Текст книги "Семь грехов памяти. Как наш мозг нас обманывает"

Почему «сбоит» проспективная память? Я отвечу, но сначала упомяну об уместном различии, которое впервые предложили психологи Жиль Эйнштейн и Марк Макдэниел[78]78
  «Событийная» и «временна́я» проспективная память: Einstein – McDaniel 1990.


[Закрыть]. Они выделяют два вида проспективной памяти: «событийную» и «временну́ю». Первая подразумевает, что память о задаче пробуждается при наступлении некоего события. Представьте, как ваш друг, скажем Фрэнк, говорит вам: «Увидишь сегодня Гарри в офисе, скажи, пусть мне позвонит». Он просит вас не забыть выполнить определенное действие (передать Гарри просьбу позвонить), когда произойдет определенное событие (вы увидите Гарри в офисе). «Временна́я» проспективная память, напротив, подразумевает, что вы запомнили о необходимости совершить некоторое действие в конкретное время в будущем. Не забудьте вынуть печенье из духовки через 20 минут; не забудьте принять лекарство в 23:00 – вот примеры заданий «временно́й» проспективной памяти.

Забывать задачи проспективной памяти, основанной «на событиях» и «на времени», мы можем по разным причинам. В «событийных» задачах возникают проблемы, если событие-триггер не вызывает отклика: например, мы видим Гарри в офисе, но не вспоминаем просьбу Фрэнка. В задачах, основанных «на времени», проблемы обычно возникают из-за того, что мы не встречаем или не создаем никакого сигнала, способного напомнить нам о выполнении целевого действия. Когда передо мной стоит задача не забыть принять лекарство в 23:00, я должен либо сам не забыть об этом, либо продумать все заранее и подготовить подсказки, которые вызовут отклик памяти в нужное время. Я знаю, что, скорее всего, буду перед сном, скажем в 23:00, чистить зубы, поэтому я мог бы положить лекарство у раковины, где просто не смогу его не заметить. С этой точки зрения «событийная» проспективная память требует понимания того, почему подсказки самопроизвольно инициируют выполнение намеченного действия; а «временна́я» – того, как мы создаем сигналы, призванные помочь нам вспомнить.

Рассмотрим сначала «событийную» память. Фрэнк просит вас: «Передай Гарри, пусть позвонит», – но вы забыли. Вы были в офисе и видели Гарри, но вместо того, чтобы передать просьбу Фрэнка, вспомнили о том, что выиграли пари, которое заключили с Гарри на вчерашний матч чемпионата колледжа по баскетболу, потом вы несколько минут тайно злорадствовали по этому поводу, а дальше занялись работой. Когда Фрэнк позже спросит, что там с Гарри, вы спохватитесь и будете виниться: ой, вот же память куриная! По всей вероятности, память у вас нормальная, а сбой произошел потому, что Гарри способен напомнить вам о многом и помимо просьбы Фрэнка. Лучшие триггеры проспективной памяти – это, как правило, отличительные сигналы, которые мало с чем связаны в долговременной памяти и вряд ли напоминают о чем-то излишнем.

Эйнштейн и Макдэниел провели эксперименты, в которых использовался простой лабораторный аналог «событийной» проспективной памяти, – и показали, насколько важен характерный сигнал[79]79
  Отличительный характер «подсказок» и проспективная память: McDaniel – Einstein 1993.


[Закрыть]. Добровольцам раздали списки слов – их надо было заучить для будущего теста, – и поставили задачу на проспективную память: одних просили не забыть нажать кнопку, когда появится знакомое слово (скажем, «фильм»), а других – когда появится незнакомое (бессмысленное, вроде «йолиф»). Ученые предположили, что у людей много ассоциаций со словом «фильм» и потому они, задумавшись об этих связях, порой забудут нажать кнопку, а вот со словом «йолиф» никаких ассоциаций нет, а значит, их ничего не отвлечет и кнопку они нажмут вовремя. Гипотеза подтвердилась: участники гораздо чаще нажимали на кнопку при появлении слов вроде «йолиф».

Чтобы помочь проспективной памяти, напоминание должно быть достаточно информативным и обладать характерными отличиями. Сколько раз вы бегло записывали номер телефона, чтобы позвонить по нему позже, но потом понимали, что просто не помните, чей он? Как-то раз я был в кампусе одного колледжа, где читал лекции о памяти, секретарь принимающей стороны показала мне напоминание, которое нацарапала на стикере в тот же день, только чуть раньше. Там была только надпись «Нат.» – и теперь она понятия не имела, что это за «Нат.». Когда мы пишем себе заметку, вся информация доступна в рабочей памяти, и напоминание кажется вполне адекватным. Но мы можем не принять во внимание основной вывод предыдущей главы: воспоминания часто эфемерны. Подсказка, которая казалась совершенно ясной и четкой в тот миг, когда соответствующие данные находились в рабочей памяти, становится шифровкой, способной взбесить, когда информация со временем исчезает. Чтобы улучшить проспективную память, нужно переносить в письменные напоминания как можно больше деталей из рабочей памяти.

«Событийная» проспективная память может не сработать и тогда, когда мы озабочены другими проблемами и уделяем так мало внимания целевому событию, что спонтанно не вспоминаем ни о чем. Если вы увидели Гарри в офисе всего за пару минут до важной презентации у генерального директора, то вы, возможно, тратите на подготовку к выступлению так много мысленных усилий, что облик Гарри не вызовет у вас никаких воспоминаний. Эксперименты с использованием варианта теста Эйнштейна – Макдэниела подтверждают: такое возможно[80]80
  Выполнение многих дел одновременно и проспективная память: Marsh – Hicks 1998.


[Закрыть]. Испытуемым показывали ряд слов и просили при появлении определенного слова не забывать нажимать на кнопку. Некоторые выполняли и дополнительную задачу, требующую внимания: например, в одном эксперименте они пытались быстро придумать ряд случайных цифр, заучивали список слов и пытались не забыть о задаче проспективной памяти. По сравнению с участниками, которым позволили придумывать цифровые ряды чуть медленнее, группа, которая выдавала цифры быстро, допустила намного больше ошибок проспективной памяти – иными словами, участники забывали нажимать кнопку, когда появлялось целевое слово. Их заботили случайные последовательности цифр, и словесные подсказки часто не напоминали им о задаче, которую предстояло исполнить: так некто, занятый мыслями о будущем выступлении, забывает передать весточку коллеге, с которым встретился в тот миг, когда готовил речь. В других экспериментах, где участникам давали относительно бессмысленные дополнительные задачи, – скажем, непрерывно повторять слово, а параллельно заучивать список и помнить о том, что при появлении целевого слова нужно нажать на кнопку, – проспективная память не пострадала.

К сказанному можно добавить и результаты недавнего исследования, в котором активность мозга во время задачи на «событийную» проспективную память изучали при помощи ПЭТ[81]81
  Исследование проспективной памяти с использованием ПЭТ: Okuda et al. 1998. В число специфических лобных областей, показавших повышенную активность при проспективной памяти, входили поверхность правой лобной доли, левый лобный полюс и внутренние (средние) области лобной доли.


[Закрыть]. Добровольцы в сканере повторяли ряд слов, а когда произносилось целевое, пытались не забыть, что нужно постучать ладонью о сканер – такая задача была поставлена перед проспективной памятью. И проспективное запоминание вызвало более выраженную активность в нескольких областях лобной доли, – в отличие от иного эксперимента, когда испытуемые просто повторяли слова без необходимости о чем-либо помнить. Некоторые из этих областей ранее вовлекались в поддержание рабочей памяти и ненадолго удерживали информацию в режиме реального времени. Да, мы еще не знаем, как связать эти лабораторные данные с повседневными ошибками по рассеянности, но заманчиво предположить, что некоторые зоны лобной доли, проявившие повышенную активность при проспективном запоминании, «захвачены» отвлекающими действиями, которые и способствуют сбоям проспективной памяти. Рассмотрим, например, что может произойти, когда нас просят передать сообщение коллеге, но нас волнуют и задачи-конкуренты: в момент встречи с этим коллегой мы думаем о том, что сказали и чего не сказали на утренней планерке. Некоторые области лобной доли, которые способствуют успешному запоминанию будущих намерений, возможно, будут связаны нашим внутренним монологом – и потому не сыграют своей обычной роли, не обеспечат проспективный отклик, а тогда, возможно, и само напоминание не вызовет запланированного действия.

Издерганные стрессом беби-бумеры, которые тревожатся о том, что каждая новая ошибка памяти, вызванная рассеянностью, – это знак возрастного ухудшения познавательной способности или, возможно, даже болезни Альцгеймера, должны утешиться тем фактом, что подсказки «на будущее» часто не вызывают ни отклика, ни действий, если люди озабочены трудными вопросами. Возможно, источник бед несчастных беби-бумеров лежит во множестве профессиональных и личных проблем, поглощающих силы ума и снижающих эффективность подсказок даже в выполнении обычных, но необходимых задач. Лабораторные исследования показали: в возрасте 60–70 лет люди справляются с задачами «событийной» проспективной памяти почти наравне с молодыми, – и, когда получают подсказки, призванные напомнить о целевом задании, с запоминанием у них не возникает никаких проблем[82]82
  Старение и проспективная память: Einstein et al. 1997.


[Закрыть].

Старение сильнее влияет на проспективные задачи «временно́й» памяти. Когда нам необходимо выполнить какое-либо действие в будущем – скажем, не забыть принять лекарство перед сном, – мы должны сами создать себе подсказки. В лабораторных исследованиях Эйнштейн и Макдэниел дали взрослым участникам указание не забыть нажать на кнопку по истечении десяти и двадцати минут; позади стояли часы, чтобы помочь им следить за временем[83]83
  «Временна́я» проспективная память и старение: McDaniel – Einstein 1992; обзор исследований: Maylor 1996.


[Закрыть]. В этой задаче пожилые люди чаще забывали нажимать на кнопку, в отличие от молодых, и без подсказки, способной пробудить напоминание о целевом действии, они реже вспоминали о нем самостоятельно. Это открытие хорошо согласуется с другими данными, указывающими на то, что пожилым людям трудно самостоятельно вспоминать: для этого требуются обширные когнитивные ресурсы, которые снижаются с возрастом.

Однако пожилые люди могут хорошо выполнять задачи «временно́й» проспективной памяти, если преобразят их в «событийные» – то есть придумают сигналы, которые в нужный момент будут доступны и напомнят о том, что требуется сделать[84]84
  Преобразование задач «временно́й» проспективной памяти в «событийные»: Maylor 1990.


[Закрыть]. Когда экспериментатор попросил в определенное время позвонить по телефону, некоторые пожилые люди преобразовали «временну́ю» задачу в «событийную» и связали ее с неким повседневным делом, намеченным на тот момент, когда требовалось вызвать отклик памяти. Одна участница поместила заметку с напоминанием рядом с тем местом, где мыла посуду, а другая связала телефонный разговор с утренним кофе.

Эти результаты имеют значение для таких важных повседневных задач памяти, как прием лекарств[85]85
  Графики приема лекарств и старение: Gould et al. 1997, Park – Kidder 1996.


[Закрыть]. Многим пожилым людям требуется принимать лекарства часто и точно по времени – это крайне важно для их здоровья, – но, по опросам, от трети до половины пожилых людей этот график не соблюдают. А прямые наблюдения показывают: такие проблемы в основном характерны для людей 70–80 лет; те, кому только шестьдесят, как правило, четко следят за временем. Мы уже говорили: не забыть принять лекарство в 23:00 – задание, основанное на времени, но его можно преобразовать в «событийное», если, скажем, положить лекарства рядом с зубной щеткой и регулярно чистить зубы перед сном в 23:00. Многое мешает точному приему лекарств, но все можно улучшить, если выстроить систему сигналов, призванных преобразить «временну́ю» задачу в «событийную».

Возможно, «временна́я» проспективная память подводит чаще «событийной»: люди озабочены массой проблем, не дающих им даже задуматься о том, чтобы создать подходящую подсказку. В одном исследовании испытуемых просили звонить по телефону в определенное время. Если те забывали, то чаще всего потому, что были «всецело заняты» или «отвлеклись». К сожалению, часто мы просто говорим себе: «Не забудь сделать то-то и то-то», вместо того чтобы создать подсказки, призванные нам об этом напомнить. Представьте: вы сидите за столом в кабинете и говорите себе: «Так, оплачу счет завтра утром. Главное – не забыть». Но если вы не преобразуете эту «временну́ю» задачу в «событийную» и не придумаете напоминание – скажем, не положите счет в такое место, где непременно увидите его утром, когда будете уходить на работу, – то вы не оплатите его, и он так и будет лежать на вашем столе поверх прочих бумаг. Психолог Сьюзен Уитборн рассказала мне об одном особенно неприятном случае[86]86
  Сьюзен Уитборн: личное сообщение, 21 апреля 1999 г.


[Закрыть]:

Как-то я поехала в Балтимор с ночевкой и сказала себе: так, утром, пока буду дома, сменю линзы, и надо будет непременно уложить в сумку футляр. И естественно, забыла. Поняла, когда ночью перерыла всю сумку. Рядом были два пустых стаканчика с удобными бумажными крышками, и я решила положить по линзе в каждый, залить водой и накрыть. Я тогда очень устала: переезд, весь день в пути, вечером масса людей… Утром я подошла к раковине и, к своему ужасу, увидела, что крышка снята, стакан пуст, а правой линзы нет! Я ее выпила ночью вместе с водой! В жизни бы ее не заметила! К счастью, я смогла выступить с одной линзой, но это был печальный опыт. Не говоря уже о провале в памяти, который очень дорого мне обошелся.

Если не думать о том, что Уитборн подвергла риску свое здоровье, проглотив контактную линзу, ее ошибка по рассеянности повлекла не слишком-то суровые последствия, – ну разве что разозлила. Но в другой обстановке такой провал в памяти может кончиться плачевно. Управление воздушным движением – яркий тому пример. Диспетчеры часто сталкиваются с ситуациями, в которых должны отложить действие и не забыть выполнить его позже. Например, если пилот запрашивает высоту, а ее не могут предоставить до тех пор, пока не пройдет летящий рядом самолет, диспетчер должен дать разрешение позже и не забыть. Подсказками им служат прямоугольные полоски бумаги – «полетные листы»: они дают сведения о высоте, маршруте, пункте назначения и других характеристиках каждого рейса, за который отвечает диспетчер. Если диспетчер не дает высоту, он может превратить «полетный лист» для этого рейса в напоминание, поставив на нем метку или отложив его в сторону от других листов.

В конечном счете такие листы будут заменены автоматизированными электронными картами, и диспетчеры больше не смогут манипулировать ими физически. Но как им эффективнее всего использовать такие подсказки? Исследователи из Университета Оклахомы совместно с Федеральным управлением авиации провели смоделированное исследование логистики воздушного движения[87]87
  Полетные листы: Vortac et al. 1995.


[Закрыть]. Представьте: диспетчер отклоняет запрос на набор высоты, полученный от рейса «Дельта-692», до тех пор, пока не освободится авиатрасса, и дает себе команду на будущее: через минуту не забыть дать «Дельте-692» высоту. Одна из возможностей – показывать электронное напоминание на протяжении всей минуты, чтобы диспетчер «репетировал» команду, а когда подойдет момент – отключить подсказку. Другая – показать его только тогда, когда нужно выполнить команду. Еще есть третья возможность – вообще его не отключать. В ситуации, когда электронного напоминания не было, отклик улучшался лишь тогда, когда сигнал был доступен именно в тот миг, когда требовался отклик. Минутное «повторение» не дало ничего, а третий вариант был ничем не лучше второго.

Я и сам стал свидетелем того, как важно получить подсказку не заранее, а именно в то самое время, когда нужно выполнить намеченное действие. Однажды утром я был дома, мне позвонила с работы жена и напомнила, чтобы я оставил деньги для уборщиков, которые придут позже, – они наводили у нас чистоту раз в неделю. Еще она попросила меня не включать охранную сигнализацию: уборщики не знали код. Я отсчитал деньги, положил их на кухонный стол и вернулся к прерванному делу (я как раз писал эту главу), а вскоре ушел в офис. Два часа спустя пришло сообщение от друга: охранное агентство уведомило его о том, что у нас дома сработала сирена. Полиция прибыла быстро, и уборщикам пришлось неловко объяснять, что они намеревались прибрать наш дом, а не обобрать до нитки. Напоминание жены оставить деньги сработало, потому что я смог тут же воплотить его в действие. Но ее напоминание не включать сигнализацию побудило меня «дать зарок» – убедить себя в том, что я не забуду, как убеждала себя Сьюзен Уитборн, что непременно упакует футляр для своих контактных линз. И конечно, зарок не сработал: я даже не вспомнил о нем, когда выходил из дома пару часов спустя, в тот самый миг, когда не должен был ставить дом на охрану.

Поскольку проспективная память так сильно зависит от сигналов, запускающих намеченные действия, наиболее эффективный способ противостоять ее непредвиденным сбоям – это разработка и использование средств памяти внешней. Лучшие подсказки соответствуют двум ключевым критериям: они достаточно информативны и доступны в нужный момент. Самое яркое средство внешней памяти – узелок, обвитый вокруг пальца, – отвечает только последнему критерию. Так-то он полезен – всегда на виду. Но мы рискуем расстроиться, как та помощница, которая все гадала, что же она имела в виду в напоминании «Нат.». Легко забыть, о чем вам говорит узелок на пальце. Даже если расписать подробные заметки для напоминания, все равно придется решать, как сделать их доступными в нужный момент. Стикеры, спрятанные в карманах или в блокноте, могут содержать все детали, – но не решат проблем, если мы их не увидим.

Некоторые школы, сражаясь с рассеянностью учеников, которые вечно забывают про домашнее задание, ввели в учебные программы средства внешней памяти[88]88
  Использование средств внешней памяти в школах: Stepp 1996.


[Закрыть]. В Атланте есть одна такая школа, где ученики записывают задания, которые необходимо выполнить, в дневники, и родителей просят подписывать их каждый вечер. Директор выборочно проверяет дневники и угощает мороженым и конфетами тех учеников, чьи родители расписываются ежедневно. Чтобы стимулировать использование подобных дневников, в одних школах без них не дают разрешения на выход из класса, а в других не пускают учеников ни к питьевому фонтанчику, ни в уборную. По неформальным отчетам, забывать про домашние задания стали реже.

Напомним: многие эффективные средства для улучшения повседневной памяти, которые мы принимаем как данность, соответствуют двум главным критериям: информативности и доступности на момент поиска. Свист чайника – прекрасное напоминание о том, что вода закипела и пора заваривать чай. Некоторые электронные утюги поставляются со встроенным сигналом проспективной памяти и тревожно пищат, если их слишком долго держать без движения в горизонтальном положении. Есть и еще более сложные электронные устройства, призванные помочь нам помнить о будущих действиях и планировать их. Исследование рынка, проведенное в начале 1990-х гг., выявило тридцать разных видов вспомогательных средств для внешней памяти, и за последнее десятилетие этот список явно увеличился. Интересно, что полезность таких средств люди оценивали по-разному – в зависимости от возраста и образа жизни. Подросткам и молодым людям больше всего нравился «хайтек» – электронные блокноты для работы или школы[89]89
  Обзор средств электронной памяти: Petro et al. 1991.


[Закрыть]. Взрослые с семьями отдавали предпочтение вещам, призванным снизить забывчивость в делах по дому, – «железу с памятью». А пожилых людей, в основном вышедших на пенсию, больше всего интересовали помощники в повседневных мелочах: например, электронные датчики, напоминающие, что в цветочном горшке пересохла земля и пора поливать цветы.

Когда Джозеф Циень и его группа опубликовали свое новаторское исследование, посвященное генетически улучшенной памяти мышей, СМИ пестрели спекуляциями о том, как высокие технологии положат конец забыванию. Но даже Татьяна Кули, чемпионка США по памяти 1999 г., по-прежнему забывает о мелочах и бьется с ошибками по невниманию, и нет никаких гарантий, что будущие лекарства, противостоящие эфемерности, уменьшат и рассеянность. Однако, как выяснила Кули, борьба с рассеянностью не требует генетических вмешательств: ее стикеры – или другие, более сложные средства внешней памяти – это вполне адекватные средства, если их правильно использовать. Рассеянность больше всего беспокоит занятых людей: они все время пытаются выполнить несколько дел сразу и должны непрестанно планировать будущие действия. Психолог Эллен Лангер отметила: обычно мы не кладем на место ключи от машины или очки, потому что направляем умственные усилия на более важные вещи: решение личных проблем или размышления о предстоящей деловой встрече[90]90
  Трата сил на то, что важно: Langer 1997. P. 89.


[Закрыть]. Да и существуют ли рассеянные мыши? Они что, тоже живут «на автомате» и забывают о мелочах ради заботы о главном? Или за это действительно в ответе некий ген, который помогает нам преодолевать сбои памяти? Но если так – а захотим ли мы его использовать? Это волнующие вопросы, и четких ответов на них нет. Но подозреваю, в обозримом будущем путь в нашей борьбе с рассеянностью проложат вовсе не генные инженеры, а инженеры когнитивные.