Текст книги "Чёрный сектор"

– Волк 3! Твою ж мать, Вова! – Захар был настолько взбешен, что говорил уже открытым текстом, – Вражеская вертушка на точке эвакуации! Где ты, чтоб тебя?!

– Все схвачено, Волк 1! – в голосе Вовы почему-то звучали ноты задора, – Бегите на равнину! За вражескую птичку не беспокойтесь!

– Звучит как план, Волк 3! – судя по голосу, Вадим отнюдь не настроился на позитив.

Метров через сто, лес заканчивался. Там уже начиналось открытое песчаное поле, озаренное отдаленным светом пожара и блеском ночных звезд. Идея выбираться на открытое пространство братьев отнюдь не устраивала. Там же нет никаких укрытий вообще! А ведь уже отчетливо слышно, что вертушка противника возвращается!

– Блин, и что теперь?! На открытое поле выбегать?! Мы ж там как в тире будем! – со злостью и с недоумением крикнул Вадим.

– Вова нас ни разу еще не подводил! – попытался обнадежить брата Захар.

Хотелось сейчас Вадиму возразить, но он не стал этого делать. Он доверял Вове, но еще больше, он доверял своему брату. Именно поэтому он продолжал бежать вперед, хоть ноги уже «забивались ватой», впрочем, как и у Захара.

Вот и настал момент истины – Волки покинули спасительные заросли и оказались на открытом пространстве. Враждебный рокот винтов становился все ближе, а луч уже освещал каблуки ботинок. Обернувшись, братья увидели быстро приближающееся сияние белого прожектора, за которым должен скрываться силуэт вертолета. Надо признать, оперативники все же никогда не были лишены страха, пускай и малейшего. Погибать раньше мнимого им обоим срока никто не хотел. Инстинктивно Волки бежали через поле, понимая где-то глубоко на подсознании, что, скорее всего это дорога в один конец… Оставалась лишь призрачная надежда… На Вову…

Внезапно, прямо позади братьев прогремел мощный взрыв. Ударной волной бойцов швырнуло на песок. На несколько секунд огненное зарево солнечным светом накрыло площадку. А громыхнуло не хуже топливных цистерн, которые все еще рвались вдали на вокзале! Братья обернулись. Вместо прожектора над землей медленно угасало оранжевое облако огня, от эпицентра которого разлетались пылающие обломки вражеского вертолета. А мгновение спустя, в воздухе послышалось уже другое стрекотание. Этот звук был более быстрым, каким-то легким.

– Волк 1, вражеский Ми-8 сбит! – послышался голос Вовы в переговорном устройстве, – Повторяю, вертолет противника сбит! Приступаю к эвакуации! – Вова явно был доволен проделанной работой.

Сквозь затухающее пламя вылетел мелкий вертолет, закрутивший дым сбитого противника в некую спираль. Это был черный Ка-60, небольшой и юркий вертолет, прекрасно подходящий для поддержки небольшой диверсионно-разведывательной группы. В своё время, Министерство Обороны России закрыло проект этого вертолёта. Но один из опытных экземпляров был модифицирован и передан особому подразделению ГУ ГШ, которое сейчас и представляли братья Ериковы. По бортам скромно красовались маленькие подкрылки с ракетами, причем они были рассчитаны на четыре ракеты, а висело всего три. Сразу понятно, куда была израсходована одна из них. И пилотировал вертолетом ни кто иной, как Вова.

– Волки, прием! Сбрасываю трос! Цепляйтесь и валим подальше отсюда! – дал указания пилот.

Из открытой створки десантной двери вертушки вывалился трос, его конец упал на землю и растянулся подобно змее. Братья ринулись к этому самому тросу под гнетом закрученного ротором воздуха, попутно ослабляя крепления страховочных карабинов. Схема такова: люди хватают трос, цепляются за него карабинами и поднимаются вслед за вертушкой прямо в небо, будто мыло на веревке. Дико, зато быстро и весьма эффективно.

– Не знаю почему, Шпрот, но я обожаю это делать! – радовался Захар, фиксируя свой карабин на тросе, который постепенно скользил по его перчатке.

– Дубина, то, что я обожаю больше всего, я уже сделал! Хе-хе! – ответил остротой Вадим.

Младший брат зафиксировал свой карабин на тросе. Осталось лишь ждать, когда трос будет натянут и люди оторвутся от земли. Там Вова уже налету затащит их внутрь вертолета.

– Да уж, нам придется долго беседовать с начальством по душам! – Захар снова перешел на серьезный тон. Он явно предвещал, что за подобное «феерическое шоу» на вокзале волки явно выведут командование из себя.

– Хрен с ними! Со всеми! – с безразличием ответил Вадим, – Мы сделали то, что должны! И они это прекрасно знают!

– Надеюсь, ты прав братишка, надеюсь…

Обменявшись своим фирменным жестом – хлопком и ударом кулаков – братья приготовились к отрыву. Карабины резко дернули оперативников ввысь, словно их потянули за шкирку. Земля ушла из-под ног, встречный прохладный ветер стал обтекать тактические костюмы бойцов Черного сектора. С каждой секундой люди набирали высоту все больше и больше, продолжая следовать за вертолетом, словно рыба на крючке. А дальше уже как на рыбалке, специальный механизм, как рыбацкая катушка, стал скручивать трос, тем самым поднимая ребят внутрь вертушки.

– Волки 1 и 2, это Волк 3, – снова заговорил Вова, уже более спокойным тоном, – направляемся к границе. А там – самолетом в столицу. Мария сообщила, что нас уже скоро начнут словесно расстреливать…

Стало быть, начальство уже в курсе. Что ж, остается надеяться, что результаты операции того стоили. Может хоть дело обойдется каким-нибудь скромным взысканием.

Глава 2. Прелести неподчинения

Россия. Аэродром Жуковский.

18 апреля, 05:24 местного времени.

Лучи рыжего утреннего солнца озаряли взлетное поле аэродрома. На фоне пылающего солнечного диска стал отчетливо вырисовываться силуэт тяжелого самолета с четырьмя реактивными двигателями. Потоки света полностью обтекали толстый корпус крылатой машины, её хвост, крылья и необычное устройство в форме диска над фюзеляжем. Железная птица в течение считанных минут коснется земли. Раздается короткое лязганье шасси, сопровождающееся дымным шлейфом прогоревшей ещё на пару сантиметров покрышки. Затем самолет полностью касается поверхности посадочной полосы и начинает медленно сбрасывать скорость, попутно оставляя стороной стоянки авиационной техники, заполненные боевыми истребителями. Наконец, самолет элегантно выруливает на стоянку, демонстрируя на солнце всю свою красоту и мощь.

Это был транспорт Черного сектора. Напичканный всевозможным электронным оборудованием мобильный штаб подразделения вернулся из Ливии с Волками на борту. Подразделение произвело погрузку на самолет после того, как их Ка-60 пересек границу Ливии и приземлился на безопасной территории. Там вертолет был погружен в транспортный отсек авиа-гиганта, а Волки стали разряжаться.

Как только самолет вырулил на стоянку и полностью остановился, Вадим и Захар расстегнули ремни, которыми они были прикованы к креслам в хвостовом отсеке на время посадки. Белый свет диодных ламп отражался от серых металлических поверхностей и падал на размещенный внутри хвоста самолета Ка-60, наполовину закрытый тентом. Вова сразу же взялся закончить начатое. Он еще раз осмотрел колпак носа вертушки, сложенные веером лопасти, стряхнул последние пылинки и накрыл винтокрылую машину брезентовым чехлом, теперь уже полностью. Перед вертушкой, под таким же тентом прятался беспилотник, про него Волки тоже не забыли.

– Блин, мне срочно нужен душ, – облегченно вздохнул Вадим, постепенно стягивая с себя песчаную тактическую куртку.

– Ты первый, сегодня заслужил. Кстати, отличный получился у тебя перелет в комнату, – похвала старшего брата вызывала искреннюю улыбку.

– Да брось, ты и со снайперкой нормально повозился наверху, – снова ответил младший.

Братья скинули с себя верхнюю часть одежды, отведав прелести прохладного воздуха в самолете, проходящего сквозь пропотевшие майки. Вадим шел впереди, вновь открыв общему взору свои татуировки. Первым изображением были черные очертания языков пламени, набитые от левого плеча, тянущиеся почти до шеи. А вторая татуировка, на запястье правой руки, цитировала текстовое обращение легендарного Эрнесто Че Гевары: «Hasta la Victoria, siempre!». Означало высказывание: «К победе, до конца!» Данное художество на его теле появилось примерно года два назад. Вадим набил их в приступах горя и гнева в день годовщины смерти Отца и Матери. Старший брат не осуждал его за это. Вадиму все же приходилось гораздо труднее свыкнуться с тем, что самых близких ему людей больше нет.

– Как бы Бенгази не сморозил очередную глупость, касаемо взрывов. По сути, вы там жуть что натворили! – покачал головой Вова.

– Не сморозит, Вов, – махнул рукой Захар, как бы успокаивая пилота, – В интересах Бенгази будет молчать в данной ситуации. Если они скажут, что мы были на вокзале, то мы пустим в ход записи переговоров…

– А там отчетливо говорится, что НАТО, а в частности «Химера» причастны к перевороту в стране. Верно? – изложил свое предположение Вова.

– Именно так, – ответил Захар, одобряюще кивнув головой, – А развитие мирового скандала, грозящего разоблачением действующего режима, Бенгази не надо.

Троица проходила в центральную часть самолета по относительно просторному коридору, минуя лазарет по правой стороне.

– Твою ж мать, – Вадим снова был недоволен, – «Химера»… Сколько мы о ней не слышали? Год?

– Почти год, все верно, – ответил Захар.

– Да уж, считай, они сегодня легко отделались, – подметил Вова, и в какой-то степени он был прав.

– Чтоб их… Дай мне только…, – Вадим хотел было вновь позлословить в адрес извечного противника, но его остановила Мария.

Девушка вышла из озаренного огнями аппаратуры «зала», одетая в белую толстовку и поношенные светло-голубые джинсы, на шее все еще свисала гарнитура устройства радиосвязи с наушником и микрофоном. Вид у девушки был необычайно уставший. Увидев Марию, братья Ериковы и Вова остановились. Мария тяжело вздохнула и разгладила ото лба свои светлые волосы.

– Парни…, – утомленно произнесла девушка, – начальство недовольно. И это мягко сказано.

– Уже успела пообщаться с кем надо? – с явным сочувствием спросил Захар.

– Самойлов высказал больше, чем пару ласковых… Короче говоря, он хочет говорить с тобой, Захар.

– Блин, братан, – тяжело произнес младший брат, – дело ясное, что дело гиблое.

Но Захар лишь усмехнулся на высказывание брата:

– Нам не привыкать. Придется стоять на своем.

– Как и раньше? – подмигнул Вадим.

– Как и всегда, – Захар протянул брату руку, чтобы исполнить фирменный жест.

Вновь прозвучал хлопок ладоней, а потом стук кулаков. И вдруг Мария немного ужаснулась:

– Вадим, вот чтоб тебя!

– В чем дело? – парень не понял, что именно стало причиной резкого беспокойства их оператора.

А девушка тут же ринулась к нему, хватая его за правую руку, которой он только что исполнил «братский жест». Она повернула к его лицу внутреннюю часть руки, почти рядом с Че Геваровским «изречением». Там пестрил темно-вишневым цветом порез, тянущийся почти до локтя.

– Вот ведь зараза! Я даже не почувствовал! – выругался Вадим, который явно только сейчас увидел свое ранение.

– Где ты умудрился так сделать? – старший брат был сам шокирован при виде пореза руки Вадима. Видимо, он и сам не заметил этого ранее.

– Похоже, зацепил трос, когда влетал в окно… Или стеклом порезался, – предположил Вадим.

– Идем в лазарет, я обработаю тебе рану, – девушка нежно взяла младшего Волка за плечо и попыталась направить его в сторону лазарета.

– Маш, ну прекрати ты! Типичная ссадина…, – Вадим пытался убедить девушку, что причин для беспокойства нет никаких. Хотя прикосновение рук Марии доставляло ему внеземное удовольствие.

Старший брат все-таки заставил Вадима пойти в лазарет:

– Шпрот, не спорь. Мария дело говорит.

– Пошел ты, дубина! Хе-хе, – снова рассмеялся Вадим.

– Хватит болтать, пошли уже, – своеобразно скомандовала Мария, которой все же удалось заставить Вадима идти в нужную сторону.

Но теперь Захару предстояло попасть под тяжелый словесно-артиллерийский обстрел со стороны начальства. Конкретно, от товарища Самойлова. И Захар подумал, и наверняка верно подумал, что Вове не стоит находиться под «ливнем пуль». Да Вова, собственно говоря, и сам все понял:

– Может мне стоит проверить оружейку? А то ж я знаю, что ты предпочитаешь говорить с Самойловым наедине.

– Да, займись этим, – одобрительно кивнул Захар, – Особенно проверь КСВК, я мог сбить прицел на бегу.

Захар и Вова вошли в «зал» – самый настоящий центр управления. Если бы взять какого-нибудь генерала сухопутных войск с образованием программиста, то он отсюда вполне мог бы успешно командовать несколькими армиями! Здесь все выглядело именно так, как это показывают в высокотехнологичных шпионских фильмах. В центре зала размещался стол, который, по сути, был самым реальным сенсорным монитором. Это было «сердце» мобильного штаба. Сюда выводилась различная информация: фотографии, текстовые документы, топографическая и геополитическая ситуация в реальном времени, данные из сети ГУ ГШ и интернета. Вокруг стола-монитора была развернута дополнительная вспомогательная аппаратура, которая позволяла работать нескольким операторам автоматизированных устройств одновременно. Все поступающие данные обрабатывались сразу на нескольких компьютерах, после чего поступали на монитор «сердца». А перед столом был развернут широкий жидкокристаллический экран, с которого можно было наблюдать за сводкой новостей и проводить сеансы видеосвязи.

Вова не стал задерживаться в зале, он открыл дверь в конце центра управления и пошел в сторону оружейной комнаты, расположенной рядом с кабиной пилота. А Захар остался внутри. Встав перед центральным монитором, он сделал по краю стеклянного покрытия плавное движение ладонью. Экран резко вспыхнул яркими электронными огнями. На мониторе тут же всплыла сводка новостей со страниц «всемирной паутины», описание уже завершенного задания на территории Ливии и основное меню. Заголовки новостной сводки оказались не такими уж мрачными, какими Захар себе их представлял:

1) Взрыв топливного склада ливийского освободительного фронта вызван банальным нарушением требований безопасности;

2) Бенгази подтверждает: взрыв топливного склада не является терактом;

3) Президент США высказал соболезнования касаемо несчастного случая на базе ливийского освободительного фронта.

«Что ж, уже неплохо», – подумал Захар.

Нажав на сенсоре в основном меню обозначения «видеосвязь» и «центр», Захар активировал экран, который висел уже перед его глазами. Подняв голову, Захар стал завершать моральную подготовку к беседе в прямом эфире. На черном экране вспыхнула светло-зеленая электронная надпись «соединение». Через минуту экран вспыхнул ярче, с появлением изображения сурового крепкого поседевшего мужчины в оливковом кителе с полковничьими погонами. Это был полковник Самойлов. Хоть он сейчас и был по ту сторону экрана, но своим суровым взглядом глубоко посаженных глаз и сердито сморщенным лбом он морально уже пытался поглотить Захара. Но Захар был все так же непоколебим.

– Товарищ полковник…, – Захар не успел толком произвести доклад, как Самойлов его опередил.

– И как вы можете это назвать, капитан Ериков? – голос был грубым, но при этом спокойным.

– Не иначе, как необходимые меры, товарищ полковник.

– Я уже прослушал все ваши записи переговоров, и соответственно у меня вопрос: чем же вызвана такая необходимость?

– На встрече присутствовали оперативники «Химеры», товарищ полковник. Мы не имели право их упускать…

– Вы не имели право, агент Ериков, вступать в прямое боестолкновение! – повысил голос Самойлов, – Суть вашей операции был сбор данных, а не ликвидация! Причем ликвидация несанкционированная!

«Теперь понятно, откуда Мария взяла это мудреное выражение», – недовольно подумал Захар.

Самойлов тем временем продолжил:

– Официально все признали, что это был несчастный случай. И Бенгази, и Москва, и Вашингтон. Но и мы теперь не можем использовать добытые вами же разведданные, потому что в этом случае все поймут, что взрыв топливного склада устроили российские спецслужбы. И Штаты с Европой спустят на нас всех собак!

– Товарищ полковник, – Захар был по-прежнему уверен, – вы сами прекрасно понимаете, что представляет из себя «Химера». Пару раз ГУ ГШ уже упустило возможность пресечь их деятельность…

– Я знаю, капитан, – выговорил Самойлов более тихим тоном, после тяжело вздоха, – Военная интервенция в Ливии и этот проклятый Евромайдан нам еще долго будут аукаться. Я сам на вашей стороне, и даже не потому, что являюсь куратором вашего полулегального подразделения, – в какой-то даже степени, на лице Самойлова прорисовывалось сочувствие, – Но и вы поймите, эти ваши данные могли остановить войну.

– Тогда «Химера» запросто смогла бы начать новую.

– А если нет? У генерального штаба на этот счет другие мнения. И вы уж точно не вправе принимать подобные решения… Черт возьми…, – полковник тяжело вздохнул, – Я ведь рассказывал тебе, Захар, о моей операции в Казахстане.

– Я помню, – понимающе кивнул Захар, – Вы точно также приняли решение прекратить наблюдение и атаковать цель…

– Вот именно! – повысил тон Самойлов, – А эта самая цель имела при себе загруженный плутонием грузовик! Но нашей задачей была только слежка за объектом!

Полковник сделал еще несколько тяжелых вздохов. Вспоминать такое было очень трудно. Но все-таки Самойлов продолжил:

– Как итог… Вся моя команда погибла, а я сам… был взят в плен.

– Слава Богу, что вам удалось оттуда выбраться.

– Чистейшее везение… Неужели вам с этим отморозком мало досталось?

– Товарищ полковник, – Захар явно был озлоблен изречением куратора в адрес младшего брата, – Этот самый «отморозок» является одним из лучших оперативников ГУ ГШ и моим братом.

– Поверьте мне на слово, капитан Ериков, ваш брат создал немало проблем за период своей службы. Он даже тест на психику прошел почти на краю пропасти. Молчу отдельно про бешенство командования, когда они увидели бойца ГУ ГШ в татуировках….

– Товарищ полковник, я думаю, что мы с вами решили закрыть данный вопрос…

– Довольно, капитан, – эти слова полковника прозвучали подобно приговору, – Генштаб больше не намерен терпеть ваши «прелести неподчинения»… С этого момента, деятельность вашего подразделения «Черный сектор» полностью прекращена…

«Что?! Они там совсем рехнулись?! И это после стольких операций, которые мы выполнили?!», – Захара жгло изнутри адским пламенем. Командир Волков никогда ничего не имел против своего куратора, который в целом хорошо помогал вверенному ему подразделению. Но сейчас Захар ненавидел Самойлова, всеми фибрами души. Даже по выражению глаз Захар мог понять, что на этот раз куратор даже не попытался встать на защиту своего подразделения.

– Вы правильно меня расслышали, капитан Ериков. До неопределенного момента вы отстранены от выполнения своей деятельности… Потратьте это время с умом… Постарайтесь переосмыслить все свои действия, дать им оценку. Может быть, в таком случае, вам удастся вернуться в строй.

Сейчас Захар просто стоял. Стоял и глотал все слова, которые говорил ему Самойлов. Чувство ненависти просто съедало оперативника. Ему так и хотелось разбить этот чертов экран, вцепиться куратору в шею и выбить из него всю душу! Но это было физически невозможно. Плюс ко всему Самойлов несет на себе погоны полковника, до которых Захару еще расти и расти.

– У меня на этом все. Жаль, что так вышло. Но это уже ваша вина… Так что не советую вам как-то дергаться… К завтрашнему дню ваш мобильный штаб должен быть подготовлен к передаче инспекторам ГУ ГШ. Конец связи.

Трансляция была завершена Самойловым. Его лицо больше не присутствовало на мониторе, что немного успокаивало Захара. Но лишь немного. То, что сейчас выговорил куратор, было для него настолько безрассудным и неблагодарным жестом, словно им и его братом банально воспользовались. И ведь все эти «шишки» из генштаба прекрасно понимают, что действия Черного сектора были оправданы. Но, увы, больше сделать ничего было нельзя, с высшими чинами спорить было бесполезно.

Еще несколько минут Захар простоял, склонившись над сенсорным столом. Он думал, как сказать это Вадиму. Да что уж там думать! Сделать это так, как и всегда – напрямую, в лоб. Захар собрался силой и духом и побрел в сторону лазарета, попутно пытаясь представить себе возможную реакцию младшего брата. Уж явно спокойно он это не воспримет.

Чем ближе старший брат приближался к открытой стальной створке миниатюрного, но богатого медицинским оборудованием и медикаментами лазарета, тем отчетливее он слышал голоса изнутри. С долей забавы Захар подумал про себя: «Опять голубки воркуют». Вот прозвучал нежный голос Марии:

– …Вас сегодня могли порвать на куски, а ты беспокоишься из-за того, что я тебе татуировку бинтом перемотала.

– Маш, нас с братишкой не порвать, это уж точно. Сами загрызем любого до смерти, – тихо ответил Вадим.

– Я не знаю, – Маша явно задумалась, – Вот ты вроде говоришь так, и сразу как-то спокойно становится. Но только вы выходите на задание… И я опять как на иголках.

Захар тихонько заглянул внутрь медицинской комнаты, да так, чтобы его не заметили. Он увидел младшего брата и сидящую рядом с ним Марию. Вадим плавно обнял перебинтованной рукой девушку и прижал к себе.

– Ну, так лучше, спокойней? – с улыбкой на лице прошептал Вадим.

– Конечно. Гораздо, – девушка тоже улыбнулась в ответ.

Кошки на душе Захара скребли от понимания того, что ему сейчас придется испортить этот трогательный момент. И ему искренне не хотелось этого делать. Если бы не Мария, Вадим бы давно уже сорвался. Но этого не случилось, благодаря ей. Захара это не могло не радовать.

Жизнь у Марии, конечно, тоже была не сахар. Она жила счастлива со своими Родителями, пока их жизни не забрала авиакатастрофа. Родственники не смогли помочь бедной девочке из-за тяжелого финансового положения, и маленькая Маша оказалась в детском доме. Она отнеслась к этому с пониманием, с другими детьми и воспитателями у неё сложились хорошие отношения. Но спустя долгое время стало известно, что Родители погибли не просто в авиакатастрофе. Это был теракт. Банда религиозных фанатиков заложила бомбу на пассажирский авиалайнер, убив всех пассажиров на борту. С этого момента Мария загорелась безумной идеей – найти и уничтожить этих подонков. Конечно, от ребёнка такое воспринимать непросто. Но, очевидно, кто-то из воспитателей слишком активно говорил направо и налево о желании бедной девочки отомстить тем, кто совершил теракт. И через несколько лет в детский дом пришёл представитель спецслужб, пришёл он конкретно за Машей. Воспитать с детства молодого и перспективного агента, обладающего крепким внутренним стержнем и мотивацией – дорого стоит!

Так Маша попала в программу подготовки молодых и перспективных агентов. Там у неё проявились невероятные навыки владения электронными вычислительными машинами. И очень важно то, что по завершению обучения она применила все свои навыки и оказывала поддержку специальному подразделению, посланному на ликвидацию той банды, которая и убила Родителей Маши. В конце концов, она попала в поле зрения полковника Самойлова, который собирал новую небольшую спецгруппу. В группе на тот момент были Захар и Вова, техник-координатор такого уровня был нужен в команде. Самойлов не прогадал – способности девушки многократно повысили боевую эффективность нового тайного подразделения. Ну а потом к этой команде присоединился Вадим, ставший финальным кусочком паззла команды Черного сектора.

С Вадимом девушка засияла, вновь смогла обрести ту утраченную человечность, которую она постепенно утратила после гибели Родителей. И даже, несмотря на все произошедшие за пять лет несчастья, с этой девушкой Вадим смог открыть второе дыхание. Вадим смог воздействовать на девушку своей честностью, простотой. И, чего греха таить, Мария пару раз проболталась Захару, что считает Вадима безумно красивым мужчиной.

Но, увы, минуты уединения пары придётся нарушить. Не скажи Захар о решении Самойлова брату сейчас, потом будет хуже.

Тяжело и еле слышно выдохнув воздух из себя, Захар вошел в лазарет. «Голубки» обратили на него внимание, слегка ослабив объятия. За три года, по сути, они уже могли не стесняться того, что их тянет друг к другу. Однако, они словно ещё стеснялись. Сейчас выражения лиц у обоих были однозначно вопросительные.

– Ну, что он сказал? – Мария спросила первой, не отрываясь от плеча Вадима.

Захар снова тяжело вздохнул и попытался спрятать взгляд. Вот только от родного брата его не спрячешь, хоть из кожи вон вылезай! Вадим все понял прекрасно и оформил свое предположение в виде риторического вопроса:

– Дело дрянь?

Снова тяжелый выдох. Черт, как же не хотелось это говорить!

– Наша деятельность свернута…. Черный сектор выбыл…. Это решение Самойлова и генштаба.

Вадим досадно поморщился. Тяжело вздохнул сам. А затем ударил кулаком о стол, о который он опирался. Мария же просто уныло опустила глаза.

– Бюрократы, мать их, – шепотом выругался Вадим, – Не думал, что так все пойдет…

– А ведь, по сути, вы сделали всё правильно, – попытка Марии поддержать братьев выглядела довольно печально. Но Вадим молча благодарил ее хотя бы за это.

Девушка аккуратно прижалась к парню, Вадим прикоснулся губами к ее волосам.

– Считай, три года кануло в никуда, – грустно прошептал младший Волк.

– Мне жаль…, – это все, что мог еще добавить Захар, – Я буду наверху, если что.

Вадима следовало оставить наедине с Марией. Она сможет с ним совладать. Быть может, он сумеет принять это известие менее болезненно. Именно поэтому Захар покинул лазарет… Но и не только из-за этого. Черт возьми, пора, в конце концов, принять душ!

4 часа спустя.

Казалось бы, еще несколько минут, и в самолете закончится запас воды. Но Вадим все равно не выходил из душевой. Он так же стоял под потоком горячей воды, закрыв глаза и погрузившись в свои мысли. И все-таки, это было бессмысленно, вода не может убить призраков прошлого. Как бы Вадим не хотел, мысли об Отце и о том, что теперь братья не смогут узнать обстоятельства его смерти, так по-прежнему прорастала корнями в мозг. Вадим это уже осознал, но все равно стоял под миниатюрным водопадом. Но все же вечно продолжаться это не могло. Младший из Волков закрутил вентили подачи воды, стряхнул ладонями капли на голове и отдернул занавеску душевой кабинки. Вытерев тело полотенцем, он надел брюки и вышел из душевой через створку.

Мельком Вадим посмотрел что происходит в центре управления. За исключением того, что Мария смотрела новости по центральному монитору, а Вова откинулся на спинку мягкого офисного стула и заснул, в «зале» ровным счетом не происходило ничего.

– И к главным новостям, – звучал голос диктора с телеэкрана, – Подготовка к съезду глав стран БРИКС в Санкт-Петербурге находится уже на финальной стадии. Встреча пройдёт с непосредственным участием лидеров всех стран-участниц объединения: Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР. Мировые эксперты убеждены, что участие государственных лидеров может ознаменовать начало крупного военного сотрудничества. На съезде будет затронут вопрос о противодействии мировым экстремистским движениям, направленным на разжигание «цветных» революций на территориях стран БРИКС…

Сразу же Вадим с тоской подумал: «Хреново, когда ты не при делах». Интересно стало: чем же занят Захар? Как он убивает время, в ожидании окончательно развала подразделения?

– Мария, ты Захара не видела? – спросил невысоким тоном Вадим, стараясь голосом не разбудить спящего Вову. А Вова спал богатырским сном! Пушкой не разбудишь!

– Посмотри в оружейке, он вроде туда поднимался, – ответила отвлеченная от телеэкрана девушка.

Что ж, у старшего брата всегда была привычка досконально проверять вооружение после каждого выполненного спецзадания. Так что, будет неудивительно, если он и сейчас там. Перейдя в другой открытый проем перегородки, Вадим покинул «зал» и направился в оружейную комнату, минуя некое подобие спального помещения с четырьмя весьма неплохими койками для всех оперативников. Следующей комнатой была как раз та самая оружейная. Заметил Вадим брата не сразу. Сначала он обошел вокруг центральной пирамиды с оружием, где были размещены все образцы стрелкового вооружения Волков, боеприпасы и тактические приспособления к ним. По бортам размещались шкафы с обмундированием для различных условий местности: лесная униформа, песчаный камуфляж, зимний маскхалат, приборы ночного видения, стрелковые очки, защитные перчатки и многое другое. А Захар оказался глубоко в затемненном углу помещения, за столиком для чистки оружия. Только в синеватом свете настольной диодной лампы, он занимался отнюдь не чисткой оружия. Похоже, старший брат рассматривал старые фотографии. Захар не обратил ни малейшего внимания на присутствие здесь младшего. Тогда Вадим решил воспользоваться моментом и незаметно подобраться к нему.

Так и оказалось, Захар рассматривал старые семейные фотографии. Разумеется, это не могло не вызвать улыбку Вадима. Вот на этом кадре младший брат в возрасте 9 лет вместе с матерью катаются на катамаране, когда они ездили отдыхать на Черное море. А здесь вся семья в сборе у Захара на военной присяге. Вадим здесь еще заросший как «звезда российской эстрады»… Еще одна старая фотография: совсем маленькие братья Ериковы и их Мама в парке аттракционов вместе с персонажами известных российских мультфильмов… И вот еще одна… Это было пять с лишним лет назад. Шикарный праздничный стол, и снова в сборе вся семья.

– Моя любимая фотография, отмечали мое поступление в МГУ, – сказал Вадим за спиной брата. Глаза младшего явно немного прослезились.

Захар с улыбкой на лице обернулся. Для него не было секретом, что брат уже зашел в комнату.

– Тебе больше всего запомнился именно этот момент?

– Ага, я их такими счастливыми никогда не видел, – Вадим говорил про Родителей, – Я как раз из Москвы только приехал, а ты такой стол накрыл.

– Да-а, – тяжело вздохнул брат, – Пусть сдохнут те… кто у нас это отнял, – печаль в голосе вновь сменилась злобой. Захар положил фотографии в сторону, сложил руки. На младшего он все еще не смотрел.

Еще минуту стояла гробовая тишина. Обоим было, что сказать друг другу. Но сделать это им пока не удавалось. Мешали этому светлые воспоминания и тяжелое осознание того, что командование отняло у них последнее, что заставляло их самоотверженно рваться в бой.

– Уверен, что Самойлов пожалеет о содеянном… Просто обязан, – уверенно произнес Вадим.

– Не, Вадик, ему наплевать… Всем наплевать на то, что произошло с Отцом, и на нас всем наплевать, – горько проговорил Захар.

– Мы три года с тобой мотались по миру, чтобы нам дали хотя бы шанс… выяснить… что же произошло с Отцом, – теперь голос Вадима был полон отчаяния и гнева, – А с этими «вторичными» операциями… мы будто уже начали забывать, для чего мы здесь.