Текст книги "Крушение антисоветского подполья в СССР. 1917–1929 годы"

Уже в первых боях с советскими войсками закаспийская контрреволюция потерпела поражение. Тогда мятежники обратились за помощью к английским империалистам, пристально следившим за событиями в Туркестане.

19 августа Дохов, «министр иностранных дел в правительстве Фунтикова», подписал в Мешхеде (Персия) с английским генералом Уилфридом Маллесоном договор, по которому англичане брали на себя военную и финансовую поддержку мятежников, получив взамен «право» на оккупацию Закаспия. Так Антанта создала еще один плацдарм для вторжения в Россию.

Большую поддержку внутренней контрреволюции оказывали и германские империалисты. Оккупировав еще во время февральского наступления 1918 г. Прибалтику, они поддержали здесь местных буржуазных националистов, которые при их помощи пришли к власти. В Латвии утвердился «национальный совет» во главе с лидером кулацкой партии Ульманисом, в Эстонии – буржуазное правительство Пятса, в Литве – буржуазно-националистическое правительство Вольдемараса.

Пользуясь тяжелым положением страны, немцы, вопреки условиям Брест-Литовского мирного договора, захватывали все новые советские территории. Весною и летом 1918 г. они оккупировали Грузию, Крым, вошли в Новороссийский порт, заняли Таганрог, Ростов, вторглись в Донскую область. Союзница Германии Турция захватила Армению.

В январе 1918 г. Украинская Центральная рада, чтобы удержаться у власти, вступила в сепаратные «дипломатические отношения» с германскими империалистами и их союзниками. Германская коалиция признала Раду и поддержала ее, когда та уже находилась в состоянии полного развала. 27 января между «сторонами» был подписан мирный договор, тайными пунктами которого предусматривались поставки немцам и австрийцам огромного количества хлеба, мяса, сырья. В двадцатых числах февраля крупные силы австро-германских войск под предлогом «защиты Центральной рады от большевиков» двинулись на Советскую Украину. В обозе оккупантов следовала недобитая «армия» Рады под командованием «социалиста» Симона Петлюры. Преодолев сопротивление украинских советских войск, немцы 1 марта 1918 г. захватили Киев, а затем оккупировали и остальную Украину.

На Украине правила Центральная рада и ее правительство – «Совет народных министров», в состав которого вошли шесть представителей партии украинских социал-демократов и один социалист-«самостийник». На словах оно обещало провести демократические и социалистические преобразования, осуществить социализацию земли, ввести 8-часовой рабочий день и т. п. На деле же оно было буржуазным правительством, опиравшимся на штыки иностранных оккупантов.

Центральная рада аннулировала советские законы о национализации промышленности, банков, о труде, тормозила решение основного вопроса, волновавшего крестьян, – закрепления за ними земли, полученной в результате Великой Октябрьской социалистической революции. Командование немецких оккупационных войск непрестанно требовало от Рады поставок продовольствия, выполнения всех взятых ею на себя обязательств и предлагало для этого восстановить помещичьи владения.

Оккупанты заставляли крестьян возвращать захваченные у помещиков земли и имущество, разгоняли Советы, профессиональные организации рабочих, расстреливали и вешали трудящихся, выражавших недовольство оккупационным режимом.

Центральная рада, пригласившая иностранных интервентов, стала марионеткой в их руках, потеряла всякое влияние на народные массы. Даже основная социальная опора буржуазных националистов – кулаки, подвергавшиеся грабежу оккупантов, отвернулись от нее. За «игру в социализм» Радой были недовольны и буржуазия и помещики. В конце концов она стала ненужной и немецким оккупантам, которые обходились без ее услуг в грабеже украинского народа.

Кризис власти был разрешен немцами в союзе с украинскими помещиками, выдвинувшими идею воссоздания гетманства. Созванный в Киеве украинским «Союзом земельных собственников» и помещичье-кулацкой «Украинской демократическо-хлеборобской партией» съезд землевладельцев «избрал» 29 апреля ставленника оккупантов – одного из потомков последнего гетмана, помещика и генерала П. П. Скоропадского, гетманом Украины. Центральная рада была ликвидирована. На значительной части Украины практически был восстановлен монархический режим.

Захватив Украину, немецкие оккупанты двинулись через Донецкий бассейн в Донскую область и на Северный Кавказ. Недостаточно организованные красногвардейские и партизанские советские отряды не могли оказать должного отпора германской армии и отступили.

Положение Советской власти на Дону стало крайне тяжелым. Резко активизировались все антисоветские сллы.

Провозглашенная 16 апреля Донским областным ВРК Донская Советская Республика пыталась организовать отпор немцам и борьбу с мятежниками в тылу.

1 мая руководитель чрезвычайного штаба обороны Донской республики Ф. Г. Подтелков и член штаба, нарком Донской республики М. В. Кривошлыков выехали с небольшим отрядом (около 80 человек) в северные округа Дона с целью организации борьбы с контрреволюцией. 9 мая они прибыли в Усть-Медведицкий округ. В хуторе Калашникове их окружили и разоружили мятежники. Разъяренные кулаки собрали сход (сюда явились и казаки соседних станиц) и решили всех членов отряда расстрелять, а Подтелкова и Кривошлыкова повесить. 11 мая эта кровавая расправа была осуществлена на хуторе Пономарево Краснокутской станицы.

Один из участников революции на Дону – А. А. Френкель впоследствии рассказывал:

«В хуторе Пономарево, куда привели наших товарищей, их выводили в одном нижнем белье по 20 человек к яме. Расстреливали их по 8 человек. 12, стоя в одном и том же ряду, ждали очереди. Некоторые не выдерживали и падали живыми в яму, их пристреливали… При расстреле присутствовал поп. Первая группа причащалась, остальные резко отказались. Подтелков и Кривошлыков все время присутствовали тут же на месте казни… наблюдали всю процедуру, ободряя готовящихся к смерти товарищей… Не охраняемые никем, расхаживали они по площади и открыто вступали с собравшимися в разговоры. Говоря разъяренным казакам об их темноте и невежестве, Подтелков и Кривошлыков рассказывали им о новой жизни трудового народа, о Советской власти, за которую боролись… Подтелков и Кривошлыков, когда их вешали, держали себя изумительно твердо. Стоя у виселицы и держа петлю в руках, они обратились к народу с речью, говоря, что спокойно умирают за счастье трудящихся, и призывали не верить офицерам и атаманам. Кривошлыков перед самой смертью своей написал живущим неподалеку оттуда родным письмо, где в рифмованном четверостишье просил не горевать и не беспокоиться, так как он со спокойной совестью умирает за счастье трудового народа».

Мятежные казаки входили в соглашение с германским военным командованием и часто получали от немцев оружие для борьбы с Советской властью. 6 мая восставшими казаками был занят Новочеркасск.

Продвижение германской армии решило в Донской области, как и на Украине, исход борьбы в пользу контрреволюции. Тотчас же после падения Советской власти в Новочеркасске собрался «Круг спасения Дона», избравший антисоветское донское «правительство». 16 мая атаманом войска Донского по рекомендации немцев стал генерал П. Н. Краснов.

Краснов не стеснялся открыто говорить о своей тесной связи с императорской Германией. Хвастливо звучала его речь на заседании Большого войскового круга: «Я обратился с письмом к императору Вильгельму. Я писал ему, как равный суверенный властитель пишет равному. Я указывал ему на рыцарские чувства обоих воинственных народов – германцев и донских казаков – и просил его содействия в признании нас самостоятельным государством… и в помощи оружием. Взамен этого я обещал, что войско Донское не обратит своего оружия против немцев, будет соблюдать по отношению к ним нейтралитет и продаст избыток своих продуктов… преимущественно им… Письмо возымело свое действие… Мы получили оружие».

В мае Краснов, вооруженный немцами, начал наступление на Царицын, заливая народной кровью города и села, повсюду вешая рабочих и крестьян. В Юзовке (ныне Донецк), например, был опубликован такой приказ местного командующего красновской частью: «Настоящим объявляю полученные мною телеграммы: 1. Рабочих арестовывать запрещаю, а приказываю расстреливать или вешать… 2. Приказываю всех арестованных рабочих повесить на главной улице и не снимать три дня…»

28 августа Большой войсковой круг Дона принял решение объявить «всевеликое войско Донское» самостоятельным государством, основанным «на началах народоправства». Согласно этому решению, законодательная власть на Дону должна была принадлежать войсковому кругу, а «высшая исполнительная власть» – донскому атаману. Как понимали здесь «народоправство», показывает тот факт, что избирательные права предоставлялись только казачьему сословию, а все остальное население (коренные крестьяне, иногородние) было лишено их. Фактически власть на Дону перешла к Краснову – исполнителю указаний германского военного командования.

Немецкое вторжение на Юг России способствовало и росту белогвардейской Добровольческой армии. Германские войска отделили казачьи области, где находилась Добровольческая армия, от Центральной России, создали своеобразную завесу, защищавшую и белогвардейцев. Мало того, Добровольческая армия вооружилась за счет немцев, получая оружие, снаряжение через германских ставленников. Краснов впоследствии в ответ на обвинения в сношениях с немцами витиевато говорил на августовской сессии донского круга: «Это я, донской атаман, своими грязными руками беру немецкие снаряды и патроны, омываю их в волнах Тихого Дона и чистенькими передаю Добровольческой армии».

Являясь оплотом всероссийской буржуазно-помещичьей, монархистской контрреволюции, Добровольческая армия, как и другие антисоветские силы, в то время пользовалась «демократическим» прикрытием. Сменивший Корнилова на посту командующего генерал-лейтенант А. И. Деникин в воззвании от 10 апреля 1918 г. заявил, что Добровольческая армия ставит своей задачей уничтожение в России большевизма и установление в ней такого строя, который признает будущее Всероссийское учредительное собрание. Вокруг Добровольческой армии группировались монархисты, кадеты и другие представители общероссийской контрреволюции. Летом 1918 г. в расположение Добровольческой армии прибыла из Москеы группа лидеров антисоветского «Национального центра» (В. А. Степанов, М. М. Федоров, Н. И. Астров и другие). Они образовали здесь филиал своей организации и в качестве советников вошли в деникинское правительство. Главари Добровольческой армии находили общий язык и с казачьей автономистской контрреволюцией, и с казачьим монархистом Красновым, и с «самостийным» украинским гетманом Скоропадским.

В апреле – мае 1918 г. Добровольческая армия, подмяв федералистскую Кубанскую раду, двинулась на Кубань и постепенно стала главной силой контрреволюции на Юге России.

Войска союзницы Германии Турции не прекращали военных действий на Кавказском фронте, несмотря на подписание акта о перемирии с Советской Россией. Они вторгались в армянские районы и зверски расправлялись с мирным населением, а уже в апреле 1918 г. после заключения Брестского мира заняли Батум, Ба-тумскую, Карсскую и Ардаганскую области. Они вели антирусскую и антисоветскую работу и на Северном Кавказе.

В мае 1918 г. в Батуме, занятом турками, состоялась конференция, на которой «Союз объединенных горцев Кавказа» заявил об отторжении Северного Кавказа от России. Здесь же было избрано «правительство» во главе с Тапа Чермоевым.

Это «правительство» заключило договор с Турцией «о мире и дружбе», по которому турецкое правительство обязалось дать в распоряжение горского правительства войска «для установления внутреннего порядка», а горское правительство обещало предоставлять Турции выгоды экономического характера.

В Дагестане стали появляться турецкие отряды, которые заняли значительную часть территории края.

В другие районы Северного Кавказа (Кубань, Черноморскую область, Ставропольскую губернию) вторглись деникинцы.

22 апреля 1918 г. под диктовку германо-турецких захватчиков меныпевистско-националистический сейм в Тифлисе объявил Закавказье «независимой федеративной республикой». В правительство Закавказской федерации на паритетных началах вошли грузинские меньшевики, армянские дашнаки и азербайджанские мусаватисты. Оно подписало в мае 1918 г. в Батуме мирный договор с Германией и Турцией, согласившись на оккупацию части территории Закавказья.

Но вскоре «федерация» распалась, раздираемая внутренними противоречиями. 26 мая «Национальный совет Грузии» провозгласил образование «независимой республики Грузии» во главе с меньшевиком Ноем Рамишвили, замененным впоследствии Ноем Жордания.

28 мая «Центральный национальный армянский совет» объявил и Армению «независимой республикой», а 17 июня азербайджанские мусаватисты образовали «правительство» во главе с крупным помещиком Ф. Хойским.

Новые «республики» Закавказья находились в полной зависимости от германских и турецких захватчиков. Германия заключила договор с Грузией, по которому взяла под контроль все железные дороги, получила право эксплуатировать важнейшие предприятия и природные богатства страны. Грузинское правительство меньшевиков разрешило турецким войскам проход через свою территорию, предоставило им транспорт, и они двинулись вместе с мусаватистами и дагестанскими контрреволюционерами на революционный Баку.

В апреле 1918 г. германские войска вторглись и в Крым. Правительство Советской Республики Тавриды вынуждено было эвакуироваться из Симферополя, занятого немцами 21 апреля. Под влиянием германского вторжения ожили все контрреволюционные организации края и особенно татарских буржуазных националистов, которые в момент подхода немецких войск подняли антисоветское восстание в Алуште. Там 21 апреля бандой татарских мятежников были захвачены шесть членов правительства республики Тавриды во главе с председателем Совнаркома Антоном Слуцким. Бандиты подвергли их изощренным пыткам и издевательствам, а потом 24 апреля без всякого суда и расследования расстреляли вместе с руководителями Алуштинского Совета. Советская власть в Крыму пала.

Немцы создали марионеточное татарское «краевое правительство» Крыма во главе с бывшим царским генералом родом из литовских татар Сулейманом Сулькевичем – командиром Первого мусульманского корпуса, сформированного при Керенском. В состав этого «правительства» вошли скрывавшийся в Турции деятель первого татарского буржуазно-националистического крымского «правительства» Джафер Сейдаметов и другие вожаки партии Милли Фирка.

Делегация этого «правительства», возглавляемая Д. Сейдаметовым, вручила германскому кайзеру Вильгельму II петицию, в которой так сформулировала основные цели своего «правления»: «1) преобразование Крыма в независимое нейтральное ханство, опираясь на германскую и турецкую политику; 2) достижение признания независимого крымского ханства в Германии и ее союзниками и в нейтральных странах до заключения всеобщего мира; 3) образование татарского правительства в Крыму с целью совершенного освобождения Крыма от господства и политического влияния русских…».

Правительство Сулькевича жесточайше подавляло революционное движение трудящихся масс Крыма. В частности, оно посылало карательные экспедиции (в том числе немецкие) против трудящихся крестьян-татар, пытавшихся удержать за собой завоеванную во время революции помещичью землю. В Крыму воцарился режим белого террора.

* * *

Итак, весною и летом 1918 г. объединенные силы внутренней контрреволюции и международного империализма раздирали Советскую страну на части. В стране свирепствовали голод и хозяйственная разруха. Характеризуя политическую обстановку, В. И. Ленин говорил 29 июля на объединенном заседании ВЦИК: «…Выйдя с одной стороны из войны с одной коалицией, сейчас же испытали натиск империализма с другой стороны… Их война с войной гражданской сливается в одно единое целое, и это составляет главный источник трудностей настоящего момента…»

Подрывная деятельность агентов международного империализма в советском тылу

Империалистические государства не ограничивались созданием военных фронтов против Страны Советов. Они всячески насаждали и укрепляли свою агентуру в советском тылу. Империалистическая агентура явилась ядром антисоветского подполья. Ее существование было серьезной угрозой для Советского государства.

Сразу после победы Октября активную подрывную и шпионскую деятельность развязала агентура кайзеровской Германии.

В конце 1917 – начале 1918 г. в Петрограде действовала антисоветская организация, возглавляемая бывшим присяжным поверенным и биржевым дельцом Н. Н. Ивановым, сторонником германской ориентации. Иванов был связан с генералом Н. Н. Юденичем, находившимся тогда в Петрограде. Организация пыталась достигнуть соглашения с германским генеральным штабом, который должен был двинуть несколько немецких корпусов на Петроград, чтобы свергнуть Советскую власть. Через начальника штаба Северного германского фронта, с которым он был связан непосредственно, Иванов, тайно ездивший в Германию, вел переговоры с начальником генерального штаба германской армии Людендорфом и получал средства из немецких источников. Участники этой антисоветской организации подкупали темных, малосознательных людей, авантюристов, создавали в Петрограде шпионские группы. Им удалось проникнуть в минный дивизион Балтийского флота и вызвать там волнения. Иванов пытался установить связи и с правоэсеровскими группами. Однако организация не нашла поддержки в народе и вскоре была разоблачена и ликвидирована.

В феврале 1918 г. германский империализм представлял собой главную угрозу для Советской республики. Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией 23 февраля радиограммой предупреждала все Советы, что навстречу и в помощь наступавшим германским войскам устремилась польская, белорусская и украинская буржуазия. «Всероссийская буржуазия с нетерпением ожидает и радуется пришествию Вильгельма, – говорилось в радиограмме ВЧК. – Она с каждым днем льет ушаты грязи, клеветы и подлости на российскую революцию… На помощь наступающим отрядам офицеров, юнкеров и белогвардейцев Вильгельма приготовились предательски выступить офицеры, юнкера и белогвардейцы российской и национальной буржуазной контрреволюции, путем вооруженного восстания ударить: Вильгельм – извне, российская контрреволюция – изнутри, в лицо и в спину Советской Социалистической Республике, помочь взять Петроград, Москву и другие российские города. Штабы этого вооруженного восстания раскрыты. Центральные штабы находятся в Петрограде и в Москве, а остальные почти по всем городам России. Названия они носят: «Организация борьбы с большевиками и отправка войск к Каледину», «Все для родины», «Белый крест», «Черная точка». Многие из штабов вооруженного восстания ютятся в различных благотворительных организациях, как-то: помощь пострадавшим от войны офицерам и т. п.». ВЧК призывала трудящихся к беспощадной борьбе с заговорщиками.

Подрывную антисоветскую работу вело официальное дипломатическое представительство Германии и после Брестского мира.

Опубликованные сравнительно недавно документы немецких дипломатических архивов, в том числе донесения Мирбаха рейхсканцлеру Германии Г. Гертлингу и министру иностранных дел Р. Кюльману за апрель – июнь 1918 г., раскрывают подробности антисоветской деятельности германского посла в Советской стране.

Уже с первых дней пребывания в Москве Мирбах беспокоился, как бы его не опередили в установлении тайных связей с русскими контрреволюционными группами. Он видел свою задачу в «предотвращении объединения под руководством Антанты противников находящейся в агонии большевистской системы». При этом Мирбах предусматривал возможность и военного вмешательства для помощи русской контрреволюции. Он писал: «Длительный развал экономики и постоянное тяжелейшее ущемление всех наших интересов могут в любое время и в удобный для нас момент быть использованы как предлог для военного выступления. Любое крупное наше выступление – при этом вовсе нет необходимости занимать с самого начала обе столицы – сразу же автоматически приведет к падению большевизма, и так же автоматически заранее подготовленные нами и всецело преданные нам новые органы управления займут освободившиеся места».

Соответственно этим «планам», с ведома и согласия своего правительства, Мирбах и его сотрудники – советники К. Рицлер и Р. Басевиц – приняли меры к установлению связей с различными реакционными антисоветскими группами.

Александр Васильевич Кривошеин (1857–1921) – российский государственный деятель. Главноуправляющий землеустройством и земледелием (1908–1915). Председатель правительства Юга России (1920)

«Из многочисленных групп, с которыми были попытки установления связей, – доносил Мирбах, – политическое значение имеют три:…группа правого центра, финансовый магнат из Петербурга Ярошинский и Временное правительство в Харбине – Омске». Наибольшее же значение Мирбах придавал отношениям с «Правым центром», так как «благодаря этому, – цинично писал Мирбах, – мы прежде всего сумеем использовать большой процент влиятельных представителей промышленных и финансово-банковских кругов для наших безбрежных экономических интересов». Вот почему Мирбах и его советники вступили в переговоры с одним из руководителей «Правого центра», бывшим царским министром земледелия А. В. Кривошеиным.

Мирбах информировал германское правительство о ходе переговоров с «Правым центром», о стремлении деятелей этой организации восстановить в России буржуазно-помещичий строй. В последнем донесении, от 28 июня 1918 г., он писал: «Во время последней беседы с представителями группы «Правого центра»… князь Урусов и бывший помощник министра Леонтьев сообщили, как они представляют себе выступление этой группы против большевиков. Надежда на удачу путча, организованного собственными силами, по их мнению, за последнее время возросла. Не исключается возможность, что его удастся осуществить через несколько недель… Если путч удастся, то группа будет вынуждена, чтобы заставить многочисленные… группы, в особенности в Сибири, присоединиться и подчиниться ей, заключить с ними договор, в котором будет оформлено их право выступать от имени монарха. Затем они собираются опубликовать против большевиков манифест, в котором объявят программу нового правительства, а также о созыве всеобщего Земского (Учредительного) собрания и о заключении мира с другими державами. При этом группа считает нужным выразить пожелание о смягчении Брестского договора, которое вернуло бы России жизнеспособность. Группа все еще обеспокоена возможностью, что царь или другой член царской фамилии попадет в руки Антанты и будет использован ею для своих комбинаций. Группа пытается установить контакты с сибирскими генералами и, как я уже сообщал ранее, удержать генералов с Дона от перехода на сторону держав Антанты и от участия в их комбинациях».

Приведенные выше документы не нуждаются в комментариях. Но планам деятелей русской монархистской контрреволюции и их германских вдохновителей не суждено было осуществиться.

Продолжали вести подрывную антисоветскую работу миссии и посольства держав Антанты и США. С ними были связаны контрреволюционные объединения «союзнической ориентации» («Национальный центр», «Союз возрождения России», «Союз защиты родины и свободы» и др.).

Французской агентурой в России руководили посол Франции Жозеф Нуланс и глава военной миссии генерал Альфонс Лавернь. От имени правительств «союзных» стран Нуланс распространил среди так называемых русских общественных деятелей заявление, в котором выражалось «соболезнование» по поводу заключения Брестского мира и готовность «помочь» русскому народу. Лицемерно заверяя, что «союзники» будто бы не намерены вмешиваться во внутренние дела России, французский посол рекомендовал «общественным деятелям» образовать противобольшевистское русское правительство, которое стало бы «правительством директивного типа, опирающимся на национальный фронт… и имело бы своей задачей созвать Учредительное собрание».

Французский журналист Рене Маршан, находившийся при французском генеральном консульстве в Москве, рассказывал впоследствии советским следственным органам: «Французская миссия и консульство в Москве по поручению Нуланса имели и поддерживали в 1918 г. связь отдельно и специально с каждой из политических группировок в России. Связь с Савинковым поддерживалась через Готье, связь с монархическими организациями – через графа де Шавиньи, связь с меньшевиками – через бывшего депутата-социалиста Шарля Дюма, связь же с партией с.-р. поддерживалась миссией через Эрлиха… Я знаю, что французский консул Гренар придавал большое значение связям с эсерами и Савинковым… Партия эсеров получала довольно значительные субсидии от французского консульства через Эрлиха для работы своих боевых дружин… Под именем «мосье Анри» в Москве в 1918 г. работал агент миссии для разрушений. Его фамилия Вертимон. Это – морской капитан, он занимался тогда работами по разрушению железных дорог и железнодорожных мостов… В работе Вертимона принимал участие представитель английской военной миссии Рейли». Далее Рене Маршан уточнил: «Деятельность генерального консульства все время, даже в тот период, когда велись переговоры с Советской властью… в действительности была исключительно направлена к свержению Советской власти, для каковой цели велись переговоры с политическими русскими группами… Презрение Нуланса к России было чем-то поразительным… Я помню одну фразу, весьма характерную, когда на докладе Эрлиха о переговорах с Черновым Нуланс сказал: «Передайте им, что нам довольно этих социалистических экспериментов в России и что мы больше никаких социалистических экспериментов не намерены допускать…» Помимо связи консульства с партией социалистов-революционеров для политических действий, была с нею связь для так называемых активных действий у французской военной миссии. Члены ЦК партии эсеров встречались на тайной квартире с капитаном Лораном, который был раньше членом французской миссии в Петрограде и, официально уехав во Францию, затем совершенно секретно вернулся в Россию».

Правительство Англии также интенсивно вело враждебную деятельность против Советской страны. Сразу же после Октября английский кабинет министров, обсуждая политику в отношении Советской власти, высказался за финансовую и иную поддержку любых антисоветских сил при условии, если последние «дадут гарантию следовать в фарватере политики союзников». Английскому послу в России Джорджу Бьюкенену было разрешено истратить около 10 миллионов рублей на развитие контрреволюционного движения в России. А 7 декабря 1917 г. английский кабинет министров в своем решении формально записал, что правительство Англии «взяло на себя риск поддержки мятежного генерала Каледина и антисоветских сил на Украине».

В официальной справке английского Форин-оффис указано, что Англия израсходовала на антисоветскую деятельность с 1 января 1918 по 31 марта 1921 г. 89,7 миллиона фунтов стерлингов.

Даже эта явно заниженная сумма достаточно красноречиво говорит об огромных ассигнованиях английской разведки на подрывную деятельность против Советской России.

Для проведения тайной подрывной работы против Советской республики английское правительство систематически посылало на советскую территорию лучших агентов своей разведки.

Вскоре после Октября в знак непризнания рабоче-крестьянского правительства английский посол Дж. Бьюкенен покинул Россию. Впрочем, он оставил в Петрограде своих сотрудников, продолжавших военную и разведывательную работу; среди них был опытный разведчик – капитан морской службы Френсис Аллен Кроми.

В январе 1918 г. английское правительство командировало в Россию миссию во главе с Робертом Гамильтоном Брюсом Локкартом, в прошлом работавшим несколько лет в английском генеральном консульстве в Москве. Локкарт слыл в Англии, как он сам выражался, «особенно искусной ищейкой» и оказывал услуги военному министерству, выведывая военные тайны России. Он имел широкие знакомства в аристократических и бюрократических кругах Москвы. Эти качества Локкарта и были учтены при назначении его руководителем британской миссии в Советской стране.

Прибыв в Россию, Локкарт прикинулся другом, доброжелателем, стоящим за признание Советского правительства, и, прикрываясь этой маской, вел разведывательную и подрывную работу. В опубликованной много лет спустя книге-«исповеди» Локкарт писал: «Хикс (помощник Локкарта по разведке. – Д. Г.) служил посредником между мной и врагами большевиков. Они были представлены в Москве так называемым Центром, имевшим левое и правое крыло, а кроме того, Лигой спасения России, созданной Савинковым. Между этими двумя организациями происходили постоянно распри… Оба контрреволюционных органа были единодушны лишь в одном отношении – оба желали получить от союзников помощь деньгами и оружием… На протяжении многих недель финансирование их было предоставлено всецело французам. Политические агенты Алексеева и Деникина ставили мне в укор, что я отстраняюсь на задний план… Я принял часть финансирования на себя. Раздобыть наличные деньги было не очень трудно, хотя банки и были закрыты, а девизные операции воспрещены. Многие русские обладали крупными запасами наличных рублей, которые они охотно обменивали на переводы на Лондон. Для большей безопасности мы поручили сбор этих денег одной английской фирме в Москве, которая вела торговлю с русскими. Она устанавливала курс и выдавала переводы на Лондон. В некоторых случаях мы принимали на себя гарантии за эту фирму. Рубли доставлялись в американское генеральное консульство и вручались Хиксу, который заботился об их дальнейшем направлении»[18]18
  Впоследствии сын Локкарта Робин Брюс Локкарт в книге «The асе of spies» (London, 1967, p. 74) писал, что Локкарт собрал у русских капиталистов через английскую фирму около 8 400 000 рублей, которые были обращены па финансирование подрывной деятельности против Советской России.


[Закрыть].

Когда английское правительство окончательно приняло решение об интервенции в России, в Москву был командирован помимо Локкарта еще и специальный агент английской военной разведки лейтенант Сидней Джордж Рейли. Это был один из искуснейших представителей английской разведки, занимавшийся шпионажем во время первой мировой войны. Как пишет Р. Локкарт, под именем Сиднея Рейли скрывался некий Розенблюм, родившийся в Одессе. Он занимался коммерцией и жил главным образом в Петербурге, а во время войны оказался в Англии, принял тамошнее гражданство, женился на ирландке и в честь тестя (Рейли Келлэгрен) принял его фамилию и назвался Сиднеем Рейли. Перед Рейли была поставлена задача – проводить подрывные действия для свержения Советской власти. В апреле 1918 г. он появился в России, установил контакты с другими агентами английской разведки и многими деятелями русской контрреволюции. Прекрасно зная русский язык и выдавая себя то за русского, то за «турецкого и восточных дел негоцианта», пользуясь поддельными документами (жил в Петрограде под фамилией Массино, в Москве – Константинова), Сидней Рейли активно занялся вербовкой агентуры среди антисоветских элементов и повел энергичную подрывную и разведывательную работу против Советской страны.