Текст книги "Железный регент"

Но что в противном случае? Пусть даже изумительно образованная, со слабым даром и низким происхождением, кем я смогу стать? Гувернанткой? Украшением дома какого-то богатого торговца в роли его жены? Писарем? Каким-нибудь чиновником?

Чем больше я об этом думала, тем хуже становилось на душе. В конечном итоге, вскоре после заката распрощавшись с последним учителем, я отправилась прогуляться по парку, потому что сидеть в четырех стенах просто не могла, они душили меня и казались тюрьмой.

Очень хотелось с кем-то поделиться своими переживаниями. Хотелось даже не участия или сочувствия, а просто взгляда со стороны, взгляда человека умного и, главное, видевшего жизнь, кого-нибудь вроде Лата Большая Крыша. Но беспокоить учителей или, тем более, Железного регента я была не готова, а никого, кроме них, просто не знала.

Не боясь заблудиться – в просветах деревьев макушки дворцов было неплохо видно, – я бродила по дорожкам и в конце концов остановилась в удаленном уголке, где тихо шелестел фонтан, подсвеченный призрачными голубоватыми огнями. Нижняя чаша пары метров в диаметре, три яруса, вода по которым текла без лишней бравурности, спокойно. Как раз то, чего мне сейчас не хватало.

Я присела на широкий бортик, еще хранящий дневное тепло. В чаше плавали мелкие рыбешки, и то ли свет фирских огоньков отражался в чешуйках, то ли сами они испускали бледно-голубое сияние. При моем появлении они собрались у края – кажется, ожидали, что их будут кормить. Перед рыбками стало стыдно, но порадовать их было нечем.

Некоторое время я сидела почти неподвижно, невидяще глядя на прозрачную воду, перебирая в мыслях свои горести и еще глубже погружаясь в уныние. А потом как-то вдруг из этого печального хоровода выступила одна особенно отчетливая: я вдруг поняла, что, в сущности, в мире ничего не изменилось, и беспокоит меня совсем не страх будущего.

Просто сейчас я вдруг очень отчетливо осознала собственное одиночество. Почти такое же глубокое, как после смерти отца, или даже еще глубже. Тогда я думала, что потеряла единственного близкого, по-настоящему дорогого человека, но сейчас понимала: такого человека у меня никогда не было.

Я любила отца, и он меня тоже, но между нами никогда не существовало глубокого, полного доверия. Он был слишком замкнутым и, наверное, холодным для этого. Или стал таким со смертью матери? Увы, я ее не помнила, а он почти ничего не рассказывал. Отвечал, если я спрашивала, не отмахивался, но сам никогда не заговаривал о ней, да и ответы были короткими, скучными.

Наверное, это ощущение проснулось во мне при первом разговоре с Железным регентом, когда я почти не удивилась возможному знакомству отца и этого человека, а сейчас я наконец его осознала. Поняла, что почти не знала Айрика Пыль Дорог. Каким он был до смерти матери? Кто он вообще такой? Кто его родители, как и где он жил прежде? Ржа меня побери, я даже не знала, сколько ему лет!

Что стало с нашим домом? Я помнила его очень смутно, дорога стерла из памяти почти все. Но я точно знала, что он был, что у меня была своя комната, а за окнами зеленел сад. Фантазия потерявшего мать ребенка или все-таки воспоминание? Где мы с отцом жили до того, как отправиться в путь?

Когда он умер, мне не было и тринадцати лет, и к тому моменту подобные вопросы у меня возникнуть не успели. А потом спрашивать стало некого.

Большая Крыша почти не знал барда, остановившегося в его доме на несколько ночей, чтобы переждать дождь. В первый же вечер обнаружилось, что причиной усталости немолодого дана стала не дурная погода и даже не легкая простуда, как он подозревал, а чернокровие, много лет назад убившее и кесаря. Но поняли это по посеревшей коже отца лишь тогда, когда я не сумела разбудить его утром следующего дня. А еще через день он тихо умер, и я не сумела с ним даже проститься. Может, сложись все иначе, он и рассказал бы мне что-то важное, но смерть пришла неожиданно и забрала единственного дорогого мне человека.

А потом нарушить это одиночество тем более было некому. В Далене ко мне хорошо относились, но друзей я так и не завела, Арна и Лат Большая Крыша при всей их доброте и дружелюбии не заменили родителей, любовь к ним не трогала сердце.

Может быть, это со мной что-то не так, именно во мне изъян? Я что-то делаю неправильно? Отталкиваю людей? Боюсь открыться до конца?

Чувство одиночества – не просто здесь и сейчас, а подавляюще огромного и вечного – навалилось на плечи, ухватило за горло, отчего стало трудно дышать. На глаза навернулись слезы.

Нестерпимо захотелось, чтобы рядом оказался хоть кто-нибудь. Пусть не близкий и не родной, но – человек, у которого будет несколько минут времени, чтобы… Нет, уже даже не выслушать мои проблемы, а хотя бы просто поговорить, о пустяках. Множество мелочей способно заполнить даже самую огромную пустоту.

Ненадолго, но здесь и сейчас мне просто хотелось почувствовать, что одиночество не вечно, что когда-нибудь, если верить и двигаться вперед, оно закончится.

А вот думать о том, что Следящий-за-Дорогами порой подсовывает людям слишком узкие тропки, по которым и одному-то ступать тесно, совсем не хотелось.

Глава 8
Новые знакомства

Рина Пыль Дорог

От мрачных мыслей меня отвлек шорох шагов и негромкий удивленный возглас. Вздрогнув от неожиданности, я нашла взглядом того, кого тоже потянуло бродить в одиночестве среди темного сада.

Вернее, ту. Это оказалась женщина. В полумраке сложно было понять ее возраст и разглядеть лицо; я различила только, что волосы у нее достаточно светлые, а платье – темное, с глубоким вырезом. Кожа незнакомки казалась белой и как будто мерцала в темноте.

– Простите, я не думала, что здесь кто-то есть. Не хотела нарушить ваше уединение, – проговорила она. Голос звучал молодо.

– Нет, вы… не нарушили. То есть нарушили, но это даже хорошо. Хотя, если я вам мешаю, я могу…

– Сидите-сидите, – отмахнулась женщина. – Мне мешают… там, – она неопределенно махнула рукой, видимо, имея в виду дворец. – А здесь хорошо, я часто прихожу сюда отдохнуть от громких звуков и яркого света.

Она устроилась на бортике и достала откуда-то из складок платья небольшой лист бумаги, свернутый кульком, содержимое которого затем высыпала в фонтан. Это действие вызвало сильное оживление среди тамошних обитателей.

Кажется, она и правда часто здесь бывает, если даже рыбки привыкли…

– Вы из детей кесаря? – спросила я.

– Увы, нет, – со странным смешком проговорила она. – Я из Нижнего дворца, этот фонтан находится почти на самой границе. А вот вы, надо думать, как раз из Верхнего?

– Ну… с недавних пор да.

– Тогда я должна представиться, Лиа Тень Камня, – рассмеялась она и пояснила: – Дело в том, что я догадалась, кто ты. Ты Рина, о которой судачит сейчас не только весь Нижний дворец, но и весь Вир. Думаю, это не очень-то приятно, да? Ты поэтому сидишь здесь в одиночестве? – проницательно предположила женщина, легко и быстро переходя на «ты».

Против этого я не возражала.

– Отчасти, – пробормотала я в ответ. Пару мгновений подумала, стоит ли вываливать свои проблемы на первую встречную, а потом решила, что большой беды не будет. Я же не тайны какие-то выдаю, правда? А Лиа, даром что устала от шума, явно настроена была поговорить. – Просто все так резко поменялось. Пол-луны назад я и помыслить не могла о столице и таком обучении, а потом вдруг появился господин регент, привез меня сюда и… – я запнулась и развела руками, не находя слов.

– Понимаю, – протянула она. – Ты просто не можешь пока найти новое место в жизни. Неприятное ощущение, согласна. В этом беда Ива: он почти никогда не считается с мнением окружающих, а делает то, что хочет.

Слова Лии задели, но я почти этому не удивилась. Просто лишнее подтверждение уже известного факта: мне неприятно слышать плохое о Железном регенте. Даже если допустить, что женщина знает Ива очень хорошо и говорит чистую правду.

– Мне он честно предложил выбор, – возразила я. – Кроме того, он гораздо внимательней к окружающим, нежели подавляющее число вельмож.

– Ты действительно думаешь, что у тебя был выбор? – со смешком негромко спросила Лиа, но тут же осеклась и мягко проговорила: – Впрочем, это совсем не мое дело, а тебе, как я вижу, тема неприятна… О сплетнях не волнуйся, пошумят да успокоятся. Не думаю, что в Верхнем дворце все это будет иметь значение и как-то скажется на твоей жизни.

– А в Нижнем?

– Я бы не советовала тебе туда соваться в ближайшем будущем. Съедят, – вновь легко рассмеялась собеседница.

– Ты не первая, кто мне это говорит. Что там такое страшное происходит? – полюбопытствовала я. – Я пока выяснила только, что там куда больше людей и нравы весьма вольные, но неужели это так ужасно?

– Как ты мягко выразилась – вольные! Я бы назвала это слегка задрапированным развратом, – со смехом заметила она. – Ты права, бояться следует совсем не этого, для тебя куда опаснее другое обстоятельство. Знаешь выражение: «Как пауки в банке»? Оно исчерпывающе характеризует взаимоотношения обитателей Нижнего дворца. Для некоторых людей смешать кого-то с грязью – обычное дело, а если жертва еще и огрызнуться не может, то это доставляет им особенно изощренное удовольствие. И, уж извини, ты огрызнуться не сумеешь, даже если очень постараешься.

– Почему ты там живешь? – спросила я озадаченно. Повода не верить собеседнице не было, я что-то такое и предполагала. – Тебе ведь не нравится подобное, или я ошибаюсь?

– Отец настоял, чтобы я была у него под присмотром. К тому же он полагает, что так можно удачно выйти замуж, – она рассеянно повела плечами. – А про то, что мне нравится или нет… Там бывает весело и интересно, а я давно уже научилась ставить обидчиков на место и не являюсь интересной мишенью.

– А почему регентский совет не прекратит это? – задала я новой знакомой по-прежнему мучивший меня вопрос. Ив, конечно, сказал, что ему все равно, но поверить в это не получалось.

– Кто, например? – язвительно поинтересовалась она.

– Ну… Железный регент? – предположила я неуверенно, уже понимая, что напрасно это сказала.

– Давай я не буду на это отвечать? – после недолгого молчания с отчетливой иронией предложила Лиа. – Мне кажется, у тебя уже сложилось собственное представление об Иве, и все, что в него не уложится, ты, скорее всего, примешь за ложь и клевету. А я хочу хотя бы сейчас поговорить откровенно.

– Говори уж, – я со вздохом махнула рукой, – не думаю, что тебе больше нечем заняться, кроме как настраивать меня против Железного регента.

– Ну, как скажешь, – женщина не стала упорствовать. – С одной стороны, он совершенно равнодушен к этому. Он вообще очень равнодушный человек и то, как он относится к тебе или другим детям кесаря, не распространяется на весь остальной мир. Думаю, он бы так же спокойно реагировал, даже если бы драпировок не было, лишь бы все это не касалось Верхнего дворца с наследником. А с другой… не хочу тебя разочаровывать, но он при всей своей внешней сдержанности – мужчина, причем мужчина… весьма темпераментный и свободный от любых обязательств, так что ему нет нужды соблюдать даже видимость приличий. Полагаю, ему удобен имеющийся облик Нижнего дворца.

– Погоди, ты имеешь в виду, что он во всем этом участвует? – опешила я.

– Не так чтобы во всем, – протянула она, – но любовниц зовет в свою постель регулярно. Несмотря на все его недостатки, желающие находятся без труда. Многие наивно полагают, что им удастся женить на себе Железного регента. Глупость, конечно, но женщинам свойственно надеяться на лучшее даже тогда, когда в этом нет никакого смысла. Не веришь?

– Нет, почему же? – я пожала плечами. – Верю. Все это… неприятно и некрасиво, но он ведь свободен от обязательств, так? И кроме того, кто я такая, чтобы кого-то осуждать? – проговорила я и предпочла семнить тему. – А Даор Алый Хлыст?

– О, этот змей как раз большой знаток и даже законодатель мод, – протянула Лиа. Мне показалось, с неприязнью. – Поговаривают, что именно с его легкой руки Нижний дворец стал сейчас таким, какой он есть, а раньше, при кесаре, все было гораздо приличней.

– Выходит, что в Нижний дворец стоит заглядывать только в первой половине дня?

– Разумеется, – весело подтвердила Лиа.

Слова женщины о Даоре не вызывали удивления и сомнений. Вспомнилось еще одно редкое слово, прежде смутно представляемое мной, но идеально подходящее к этому человеку – «порочный». А вот узнать такое об Иве было неприятно. Как и думать, что слова Арны и слухи правдивы, что Железный регент действительно относится к женщинам как к вещам и меняет их как туники, когда надоедают.

Но как ни странно, всерьез разочароваться в Иве из-за такого открытия не получилось. Наверное, я с самого начала понимала, что эти слухи могут оказаться правдой. В конце концов, он мужчина, он одинок, молод, здоров и хорош собой, да еще занимает видное положение в обществе, и было бы странно, если бы он вел жизнь затворника. Ну и кроме того, я очень легко могла представить его с женщиной, не только чинно идущим по саду, как он вчера провожал меня к Хале, но и в совсем другой ситуации.

В «Большой крыше» останавливались разные люди. Как Лат прочитывал их с одного взгляда, я не понимала, но к некоторым постояльцам он не подпускал дочерей, прятал их на хозяйской половине и мне велел оставаться в собственной комнате.

Когда в гостевом доме появлялся кто-то из опасных людей – богатых, обладающих властью и обделенных достоинством, ищущих приключений, – дочек Лата сменяли четыре разбитных и достаточно красивых девицы, которые были не прочь подзаработать не только на таскании подносов, но и на развлечении господ. Большая Крыша благоразумно предпочитал не отказывать тем, кто мог принести большие неприятности, а решать дело к общему удовольствию так, чтобы никто не пострадал, а гости остались довольны.

Разумеется, мы слушались Лата, но все равно норовили украдкой подсмотреть, что же происходит в гостевом доме и от чего такого нас оберегают. И, пунцовые от стыда, наблюдали, как мужчины тискают подавальщиц, а те хихикают, позволяют гостям все что угодно, садятся к ним на колени, а потом еще и сопровождают в комнаты, оставаясь там надолго, порой до утра.

Так вот, Ива очень легко было представить в роли подобного гостя. Не хотелось, но воображение было мне неподвластно, и я чувствовала, как горят щеки. Оставалось в очередной раз порадоваться, что темнота скрывает румянец.

Как назло, с видения обнимающего какую-то женщину Ива мысли вернулись к недавней дороге над облаками. Вспомнились крепкие объятья, запах дороги, прикосновение горячего тела – новые необычные ощущения, которые мне так понравились, сейчас, стоило задуматься обо всем этом, всплыли в памяти столь отчетливо и ясно, как будто случилось это только что. Я даже как будто испытала их вновь, и закралась предательская мысль, что я буду совсем не против не только повторения, но и чего-то другого, с совсем иным подтекстом. Например, я была бы рада, если бы Ив меня поцеловал…

– Хочешь, я при случае покажу тебе Нижний дворец? – предложила Лиа, нарушая повисшую тишину.

Я вздрогнула от неожиданности, но тут же ощутила прилив благодарности за то, что собеседница избавила меня от таких неуместных и странных мыслей.

– Заодно расскажу про самых опасных его обитателей, – продолжила она между тем.

– Замечательная идея! А там есть кто-то опаснее Даора Алого Хлыста?

– Сложно сказать, – протянула она задумчиво. – Если мерить по опасности как таковой, то вряд ли кто-то сумеет его превзойти. А если лично для тебя – не думаю, что именно его стоит опасаться больше, чем всех прочих.

– Хорошо бы, если так, – пробормотала я, а потом опомнилась: – Погоди, а зачем тебе все это? Почему ты готова со мной возиться?

– В бескорыстность и доброту ты, конечно, не поверишь? – иронично спросила она.

– Сложно поверить в доброту первой встречной, уж извини. Особенно после твоих слов про банку с пауками.

– Разумно, – засмеялась Лиа. – Пожалуй, из тебя выйдет толк! Тогда слушай правду. С одной стороны, мне интересно понять, что нашел в тебе Железный регент и почему выделяет даже среди остальных детей кесаря. А с другой… пока он так к тебе относится, с тобой гораздо выгоднее дружить, чем ссориться. Не обязательно он поощрит за хорошее отношение к своей любимице, но за плохое точно накажет, а к этому вопросу он всегда подходит с фантазией. Можно было, конечно, остаться в стороне, но мы уже познакомились и ты произвела на меня хорошее впечатление, глупо этим не воспользоваться. Ну так что, на этом общение закончено?

– Скорее, наоборот. Честность не продается, и потому стоит особенно дорого, – кстати вспомнила я изречение, которое как-то слышала от отца.

– О да, Тит Божественный знал в этом толк, – вновь рассмеялась собеседница.

– Кто? – уточнила я, догадываясь, что услышала имя того, кто впервые произнес эти слова.

– Тит Божественный, третий кесарь Вираты, – пояснила женщина, не выказывая ни малейшего недовольства моей необразованностью. – Он за время своего правления в три раза увеличил территорию страны и обошелся при этом без крупных войн. Его труды и сейчас очень ценятся дипломатами…

Образованная, умная, веселая и очень легкая в общении, Лиа оказалась очень интересной собеседницей. Когда разговор свернул к вещам посторонним, вроде истории и литературы, я сумела расслабиться и вскоре от души поблагодарила Следящего-за-Дорогами, который ответил на молчаливую просьбу и привел к этому фонтану мою новую знакомую. Я не спешила считать ее лучшей подругой и доверять самые сокровенные переживания, но от легкого живого разговора стало ощутимо легче. Поэтому в свою комнату я возвращалась в гораздо лучшем настроении, чем покидала Верхний дворец.

О следующей встрече мы с Лиа не условились, потому что меня ждала учеба и времени на прогулки утром, скорее всего, не останется. Но женщина предложила отличный выход: в случае, если она мне понадобится, следовало обратиться к слугам, которые с легкостью найдут нужного человека. Как – я не представляла, но предполагала, что это еще какой-то полезный трюк фиров.

Утро началось рано, и до полудня я занималась исключительно учебой: для меня составили расписание, и настала пора браться за дело. К счастью, добрую половину времени я должна была проводить с Иной, и это окончательно примирило меня с действительностью. Да и загадочно-пугающие, не вполне нормальные личности вроде Халы Пустой Клетки остались во вчерашнем дне, что не могло не радовать. А все без исключения учителя производили приятное впечатление и не пугали: умные образованные люди, делающие свою работу. Наверное, у них и имелись свои странности и недостатки, но они, видимо, были не столь значительными и не бросались в глаза.

С двенадцати и до четырех пополудни занятий не предвиделось. В это время здесь, на юге, летом старались поменьше двигаться и не работать, прячась от жары. Вчера для меня сделали исключение, да и день выдался не такой жаркий – гроза, которая принесла нас сюда, оказалась не единственной, и прохладный ветер избавлял от неприятных ощущений. А вот сегодня небо сияло чистой голубизной, стоял штиль, и с самого утра было ясно, что жары не избежать.

По дороге в свою комнату я думала, как бы с пользой потратить эти несколько часов, и склонялась к тому, что стоит почитать где-нибудь в саду, но тут меня перехватили.

– Привет, – бодро проговорила смутно знакомая молодая девушка, подхватывая меня под локоть, и мягко, но настойчиво потянула куда-то по коридору. – Давай знакомиться!

– Начинай, – растерянно согласилась я.

– Тия, – со смехом ответила она. – Ты извини, что я так накинулась, но я со вчерашнего дня пыталась тебя отыскать. Понимаешь, у нас есть негласное правило брать под опеку новичков, которых Ив привозит. Мы-то все здесь выросли, все знаем, а приезжим тяжело. И ты досталась мне.

– Досталась? – уточнила я. – Звучит так, как будто это был результат долгой кровопролитной битвы…

– Практически, – Тия пожала плечами. – Обошлось, конечно, без драки, но это почетное дело и, главное, очень интересное. Новые лица появляются нечасто, и каждое – это событие. А ты еще такая загадочная… Не кривись, я не собираюсь расспрашивать тебя про Ива и сплетничать на эту тему. Нашу железяку я очень люблю и желаю ему всяческого счастья, без разницы, в чем оно выражается. Так что пойдем гулять и знакомиться.

– А не слишком ли жарко сегодня для прогулок? – с сомнением проговорила я, озадаченная таким напором. – По-моему, в такую погоду лучше лишний раз не двигаться.

– А мы пойдем на Девичий пруд, искупаемся, – беззаботно отмахнулась девушка. – Как ты на это смотришь? Ты умеешь плавать?

– Здесь есть пруд, в котором можно искупаться? – оживилась я. – Пойдем. А почему он Девичий?

– Потому что находится на женской половине. Парк разделен на три части: одна, самая большая, общая, но есть небольшие уголки для уединения. Ты, кстати, знаешь, что в Прете все делится на две половины, мужскую и женскую, и переход с одной на другую ограничен массой условий? Наверное, это их влияние.

– Знаю, мы с отцом бывали в Прете.

– Здорово! Расскажи, как там?

– Я плохо помню, я же была совсем маленькая, да и бывали мы в приграничных городках, где всякого понамешано, – честно призналась я.

– А я вообще никогда не покидала не то что Вираты, но даже столицы, так что ты все равно помнишь куда больше, чем я видела, – улыбнулась Тия.

Пока мы шли через парк, я искоса наблюдала за новой знакомой и старательно напрягала память, пытаясь выудить из нее детали совершенно смазавшихся и смутных воспоминаний, но собеседницу устраивало и это.

Тия выглядела… забавной. Невысокого роста, с собранными на затылке в узел светлыми кудряшками, с большими и выразительными темно-серыми глазами, она совсем не походила на фиру, а между тем Железа в ней было много, это чувствовалось очень отчетливо. Она буквально лучилась озорством и интересом к жизни, и, понаблюдав за ней немного, я поняла, что у нас есть хороший шанс подружиться. Наверное, куда больший, чем со вчерашней знакомой: в той чувствовался опыт, а с Тией мы были почти ровесницами.

Подумалось, что, наверное, не очень-то приятно не иметь возможности куда-нибудь уехать, пусть даже не очень далеко. Да, большинство людей и так всю жизнь живут на одном месте, даже не пытаясь его покинуть. Но запрет придавал этому обстоятельству неприятный привкус, а кого-то, наверное, мог подтолкнуть на сумасбродство.

Я задумалась о том, как бы повела себя в такой ситуации, но так и не пришла к какому-либо выводу. В конце концов, собеседница моя к этому привыкла и жила здесь едва ли не с рождения.

Путь наш закончился в изумительно живописном месте. Берега пруда, или скорее небольшого озерца, укутывал какой-то незнакомый мне кустарник, прячущий несколько узких песчаных пляжей от посторонних глаз. Над зеленым ковром трав поднимали свои кроны странные невысокие сосны с очень длинными иголками, и в этом уголке почти дикой природы пахло нагретой на солнце смолой и мелкими розовыми цветами, усыпавшими ветви кустов. Воздух казался густым, его кисло-сладкий привкус пьянил и бодрил одновременно, хотелось закрыть глаза и вдыхать его полной грудью, не отвлекаясь больше ни на что.

– Пойдем, налюбуешься еще! – Тия выпустила мой локоть, но поймала ладонь и потащила меня к берегу.

– Почему здесь никого нет? Такое замечательное место…

– Потому что в Верхнем дворце проживает всего двадцать две девушки, считая тебя и исключая учителей, – отозвалась она. – Почему они все должны были отправиться сюда именно сейчас? Ну и кроме того, здесь есть люди, просто на других берегах. Если ты присмотришься, увидишь, что там вон Зара плещется, она не любит плавать, поэтому всегда на мелководье. А в той стороне еще две девочки сидят в тени, кажется, с книгами. – Тия махнула рукой, и я действительно разглядела соседей. Однако девушки заметного интереса к нам не проявили и нарушить наше уединение не спешили.

– Погоди, но у меня нет купального костюма, – проговорила я, опомнившись.

– Какая ты чудна́я! – Тия удивленно уставилась на меня. – Зачем костюм, если это Девичье озеро? Здесь чудесная вода, как можно по доброй воле заматываться в эти тряпки и лишать себя половины удовольствия! Да еще Вечное Дитя сердить. Впрочем, ты как хочешь, а я искупаюсь, – отмахнулась она и начала быстро избавляться от одежды.

Я с тоской посмотрела на играющую солнечными бликами воду, манящую прохладой, еще раз оглядела берег – и решительно последовала примеру спутницы. Глупо в такую жару сидеть на берегу, да и упоминание Тией бога подтолкнуло в нужном направлении.

Это капризное божество действительно не терпело никакой лжи и притворства, в той степени, которую не могли позволить себе люди: Вечное Дитя требовало следовать своим желаниям и не считаться с окружающими. Поэтому большинство людей относились к нему с настороженным почтением, предпочитая задабривать при случае, но искать помощи и поддержки у других богов. Бог может позволить себе своеволие и такой эгоизм, а человека подобное в лучшем случае приведет к роли изгоя, а в худшем – на плаху.

Вода оказалась неожиданно холодной; не настолько, чтобы сводило ноги, но достаточно, чтобы двигаться осторожно. Впрочем, очень может быть, что она казалась такой по сравнению с раскаленным песком и горячим неподвижным воздухом.

Но едва я зашла до середины бедра, как Тия ловко окатила меня с головой. Дыхание от неожиданности и холода перехватило, но зато осторожность потеряла всякий смысл. Спустить такое вероломство я не могла, смущение тут же оказалось забыто, и через несколько мгновений мы уже с визгом и гиканьем плескались, играли в салочки, норовили друг друга притопить или накрыть маленькой рукотворной волной. А напоследок наперегонки пересекли озеро и вернулись обратно, и в заплыве безоговорочно победила Тия. Что меня, впрочем, не задело: я плавала от случая к случаю, когда выдавалась хорошая погода и было время пройтись до тихой заводи на реке, а моя новая знакомая явно практиковалась куда чаще.

На берег мы выбрались уставшие, но довольные. Я хотела немного погреться на солнце, но Тия решительно утащила меня в тень, пугая солнечным ударом. Под сенью кустарника, на негустой суховатой траве девушка преспокойно расстелила свою тунику и уселась на нее, и мне оставалось только последовать примеру.

– Я же говорю, что костюм только мешает, – весело резюмировала Тия.

– Да, пожалуй, без него гораздо удобнее, – вынужденно признала я. – И приятней.

– То-то же! Не жалеешь, что я тебя утащила сюда?

– Конечно нет, – отмахнулась я. – Здесь чудесно, и еще я очень рада с тобой познакомиться. Честно говоря, я не рассчитывала на такой теплый прием. Райд ничего не говорил о принятом здесь обычае брать новичков под крыло.

– Наверное, просто не вспомнил, – пожала плечами девушка. – Или, может быть, когда он пришел, такого обычая еще не было? Он же старше нас, поэтому держался немного особняком. Но в любом случае, в Верхнем дворце новичков не обижают, можешь не беспокоиться.

– Это приятно. Да и, как оказалось, в Нижнем дворце не все так плохи, ужасны и опасны, тоже встречаются хорошие люди… – задумчиво заметила я.

– Это ты о ком? – полюбопытствовала Тия.

– Не бери в голову. Вечером случайно столкнулась в парке с женщиной, мы разговорились, и она произвела на меня очень хорошее впечатление.

– Да никто и не говорил, что там все чудовища, – рассмеялась она. – Просто есть некоторые особенности, к которым нужно привыкнуть и подготовиться.

– Вот и она примерно то же сказала, – согласилась я.

– А кто она-то? Вдруг я ее знаю?

– Лиа Тень Камня, – сказала я, внимательно наблюдая за реакцией Тии.

Девушка озадаченно нахмурилась, отчего вмиг стала выглядеть гораздо старше и серьезнее, чем казалась до сих пор.

– Дочь Мития Тени Камня? – уточнила собеседница.

– Не знаю, наверное. Она говорила, что ее отец живет в Нижнем дворце и привез ее с собой. Что-то не так? – насторожилась я

– Митий талантливый и очень умный политик, он член регентского совета, дипломат, работающий с Претой. Это о многом говорит тем, кто в курсе, – осторожно подбирая слова, заговорила Тия. – Понимаешь, в традициях Преты слова почти ничего не значат, если это не клятва, и ложь для претов – обычное дело. А для того, чтобы понимать кого-то, надо хотя бы отчасти принять его обычаи, так что… – собеседница выразительно развела руками.

Сейчас, когда Тия говорила на серьезную тему, она совсем не походила на ту веселую девчонку, которая потащила меня купаться. Интересно, они тут все такие? С одной стороны, беззаботные юноши и девушки, а с другой – люди, способные вот на такое резкое преображение.

– Это ты сейчас так расплывчато сообщила, что Митий – лжец? – попыталась перевести я.

– Не совсем. Он… себе на уме и преследует свои цели. На него нельзя полагаться надолго: если он сегодня твой друг, это совсем не значит, что таковым он останется и завтра. Здесь, среди детей кесаря, есть его единственный сын и наследник, еще у него две дочери – Лиа и Мара, вторая совсем девочка еще, я никогда ее не видела. Сын – гарант покладистости, но неизвестно, что Митий предпримет после представления наследника. То есть, конечно, есть разные версии, но я бы ни одну не поставила на первое место. А из такого непредсказуемого человека плохой союзник.

– А как это относится к Лии?

– Она – дочь своего отца. Я не знаю ее близко, но, говорят, она унаследовала ум и хватку отца. Не могу сказать, что от нее надо держаться подальше, но и слепо верить ей тоже не стоит.

– Слепо верить никому не стоит, – ответила я, пожав плечами. Ничего нового или удивительного Тия сейчас не сказала, я и сама думала о новой знакомой примерно то же самое.

Об обеих новых знакомых.

– Да, пожалуй, – чуть улыбнулась девушка в ответ. – Ладно, довольно о грустном! Давай ты лучше расскажешь мне о том городе, откуда тебя привез Ив. Север и правда так сильно отличается от юга, как говорят учителя?

За подобной болтовней на берегу озерца часы дневного отдыха прошли замечательно и даже с пользой. Тия сумела ответить на вопрос, занимавший меня весь вчерашний вечер, а именно – что же будет дальше. Точнее, девушка очень убедительно и доступно объяснила, почему сейчас об этом не стоит задумываться. Она утверждала, что тяга к какому-нибудь делу непременно появится во время учебы, когда я узнаю, на что вообще способна.

Мысль была не новой, я и сама задумывалась о подобном, но почему-то те же слова, уверенно сказанные посторонним человеком, оказались гораздо убедительней собственных предположений.