Текст книги "Волшебный яд любви. Колючки в брачной постели"

Вот об этом и думали подруги, пока на следующий день им не пришлось навестить и самого писателя Ураганова, у которого был такой жадный и никчемный зять и такая легкомысленная дочь.

Глава 11

Писатель Ураганов в отличие от своей доченьки и ее мужа оказался деловитым и крайне стесненным во времени человеком.

– Детективы? Частные? Знаете, чуть раньше я бы с восторгом принял ваше предложение встретиться. Но сейчас… Простите великодушно, но у меня уже имеется материальчик из жизни частного сыска. Другой мне не нужен!

– Но у нас к вам частное дело.

– Частное дело у частных сыщиков. Как забавно!

Ураганов явно развеселился и подобрел:

– Ну, очаровательная мадемуазель, я могу уделить вам ровно полчаса своего времени. Вам этого хватит, чтобы пообщаться со старой развалиной вроде меня?

– Вполне хватит. Только вы не старая развалина.

Это развеселило Ураганова еще больше.

– Вы милы, приветливы и хорошо воспитаны, это ясно даже при разговоре по телефону. Просто не верится, что вы занимаетесь частным сыском.

– Но мы как раз сейчас расследуем одно дело, и у нас есть несколько вопросов. От ваших ответов, возможно, зависит, будет пойман преступник или он останется на свободе.

– Что же… Тогда приезжайте…

Не надо думать, что писатель Ураганов пригласил незнакомых ему сыщиц прямо к себе в квартиру. Ничуть не бывало. Да подруги и не рвались к нему домой. Кто его знает, этого Ураганова. Все-таки тетю Люду задавил некто на машине его дочери. А вдруг это был он сам? Надоело, что тетка шастает к нему как к себе домой, вот и решил проблему.

Так что подруг вполне удовлетворило рандеву в маленьком кафе, которое располагалось всего в нескольких шагах от дома писателя и также от того места, где едва не распрощалась с жизнью тетя Люда.

– Вам это место ничего не напоминает? – спросила Леся у писателя, когда церемония знакомства закончилась.

Ураганов оказался невысокого роста живчиком, которому никак нельзя было дать его шестьдесят. Максимум полтинник. Сохранился Ураганов очень хорошо, живости и бодрости не растерял. И подруги охотно верили, что его произведения и сценарии до сих пор пользуются популярностью. Ураганов обладал завидным чутьем и способностью улавливать то, что нынче требуется.

Не хотят люди читать про передовиков и станочников или вообще читать, и не надо! Пусть они смотрят сериалы про многочисленных сыщиков. Ураганов не только не против, он очень даже за.

К тому же писатель был явно неравнодушен к прекрасному полу. И увидев, что на свидание его пригласили две молодые и весьма соблазнительные особы, расцвел как мимоза к Восьмому марта.

– Так что? Вы узнаете это место?

Леся ткнула пальцем в окно, как раз в направлении места недавней аварии.

– Странный вопрос! – развеселился Ураганов еще больше. – Я тут живу, конечно, мне знакомо это место.

– А вам рассказывали про аварию, которая случилась тут два дня назад?

– Аварию? Нет. А что за авария?

– И из милиции вам не звонили?

– Милые мои мадемуазели, я только сегодня рано утром вернулся домой. Поезд пришел в шесть утра. В такое время суток я к разговорам не склонен. Сел на такси, чтобы побыстрей оказаться дома, принять ванну, и сразу же приступил к работе.

– То есть вам еще не рассказали о том, что случилось с вашей знакомой?

– С какой знакомой?

– И следователь вам тоже еще не звонил?

– Следователь? Какой именно следователь? Назовите фамилию. У меня в последнее время образовался довольно обширный круг знакомых консультантов в этой среде. Будьте добры, поточнее. Назовите хотя бы фамилию или отделение.

Фамилии следователя, который сейчас вел дело о наезде на Людмилу Аюповну, подруги не знали. Сначала дело об убийстве Веры и Юлии Аюповны вел следователь Гуревич. Впрочем, с ним подруги лично не имели чести знаться. Вся информация поступала к ним через адвоката Веронику. Она же сказала, что дело о наезде передано тому же следователю, что ведет дело Славы.

Но с другой стороны, если эти два дела об убийстве одной сестры и покушении на жизнь второй давно уже объединили в одно, то не могли ли передать его в руки какого-то другого следователя? Ведь не тупицы же сидят в следственных органах! Наверное, делом уже давно занимается очень опытный следователь. Но вот как его фамилия?

На всякий случай подруги назвали фамилию Гуревич. И Ураганов отрицательно помотал головой.

– Нет, я такого не знаю. А у него ко мне может быть дело?

– Да, дело о наезде на вашу знакомую.

– Наезде? Кто и на кого наехал? Не понимаю.

– Людмила Аюповна, помните такую? Ее едва не задавили насмерть возле вашего дома.

– Ах, бедняжка! – всполошился Ураганов. – Но что она делала тут? Ведь я говорил ей, что планирую уехать на несколько дней. Зачем же она пришла?

– Значит, вы знакомы?

– В некотором роде.

– А вы знаете, что Людмилу Аюповну задавили на машине вашей дочери?

Это стало для Ураганова открытием, и весьма неприятным. Он весь буквально посерел, начал шарить по карманам в поисках валидола, а найдя его и закинув таблетку под язык, наконец прошептал:

– Что? Что вы сказали?

– Людмилу Аюповну едва не убила красная «Киа-Рио». Именно этой машиной владеет ваша дочь, не так ли?

– Оленька тут ни при чем!

– Ваша дочь заявила, что машину у нее угнали.

– Вот видите! Моя дочь совершенно ни при чем!

– Да бросьте вы! – поморщилась Кира. – Вы хорошо и близко знакомы с Людмилой Аюповной. Женщину пытаются убить, причем делают это непосредственно возле вашего дома и на вашей же машине. Вам это ничего не напоминает?

– Меня хотят подставить! – подскочил на стуле Ураганов. – И я даже знаю, кто!

– Ваш зять, наверное?

– Вот вы это сами и сказали! – обрадовался Ураганов. – Отвратительный тип, верно? Мечтает заполучить себе все, что я нажил за свою жизнь.

– Согласна. Муж вашей дочери очень ленив. Но способен ли он на убийство?

– Люда погибла?

Теперь Ураганов посерел еще сильнее. Подруги даже испугались, что его сейчас хватит удар. И поэтому Леся как можно быстрей произнесла:

– Нет, нет, что вы! Людмила Аюповна пока жива. Сегодня утром мы разговаривали с ее родными, они сказали, что сегодняшний день все решит. Либо женщина придет в себя, либо начнется ее постепенное угасание.

– О боже! – заломил руки Ураганов. – Бедная Люда! Она в больнице! Задавлена моей же машиной! Господи, что происходит? Стоило мне уехать на несколько дней, как тут стали происходить ужасные вещи!

– Мне так ее жаль!

– Жалость тут ни при чем! – отрезал Ураганов. – Повторите мне, Люда жива?

– Да. Пока да.

– Хорошо. Я должен поехать к ней. Но пока… Что касается этого наезда на нее… Мне кажется, я знаю, откуда дует ветер.

– В каком смысле?

– Где-то примерно с месяц назад я пригрозил Оленьке, что если ее муж не найдет себе нормальный заработок, то я лишу их обоих своей помощи. И чтобы окончательно расставить все точки, сказал Сергею, что у меня есть невеста, я планирую в скором времени вступить в новый брак. И тогда о моей помощи они могут забыть окончательно!

– Зачем вы это сделали?

– Дурак был! Но они меня вынудили! Вы себе не представляете, какой отвратительный тип достался Оленьке в мужья. Бездельник! Глупец! И к тому же еще жадный и зануда! Худших качеств для мужчины просто невозможно придумать, но Оленька почему-то обожает этого негодяя. Слышать в его адрес ничего плохого не желает. Поверите ли, от себя кусок отрывает, лишь бы его побаловать!

– Действительно, безобразие. Значит, вы считаете, что Людмилу Аюповну пытался задавить ваш зять?

– Да-да! Он! Больше просто некому! Надо проверить его алиби. У него есть алиби?

– Есть.

– Уверен, оно не выдержит даже самой элементарной проверки!

Ураганов держался очень уверенно. Он считал, что уже изобличил преступника. Но все же Кира сочла необходимым задать писателю еще один вопрос:

– А что насчет вашего алиби?

– Моего? – удивился Ураганов. – Моего алиби? Но я был в Москве!

– Москва – это не Дальний Восток. От Москвы до Питера можно добраться за четыре часа. Вы вполне могли управиться.

– О нет, – покачал головой писатель. – У меня был очень насыщенный график. Я ни на минуту не оставался один. И потом… У меня просто не было повода, чтобы убивать Люду! Мы были с ней хорошими знакомыми и… и даже больше того!

– Хорошими знакомыми… И больше того… Ну а как вы познакомились с ней?

– Она пришла на мою встречу с читателями в «Буквоеде». Встала в очередь за моим автографом. Туда на эту встречу пришло много народу, много моих читателей. И после моего выступления многие подходили, благодарили, а Люда даже подарила мне цветы. Мы с ней разговорились. И она призналась, что ее сестра когда-то была знакома со мной.

– Ее сестра? Юлия Аюповна?

– Имени я не запомнил, – признался Ураганов. – Да и саму женщину не помнил. Но Люда сказала, что ее сестра меня хорошо помнит. Что встреча со мной стала для нее значимым событием. И муж ее сестры служил в той части, куда я приезжал за творческим вдохновением.

– А вы приезжали?

– Приезжал. И потом по материалам этой поездки создал свою повесть «Нейтральные воды».

– Это была повесть о моряках?

– Моряках-подводниках, – поправил Ураганов. – Люда очень благодарила меня, говорила, что в своих книгах я замечательно описываю жизнь и быт советских людей. И что она мечтает прочесть и эту мою повесть.

– «Нейтральные воды»?

– Да, да. Она потом даже брала у меня эту книжку, чтобы почитать самой и дать ее сестре. И расспрашивала меня о прототипах героев этой повести.

– «Нейтральные воды», говорите? – снова повторила Кира, в голове у которой постепенно начали складываться кусочки мозаики.

Пока целой картины не получалось, но что-то такое уже проглядывало.

– Дело в этой книге происходит в маленьком поселке, как тогда он назывался – в закрытом административном образовании. Тогда он носил название Гаджиево. Потом его переименовали в Каменистый. А затем в конце 90-х поселок снова стал Гаджиево.

– И что же там случилось?

– Случилось? – удивился писатель. – А с чего вы взяли, что там что-то случилось? Нет, когда я приехал, в части все было спокойно. Случись у них ЧП, они бы не позволили простому писателю наблюдать это. Вы же знаете военных! Все, что у них происходит непредвиденное, остается внутри части.

– Но если ничего чрезвычайного не случилось, то о чем же вы писали?

– А разве обязательно нужно писать о каких-то чрезвычайных событиях, чтобы заинтересовать читателя? Нет, я всегда считал и считаю, что самые обычные будни на каком-нибудь заводе достаточно интересны сами по себе. Все время что-то происходит, нет, не чрезвычайное, а вполне обыденное, но тем не менее читателю весьма интересное.

– Наверное, это вы такой мастер, что в обыденном видите занимательное.

– Польщен, – пробормотал Ураганов, в самом деле покраснев от удовольствия.

– Скажите, а как можно прочитать это ваше произведение?

– «Нейтральные воды»? Увы. У меня его в настоящий момент нет.

– Как же так?

– Я отдал его Люде, а она отнесла своей сестре. Так что в настоящий момент книжка находится у нее.

– У сестры Людмилы Аюповны?

– Да. У нее. Либо у нее, либо у Люды. О господи! Какой ужас! Люда в больнице, мне нужно к ней бежать.

– Уделите нам еще несколько минут.

– Но я должен…

– Вы даже не знаете, в какой больнице лежит Людмила Аюповна, – мягко возразила писателю Леся. – Мы вам это скажем, но ответьте еще на несколько наших вопросов.

– Спрашивайте! Что вас интересует? Содержание «Нейтральных вод»?

Подруги переглянулись и решили, что эту книжку нужно будет взять и прочитать самим. Явно что-то такое было на ее страницах, что заинтересовало как саму Людмилу Аюповну, так и ее сестру.

– Значит, муж Юлии Аюповны служил в этом Гаджиеве?

– Да!

– И вы были с ним знакомы?

– Шапочно.

– А что это был за человек?

– Вполне приятный мужчина. Работал в какой-то ревизионной комиссии, ездил с проверками по воинским частям.

– А его жена?.. Она вас тоже помнила? Вы были с ней знакомы?

– Не знаю. Сам я ее не помню совершенно. Но так сказала мне Людмила.

И снова заломив руки, Ураганов воскликнул:

– Бедная Люда! Поверить не могу, что она едва не погибла, и, возможно, по моей вине! Простите, но я не могу разговаривать с вами сейчас! Скажите мне наконец, в какой больнице она лежит? Я обязательно хочу ее навестить! Где она?

Подруги не видели причин, чтобы скрывать эту информацию от Ураганова. Во-первых, потому, что он все равно при определенном желании и напористости мог это узнать. А во-вторых, не был похож писатель на дурака. А только круглый дурак отправится убивать надоевшую ему бабу на своей собственной машине. Или тем более на машине своей горячо любимой дочери.

Свою Оленьку писатель обожал. И ни за что на свете не захотел бы подставить любимую доченьку. Уж он бы придумал, как избавиться от тети Люды, не вмешивая в эту историю свою дочь.

– Сегодня же поеду! – воскликнул Ураганов, узнав адрес больницы. – Прямо сейчас! Как думаете, меня пустят?

– Пострадавшая находится в реанимации. Даже ближайших родственников к ней пускают неохотно.

– А мне все равно! Я прорвусь!

Ураганов явно оправдывал свою фамилию. Примчаться, взять натиском и быстро унестись прочь!

– Скажите, а Ураганов – это ваша настоящая фамилия? – спросила у писателя на прощание Леся, когда тот уже направлялся к выходу из кафе.

Ураганов ответил на ходу:

– Это мой псевдоним. Но я ношу его уже больше полувека и сроднился с ним так, что иной фамилии для себя и не представляю.

Псевдоним стал Ураганову дороже его настоящей фамилии. Он это не скрывал. Как не скрывал и того, что себя самого он сделал сам. Об этом Леся еще раньше смогла прочитать на сайте, где Ураганов так описывал свою биографию:

«Я родился в маленькой деревне в Новгородской области. Даже в те годы там царила страшная бедность. Колхозы давали возможность крестьянам иметь свой кусок хлеба, но мой паспорт находился у председателя. И он выдал его мне лишь после того, как я отправился в Ленинград, чтобы поступить в институт. Мне предстояло стать агрономом, в котором остро нуждался мой родной колхоз. Но я обманул доверие председателя, забрал документы и поступил на литературное отделение. Скандал в колхозе был грандиозный! Моих родителей лишили премии. Но потом я напечатал книжку про мой родной колхоз, постарался выставить председателя в лучшем свете, и меня простили. Родители получили не только премию в двойном размере, но и возможность гордиться мной. А я получил возможность спокойно учиться дальше тому делу, которое нравилось мне самому».

Талантливый человек пробьется везде. Он найдет ходы и лазейки, чтобы заниматься любимым делом. Он не отступит перед препятствиями, потому что знает, что стоит тех денег, которые ему платят. И делает свою работу с огоньком. А что касается тех заумных рассуждений, что, дескать, посредственность пробьется, а талант нуждается в поддержке, то это просто глупо. Если у человека не хватает напора, чтобы объявить всему свету о своем таланте, то нечего с ним и связываться. Все равно ничего путного из такого мямли не выйдет.

Этот нюня так и будет комплексовать, психовать и ныть по любому поводу. Носиться с ним, исполнять его капризы и постоянно морально поддерживать и ободрять – себе дороже выйдет. Поэтому-то издатели, редакторы, а теперь и режиссеры так охотно работали с писателем Урагановым. Он был крепким крестьянским пареньком. И он понимал, что на него возложены определенные надежды других людей. И работал на износ, стараясь не подвести.

Возможно, гением его и не назовут никогда, но ведь и такие рабочие лошадки тоже нужны. Без таких вот Урагановых нечего было бы посмотреть вечером по телевизору, когда не хочется ни о чем думать, а хочется просто расслабиться, посмотрев что-то увлекательное.

Но после того как Ураганов унесся в больницу, поддержать Людмилу Аюповну, в каких бы сферах в данный момент ни находилось ее сознание, подруги задумались о своих проблемах.

– Если Ураганов ни при чем, то кто же наехал на бедную женщину?

И снова мысли подруг вернулись к тому, кого они заподозрили с самого начала.

– Муж Оленьки! Серж! Он очень жаден до денег. И если он счел, что Людмила Аюповна отнимает у него кусок, он мог и устранить преграду.

– На машине родной жены?

– Серж совсем не умен. Он жаден и глуп. Вспомни, как он требовал деньги с писателя. Умом тут и не пахнет. Можно прощупать мужика.

– И как?

– Поедем к нему и поговорим.

На сей раз подругам удалось застать Сержа дома одного. Оленька отправилась за покупками на возвращенной ей вчера машине. А Серж остался дома, чтобы поработать в тишине и спокойствии. Но подруги очень быстро смекнули, что никакой работой тут и не пахло. Серж элементарно валялся с пультом перед телевизором, о чем наглядно свидетельствовало смятое покрывало на широкой супружеской постели.

– Снова вы! – отреагировал мужчина. – И что вам нужно на сей раз? Оля уже ответила на все вопросы следователя. Она объяснила, что и у меня, и у нее есть алиби на то время, когда была угнана наша машина. Что вам теперь от нас с женой нужно?

– Правда. Нам нужна правда.

– Мы с женой вам все рассказали еще вчера!

– И все же… где вы были в момент совершения наезда?

– У друзей! На даче!

– В Ленинском?

– Да. Там.

– Это где-то возле Репино?

– Под Зеленогорском.

– Все равно, совсем недалеко от города. И транспортное сообщение там прекрасное.

– На что вы намекаете?

– Ни на что. Но ведь вы же могли улучить пару часиков, когда ваша жена была занята другими делами, и улизнуть в город.

– Зачем?

– Чтобы взять машину жены и убить ту, кого вы считали опасной соперницей.

– Соперницей? В чем?

– Да бросьте вы! Отец вашей жены содержит и вас, и свою дочь. А что будет, если он женится? Жена начнет ставить вам палки в колеса, она не захочет, чтобы муж содержал двух взрослых паразитов. И потом, вопрос с наследством… Ураганов уже не молод. Работает на износ. В любой момент с ним может приключиться инфаркт или инсульт. Кому тогда достанутся все денежки? Его жене! Вот вы и сделали упреждающий маневр. Устранили невесту и расчистили самому себе путь к будущему богатству.

Но подруги напрасно настроились на легкую победу. Серж оказался не так прост.

– Проваливайте! – неожиданно злобно рыкнул он на подруг. – Ничего вам тут не обломится, ясно?

– Мы-то уйдем, но зато придут другие люди, совсем не такие милые.

– У меня алиби! Вот вам! Выкусите!

– И кто же его может подтвердить?

– Двадцать человек, что были на свадьбе! В том числе жених и невеста! И их родители! И другие приглашенные!

– Вот только приглашенным, а особенно жениху и невесте не до вас было! Вы запросто могли смотаться в Питер, взять машину жены, убить тетю Люду, а потом вернуться обратно в Ленинское и продолжить гулянку!

– Наезд был совершен вечером? – угрюмо поинтересовался Серж.

– Нет. Днем.

– Ах, днем! В каком часу?

– В начале первого.

Серж буквально расцвел.

– Днем я все время находился на виду! В одиннадцать утра была церемония в ЗАГСе, там я есть на всех фотографиях, поскольку был свидетелем. Потом мы все скоренько загрузились в автобус и поехали на венчание в Зеленогорск, потом было празднование в Ленинском на даче. До девяти-десяти часов вечера, когда все изрядно уже набрались и никто ни за кем не следил, я себе алиби точно организую!

Серж выглядел таким счастливым и успокоившимся, что подруги поверили ему. Алиби у парня действительно есть. Свидетелю трудно исчезнуть со свадьбы даже на несколько минут, что уж там говорить про пару часов.

Напрасно они потратили свое время и приехали сюда. Серж не совершал наезда на тетю Люду. Это сделал кто-то другой. Но кто? Ведь этот кто-то должен был быть весьма близок семье тети Люды и ее сестры, чтобы знать все тайны этих женщин, и в том числе даже такие сокровенные, как роман тети Люды с писателем Урагановым.

– И снова мы возвращаемся к началу. Кто мог желать зла самой Юлии Аюповне, а также ее дочери и сестре?

Если даже устранить тетю Люду пытался Серж, то с какой ему стати убивать двух других женщин? Они-то на деньги писателя Ураганова не посягали. Их даже возле его дома и близко не было. С писателем общалась исключительно одна тетя Люда, она заглядывала к нему в гости. Она, а не ее сестра или тем более племянница.

Но если не Серж и не сам писатель Ураганов совершили эти злодеяния, то кто?

И снова перед подругами большим вопросительным знаком замаячил миллион евро. Тот самый миллион, который таинственным образом появился вроде бы из ниоткуда в руках у Юлии Аюповны и ее дочери. Но ведь из ниоткуда такие суммы не появляются. И с неба они обыкновения падать тоже не имеют. Тогда откуда же взялся злополучный миллион евро?

Возможно, его раздобыл Славка? Но чем таким он занимался, чтобы у него взялись такие огромные деньги?

И все же девушки не видели другого выхода, кроме как снова позвонить Веронике.

– Адрес работы моего подзащитного? – удивилась она. – Извольте, я вам его дам. Только следователь там уже был. Славу характеризуют с самой положительной стороны. Аккуратный, даже педантичный, исполнительный. В меру активный, но свое место знает. И другие сотрудники в один голос заявили, что на открытую агрессию Слава не способен. Он скорей осторожен и хитер, чем жесток.

И чтобы такой человек убил двух близких ему женщин, засветился перед соседями, а потом еще и оставил бы свои отпечатки на орудии убийства? И что же такого могли сотворить Юлия Аюповна с дочерью, чтобы Слава вконец озверел и убил обеих? Украли у него миллион евро? Но тогда возникает вопрос: а к Славе этот миллион евро как попал?

– И заметь, Славка про миллион евро даже своему адвокату ничего не сказал.

– Это может означать то, что деньги – евро – достались Славке незаконно. Вот он и молчит!

Такую версию подруги до сих пор не рассматривали. Но теперь они ехали к Славке на работу, чтобы попытаться разобраться в ситуации. А вдруг кто-нибудь из коллег Славки признается сыщицам, что у него пропали деньги – и как раз миллион евро? Тогда все станет ясно. Славка осатанел, когда узнал, что украденный им самим миллион был у него также украден и надежно запрятан в Испании, буквально закопан в испанскую землю.

– Ведь женщины покупали виллу вместе с садом и виноградниками, которые находились при доме. А уж испанскую землю Славке никак назад не стребовать. Вот он и обиделся.

Но уже на подходе к бывшему зданию НИИ, ныне переоборудованному в бизнес-центр, подруг охватили смутные сомнения. Здание бизнес-центра находилось вдалеке от центра города и от крупных дорожных развязок. Обитающие тут фирмы в подавляющем большинстве были совсем мелкими. Транспорт на стоянке тоже не внушал почтения. Не было тут шикарных ландо и кабриолетов, а стояли обычные рабочие лошадки, не слишком чистые и не слишком ухоженные. Видимо, даже среди клиентов фирм этого бизнес-центра не было ни одного миллионера.

– А если нет среди клиентов миллионеров, откуда же тут миллиону взяться? Большие деньги крутятся в других местах.

– Не будем судить поспешно. Иногда за непрезентабельной вывеской скрывается настоящая пещера Али-Бабы.

Но и когда подруги нашли фирму, где Славка трудился старшим менеджером, ситуация нисколько не улучшилась. Фирма торговала строительными материалами. И в обязанности Славки входило следить, чтобы все заказы были вовремя сформированы и заявки на них отосланы на склад. А также вместе с младшими менеджерами искать новых клиентов, которым были бы нужны клей, цемент, песок, шифер и прочие скучные, но такие необходимые в строительстве штуки.

Разговаривать с подругами взялся Вася – один из Славкиных помощников, его правая рука, как он сам представился подругам.

– Можете задавать мне любые вопросы. Если мои ответы помогут Славке выбраться из-за решетки, я с радостью отвечу.

– Слава был хорошим начальником?

– Нормальным. Хорошего начальства не бывает, но Славка был, по крайней мере, невредным. Сам зарабатывал и другим давал заработать.

– А крупные клиенты в последнее время у Славы были?

– Кого считать крупными?

– Такие, чтобы их покупка равнялась миллиону евро.

– Это в рублях получается все сорок? – прикинул в уме Вася и тут же поразился: – Да вы что! Нет, конечно! Сорок миллионов – мы такой прибыли даже за год не имеем!

Кира взглянула на непрезентабельный интерьер фирмы, старенькие компьютеры и вздохнула:

– Да уж, миллионом евро у вас тут и не пахнет.

– Точно, не пахнет, – быстро согласился Вася и, помявшись, прибавил: – Хотя, конечно, врать не буду, Славка что-то такое там прокручивал с нашим бухгалтером.

– С бухгалтером?

– Нина Сергеевна, – произнес Вася, выразительно покосившись на полноватую женщину, сидящую с напряженным и бледным лицом перед своим компьютером. – Поговорите с ней. Если кто-то и знает про Славу всю правду, то это именно она. У нее со Славой были очень близкие отношения.

Очень близкие? Что имел в виду Вася? Подруги с недоумением посмотрели вслед поспешно отошедшему в другую сторону парню, а потом перевели взгляд на Нину Сергеевну. Бухгалтер была не слишком молода и не слишком красива. Но что-то ее и Славу связывало. И что же это было?

И помимо воли, подруги вспомнили горькие слова тети Люды о том, что Славка за спиной молодой жены встречается с еще одной женщиной – старше его и отнюдь не красавицей. А что, если тетя Люда видела Славку именно с Ниной Сергеевной? Что, если у Славки с этой женщиной был роман?

– Нина Сергеевна? – подошли подруги к бухгалтерше. – Мы можем поговорить с вами о Вячеславе Полищуке?

И уже по тому, как сильно вздрогнула эта женщина, подруги поняли: они пришли по правильному адресу.

– Мы можем задать вам несколько вопросов?

– О чем? Я уже рассказала тому следователю, который приходил к нам, все, что знала о Славе!

– Но ведь вас связывали не только служебные, но и более глубокие личные отношения?

– Кто вам сказал?

На Нину Сергеевну было просто жалко смотреть. Она так встрепенулась, словно никогда не подозревала, что ее амуры с молодым начальником могут выйти наружу. Подруги смотрели на нее и удивлялись. Надо же быть такой наивной клушей! Крутить роман с женатым начальником и думать, что никто в коллективе этого не заметит.

– Давайте выйдем из помещения, – предложили они женщине.

– Да-да! Пойдемте в курилку!

Подруги невольно поморщились, они обе уже давно не курили и перестали понимать прелесть табачного дыма. Но возражать в данной ситуации было бы просто глупо. Ради правды можно немножко и помучиться.

Нина Сергеевна нервно закурила тонкую длинную сигаретку – больше баловство, чем курение. Подруги заметили, что руки у женщины дрожат. И она даже не сразу смогла зажечь свою сигаретку.

– В общем, так, – произнесла она, сделав первую затяжку, – не знаю, что вам там наплели про нас со Славой, но мы с ним были просто добрыми друзьями.

– Вас видели в городе, целующимися взасос.

Нина Сергеевна покраснела, поправила высокую прическу, снова сделала затяжку и лишь затем призналась:

– Ну да, у нас со Славой было что-то вроде романа. Но поймите, ничего личного! Мы оба нуждались в сексуальной разрядке.

– Вы не замужем?

– Замужем, но мой муж… Понимаете… Он мужчина уже в возрасте. И он даже в молодости не был слишком активным любовником. А уж с годами…

Нина Сергеевна печально махнула рукой и закончила:

– В общем, мой муж не способен исполнять свой супружеский долг так часто, как мне бы этого хотелось. Он вообще на это не способен! И у Славы… У него в семейной жизни тоже не все обстояло гладко. Жена иной раз не подпускала его к себе целыми неделями. Согласитесь, это тоже не слишком приятно для молодого и энергичного мужчины.

– И вы со Славой начали оказывать друг другу поддержку?

– Ну да!

Нина Сергеевна с видимым облегчением сделала это признание.

– Мы не делали ничего плохого! Если Вере и моему мужу секс не нужен, то нам со Славой он очень даже нужен!

– Но вы могли бы потеребить своих партнеров, а не искать счастья на стороне.

– Это все очень сложно, – вздохнула Нина Сергеевна. – Мой муж, Славина жена… у них свои желания, свои комплексы. Проще было ничего им не говорить. И потом… Ведь помимо секса, нас со Славой связывали еще и дела.

– Дела? А какие у Славы могли быть дела, о которых неизвестно его руководству?

Нина Сергеевна молчала, явно колеблясь. И подругам пришлось надавить на ее чувства к Славе:

– Поймите, сейчас Славу обвиняют по очень тяжелой статье. Но если мы докажем, что у него не было повода убивать жену и тещу, что его подставили, он может выйти из-под стражи. Убийство двух женщин – это верных десять или даже пятнадцать лет строгого режима. А махинации на фирме не касаются никого, кроме начальства самой фирмы.

– А вы не пойдете к нашему Николаю Семеновичу с доносом?

– Николай Семенович – это ваш директор?

– Да, но он редко бывает на фирме. Почти совсем запустил все дела.

– Нет, мы к нему не пойдем, – успокоила женщину Кира. – То есть если вы, Нина Сергеевна, все нам расскажете, то мы не пойдем.

– Ну… Я знаю, что Слава чего-то там мухлевал с товарными чеками.

– Мухлевал?

– Ну так… как все.

– А как все? – заинтересовалась Кира. – Не беспокойтесь, мы никому не скажем.

– Мне все равно. Об этом всем в нашей фирме известно было. Все имели свою долю в наваре.

– И вы тоже?

– И я.

– А каков механизм обмана?

– Самый простой. Скажем, клиент одно количество товара требует, Славка ему в бумагах поменьше пишет, а остальное «вчерную» со склада отгружает. Я провожу операцию по минимальной ставке и с минимальным товаром. Или вовсе ничего не провожу. Менеджеры молчат. И директор остается с носом.

– И вам не совестно?

– Пусть бы зарплату приличную платил, тогда и о совести можно поговорить! – злобно буркнула Нина Сергеевна. – А мне детей растить надо. Муж больной насквозь… где уж тут о совести думать. Да и не зависело от меня почти ничего. Слава многое с кладовщиками сам решал.

– И кладовщики не возражали?

– Так они со Славкой в доле были. Мало того что воровали, так еще и деньги за товар с клиентов имели не по отпускной, а по рыночной цене. А как Славу арестовали, как они испугались! Оба тут же больными сказались, на работу не явились. Животы небось у обоих со страху прихватило. Думали, что Славку за его художества взяли, вот и боялись, что и к ним придут.

– И что, до сих пор не работают?

– Почему? Вышли. Как узнали, что Славку за убийство его жены и тещи арестовали, тут же отпустило их, примчались.

– А вы что сами думаете по этому поводу? Мог Слава убить двух женщин?

– Нет, никогда в жизни не мог Славка жену и тещу убить. Не по его это части. Я и следователю так же сказала, только он меня, по-моему, не услышал.

– А можем мы к этим кладовщикам сходить?

– Можете. Только склад у нас в другом месте. Но я позвоню ребятам, предупрежу, что вы приедете. Позвонить?