок налево. И что дальше?

И все же что-то не давало Жаннин успокоиться.

– Извините, – перебила она мать Сони, которая уже говорила совсем о другом, о том, как прошел последний день пребывания четы Городовых в Ленинграде. – Извините, но я что-то не поняла, а разве лекарства в санатории были не подотчетные? Как Варфоломей мог их утаивать и продавать? Его бы обязательно разоблачили!

Гена кинул на нее хмурый взгляд. Кажется, ему эта история со спекуляцией лекарственным дефицитом не казалась достойной внимания. Но Жаннин решила не обращать внимания на его недовольную мину. Он вообще ею вечно недоволен. Так что, ей и рта не раскрывать?

– А как его разоблачишь? – ответила мать Сони. – Он же хитрый был! Без мыла к кому угодно в душу влезет! Небось соблазнил там пару медсестричек, они его и покрывали.

– Соблазнил? При живой жене? Да еще при такой жене, которая вместе с ним работала? Но это бы неизбежно наружу вылезло! Шила в мешке не утаишь!

Неожиданно мать Сони разозлилась.

– Что вы на мою дочь наговариваете? Она всегда была порядочная девочка. И знать не знала о махинациях своего мужа!

Это уже было интересно. А откуда же тогда мать Сони о них узнала? Жаннин задала ей этот вопрос, но внятного ответа не добилась. Женщина вообще поджала и без того тонкие губы и ядовито произнесла:

– Вы хотите убийцу отыскать или доброе имя моей дочери грязью поливать собираетесь? Если так, то убирайтесь вон! Слова с вами больше не скажу!

Гена метнул на Жаннин откровенно враждебный взгляд и кинулся успокаивать разгневанную Ирину Витальевну.

– Что вы! Что вы! Конечно же мы на вашей стороне. Как вы могли подумать о нас дурное? Вы простите мою знакомую. Она должна была понимать, что вы пережили огромное горе. И как вы смогли? Вы такая мужественная женщина. Я вами восхищаюсь.

Жаннин лишь презрительно фыркнула и отвернулась. Глаза бы ее не глядели на то, как унижается Гена. Но постепенно его откровенный подхалимаж сделал свое дело. Ирина Витальевна была из тех людей, которые обожают, когда перед ними пресмыкаются. Она подобрела, сменила гнев на милость. И принялась рассказывать дальше.

Оказалось, что последний день, когда она видела свою дочь, был богат неожиданностями. Начать хотя бы с того, что про круиз по Черному морю Соня и Варфоломей сказали только в то последнее утро. У Ирины Витальевны, которая собиралась дать дочери с собой кое-какое постельное белье, мясные консервы, посуду и пару чудесных пуховых подушек, взятых с боем в «Пассаже», даже с досадой вырвалось:

– Молодцы! А что же вы раньше молчали?

На этот закономерный вопрос молодые супруги дали несколько странный ответ. Дескать, они боялись, что родители станут их ругать за неразумно потраченные деньги. Примутся ворчать и отговаривать.

– Но это же была явная глупость! – произнес отец Сони. – С чего бы нам их отговаривать, если мы сами неоднократно предлагали им денег на какой-то круиз.

Следующая странность заключалась в том, что круиз был упомянут сразу же после телефонного звонка. По телефону разговаривал Варфоломей. И звонок – оперативники потом проверяли – был сделан неизвестным из города Симферополя. С телефона на главпочтамте. После этого разговора Варфоломей с женой уединились в своей комнате. А когда вышли, то и поставили родителей в известность о своей поездке.

– А потом дочь настояла, чтобы мы не ездили провожать их на вокзал, – сказал отец Сони. – И из дома они уехали порознь. Сначала Варфоломей с вещами. Это было еще около трех дня. А затем через час с нами попрощалась Соня. И ушла.

Голос у мужчины дрогнул. Даже спустя столько лет воспоминания давались ему с трудом. И поэтому Жаннин поторопилась задать новый вопрос:

– А когда Варфоломей приехал к вам, он каждую ночь ночевал дома?

– Где же ему еще ночевать?

– У своей тети, например?

– Нужен он ей! – хмыкнула Ирина Витальевна. – Да эта особа никогда не интересовалась племянником. И жили Сонюшка с мужем все время у нас. Тут же и ночевали.

Что же, теперь ясно, что при теще Варфоломей вел себя как верный муж. Ночевал дома. А на сторону к любовнице ходил днем. Наверное, Вера работала по сменам. Вот парочке и удавалось видеться.

– Лично мне кажется перспективной версия об убийстве из ревности, – сказала Инна, когда они всей компанией поехали в гости к Гене, который жил в отдельной квартире, где им никто не мог помешать обсудить ход расследования.

– И кто к кому ревновал?

– О! Как раз тут и есть богатое поле для предположений! Их у меня целая куча!

– Интересно будет послушать, хотя бы одно из них, – деликатно произнес Саша.

– Во-первых, Варфоломея мог убить кто-то из любовников Веры. А во-вторых, его могла убить собственная жена.

– Логично, – согласился с ней Саша. – Убийца мог быть как с той, так и с другой стороны. Но при чем тут шпага?

– Да, – пробормотала Мариша. – Шпага никак в схему убийства из ревности не укладывается.

– Черт побери, а когда хоть ее украли? Точную дату кто-нибудь знает?

– Я знаю, – сказала Мариша. – Тринадцатое октября 1978 года.

– А приезд Варфоломея в Ленинград состоялся тоже в октябре?

– В самом его конце.

– А-а-а! – разочарованно протянул Саша.

– И к тому же коллекция, из которой украли шпагу, находилась в Москве. В квартире моего деда.

– Никакой связи не вижу! – расстроенно произнес Олег. – Просто совершенно никакой. Варфоломей в это время был в Сочи.

– Должен был быть, – поправил его Гена. – Но был ли?

– Что?

– Я говорю, что он вполне мог съездить или слетать в Москву, украсть там некоторые экспонаты из коллекции Маришиного деда, а потом поехать в Ленинград и попытаться их тут продать.

Версия тоже заслуживала обдумывания.

– Хочу слетать в Сочи, – неожиданно произнесла Инна.

– Чтобы узнать, есть ли у Варфоломея алиби на день кражи шпаги?

– Не только. Хочу попытаться выяснить, что там за история со спекуляцией медикаментами.

– Я могу полететь с тобой! – неожиданно вызвался Олег.

– А как же твоя работа? Тебя отпустят?

– Отпустят. В крайнем случае возьму несколько дней в счет законного отпуска. Мы ведь летим ненадолго?

Инна полагала, что это так.

– Постой! – спохватилась она. – Так ты не шутишь? Ты твердо решил полететь со мной?

– Абсолютно.

К пяти минутам одиннадцатого вечера было принят следующий план расследования. Инна и Олег летят в город Сочи, где беседуют с персоналом санатория «Морская жемчужина» и находят тех людей, кто помнит Варфоломея и Соню. Они наведаются также и на квартиру, где жила чета. И в отделение милиции. Последнее было придумано исключительно Олегом, который считал, что раз уж они все равно полетят в такую даль, то нужно выжать из этой поездки все до капли.

– Менты, когда обнаружилась взаимосвязь убийства Городового и кражи шпаги, ведь в Сочи не летали, поленились. Только по телефону справки навели. А много ли по телефону узнаешь?

Так что Олег возлагал надежды на эту поездку. Мариша и Жаннин оставались в городе. Чтобы ждать звонка от Верки из Швеции.

– И главное, ты должна побеседовать со своим дедом относительно этой шпаги, – учил Маришу Гена. – Откуда она у него? Кто был ее хозяином прежде? Что у нее за история?

– И еще раз выясни все подробности того, как ее у него украли.

– Так уж рассказывал.

– Пусть еще раз вспомнит! Глядишь, что-нибудь новенькое да и всплывет.

На все советы и указания друзей Мариша лишь кивала головой. В конце концов ей стало казаться, что она превращается в китайского болванчика. Но внезапно глянув на часы, она спохватилась, что может опоздать к назначенному дедом часу. И тогда прости-прощай задушевный разговор! Опозданий и вообще расхлябанности дед никому не прощал.