Текст книги "Бритва Дарвина"

– Крупные шишки, – хмыкнул шериф Филдс.

– Большая часть инсценированных аварий, – покачал головой капитан Саттон, – организованы вовсе не латино-американскими группировками. Они пытались заняться этим здесь, но быстро получили пинка под зад, причем немало главарей банд от этого пинка очутились в морге.

Шериф Шульц из округа Ориндж прокашлялась и тоже подала голос:

– То же самое произошло и с вьетнамцами, когда они попытались взять контроль над всей организованной преступностью. Их быстро привели к общему знаменателю.

– И кто бы ни занял лидирующую позицию в криминальных кругах, – продолжил спецагент Уоррен, – он привлек на свою сторону русских и чеченских боевиков. Их группировки действуют по всему Западному побережью, особенно в этом районе.

Все головы повернулись к Дарвину. Лоуренс кашлянул, что всегда предшествовало у него относительно долгому словоизлиянию.

– Наша компания наняла Дара… мистера Минора… доктора Минора… в качестве эксперта. Он расследовал несколько аварий и с полной уверенностью установил, что они были подстроены. Доктор Минор, как и я, выступал свидетелем-экспертом в десятках подобных случаев.

Труди Стюарт покачала головой и добавила:

– Но мы не заметили никаких свидетельств, что эти случаи были подстроены какой-то определенной группировкой. Обычные неудачники и мошенники во втором, третьем или четвертом поколении. Они жили с этих страховых выплат.

Заместитель окружного прокурора посмотрел на Дарвина.

– Без сомнения, эти двое русских боевиков в сером «Мерседесе» были озадачены убить именно вас, мистер Минор.

Дарвин чуть скривился, услышав употребление существительного «задача» в качестве глагола. А вслух произнес:

– Зачем же им понадобилось меня убивать?

Сидни Олсон развернулась на своем стуле и посмотрела Дару прямо в глаза.

– Мы полагали, что на этот вопрос услышим ответ от вас. Несколько месяцев расследования не продвинули следствие вперед так, как события вчерашнего дня!

Дарвин только покачал головой.

– Я даже не представляю, как они ухитрились найти меня. Это был такой безумный день…

И он вкратце рассказал о звонке в четыре часа утра, о твердотопливных ускорителях, встрече с Ларри и разговоре с Генри в доме престарелых.

– Другими словами, я ничего не планировал заранее. Никто не мог знать, что в это время я буду находиться на шоссе I-5.

– Среди обломков автомобиля, – подал голос капитан Саттон, – мы обнаружили частотный сканер сотовых телефонов. Они могли отслеживать ваши звонки.

Дар снова покачал головой.

– После встречи с Ларри я никуда не звонил. Мне тоже не звонили.

– После того, как Лоуренс заснял встречу угонщиков, – сказала Труди, – он звонил мне и сказал, что отправил тебя в дом престарелых.

– Ты думаешь, что эти дурацкие стартовые ускорители или старик семидесяти восьми лет, выпавший из своей инвалидной коляски, – цепи одного обширного заговора против страховых компаний? – спросил Дар. – И что кто-то специально вызвал из России боевиков лишь затем, чтобы прихлопнуть меня?

И снова заговорил капитан Саттон. Для такого высокого мужчины – под два метра ростом – у него был удивительно тихий и мягкий голос.

– С ускорителями все ясно. На месте взрыва нашли человеческие останки, а именно зубы. Они принадлежали девятнадцатилетнему Парвису Нельсону, который проживал в Боррего-Спрингс со своим дядей Лероем. Лерой покупал на базе списанный металлолом оптом. Случайно кто-то продал ему два исправных ускорителя. И Парвис решил их испробовать. Оставил дяде записку…

– Самоубийца? – поинтересовался кто-то.

– Нет, – покачал головой капитан дорожного патруля. – Просто записка, там даже было указано время – 11 часов вечера. Парвис написал, что хочет побить мировой рекорд скорости. И что вернется домой к завтраку.

– Самоубийца и есть, – пробурчал Мак-Кол, шериф округа Сан-Диего, и посмотрел на Лоуренса. – Судя по показаниям, вы встретились с мистером Минором перед тем, как отправились снимать встречу шайки угонщиков автомобилей. Эта шайка выбрала «Авис» в качестве жертвы. Могло ли это стать причиной нападения на мистера Минора?

– Простите, шериф, – засмеялся Лоуренс, – но угоном автомобилей «Ависа» занималась одна семейка, деревенщина на деревенщине. Ну, вроде тех старых добрых южных семей, у которых на генеалогическом древе нет ни единой веточки.

Ни полиция, ни шерифы, ни фэбээровец даже не улыбнулись.

Лоуренс кашлянул и продолжил:

– Нет, эта шайка никаким образом не связана с русской мафией. Пожалуй, они даже не подозревают, что в России может быть мафия. Это местная работа. Братец Билли Джо работал в «Ависе» и, заполняя обычные документы, аккуратно узнавал, где остановился в данный момент очередной клиент. Затем братец Молчун брал запасные ключи, которые хранились в фирме, и той же ночью угонял автомобиль. Они предпочитали воровать спортивные машины. В пустыне они встречались с кузеном Флойдом, у которого была заправка и гараж, и благоразумно перекрашивали машину. Как только она высыхала, ее перегоняли в Орегон и продавали. Номера машины они меняли, а номера деталей и не думали перебивать. Идиоты! Я послал фотографии и отчет в «Авис» еще вчера, а оттуда уже сообщили и нашей полиции, и орегонской.

Главный следователь Олсон слегка повысила голос, чтобы вернуть разговор к прежней теме:

– Получается, что вчерашние инциденты, которые вы расследовали, не имели никакого отношения к покушению на вашу жизнь, мистер Минор.

– Зовите меня просто Дар, – пробормотал Дарвин.

– Дар, – повторила Сидни Олсон, снова посмотрев ему прямо в глаза.

Дар вновь поразился, как она ухитрялась сочетать профессиональную серьезность с легким оттенком юмора и жизнерадостности. Может, дело в искорках в ее глазах или движениях ее губ? Дар замотал головой, чтобы прийти в себя. Этой ночью ему так и не удалось выспаться.

– Вы совершили что-то такое, – продолжала Сидни, – из-за чего на вас ополчился «Альянс».

– Альянс? – не понял Дар.

– Так мы называем эту группировку мошенников, – кивнула главный следователь Олсон. – Она весьма многочисленна и хорошо скоординирована.

Шериф Филдс откинулся на спинку стула и скривил рот так, словно собрался сплюнуть прямо на стол.

– Многочисленная группировка! Операция «Большая чистка»! Девочка, у вас там обычная шайка придурков, которые сперва таранят чужие машины, а потом загребают лопатой страховку. Старо как мир. А все эти суперзадачи – одна трата денег налогоплательщиков.

Щеки главного следователя Олсон слегка порозовели. Она метнула в Филдса убийственный взгляд, которому позавидовала бы и Медуза-горгона.

– «Альянс» существует на самом деле, шериф. Эти двое русских в «Мерседесе», которые, по данным Интерпола, успели убить с десяток незадачливых банкиров и бизнесменов в Москве, тоже не выдумка. Дыры от «Мак-10» в машине мистера Минора – самые настоящие. Около десяти миллиардов долларов, которые выманили мошенники у страховых компаний Калифорнии… Все это существует на самом деле, шериф!

Негодующий взгляд Филдса разбился о невозмутимое лицо Сидни Олсон. Его кадык дернулся, словно шериф передумал-таки плевать на стол и счел за благо проглотить накопившуюся слюну.

– М-да, возражений нет. Но давайте поскорее, у всех полно своих дел. Где эта… «Большая чистка»… начнется?

Заместитель окружного прокурора Ньюк улыбнулся доброй, утешительной и совершенно фальшивой улыбкой. Так улыбались и будут улыбаться политики всех времен и народов.

– Из-за этого инцидента штаб-квартира нашей комиссии спешно переносится в Сан-Диего, – радостно сообщил он. – Пресса заходится криком, желая узнать имя водителя черной «Акуры». Пока мы держали это в тайне, но завтра…

– Завтра, – оборвала его Сидни Олсон, снова взглянув на Дарвина, – мы собираемся предоставить им официальную версию. Кое-что мы оставим за кадром – например, что те двое погибших были боевиками русской мафии. Мы сообщим, что это было покушение на частного детектива. Настоящее имя и профессию Дара по очевидным причинам мы огласке предавать не будем. И добавим, что на жизнь детектива было совершено покушение из-за того, что он приблизился к раскрытию какого-то преступления. После этого официального заявления я некоторое время проведу в компании мистера Минора и агентства Стюартов.

На этот раз Дарвин с подозрением уставился на Сидни Олсон. Она уже не казалась ему такой же занятной, как Стокард Ченнинг.

– Вы подставляете меня, как козу из этого фильма про динозавров… «Парк Юрского периода»?

– Именно, – ответила Сидни и широко улыбнулась.

Лоуренс вскинул брови.

– Больше всего на свете мне не хотелось бы найти у себя на крыше окровавленную ногу Дара, – сказал он.

– Мы понимаем, – откликнулась Сидни Олсон. – Заверяю вас, что ничего подобного не случится.

Она встала.

– Как заметил шериф Филдс, каждого ждут свои дела. Леди и джентльмены, мы будем держать вас в курсе событий. Спасибо, что присутствовали на сегодняшней встрече.

Собрание закончилось. Гов Ньюк казался обескураженным, что ему не удалось объявить об этом лично.

– Вы собираетесь сейчас домой, на Мишен-Хиллз? – спросила у Дара Сидни Олсон.

Дарвин не удивился, услышав, что ей известно, где он живет. Напротив, он был уверен, что главный следователь успела прочитать все его досье, от корки до корки.

– Ага, хочу переодеться и посмотреть мыльные оперы. Ларри и Труди дали мне выходной, а других вызовов пока не поступало.

– Могу я поехать вместе с вами? – спросила главный следователь Олсон. – Пустите меня в свою берлогу?

Дар перебрал в уме тысячу разнообразных ответов с сексуальным подтекстом и отверг все до единого.

– Вы будете меня охранять, да?

– Совершенно верно, – кивнула Сидни.

Она поправила пиджак, отчего на бедре отчетливо прорисовался контур девятимиллиметрового полуавтоматического пистолета.

– По пути можно заскочить куда-нибудь и пообедать. Не волнуйтесь, мы еще успеем на «Все мои детишки».

Дар только вздохнул.

ГЛАВА 5
Д – ДЕЦИБЕЛЫ

– Мы знакомы всего пару часов, – заметила Сидни, – а вы уже обманываете меня.

Дарвин оторвался от кофемолки и посмотрел на гостью.

Они заехали перекусить жареным мясом в ресторанчик «Канзас-Сити» – Сидни сказала, что приглядела его еще пару дней назад, но все никак не могла туда добраться, – а потом отправились на Мишен-Хиллз. Дар припарковал свой «Лендкруизер» в гараже на первом этаже – огромном, темном помещении с лабиринтом низких столбиков, которые обозначали места для парковки. Затем они поднялись в большом грузовом лифте – единственном на весь дом – в его квартиру на шестом этаже.

Дарвин смотрел, как Сидни бродит по гостиной, оглядывая книжные полки.

– Итак, что мы имеем? Около семи тысяч книг, – продолжала Сидни, – не менее пяти компьютеров, отличный музыкальный центр с восемью колонками, одиннадцать шахматных досок, но ни одного телевизора. И как же вы смотрите свои мыльные оперы?

Дар улыбнулся, засыпая в кофеварку только что смолотый кофе.

– Обычно эти оперы сами находят меня. Они называются «взятие показаний у свидетелей и потерпевших».

Главный следователь Сидни Олсон понимающе кивнула.

– Но у вас вообще есть хоть один телевизор? Может, в спальне? Пожалуйста, Дар, скажите, что он у вас есть! В противном случае мне останется предположить, что вы первый интеллектуал, которого я встречаю не за решеткой.

Дарвин залил воду в кофеварку и включил ее.

– Есть. В одном из отделений шкафа, у самой двери.

– Ага, – промолвила Сидни, выгибая бровь дугой. – Дайте-ка я догадаюсь сама. Баскетбол?

– Нет, бейсбол. По вечерам, когда бываю дома, иногда смотрю прямые трансляции с серии решающих встреч.

Он положил две подставки под чашки на маленький круглый кухонный столик. Сквозь огромные восьмифутовые окна лился яркий солнечный свет.

– Имсовский стул,[13]13
  Чарлз Имс – знаменитый дизайнер мебели.


[Закрыть] – заметила Сид, погладив изогнутую деревянную спинку и черную кожаную обивку стула в углу гостиной, где под прямым углом сходились два книжных шкафа. Гостья села на стул и поставила ноги на оттоманку, сделанную в том же стиле. – Довольно удобно. По-видимому, они настоящие… в смысле, это оригинал.

– Верно, – согласился Дар.

Он выставил на столик две большие белоснежные кофейные кружки и налил в них дымящийся ароматный напиток.

– Сахар? Сливки?

– Предпочитаю кофе в стиле Джеймса Брауна,[14]14
  Джеймс Браун – певец, автор песен и музыкант.


[Закрыть] – покачала головой Сид. – Черный, крепкий и густой.

– Надеюсь, этот придется вам по вкусу, – сказал Дарвин.

Сид неохотно встала с имсовского стула, потянулась и присела за кухонный столик.

Попробовав глоток кофе, она одобрительно приподняла брови.

– Да, это то, что нужно. Мистер Браун был бы в восторге.

– Могу сделать послабее, не такой крепкий.

– Нет, мне нравится этот.

Она оглядела гостиную и те комнаты, которые были видны с кухни.

– Можно я на минутку притворюсь сыщиком?

Дарвин кивнул.

– Настоящий персидский ковер на всю гостиную. Настоящий имсовский стул. Обеденный стол и стулья с виду – настоящий Стикли,[15]15
  Густав Стикли – знаменитый дизайнер мебели, живший в конце XIX – начале XX века.


[Закрыть] как и испанские светильники. В каждой комнате – предметы ручной работы. Неужели вон та большая картина напротив окна кисти Рассела Чэтема?[16]16
  Рассел Чэтем (род. 1939 г.) – знаменитый художник и писатель.


[Закрыть] Особенно известны его литографии.

– Именно, – подтвердил Дарвин.

– И это масло, а не литография… Такие работы Рассела Чэтема стоят сейчас немало.

– Я приобрел эту картину в Монтане несколько лет назад, – ответил Дарвин, допивая кофе. – Еще до шумихи, которая вокруг него поднялась.

– И все-таки, – покачала головой Сид, заканчивая инспекцию. – Сыщик сделал бы вывод, что у обитателя этой квартиры водятся хорошие деньги. Вчера разбил «Акуру», а сегодня приехал на «Лендкруизере»…

– Разные дела требуют разных машин, – уклончиво ответил Дарвин, начиная слегка раздражаться. Видимо, Сидни почувствовала это, потому что принялась за свой кофе. Затем улыбнулась.

– Хорошо, по-видимому, вам настолько же интересно делать деньги, как и мне.

– Тот, кто пренебрегает деньгами, либо дурак, либо святой, – сказал Дарвин. – Но мне это занятие представляется неимоверно скучным, да и разговаривать об этом неинтересно.

– Ладно. А вот одиннадцать шахматных досок поставили меня в тупик, – призналась Сид. – На каждой – своя партия. В шахматах я полный профан, с трудом отличаю коня от ладьи. Но у меня создалось впечатление, что эти партии не из легких. Неужели к вам часто заходит в гости компания друзей-гроссмейстеров, что приходится держать несколько досок сразу?

– Е-мейл, – кратко ответил Дарвин.

Сид кивнула и огляделась.

– Хорошо, перейдем к книгам. Вот эта стена – вся в книжных полках. По каким критериям вы их расставляли? Не по алфавиту, это уж точно. И не по дате выпуска. Старые тома стоят вперемежку с новыми книгами в мягких обложках.

Дарвин усмехнулся. Заядлые читатели всегда первым делом бросаются к книжным шкафам других читателей и пытаются найти в расстановке книг свою систему.

– Наугад, – сказал он. – Покупаю книгу, читаю и сую на первое попавшееся место.

– Возможно, – согласилась Сид. – Но вы не похожи на небрежного человека.

Дарвин промолчал, размышляя о теории хаоса, которая вылилась в его докторскую диссертацию. Сидни внимательно изучала книжные полки.

Наконец она забормотала себе под нос:

– Стивен Кинг – правая верхняя полка. «Обыкновенное убийство» Трумена Капоте – на две полки ниже, тоже справа. «Убить пересмешника» на второй полке снизу. «Запад Эдема» слева от окна. Хемингуэевская ерунда…

– Эй, полегче! – возмутился Дар. – Мне нравится Хемингуэй!

– Хемингуэевская ерунда на нижней правой полке, – закончила Сид. – Я поняла!

– Да ну? – засомневался Дарвин, мысленно ощетинившись.

– Эти полки повторяют карту Соединенных Штатов, – сказала Сидни. – Вы расставляете книги в географическом порядке. Кинг подмораживает свою задницу под потолком, в Мэне. Хемингуэй устроился в тепле, в Ки-Уэсте…

– Вообще-то на Кубе, – поправил Дар. – Впечатляюще. А как вы расставляете свои книги?

– В соответствии с отношениями авторов друг к другу, – призналась она. – Ну, например, Трумен Капоте рядом с Харпер Ли…

– Друзья детства, – согласился Дарвин. – Маленький, неуверенный в себе Трумен стал прототипом Дилла из «Убить пересмешника».

Сидни Олсон кивнула.

– С уже умершими писателями никаких проблем, – сказала она. – Ну, Фолкнера и Хемингуэя можно держать порознь, но вот с остальными постоянная морока. Я имею в виду, что Ами Тан сперва дружит с Табитой Кинг, но, когда я покупаю следующую книгу, они уже не разговаривают друг с другом. Я трачу больше времени на перестановку книг, чем на чтение, а потом дни напролет гадаю, остаются ли Джон Гришем и Майкл Крайтон друзьями-приятелями или уже поссорились…

– Занимаетесь черт знает чем, – дружелюбно попрекнул ее Дар.

– Ага, – согласилась Сидни и взялась за свою чашку с кофе.

Дарвин вздохнул. Он находился в прекрасном расположении духа и был вынужден постоянно напоминать себе, что Сидни Олсон интересуется им потому, что это ее работа, а не потому, что без ума от его обаяния.

– Моя очередь, – заявил он.

Сидни Олсон кивнула и отхлебнула кофе.

– Вам примерно тридцать шесть – тридцать семь лет, – начал он, понимая, что ступил на запретную территорию. Но не остановился, а поспешно продолжил наступление: – Высшее юридическое образование. Произношение почти лишено влияния восточных диалектов. Но в гласных слышится легкий акцент срединного Запада. Северо-Западный университет?

– Чикагский, – уточнила она и добавила: – И должна заметить, что мне только тридцать шесть. Исполнилось в прошлом месяце.

– Даже прокуроры округов обычно считают, что должность главного следователя занимают самые толковые стражи порядка в их краях, – тихо, словно разговаривая с самим собой, продолжил Дарвин. – Кого туда обычно назначают? Бывших помощников шерифа, бывших военных, бывших агентов ФБР…

Он запнулся и покосился на Сид.

– И сколько вы проработали в бюро? Лет семь?

– Почти девять, – ответила она.

Затем встала, подошла к кофеварке и разлила по чашкам густой ароматный напиток.

– Хорошо. Причина увольнения…

Дарвин осекся. Причины могли оказаться глубоко личными.

– Ничего, продолжайте. Все в порядке.

Дар отхлебнул кофе и осторожно предположил:

– Извечный вопрос дискриминации женщин? Но мне казалось, что в бюро с этим получше.

– Они стараются, – кивнула Сид. – Еще лет через десять я бы достигла потолка. Выше меня был бы только один человек – какой-нибудь политикан и крючкотворец, которого очередной президент назначил бы шефом ФБР.

– Так почему вы ушли… – начал Дар и умолк. Он вспомнил о девятимиллиметровом пистолете на ее бедре. – А-а, вы предпочитаете лично проводить закон в жизнь, а не заниматься…

– Расследованиями, – закончила Сид. – Именно. А бюро, как ни крути, на девяносто восемь процентов занимается расследованиями.

Дарвин потер щеку.

– Ясно. А в качестве главного следователя окружной прокуратуры вы ведете расследование, чтобы потом, когда настанет час, вышибить дверь ногой…

– А потом как следует пнуть преступника, который прячется за этой дверью, – ослепительно улыбнулась Сид.

– И часто?

Улыбка Сидни потускнела, но не исчезла до конца.

– Достаточно часто, чтобы не потерять форму.

– А еще вам поручают проводить межведомственные операции типа «Большой чистки в Южной Калифорнии», – добавил Дар.

Ее улыбка наконец пропала.

– Да. И я готова побиться об заклад, что у нас с вами одинаковое отношение ко всевозможным заседаниям и комиссиям.

– Пятый закон Дарвина, – кивнул он.

Сид вопросительно вздернула бровь.

– Сумма интеллекта обратно пропорциональна количеству голов, – объяснил Дарвин.

Сидни допила кофе, осторожно поставила чашку на блюдце и спросила:

– Это закон Чарлза Дарвина или доктора Дарвина Минора?

– Не думаю, что Чарлзу часто приходилось заседать в советах и на собраниях, – заметил Дар. – Он просто плавал по морям на своем «Бигле» и загорал, наблюдая за своими любимыми зябликами и черепахами.

– А что гласят остальные пункты вашего закона?

– Возможно, вы ознакомитесь с ними во время нашего дальнейшего сотрудничества, – ответил Дарвин.

– А мы собираемся сотрудничать?

Дар развел руками.

– Я всего лишь хочу докопаться до сути этого киношного плана. Пока все достаточно шаблонно. Вы выставляете меня в качестве приманки, надеясь, что «Альянс» бросит на меня еще одну парочку киллеров. Конечно, вам придется меня защищать. Поэтому вы будете находиться рядом со мной все двадцать четыре часа в сутки. Хороший план.

Он окинул взглядом гостиную и кухню.

– Правда, не представляю, где вы будете спать, но мы что-нибудь придумаем.

Сидни потерла пальцем бровь.

– И не мечтайте, Дарвин. Ночью полицейское управление Сан-Диего вышлет дополнительные патрули. Я же должна осмотреть вашу квартиру и составить… отчет – с точки зрения безопасности, для Говнюка.

– И как? – поинтересовался Дар.

Сид снова улыбнулась.

– Я с радостью доложу ему, что вы проживаете в настоящем сарае, где только часть помещений выделена под квартиры и жилые помещения. На лестнице – никакой охраны… если не считать охраной ту старую сонную клячу. На первом этаже, где вы паркуете свой танк «Шерман», который притворяется спортивной машиной, низкая степень освещенности и нет никакой охраны. Входная дверь… Да, укрепленная, с тремя хорошими замками и цепочкой. Но эти окна – сущий кошмар. Вас запросто подстрелит слепой снайпер с проржавевшим «спрингфилдом» в безлунную ночь. Ни штор, ни жалюзи – голые окна. Может, вы эксгибиционист в душе, Дар?

– Мне нравится вид из окна.

Он встал и подошел к кухонному окну.

– Отсюда хорошо виден залив, аэропорт, Пойнт-Лома, морской порт…

Он умолк, осознав, насколько неубедительно звучат его слова.

Сидни подошла к окну и встала рядом. Дарвин уловил легкий аромат ее волос и тела. Пахло приятно. Он всегда предпочитал наслаждаться естественным запахом тела, похожим на свежесть леса после дождя, чем крепкими духами.

– Вид замечательный, – признала Сид. – Мне нужно вызвать такси, вернуться в «Хайат» и успеть еще сделать несколько звонков.

– Я тебя отвезу…

– Черта с два! – отрезала Сид. – Уж если наше кино превратилось в такой боевик, оставь свою галантность при себе.

Она вызвала такси по телефону, который стоял на кухне.

– Ну ты же не собираешься и вправду стеречь меня круглые сутки? – встревожился Дарвин. – И при чем тут боевик?

Сидни Олсон утешительно похлопала его по плечу.

– Если тебя не снимет снайпер, а русская мафия не перережет тебе глотку в том темном закоулке, который ты называешь гаражом, и если напоследок тебя не пристукнут в подворотне, позвони мне, когда Стюарты пошлют тебя на следующее задание. Официально мы будем вместе расследовать аварии и случаи мошенничества со страховками.

– А неофициально? – поинтересовался Дар.

– Гм, думаю, что никакого «неофициально» не будет, – ответила Сидни, подхватывая свою тяжелую сумку и направляясь к двери. – Говнюк предоставил мне комнату в здании суда. Я бы официально выразила свою радость, если бы завтра утром ты явился туда, чтобы помочь мне разобраться со случаями, которыми ты прежде занимался.

Она написала на визитке свой номер телефона.

– И, возможно, я отыщу причины, из-за которых твои давешние приятели в сером «Мерседесе» мечтали отправить тебя на тот свет.

– Может быть, они спутали меня с каким-то водителем «Акуры», который проигрался в пух и прах в «Эм-Джи-Эм Гранд-Отеле» и улизнул, не заплатив? – предположил Дар.

– Может быть, – бросила Сид, оглядывая комнату и ее хозяина перед тем, как переступить порог квартиры. – Так сколько у вас здесь книг, доктор Минор?

– Я сбился со счета после шести тысяч, – пожал плечами Дарвин.

– Когда-то у меня было столько же, – заметила Сид. – А потом, когда я стала главным следователем, я их раздала. «Иди налегке» – вот мой девиз.

Она шагнула на лестничную площадку, повернулась и погрозила Дару пальцем.

– Я не шучу относительно твоего визита в мой кабинет и звонка перед тем, как отправишься на какой-нибудь серьезный случай.

Сидни дала ему карточку с номерами рабочего телефона в Сакраменто и пейджера. Поверху, карандашом, был записан номер кабинета в здании суда Сан-Диего.

– Конечно, – согласился Дар, разглядывая ее карточку. Дорогая, но без номера домашнего телефона. – Смотри, ты сама этого хотела, – предупредил он.

Сид уже шагала по коридору, направляясь к грузовому лифту, и вскоре скрылась за поворотом. Мягкие подошвы ее туфель позволяли ходить практически бесшумно.

– Ты сама этого хотела, – повторил Дарвин и вернулся в квартиру.

Ее сонный, невнятный голос прозвучал только после пятого звонка.

– Олсон слушает.

– Проснись и пой, госпожа главный следователь!

– Кто это?

Одурманенная сном Сид проглотила последнее слово, с трудом выговорив только «т».

– Какая у нас короткая память! – злорадствовал Дарвин. – Сейчас без десяти два. Ночи. Ты просила позвонить, когда я в следующий раз поеду по вызову. Я уже одет и выезжаю. Даю тебе целых пять минут на сборы, пока я доберусь до «Хайата».

Пауза. Дарвин отчетливо слышал ее тихое дыхание.

– Дар… помнишь, я просила позвонить, когда бу-дет что-то серьезное. Если это какой-нибудь водитель трейлера, которого пырнули ножом на Пятом шоссе…

– Знаете, главный следователь Олсон, – перебил ее Дар, – никогда заранее нельзя сказать, насколько случай серьезен, пока не приедешь и не взглянешь своими глазами. Но Ларри тоже едет, а он нечасто берет меня с собой.

– Хорошо-хорошо, – пробормотала Сид. – Через пять минут я буду готова.

– Уже через четыре минуты, – поправил Дар и повесил трубку.

Дорога была относительно пустынна, когда Дарвин свернул с шоссе номер 5 на север, минуя Ла-Джоллу.

– Ты слышала про Ла-Джолла-Джойа? – спросил Дарвин, когда Сид уже сидела рядом и полосы света от натриевых фонарей проплывали по ветровому стеклу и их лицам.

– Похоже на сценическое имя стриптизерши, – отметила Сид, растирая себе щеки, чтобы хоть немного проснуться.

– Похоже, – согласился Дар, – но на самом деле это название новой открытой концертной площадки в Сан-Диего. Она находится в холмах, восточнее магистрали… Вообще-то она ближе к Дел-Мару, но Дел-Мар-Джойа звучало бы не так впечатляюще.

– В нем и так нет ничего впечатляющего, – сказала Сид.

В ее голосе слышалась усталость человека, работающего более восемнадцати часов в сутки.

– Согласен. Мы направляемся именно туда. Скорее всего концерт уже закончился, но там остался по меньшей мере один труп.

– Пырнули ножом? – спросила Сид. – Какие-нибудь бешеные мотоциклисты вроде «Ангелов ада»? Или кого-то покалечили, когда стадо поклонников поперло к сцене?

Дар не смог сдержать улыбки.

– В обоих случаях нас бы не вызывали. Видишь ли, городское управление всегда косо смотрит на несчастные случаи во время концертов на стадионах, особенно групп хеви-метал, и…

– А чей концерт был сегодня? – перебила его Сид.

– «Металлики», – ответил Дар.

– О боже! – скривилась Сид. Судя по ее лицу, можно было подумать, что ей только что прописали клизму с бариевой взвесью.

– Тем не менее, – продолжал Дар, – один преуспевающий теперь менеджер выкупил эти сто шестьдесят два акра каменистой местности и огородил. Это что-то вроде пересохшего русла ручья. Впереди – место для парковки машин, посредине – сцена на ровной площадке, а за ней – пологий склон холма, заросший наверху густым лесом, прореженным кое-где вздымающимися утесами. Менеджер установил на этом участке прожекторы, сцену, усилители и три тысячи сидений. Для любителей природы осталась куча места на чудном зеленом склоне холма, где все желающие спокойно могут разместиться на одеялах или просто на траве. Поначалу там было только одно заграждение – вокруг всего участка, но после первого концерта соорудили еще одно, отгораживающее места вокруг сцены от деревьев. Кое-кто из устроителей жаловался, что в темноте зрители занимаются непристойностями.

– Видимо, жалобщики притащили с собой прибор ночного видения, если разглядели это в темноте, – заметила Сид.

– Ага. Но менеджер тем не менее решил на всякий случай отгородить от зрителей и деревья, и скалы. Поэтому клиент Ларри и Труди нас и вызвал.

– Клиент – это менеджер?

– Нет.

– Значит, страховая компания, которая подтверждала платежные обязательства концертной площадки?

– Нет.

– «Металлика»?

– Нет.

– Сдаюсь, – призналась Сид. – Чью же задницу мы едем спасать?

– Строительной компании, которая ставила ограждение.

К тому времени как Дарвин, двигаясь навстречу потоку машин, подвел свой «Лендкруизер» по песчаной дороге к концертной площадке, большая часть концертного начальства разъехалась по домам. «Металлика» давным-давно укатила туда, куда обычно укатывала после концертов. Но несколько оглушенных, сонных и одурманенных фанатов еще бродили вокруг сцены.

Дар заметил сверкание мигалок в дальнем конце русла давно пересохшего ручья, у обрыва, и повел машину туда. У калитки в низкой ограде, за которой начинались те самые непристойные кусты и деревья, их остановил полицейский калифорнийского дорожного патруля, при свете карманного фонарика проверил документы и махнул рукой – проезжайте, мол.

Мигалки принадлежали нескольким полицейским автомобилям, двум каретам «Скорой помощи», машине шерифа, двум тягачам и пожарной машине. Весь этот транспорт сгрудился в узком конце V-образного высохшего русла. Пихты и ели возносились на высоту тридцать-сорок футов, скрывая кронами звезды и вершину обрыва. Фары освещали изломанные останки пикапа, старенького «Форда-250».

Дар припарковал «Лендкруизер» и достал из багажника мощный фонарь, после чего они с Сидни направились к месту происшествия. По пути их дважды останавливали и проверяли удостоверения – группа копов и охранники у желтой ленты, которой было обнесено место происшествия.

К ним подошел Лоуренс.

– Черт, – вырвалось у Дарвина. – Как это ты умудрился поспеть сюда раньше меня?

Усы Лоуренса довольно встопорщились.

– Что, туго без своей «Акуры», а?

– Сид, – повернулся к спутнице Дарвин, – ты наверняка помнишь Ларри Стюарта, вы встречались утром на заседании.

– Лоуренса, – поправил Лоуренс. – Добрый вечер, мисс Олсон.

– Привет, Лоуренс, – отозвалась Сид. – Что тут у нас?

Лоуренс с минуту моргал, не в силах поверить своему счастью – ведь его назвали Лоуренсом! – затем спохватился и начал объяснять:

– Как вы и сами можете видеть, имеется разбитый вдрызг «Форд Ф-250». Водитель мертв. Вылетел сквозь переднее стекло и приземлился примерно в восьмидесяти трех футах от машины. Я измерял расстояние шагами, потому мог ошибиться. – Он махнул фонариком в сторону группы людей у подножия дерева, которые стояли и сидели на корточках вокруг трупа мужчины.

– Он в темноте врезался в скалу? – спросила Сид.

Лоуренс отрицательно покачал головой. Откуда-то неожиданно вынырнул полицейский и подошел к ним.

– Сержант Камерон! – удивился Дар. – Далековато вас сегодня занесло.