Текст книги "У мисс Дэйзи едет крыша!"

Дэн Гатмэн
У мисс Дэйзи едет крыша!

1
Ненавижу школу!

– Меня зовут Эй Джей. Я люблю футбол и видеоигры, и я ненавижу школу.

Наша учительница мисс Дэйзи проводила перекличку. Это был наш первый день во втором классе. Мисс Дэйзи велела всем ученикам встать, назвать своё имя и рассказать о себе.

Когда я сказал, что ненавижу школу, все ребята засмеялись. Но я не вижу тут ничего смешного. За восемь лет жизни я многому научился. В том числе я выяснил, что детям совершенно незачем ходить в школу.

Я вот думаю, что ребята могут узнать всё необходимое, смотря телевизор. Например, важную информацию о том, какие сухие завтраки вкуснее, какие игрушки нужно покупать и от какого шампуня волосы сильнее блестят. Эти знания пригодятся, когда мы вырастем.

По-моему, школа – это глупость, которую взрослые придумали, чтобы им не приходилось платить няне. Когда я вырасту и заведу своих детей, я не стану отправлять их в школу. Пусть ездят на велосипеде, играют целыми днями в футбол и видеоигры. Они будут счастливы и станут считать меня лучшим отцом на свете.

Но пока я хотел сообщить новой учительнице мисс Дэйзи своё мнение о школе. Чтобы она была в курсе.

– Знаешь что, Эй Джей? – сказала мисс Дэйзи. – Я тоже ненавижу школу.

– Правда?

Мы все уставились на мисс Дэйзи. Я считал, что учителя любят школу. Если нет, то зачем они стали учителями? Какой же взрослый захочет ходить в школу? Я уж точно, когда вырасту, и близко к школе не подойду.

– Ну конечно, я терпеть не могу школу, – продолжала мисс Дэйзи. – Если бы мне не надо было учить вас, я бы сидела дома на удобном диване, смотрела телевизор и ела бонбоны.

– Ого! – воскликнули мы все.

– Что такое «бонбоны»? – спросил Райан, мальчик в чёрных кроссовках, сидевший рядом со мной.

– Бонбоны – это вкуснейшие шоколадные конфеты, – объяснила мисс Дэйзи. – Они размером с большой жёлудь. Бонбон можно целиком засунуть в рот, так что и салфетка не понадобится. Я могу за раз съесть целую коробку.

– Звучит аппетитно! – сказала Андрэа Янг, девочка с тёмными вьющимися волосами.

Она сидела очень прямо за передней партой, а руки сложила так, будто они срослись между собой.

Я решил, что мисс Дэйзи – довольно интересная особа – естественно, для учительницы. Мне вообще нравятся люди, которые ненавидят школу и предпочитают смотреть телевизор и есть шоколадные конфеты.

У нас с мисс Дэйзи оказалось много общего. Возможно, ходить в школу будет не так ужасно, как я думал.

2
Глупая мисс Дэйзи и директор Клатц

Мисс Дэйзи сказала, что пора нам прибраться на партах и проверить свои знания в арифметике.

Уф-ф!

– Если я дам вам пятьдесят восемь яблок, а директор Клатц заберёт из них двадцать восемь, – начала мисс Дэйзи, – сколько яблок у вас останется? Эй Джей?

– Какая разница, сколько яблок останется? – ответил я. – Ненавижу яблоки. Вы с директором Клатцем можете забрать все яблоки, меня это совершенно не расстроит.

– У нас останется тридцать яблок, – сказала та девочка за передней партой, Андрэа Янг. Она широко улыбалась, как будто только что открыла все свои подарки на день рождения. Андрэа Янг считает себя очень умной.

– Ненавижу арифметику, – сказал я.

– Между прочим, – сказала мисс Дэйзи, – я тоже ненавижу арифметику.

– Правда? – спросили мы все.

– Конечно! Я даже не знаю, что получится, если четыре умножить на четыре.

– Неужели?

– Честное слово, – сказала мисс Дэйзи, почесала голову и наморщила лоб, будто пытаясь разобраться. – Может, вы, ребята, мне объясните?

Подумать только, мисс Дэйзи такая глупая! Даже я знаю, что получится, если четыре умножить на четыре. Но эта всезнайка-выпендрёжница Андрэа Янг опередила меня, и её спросили первой.

– Если положить четыре карандаша в ряд, – сказала она, кладя на парту перед собой кучу цветных карандашей, – и сделать четыре таких ряда, получится шестнадцать карандашей. Видите? – и она посчитала карандаши – от одного до шестнадцати.

Мисс Дэйзи посмотрела на карандаши на столе Андрэа. Вид у неё был озадаченный.

– Не совсем понимаю, – сказала она. – Кто-нибудь ещё может мне объяснить?

Майкл Робинсон, паренёк в красной футболке с дёртовым мотоциклом, снова объяснил умножение четырёх на четыре с помощью карандашей. У него на парте лежали шестнадцать карандашей – четыре ряда, и в каждом ряду по четыре карандаша. Лицо мисс Дэйзи по-прежнему выражало непонимание.

– А что, если отнять половину карандашей? – спросила она.

Майкл убрал два ряда карандашей в пенал.

– Останется восемь карандашей! – сказали мы все.

– Половина от шестнадцати – восемь, – добавила Андрэа Янг.

Мисс Дэйзи наморщила лоб, и он стал похож на гармошку.

Она так и не поняла!

Она стала вслух считать карандаши на парте у Майкла, указывая пальцем.

Она всё перепутала. Мы собрались вокруг и пытались с помощью карандашей объяснить мисс Дэйзи, как складывать, вычитать, умножать и делить числа.

Ничего не вышло. Мисс Дэйзи наверняка самая бестолковая учительница за всю историю! Сколько бы раз мы ни объясняли, она продолжала качать головой.

– Извините, – сказала она. – Мне понадобится некоторое время, чтобы понять арифметику. Вы можете продолжить объяснение завтра. А сейчас давайте уберёмся на партах, потому что директор Клатц собирается прийти и побеседовать с нами.

Я про директоров всё знаю. Мой друг Билли – тот, что живёт за углом, он в прошлом году учился во втором классе, – рассказал, что директор – вроде короля школы. Он тут всем заправляет.

Билли говорит: если будешь нарушать правила, придётся тебе пойти в кабинет директора, а находится он в темнице, что в глубине подвала. Детей в этой темнице запирают и заставляют часами слушать старые диски их родителей. По-моему, ужасно.

Мисс Дэйзи велела нам вести себя как можно лучше, тогда директор Клатц поймёт, какие мы взрослые. И вот наконец он вошёл в класс.

– Добро пожаловать во второй класс, – жизнерадостно сказал он. – Уверен, мы с вами прекрасно проведём этот год.

Директор Клатц многое рассказал о правилах школы. Бегать по коридорам нельзя, жевать жвачку тоже запрещено. Ну и прочее в таком духе.

Я не особо внимательно слушал, потому что был занят. Я не сводил глаз с его головы. У него вообще не было волос! Ни единого волоска! Его голова напоминала гигантское яйцо.

Когда директор Клатц закончил рассказывать школьные правила, он спросил, есть ли у нас вопросы о том, что он сообщил.

– У вас все волосы с головы выпали? – спросил я. – Или вы их отрезали?

Все засмеялись, хотя ничего смешного я не сказал. Мисс Дэйзи поглядела на меня неласково.

– И то и другое, если честно, – усмехнувшись, ответил директор Клатц. – Почти все волосы выпали сами, поэтому остальные я решил состричь.

– Это самая печальная история из всех, что я слышала! – сказала девочка по имени Эмили и разрыдалась.

– Не расстраивайся, – сказал директор Клатц. – Могло быть гораздо хуже.

– Это как? – всхлипнула Эмили.

– Ну, по крайней мере мозги не выпали у меня из головы!

Мы все засмеялись, даже Эмили. Директор Клатц оказался довольно забавным – для директора.

– Ещё есть вопросы?

– В подвале есть темница, куда вы сажаете непослушных детей? – спросил я.

– Вообще-то темница на третьем этаже, – ответил директор Клатц.

На сей раз никто не засмеялся. Директор быстро добавил, что это шутка и никакой темницы в школе нет.

Должно быть, директор Клатц огорчился, когда мы не засмеялись над его шуткой. Потому что он предложил нам всем подойти к нему и потрогать его лысую голову.

Так и мы сделали. Настроение у нас улучшилось.

Директор Клатц мне понравился, но при знакомстве многие люди кажутся приятными. А позже выясняется, что они – злодеи, жаждущие захватить мир.

Готов спорить, насчёт темницы он соврал.

3
Как прочитать слово “читать”

Когда занятия ещё не начались, мама сказала, что второй класс – самый интересный, ведь в этом году я наконец-то смогу сам читать большие книжки. Читать я умею, хотя я изо всех сил старался не научиться.

Понимаете ли, мой друг Билли рассказал, что уметь читать совершенно не обязательно. Билли говорит, когда вырастешь и станешь зарабатывать много денег, можно будет платить другим, чтобы они тебе читали. Меня это вполне устраивает.

– Ненавижу читать, – объявил я, когда мисс Дэйзи раздавала задания по произношению.

– Я тоже! – поддержала меня мисс Дэйзи.

– Что, правда? – спросили мы все.

– Ага, – сказала она. – Ни слова не могу прочитать.

– Не можете?

– Не-а.

– Вы что, даже слово «читать» не можете прочитать? – спросил Майкл Робинсон.

– Не представляю, как это сделать, – сказала мисс Дэйзи и почесала голову – как в тот раз, когда она сообщила, что не может четыре умножить на четыре.

– Просто попробуйте, мисс Дэйзи! – предложила Андрэа.

– Ч-Е-Т-А-Т? – произнесла мисс Дэйзи.

– Нет! – закричали мы все.

– Я сдаюсь, – сказала она. – Кто-нибудь из вас знает, как правильно прочитать это слово?

– Ч-И-Т-А-Т-Ь! – хором произнесли мы все.

– Ого! Как интересно, – удивилась мисс Дэйзи. – От вас я многое почерпнула, ребята.

– Как вы можете учить второклассников, если даже не знаете, как прочитать слово «читать»? – спросил Райан.

– Я подумала, что второклассники плохо умеют читать, так что неважно, умею ли читать я.

– Я могу прочитать множество трудных слов, – объявила Андрэа Янг.

– И я, – сказали все остальные.

– Правда? – заинтересовалась мисс Дэйзи. – Какие, например?

Все начали выкрикивать слова, но мисс Дэйзи остановила нас и попросила говорить по очереди. Каждый выходил к доске, записывал три слова, которые знает, и читал их вслух.

Я написал «СЕГОДНЯ», «ПИСЬМО» и «МАКДОНАЛДС».

Когда мы закончили, вся доска была исписана словами. Даже места свободного не осталось.

– Ого! – сказала мисс Дэйзи. – Вы, ребята, многому меня научили за это утро. Я очень рада, что решила стать учителем.

4
У мисс Дэйзи едет крыша!

В столовой я открыл коробку с обедом и увидел, что мама положила мне с собой сэндвич с арахисовым маслом и джемом. Я обменял сэндвич на картофельные чипсы Майкла Робинсона. Все говорили о мисс Дэйзи.

– У мисс Дэйзи едет крыша, – сказал Райан.

– Она самая странная учительница из всех, что у меня были, – сказала Эмили. – Она читать не умеет, писать не умеет и даже считать не умеет. Что за учительница такая?

– Плохая учительница, – сказал я.

– Эй, у меня идея, – промямлил Майкл Робинсон. Рот у него был полон арахисового масла. – Что, если мисс Дэйзи вообще не учительница?

– Что ты имеешь в виду? – спросил Райан.

– Может, она самозванка, – сказала Андрэа.

– Самозванка? Это ещё что такое? – спросил я. – Тот, кто зовёт сам себя?

– Нет, глупенький. Самозванец – это тот, кто выдаёт себя за другого человека, – объяснила Андрэа. – Возможно, она поддельная учительница.

– Может, на самом деле мисс Дэйзи ворует драгоценности или грабит банки, – предположил я. – Может, она проникла в школу и прячется, чтобы её не поймала полиция.

– Мне кажется, это у тебя едет крыша, – хихикнула Андрэа, поперхнувшись молоком.

А вдруг мисс Дэйзи и правда грабит банки? Или ворует лошадей, или угоняет скот, или паркует машину там, где парковка запрещена.

В голове у меня завертелись мысли обо всём ужасном, чем могла заниматься мисс Дэйзи.

– Может, мисс Дэйзи похитила нашу настоящую учительницу и хочет получить за неё выкуп! – предположил я.

– Неужели это правда? – спросила Эмили с испуганным видом.

– Что такое «выкуп»? – спросил Райан.

– Перед приёмом ванны мама всегда говорит, что меня пора вы́купать, – сообщил Майкл Робинсон.

– Не от слова «купать», а от слова «выкупа́ть»! Выкуп! – сказала Андрэа. – Не знаю точно, что это значит, но когда кого-то похищают, за этого человека просят выкуп.

– В мультиках тех, кого похищают, всегда привязывают к железнодорожным рельсам, – напомнил я всем. – Может, наша настоящая учительница прямо сейчас тоже лежит на рельсах!

– Надо спасти её! – воскликнула Эмили и выбежала из столовой.

– Подождите-ка, – сказал Майкл Робинсон. – Ерунда какая-то получается.

Если мисс Дэйзи даже не умеет читать и считать, как она может похитить учительницу и привязать её к железнодорожным рельсам?

– Мне кажется, она не похожа на похитителя, – сказал Райан.

– Надо рассказать обо всём директору Клатцу, – сказала Андрэа. – Он что-нибудь придумает.

– Нет! – закричал я. – Вы что, не понимаете? Всё просто прекрасно! Если директор Клатц узнает, что мисс Дэйзи такая глупая, её уволят и заменят настоящей учительницей. Она будет знать, как читать, писать и считать. И нам придётся всё это изучать. Вы же этого не хотите, верно?

– Ни в коем случае! – сказал Майкл Робинсон.

– Мне всё равно, самозванка она, грабительница банков или похитительница, – сказал я. – Она мне нравится. Я считаю, мы должны её оставить.

– Я согласен, – кивнул Майкл Робинсон. – Мне кажется, она классная.

– Тогда никому ни о чём не рассказываем, – сказал я. – Это будет наша маленькая тайна.

Мы все пришли к единому мнению. Держим рот на замке. Не на таком замке, который из железа делают, конечно. Это было бы слишком.

5
Гениальная идея!

После обеда был перерыв. Нас отпустили на игровую площадку, где можно побегать. Мисс Дэйзи сказала, что нам нужно выплеснуть лишнюю энергию.

– Вот это мне по душе, – заявил я, когда мы вышли из здания школы.

Я сразу рванул к турнику. Потом я и другие ребята качались на качелях.

После этого все мальчики соревновались, чтобы выяснить, кто может дольше крутиться вокруг своей оси так, чтобы его не вырвало. Майкл Робинсон победил. Затем мы все сели на траву.

Хотя мисс Дэйзи была очень даже ничего, мы сошлись на том, что ненавидим школу.

Мы пообещали друг другу ненавидеть школу всегда – и даже в том случае, если передумаем и решим, что школа нам нравится.

Тогда-то Райану и пришла в голову самая гениальная идея за всю историю.

Он придумал, что мы должны купить школу.

Райан сказал, что его отец работает в большой компании и что однажды компания его отца купила другую компанию – точно так же, как вы идёте в магазин и покупаете сладкий батончик. Райан сказал, такое происходит сплошь и рядом. Ещё он сказал, что не видит причин, почему бы нам просто не взять и не купить школу.

– Ну купим мы школу, что нам с ней делать? – спросил Майкл Робинсон.

– Будем делать, что захотим. Она же будет нашей.

– А можно превратить её в зал с игровыми автоматами? – спросил я.

– Конечно, почему бы и нет. Вместо чтения, письма и арифметики мы могли бы учить детей играть в видеоигры.

– И мы могли бы ездить по коридорам на скейтбордах? – спросил Майкл Робинсон.

– Конечно, – сказал Райан, – будь школа нашей, могли бы.

Я пришёл в восторг, ведь видеоигры и катание на скейтборде я люблю почти так же сильно, как футбол.

Я начал вытряхивать всё из карманов. Нашёл пятицентовик, три монеты по центу и леденец. Другие ребята тоже опустошили карманы. Мы разложили центы, пятицентовики и десятицентовики по отдельным кучкам. А затем посчитали, сколько всего получилось. Один доллар и тридцать два цента.

– Ого! – воскликнул Майкл Робинсон. – Целое состояние!

– Боюсь, этого не хватит, чтобы купить школу, – сказал Райан. Он кое-что понимал в финансах, ведь его отец работал в крупной компании.

– А сколько нужно, чтобы купить школу? – спросил я.

– Понятия не имею! – сказал Райан. – Лучше спросить об этом мисс Дэйзи.

После перерыва мы все бросились в класс и спросили мисс Дэйзи, во сколько нам обойдётся покупка школы.

– Уф, не знаю, – сказал мисс Дэйзи, которая, похоже, вообще ни в чём не разбиралась. – А почему вы хотите купить школу?

– Мы хотим превратить её в зал игровых автоматов, – сообщил я.

– Прекрасная идея! – она расцвела в улыбке. – Я очень люблю видеоигры. Школ так много, а залов с игровыми автоматами так мало. Будет разумно превратить часть школ в центры развлечений. Я организую встречу с мистером Клатцем на завтра, и мы спросим его, можно ли купить школу. А сейчас нам пора навестить миссис Кини.

Кабинет миссис Кини был дальше по коридору. Она говорит, что она школьная медсестра, но лично я считаю её шпионкой. Я объясню почему. У неё в кабинете на стене висит большой плакат вот с таким текстом:

Я пытался это прочитать, но смысла никакого не нашёл. Даже Андрэа Янг не знала, как прочитать надписи на плакате, а уж она-то знает абсолютно всё. Думаю, миссис Кини разработала тайный шифр и использует этот плакат, чтобы отправлять загадочные шпионские сообщения. Придётся мне за ней следить.

Когда мы зашли в кабинет миссис Кини, она выстроила нас в одну линию по росту. Я был невысокого роста и оказался в начале линии.

Потом миссис Кини велела нам снять обувь. Сперва я подумал, она боится, что мы оставим грязные следы по всему кабинету. Но потом она сказала, что собирается взвешивать и измерять нас. Очевидно, она собирает о нас информацию – что неудивительно, ведь этим и занимаются шпионы.

Мой друг Билли говорит: чем ты тяжелее, тем умнее. У тяжёлого человека мозг больше. Но мне кажется, Билли так говорит из-за своего чрезмерного веса. Я, как оказалось, весил двадцать четыре килограмма.

Миссис Кини показала нам свою обалденную линейку – металлическую, длиной два метра. Когда миссис Кини нажимает на кнопку, линейка влетает ей в руку и исчезает, как по волшебству. Просто класс! Готов поспорить, у неё есть куча других шпионских прибамбасов.

Миссис Кини не разрешила нам поиграть с её волшебной линейкой, зато она бегала туда-сюда и всё измеряла. Она показала, что скамейка, на которой мы сидели, – высотой сорок три сантиметра. Что дверь в её кабинет – шириной семьдесят шесть сантиметров. Что длина её ступни составляет тридцать сантиметров.

Миссис Кини обернула измерительную ленту вокруг лба и объявила:

– Глядите! Окружность моей головы – почти шестьдесят сантиметров!

Я знал, что окружность – это расстояние, которое ты проходишь, следуя по кругу, а диаметр – расстояние, которое ты проходишь, двигаясь через центр круга по прямой.

– Каков диаметр вашей головы, миссис Кини? – спросил я.

Все засмеялись, хотя ничего смешного я не сказал.

– Его было бы трудно измерить. Но разве не весело всё измерять? – спросила миссис Кини. – Интересно, сколько весят весы.

Миссис Кини принялась измерять и взвешивать остальные вещи, но мисс Дэйзи велела нам возвращаться в класс.

6
Кем ты хочешь стать?

В конце учебного дня мисс Дэйзи уселась на пол, и мы все сели вокруг неё.

Она велела нам рассказать, кем мы хотим стать, когда вырастем.

– Я хочу стать ветеринаром, – сказала Андрэа Янг.

– Кто знает, что означает слово «ветеринар»? – спросила мисс Дэйзи.

– Ветеринар – это тот, кто не ест мясо, – сказал Майкл Робинсон.

– Неправда, – сказал я. – Это вегетарианец. Ветеринар – тот, кто сражался на войне.

– Это ветеран, – поправила меня мисс Дэйзи. – Андрэа, хочешь рассказать одноклассникам, чем занимается ветеринар?

– Ветеринар – животный доктор.

Эта Андрэа Янг считает, что знает всё на свете. Но на сей раз я не сомневался: она ошибается.

– Животное не может быть доктором, – заявил я.

Все засмеялись, хотя ничего смешного я не сказал. Мисс Дэйзи объяснила, что ветеринар лечит животных. Это звучало разумно – в отличие от глупости, которую сказала Андрэа.

Эмили была следующей. Она сказала, что, когда вырастет, хочет стать медсестрой в больнице.

– Зачем тебе это? – спросил я. – Люди приходят в больницу, когда они болеют или ранены, когда у них отваливаются руки, торчат наружу внутренности…

– Эй Джей! – серьёзным тоном произнесла мисс Дэйзи. Эмили ужасно расстроилась, расплакалась и выбежала из класса.

– Что я такого сказал? – спросил я.

– Кем ты хочешь стать, когда вырастешь, Эй Джей? – поинтересовалась мисс Дэйзи.

– Я стану известным игроком в американский футбол, – сказал я.

– Правда? Почему ты выбрал именно это занятие?

– Я люблю футбол, – ответил я, – и если я стану игроком, то мне не придётся ни читать, ни писать, ни считать, ни ходить в школу. Мой друг Билли сказал, что игроки в американский футбол довольно глупые.

– Тебе это друг сказал? – спросила мисс Дэйзи.

– Да, Билли очень умён. Он ещё сказал, что если вырыть достаточно глубокую дыру, то можно прорыть путь до Китая. Если в эту дыру упасть, то пролетишь через всю Землю и выскочишь на другой стороне.

– А двигаться будешь так быстро, что потом вылетишь прямо в космос, – сказал Майкл Робинсон, и это было классно. Он решил, что больше не хочет быть пожарным, а вместо этого станет одним из таких астронавтов, роющих дыры.

Эмили вернулась в класс с салфеткой. Все остальные по очереди стали рассказывать, кем хотят стать. Девочка по имени Линдси сказала, что хочет стать певицей. Райан заявил, что будет бизнесменом, как его отец.

Андрэа Янг сказала, что если не сможет стать ветеринаром, то хочет быть учительницей, как мисс Дэйзи. А потом она широко улыбнулась мисс Дэйзи.

Ненавижу её.