Текст книги "Лед твоих объятий"

Я невольно поймала себя на этой одобрительной мысли и скривилась. Дорг бы побрал несносного Кимли!

Ледяной невозмутимо дождался, пока я войду, толкнул дверь, но закрывать ее до конца не стал. Надо же, какое старомодное благородство. Можно подумать, кому-то есть дело до моей нравственности.

В комнате вспыхнул яркий свет, и я невольно скривилась.

Ричард выделил незваному гостю исторические, как их называли во дворце, покои. Старинные предметы обстановки, небольшая библиотека, составленная из древних фолиантов, отсутствие привычной техники – настоящее погружение в мир прошлого. Брр. Неуютно. Вот Тэй здесь бы точно понравилось, а на меня вся эта позолота навевает тоску.

Кимли прошел к столу, закрыл лежащую на нем книгу и повернулся ко мне.

– Итак, – не предложив сесть, хмуро произнес он. – Чем обязан?

– Не боитесь, что нас услышат?

Я пристально посмотрела на него и кивнула на дверь, невольно отмечая, какими ледяными стали глаза стоящего напротив мужчины.

– Полог тишины вас устроит?

Кимли легонько щелкнул пальцами, и комнату на секунду окутала едва заметная дымка.

– Прошу, – указав на кресло, он отошел к окну.

– Для начала хочу задать вам вопрос. – Я села и небрежно поправила юбку.

– Да?

– Вы знали условие снятия проклятия?

– Нет, – после некоторого раздумья ответил Кимли.

Я уловила в его голосе сомнение.

– Уверены?

– А почему я должен обсуждать это с вами, да еще и среди ночи?

– Хотя бы потому, что именно я, пусть и невольно, разрушила ваше проклятие.

– Постойте, – Кимли нахмурился.

Он окинул меня медленным взглядом и заметно помрачнел.

– Кровь и ночь, – тихо пробормотал ледяной. – Унаши сатар…

В его глазах что-то вспыхнуло.

– Вижу, вы осознали всю глубину проблемы, – усмехнувшись, я развела руками.

– Мы… – он не договорил, мрачно уставившись на меня.

– Мы с вами женаты, – кивнула я.

В комнате повисла тишина. Кимли молча сверлил меня взглядом, и в его синих глазах я видела зарождающуюся метель. Красиво, конечно, но очень непрактично.

– Так, ладно, пока вы не заморозили весь дворец, предлагаю успокоиться и постараться извлечь пользу из нашего безвыходного положения.

– Объяснитесь, – коротко приказал ледяной.

Шарг! Ненавижу подобный тон. Ну да ладно. Чего не вытерпишь ради грядущей свободы.

– Вот скажите мне, вы планировали жениться?

– Вообще или в ближайшее время? – Кимли криво усмехнулся, и лед ушел из его взгляда.

– Вообще.

Я внимательно наблюдала за лицом стоящего напротив мужчины.

– Нет. Не планировал.

Он ответил быстро, без раздумий, но я успела заметить какую-то странную тень, промелькнувшую в глубине ярко-синих глаз.

– В этом мы с вами схожи. Я тоже никогда не хотела выходить замуж.

Я легкомысленно улыбнулась и закинула ногу на ногу.

– Почему? – в голосе Кимли прозвучало недоумение. – Разве замужество – не мечта любой девушки? Белое платье, звон колоколов и прочие милые женскому сердцу атрибуты?

– Фью! Нашли чем удивить! Да кому это сейчас надо? Любым, как вы выразились, атрибутам я предпочту свободу и самостоятельность.

– А как же любовь? – Ледяной чуть прищурился.

– Любовь? Атавизм. Отживший и никому не нужный, – пожав плечами, ответила я и, не позволив ему возразить, продолжила: – Но давайте вернемся к нашей проблеме. Если ни вам, ни мне не нужен брак, значит, мы можем его попросту не афишировать и оставаться свободными людьми. Кстати, это очень удобно, особенно учитывая долг рода и все такое. Согласны?

Кимли подошел ко мне и, бесцеремонно задрав рукав моей блузки, оголил предплечье.

– Эй, вы чего? – Я попыталась вырваться из крепкой хватки.

– Не мешайте, – послышалось в ответ.

Ледяной провел пальцами по коже моей руки и тихо спросил:

– А с брачным знаком что будете делать?

Он легко поглаживал морозный узор, а я во все глаза смотрела на проступившую под его движениями серебристую татуировку и спешно соображала, как ее вывести. А тело удивительно остро реагировало на невесомые касания, вызывая отклик моего льда. Еще не хватало! Нет, надо избавляться от брачной татуировки, это она виновата. Ну не могу же я всерьез реагировать на какого-то древнего ледяного?

– Даже не думайте, – словно прочитав мои мысли, усмехнулся мужчина. – Та-ор обычно незаметен, но до конца никогда не исчезает.

– А почему я его не видела? Сколько времени прошло, а он только сейчас появился!

– Видимо, ваш ночной приход ко мне не прошел бесследно, – усмехнулся Кимли. – Последняя капля, знаете ли.

– В смысле?

– В прямом. Чем чаще мы видимся, тем ярче он становится.

Вот это новость!

– А у вас тоже такое украшение имеется?

Я потянулась проверить, но Кимли напряженно отстранился.

Подумаешь! Не больно-то и надо.

– Ладно. Неважно. Прикрою эту гадость какой-нибудь иллюзией. Или браслетом. А что? Возможно, верну моду на широкие обручи.

Я усмехнулась. Создавать тренды – это мое.

Кимли смотрел на меня как на сумасшедшую.

– Ладно, это все мелочи, – списав его взгляд на старомодную зашоренность, вернулась к главному. – Как вам мое предложение? Ричард настаивает на пышной свадьбе, но я думаю, вдвоем мы сумеем его уломать не афишировать наш брак. И будем абсолютно свободны от любых обязательств.

– Вы так уверены, что я поддержу вашу идею? – хмыкнул Кимли.

– Конечно. Зачем вам жена? Тем более такая, как я?

– А чем вы плохи?

– Шутите? Да мы с вами и часа вместе находиться не можем, а тут – целая жизнь!

Я удивленно уставилась на найденыша. Он что, правда не торопится от меня избавиться?! Поразительная недальновидность!

– И вы готовы нарушить волю богов? – в голосе Кимли послышалось странное напряжение.

– Ой, какая воля? Всего лишь несчастное стечение обстоятельств, – отмахнулась я, но осеклась, заметив, как потемнел взгляд стоящего рядом мужчины. Идеальное лицо заледенело, в ярких глазах взметнулась метель, выдающая силу магии.

– На вашем месте я бы поостерегся раскидываться такими заявлениями, – посерьезнел Кимли.

– А то что?

– Лучше вам не знать, на что способны боги, если их разозлить. – Голос ледяного звучал глухо. – Нет. Я не поддержу вашего желания не афишировать наш брак.

– Чего? – Я в изумлении уставилась на Кимли. – Вы хотите сказать, что… Но зачем вам это нужно?!

– Это уж мое дело.

Он был абсолютно серьезен. Доргов Кимли был абсолютно серьезен!

Я смотрела на него и пыталась понять, чего он добивается.

– Ладно. Давайте по-другому. Что вы хотите взамен?

– Взамен чего? – Насмешливый взгляд застыл на моих губах.

– Мне нужна свобода! – Я твердо посмотрела на Кимли.

Он молчал, все так же глядя на меня с непонятным выражением. Вроде бы в его глазах светилась ирония, но где-то в самой глубине затаилась горечь.

Хм, странно. А когда это я таким тонким наблюдателем душ заделалась? Чушь какая!

– Вы так уверены, что можете добиться своего? – заговорил наконец Кимли.

– А почему нет? Я всегда добиваюсь того, чего хочу.

– Не в этом случае, Ребекка, – голос Кимли прозвучал непреклонно. – Я не собираюсь идти против воли богов. Если они благословили наш брак, так тому и быть.

– Благословили?! – У меня слов не было! Этот… Этот! Этот доргов Кимли! – Да я… Да вы… Вы хоть знаете, почему я оказалась в вашем проклятом склепе?!

– И почему же?

– Потому что напилась! Да-да! Я пью. А еще – курю! И веду себя абсолютно неприлично!

Я вскочила с кресла и уставилась на непрошибаемого Кимли.

– Напилась настолько, что даже не заметила, как споткнулась и поранилась о вашу гробницу. И уснула там же. Вот и весь обряд. А вы небось нафантазировали себе что-то вроде того, что нежная трепетная дева напитала своей кровью магические руны, украшающие ваше последнее пристанище, и оросила его своими слезами. Ах да! И провела ночь, молясь богам о воскрешении своего возлюбленного!

– Замолчите!

Кимли произнес это настолько властно, что я невольно запнулась. У-у… Такое даже папеньке не удавалось.

– Хватит, – тихо добавил найденыш, – не нужно подробностей. Я уже понял, что вы не из тех, кто способен на романтические чувства. Но это ничего не меняет. Вы – моя жена. И этого уже не исправить.

– Вы ненормальный?

Я растерялась. Впервые в жизни я, Ребекка Гринделл, растерялась! Смотрела на абсолютно серьезного, даже мрачного Кимли и не могла поверить, что он собирается принять наш доргов брак. Что? Что заставляет его это делать? Мотив. У него должен быть мотив. Неужели ему нужны мои деньги? Но ведь у него самого… Стоп. А ведь он не знает, что Ричард собирается вернуть ему все имущество!

– А, я поняла! – вздохнула с облегчением. – Вам просто нужны деньги! Ну конечно! Польстились на мое приданое!

– Поверьте, меня мало интересуют деньги, – пренебрежительно хмыкнул Кимли.

И почему-то я ему поверила. Было в его глазах нечто, что заставило поверить.

– Тогда почему?

– Я принимаю волю богов, – снова повторил Кимли.

– А я – нет! – Я с вызовом посмотрела на мужчину.

– Что ж, это ваше дело. – Он пожал плечами.

– Ладно. Вы еще пожалеете о своей глупости.

– Поживем – увидим, – философски заметил Кимли, вновь возвращаясь к книге, которую, видимо, читал до моего прихода.

– Увидим!

* * *

Громко захлопнув за собой дверь, я остановилась и перевела дыхание. Проклятый Кимли! Как же он меня раздражает! «Я принимаю волю богов!» Тьфу!

Я достала виг-тон и посмотрела на сверкающий синим экран. Одно движение пальца – и он ожил.

– Ребекка, где тебя носит?! – послышался гневный голос отца. Картинка подернулась рябью, а потом прояснилась, и я увидела заваленный бумагами письменный стол и сидящего за ним родителя. – Почему ты…

– Папа, послушай меня, – перебила я. – Нам нужно поговорить, это срочно.

– Ты где? – коротко спросил отец.

О, я знала этот тон! Деловой, сухой, бесстрастный. Папенька всегда говорил так, когда нужно было решить какую-либо проблему. Увы, часто этой проблемой оказывалась именно я.

– В императорском дворце.

– Буду через минуту, – кратко ответил родитель и отключился.

Ха! Лорд Гринделл в действии!

Я редко просила отца о помощи, предпочитая выкручиваться из всех передряг сама, но сейчас был не тот случай. Против императора и Кимли мне одной не выстоять. Пора подключать тяжелую артиллерию в лице собственного родителя. И тогда посмотрим, что запоет новоявленный женишок!

Я поправила волосы, решительно вскинула голову и направилась к портальной. Привычный путь. Сколько раз я здесь бывала! Сколько играла в детстве, прячась от зануды Мартина в хитрых переплетениях ледяных коридоров!

Выйдя к знакомым белоснежным дверям, остановилась. Спустя пару секунд они открылись и оттуда вышел отец.

– Пошли, – кинув на меня хмурый взгляд, произнес он.

Я безмолвно подчинилась. Редкий случай, конечно. Где я – и где послушание?

В полном молчании мы дошли до небольшой комнаты, в которой отец иногда оставался работать, и так же молча в нее вошли.

– Рассказывай, – без долгих предисловий велел отец.

Он сел за стол, привычно сложил пальцы домиком и посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.

– Ричард собирается выдать меня замуж. За Кимли, – коротко отчиталась я.

Мне хотелось увидеть первую, непроизвольную реакцию папы на эту новость, и я ее увидела. Отец едва заметно вздрогнул.

– Подробности, – мгновенно справившись с собой, сухо произнес он.

Пока я рассказывала, родитель, почти не моргая, смотрел прямо перед собой. С каждым моим словом его лицо все больше леденело, покрываясь морозным узором.

Когда я закончила свою речь, в комнате воцарилась тишина.

В ней отчетливо слышался шум двигоров, бороздящих небо Сарты, крики варнов, летающих над Нойной, шорох мас-тонов, убирающих улицы. Судя по звукам, ночь подходила к концу, уступая место зарождающемуся дню.

– Бекки, Бекки. – Отец поднял на меня глаза, и я вздрогнула.

– Только не говори, что ничего нельзя сделать! – с мольбой посмотрела на родителя.

– Увы, – голос его звучал хрипло. – На сей раз ты доигралась, Бекки. Я ничем не смогу тебе помочь.

– Па, но ведь безвыходных ситуаций не существует! – Мне не хотелось верить в происходящее. – Ты ведь сам учил меня, что любую проблему можно решить.

Я с надеждой уставилась в уставшее, но такое родное лицо. Отец отвел взгляд.

– Проклятый – не проблема, Бекки. Это фатум. Судьба. А с судьбой не спорят.

– Да что вы все заладили – судьба, фатум, боги! Глупости все это!

Я почувствовала, как внутри поднимается знакомая ледяная волна. Дорг!

– Прости, дочь, но тебе придется смириться, – глухо сказал отец.

Плечи его сгорбились, словно под тяжелой ношей.

– Видит Единый, не такой судьбы я для тебя хотел, но с богами не спорят, – тихо добавил он.

Я открыла рот, собираясь возмутиться, но потом закрыла его и, прищурившись, посмотрела на родителя:

– Ладно. Спасибо, что выслушал.

– Бекки! – Он поднял на меня глаза, в которых явственно читалась вина.

– Ничего, па. Я справлюсь. Кимли сам от меня откажется.

– Что ты задумала? Бекки, нельзя противиться судьбе. Она может отомстить! – В голосе отца послышалось напряжение. – Обещай, что не будешь делать глупостей.

Папенька поднялся из-за стола и подошел ко мне.

– Па, ты что, какие глупости? Я просто хочу быть свободной. И буду, вот увидишь.

Я улыбнулась, стараясь не обращать внимания на скребущую душу тоску. Все. Пора заканчивать разговор. Здесь мне больше делать нечего.

– Ребекка, ты не должна…

– Я тоже люблю тебя, пап!

Я быстро чмокнула отца в щеку и шагнула в сверкающее марево. Не так давно Гарри подарил мне портативный телепортатор на пять зарядов. Четыре из них я уже использовала, остался последний. Как раз пригодился! Вообще, подобные устройства – вещь недешевая, мне они не по карману. Хорошо, когда есть верные друзья, не ограниченные в средствах.

– Ребекка!

Поздно. Портал схлопнулся, отрезая от меня встревоженный крик.

Глава 5

Прием был в разгаре. Кимли, в честь которого и устроили эту показуху, смотрелся в Овальном зале удивительно к месту. Нет, я вовсе не разглядывала найденыша, но взгляд нет-нет да и останавливался на красивом, холодном лице «муженька». Надо же, стоит, общается с послами Авереи, как будто и не проспал четыреста лет в своем склепе! Невозмутимый, утонченный, невозможно аристократичный. А эта шлюха Бренда так и вьется вокруг. Еще бы! Узнала, что «герцог Эшерский возвратился из дальнего, многолетнего путешествия» и Ричард вернул ему сохраняемые короной земли и имущество, и сразу же сделала стойку.

– Бекки, а он красавчик! – шепнула Тэй.

– Кто?

– Кимли. А как ему идет костюм! Намного больше, чем то старомодное тряпье, в которое он был одет раньше.

Да, Тэй права. Кимли выглядел… кревно. Как бы ни хотелось мне придраться, но ему правда очень шли и светло-серый костюм, и черная рубашка, и легкая небрежность распущенных светлых волос. И крупное кольцо, появившееся на среднем пальце левой руки.

– Бекки, а ты выяснила, как он попал в ваш замок? – Тэй смотрела на меня с любопытством.

– Случайно. Использовал какой-то устаревший портал.

Ненавижу лгать. Проклятый Кимли! Из-за него мне приходится врать Тэй.

– Странно как-то, – задумчиво заметила Тэй. – Мне показалось… О, привет, Гарри, – отвлеклась она на подошедшего Рэнскома.

– Что, красавицы, тоже отбываете эту глупую повинность?

Веселый возглас приятеля спас меня от лишних вопросов Тэй.

– Гарри! – Я повернулась к другу и радостно улыбнулась.

– Что, малышка? – усмехнулся тот.

– Ты что здесь делаешь?

– То же, что и все, – скривился Рэнском. – Знакомлюсь с герцогом Эшерским, дорг его побери.

Недовольство Гарри было мне понятно. Если бы не этот прием, Рэнском участвовал бы сейчас в главных гонках сезона, на которых считался одним из фаворитов.

– Неужели не мог не прийти? – спросила Тэй.

– Отец уперся. Сказал, что этот тип очень влиятельный и я просто обязан ему представиться.

– И что? Представился? – Я усмехнулась.

– Да ну его! Глыба льда, а не человек, – отмахнулся Гарри. – Он на меня даже внимания не обратил. Посмотрел, будто я пустое место, и продолжил трепаться с аверейцами.

– Пустое место, говоришь?

Я задумчиво покосилась на Кимли, потом перевела взгляд на друга, и у меня появилась идея.

Остаток вчерашней ночи я провела за чтением старинных книг, пытаясь найти способ избавиться от кровного обряда, но ничего не нашла. Видно, прав был Ричард, когда говорил о неразрывности таких союзов. Выход был один – выставить себя в настолько плохом свете, чтобы Кимли сам не торопился афишировать наш брак.

«Папа, прости», – про себя шепнула я и, схватив Рэнскома за руку, направилась в центр залы.

– Бекки, ты что задумала? – напрягся друг.

– Хочешь повеселиться? – Я посмотрела Гарри в глаза.

– О, узнаю этот взгляд! – рассмеялся Рэнском. – Что на сей раз придумала?

– Да так. Мелкую диверсию. Потанцевать хочешь?

– И нарушить протокол приема? А что? – взбодрился Рэнском. – Не откажусь! Давай, детка, расшевелим это благопристойное болото.

Он усмехнулся, и на лице его застыло хорошо знакомое мне выражение. Именно с ним он всегда шел на самый крутой вираж.

– Ваше величество, а танцы сегодня будут? – громко спросила я, останавливаясь неподалеку от Ричарда. Император разговаривал с леди Кран-Вишем, матерью покойной императрицы, и взглянул на меня с плохо скрытым недовольством. Еще бы! Прервать беседу монарха, как невежливо!

– Леди Ребекка, вы хотите что-то предложить?

Надо же, дядюшка Дик решил не заострять внимания на моем неприличном поведении.

– Да, ваше величество, – улыбнулась я. – Мне кажется, гости немного заскучали и небольшая пауза никому не помешает.

Я почувствовала на себе сразу несколько ледяных взглядов. Отец, император и… Кимли. А муженьку-то что не понравилось? Чего это он меня глазами прожигает?

Я плотнее прильнула к Гарри и невинно посмотрела на найденыша.

Аверейские послы зашевелились.

– Если позволите, ваше величество, нам было бы интересно посмотреть, как танцуют северяне, – тщательно выговаривая раскатистое «р», произнес глава дипмиссии. – Мой отец был очень впечатлен одним танцем. Не помню, как он называется, но отец говорил, что исполняют его только в Сартане. Кажется, что-то старинное.

– Наверное, крэстибон? – невинно уточнила я.

А что? Страстный и бесстыдный крэст, по сути, всего лишь реплика своего старинного собрата, крэстона.

Услышав мой вопрос, папенька побагровел, император закашлялся, а Кимли окинул нас с Гарри странно задумчивым взглядом.

– Да-да! – радостно закивал посол. – Кажется, так он и назывался! Точно!

– О, мы с радостью покажем вам крэст!

Я улыбнулась аверейцу и повернулась к Гарри:

– Правда же, лорд Рэнском?

– Почту за честь!

Только близкие друзья смогли бы расслышать в голосе Гарри иронию.

– Леди Ребекка, вы уверены, что хорошо знаете фигуры этого сложного танца? – с намеком спросил император.

– Не сомневайтесь, ваше величество. Все, кто видел крэст в моем исполнении, оставались довольны.

Шарг! Кураж бродил в крови, помогая беззаботно улыбаться и не поддаваться подступающему отчаянию, а в голове набатом звучало одно – все что угодно, только не замуж! Не хочу. Не хочу становиться унылой тенью мужа, сидеть дома и рожать детей! Не для меня это!

Я настроила виг-тон на передачу звука, и по залу поплыли первые аккорды крэста.

Так. Теперь, главное, не смотреть на отца. Прости, папа, но у меня нет другого выхода!

Длинная, летящая юбка вечернего платья взметнулась, обнажая ноги. Короткий перебор, дробный стук каблуков, глаза закрыты.

Да, крэст – непростой танец. В нем нет места ложной скромности.

Легкое стаккато, на которое отзываются лишь кисти рук, и резкий эмоциональный выкрик певца.

Все. Прочь сомнения! Время вышло. Крэстибон начинается, и его уже не остановить.

Шаг, шаг, шаг…

Не глядя, не отвлекаясь на внешнее, погружаясь в себя.

Шаг, шаг, шаг…

Вслепую, полагаясь лишь на собственные чувства да на чуть слышное дыхание партнера.

Шаг, шаг, шаг…

Бедра живут собственной жизнью, соблазняя, увлекая, или, скорее, завлекая стоящего напротив мужчину.

Шаг, шаг, шаг…

Где же ты? Посмотри, ради твоей любви я готова на все!

Шаг, шаг, шаг…

Я – женщина. Сильная и слабая одновременно. Ты видишь? Подойди… Коснись моей груди, почувствуй стук моего сердца!

Шаг, шаг, шаг…

Прогиб и поворот.

Крепкая рука властно ложится на талию, и я, все так же, не открывая глаз, делаю последний шаг навстречу мужчине.

Мелодия крэста убыстряется, азарт кружит голову, душа раскрывается навстречу жаркому напору.

Шаг, шаг, шаг…

Звонко гремят ретрубы, томно выводит мелодию эбой, и тело поддается, подчиняясь этому страстному зову.

Шаг. Назад. Вперед. В сторону. Низкий прогиб. Кажется, еще секунда – и я упаду. Но нет. Руки на талии держат крепко. Уверенно. Горячо. Такой не отпустит. Не даст сорваться в пропасть. Не предаст.

Шаг. Остановка. Резкий выпад.

Надо же, никогда не думала, что Гарри может так вести! И почему мы с ним никогда не танцевали крэстибон? Настоящий мужчина – уверенный, властный и в то же время чуткий, легко улавливающий мое настроение и тут же подчиняющий его себе.

Мысли не задерживаются, сметенные вихрем стремительных поворотов.

Шарг! Как же хорошо!

Внутри поднимается знакомое чувство. Невесомость. Парение. Полет!

Партнер кружит все сильнее, увлекая в бездну, душа звенит от невероятного восторга, и музыка подхватывает этот восторг, усиливая его и заставляя забыть обо всем.

Крэстибон. Танец смелых. Сумасшествие, помноженное на страсть.

Тело больше мне не принадлежит. Оно полностью подчинилось партнеру. И тот, осознав свою победу, неуловимо изменился. Объятия стали нежнее, властный напор сменился чуткой поддержкой, грозная мощь – мягкой силой. Мой умничка Гарри! Идеальный партнер. Моя щека – на его груди. Руки почти бессильно цепляются за плечи. Бедра плотно прижаты к крепкому мужскому телу.

Музыка стихает, как стихают и обуревающие нас чувства. Последние аккорды – и я открываю глаза.

– Спасибо, милый, это было…

Я медленно поднимаю затуманенный взгляд. Серый пиджак, черная рубашка, гладко выбритый подбородок… О нет! Только не это! Резко вскидываю глаза и… натыкаюсь на знакомую ледяную синь. Шарг!

– Вы… Что вы… А где Гарри?!

– Господа, небольшое объявление, – не обращая внимания на мое растерянное возмущение, обратился к присутствующим Кимли. – Я только что сделал предложение, и леди Ребекка Гринделл ответила на него согласием.

Со всех сторон послышались удивленные возгласы, поздравления, охи и ахи, но остановить все это я не сумела – несносный Кимли наклонился ко мне и накрыл губы поцелуем.

Шарг! Поначалу я пыталась сопротивляться, но Кимли держал крепко. И я сдалась. Возбуждение, зажженное в крови крэстом, требовало выхода, а целоваться Проклятый умел. Минута, другая. М-м-м… Это даже приятно. И вовсе он не такой ледяной, как хочет казаться…

– Запомните, я не потерплю никаких идиотских выходок, – вырвал меня из благостного дурмана властный голос. Вот же… Кимли! Только он мог так все испортить!

– Что вы за человек такой?

– А вы думали, я позволю какой-то девчонке выставить себя идиотом?

Синие глаза смотрели на меня холодно и чуть презрительно.

– Да пошел ты!

Я попробовала вырваться, но Кимли держал крепко.

– Никаких глупостей, Ребекка. Иначе я за себя не отвечаю.

Он… Он! Да я…

Но тут я увидела умоляющий взгляд стоящего неподалеку отца и замолчала. Нет. Не смогу. Не смогу я причинить родителю эту боль. Как бы ни изменили меня последние годы, но переступить черту я все же не рискну.

– Что ж, вы выиграли, – с ненавистью посмотрела на удерживающего меня мужчину. – Но не обольщайтесь. Эта победа вам дорого обойдется.

* * *

– Леди Ребекка Фредерика Гринделл, согласны ли вы взять в мужья лорда Себастиана Рональда Кимли, герцога Эшерского?

Я мрачно смотрела на пожилого чиновника Семейного бюро. Невысокий, сутулый, в слегка потертом на локтях костюме, он производил не самое приятное впечатление. Как и его вопросы. Согласна ли я? Да в гробу я видела этого проклятого Кимли! Впрочем, там я его уже видела. Ха-ха.

– Леди Ребекка, – поторопил меня служитель закона.

– Согласна, – сдержав готовое сорваться с языка ругательство, спокойно ответила я.

– Лорд Себастиан Рональд Кимли, согласны ли вы взять в жены леди Ребекку Фредерику Гринделл? – обратился чиновник к неподвижно застывшему Кимли.

Проклятый слегка наклонил голову и молча уставился на меня оценивающим взглядом. Пауза затягивалась. Вот же… злопамятный! Не смог не отыграться. И долго он собирается думать? А может, вообще от меня откажется? Я с надеждой взглянула на Кимли, но тот, словно подслушав мои мысли, громко и внятно произнес:

– Согласен.

Его голос даже не дрогнул.

– Коснитесь Камня истины ладонями, – распорядился чиновник. – Одновременно.

Я неохотно положила руку на прозрачную сферу. Кимли накрыл ее своей.

По пальцам пробежалась ледяная волна.

– Замечательно, – увидев вспыхнувшее в центре шара пламя, скупо улыбнулся служащий. – Ваш союз признан действительным. Осталось только поставить свои подписи здесь и здесь.

Чиновник открыл перед нами старинную метрическую книгу.

– Это обязательно? – Я с недоумением посмотрела на древний фолиант.

– Записи о браках высшей аристократии всегда дублируются в родовых книгах, – сухо ответил служащий.

– Сплошная бюрократия, – чуть слышно пробормотала я, в то время как Кимли ставил в свободной графе витиеватую подпись.

– Теперь вы, леди Ребекка, – сделав вид, что не расслышал моих слов, произнес чиновник.

Я черканула первую букву своей фамилии. Старой фамилии, если уж быть точной.

– Законом Сартаны вы признаетесь супругами, – буднично подвел черту под моей свободной жизнью чиновник. – Поздравляю и желаю вам счастья.

Да-а, более короткой церемонии я еще не видела. Хоть в этом мы с Кимли оказались солидарны – ни ему, ни мне не хотелось устраивать пышные торжества, на которых настаивали и император, и мой отец.

– Благодарю, – небрежно кивнул служащему Кимли.

Работник Бюро убрал в шкаф подписанные бумаги и дежурно улыбнулся. Чувствовалось, что ему не терпится побыстрее с нами распрощаться и закрыть контору. Еще бы! Последние клиенты, пришедшие почти под конец рабочего дня.

– Всего доброго, миледи, милорд, – торопливо произнес служащий.

В этот момент я почувствовала, как моя рука оказалась в плотном захвате Кимли, а сам он с решительным видом потащил меня к выходу.

Оказавшись на улице, законный отныне супруг остановился и посмотрел на меня напряженным взглядом.

– Через час в моем дворце начнется небольшой прием в честь нашего бракосочетания, – донес он до моего сведения.

– Вы же говорили, что шумихи не будет. Или вам несвойственно держать слово? – Я холодно посмотрела на Проклятого.

– А никакой шумихи и не будет, – невозмутимо ответил тот. – Близкий круг ваших родственников и император. Ну и еще парочка журналистов. Предпочитаю знать заранее, что напишут о нашей свадьбе в газетах.

– Какая продуманность! – мой голос сочился ядом. – Не ожидала, что вы так предусмотрительны.

Шарг! Как же меня бесил этот самоуверенный мужчина! Так и хотелось стереть с его лица надменное ледяное выражение и мерзкую ухмылку!

– Рад, что вы сумели оценить мои достоинства, – серьезно ответил Кимли, но в глубине его возмутительно-синих глаз мелькнула насмешка. – Приятно осознавать, что хоть что-то во мне вам нравится.

Он так и не выпустил мою руку из своего захвата.

– Не обольщайтесь! – выдергивая ладонь, хмыкнула я. – Вряд ли ваши достоинства могут меня заинтересовать.

Я нарочито медленно осмотрела его с ног до головы и демонстративно усмехнулась.

– Вы разбили мне сердце, миледи, – небрежно бросил Кимли.

Равнодушие, с которым были сказаны эти слова, меня задело.

– А оно у вас есть? – насмешливо спросила я, пристально глядя в холодную синь.

Ответа не последовало. Кимли замер напротив, во взгляде его мелькнула боль, а по щекам зазмеился морозный узор.

– Поехали, – хрипло произнес найденыш. – У нас очень мало времени.

Не успела я ответить, как рядом с нами приземлился небольшой серебристый двиг.

– Прошу. – Кимли протянул мне руку, собираясь помочь.

– Спасибо, но я сама.

Высоко задрав подбородок, ступила на трап и легко запрыгнула в кабину.

Сзади послышался усталый вздох.

– Что? – Заняв одно из сидений, я и посмотрела на вошедшего следом Кимли.

– Похоже, современные женщины настолько не уверены в себе, что боятся довериться мужчине даже в малом, – усаживаясь напротив, задумчиво произнес тот.

– С чего вы взяли?

– А вы готовы доказать мне, что это не так?

– Разумеется, это не так, но ничего доказывать я не буду.

– Типично женский способ уйти от разговора. – Кимли посмотрел на меня с насмешкой.

– Не старайтесь, у вас все равно не получится, – улыбнулась я.

– Что именно?

– Я не собираюсь вестись на ваши подначки.

– Может быть, потому, что у вас нет аргументов?

– Почему же? Есть.

– Но вы не хотите ими делиться?

– Слушайте, чего вы добиваетесь? – Я с неприязнью уставилась на свежеиспеченного муженька. – Хотите, чтобы я признала, что мужчина – пуп земли? Что ему позволено то, что не позволено женщине? Что он сильнее, умнее и способнее? Так я вам скажу, что это полная чушь. Женщины ни в чем не уступают вам, мужчинам. Ну разве что в первородном гоноре, с которым лично я не собираюсь считаться.

Выпалив эту тираду, я отвернулась к окну.

– Кто он? – неожиданно спросил Кимли.

– В смысле?

– Кто тот мужчина, что вас обидел? – в голосе Проклятого послышалось сочувствие. Доргово, мать его, сочувствие!

– Да пошел ты! – Я с ненавистью посмотрела на Кимли. – Чего ты ко мне в душу лезешь? Думаешь, если нас расписали, так ты теперь получил на меня все права? Даже не надейся. Ты мне никто! А свои права засунь куда подальше!

– Нет, я, конечно, догадывался, что вы питаете ко мне пылкие чувства, но даже не предполагал, насколько они сильны!

Мерзавец холодно усмехнулся и добавил:

– Успокойтесь, Ребекка. Не нужны мне ни ваша душа, ни ваше прошлое, ни ваши секреты. Меня интересует исключительно настоящее, в котором, я надеюсь, вы сумеете взять себя в руки и изобразить перед гостями счастливую новобрачную. Думаю, в вас все же достаточно благоразумия, чтобы не причинять боль своим родным.

– Посмотрим, – буркнула в ответ.

Кимли серьезно посмотрел на меня и каким-то странным тоном произнес:

– Нам осталась еще одна формальность.

Ответить я не успела. Найденыш легко щелкнул пальцами, и перед глазами у меня заклубился белый туман, а уже в следующую секунду салон двига исчез, и мы с Кимли оказались в какой-то просторной пещере. Вокруг высились огромные снежные сугробы, с потолка свисали длинные сосульки.

Я растерянно огляделась. Душу окатило холодом. Как такое возможно? И что за странное место? Почему-то вспомнился тот случай, когда моя эска упала в ущелье и я едва не задохнулась под толщей снега.

– Где мы? – Я посмотрела на новоиспеченного мужа.

– В святилище древних богов, – бесстрастно ответил тот.