Текст книги "Мастера особых поручений"

– Строго говоря, это вообще-то слухи, – смущенно призналась та, но было видно, что ее распирает от желания поделиться. – Когда его величество был еще только наследником и проходил обязательную воинскую службу где-то на границе, у него возникли очень нежные отношения с безродной магичкой. Кто говорит – гарнизонной целительницей, а кто – боевым магом. Достойная баллады история: она погибла, спасая его жизнь во время нападения.

– Что, больше никого не нашлось? Чтобы спасти его жизнь? – полюбопытствовала Даршарай, за что удостоилась укоризненно-насмешливого взгляда от накари Фаль.

– Видимо, нет, – не обиделась лаккари.

– Слухи, да еще о столь давних событиях, вряд ли достойны доверия, – заметила Лора. – Не удивлюсь, если и женщины никакой не было. Или была, но не было любви, лишь горячность юности. Причем не магичка, не на границе и уж конечно никого она героически не спасала. Если я верно помню, его величество служил на границе с Омакой*, а там всегда сонно. Кто бы отправил единственного наследника на передовую!

– Вполне возможно, – не стала спорить Амея. – Однако Барас, когда я обсуждала с ним эту историю, все подтвердил, а он находился в ближайшем окружении его величества с юности! То есть, конечно, он не подтвердил напрямую, Барас никогда не сплетничает и уж точно не стал бы выдавать секреты своего сюзерена, но… из его реакции на вопрос я поняла, что слухи родились совсем не на пустом месте.

На этом желание посплетничать у женщин иссякло, и гостиная опять затихла, а через несколько минут Наяна вызвалась развлечь присутствующих игрой на рояле. Никто не стал возражать, тем более что играла она действительно хорошо. Под эту музыку Олира вернулась к своим недавним мыслям.

Появление Деналя взволновало ее и обрадовало. Конечно, у королевы и арлакката не было романа: она бы никогда не позволила себе предать по-доброму относившегося к ней мужа, да и сам маг не делал двусмысленных намеков, всегда держался в рамках приличий. Но среди общего вежливого равнодушия большинства подданных его искреннее участие подкупало. Если бы Олира могла себе позволить дружбу с мужчиной, то назвала бы Деналя именно другом.

Знакомство их началось прохладно: все же покойная королева была сестрой арлакката, и тот факт, что чужачка заняла ее место, не мог не сказаться на первом впечатлении. Признаться, Олира вообще ожидала от него откровенной враждебности и, может, даже обвинений, несмотря на то, что после смерти первой жены Ераший выдержал положенный траур и только по его окончании озаботился поисками новой невесты. Но, как она узнала позже от собственного окружения, отношения Деналя с родней никогда не отличались теплотой и чаще, наоборот, служили поводом для сплетен, и это вполне объясняло его лояльность к новой королеве, да и интерес – тоже.

А сейчас Олира взглянула на него с другой точки зрения. И, к собственному смущению, поняла, что совсем не против видеть этого человека в роли консорта. Умен, благороден, хорош собой, интересный собеседник, более чем достойного происхождения… почему бы и нет?

Коридоры дворца

Далеко уйти Деналь не успел: буквально на пороге королевских покоев, в большой гостиной, оказавшись за пределами поля зрения свиты королевы, он нос к носу столкнулся с бодрым и отдохнувшим начальником ее охраны.

– Дель! – обрадовался тот. – Какими судьбами? Ты откуда такой?

– А ты? – искренне изумился арлаккат, отвечая на крепкое рукопожатие.

– А я первый спросил! – разулыбался Тагренай. – И куда ты собираешься?

– В свои покои, надо хоть пыль отряхнуть с дороги, – ответил Деналь.

– Ну пойдем, поговорим по пути. Давненько я не видел тебя в столице!

– Лаккат неделю назад вдруг изволил помирать, – брезгливо скривился воздушник.

– Погоди, но он еще позавчера был тут, шустрый, как бешеный искрий!

– А я о чем? – проворчал Деналь. – Опять послал за мной, чтобы проститься и примириться перед кончиной. Когда я приехал, нашел его здоровым и полным сил. Лаккат снова начал требовать взяться за ум и семейные дела. Слово за слово, опять разругались, и я, хлопнув дверью, уехал в Толло*. Ну и… все это время успокаивал нервы не вполне изящным и достойным обществом. Только вчера вечером узнал о происшествии и с рассветом выехал в город.

– Это прекрасно, а к королеве у тебя какой интерес? – продолжил расспросы Грай. – Не думай, я не сплетни собираю, это служба. Я вроде как за ее охрану теперь ответственный, должен же знать, с кем она общается и кого можно допускать.

– То-то мне структура охранных чар показалась знакомой… А интерес дружеский, – твердо заверил арлаккат. – Я тебе разве не говорил?

– Нет, но мне и в голову не пришло бы спрашивать, – хмыкнул Грай. – Когда вы успели сдружиться?

– Не могу сказать, что успели. Сам понимаешь, дружба с королевой – это не совсем то, что может позволить себе мужчина, не провоцируя при этом грязные слухи. Лично я с ней познакомился давно, когда принцесса только приехала: было интересно, кем Ераший заменил мою покойную сестрицу. Тот факт, что у Олиры нет ничего общего с Дайрой, заставил меня чуть больше зауважать короля: он сумел сделать правильные выводы. Потом мне стало ее попросту жалко, она выглядела потерянной и очень одинокой. А потом, пообщавшись, я выяснил, что Олира – очень умный и интересный человек. Так что, когда дошли противоречивые слухи о гибели всей королевской семьи, сорвался с места без раздумий: хотелось удостовериться, что с ней все в порядке.

– Ага. Я, кажется, уже знаю одну подходящую кандидатуру на роль одобренного Советом консорта, – пакостно улыбнулся Тагренай.

– Ты мне друг, но еще пара слов, и этот разговор кончится дуэлью, – нахмурился Деналь.

– Ладно, ладно, не рычи! – Ужастик вскинул руки в жесте капитуляции. – Я же исключительно из лучших побуждений.

– И морду я тебе набью из лучших побуждений, – еще мрачнее добавил арлаккат. – Из воспитательных.

– Все, все, меняю тему! Об этом ты думать пока не хочешь, а что насчет моего предложения? Не решился? А то у нас сейчас каждый человек на счету.

– Я не думаю, что Тавьер согласится взять на службу сына своего идейного противника, – повторил Деналь свои прежние возражения.

– А я тебе говорю, что он, зная ваши с отцом взаимоотношения, весьма в этом заинтересован.

– Зато я не заинтересован, – вздохнул арлаккат Мисори. – Грай, знал бы ты, где у меня после всех лет службы сидит эта субординация, приказы и прочие нелепости! И не надо доказывать, что у вас все не так. Наш король хорошо платил своим магам за риск, и я скопил достаточно, чтобы сейчас пожить спокойно, в свое удовольствие, вне зависимости от капризов отца.

– Какой ты экономный, не устаю поражаться, – хмыкнул Тагренай. – Мне тогда жалованья даже на все нужное не хватало, и за предложение Тавьера я через пару лет службы ухватился зубами, а ты еще что-то скопить сумел на безбедную жизнь после отставки! Ясно. Значит, если ты так жаждешь отдыха, консорт из тебя точно не получится, – печально вздохнул безопасник.

Увернулся от бокового удара и глумливо захохотал. Однако щит на всякий случай поднял.

– Но я все же еще подумаю насчет Тайной канцелярии, – со вздохом заметил Деналь. – Если ты до сих пор жив и даже дослужился до заместителя начальника, не так уж там все страшно с субординацией.

– Может, я на службе дисциплинированный? – неубедительно возразил Грай.

– Не верю. Я достаточно с тобой проучился, чтобы знать о вашей несовместимости.

– Нашей?

– Твоей и порядка. С другой стороны, а что еще взять с мага Хаоса, правда?

– Не прошло и тридцати лет, как ты это понял, – еще больше развеселился Тагренай. – А ты не очень-то сообразительный.

– Просто я оптимист и верю в окружающих людей, – возразил арлаккат.

– Я же говорю, с соображением проблемы. Поверь старому и опытному безопаснику, людям верить нельзя!

– Даже твоему начальнику? – с иронией уточнил Деналь у «старого и опытного».

– Ему особенно! – с преувеличенной серьезностью кивнул Грай. – И себе тоже верить нельзя, менталисты-то не дремлют!

– Договорились, – флегматично согласился арлаккат. – Тогда соври мне, как продвигается расследование? Хотя бы в общих чертах? Если ты оплел королевские покои такими чарами, значит, не так уж хорошо? И о скорой поимке убийцы говорить не приходится?

– Понятия не имею, я не занимаюсь расследованием, – беспечно отмахнулся Тагренай. – Мне сказали охранять – я охраняю, а за ответами к Тавьеру. Вот если бы ты служил у нас…

– У вас что, такой недостаток боевиков? – хмыкнул Деналь. – Я же, кроме боевой магии, ничем толком не владею, и как агент – так себе.

– Ну, актер из тебя как из грока, тут не поспоришь, и боевиков в целом в Тайной канцелярии достаточно. Просто обидно, что хороший человек пропадает без дела.

– Так и скажи, что завидуешь моему спокойствию и возможности в свое удовольствие заниматься личными делами, когда ты заполошно мечешься по стране, – улыбнулся арлаккат.

– И это тоже, – не стал спорить с очевидным ужастик. – Ладно, некогда мне тут с тобой говорить, иди отмывайся. А у меня служба.

И Тагренай, насвистывая бодрый мотивчик, умчался. Словно это не он только что потащился за Деналем через полдворца, дабы почесать язык, а арлаккат явился к ужастику в кабинет.

«Все-таки Хаос – это диагноз», – насмешливо резюмировал про себя мужчина.

И не в первый раз порадовался, что в случае с Тагренаем стихия нашла именно такое воплощение: немного безалаберный, но легкий и светлый характер. Потому что не просто так в давние времена магов такого направления пафосно называли «Повелителями Ужаса», зачастую объявляли вне закона и охотились на них наравне с некромантами, Руками Смерти. Дело не в сокрушительной силе, обученные огневики не менее опасны, а в том, что полусфера Хаоса нередко наделяет носителей весьма своеобразной логикой. Такой, от которой страдают не отдельные окружающие, а целые города и даже страны.

Немало времени прошло, прежде чем силы выбранных полусферой Хаоса людей научились использовать во благо, правильно, и в обязательном порядке – воспитывая с момента пробуждения дара. Но даже сейчас такие маги часто тяжелы в общении, обычно – пропорционально силе дара. Поэтому сочетание в Тагренае немного хулиганистого мальчишки и серьезного боевого мага являлось, мягко говоря, меньшим из зол: при такой силе он имел моральное право на куда более заметные чудачества.

Деналь, который учился вместе с одаренным аркаяром, давно привык к его характеру и обычно даже находил забавным. Но иногда Тагреная хотелось если не убить, то больно ударить.

Королевские покои; Дворцовый парк

После разговора со старым приятелем – или все же другом, тут Грай и сам не мог до конца определиться – маг вернулся туда, куда направлялся до случайного столкновения: к королеве.

Высокое общество он нашел скучающим. И, независимо от того, что думало об этом оное общество, с энергией хорошо выспавшегося человека Грай принялся развлекать благородных сарт собственной болтовней. Сарты, впрочем, не жаловались не только из хорошего воспитания: обаятельный ужастик действительно не раздражал. Да и рассказчиком был замечательным, и истории выбирал вполне приличные.

Не вызвал он отторжения даже тогда, когда с интонациями строгой гувернантки заявил, что женщины пропускают обед, и по-хозяйски начал распоряжаться слугами. Олира не возражала, она заняла позицию стороннего наблюдателя, и сейчас эта привычная роль доставляла особенное удовольствие. Интересно было следить за поведением и реакциями окружающих и делать выводы об их характере. Особенно, конечно, за старшими женщинами.

Лора и Амея были примерно одного возраста, занимали похожее положение в обществе, и в чисто женской компании их различия не столь заметно бросались в глаза, только при касании определенных тем вроде места женщины в жизни. А сейчас на портреты легли новые, весьма характерные, штрихи. Лаккари Амея, например, с удовольствием, как должное, принимала чуть покровительственное отношение мага, который был заметно моложе ее. А накари Фаль – сама относилась к грозному ужастику с материнской снисходительностью, легкой иронией и умилением. И королева в очередной раз помянула про себя ушлого безопасника, который явно не просто так прислал к ней именно этих женщин. Мол, смотри, Олира, что тебя ждет в том или ином случае.

Амея плоха, глупа и слабохарактерна? Ничуть. Она крепко держит дом, ловко управляется со слугами, она хорошая мать и, наверное, неплохой человек. Лора резка, лишена женственности или не соответствует своему положению? Отнюдь. Она изящна, прекрасно держится и вызывает восхищение. Но первая – уютно-домашняя, мягкая, а вторая – иронично-колкая, остроумная и себе на уме.

И на кого же из них хочет быть похожей Олира? Желает командовать или следовать за кем-то? Брать на себя всю ответственность, головой отвечать за собственные ошибки? Или доверить жизнь кому-то другому, пусть близкому, пусть, если повезет, любимому и надежному, но тому, чье решение может вызывать несогласие?

Впрочем, и за скобками этого важного, сложного вопроса среди младшей части присутствующих происходило нечто весьма любопытное. Маленькая жизненная драма… или комедия?

– Наяна, а как вы относитесь к танцам? – спросил Тагренай, когда подали десерт.

От Олиры не укрылось, как недовольно скривилась при этом перевертыш.

– Весьма положительно, – улыбнулась дочь министра, и глаза ее лукаво блеснули. Но в следующую секунду кокетливый взгляд стал грустным: – Но в связи с трауром, увы, вряд ли нас в ближайшее время ждет какой-то праздник. Да и злодеев не поймали, и, наверное, весьма рискованно устраивать некое торжество.

– Про траур я не подумал, – рассеянно потер подбородок несколько смешавшийся ужастик и пояснил в ответ на заинтересованные женские взгляды: – Я просто понимаю, как вам всем скучно сидеть тут целыми днями. Хочется развлечь и развеселить, чтобы все это не походило на домашний арест, а как – не представляю. Подумывал вот устроить небольшой уютный вечер, в конце концов, вас не так много, будет несложно найти достойного доверия спутника для каждой. Но траур, конечно, к веселью совсем не располагает. Не поймут.

– Мы можем танцевать со скорбными лицами. – Наяна попыталась изобразить сдержанное страдание, но получилось плохо. При виде гримасы маг расхохотался в голос, да и женщины развеселились.

Только Даршарай недовольно закатила глаза и что-то беззвучно буркнула себе под нос, после чего растянула губы в натужной и оттого жутковатой улыбке. Она явно не считала мысль об «уютном вечере» заманчивой. Или девушке не нравилось нечто другое?..

Олира готова была поручиться, что смущают перевертыша совсем не танцы. Слишком характерно и недобро сверкала она глазами, наблюдая за флиртом этой пары.

– Ладно, я подумаю, что можно сделать, – решил Грай. – А пока… Ваше величество, не желаете выйти в парк? Мне кажется, сидеть целый день в четырех стенах очень утомительно. Правда, всей компанией идти не стоит, я могу не успеть прикрыть такую толпу в случае опасности. В идеале бы, конечно, нам вообще пойти вдвоем, но это будет неприлично. Так что, если правда хотите прогуляться, выберите кого-нибудь в сопровождение.

– Желаю, – решительно кивнула Олира.

Даже при том, что нынешняя маленькая свита вызывала гораздо больше симпатий, чем прежняя, и атмосфера в гостиной весь день царила куда более теплая, чем Олира привыкла за месяцы жизни в Глоссе, общество все равно утомляло. Да и целители настойчиво рекомендовали прогулки на свежем воздухе, почему не воспользоваться случаем? Было бы хорошо дать возможность «погулять» и сыну, но об этом женщина даже заикаться не стала: очевидно, что жизнь наследника куда ценнее ее собственной и рисковать мальчиком никто не позволит.

– Даршарай, составите мне компанию?

– С удовольствием, ваше величество, – согласилась девушка. Не то кисло и нехотя, не то спокойно, не то действительно с облегчением и удовольствием – прочитать ее эмоции Олире не удалось.

Сборы заняли достаточно продолжительное время, но не из-за смены нарядов, которой обе женщины решили пренебречь, а из-за желания королевы побыть с сыном. Однако через час троица уже не спеша шествовала по мощеной дорожке в тени аллеи – впереди женщины, позади, отставая на пару шагов – охраняющий их маг. Сейчас ужастик не болтал и не распылял внимания, был собран и действительно походил на стража.

– Тагренай, вы не могли бы еще немного отстать? На возможно допустимое с точки безопасности расстояние, – задумчиво попросила Олира.

– С точки зрения безопасности мне удобнее идти еще ближе, – усмехнулся маг. – Но уговорили, не буду нависать и дам посекретничать.

Он остановился, а тени на дорожке заметно уплотнились и зашевелились. Приглядевшись, Олира заметила, что по камням начал стелиться тонкий слабый дымок – угольно-черный, похожий на потревоженную сквозняком пыль.

– О чем вы хотели поговорить, ваше величество? – первой нарушила молчание Даршарай. Голос прозвучал спокойно, без недовольства.

– Ни о чем определенном, – чуть пожала плечами королева и добавила немного виновато: – Рен Анагор в больших количествах с непривычки… сложен в употреблении.

– Да уж, он это может, – нервно усмехнулась перевертыш и передернула плечами.

– Нет, он весьма приятный мужчина, обаятельный и даже как будто по-настоящему благородный, – задумчиво заметила Олира. – Но…

– Его много. Всегда. Если это не так, то он либо отсутствует, либо при смерти, – улыбнулась Даршарай уже вполне явно.

– Пожалуй. К тому же шумные разговоры и большие общества очень меня утомляют.

– Это из-за болезни или в целом? – полюбопытствовала Дая.

– Дело не в болезни, я никогда не могла их долго выносить, – спокойно призналась Олира.

– Вы именно поэтому пригласили меня? Потому что я в основном молчу? – осенило перевертыша.

– Вроде того, – слабо улыбнулась королева. – Наяна от волнения и желания пококетничать с реном Анагором начала бы шумно трещать, а Амея с Лорой… Когда они вместе, заставляют думать о неприятных вещах, а в отдельности любая из них с гарантией испортит настроение.

Даршарай покосилась на королеву с новым интересом, но вопрос о том, какие такие неприятные мысли вызывают эти вполне безобидные сарты, задавать вслух не стала.

– Тогда извините, что затеяла разговор. Умолкаю. Хотите, я тоже отстану?

– Не стоит, – отмахнулась женщина. – Ваша компания не тяготит, а общество одного-двух неутомительных собеседников мне приятно.

– Как же вы при такой страсти к уединению согласились на брак с королем Турана? – растерянно хмыкнула перевертыш.

– Как интересно. – Олира тихо засмеялась. – А вы действительно полагаете, что в таком вопросе кто-то спрашивал мнения весьма незавидной невесты?

– Не знаю. То есть я знаю, что высокопоставленные аристократы нередко женятся по расчету. Но я бы скорее предпочла общество Могильщика браку с нелюбимым, – проворчала Даршарай. – Сложно поверить, что кто-то может воспринимать это спокойно. Ну ладно, одно дело – недолго играть какую-то роль по долгу службы. Но всерьез согласиться на брак с чужим человеком, навсегда?!

– Вы сгущаете краски, – мягко возразила Олира. Юношеский максимализм этой вроде бы взрослой особы забавлял. – Браки в королевских семействах почти всегда династические, мы растем с этой мыслью и знанием о том, что когда-нибудь разделим жизнь с человеком, которого увидим только на свадьбе. Можно лишь молиться, чтобы он оказался хорошим. Мне очень повезло, причем дважды. Во-первых, Фосса – неинтересный игрок на политической арене, ее принцессы не имеют никакой ценности, и в лучшем случае я могла рассчитывать на брак с кем-то из местных аристократов. А во-вторых, мой покойный супруг был очень хорошим человеком.

– Кошмар, – искренне ответила на это Даршарай, чем вызвала еще один приступ веселья. Но на смех королевы не обиделась: перевертышу было ее по-настоящему жалко. – Я до сих пор как-то не задумывалась, насколько мне повезло в жизни.

– Вы правда слишком категоричны, – качнула головой Олира. – Это совсем не так страшно. Окажись я жертвой несчастной любви, принятие такого брака далось бы труднее, да. Скажем, если бы в Фоссе остался возлюбленный из низкого сословия, связать с которым судьбу я просто не имела права. А так… честное слово, я ничего особо ценного не потеряла, а приобрела – многое. Вам же близки высокие категории и понятие долга? Так вот, например, благодаря моему браку Фосса заручилась поддержкой Турана, не вливаясь в него, а это очень важное достижение.

– Ну да, об этом я не подумала, – признала перевертыш смущенно. – С этой точки зрения, наверное, жертва была оправданной.

– Да не было жертвы, – отмахнулась королева.

– А свобода?

– О! Свобода. Какое громкое слово, – задумчиво протянула Олира. – А она вообще существует? Вы вот, например, связаны приказом.

– Это добровольное решение, – возразила Даршарай. – Если я захочу оставить службу и уйти – никто не станет удерживать. Мне просто интересно.

– Да, – медленно кивнула королева. – Но человек не может быть совершенно свободен. Есть закон, есть воспитание, есть рамки морали, за которые, может, и хочется выйти, но нельзя. Не говоря уже о прописной истине, что свобода одного человека ограничена свободой того, кто рядом с ним.

– Так я и не говорю об абсолютной свободе, – отмахнулась Дая. – Но есть ведь разница между моралью и невозможностью выбрать себе мужа!

– Иногда наличие этого самого выбора здорово осложняет жизнь, – тихо уронила королева. Несколько секунд помолчала, после чего задумчиво добавила: – Знаете, я могла бы привести пример, который способен заставить вас переменить мнение. Но, боюсь, с моей стороны это будет достаточно жестоко и бестактно.

– Жестоко заставлять меня мучиться любопытством, – улыбнулась перевертыш. – Говорите уж как есть, меня сложно обидеть.

– Вы считаете, что свободны в выборе мужа?

– Конечно! Попробовал бы кто меня заставить! – непримиримо отмахнулась Даршарай.

– Тогда получается, что рычать и смотреть волком на мужчину, в которого вы влюблены, это ваш сознательный выбор?

– Что?.. – Дая дернулась и почти обернулась, поймала себя на середине этого движения, досадливо поморщилась и все же перевела хмурый взгляд на собеседницу. – Какого мужчину! Вы… – запнулась перевертыш. Потом глубоко вздохнула, плечи ее поникли. – Кого я обманываю? Сой*! Вы весьма наблюдательны. И правы. А я… – Она вновь осеклась и только махнула рукой.

– И… давно? – через десяток шагов, после поворота на боковую дорожку, не удержалась Олира.

Королева наконец поняла, какие чувства и желания вызывает у нее эта девушка. Перевертыш до смешного походила на одну из младших принцесс Фоссы, для которых Олира взамен постоянно занятой делами матери была главной советчицей во всех вопросах и жилеткой для жалоб и слез. И удержаться от того, чтобы по старой привычке дать совет и помочь, оказалось слишком трудно.

– Почти столько, сколько мы знакомы, – с новым тяжелым вздохом мрачно призналась Даршарай. Собственная откровенность девушку весьма озадачила, она не помнила за собой привычки вываливать на первых встречных глубоко личные проблемы. Но участие собеседницы было заманчиво-искренним, а соблазн поделиться тем, что столько лет разъедало душу подобно язве – непреодолимо велик. – Тогда, в Приграничье, он… Это было что-то невероятное. Искренний, легкий, он совсем не походил на всех моих знакомых. И очень красивый. – Девушка задумчиво качнула головой. – Десять лет назад я согласилась переехать в столицу только из-за него, чтобы быть рядом. Потом учеба, я все надеялась перерасти детское увлечение, но в итоге – оно переросло меня. А для Грая я так и осталась нескладным подростком. И, наверное, этого уже не изменить.

– А вы пробовали? – еще сильнее заинтересовалась Олира.

– Что именно? – не поняла Даршарай.

– Не вести себя с ним как колючий подросток, – насмешливо улыбнулась королева.

– А я веду, да? – с печальной иронией уточнила Даршарай, прекрасно зная ответ.

– Более чем, – подтвердила собеседница. – И что-то мне подсказывает, это у вас обоюдное. Кажется, никого больше он так настойчиво не дразнит. С Наяной, во всяком случае, флиртовал как самый настоящий мужчина, а не мальчишка, – не удержалась она от легкой шпильки.

– И как это прекратить? – после короткой паузы все же спросила Даршарай, серьезная и собранная: она явно была полна решимости если не добиться желанного мужчины любой ценой, то уж как минимум – испробовать достойные, не унизительные способы изменить его отношение к себе. Поверила она Олире сразу, тем более что где-то в глубине души и сама понимала: все обстоит именно так. Просто признаться в собственной глупости было сложно.