Текст книги "Эволюция «Андромеды»"

К 1971 году русские первыми вывели космическую станцию «Салют‐1» на орбиту – всего через четыре года после событий в Аризоне. Спустя два года Соединенные Штаты попытались наверстать упущенное, но планы «Скайлэб»[24]24
  «Скайлэб» – первая и единственная национальная орбитальная станция США, предназначенная для технологических, астрофизических, медико-биологических исследований, а также для наблюдения Земли.


[Закрыть] нарушил разъедающий пластик штамм «Андромеда», живущий в верхних слоях атмосферы. Во время выведения на орбиту воздействие AS‐2 привело к частичному разрушению теплового экрана и серьезным повреждениям станции[25]25
  Судя по официальным источникам, повреждение возникло в результате случайного раскрытия щита, необходимого для защиты от микрометеорных тел.


[Закрыть].

Станция «Скайлэб» продержалась шесть лет. «Мир» просуществовал на десять лет дольше. Однако ни той ни другой не удалось достичь поставленной цели – изучить «Андромеду» в условиях микрогравитации. Как оказалось, проблема была настолько серьезной, что ни одна страна не сумела разрешить ее в одиночку – даже сверхдержава.

В 1987 году президент Рейган призвал к совместному с Советским Союзом и другими странами-партнерами сотрудничеству и созданию Международной космической станции. Весь мир изумился столь необычному содружеству американцев и русских. Однако истинной причиной воссоединения стал взаимный страх оставить «Андромеду» без должного изучения[26]26
  В нескольких отчетах ЦРУ начала 1970-х годов упоминается маленький поселок в Сибири – Верлак. Из отчетов ясно, что жители населенного пункта случайно столкнулись с микрочастицей, полученной из верхних слоев атмосферы советской космической программой. Однако, несмотря на упоминания, прямого доказательства существования поселка с таким названием нет.


[Закрыть].

Создание космической станции стало лишь первым шагом.

В 2013 году лабораторный модуль «Лесной пожар, Марка‐4», замаскированный под автоматический грузовой космический корабль «Сигнус», состыковался с «Гармонией»[27]27
  «Гармония» – модуль международной космической станции.


[Закрыть]. Активация модуля совпала с началом научной миссии доктора Софи Клайн на МКС.

Сверхсекретный модуль «Лесной пожар, Марка‐4» появился на свет под Невадой, где первоначально располагалась база «Лесной пожар». Строился он в стерильных условиях исключительно роботами, которыми из чистого помещения класса ISO 1[28]28
  Класс ISO 1 – высший (очень чистое помещение).


[Закрыть] управляли люди. Готовый автономный лабораторный корпус был запущен 17 января 2013 года на борту «Антарес‐5»[29]29
  «Антарес» – одноразовая ракета-носитель, разработанная для запуска полезных грузов массой до 8,0 т на низкую опорную орбиту.


[Закрыть] с базы ВВС США «Мыс Канаверал».

После стыковки модуль стал единственным сооружением по сдерживанию пятого уровня биологической опасности на орбите. Микрогравитационная лаборатория «Лесной пожар» облучалась каждые четыре часа высокой дозой ультрафиолета и не содержала пригодной для дыхания атмосферы. Она находилась под давлением комбинации инертных газов – без запаха, без цвета, с практически нулевой химической активностью. В связи с этим цилиндрическое пространство лабораторного модуля оставалось феноменально стерильным.

На борту находились только два потенциальных организма – образцы материала внеземных микрочастиц, известные как AS‐1 и AS‐2.

Рука человека никогда не соприкасалась с внутренней частью лаборатории. Все ее аспекты контролировались дистанционно, и именно поэтому доктор Софи Клайн стала первым астронавтом на Международной космической станции, имея диагноз «боковой амиотрофический склероз».

Последствия болезни сделали Клайн идеальным реципиентом нейрокомпьютерного интерфейса, а годы тренировок позволили с легкостью управлять большинством компьютеров.

Хотя Софи Клайн была не единственным оператором, управлять лабораторным модулем «Лесной пожар, Марка‐4» могла только она.

* * *

Приказ генерала Стерна отправляться к лабораторному модулю до сих пор отзывался в ушах доктора Софи Клайн. Она чуть повременила, но спустя мгновение левый глаз едва заметно дернулся, тем самым активировав группу мышц, необходимых для связи с персональным компьютером.

Тотчас на нижней стене купола появился видеопоток из научного модуля «Кибо»[30]30
  «Кибо» – японский экспериментальный модуль МКС.


[Закрыть], где встревоженная изменением траектории астронавт Джин Хаманака усердно проверяла уровень топлива. На видеозаписи из служебного модуля «Звезда» космонавт Юрий Комаров находился возле станции сна, укладывая снаряжение и готовясь к часовой тренировке перед утренней конференцией.

Клайн внимательно посмотрела оба канала. Как ей показалось, астронавты не паниковали.

Оттолкнувшись, она направилась от купола и поднялась к выходу в потолке. Уплывая, Софи Клайн наблюдала за джунглями, что раскинулись далеко внизу.

Станция продолжила движение по восточной орбите, и вскоре вид сменился Атлантическим океаном.

Если бы не постоянное совершенствование научных достижений, Софи Клайн оказалась бы в санатории, забытая и неподвижная, – если предположить, что она вообще бы выжила. Запертая в теле, которое отказывалось подчиняться, она прекрасно осознавала вероятные последствия.

Но, как неустанно доказывала история, в руках человека существенная власть становится опасной.

«Небесный дворец»

Коалиция стран, финансирующих МКС в надежде на совместные открытия, пренебрегла возможностью включить одну из крупнейших и древнейших наций – гордую державу, способную прилагать собственные конкурирующие усилия по изучению «Андромеды».

Вынужденная действовать в одностороннем порядке, Китайская Народная Республика неизбежно осуществляла собственные разработки.

Подозрение, недоверие и конкурентоспособность разрушили международные усилия, направленные на изучение штамма «Андромеды». И хотя микрочастица AS‐1 доказала, что могла убить любого человека независимо от этнической принадлежности, капризы политиков подорвали все шансы на объединенные меры борьбы. Более того, вражда достигла апогея с созданием новой космической станции.

«Тяньгун‐1» («Небесный дворец» на китайском языке) был запущен 29 сентября 2011 года. Согласно астрологическим предсказаниям китайского зодиакального календаря, дата стала благоприятной как для путешествий, так и для торжественных открытий. После успешного запуска станция вышла на орбиту с легким уклоном в девятнадцать градусов – траектория, которая идеально совпадала с регулярными запусками грузовых носителей с китайского космодрома Сичан в провинции Хайнань.

Хотя запуск не афишировался, американские шпионские агентства внимательно следили за станцией до ее преждевременной кончины.

В 2013 году, всего через два года после всех многомиллиардных усилий, Китай неожиданно объявил о завершении проекта. Власти официально назвали «Тяньгун‐1» безусловным успехом национальной космической администрации Китая и китайского народа.

Однако наземные наблюдения обнаружили разнящуюся с официальными отчетами версию. Похоже, китайское управление полетами потеряло радиосвязь со станцией, включая данные телеметрии.

Без средств контроля «Тяньгун‐1» сошел с орбиты.

Тепловые сенсоры целого ряда шпионских агентств зафиксировали, что средства жизнеобеспечения станции были отключены, а поверхность сильно остыла. Еще несколько лет заброшенная станция с неработающими двигателями и связью продолжала вращаться вокруг Земли.

10 апреля 2018 года просачивающиеся в верхние слои атмосферы воздушные частицы наконец-то втянули станцию в разрушительные объятия. Под действием атмосферы металлический цилиндр разорвался на перегретые осколки и обрушился прямо на первозданные джунгли восточной Амазонки.

Таким образом, все вложенные в станцию усилия завершились полосой света и горячим воздухом.

Быть может, провал бы сочли безобидным последствием, если бы не один нюанс. Во время наблюдений за космической станцией – от запуска до пламенного возвращения – агенты заметили кое-что, о чем Китайское национальное космическое управление никогда не упоминало публично.

Экипаж из трех тайконавтов ни разу не покидал «Тяньгун‐1».

Код – «Андромеда»

Почти в пятистах футах над высокими кронами джунглей с ревом мчался вертолет «Сикорский H‐92». Туман окутал серый металлический корпус, выпуская наружу только нос, похожий на клюв хищной птицы. С верхушек деревьев доносились крики испуганных обезьян, разлетались по сторонам красочные птицы.

Джеймс Стоун не помнил, как заснул.

Ему не мешали ни стук винта, ни вибрация стекла о свернутую куртку, которую он использовал в качестве подушки.

Позже, когда рассекреченные детали его жизни разбрелись по передовицам газет и журналов, стало известно, что Стоун мог заснуть где угодно и когда угодно – «вырубиться», как говорят солдаты.

И эта способность сопровождала его с ранних лет.

Одна из причин – детство, проведенное со знаменитым отцом. Доктор Джереми Стоун, лауреат Нобелевской премии, брал с собой сына в научные поездки по всему миру. Аккуратный тихоня Джеймс был полной противоположностью шумного и нетерпеливого отца. Эта странная парочка совершала кругосветное путешествие каждые несколько месяцев, во время которого доктор Стоун читал лекции, посещал научные конференции и участвовал в международных проектах.

С матерью, Эллисон, Джеймс виделся редко – родители развелись, когда ему было около девяти лет. И хотя отец и сын заметно отличались, Стоун-старший стремился, чтобы мальчик ежедневно узнавал что-то новое из бесконечных путешествий. В наши дни такой тип образования называется «анскулинг»[31]31
  Анскулинг – философия и практика образования, основанные на важности соблюдения интересов ребенка. Ребенок обучается без отрыва от семьи, основываясь на опыте своей повседневной, зачастую весьма разнообразной жизни, задавая вопросы, получая или отыскивая самостоятельно ответы на них.


[Закрыть].

И все же, судя по интервью из таблоидов, была еще одна причина, по которой Стоун хорошо засыпал, – он слишком часто просыпался от кошмаров. Так случилось и на борту вертолета.

Джеймс Стоун вздрогнул, сонно взглянул на пустоты бывшего военного самолета. Солнце только взошло над горизонтом, залив кабину румяным утренним светом. Стиснув челюсти, он несколько раз моргнул и постарался расслабиться.

Сон никогда не менялся, и привычные образы с годами накрепко засели в памяти. Стоун описывал кошмарную темно-красную кровь, текущую по белому песку пустыни. Поток внезапно останавливался, приобретая странный вид: поверхность будто замерзала, сжималась, превращалась в крошечные частицы засохшей крови, кружащие на раскаленном ветру.

Стоун тряхнул головой, стараясь избавиться от навязчивого образа, после чего сосредоточился на проясняющихся джунглях. С подлинным чувством предвкушения он летел навстречу приключениям. Воспитанный ученым-смельчаком, Стоун наконец-то обнаружил тягу к авантюрам и желание конкурировать с отцом, пусть и случилось это только в начале его пятого десятилетия.

На пустых местах лежали отчеты брифинга, изобилующие предупреждениями о секретности. Среди папок также находилась фотография, сопровождаемая несколькими страницами технических данных.

Изумительное изображение со сверхвысоким разрешением было создано с помощью военного алгоритма реконструкции. Чтобы выполнить трехмерное цветное изображение, программа скомбинировала несколько видеокадров вместе с неподвижными изображениями и топографической информацией.

Но даже несмотря на изыски технологий, фотография выглядела нереально.

Каменные сооружения выглядывали из туманных джунглей словно застывшие над первозданным ландшафтом великаны. Невольно Стоун вспомнил о поездках в древние храмы майя в Гватемале и на полуострове Юкатан. Единственное отличие пирамид заключалось в том, что нынешние конструкции собрали в глухих джунглях международную коалицию уважаемых ученых. Очевидно, происходящее стоило того, чтобы за вопиющую цену нанять вертолет и отправить за Стоуном трио вежливых, но крепких солдат. Более того, его забрали с лекции перед целым классом, конфисковав при этом телефон.

Стоун взглянул на любопытное изображение, однако внимание его заострилось на другом документе.

РЕЗУЛЬТАТЫ МАСС – СПЕКТРОМЕТРИИ

/// Данные собраны [ред.] на основе спектрального анализа и предназначены ТОЛЬКО ДЛЯ КОСМИЧЕСКОГО КОМАНДОВАНИЯ ВВС США. ///

* * * НЕСАНКЦИОНИРОВАННОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЗАПРЕЩЕНО. РАЗГЛАШЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ТАЙНЫ ПОДЛЕЖИТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ, ВКЛЮЧАЯ СМЕРТНУЮ КАЗНЬ

* * *

Неизвестные данные /// Неизвестные данные. N2. Насыщенность. /// Композиционный анализ…

…Инцидент в Пидмонте, Аризона.

* * *

Атмосферные данные изумили Стоуна – они практически совпадали с составом воздуха солнечных равнин Пидмонта после инцидента с «Андромедой».

Кроме того, к графику прилагалась знакомая ссылка:

ПРОЕКТ «ЛЕСНОЙ ПОЖАР» * ПРОЕКТ «ЛЕСНОЙ ПОЖАР» * ПРОЕКТ «ЛЕСНОЙ ПОЖАР»*

В тот момент Стоун испытал противоречивые чувства.

Более пятидесяти лет назад его отец сыграл значимую роль в прекращении распространения штамма «Андромеды». Стоун-младший, в ожидании включения своей кандидатуры в реестр «Лесного пожара», получил доступ ко множеству секретных документов и использовал эту возможность, чтобы подробно изучить детали инцидента.

Обсуждать случившееся с отцом было невозможно и буквально незаконно.

Нет никаких свидетельств, что за годы совместных поездок они когда-либо беседовали о происшествии в Пидмонте. Казалось, доктор Джереми Стоун и его команда лысеющих ученых никогда не отступали от традиций стоицизма 1950-х годов. Стоун-старший относился к сверхсекретному статусу с должной серьезностью. Он не говорил о событиях пятидневного периода ни с сыном, ни с бывшими женами, ни с кем-либо другим.

Но даже невзирая на отстраненность отца, мальчик его почитал.

Джеймс Стоун стал полной противоположностью худого, лысеющего Джереми. В отличие от отца он обладал высоким ростом, спортивным телосложением и густой, темной, седеющей шевелюрой. Тихий, но энергичный мужчина достиг высочайшего профессионального уровня в области робототехники и искусственного интеллекта. Там, где отец действовал в рамках священных академических традиций, сын-трудоголик предпочитал промышленный подход, поэтому посвятил себя консультациям высокотехнологичных корпораций – как начинающих, так и крупных.

Стоун-старший скончался холостяком, при этом женившись четыре раза (дважды на женах коллег) и четыре раза разведясь. Видимо, глядя на отца, Джеймс Стоун предпочел вообще не обзаводиться ни женами, ни детьми. Тем не менее, несмотря на различия, он во многих отношениях был сыном своего отца.

Получив разрешение присоединиться к новому проекту «Лесной пожар», Джеймс осознал, что теперь самым трудным для него будет хранить тайну от Джереми.

Но и отец на его месте поступил бы так же.

* * *

Несмотря на отсутствие официальных данных о пилотах вертолета, ходила молва, что ими стала пара бразильских narcotraficantes. И не просто пара преступников, а лучшая в мире по ориентированию на местности.

Они не понимали, зачем перевозили americano[32]32
  Американца.


[Закрыть], да еще и в дневное время суток. Им не было известно о кругленькой сумме, выплаченной их боссам, и они не были уверены, что выйдут из этой истории живыми.

Последнее беспокойство казалось вполне обоснованным – на авиабазе Петерсон за вертолетом шла постоянная слежка. Под видом американо-перуанских учебных мероприятий с борта авианосца «Карл Винсон» (CVN‐70) спешно поднялся истребитель. Если «Сикорский» подал бы хоть какие-то признаки заражения, истребитель был готов запустить в него комплекс ракет класса AIR‐120 AMRAAM[33]33
  AIM‐120 AMRAAM – американская всепогодная управляемая ракета класса «воздух – воздух».


[Закрыть].

Пилот вертолета, вопреки недобрым подозрениям, принял мудрое решение не отклоняться от предписанного курса.

– Agora, nos descemos[34]34
  Мы снижаемся (португ.).


[Закрыть], – предупредил американца пилот. – Приготовьтесь.

В кабине сквозь помехи Джеймс услышал слова пилота.

– Здесь? – удивился Стоун, глядя на бесконечные джунгли. – Разве нам не дальше?

– Quarantena[35]35
  Карантин (португ.).


[Закрыть]. Тридцать миль.

Зона карантина. Значит, со времен Пидмонта правительство все-таки чему-то научилось. Если микрочастица AS‐2 находилась в воздухе, она могла заразить низколетящий вертолет. На видеозаписи Джеймс поспешно проверил резиновую герметизирующую прокладку окна, провел пальцем по пластику и внимательно его осмотрел.

Целостность не нарушилась.

Известно, что вторая эволюция штамма «Андромеды», названная AS‐2, расщепляла полимеры, входящие в состав синтетического каучука. В особенности это относилось к ранним смесям, синтезированным до начала изучения микрочастицы. И хотя информация не разглашалась, Джеймсу Стоуну было известно, что «Андромеда» по сей день населяла богатую азотом мезосферу[36]36
  Слой атмосферы на высотах от 40–50 до 80–90 км.


[Закрыть].

Ученый вздохнул с облегчением.

Если бы штамм AS‐2 заразил вертолет, к настоящему моменту жизненно важные части двигателя были бы разрушены. Все они упали бы в джунгли и погибли бы среди металла и грязи, как и тот несчастный пилот истребителя, что пролетал над Пидмонтом после первого контакта. Или как «Андрос‐5», рухнувший 17 февраля 1967 года. Его теплозащитный экран из вольфрама и пластика превратился в стерильную пыль.

Уверенный, что огненная смерть не настигнет в ближайшие несколько секунд, Стоун повернулся к простирающимся за окном джунглям. Километры охраняемой государством территории относились к землям коренных народов. Джеймс Стоун задался вопросом, было ли информировано о миссии правительство Бразилии.

Вряд ли.

Неожиданно внимание ученого привлекла струйка красного дыма, вздымающаяся от берега реки. На клочке земли стояла недавно построенная небольшая малока, окруженная поломанной растительностью и поваленными деревьями.

Все это напоминало шрам, сигаретный ожог на лице девственных джунглей.

Однако для пилота поляна стала единственной возможной посадочной площадкой. Пролетев мимо, он развернул «птицу», чтобы сделать круг, осмотреть местность и предупредить людей о предстоящей посадке.

Между двумя пилотами раздался невнятный, но испуганный диалог. Три секунды спустя вертолет пошел на снижение.

На горизонте виднелась едва различимая аномалия. Но не только она привлекла внимание Стоуна. В нескольких милях от них среди верхушек деревьев показалось что-то еще.

– Подождите! – крикнул он в переговорное устройство. – Что это было?

В ответ вертолет лишь быстрее терял высоту.

– Пора! – закричал первый пилот в сторону Стоуна.

Напарник тотчас забрался в кабину, протянул руку через колени ученого и бесцеремонно открыл дверь. Стоун, отпрянув, увидел, что они находились на высоте в сто футов, и под грохочущими винтами дрожали кроны деревьев, наполняя кабину потоком влажного воздуха.

Вытянув шею, Стоун в последний раз уловил в отдалении загадочную сцену.

«Сикорский» опустился ниже крон и через мгновение приземлился на рыжую грязь. Как только вертолет замер, пилот покинул кабину и присоединился к напарнику, торопясь выгрузить багаж. Оба они, игнорируя американца, говорили друг с другом на португальском языке, перекрикивая работающие двигатели и вращающиеся винты.

Стоун так и не понял, что он недавно увидел.

Ему почудилась волна тьмы, охватившая дерево, и рой черных фигур, бьющихся под зеленой листвой.

– Сеньор! – крикнул Стоун над шумом винтов. – Что это было? Они…

Голос Джеймса оборвался, как только пилоты обернулись.

На лицах крепких парней застыл настоящий страх, отчего у Стоуна перехватило дух. И в тот самый момент увиденная симметрия извилистых форм слилась воедино в его голове.

Когда пилоты сбросили с вертолета крепкий черный чемодан, Стоун поспешно собрал бумаги, схватил сумку и поднялся на ноги. На мгновение он сгорбился в проеме, застыв на фоне алого солнечного света.

Спустя миг Стоун повернулся к пилоту, заговорив глухим голосом:

– Это же обезьяны? Испуганные обезьяны неслись по верхним ветвям деревьев. Сотни приматов. Тысяча…

Пилот, спрятав эмоции за солнцезащитными очками, ничего не ответил. Тем временем его напарник без предупреждения схватил Стоуна за плечи и грубо вытолкнул за дверь вертолета. Стоун упал на колени на грязную землю.

«Сикорский» поднялся прежде, чем Стоун успел встать на ноги.

Сборы

Доктор Нидхи Ведала постепенно теряла терпение. Прихлопнув комара, она вдруг услышала рев приближающегося вертолета, и ее темные брови тотчас нахмурились. Расчищенную поляну усеивали грязные черные чемоданы. В каждом из них лежало драгоценное снаряжение, которое нужно было проверить на предмет повреждений. Шум винтов распугал птиц, и те с пронзительными криками устремились прочь. Переполох вынудил молодого каймана сойти с берега и спрятаться под водами реки.

Игнорируя происходящее, она продолжила осматривать чемоданы. Джунгли ее не пугали.

Нидхи Ведала выросла сиротой в трущобах Морарджи-Нагар в Мумбаи. Она являлась членом социальной касты далитов, которых часто избивали и подвергали дискриминации. Однако бедность не помешала ей смотреть на мир через призму врожденного интеллекта. Будучи худощавым ребенком с растрепанными черно-рыжеватыми волосами, она никогда не сомневалась, что однажды сбежит из узких переулков, зловонных общественных туалетов и отвратительного миазма загрязненной реки Митхи.

На первом этапе обязательного тестирования Нидхи показала лучший результат среди примерно пятнадцати миллионов индийских детей школьного возраста. Усердным, кропотливым трудом Нидхи завоевала место среди выдающихся ученых в этой миссии.

Руководителя экспедиции и одну из основателей нового проекта «Лесной пожар» вытащили из лаборатории Массачусетского технологического института вооруженные головорезы. Спустя час она оказалась на военно-воздушной базе Ханском, где ее усадили на борт военного самолета «Геркулес С‐130» и конфисковали мобильный телефон, ноутбук и удостоверение личности. Заправленный бронированный грузовой самолет ожидал на асфальтированной площадке. Пассажирам было доступно всего несколько откидных мест.

Ничто из увиденного Нидхи не удивило.

Ведала была маленькой женщиной с озорным лицом и эффектной прической. Концентрируясь, она часто хмурилась, тем самым неосознанно запугивая других. Невзирая на невысокий рост, она производила внушительный эффект. В результате ее военный эскорт из двух пилотов и грузчика быстро поспешил в кабину. В течение следующих двенадцати часов Ведала сидела одна в «брюхе» огромного «зверя», время от времени засыпая. Но большую часть времени она перечитывала высокую стопку файлов при ярком свете внутренних прожекторов.

С ходу она поняла, что только один вид опасности мог оправдать подобный уровень расходов – угроза человеческому существованию. Настоящий сценарий конца света.

И Нидхи Ведала была только рада.

В конце концов, это именно та ситуация, которой она посвятила карьеру. Будучи материаловедом со специализацией в области наноструктур, она стремительно поднималась в ученой иерархии.

Благодаря неустанному исследованию новых метаматериалов[37]37
  Метаматериалы – специальные композиционные материалы, которые получаются искусственной модификацией внедряемых в них элементов.


[Закрыть] ей удалось разработать целый ряд причуд квантовой механики. Ко многим открытиям, сделанным в лаборатории Нидхи, можно было отнести и новаторские материалы, способные поглощать электромагнитную энергию. С их помощью получалось создать идеальную темноту или придать поверхности безупречную гладкость с почти нулевым трением, к которой не прилипала вязкая жидкость[38]38
  Данный вид патента был бы весьма эффективен при производстве бутылок для кетчупа.


[Закрыть].

Однако настоящая карьера Ведалы состоялась не перед глазами общественности.

Ранее к ней обратился Рэнд Л. Стерн, генерал-майор ВВС США, бывший летчик-истребитель, который перешел на должность преподавателя теоретической математики в Военную академию США в Вест-Пойнте.

В то время Нидхи Ведала не знала, что ученые и военные могли преследовать общие интересы. Однако решительный генерал изменил ее мнение. Стерн убедил Нидхи в важности ее участия для исторически важного проекта. И все, что нужно было сделать, – подписать договор. Стерн также упомянул, что она заранее прошла все проверки и тестирования.

Нидхи ничего не оставалось, как только удивляться.

Она не подозревала, что все это время находилась под пристальным вниманием. Теперь же она задумалась о причинах столь сложных кроссвордов в «Нью-Йорк таймс» за последние несколько недель и о каверзных вопросах аспирантов.

В любом случае Нидхи Ведала не провалила в своей жизни ни одного испытания.

Решив принять предложение Стерна, она внимательно выслушала детали инцидента в Пидмонте. В конечном счете Ведала поняла свою роль.

Штамм «Андромеда», изначально считавшийся организмом, в действительности имел больше общего с новой областью науки – нанотехнологией[39]39
  Нанотехнология – направление науки и технологии, включающее создание и использование материалов, устройств и технических систем, функционирование которых определяется наноструктурой, то есть ее упорядоченными фрагментами размером от 1 до 100 нанометров.


[Закрыть].

Ведала знала, что перед человечеством откроется множество возможностей в сфере нанотехнологий, поэтому посвятила карьеру изучению топографии наноскопических структур и созданию артефактов, способных уместиться на булавочной головке. Но после единственного разговора со Стерном работой всей ее жизни стало постижение таинственной внеземной микрочастицы.

До сих пор исследования Нидхи имели оглушительный успех.

Самая блестящая ее идея заключалась в том, чтобы познакомить друг с другом две разновидности «Андромеды». Изучив результаты, Нидхи обнаружила, что каждый штамм игнорировал присутствие другого. Являясь близкими родственниками, они как будто заключили неконкурентное соглашение.

По сути, AS‐1 и AS‐2 стали невидимы друг для друга.

Опираясь на полученные данные, Ведала создала аэрозольное напыление. Наноструктура вещества имитировала строение обоих штаммов, тем самым обеспечивая нереакционноспособную поверхность. Несмотря на гениальность идеи, имя своему творению Нидхи не придумала. Антисвязывающий механизм получил простое название: «Аэрозольный ингибитор «Андромеды» на основе нанокристаллической целлюлозы».

До сих пор ингибитор использовался для защиты низкоорбитальных шпионских спутников и запуска правительственных ракет. Спустя десятилетия высокосекретных исследований работа Нидхи стала отправной точкой в укрощении загадочной микрочастицы, разъедающей пластик. Теперь же настало время испытать творение на первом документально подтвержденном «диком» проявлении штамма. И Нидхи Ведала не намеревалась терпеть поражение.

Время близилось к полудню, и члены команды уже прибыли – переместились из привычной жизни в самое сердце амазонских джунглей.

Все они добрались вовремя, за исключением Джеймса Стоуна.

Навыки робототехника не подходили для миссии. По оценке Ведалы, его следовало заменить микробиологом или бактериологом, поскольку для данной задачи требовалось как можно больше многопрофильных ученых. И все же генерал Стерн неумолимо настаивал на участии Стоуна.

Стоя возле безымянной мутной реки, Ведала знала, что поставлено на карту. И у нее имелось представление о причинах, по которым Джеймс Стоун оказался в их рядах.

Как только Стоун взял свой багаж, Ведала плюнула на землю, повернулась и направилась прочь, чтобы осмотреть чемоданы.

Нидхи, будучи сиротой, добилась успеха самостоятельно. Ее предположение заключалось в том, что Джеймса Стоуна, сына известного ученого Джереми Стоуна, включили в полевую команду по причине, которую она никогда не уважала, – семейная родословная.