Текст книги "Сила добра: Далай-лама о том, как сделать свою жизнь и мир лучше"

Далай-лама стоял за кулисами огромного комплекса Civic Auditorium в Сан-Франциско. Все ждали прибытия мэра, который должен был выступить с официальной приветственной речью, но он немного опаздывал. Вокруг Далай-ламы толпилось немало богатых и знаменитых личностей, но он подошел к простому рабочему сцены и завел разговор с ним.

Или вот еще похожий случай: после окончания холодной войны президент Михаил Горбачев пригласил Далай-ламу посетить СССР. Когда Далай-лама подошел к огромному и величественному Большому Кремлевскому дворцу, он остановился у входа и пожал руку стоявшему там охраннику. Как впоследствии рассказывал охранник, впервые за двадцать пять лет его службы столь высокий гость обратил на него внимание и тепло его поприветствовал.

Я вижу это снова и снова: Далай-лама относится ко всем людям как к равным. «Будь то глава государства или нищий – для меня нет никаких различий».

Он показывает нам пример личной заботы о каждом человеке, основанной на понимании того, что под внешними слоями различий в виде этнической принадлежности или национальности, религии, пола и т. п. все люди одинаковы. Это вторичные различия; по своей же природе мы все – просто человеческие существа, говорит Далай-лама. Наше чувство собственной значимости, наше самомнение может быть еще одним барьером, разделяющим нас. Он ощущает это особенно остро в своей роли Далай-ламы.

«Если я буду ходить с надменным видом и говорить всем вокруг "Я Его Святейшество Далай-лама" и вести себя соответствующим образом, – говорит он, – то я окажусь в тюрьме. Я воздвигну вокруг себя стену – и окажусь в одиночестве. Поэтому я не устаю всем повторять, что я просто человек и между нами нет никаких преград».

Однажды, после визита к своему другу д-ру Аарону Беку, написавшему книгу «Узники ненависти», Далай-лама в разговоре со мной упомянул про эту книгу и заметил: «Если бы я постоянно подчеркивал, что я – четырнадцатый Далай-лама, я бы тоже стал узником!»

«Чувство собственной исключительности – это форма самообмана», – добавил он.

«Не думайте обо мне как о ком-то особенном, – всегда говорит он аудитории. – Каждый раз, когда я общаюсь с несколькими людьми или с тысячами, я чувствую себя точно таким же, как и они, – у нас одинаковое тело, одинаковые эмоции. Мы должны чувствовать наше единство».

Везде, где бы он ни был, Далай-лама делает акцент на этой идее: несмотря на внешние различия, внутри мы все похожи; наши сердца и умы устроены и работают совершенно одинаково. Он призывает нас увидеть единство человечества, осознать, что «все мы – братья и сестры», разделяющие общие потребности и заботы, поэтому «их интересы – это мои интересы. Все люди равны, и каждый человек имеет право на то, чтобы избавиться от страданий и быть счастливым».

Понимание человеческой общности, говорит Далай-лама, ведет нас к состраданию по отношению ко всем и каждому. Терпимость не знает границ. Она должна распространяться в том числе и на сексуальную ориентацию – если люди никому не причиняют вреда, не должно быть никакой дискриминации на этой основе, говорит он. «Это личное дело каждого».

Что же между нами есть фундаментального общего, несмотря на все наши очевидные различия?

«Мы все хотим быть счастливыми и избежать страданий и, следовательно, это делает нас равными… Несмотря на все различающие нас характеристики, такие как раса, язык, религия, пол, богатство и многие другие, мы все равны как члены единой человеческой семьи».

Во всем мире люди восхищаются Далай-ламой как воплощением подлинного смирения, стойкости и сострадания. Но кто служит вдохновением для самого Далай-ламы?

Первым он называет Шантидеву – выдающегося индийского мыслителя VIII века, автора поэмы «Путь Бодхисаттвы», на которую часто ссылается Далай-лама. В этом труде излагается полная программа этической дисциплины и ментальных практик, направленная на достижение безусловного сострадания.

Хотя этот труд был предназначен для монахов той ранней эпохи, его общие принципы широко применимы и в наше время. Далай-лама убежден, что в этом тексте можно почерпнуть вдохновение для трансформации собственного внутреннего мира. Но он признает, что существует множество других путей для достижения этой цели.

Он приводит в пример слова Иисуса из Евангелия от Матфея (5:43–45): «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших… и молитесь за обижающих вас и гонящих вас… да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми…»

На встрече в Лондоне с последователями христианства Далай-лама процитировал этот и некоторые другие отрывки из Нового Завета, чтобы прокомментировать свой взгляд на учение Иисуса. Эта заповедь Христа, сказал Далай-лама группе христиан, напоминает ему слова Шантидевы: «Если вы не практикуете сострадание к вашему врагу, тогда кому вы сострадаете?»

Шантидева объясняет, что ваши враги могут стать «вашими лучшими духовными учителями», потому что дают вам возможность улучшить такие качества, как терпимость, терпение и понимание, и научиться подлинному состраданию.

Разумеется, такой уровень сострадания требует достижения духовных высот, прийти к которым большинству из нас не так-то легко. Враждебность по отношению к тем, кто причиняет нам вред, – естественное и очень сильное чувство. Поэтому, говорит Далай-лама, одним только призывом «возлюби врага своего» вы не заставите людей измениться.

Между тем то, что Далай-лама называет «подлинным состраданием», охватывает каждого – всех без исключения, а не только тех, кто нам нравится. Это идеал, цель, к которой все мы должны стремиться.

«Даже наши враги, – говорит Далай-лама, – являются частью человечества. Они – тоже наши братья и сестры, нуждающиеся в нашей заботе. Прямо или косвенно, наше будущее будет зависеть в том числе и от них».

Это высокая планка. Такое сострадание выходит за рамки нашей врожденной склонности отдавать предпочтение людям на основе генетической близости и внешнего сходства. По словам Далай-ламы, когда мы говорим «Я люблю своих родственников, своих единоверцев, своих соотечественников или просто людей с таким же цветом кожи», тем самым мы ограничиваем нашу любовь.

Он настаивает на том, что при помощи правильной практики мы можем подняться над обычным уровнем привязанностей до уровня безусловной универсальной любви, когда «для нас не будет важна ни вера людей, ни их национальность или социальный статус, поскольку все они являются человеческими существами, нашими братьями и сестрами».

Далай-лама признает, что для многих из нас такой идеал подлинного сострадания может казаться не более чем недостижимой целью, мечтой. Но на практике это означает, что мы каждый раз приближаемся к этой цели, когда видим страдания другого человека и стараемся ему помочь независимо от того, знаем мы его или нет, или же от того, как этот человек обращался с нами в прошлом. В этом случае мы практикуем безусловное сострадание – мы видим страдание и делаем то, что в наших силах.

Одна популярная песня в 1960-е годы призывала: «Постарайтесь любить друг друга прямо сейчас». Главное слово здесь «постарайтесь». Это не так-то легко сделать, особенно с императивом «прямо сейчас». Людей не заставишь любить по приказу – это фантазия, которую в 1960-е годы пытались воплотить в жизнь с помощью наркотиков.

Тем не менее, настаивает Далай-лама, подлинное великодушие является достижимой целью, к которой мы можем идти постепенно. «В экономике мы разрабатываем пятилетние и десятилетние планы развития и роста. Это замечательно. Нам нужны такие же планы для развития сердечной теплоты и сострадания».

Путь, который не работает, – повторить тысячу раз слова «сострадание, сострадание, сострадание», но ничего при этом не сделать. Так мы не изменим ни себя, ни наш мир. Мы должны поддерживать дело добра не только словами, но и конкретными делами. Для этого нам необходима искренняя убежденность в том, что мы хотим развить у себя способность к состраданию, – убежденность, основанная на признании ценности подлинного сострадания и уверенности в том, что нам под силу это сделать. Наши поступки, а не наши слова – вот истинный показатель.

Благодаря силе нашего разума, говорит Далай-лама, мы можем расширить нашу любовь бесконечно, за пределы нашей естественной, биологически обусловленной склонности отдавать предпочтение близким и похожим на нас людям. Разумеется, такое постепенное расширение круга нашей заботы и сострадания на все человечество не может происходить само собой – культивирование такого отношения требует непрестанных сознательных усилий.

Этому, по словам Далай-ламы, может способствовать уменьшение влияния наших собственных деструктивных эмоций – гнева, ревности и т. п. Преодоление своих разрушительных эмоциональных реакций само по себе является значимым проявлением сострадания как по отношению к самому себе, так и по отношению ко всем окружающим нас людям.

При наличии правильной мотивации любой человек способен совершенствоваться в этом направлении. Карта эмоций может служить полезным инструментом, в частности, помогая понять, какие еще ментальные качества и отношения – например, такие как толерантность, терпение и прощение – поддерживают сострадание.

Этот подход опирается на здравый смысл и логику – безо всякой апелляции к религии. Тем не менее искренняя вера может углубить наши убеждения, говорит Далай-лама. «Вера есть путь, помогающий нам практиковать сострадание», – подчеркивает он.

Но есть и более универсальный путь. На протяжении многих веков главными поборниками сострадания были духовные учения, призывавшие своих последователей к всеобщей любви, а сегодня этика сострадания обрела нового союзника – в лице науки.

Глава четвертая
В партнерстве с наукой

Представьте себе ситуацию: два человека выигрывают десять долларов, которые по справедливости они должны разделить поровну. Но вместо этого человек, который держит деньги, отдает другому всего один доллар, а девять оставляет себе.

Теперь представьте, что в этой игре есть специальное правило, цель которого – заставить скрягу поделиться деньгами: если вы отдаете обделенному человеку два доллара из своего кармана, обидчик должен отдать жертве четыре доллара.

Таковы правила в «Игре перераспределения», которая позволяет оценить уровень альтруизма на основании конкретных поступков человека, а не только его слов. Может ли культивирование сострадательного отношения сделать нас более альтруистичными?

На этот ключевой вопрос попытался ответить Центр исследований здорового cознания при Висконсинском университете в Мэдисоне. В ходе их исследования одна из групп добровольцев (они были поделены в случайном порядке на две группы) практиковала различные методы культивирования сострадания. Исследователи под руководством Ричарда Дэвидсона не стали создавать такие методы с нуля, а вместо этого взяли соответствующие техники из религиозных традиций Тибета и Юго-Восточной Азии и модифицировали их, адаптировав под рациональный, даже скептический образ мышления современных людей.

Например, в одном из упражнений добровольцев просили вспомнить те страдания и трудности, которые им пришлось пережить в своей жизни, и затем с теплом и заботой пожелать самим себе: «Я желаю себе освободиться от этих страданий… Я желаю себе почувствовать покой и радость».

Затем они должны были подумать о людях, которых по-настоящему любят, и пожелать им того же самого.

Далее они должны были сделать это для всех своих знакомых и, наконец, для всех людей на планете.

Другая, контрольная, группа добровольцев обучалась когнитивно-терапевтическому методу переосмысления проблем; эта техника состоит в том, чтобы помочь людям взглянуть на свои проблемы с разных точек зрения и изменить свое отношение к ним. Обе группы добровольцев практиковали эти упражнения в течение тридцати минут в день на протяжении двух недель, после чего им было предложено сыграть в вышеописанную «Игру перераспределения».

В начале игры у каждого участника была одинаковая сумма денег, однако в ходе игры добровольцы из первой группы, учившиеся сострадательному отношению к себе и к людям, отдавали другим значительно больше денег, чем те, кто учился когнитивному переосмыслению своих проблем.

Более того, сканирование головного мозга во время демонстрации добровольцам фотографий страдающих людей, например, жертв ожогов, показало, что определенные изменения в активности двух конкретных нейронных контуров мозга позволяют предсказать, насколько альтруистично будет вести себя тот или иной человек. Чем выше была активность эти участков мозга, тем более щедрым с жертвами обмана был этот человек во время игры.

Один из этих нейронных контуров отвечает за способность поставить себя на место другого человека – в данном случае на место жертвы несправедливости. Другой, как ни странно, отвечает за положительные эмоции: он позволяет нам чувствовать себя хорошо, когда мы проявляем сострадание.

Идея этого исследования родилась много лет назад, во время одного из интенсивных многодневных диалогов Далай-ламы с небольшой группой ученых. В центре внимания этого диалога была тема деструктивных эмоций.

В какой-то момент встречи Далай-лама повернулся к Ричарду Дэвидсону и сказал, что на самом деле в тибетской традиции существует множество проверенных временем техник управления деструктивными эмоциями. Возьмите их, сказал он, выведите за рамки религиозного контекста, тщательно изучите и, если убедитесь в их эффективности, распространите среди всех людей.

Эта задача и стала основным направлением деятельности исследовательской лаборатории под руководством Ричарда Дэвидсона, который с тех пор стал близким другом и единомышленником Далай-ламы. Когда я спросил у Далай-ламы, кем из известных ему ученых он восхищается больше всего, он назвал нескольких ученых и добавил: «И, конечно же, Ричи».

При поддержке Далай-ламы Ричард Дэвидсон основал Центр исследований здорового сознания, одна из миссий которого – изучение оптимальных путей развития сострадания. К настоящему моменту исследователи разработали и протестировали учебную программу, направленную на воспитание доброты среди детей дошкольного возраста. Эта программа включает в себя целый комплекс игр и упражнений; например, в ходе одного из них дети дают самим себе и друг другу обещание: «Пусть все, что я думаю, говорю и делаю, не причиняет никому вреда и всем помогает».

Еще одно упражнение заключается в том, что дети должны заработать «семена доброты», а затем посеять их в нарисованном на большом плакате «саду доброты».

В упражнении под названием «Помощники на животе» дети должны лечь на спину, положить на живот любимую мягкую игрушку и сосредоточиться на том, как поднимается и опускается игрушка вместе с их вдохом и выдохом. Эти и другие подобные игры и упражнения направлены на то, чтобы помочь детям дошкольного возраста научиться успокаивать себя и стать добрее.

Известно, что в возрасте четырех – пяти лет дети вступают в очередную стадию развития, когда они становятся более эгоистичными, эгоцентричными и сосредоточенными на себе. Чтобы определить эффективность вышеуказанной программы, спустя полгода участвовавшие в ней дети были подвергнуты соответствующему тестированию.

Каждому ребенку было выдано некоторое количество красивых стикеров (в этом возрасте дети очень любят стикеры), которые их попросили разложить по нескольким конвертам: на одном конверте была наклеена фотография самого ребенка, на втором – фотография его лучшего друга, на третьем – фотография незнакомого ребенка, а на четвертом – фотография больного ребенка.

Тестирование показало, что дети из контрольной группы распределили стикеры более эгоистичным образом, чем дети, в течение полугода проходившие обучение по программе воспитания доброты. Это означает, что при должном обучении можно преодолеть естественную склонность детей этого возраста к эгоизму. И такому изменению подвержены не только дети, но и люди любого возраста.

Во время своего первого визита в Центр исследований здорового сознания Ричарда Дэвидсона в Висконсинском университете Далай-лама увлеченно интересовался каждым устройством – магнитно-резонансными томографами, ПЭТ-сканерами и другими. Но больше всего его внимание привлекла оборудованная точнейшими инструментами лаборатория, где проводятся исследования с использованием датчиков мозговой активности.

«Если бы у меня были такие инструменты, когда я был молод», – сказал Далай-лама с оттенком печали в голосе.

Страсть Далай-ламы к науке уходит корнями в его отроческие годы в Лхасе, где он любил возиться с часами и другими механизмами, включая два старых автомобиля, волей судьбы оказавшиеся в этом далеком городе (носильщики перенесли их по частям через горные перевалы). Он собственноручно ремонтировал генераторы, обеспечивавшие электрическим освещением огромный древний дворец Потала.

Однажды я спросил Далай-ламу: «Почему вас, воспитанного для роли религиозного лидера, так сильно интересует наука?»

«Духовность и наука, – ответил он мне, не противоречат друг другу, а, скорее, являются альтернативными стратегиями исследования мира». Далай-лама считает, что они должны работать в партнерстве друг с другом, особенно на службе у сострадания. Как основа для этики сострадания, говорит он, наука способна апеллировать к более широким массам людей, чем любая религиозная вера.

Объясняя свой интерес к науке репортеру из The Wall Street Journal, Далай-лама говорит о ней с точки зрения этики и универсальной потребности людей в обретении внутреннего покоя и разрешении своих проблем. «Если бы я предложил людям методы буддизма, – сказал он, – они бы сочли это „всего лишь религией“ и не стали бы меня слушать. Но если наука скажет, что эти методы работают, то люди примут их с гораздо большей готовностью».

В последующие годы своей жизни в Индии Далай-лама активно искал контакты с учеными, некоторые из которых стали его наставниками. Среди них был ныне покойный врач и нейробиолог Роберт Ливингстон («Боб») из Калифорнийского университета в Сан-Диего, которого Далай-лама вспоминает с большой любовью и который несколько раз посещал его в Дхарамсале, став его научным консультантом и наставником.

Во время своих многочисленных визитов на Запад Далай-лама регулярно встречался с выдающимся британским квантовым физиком Дэвидом Бомом и его немецким коллегой Карлом Фридрихом фон Вайцзеккером, а также с Вольфом Зингером, на протяжении многих лет руководившим исследованиями мозга в Институте имени Макса Планка в Германии. Философ Карл Поппер объяснил Далай-ламе принцип «фальсифицируемости», который гласит, что научные гипотезы должны быть сформулированы таким образом, чтобы они могли быть либо опровергнуты, либо подтверждены дальнейшим тестированием – правило эмпирического подхода, которым восхищается Далай-лама.

Он продолжает встречаться и с Полом Экманом. Далай-лама любит «интеллектуальные спарринги» с такими зрелыми учеными, которых он находит «более открытыми и объективными, чем бывают многие религиозные люди».

«Наука не делает между людьми различий по вере или национальности, – говорит Далай-лама. – В научном сообществе царит подлинный интернационализм». Такую непредвзятость он считает еще одним важным достоинством науки.

В то же время, будучи в высшей степени открытым для научных взглядов и знаний, Далай-лама не готов отказаться от своего религиозного мировоззрения ради слепой веры в науку. Он рассматривает науку как еще один путь постижения реальности, ограниченный своими методологиями и предположениями, как еще один способ познания. Наука хорошо изучила некоторые аспекты реальности, но далеко не все.

«Даже сами ученые испытывают эмоции, которые создают им проблемы, – продолжает Далай-лама. – Если благодаря науке мы сделаем полезные открытия, которые подскажут нам, как уменьшить наши деструктивные эмоции и стать счастливее, это поможет и ученым!»

Одно из наиболее провокационных заявлений Далай-ламы: то, что у нас принято считать «психологической наукой», находится на уровне «детского сада», когда речь идет о человеческом разуме. Современной психологии, считает Далай-лама, «необходимо развивать более глубокие знания и особенно методы борьбы с разрушительными чувствами».

Хотя многие мои коллеги-психологи не согласны с этим утверждением, я нахожу в нем зерно истины, в частности, сравнивая древнеиндийскую психологию с современной психологией в такой области, как уменьшение силы негативных эмоций и культивирование позитивных эмоций и отношений, таких как спокойствие и сострадание.

Так случилось, что, путешествуя аспирантом по Южной Азии, я наткнулся на текст V века, образец «древнеиндийской психологии», на который любит ссылаться Далай-лама. Я был поражен той точностью, с которой в этом труде излагались конкретные техники управления нашими эмоциональными и психическими состояниями (не говоря уже о достижении трансцендентальных состояний, которые и по сей день находятся за рамками знаний психологической науки).

Вернувшись в Южную Азию уже как доктор наук, я занялся изучением текстов Абхидхармы, где подробно объясняется динамика нашей внутренней жизни с присущими ей подъемами и спадами. В этой древней философско-психологической традиции выделяется примерно пятьдесят «ментальных факторов» – элементов состояний ума – и детально описывается подгруппа из примерно десяти факторов, которые либо способствуют, либо препятствуют нашему благополучию.

Ключевая динамика: когда в нашем разуме доминируют здоровые (или «благие») состояния, нездоровые исчезают. Если говорить современным языком, то уравновешенность противостоит возбуждению; непривязанность побеждает жадность; апатия и равнодушие исчезают в присутствии жизнерадостности и гибкости ума.

Далай-лама призывает объединить эти древние источники с современными научными данными, чтобы создать более детальную карту нашего разума. Эта карта, предполагает он, может включить в себя и атлас эмоций, разработанный Полом Экманом.

В то же время Далай-лама не только считает, что современная психология может получить пользу от включения этих древних знаний, но и активно занимается тем, чтобы включить современную науку в традиционную программу образования тибетских монахов. По инициативе Далай-ламы в этой освященной веками учебной программе появилось самое радикальное нововведение за последние несколько сотен лет: в сотрудничестве с Университетом Эмори, где он является почетным профессором, были разработаны и переведены на тибетский язык специальные учебники по основам наук, которые отныне включены в учебный план для обязательного изучения монахами.

Наука, древняя и современная, в правильном сочетании способна дать нам более глубокое понимание реальности.