Электронная библиотека » Дебора Харкнесс » » онлайн чтение - страница 15

Текст книги "Тень ночи"


  • Текст добавлен: 14 июня 2018, 18:40


Автор книги: Дебора Харкнесс


Жанр: Детективная фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 15 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Мари сделала вид, что не поняла меня, и изменила предложенный мной фасон платья гораздо раньше, чем Филипп сказал швее, где и когда я надену его. А после уже ничто не смогло сдержать ее порывов.

– Мари, La Robe est belle[49]49
  Прекрасное платье (фр.).


[Закрыть]
, – сказала я швее, трогая шелк, густо покрытый вышивкой.

По всему платью были разбросаны стилизованные изображения рога изобилия, вышитые золотыми, черными и розовыми нитками. Эти символы достатка и плодородия окружали цветочные розетки и веточки с листьями. Вышивкой были покрыты и обе пары рукавов. Корсаж по краям окаймлял волнистый узор, где переплетались завитки, луны и звезды. Квадратная окантовка на плечах, называемая пикадиль, скрывала шнуровку, которой рукава прикреплялись к корсажу. Несмотря на обилие украшений, элегантные округлости корсажа идеально подошли моей фигуре. Хорошо, что швея отчасти вняла моим пожеланиям хотя бы в одном: платье не имело кринолина. Пышность подола достигалась за счет складок ткани, а не за счет проволочного каркаса. Под нижними юбками у меня был лишь матерчатый валик, закрепленный на бедрах, и шелковые чулки.

– Выразительные очертания. И очень простые, – заверила меня Мари, расправляя низ корсажа.

Женщины почти закончили колдовать над моей прической, когда в дверь постучали. Катрин бросилась открывать, опрокинув корзину с полотенцами.

Это был Филипп. Он выглядел очень элегантно в своем роскошном коричневом наряде. За спиной стоял Ален. Филипп пристально разглядывал меня, отчего я начала беспокоиться.

– Диана? – неуверенно спросил Филипп.

– Что? Вы нашли какой-то недочет в моем облике? – спросила я, торопливо осматривая платье и дотрагиваясь до волос. – У нас нет большого зеркала. Наверное, я чего-то не увидела…

– Ты прекрасно выглядишь. Посмотришь, какое лицо будет у Мэтью, когда он тебя увидит. Тогда никаких зеркал не понадобится, – убежденно произнес Филипп.

– А у вас, Филипп де Клермон, язык хорошо подвешен, – засмеялась я. – И что же привело вас в комнату невесты?

– Пришел вручить тебе свадебные подарки. – Филипп протянул руку. Ален положил ему на ладонь увесистый бархатный мешочек. – У нас не было времени что-то заказывать для тебя у ювелира. Это фамильные драгоценности.

Филипп стал высыпать содержимое мешочка себе на руку. Вспыхнули разноцветные огоньки: золото, бриллианты, сапфиры. Я шумно вздохнула. Но сокровищ в бархатном мешочке было больше: нитка жемчуга, несколько полумесяцев, инкрустированных опалами, и необычного вида золотой наконечник стрелы. Время затупило и сгладило остроту его краев.

– Зачем все это? – удивилась я.

– Надевать на себя – вот зачем, – посмеиваясь, ответил Филипп. – Цепочка была моей, но когда я увидел, какое платье сшила тебе Мари, то подумал, что желтые бриллианты и сапфиры будут там вполне уместны. Вещи это старинные. Кто-то назовет цепь слишком мужской и неподходящей для невесты, но она прекрасно ляжет на твои плечи. Изначально на ней висел крест, но я подумал, что тебе, быть может, захочется прицепить туда наконечник стрелы.

– А что это за цветы?

Изящные желтые бутоны напоминали фрезию. Они перемежались золотыми лилиями, окаймленными сапфирами.

– Planta genista. У англичан это растение называется дроком. Анжуйская династия сделала его своей эмблемой.

Филипп говорил о Плантагенетах – самой могущественной королевской династии в английской истории. Плантагенеты расширили Вестминстерское аббатство. Уступив требованиям баронов, они подписали Великую хартию вольностей, учредили парламент и поддержали создание университетов в Оксфорде и Кембридже. Правители Плантагенеты воевали в Крестовых походах, вели Столетнюю войну с Францией. Один из них подарил свою цепь Филиппу в знак королевской милости. В сравнении с ней меркли все остальные украшения.

– Филипп, я даже не знаю…

Мои возражения закончились, когда Филипп передал остальные драгоценности Катрин и надел мне цепь. Женщина, глядящая на меня из темного зеркала, была похожа на современного историка не больше, чем Мэтью – на современного ученого.

Я не удержалась от изумленного возгласа.

– Потрясающе! – согласился Филипп. Его лицо слегка погрустнело. – Жаль, что Изабо здесь нет и она не видит, насколько ты великолепна и насколько счастлив Мэтью.

– Я потом ей все расскажу, – тихо пообещала я, глядя на его отражение в зеркале.

Катрин прикрепила к цепи золотой наконечник стрелы. Нитка жемчуга украсила мои волосы.

– Я прослежу, чтобы сегодня с драгоценностями ничего не случилось, а завтра утром верну их вам.

– Теперь они твои, Диана, и ты можешь делать с ними что пожелаешь. И с этим тоже. – Филипп снял с пояса другой мешочек, сделанный из прочной кожи, и протянул его мне.

Подарок оказался тяжелым. Очень тяжелым.

– Женщины в нашей семье имеют свои деньги. Таково требование Изабо. Все монеты, что лежат внутри, английские или французские. Конечно, они не так ценятся, как венецианские дукаты, но зато, когда ты будешь их тратить, вызовут меньше вопросов. Если тебе понадобится больше денег, достаточно попросить об этом Уолтера или других членов братства.

Приехав во Францию, я полностью зависела от Мэтью. Мы провели здесь немногим больше недели, но я успела научиться, как правильно держать себя, вести разговор, управлять домом и перегонять вино в спирт. Теперь у меня появились собственные деньги, а Филипп де Клермон публично назвал меня своей дочерью.

– Спасибо вам за все, – тихо сказала я. – Вряд ли вы хотели, чтобы я становилась вашей невесткой.

– Вначале, наверное, не хотел. Но даже старики способны поменять свое мнение. – Филипп широко улыбнулся. – А в конце я всегда получаю желаемое.

Женщины накинули на меня плащ. В самый последний момент Катрин и Жанна закрыли мне лицо шелковой вуалью, прикрепив ее к волосам опаловыми полумесяцами. Только теперь я поняла, что это заколки, на обратной стороне которых были цепкие зубчики.

Думаю, после истории с Шампье Тома и Этьен считали себя моими телохранителями. Сейчас мальчишки бежали впереди нас и во всю мощь легких провозглашали наше появление. Вскоре мы образовали процессию и в сумерках двинулись к церкви. Должно быть, с колокольни за нами следили и, увидев нас, ударили в колокола.

Когда мы подошли к церкви, у меня слегка подкашивались ноги. Возле церковных дверей собралась вся деревня вместе со священником. Поискав глазами Мэтью, я нашла его стоящим на невысоком крыльце. Даже сквозь вуаль я видела, как он внимательно смотрел на меня. Мы были с ним как солнце и луна. В этот момент мы не думали о времени, пространстве и различиях. Мы стремились поскорее оказаться рядом.

Приподняв подол, я пошла к нему. Короткая лестница показалась мне бесконечной. Интересно, время устраивает такой трюк всем невестам или только ведьмам?

Священник стоял у самой двери, но с внутренней стороны. Он улыбался, хотя почему-то не торопился приглашать нас внутрь. В руках он держал нераскрытую Библию. Поведение священника смутило меня, и я нахмурилась.

– Тебя что-то волнует, mon coeur? – спросил Мэтью.

– Почему нас не зовут внутрь?

– Бракосочетания совершаются возле церковных дверей, чтобы потом не было ожесточенных споров. Каждый рассказывает свою версию церемонии, и они могут не совпадать. Можно лишь благодарить Бога, что мы венчаемся не в метель.

– Commensez![50]50
  Начинайте! (фр.)


[Закрыть]
– велел священник, кивнув Мэтью.

Мне было необходимо произнести одиннадцать слов, Мэтью – пятнадцать. Филипп сообщил священнику, что мы будем повторять свои клятвы еще и по-английски, поскольку невеста должна отчетливо понимать смысл даваемых ею обещаний. Таким образом, общее количество слов, необходимых для заключения нашего союза, возрастало до пятидесяти двух.

– Maintenant![51]51
  А теперь! (фр.)


[Закрыть]
– произнес дрожащий, явно проголодавшийся священник.

– Je, Matthew, donne mon corps à toi, Diana, en loyal mariage, – произнес Мэтью, беря меня за руку. – Я, Мэтью, отдаю тебе, Диана, свое тело в верное супружество.

– Et je le reçois, – ответила я. – И я принимаю его.

Мы одолели половину ритуала. Я набрала побольше воздуха и произнесла:

– Je, Diana, donne mon corps à toi, Matthew. – Разделавшись с длинной французской фразой, я повторила ее по-английски: – Я, Диана, отдаю свое тело тебе, Мэтью.

– Et je le reçois, avec joie. – Мэтью откинул мою вуаль и повторил: – И я его принимаю, с радостью.

– Это не те слова, – нахмурилась я.

Слова брачных клятв я помнила наизусть, и никакого «с радостью» там не было.

– Те, – упрямо повторил Мэтью, опуская голову.

Первый раз, когда Мэтью объявил меня своей истинной парой, мы женились по вампирскому обычаю. Второй – когда в Мэдисоне он надел мне на палец кольцо Изабо – отдали дань гражданскому законодательству. Теперь мы женились в третий раз.

Последующие события превратились в вереницу стремительно мелькающих эпизодов. Факельщики освещали нам путь. Подъем на вершину холма, где стоял замок, почему-то тоже занял больше времени. Вокруг все поздравляли нас и желали счастья. Столы в большом зале были уже накрыты. Гости поспешили к ним. Мы с Мэтью вдвоем уселись за семейный стол. Филипп кружил по залу, разнося вино и следя, чтобы все дети получили порцию жареной зайчатины и кусок пирога с сыром. Иногда он с гордостью поглядывал в нашу сторону, будто сегодня мы спасли мир от злых драконов.

– Вот уж не думал, что доживу до этого дня, – признался Филипп, подавая нам большой кусок пирога с заварным кремом.

Не знаю, долго ли продолжался субботний пир. Я заметила, что гости начали сдвигать столы к стенам. С галереи, где сидели музыканты, понеслись звуки свирелей и барабанов.

– По традиции первый танец принадлежит отцу невесты, – сказал Филипп, поклонившись мне.

Он повел меня на середину зала. Филипп был хорошим танцором, что не помешало мне сбиться с ритма и несколько раз наступить ему на ногу.

– А теперь ты позволишь мне потанцевать с женой? – спросил Мэтью, когда танец закончился.

– Не стану возражать. Твоя жена упорно пыталась сломать мне ногу.

Сказано это было серьезным тоном, но с озорным подмигиванием. Филипп отошел, оставив нас вдвоем.

Танцующие поспешили освободить нам середину зала. Музыка заиграла медленнее. Мелодию повел лютнист, которому негромко подыгрывал какой-то духовой инструмент. Я повторяла па танца, то отдаляясь от Мэтью, то приближаясь к нему. Я уже не замечала ни гостей, ни окружающего пространства.

– Что бы ни говорила твоя мать, а ты танцуешь гораздо лучше Филиппа, – заявила я, тяжело дыша после сравнительно медленного танца.

– Я тебя вел, и ты послушно следовала за мной, – усмехнулся Мэтью. – А Филиппу ты сопротивлялась на каждом шагу.

Когда танец опять свел нас вместе, Мэтью крепко прижал меня к себе и поцеловал.

– Ты будешь и впредь прощать мои грехи? – спросил он, продолжая двигаться в ритме танца.

– Смотря какие, – насторожилась я. – Что еще ты натворил?

– Я непоправимо смял твой кружевной воротник.

Я засмеялась. Мэтью поцеловал меня еще раз, коротко и страстно. Барабанщик счел это подсказкой. Музыка заиграла быстрее. Гостям тоже хотелось танцевать, и пространство вокруг нас начало заполняться вертящимися и скачущими парами. Боясь, как бы меня ненароком не сбили с ног, Мэтью увел меня к очагу. Вскоре туда подошел Филипп.

– Отведи жену в постель и закончи то, что оттягивал, – негромко сказал он сыну.

– Но гости… – попытался возразить Мэтью.

– Не упрямься, сын. Отведи жену в постель, – повторил Филипп. – Сделай это тихо, пока другие не захотели проводить вас до спальни и убедиться, что ты исполнил супружеский долг. С гостями я как-нибудь управлюсь.

Филипп поцеловал меня в обе щеки, пробормотал что-то по-гречески и спровадил нас в башню Мэтью.

Я бывала там в своем времени, но мне еще предстояло увидеть башню во всем великолепии конца XVI века. Интерьер покоев Мэтью изменился. Еще с площадки я ожидала увидеть книжные полки, но увидела массивную кровать под балдахином. Мои новые драгоценности Катрин и Жанна убрали в резную шкатулку. Они приготовили таз для умывания и полотенца. Мэтью уселся перед огнем, снял сапоги, затем стал неторопливо пить вино.

– Мадам, вам помочь расплести волосы? – спросила Жанна, опасливо поглядывая на моего мужа.

– Сам расплету, – угрюмо ответил ей Мэтью, продолжая смотреть на игру пламени.

– Подожди, – сказала я служанке.

Я быстро вытащила из волос полумесяцы с опалами. Жанна проворно убрала их в шкатулку. Затем они с Катрин помогли мне открепить вуаль и ушли. Я осталась стоять возле кровати. Мэтью по-прежнему сидел у огня, закинув ноги на один из сундуков с одеждой.

Убедившись, что рядом никого, Мэтью отставил бокал, запустил пальцы мне в волосы и мгновенно проделал все, с чем девицы провозились бы не менее получаса. Он снял нитку жемчуга. Мои волосы разметались по плечам. Мэтью поймал мой запах, и у него раздулись ноздри. Он притянул меня к себе и поцеловал в губы.

Но оставались вопросы, которые я должна была задать и получить ответы прежде, чем мы окажемся в постели.

– Мэтью, ты уверен?..

Холодные пальцы скользнули под мой кружевной воротник, отыскивая завязки, которые скрепляли воротник с корсажем.

Щелк. Щелк. Щелк.

Накрахмаленные кружева упали на пол. Мэтью расстегнул пуговицы моего высокого воротника. Он наклонился, поцеловав мне шею. Я схватилась за его дублет:

– Мэтью… Я хотела спросить…

Он зажал мне рот новым поцелуем, а сам тем временем снял с меня тяжелую цепь Филиппа. Я немного отстранилась, что облегчило Мэтью задачу. Его руки уже прорвались сквозь зубчатку пикадилей, где рукава скреплялись с корсажем. Как лазутчик, Мэтью искал уязвимые места в обороне моего наряда.

– Вот они где, – пробормотал он, поддев указательными пальцами края и решительно дернув.

Сначала один рукав, а потом и второй сползли по рукам и упали на пол. Мэтью ничуть не волновало, что он может порвать мое свадебное платье, существовавшее в единственном экземпляре.

– Мое платье, – прошептала я, извиваясь в его руках.

– Диана… – Мэтью запрокинул голову и обнял меня за талию.

– Что? – спросила я, понимая его состояние и одновременно пытаясь носком туфли подальше отбросить рукав.

– Священник благословил наш брак. Вся деревня пожелала нам счастья. Гостям устроили обильный пир и танцы. Я думал, что теперь-то мы займемся тем, в чем я так долго тебе отказывал. А тебя, смотрю, больше волнует состояние твоего гардероба.

Мэтью обнаружил еще один ряд завязок, соединявших юбки с корсажем. Этот ряд находился дюйма на три ниже моего пупка. Мэтью легко подсунул большие пальцы под корсаж, где они оказались вблизи моей лобковой кости.

– Я не хочу, чтобы наша первая ночь подчинялась программе, заданной твоим отцом.

Вопреки словесным протестам мои бедра изогнулись, молчаливо приглашая Мэтью. Его пальцы сводили меня с ума. Казалось, будто ангел водит крыльями по моему телу. Мэтью удовлетворенно хмыкнул и развязал потайной бант.

Тянем. Дергаем. Тянем. Дергаем. Тянем. Дергаем.

Ловкие пальцы Мэтью расправлялись со шнуровкой, вытаскивая шнурки из потайных отверстий. Их было двенадцать, и всякий раз мое тело наклонялось и выпрямлялось.

– Ну наконец-то, – удовлетворенно пробормотал Мэтью, но тут же застонал: – Черт! Их тут гораздо больше.

– Ты одолел совсем ничтожную часть завязок. Я же связана вдоль и поперек, как рождественский гусь, – сказала я, наблюдая, как Мэтью отделил корсаж от нижней части платья, обнаружив под ним корсет. – Пожалуй, правильнее назвать меня гусем Рождественского поста.

Однако Мэтью не слушал моих шуток. Его внимание сосредоточилось на том месте, где мое почти прозрачное нижнее платье с высоким воротником скрывалось под тяжелой и плотной тканью корсета. Мэтью прижался к выпуклостям, обозначающим скрытые корсетом груди. Он почтительно склонил голову и шумно вдохнул.

Я тоже дышала шумно и прерывисто. Ткань корсета, как ни странно, усиливала прикосновение его губ. Ощущение было удивительно эротичным. Похоже, Мэтью убедился, что одним махом меня не раздеть, и решил сделать паузу. Я обняла его голову и ждала, когда он сделает следующий шаг.

Наконец Мэтью обвил мои руки вокруг резного столба в углу балдахина.

– Держись, – прошептал он.

Тянем. Дергаем. Тянем. Дергаем. Не успев снять с меня корсет, Мэтью сунул руки внутрь. Они скользнули вдоль ребер и нашли мои груди. Я негромко застонала. Мэтью комкал ткань нижнего платья, преграждавшего путь его холодным пальцам к моим теплым отвердевшим соскам. Потом он прижал меня к себе.

– Разве я похож на того, кто подчиняется чужой программе? – прошептал он мне на ухо.

Не получив ответа, он опустил одну руку к моему животу. Другая осталась на груди.

– Нет, – произнесла я, склоняясь к его плечу.

– Тогда перестань говорить о моем отце. А если вдобавок ты перестанешь волноваться из-за каких-то рукавов, я завтра куплю тебе двадцать платьев.

Мэтью пытался вытащить мое нижнее платье из-под корсета. Оно задиралось, обнажая мои ноги. Я схватила его руку и приложила к лобку.

– Ты прав. Довольно разговоров, – согласилась я.

Его пальцы скользнули ниже. Я тихо вскрикнула.

Мэтью успокоил меня поцелуем. Медленные движения его рук вызывали обратную реакцию: напряжение в моем теле только возрастало.

– Слишком много одежек, – едва слышно сказала я.

Мэтью молчал, но по нему было видно, как он от них устал. Он был готов сорвать с меня корсет. К этому моменту шнуровка достаточно ослабла. Я сдвинула корсет к бедрам и наконец-то сняла. Не останавливаясь, я принялась расстегивать штаны Мэтью, пока он возился с дублетом. Удивительно, но и его штаны держались на шнуровке, подобно моему корсажу и юбке.

Наконец на нас не осталось практически ничего, если не считать нижнего платья и чулок на мне и рубашки и чулок на Мэтью. Здесь мы оба снова испытали чувство неловкости.

– Диана, позволишь ли мне любить тебя? – спросил Мэтью, простым куртуазным вопросом гася мое беспокойство.

– Позволю, – прошептала я.

Мэтью опустился на колени и осторожно развязал ленточки, поддерживавшие мои чулки. Они были голубыми. Катрин называла голубой цветом верности. Мэтью снимал с меня чулки, успевая при этом целовать колени и лодыжки. Свои чулки он снял так быстро, что я не заметила цвет его подвязок.

Мэтью приподнял меня. Я оказалась почти на цыпочках. Так ему было удобнее проникнуть в мое лоно.

– Нам не обязательно делать это на кровати, – сказала я, обхватывая его плечи.

Мне хотелось, чтобы Мэтью поскорее оказался во мне.

Но мы все-таки улеглись на мягкую перину, закрывшись занавесками и попутно избавившись от остатков одежды. И вновь я позвала Мэтью в свое лоно, потянувшись к его плечам. Я знала, что́ должно произойти, однако все равно вскрикнула, когда наши тела слились воедино: тепло и холод, свет и тьма, женское и мужское, ведьма и вампир. Слияние противоположностей.

Благоговение на лице Мэтью сменилось откровенным восторгом, когда он начал двигаться внутри меня. Движения становились все неистовее. Он запрокинул голову. Я вскрикнула от наслаждения. Рука Мэтью обхватила мою поясницу. Он прижал меня к бедрам, и тогда я, чтобы удержаться, впилась в его плечи.

Мы вошли в ритм, свойственный влюбленным парам. Мы ласкали друг друга прикосновениями губ и рук. Мы качались вместе; качались до тех пор, пока не утомили плоть и могли отдавать друг другу только сердце и душу. Это были наши завершающие клятвы верности, принесенные плотью и теперь приносимые духом. Мы оба дрожали, словно новорожденные младенцы.

– Позволь мне любить тебя вечно, – прошептал Мэтью.

Его холодные губы медленно скользили по моему вспотевшему лбу. Мы лежали, по-прежнему не размыкая объятий.

– Позволяю, – в который уже раз ответила я, еще крепче прижимаясь к своему мужу.

Глава 13

– А мне нравится быть замужем, – сонно пробормотала я.

Мы благополучно выдержали третий день торжеств и вручение подарков. Почему-то нам дарили преимущественно мычащую и кудахчущую живность. Затем наступили дни блаженного безделья, когда мы предавались телесным утехам, разговаривали, спали и читали. Шеф не забывал посылать нам поднос с едой и питьем. Все остальное время мы были предоставлены самим себе. Даже Филипп нас не тревожил.

– Смотрю, тебе это не перестает нравиться, – сказал Мэтью, утыкаясь холодным носом в мое ухо.

Я лежала ничком, раздвинув ноги. Мы находились в помещении над кузницей. Когда-то оно служило чем-то вроде дополнительного арсенала. Мэтью восседал на мне, заслоняя меня от холодного ветра, дувшего из-под двери. Войди сейчас кто-нибудь сюда, не знаю, какая часть моего голого тела открылась бы его взору. Но скрыть зад Мэтью было бы невозможно. Сейчас Мэтью дразнил меня, склоняя к очередному слиянию.

– Сомневаюсь, что тебе хочется это повторить, – сказала я и тут же радостно засмеялась, поскольку Мэтью немедленно повторил свои поползновения.

Я не знала, все вампиры обладают такой потрясающей сексуальной активностью или же это индивидуальное качество Мэтью.

– Никак ты уже критикуешь мою изобретательность? – Он перевернул меня на спину и оказался между моих ног. – И вот тебе, чтобы ты не сомневалась.

Мэтью нежно вошел в меня, предварительно поцеловав.

– Ты говорил, что пойдем сюда упражняться в стрельбе, – вспомнила я. – Ты имел в виду такое упражнение?

Мэтью покатился со смеху:

– В Оверни существуют сотни эвфемизмов, обозначающих занятие любовью, но я сомневаюсь, что среди них есть такой. Надо будет спросить Шефа, не знает ли он.

– Ты не будешь у него спрашивать.

– Откуда вдруг в вас такая чопорность, доктор Бишоп? – с наигранным удивлением спросил Мэтью, выдернув из моих волос застрявшую соломинку. – Смотри на это проще. Здесь никто не заблуждается насчет того, как мы проводим время.

– Понимаю намек, – сказала я, натягивая чулки, которые прежде принадлежали Мэтью. – Раз уж ты заманил меня сюда и я успела несколько раз выстрелить, надеюсь, ты объяснишь, в чем мои ошибки.

– В стрельбе ты новичок, а потому не жди, что каждый раз будешь попадать в цель.

Мэтью встал, разыскивая свои чулки. Один лежал рядом с его штанами, а второй куда-то исчез. Я пошарила у себя за спиной и нашла этот чулок, успевший превратиться в плотный комок.

– С хорошим учителем я могла бы стать метким стрелком.

Я видела, как стреляет Мэтью. Он был прирожденным лучником: длинные руки, тонкие сильные пальцы. Мишенями нам служили небольшие копны сена. К ближайшей был прислонен изогнутый лук из полированного дерева и рога. Его незакрепленная кожаная тетива покачивалась на сквозняке.

– Тогда тебе нужно обучаться у Филиппа, а не у меня. Он просто легендарный лучник.

– А твой отец говорил, что Изабо стреляет лучше, чем он.

Полированный лук принадлежал Изабо, но до ее способностей мне было еще очень далеко.

– Маман – единственная, кто отважился выстрелить в него… Давай я помогу тебе натянуть тетиву.

Моя первая попытка закрепить конец тетивы в кольце закончилась тем, что она хлестанула мне по щеке, оставив розовую полосу. Натягивание тетивы требовало недюжинной силы и ловкости: нужно было согнуть лук так, чтобы оба его конца находились на определенном расстоянии. Мэтью поставил лук вертикально, нижний конец упер в бедро, а верхний согнул одной рукой, а другой быстро закрепил тетиву.

– У тебя это выглядит совсем легко.

С такой же легкостью он вытащил пробку из бутылки шампанского. Правда, это было в Оксфорде, в далеком XXI веке.

– Это действительно легко, если ты вампир и у тебя за плечами почти тысяча лет практики, – улыбнулся Мэтью, подавая мне лук. – Не забывай держать плечи прямо и не увязай в долгих раздумьях о выстреле. Тетиву отпускай мягко и плавно.

Послушать его – нет ничего проще. Я повернулась к мишени. С помощью нескольких ножей Мэтью приладил к копне сена шляпу, дублет и юбку. Я думала, что поначалу мне достаточно просто куда-то попасть: в шляпу, дублет или юбку. Мэтью развеял мое заблуждение, объяснив, что нужно сразу учиться попадать в избранную цель. Он наглядно продемонстрировал, как это делается. Пустив в копну стрелу, Мэтью окружил ее еще пятью, всаживая их по часовой стрелке, после чего выстрелил снова и рассек древко центральной стрелы.

Я взяла лук, вложила стрелу. Линией прицела мне служила левая рука. Я оттянула тетиву и замерла. Сам лук успел сдвинуться.

– Стреляй! – потребовал Мэтью.

Я отпустила тетиву. Стрела прошла мимо копны и упала на пол.

– Попробую еще раз, – сказала я, нагибаясь к колчану.

– Я видел, как ты ведьминым огнем атаковала вампиршу и прожгла ей дыру в груди, – тихо напомнил мне Мэтью.

– Мне не хочется вспоминать о Жюльет.

Я пыталась поместить стрелу в борозду лука и не смогла: дрожали руки. Тогда я опустила лук.

– И о Шампье. И о том, что мои магические силы полностью исчезли.

– О чем еще ты не хочешь вспоминать? – спросил Мэтью.

– О том, что заставила увянуть сочную айву. О разноцветных нитях в углу и ауре, которую вижу вокруг людей. Разве нельзя отложить эти разговоры хотя бы на неделю?

Моя магия – а точнее, ее отсутствие – снова стала постоянной темой наших разговоров.

– Я предполагал, что стрельба из лука пробудит твой ведьмин огонь, – сказал Мэтью. – И воспоминания о Жюльет могли бы этому помочь.

– А почему бы не дать мне просто упражняться? – спросила я, теряя терпение.

– Потому что нам нужно понять причину изменения твоей силы, – спокойно ответил Мэтью. – Поднимай лук, вкладывай стрелу и выпускай ее.

– На этот раз я хотя бы попала в копну, – сказала я, когда стрела угодила в правый верхний край копны.

– Это-то и скверно. Ведь ты целилась ниже.

– Ты портишь мне все удовольствие от стрельбы, – попыталась пошутить я.

Мэтью даже не улыбнулся:

– К искусству выживания нельзя относиться легкомысленно. Вложи новую стрелу, но перед прицеливанием закрой глаза.

– Хочешь, чтобы я положилась на интуицию? – нервозно засмеялась я.

Я вложила новую стрелу. Цель находилась передо мной, но я не стала сосредоточиваться на ней, а вняла совету Мэтью и закрыла глаза. И сразу же ощутила отвлекающее давление воздуха. Он давил мне на руки и бедра, тяжелым плащом ложился на плечи. Одновременно воздух помогал мне удерживать наконечник стрелы на нужной высоте. Я изменила позу, расправив плечи и отталкивая воздух. В ответ легкий ветерок зацепил прядку волос, отведя их от уха.

«Чего ты хочешь?» – мысленно спросила я, недовольная вмешательством ветра.

«Твоего доверия», – прошептал мне ветер.

От удивления у меня приоткрылся рот. Затем открылся мой ведьмин глаз, и я увидела, что наконечник стрелы горит золотистым огнем. Этот огонь передался ему в кузнице, где его ковали. С тех пор золотистое пламя было заперто внутри наконечника. Оно хотело вырваться наружу, но такое могло случиться не раньше, чем я освобожусь от страха. Я тихо выдохнула, мысленно создавая пространство для веры. Мое дыхание понеслось вдоль древка. Я отпустила тетиву. Стрела полетела. Мое дыхание удерживало ее на нужной высоте.

– Попала!

Глаз я не открывала, но твердо знала, что на сей раз поразила цель.

– Да, попала. Весь вопрос, как это у тебя получилось.

Мэтью взял лук, готовый выпасть из моих рук.

– Я ощутила огонь, плененный внутри стрелы. А вокруг древка и наконечника – плотный сгусток воздуха, – объяснила я и только теперь открыла глаза.

– Ты ощутила природные стихии. Так было, когда в Мэдисоне ты почувствовала воду под садом Сары. Так было и в Олд-Лодже, где ты выпустила наружу солнечный свет, таившийся в айве, – задумчиво произнес Мэтью.

– Иногда мне кажется, что мир полон невидимых возможностей, которые мне не ухватить. Если бы я, как Фетида, могла менять и собственный облик, я бы знала, как всем этим управлять.

Я решила еще поупражняться. Пока мои глаза оставались закрытыми, стрелы поражали цель. Но стоило мне хотя бы ненадолго их открыть, как стрела летела вбок или падала, едва покинув лук.

– На сегодня хватит, – сказал Мэтью, растирая мне затекший участок спины возле правой лопатки. – Шеф говорит, что через пару дней начнутся дожди. Проедемся верхом, пока погода благоприятствует.

Шеф не только был отменным кулинаром и кондитером, но и отличался умением предсказывать погоду. К подносу с завтраком он обычно прикладывал листок с прогнозом на этот день.

Мы покатались по окрестностям, а на обратном пути увидели костры, разведенные прямо в поле. На башнях Сет-Тура пылали факелы. Сегодня начинались сатурналии, открывавшие череду празднеств в замке. Филипп с его экуменическими воззрениями стремился потрафить всем, уделяя одинаковое внимание древнеримским и христианским традициям. К ним примешивался даже скандинавский Йоль, что намекало на отсутствующего Галлогласа.

– Вот уж не думал, что вам так скоро наскучит общество друг друга! – встретил нас голос Филиппа.

Как всегда, от его голоса сотрясались стены. Мы посмотрели наверх. Отец Мэтью стоял на галерее для музыкантов. Его голову украшали развесистые рога, делавшие Филиппа похожим на диковинную помесь льва и оленя.

– Мы думали, что не увидим вас еще недели две. Но раз уж вы здесь, займитесь делом. Возьмите звезды и луны и развесьте их по стенам.

Обилие зелени преобразило большой зал. Здесь пахло, как в лесу. Вдоль стены выстроились винные бочки, доступные любому из гостей. Нас встретили приветственными возгласами. Помощники Филиппа попросили Мэтью прикрепить над очагом большую зеленую ветвь. Он проворно вскочил на мраморную полку. Чувствовалось, Мэтью проделывал это не впервые.

Общее веселье захватило и нас. Когда подали ужин, мы с Мэтью вызвались разносить угощение. На сегодня все поменялись местами: слуги стали господами, а настоящие господа им прислуживали. Мой телохранитель Тома вытащил длинную соломинку и стал предводителем сегодняшнего праздника – Владыкой Буянов. Мальчишка важно восседал на месте Филиппа (под его тощий зад пришлось подложить несколько подушек). Голову Тома украшала драгоценная золотая корона с рубинами, входящая в число семейных реликвий. К короне он относился без малейшего почтения, словно она была бутафорской. Филипп играл роль придворного шута и безропотно выполнял любые глупейшие и сумасброднейшие распоряжения Тома. Так, мальчишка заставил Филиппа исполнить романтический танец с Аленом, причем отец Мэтью танцевал за женщину, раздразнить собак игрой на писклявой флейте и превратить тени в драконов, карабкающихся по стенам. Малышня визжала от восторга и страха.

Не забыл Филипп и взрослых, предложив им хитроумные азартные игры, пока он развлекает детей. Каждый взрослый получил мешочек с фасолью. Фасолины заменяли монеты в ставках. Задача была проста: собрать их как можно больше. Победителя в конце вечера ожидала кругленькая сумма настоящих денег. Находчивая Катрин догадалась обменивать свои поцелуи на чужие фасолины. Я в игре не участвовала, а так наверняка побилась бы об заклад, что деньги достанутся ей.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
  • 4.4 Оценок: 11

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации