Текст книги "Найди мои кости"

Глава 2. Как тебя зовут / Wie heißt du?

– Привет. – Единственное, что пришло в голову.

– Тебе нужно присесть. – Парень опасливо поглядывал на мои дрожащие ноги. – Я помогу, пойдем.

Он осторожно взял меня под руку и повел к детской площадке, на те самые раскачивающиеся качели.

– Порядок! Ты как?

– А ты?

– Не очень, – честно ответил незнакомец и привалился к столбику качелей.

Я жадно разглядывала его. Бледный, высокий, измученный. А что, если…

– Вы давно готовили этот розыгрыш? Новая подружка неслучайно рассказала мне байку о трупе в озере? Местная страшилка?

Картинка медленно вырисовывалась в моей голове. О приезде чудаковатой девушки-коматознике наверняка знали заранее. Странный вопрос о паранормальных способностях от Маши. Возможно, это такое жестокое посвящение для новичков.

– Не понимаю, о чем ты? – искренне недоумевал этот любитель старых футболок.

Удивительно, но я верила ему. Инстинктивно. Это не шутка. Все по-настоящему.

– Кто ты?

– Хороший вопрос.

Мой собеседник сунул руки в карманы, словно искал что-то.

– Что-то потерял?

– Чтобы что-то потерять, нужно знать, что там было. – Снова грустная улыбка.

– Что слушаешь?

Паника немного схлынула, и мне было важно продолжать говорить с ним, чтобы он опять вдруг не пропал.

– «Метеора». – Рука с длинными белыми пальцами взметнулась к наушникам.

– Ты имел в виду метеор? – поправила парня. – Я, конечно, потеряла память, но точно знаю, что правильно говорить метеор.

Он рассмеялся и вдруг перестал выглядеть таким измученным.

– Да. Наверно, метеор по-английски Metheora будет? – озадаченно ответил парень и принялся чесать затылок.

– Без понятия. – Наступила моя очередь не отвечать на вопросы.

Так мы и стояли, глядя друг на друга, множа неловкость молчанием, пока он вдруг снова не заговорил:

– Делаешь замечания, а сама не знаешь ничего. Ты странная.

– А ты мертвый… – впервые сказала я это вслух, наблюдая за реакцией призрака.

Думала, расстроится или разозлится, но вместо этого он искренне рассмеялся.

– Кто тебе такое сказал?

– Твое тело нашли в озере.

– Ах, это. Ну да. – Незнакомец вновь сделался загадочно отрешенным.

– Прости, вырвалось. Не хотела обидеть.

Стало стыдно перед мертвым парнем за грубость.

– Я первый начал. Извини за странную.

Мы опять некоторое время молчали, слушая скрип качелей.

– Сейчас вернусь, – поправив наушники на шее, куда-то заторопился он.

– Постой, – схватила я его за футболку.

Оставаться одной в безлюдном месте было страшнее, чем в компании неупокоенного утопленника.

– Собаку твою приведу. Не бойся, я быстро.

– Я с тобой. – Я спрыгнула с качелей, не выпуская своего случайного компаньона из виду.

– Хорошо, пойдем.

Он пожал плечами и взял меня за руку.

Парень повел меня между темных домов подальше от освещенной центральной улицы. Рядом с ним было спокойно даже в непроглядной глуши. Я чувствовала тепло его ладони. Хотелось прикоснуться к спутанным волосам. Они мягкие или жесткие? Прижаться бы к груди и послушать сердце. Он совсем не походил на мертвеца. Обычный. Незнакомец резко остановился, и я больно врезалась в него.

– Сделай, я не против.

Он наклонился, чтобы мне было удобнее. Не раздумывая, я запустила руку в темные пряди.

– Мягкие. Мысли мои читаешь?

– Скорее, думаю о том же, о чем и ты.

Парень подмигнул, а я положила ладони ему на грудь. Тишина. Ни дыхания, ни пульсации. Я прижалась ухом, не веря собственным ощущениям.

– Но ты такой теплый и реальный…

– Спасибо.

– Но почему?

Подул ветер и взъерошил его и без того неряшливые волосы. Незнакомец из озера собирался что-то ответить, но внезапно совсем рядом раздался лай. Мы вздрогнули, смущенно отводя взгляды.

– Вот и Гард. Тебе пора домой, Кристина.

– А ты?

– Я… – Бледное лицо внезапно исказилось от ужаса. – Мне тоже пора. Он ждет. Я уже очень сильно опаздываю. Он будет злиться.

– Кто будет злиться?

– Тот, у кого мои кости…

Парень схватился за горло, словно начал задыхаться.

– Я могу тебе чем-то помочь? – спросила я, бессильно наблюдая за его страданиями.

– Рад, что мы повидались, – хрипло ответил юноша.

– Как тебя зовут?

Он задумался на мгновение, словно решал стоит ли отвечать на вопрос, затем склонил голову набок и отчеканил:

– Ich heiße Andrej.[2]2
  Меня зовут Андрей.


[Закрыть]

* * *

– Wie heißt du?[3]3
  Как тебя зовут?


[Закрыть]

– Ich heiße Kristin.

– Надо произносить не «их», а «ихь». Кто тебя этому научил?

Маша закатила глаза.

Мы сидели под крышей среди моих все еще не разобранных коробок, и девушка отчаянно пыталась научить меня хоть чему-то. Репетитор из нее вышел не самый лучший, но другого не предвиделось, и я была благодарна.

– Извини. Давай еще раз. – Я сделала над собой усилие и произнесла мягче: – Ich heiße Krisitin.

– Уже лучше. Давай передохнем? – шумно выдохнула подруга. – Когда ты, наконец, распакуешь вещи?

Она постучала по картону.

– Наконец? Я только вчера приехала. А вообще, немного страшновато. Для меня Кристина и вся ее, то есть моя, жизнь кажется чем-то чужим, понимаешь? – без особой надежды спросила я гостью.

Конечно, не понимает. Она не проснулась однажды среди кучи незнакомых людей, которые сказали ей: «Тебя зовут Маша. Мы – твоя семья».

– Не особо. Но ты же все вспомнишь рано или поздно?

– Наверно. – Даже не представляю, как это произойдет. Прошлое казалось мне видеороликом, который из-за медленного интернета никак не хотел загружаться.

– Откроем одну? Тебе разве не интересно? – Маша попробовала поднять коробку, но ничего не вышло. – Тяжелая! Давай эту!

Я пожала плечами и взяла с подоконника канцелярский нож. С треском прорезала толстый скотч и чуть не разорвала картонные стенки от волнения. Старалась напустить на себя равнодушный вид, но внутри все зудело от любопытства. Вот прямо здесь прячусь настоящая я.

– Что за ерунда? – Подруга опередила меня, сунула руку в коробку и выудила совсем новую книжку, еще пахнущую типографией. – Не похоже, чтобы ее читали. Тебе нравится такое?

Я с сомнением посмотрела на яркую обложку фантастического романа.

Вытащила все остальные. На многих даже была защитная пленка. Я села на пол, тупо рассматривая свои приобретения.

– Ничего не понимаю, – искренне призналась Маше.

Я очень надеялась, что, читая старые книги, найду на полях брызги от сока или пятна от жирной еды. Уголки страниц будут загнуты в любимых зачитанных местах. Мечтала, что все эти мелочи пробудят во мне ту дремлющую Кристину, но теперь… Какой толк? Может, это и не мое. Кто сказал, что я любила именно эти книги?

– Наверно, старые раздали, чтобы не перевозить. Так делают, когда переезжают. Ну, или родители не верили, что проснешься, и им было тяжело хранить старые вещи. Как только проснулась, купили новые…

Предположения Маши звучали здраво, но легче от этого мне не стало.

– Поможешь расставить?

У меня сильно защипало глаза. Впервые за долгое время захотелось расплакаться. Только не при новой подруге! Не сейчас…

– Конечно.

Она все видела и понимала, но не задавала вопросов.

Мы набрали книг и спустились ко мне в комнату.

За несколько ходок управились с первой коробкой. Однако открывать следующую не стали. Маша не настаивала, а мне хотелось сгладить возникшую неловкость. Но тем для разговора тоже не нашлось, и мы как-то топорно распрощались до следующего занятия. О ком действительно хотелось поговорить, так это об Андрее, который растворился вчера в воздухе, едва успев представиться.

Но к такому моя новоиспеченная подружка вряд ли готова. Да и нет гарантии, что она не сольет все моим родителям.

«Игорь Васильевич! Маргарита Алексеевна! Ваша дочка видит призраков», – передразнила я у себя в голове встревоженный голос своей гостьи.

А вот их тот парень из озера по неизвестной причине очень сильно напрягал. Та беседа по телефону, допрос с пристрастием. Жутко.

Оставалось надеяться на новую встречу с Андреем во время пробежки. С ним мне было удивительно легко. Мы оба ничего не помнили и не знали. Можно не испытывать смущения, единственная разница между нами – я жива, а он мертв.

Интересно, Кристина любила краситься?

– Чем занята?

Голос мамы оторвал от неудачной попытки подвести глаза. Я вздрогнула и выронила карандаш. Жирный грифель оставил черный след на раковине. Чувствовала я себя очень глупо, словно застукали за чем-то постыдным. Впрочем, так оно и было: карандаш с тушью стащила из косметички в родительской ванной.

Поймали с поличным и одним криво накрашенным глазом. Хотя это даже хорошо. Пусть думают, что мои секреты ограничиваются лишь этим.

– Познакомилась с кем-то? – вскинула мама брови.

– Я? Нет! – соврала и мгновенно покраснела я.

Как же быстро попалась!..

– Ну-ну. Мою больше не бери. Я завтра поеду в город, составь список, что тебе купить. – Она заговорщически подмигнула. – А зовут-то его как?

– Ма-ам! – топнула я ногой для эффекта.

– Молчу-молчу. Но лучше сотри это. Позже научу, хотя ты и без этого у нас красавица.

Она звонко чмокнула меня в щеку, задержала взгляд на лице и нехотя отпустила. Затем осторожно прикрыла за собой дверь.

Я осталась наедине со своим короткостриженым отражением. Мама права: от отца мне достались темные густые ресницы и серо-голубые глаза. Приятный контраст. А сейчас из-за стрижки я еще больше похожа на него.

Я умылась и запустила влажные пальцы в волосы, ероша их. Ежик на голове смотрелся по-мальчишески. А после комы я похудела так, что выглядела как тощий нескладный парень. Наивно было полагать, что косметика в одночасье исправит положение.

Я постояла с минуту, надувая губки, словно для поцелуя, затем сдвинула руки к груди, пытаясь создать объем там, где его явно не хватало. В конечном счете сдалась и поплелась к себе в комнату. Села за стол и, задумчиво послюнявив карандаш, набросала первые пункты списка. Надеюсь, родители будут не против того, что я задумала.

А еще очень странно, что мне не предложили поехать с ними. Нужно будет осторожно поднять этот вопрос, а то чувствую себя запертой в башне, только без роскошной длинной волшебной косы и королевского происхождения. Зато с драконом в виде шебутного щенка.

Отложив лист, я окинула унылым взглядом новенькие книжки и отправилась на ужин, а после на вечернюю пробежку с Гардом.

* * *

– Hallo!

Неожиданные появления Андрея начали входить в привычку. Он вытащил наушники и небрежно повесил на шею.

– Привет. Тоже решил поучить меня немецкому?

– Нет, что ты! Кроме пары фраз не знаю ничего. Какие планы?

Парень сунул руки в карманы и выжидающе посмотрел на меня.

– Пробежка.

– А почему не бегаешь?

– Ты отвлек, – ткнула я его в ребро, и он потер бок.

– Entschuldigung.[4]4
  Прошу прощения.


[Закрыть]

Он как-то слишком довольно улыбался для виноватого.

– Тебе ведь на самом деле не жаль?

– Не-а!..

Андрей показал язык.

В компании с ним уже не так страшно было заходить в необитаемую часть поселка. Наоборот, здесь, вдали от людей, я чувствовала себя намного свободнее. Не спрашивала, куда он ведет меня, а торопливо следовала за чересчур реальным призраком. Гард останавливался у каждого куста и сильно нас тормозил.

– Ты сегодня молчаливая, – обернулся Андрей. – Все еще отходишь от шока?

– Понятия не имею, о чем говорят с мертвыми, – честно призналась я новому другу.

– А о чем хочешь? Начинай. Я поддержу.

– Не обидишься? – заглянула я в его слишком живые, блестящие глаза и невольно дотронулась до локтя, лишний раз проверить, что он не галлюцинация.

– Постараюсь. Да не стесняйся ты так, Кристина! – Он взял меня за руку. – Я же вижу твое любопытство.

– Я не стесняюсь, – попыталась я вырваться, но Андрей очень крепко держал.

Ни могильного холода, ни жуткого запаха разложения. Мягкая теплая ладонь. От футболки пахло кондиционером для белья, как и в прошлый раз. Грудь вздымалась от сбившегося дыхания. Волнуется? Парень выглядел так, словно только что вышел из дома на прогулку, а не восстал из мертвых.

– А что тогда? Боишься?

Он приблизил свое лицо к моему.

– Нет. Мне интересно, почему я.

– В каком смысле?

Он отстранился.

– Почему именно я вижу тебя?

– А ты не хочешь?

– Хочу. И хватит отвечать вопросами на вопросы, Андрей! – вспылила я, а он от неожиданности выпустил мою руку.

Лучше бы и дальше держал.

– Прости. – В этот раз у него прозвучало искренне. – Когда ты не помнишь ничего о себе, это единственный способ поддержать беседу. Переспрашиваю, и у меня появляется время что-нибудь придумать.

Сразу стало стыдно. Прекрасно знала это чувство, когда отчаянно соображаешь, что сказать, и ничего не приходит на ум.

– Извини, не хотела обидеть, просто…

– Что просто?

– Не могу выбросить тебя из головы.

Признание далось на удивление легко. А Андрей радостно улыбнулся, затем наклонился к моему уху. Его горячее дыхание обжигало кожу.

– Может, это и есть ответ на твой вопрос, Кристина? Мне пора. До завтра.

И снова болезненная гримаса на красивом лице и неподдельный ужас в глазах.

– Андрей, погоди, ты опять ничего не рассказал!

Он слишком быстро растворился в воздухе, оставляя после себя мерцающий туман. Пыталась ухватиться за исчезающий образ, но руки прошли насквозь, и я коснулась кирпичной стены. Призрак незаметно завел меня в другой конец поселка. Поежилась. До ближайшего подключенного фонаря было метров триста. Только присутствие Гарда немного успокаивало. Псу было весело, он постоянно вытягивал шею и принюхивался.

По ту сторону высокого забора шумела листва. Непонятно, кого защищала стена: поселок от нашествия темных деревьев или лес от дальнейшей вырубки?

Когда дымка полностью рассеялась, я разглядела внизу у забора гору пустых деревянных коробок. Гард тоже заинтересовался хламом и начал шумно втягивать воздух. Осторожно расчистила место и увидела внизу спрятанный лаз. Щенок несколько раз громко прихрюкнул и, опьяненный внезапной свободой, нырнул на ту сторону. Поводок натянулся, я упала, больно стукнувшись коленями о брусчатку.

– Гард! Назад!

Я продолжала держать пса и звать его обратно. Руки стали влажными от волнения и заскользили по поводку. Еще один рывок, и Гард с задорным лаем умчался прочь.

А я стояла и тупо смотрела в черный туннель. И что скажу родителям? Случайно забрела в темный переулок? Страх, что они запретят мне выходить из дома, если узнают о моих похождениях в этой части поселка, вынудил сделать глупость. Я легла на живот и поползла вперед, чувствуя запах мокрой земли и хвои.

– Гард! Иди сюда! Живо!

Вдалеке раздался лай. Ох, и попадет же этой придурочной псине, когда поймаю его. Под ногами затрещали ветки, а деревья мгновенно взяли в кольцо опрометчивую гостью. Было ли мне страшно? Инстинкты вовсю били тревогу, но разум подсказывал, что в моей жизни случалось кое-что пострашнее ночной прогулки в лесу. Я доверилась последнему и прибавила шагу.

Глава 3. Как дела? / Wie geht’s?

Что такое страх? У животных врожденные инстинкты. Огонь, дым – опасность. Человек немного отличается. У него больше страхов, и чаще всего они добыты эмпирическим путем. Упал, обжегся, наткнулся на банду в подворотне. После этого ты становишься осторожнее: не суешь пальцы в огонь, завязываешь шнурки, не гуляешь поздно ночью.

Но помимо таких очевидных универсальных вещей, у каждого человека бывают свои уникальные фобии. Пауки, змеи, сломанный ноготь. Чего же боялась я? Даже не помню, обжигалась ли или сильно падала, ну, кроме сегодняшнего раза. Меня когда-нибудь избивали, кусали, мучили? Не знаю. Может, поэтому сгущающаяся темнота и хруст веток под ногами не вызывали никаких эмоций.

Страха не было, только раздражение и досада. Комары мерзко жужжали над ухом, паутина прилипала к лицу, а мыски кроссовок промокли от топкой болотистой земли. Не провалиться бы никуда.

– Гард!

Пес не отзывался. Неужели не слышит? Скорее, чувствует неминуемое наказание и прячется.

– Гард, ты оттягиваешь неизбежное. Я все равно тебе всыплю, тупая ты псина! Выходи!

Лес подхватил крик и разнес по сторонам. Жутковато слышать себя. Словно несколько заплутавших в чаще девушек зовут меня моим же голосом: «Выходи. Выходи. Выходи…»

Я передернула плечами, пытаясь избавиться от странных ощущений. К счастью, поднявшийся ветер зашумел листвой и быстро поглотил нескончаемое эхо. Прибавила шагу. Слишком уверенно шла, не разбирая дороги. Меня гнало вперед не желание отыскать собаку, а нечто другое.

Сумерки плавно перетекали в ночь. Пришлось достать телефон, чтобы подсветить дорогу. Стало только хуже. Фонарик выхватывал в темноте лишь клочок леса и от яркого пятна разбегались причудливые тени. Везде грезилось чье-то присутствие, а собственные шаги множились так, что казалось, кто-то неотрывно следует за мной.

Я рванула вперед, стараясь унять стук сердца.

«Я одна. Я одна. Я одна…»

Зацепилась мыском и рухнула на ельник. Колючки прошли сквозь одежду и впились в кожу. Зато шаги замерли вместе с моим падением. Преследователь, наверно, навис сзади…

«Я одна… Тут никого, кроме меня…»

Стоило лишь подумать об этом, как лес взорвался оглушительным шипением. Точно сбившиеся настройки на радио, сквозь помехи постепенно проступали голос и музыка.

* * *

– Как дела?

По правде, не слышала, что сказал подошедший в толпе парень. Прочитала по губам. Грохот в зале стоял такой, что разговаривать было бесполезно. Ужасно настроенная аппаратура, дешевые усилители и мерзкий фонящий микрофон. Только всем вокруг было плевать. Подростки, разгоряченные купленным старшими ребятами пивом, месились под местную группу.

Я тоже сжимала початую жестяную банку в руках, не зная, что с ней делать дальше. После первого же глотка поняла, что это не мое, и теперь было жутко стыдно, что симпатичный брюнет видит меня такой.

– Я, вообще-то, не пью, – начала зачем-то оправдываться я, но незнакомец показал на ухо и помотал головой.

Тоже не слышит. Вот же…

– Я не пью, вообще-то! – проорала я, и горло защипало от крика.

– Я тоже.

Парень показал на пустые руки.

Он сильно отличался от присутствующих ребят. Ни пирсинга, ни тоннелей. Наушники на шее и темная футболка с простым принтом. От нее приятно пахло чем-то теплым и домашним, гораздо лучше, чем от банки, которую я нервно сминала с боков.

– Пойдем подышим! – прокричал он и протянул руку.

Я быстро поставила пиво на пол и охотно взялась за ладонь незнакомца. Банку тут же сшибли, и прогорклая дрянь растеклась по полу. Кажется, кто-то даже поскользнулся и упал. Но я уже не видела. Лишь слышала громкое и нецензурное чертыханье за спиной, когда мой спаситель бегом вывел меня из шумного зала.

В старом кинотеатре, где проходил концерт, давно разобрали сидения, и теперь местные группы устроили в нем репбазу. Хоть какое-то развлечение в маленьком городке.

Я с удовольствием глотнула свежего воздуха и хрипло рассмеялась. Парень тоже прыснул со смеху.

– Не пьешь, значит? А по-моему, ты пьяная!

– Нет, неправда. Я не пила!

– Подружка дала подержать? – ехидничал мой новый знакомый.

– Типа того… – Я почувствовала, как краснею.

– Ну-ка, дыхни.

Он оказался так близко, что я могла рассмотреть каждую ресничку, обрамляющую темно-карие глаза. Хотелось податься вперед, но неприятный запах хмеля перекатывался на языке. Ну вот, а могли бы поцеловаться! Глупо щелкало в голове.

– Не буду, – надула я губы.

По ходу, и правда пьяная, или мне так кажется?

– Ай-ай-ай, Кристина. Как не стыдно!

– Откуда знаешь мое имя? – напряглась я, пытаясь вспомнить лицо собеседника.

Нет, определенно не встречались. Зато это подействовало отрезвляюще.

– Сказал кое-кто, – уклончиво ответил парень.

– Тогда будет честно, если и ты тоже представишься.

– Андрей. – Он ткнул себя в грудь. – Слу-у-ушай, а давай сделаем одну глупость? – внезапно предложил он и заговорщически подмигнул.

* * *

Руки завязли в зловонной жиже по локти. Пыталась привстать, но проваливалась еще глубже. Андрей и его предложение сделать глупость пропали вместе со старым кинотеатром так же внезапно, как появились. Зато теперь я уже не так сильно боялась того, кто стоял позади. Сейчас мне грозило утопнуть в болоте после очень яркой галлюцинации. Я шарила ладонями в жиже в поисках точки опоры и зацепилась за что-то маленькое и прямоугольное. Машинально сжала находку и замерла. Может, обернуться и попросить о помощи, хуже точно не будет.

Осторожно посмотрела назад. Никого. Зато почти у самого уха оказалась довольно толстая ветка. Я вырвала одну руку из илистой гущи и схватилась за спасительный сук. Он затрещал, но выдержал. Кое-как подтянулась, все еще сжимая выловленный предмет, и с неприятным хлюпаньем освободила левую ногу.

Хорошо быть легкой и тощей. Еще несколько неловких телодвижений, и я оказалась на берегу. И как угораздило просмотреть болото? Я оглядела себя, прикидывая потери. Минус правый кроссовок и телефон. Родители будут в восторге! Покосилась на болото, оценивая шансы найти свои вещи. Даже если повезет и я достану их, то потрепанный внешний вид точно не объяснить простым падением. Я сунула в карман загадочную и грязную находку. Лучше не врать и рассказать про лаз в заборе и сбежавшего Гарда. Знать бы, где он?

Кричать в ночном лесу резко расхотелось, и страхи медленно возвращались в мое сознание. Этот некто, преследовавший меня в темноте, пугал до дрожи. Я решила предоставить собаку самой себе и вернуться к стене.

Путь назад оказался невероятно долгим и жутким. Я шла медленно, прихрамывая на босую ногу, в которую больно вонзались еловые колючки. Второй кроссовок громко и мерзко чавкал, заставляя вжимать голову в плечи. Без фонарика было не так страшно. К темноте я привыкла довольно быстро и уже не шарахалась от каждой тени.

Когда, наконец, увидела высокую стену, была готова расцеловать на радостях каждый кирпич. Прошлась в обе стороны метров сто, но не нашла лаз. В итоге сдалась и побрела вдоль, надеясь натолкнуться на ворота или выйти к дороге.

Я все еще испуганно оглядывала лес, боясь, что преследователь вот-вот объявится. Но он решил затаиться.

Даже когда выбралась из леса, неприятные ощущения не покидали. На проселочной дороге было слишком тихо. Пока ковыляла к проходной, не встретила ни одной машины. Далекие окна домов и таунхаусов казались безжизненными. Вновь поежилась. Странное чувство одиночества и покинутости не оставляло до тех пор, пока не очутилась у шлагбаума.

Охранник смерил меня удивленным взглядом и потянулся за телефоном. Поди звонит, чтобы доложить родителем. Да и наплевать. Сейчас я просто рада вернуться домой. Еще бы Гарда отыскать. Жалко глупую собаку.

– Почему так долго? И где ты, вообще, была? – Мама не смотрела на меня, а карябала пальцем экран своего смартфона. – И где твой Гард?

Мой? Хороши родители! Всучили глупую псину и теперь говорят, что она моя.

– Сбежал. Собственно, из-за него я задержалась, а еще провалилась в болото в лесу.

Мама с папой странно переглянулись, и мне это совсем не понравилось.

– Как сбежал, милая?

Нежная ладонь коснулась липкого от пота лба. Я резко убрала мамину руку.

– Там дырка в заборе. Он туда нырнул, а я за ним побежала и чуть не заблудилась в лесу. Потеряла телефон и кроссовок. Вот! – Я выставила правую ногу вперед и чуть не закричала.

Никакой болотной жижи и тины. Обувь на месте, а одежда чистая. Только местами откуда-то взявшаяся штукатурка, словно я не по болоту лазала, а забралась в один из недостроенных домов. Похлопала себя по карманам. Телефон, ключи. Во рту резко пересохло.

Родители молчали и смотрели с каким-то потерянным видом, словно мне только что вынесли смертельный диагноз. От этого взгляда ком подкатил к горлу.

– Я не вру. Гард! Его надо срочно найти. Он может утонуть. Он же еще щенок.

– Кристина, успокойся. Хорошо? Папа сейчас принесет твоего Гарда обратно. Никто не утонет. Ты забыла его на детской площадке.

Мама снова протянула ко мне руку, но как-то опасливо, словно я была готова вцепиться в нее зубами.

– Я спокойна! Там было болото… И лаз в стене…

– Пойдем-ка присядем. Врач говорил, что это особенности твоей амнезии, милая…

Я позволила ей отвести себя на кухню, пока отец молча обувался. Опустилась на диван.

– Хочешь, сварю какао? Тебе пока нельзя, но мы никому не скажем. – Мама поставил турку на плиту и неестественно подмигнула. Это было больше похоже на нервный тик, чем заискивание. Ее рука сильно дрожала, и она помогала себе второй. – У нас есть зефирки. Ты их любила раньше.

Почему она называет их зефирками? Это не зефирки.

Она собиралась с мыслями, а я ждала, нетерпеливо ерзая на диване.

– Ты пей… – Горячая кружка оказалась передо мной вместе с пиалой белых маршмэллоу. – Сыпь, не жалей!

– Ты сказала что-то про мою амнезию. – Я послушно схватила горсть незефирок и небрежно бросила в горячий напиток.

Какао перелилось на стол, и мама тут же подорвалась вытирать, обрадовавшись внезапной заминке.

Почти сразу же скрипнула дверь. Отец машинально обил ботинки и начал разуваться.

– Нашел?

Не дожидаясь ответа, я рванула к нему, надеясь увидеть щенка. Даже не заметила, как успела соскучиться по бедовой псине.

– Да. Не теряй больше, – устало пробормотал отец и защелкнул на моем запястье браслет.

Собаки в прихожей не оказалось, зато на ремешке устройства, напоминающего часы, красовался логотип пса с антенной на голове и надпись Guard-2022.

– Что это? – трясущимися пальцами погладила я ремешок и немного выпуклый рисунок.

– Кристина, у тебя бывают небольшие провалы в памяти и дезориентация. Чтобы не потерялась, мы купили…

– Гарда, – закончила я за маму. – А собаки у нас, значит, не было? Щенка овчарки с болтающимися ушами.

Снова игра в гляделки. Кажется, родители научились общаться без слов. Это сильно раздражало и никак не помогало подавить нарастающую панику.

– Был. Давно, – осторожно начал отец, игнорируя мамин недовольный взгляд. – Он сбежал. А ты почему-то подумала, что он в лесу. Пошла следом, вернулась в слезах, грязная и без кроссовка. Мы тогда чуть с ума не сошли.

– А щенок не вернулся?

– Нет. Ты его любила очень. Взяла того, кого не хотели брать из-за ушей.

У мамы на глаза навернулись слезы. А я сама пыталась подавить ком в горле.

– Я к себе. – Я побрела на третий этаж.

Родители со спины допытывались, все ли нормально. Я механически кивала им в ответ. Разумеется, все было не в порядке. Реальность только начала выстраиваться и тут же дала трещину. Кто знает, может, в этот самый момент я не иду по лестнице в свою комнату, а тону в болоте.

Кровать выглядела пугающе, словно монстр, терпеливо ждущий, когда я закрою глаза. Сон внезапно стал подобен тихой смерти. Усну, а завтра все будет по-другому. Новые галлюцинации и ложь.

Настоящая Кристина умерла больше полутора лет назад, и появилась я. Но теперь она понемногу возвращается, и мне страшно. Если память вернется, что станет со мной?

Рука потянулась к новенькому ноутбуку. Лениво поводила пальцем по блестящим чистеньким клавишам, ожидая начала работы.

Под дверью кто-то долго шаркал, а затем постучал.

– Ты какао не выпила. Я новое сварила.

Голос у мамы был такой несчастный и потерянный, что я забыла о приступе жалости к самой себе. По умолчанию я отнесла родителей в категорию подозрительных личностей, забывая, что для них кошмар прошлого жив и жуткая постель так же пугает их по ночам страшными снами.

– Спасибо. Заходи.

– Что делаешь?

Стакан с какао оказался по левую руку.

– Хочу записывать все, что со мной случается. Странно, что не начала делать это раньше. – Я открыла блокнот.

– Не буду мешать. – Мама потрепала меня по волосам. – Не забудь принять ванную после пробежки. Люблю тебя.

– И я вас с папой.

Я быстро расписала события, начиная с приезда в поселок, за одним большим исключением. Андрею в этой истории места почти не досталось, лишь короткая заметка об утонувшем парне.

Выдохнув, я оставила компьютер включенным. Зафиксировала крышку и запомнила положение мыши. Доверяй, но проверяй. Интересно, устоят ли они от соблазна прочитать мой дневник?

Допила какао и спустилась на кухню.

– Кристина, я бы забрала кружку.

Мама вздрогнула и быстро затушила сигарету о жестяную банку с колой. Папа уже ушел спать, и она явно не ожидала, что ее застукают за вредной привычкой.

– Хотела помочь…

Мне стало неловко из-за увиденного, и я отвела глаза.

– Не говори отцу. Это так. Тяжелый день.

– Прости.

– Нет-нет. Это не из-за тебя.

Мама быстро опомнилась, но это было лишним. Все слишком очевидно.

Непонятно, почему они не хотят рассказать сами. Что же произошло полтора года назад, отчего мы переехали, а родителям Андрея выписали судебный запрет подходить ко мне? Остается только ждать завтрашней пробежки в надежде, что мой новый старый друг поделится секретами.

– Я в душ. Спокойной ночи, мам.

– Сладких снов, Кристина!

В ванную я прихватила с собой книжку и тетрадь с ручкой. Вести буду два дневника. Один для родителей, другой для себя. В том, что они прочитают мои записи, не сомневалась. Не буду мешать.

Я включила воду и уселась на полу, расписывая все, что мне известно о парне из озера. Информации было предельно мало. Высокий. Рост примерно метр восемьдесят, может, восемьдесят пять. Представила себя рядом с ним. Наверно, все же восемьдесят пять. Волосы каштановые. Глаза темно-карие. Слушает «Метеор», или «Метеору», не разберешь.

Чувствовала себя тупо, словно составляла досье на понравившегося парня. Сейчас проще зайти в соцсети и открыть страничку человека. Там будет все и даже больше.

Стукнула себя по лбу. А ведь правда! Однако тут же помрачнела, вспомнив о родительском контроле. Наверняка где-то проколюсь. История браузера или еще что. Лучше по старинке.

Значит, музыку любит тяжелую… Снова в память вклинился момент с концерта местной группы. Горькое пиво и Андрей. Тогда еще живой. Что за глупость мы собирались совершить?

Законспектировала свое видение и машинально обвела имя несколько раз, сделав буквы объемнее. Он нравится мне. Очень сильно нравится.

Сердце заныло.

Нужно навестить мемориал. Если мы были близки, это правильное решение.

«Не ходи!» – строго наказал знакомый голос.

– Блеск! Ты что, за мной в ванной следишь?

Больше Андрей не отзывался.

– Ты же не подглядываешь? – спросила я тихо, чтобы меня не было слышно за льющейся водой.

Еще бы он ответил!

Встала и огляделась.

– Может, скажешь, почему нельзя сходить к озеру? Иначе не послушаюсь.

«Это не мой мемориал. Мои кости не там».

– Конечно не там. Твое тело достали из озера в марте. На это намекаешь?

«Нет».

– Тогда объясни!

«Мне пора. Не могу долго. Он не дает… Прости… Не ходи туда, там не я».

– Кто он?

Звать бесполезно, если Андрей говорит «пора» таким замогильным голосом. Это я уже поняла. Оставалось только смириться и ждать новой встречи.

Умылась.

Долго смотрела на стекающие по лицу капли. Я ведь не плачу?

Лопоухий сбежавший пес, Андрей, концерт…

Карман штанов странно топорщился. Запустила в него руку, вытащила на свет грязную находку и поднесла к глазам обмотанный тонким проводом прямоугольник, перепачканный не то в цементе, не то в побелке. Дребезжащие динамики резко ожили, и охваченные шипением голоса запели: