Текст книги "Междумирье. I. Плёвое дело"

Таверна «Междумирье»

Ищущим тихое местечко не входить!

Цикл рассказов о двух весёлых приятелях квэйнах (от слов QUEer и gaIN) завсегдатаев таверны «Междумирье», берущихся за выполнение всевозможных поручений в сопредельных реальностях.

Записано Баракиным Д.Е. под редакцией Малышева И.В.

Мерцающий разными оттенками света зал не то изысканного ресторана, не то заурядного портового паба был полон. Проворные официанты ловко лавировали между посетителей, которые так и норовили поставить подножку или толкнуть. На крохотной сцене аккомпанировал себе развесёлый менестрель – он уже успел разделить с поклонниками пару кружек эля, и потому безразличие аудитории его нимало не заботило. Вызывающе одетые дамочки свободного нрава рассматривали посетителей с профессиональным интересом – искали в толпе очередного кавалера с тугим кошельком…

Здесь бок о бок сидели утончённые аристократы и отъявленные головорезы, маги в остроконечных шляпах и суровые варвары, неразговорчивые странники в низко надвинутых капюшонах и девы-воительницы с языками столь же острыми, как и их кинжалы.

Да и вообще, с оружием в таверне не расставались многие: у кого – меч на поясе, у кого – лук и колчан за плечами, а у кого – и огромная секира, небрежно прислонённая к столу.

На каждого, кто переступал порог таверны, тотчас обрушивался шквал звуков: раскаты смеха, грубая брань, бренчанье посуды и звон монет… В разноголосом гомоне слышалось удивительное смешение всевозможных языков, самых диковинных наречий и диалектов.

Если кому-нибудь случилось бы по ошибке назвать собравшихся людьми, некоторое могли с ним категорически не согласиться, порой и в насильственной форме. Громадные зеленокожие болотные тролли и юркие кривоносые коротышки-гоблины, малютки пикси, чьё самомнение превышало рост, и задиристые орки, с челюстью шире лба, хмурые подгорные карлики и мохноногие весельчаки-полурослики, не говоря уже о прочих существах, даже отдалённо не напоминающих человека – были здесь привычными гостями, которым никто из завсегдатаев не удивлялся.

«Междумирье» являлось своего рода перевалочным пунктом, приютом для уставшего путешественника по реальностям и грёзам, средоточием пересечений путей и троп между мирами.

Ходили слухи, что таверна существует разом в нескольких плоскостях мироздания, поэтому в ней встречались только те существа, которые могли друг в друга поверить.

Однако попасть сюда было не так-то просто. Для этого требовалось, как минимум, отыскать вход в своём мире, а лучше воспользоваться помощью опытных магов. Но тем, кому всё-таки удавалось, открывалась ещё одна сторона «Междумирья». Здесь предлагали особенную работу.

И речь шла не только о контрабанде. Демиурги – создатели миров частенько заглядывали сюда в поисках героев для своих творений. Фейниры – слуги судьбы и хранители равновесия – вербовали храбрецов, готовых вступить в вечное противостояние добра и зла. Причём несущим хаос и разрушение платили чуть больше. Доплата за «вредность» – шутили в таверне.

Среди авантюристов, стекавшихся сюда в погоне за приключениями и наживой, особняком стояли квэйны. Их услуги были практически незаменимы для демиургов, чей мир стал развиваться не так, как планировал создатель.

Дело в том, что даже лучшие герои по найму в иных мирах оставались чужаками, их вмешательство могло привести к непредсказуемым зачастую нежелательным последствиям. Тогда как квэйны, благодаря способности воплощаться в различных существ, могли стать частью любого мира, привести любую историю к желаемому финалу.

Впрочем, многие предпочитали нанять пяток наёмников (на порядок дешевле!) и надеяться, что всё обойдётся. Но квэйны всё равно без дела не сидели.

Вот только в последнее время с заработком было туго даже у них. Грешили на вселенский спад экономики, межгалактический кризис и приток нелегальных мигрантов. Но, бесы разбери, в чём на самом деле крылась причина.

Все чаще доблесть скучающих героев измерялась в количестве опорожнённых кружек. А если в кошельке становилось пусто, всегда можно было попробовать развлечь публику увлекательным рассказом о былых подвигах – в обмен на дармовую выпивку.

Около дюжины слушателей за одним из столов безмолвно внимали словам красивого высокого мужчины средних лет в изысканном изумрудно-зелёном камзоле и атласном плаще небесного цвета. Кожа его была удивительно светлой, серебристые волосы собраны в тугой пучок на затылке, а кончики ушей заострены. Уперев левую руку в украшенный самоцветами пояс, а правую простирая в театральном жесте, он вещал хорошо поставленным баритоном:

– Где-то за гранью бесконечно расширяющейся вселенной, вне царства сна и бодрствования, на перепутье междумировых трактов…

– Да просто в Хёггом забытой дыре! – перебил низкорослый широкоплечий крепыш, сидящий напротив, и расхохотался. Его лысую, как колено, голову украшала замысловатая татуировка в виде дракона, пожирающего собственный хвост. На густой рыжей бороде виднелись капельки эля, а кожаный нагрудник маслянисто поблёскивал после непредвиденного знакомства с сочным стейком.

Сделав внушительный глоток, он с размаху обрушил кружку на стол. Посуда и столовые приборы, громко звякнув, подпрыгнули. Слушатели вздрогнули и замерли, на лице рассказчика промелькнуло неудовольствие.

Альмистель Лайтли слыл великолепным сказителем, но чести послушать его истории посетители таверны удостаивались нечасто. Образованность и утончённые манеры сочетались в нём с крайней нетерпимостью к невеждам и пьяным выскочкам. Так что неуважение, проявленное столь вопиющим образом, грозило наглецу крупными неприятностями. По слухам, в ход нередко шла магия.

Крепыш, впрочем, не обратил внимания ни на повисшую тишину, ни на поджатые губы рассказчика. Окинув собравшихся благодушным взглядом, рыжебородый принялся за отбивную, что едва помещалась на тарелке. Возмутителя спокойствия звали Делвин Ходерхайм, и он в этой жизни (как и в любой другой) любил две вещи: добрую выпивку и собственные шутки.

А ещё этот весельчак был единственным, кому Альмистель спускал подобную бестактность. Чем бородач и пользовался совершенно беззастенчиво. Некоторые даже втихомолку держали пари, долго ли протянет грубоватый напарник Лайтли. Впрочем, до сих пор самообладание благородному сказителю не изменяло.

Вот и сейчас он ограничился неодобрительным взглядом и с едва уловимой ноткой раздражения произнёс:

– Имей терпение, дражайший друг. Сейчас мой черёд рассказывать!

Делвин с набитым ртом промычал что-то примирительное и успокаивающе поднял руки. При этом перед ним сама по себе взмыла в воздух пинта доброго гэля. Надо сказать, «Междумирье» славилось выпивкой. Соседство с миллионом миров обеспечивало почти нескончаемое разнообразие. Но рыжебородый отчего-то предпочитал пенный напиток подгорного народа.

Слушатели выдохнули и припали к своим кружкам. Альмистель выдержал паузу, после чего продолжил:

– Так вот, в этом лучшем из всех миров месте…

– Крутить твои уши! Но его же нет ни в одном из миров! – тотчас хмыкнул Ходерхайм, отвлекшись от любимого пойла.

Тонкие брови рассказчика почти сошлись на переносице. Воздух над столом стал чуть слышно потрескивать. Некоторые слушатели опасливо отодвинулись подальше. Весельчак несколько стушевался и демонстративно принялся за гэль.

– Именно здесь, в таверне “Междумирье”, и начнётся наша история! – торжественно закончил вступление Лайтли.

– Та ещё забегаловка! – буркнул Делвин. Треск усилился. Ходерхайм поднял глаза и наткнулся на ледяной взор Альмистеля. – Тудыть! – выдохнул он, ныряя под стол.

На мгновение разминувшись с блестящей лысиной, ослепительно сверкнула крохотная оранжевая вспышка. Раскалённый воздух тревожно заколебался, а недопитый гэль обратился в облачко летучего пара…

Плёвое дело

– Карлик? Я!? Да как ты посмел такое брякнуть!? Кирку тебе глотку, если ещё хоть раз посмеешь меня обозвать! Я потомственный квэйн, побывавший во множестве миров, сменивший уйму обличий, гроза злодеев всех полов и расцветок! – бушевал Делвин, свирепо раздувая ноздри и сверля взглядом крестьянина в бедной, но опрятной одежке.

– Ну-ну, дружище, не горячись! – увещевал товарища Альмистель. – Хвататься за секиру и ломать мебель точно не стоило. Этот господин, должно быть, всего лишь имел в виду, что твои воплощения имеют на тебя некоторое влияние, которое ввело его в заблуждение, вследствие чего он и допустил эту досадную оговорку! Верно ли моё предположение, уважаемый?

Острый, как стрела, взор Лайтли упёрся в незадачливого собеседника.

– Да-да, монсеньёр, именно так! Прошу меня простить, господин дворф… э-э-э квэйн! – поспешно закивал незнакомец. Круглое простецкое лицо побледнело, его усеяли крупные капельки пота. Мужчина утёрся рукавом, сдвинув чёлку, отчего на лбу над правой бровью показался странного вида шрам. Тело сотрясала мелкая дрожь, а в испуганно вытаращенных глазах ясно читалось желание оказаться на другом конце света.

Глядя на крошево из осколков и щепок, в которое разъярённый крепыш превратил обеденный стол, несчастный крестьянин успел тысячу раз раскаяться, что послушался совета обратиться к этим двум сумасшедшим. Но отступать было слишком поздно. Мужчина попытался взять себя в руки и добавил:

– Это всё гэль!

– Ха-ха! Твоя правда, сын борова, хоть и верзила, а смекалистый! – осклабился Делвин во все сорок крепких зубов. Он очень гордился, что никто не сумел выбить хоть один из них; а потасовок Ходерхайм повидал на своём веку немало. Окончательно позабыв про вспышку гнева, он добавил: – Так что за проблема, дружище?

***

– Интересно, где это мы оказались? – полюбопытствовал зеленокожий великан, широко шагая и с интересом оглядываясь по сторонам. Вид благоухающего цветочными ароматами луга, залитого солнечным светом, заставил его губы растянуться в улыбке. Вдохнув полной грудью свежий воздух, он с упоением произнёс: – Мне здесь нравится!

– Бычье вымя! Да как ты мог согласиться за нас двоих!? И это после битвы за Ферингтон, баталии у Эстонгарда! – рассерженно бурчал осёл, безжалостно рассекая невысокую траву и едва не вспарывая землю. Негодование мешало ему насладиться красотой природы.

– Совершенно не разделяю твоего возмущения. Нужда отлучиться возникла у тебя в тот самый момент, когда мы обговаривали детали сделки. Моей вины в этом нет, – невозмутимо парировал огр, в которого превратился Альмистель. – Кроме того, тебе не хуже меня известно, что у нас сейчас трудный период. Говоря твоим языком, мы на мели! Полагаю, в данном случае недопустимо проявлять щепетильность в выборе работы. Тем более, когда заказчик сам идёт в руки, а задание, что называется, плёвое…

– Ладно, особо выбирать не приходится… но найти пропавшую козу?! Нам, легендарным героям, спасителям дюжин миров! Р-рах! Да ещё и в этих телах, зажуй тебя блохи! – продолжал возмущаться Делвин, оказавшийся в шкуре осла. От избытка чувств он принялся ожесточённо обмахиваться хвостом.

– В этом ты, конечно, прав… – задумчиво протянул огр.

Сорвав ромашку, он с наслаждением втянул носом цветочный аромат. Лепестки, подхваченные мощным порывом ветра, забились ему в ноздри. Не ожидавший такого коварства природы, великан оглушительно чихнул, сложившись пополам.

Взглянув на перекошенную физиономию товарища, осёл покатился со смеху. Тишину и умиротворение царящей кругом идиллии разорвали резкие надрывные звуки. Делвин на мгновение недоуменно умолк, а затем сообразил, что это его собственный хохот, только пропущенный через ослиную глотку. От этой мысли он повалился на спину и, мотая копытами, заржал с новой силой. Длинные уши забавно трепетали в воздухе.

– А с другой стороны, всё не так плохо! – выдавил он сквозь смех. – Думал, век мне отдуваться в шкуре зелёных придётся! А гляди ж ты, и нашему чистюле досталось!

Внезапно огр оскалился, взор его стал плотоядным, глаза налились кровью.

– Моя не нравица, што твоя говорить! – проревел он. Натура персонажа взяла верх над Альмистелем.

Длинные ослиные уши прижались к голове, глаза широко распахнулись. Ходерхайм вскочил на ноги и попятился от греха подальше.

– Эй, дружище, что это ты задумал?! Это ж я, Делвин, кирку тебе в дышло! – с опаской напомнил он приятелю.

– Мы на месте. Вон эти развалины! – совладав со своим персонажем, произнёс Лайтли и ткнул толстым зелёным пальцем куда-то за спину спутника.

Выпускать товарища из виду осел заметно опасался. Пасть жертвой необузданного тролльского аппетита в планы Делвина не входило. Тем не менее, он рискнул обернуться. Медленно и крайне неохотно.

Величественным замок теперь мог назвать разве что близорукий менестрель в изрядном подпитии. Суровое оборонительное сооружение, окруженное рвом, даже в лучшие дни не имело с эстетическими канонами высокого архитектурного искусства ничего общего. А теперь и вовсе походило на груду черных, словно опаленных, руин, поросших редкими чахлыми кустами. Где-то там, среди камней, и пропала злополучная коза, которую приятелям поручили отыскать.

– Что-то мне не по себе, как представлю ту тварюку, что раздраконила такую махину по камешку! – нервно произнёс осёл, оглядывая оборонительный комплекс.

– Полагаю, ты не далёк от истины, мой вислозадый товарищ! – кивнул Альмистель. – Ох, что-то мне нехорошо…

Огр схватился за грудь и пошатнулся. Взор его стал рассеянным, а ноги начали подгибаться.

– Задави меня тачанка, да ты ж каменеешь! – осенило Делвина. – Живо прячься под дерево!

Однако приятель на советы не реагировал. Тогда осёл ринулся на помощь. Он с разбегу боднул спутника, метко направив его прямо в ствол могучего дуба. Дерево обиженно затрещало, заметно пошатнулось, но выдержало удар. На друзей посыпались мелкие листики и веточки, а о крепкий череп огра разбились несколько птичьих яиц.

– О-о-о… – простонал Альмистель, приходя в себя после жесткого столкновения. Он помотал головой, смахнул с морды останки нерождённых птенцов и зарычал:

– Будь проклят демиург, не различающий огров и троллей!

– Да, дружище, о времена, о нравы! – сочувственно кивнул осёл. – Нынче творцы измельчали, совсем не ведают, что творят…

– Где же это видано, чтобы огры каменели!? – кипятился Лайтли.

Неожиданно раздалось громкое утробное рычание. Друзья насторожились и принялись с тревогой озираться по сторонам. Однако пейзаж оставался таким же умиротворяюще-пасторальным: залитый солнцем луг с островками тени вокруг редких деревьев, и ни души вокруг. Замолкли даже рассерженно курлыкавшие птички.

– Хм, не могло же нам показаться… – пробормотал осёл.

Огротролль пожал плечами. И тут звук повторился, только стал громче и приобрёл требовательные интонации.

– Ха, подкова и копыто, ставлю свежую морковку против жёваной колючки, что это заговорило твоё брюхо! И куда подевались хвалёные манеры старины Лайта? – ухмыльнулся Делвин и шутливо толкнул приятеля в бок.

– Боюсь, и на этот раз ты прав, – сконфуженно пробормотал Альмистель. – Мои запасы энергии в этом теле расходуются непозволительно быстро. Нужно срочно чем-нибудь подкрепиться! Проблема в том, что светило сожжёт меня прежде, чем отыщется пища…

Голодный взор огра наткнулся на упитанный бок осла. Громадная зелёная лапа сама собой потянулась в его сторону.

– Эй-ей, ты чего это задумал!? – не на шутку встревожился Делвин. – Даже не пытайся оттяпать хоть кусочек! Лишнего не держим!

Переднее копыто звонко припечатало четырёхпалую руку. Это привело Лайтли в чувство.

– Извини, это тело плохо подчиняется… – смущённо произнёс он.

– Что, неужели слишком упрямое? – осторожно уточнил осёл, не спеша приближаться к товарищу.

– Слишком тупое! – сердито буркнул Альмистель и отвернулся.

– Лопни мои глаза, неужели ты наконец-то оказался не в силах совладать со своей «второй половинкой»?! – расхохотался Делвин, глядя на его недовольную гримасу. – Ладно. Тебе, похоже, нужно… как это у вас, умников, зовется? Ага, принять себя. Таким, какой есть. Чтоб, значит, свыкнуться с новой ролью и все такое. А я пока пойду пропущу пару круже… кхм, травки, в смысле, пощиплю.

С этими словами осёл удалился прочь, фальшиво насвистывая фривольную песенку. Никаких сроков исполнения задания наниматель не поставил, так что друзья не слишком беспокоились о времени. В конце концов, что могло случиться с заблудшей козой?

– Как-то нелепо вышло… Почему это он огр, а я осёл? И на кой нанимать таких заслуженных героев, как мы, для такого пустяка, как поиски этой грешной твари? – неразборчиво бурчал под нос Делвин, хрустя сочными стеблями.

Впрочем, не в его духе было размышлять о чём-то подолгу. Ходерхайм привык полагаться на свою находчивость. «Сумел вляпаться, сподоблюсь и вылезти, не будь я квэйн!» – любил говаривать он.

Сзади послышался шелест травы. «Верно, Лайт по мне соскучился!» – мысленно усмехнулся осёл. Он обернулся:

– Слушай, а почему… – и запнулся на полуслове при виде незваного гостя. – А ты ещё кто?!

К нему подкрадывался облезлый, до безобразия тощий пёс. Из пасти капала желтоватая слюна, а глаза лихорадочно блестели. Но самое удивительное – на странном существе красовалась женская юбка! Изношенная, грязная, но определенно розового цвета.

– Кирку мне в… – ошеломленно пробормотал осёл и с подозрением уставился на траву, которую недавно щипал. Он зажмурился и помотал головой в надежде, что наваждение сгинет.

И тут же в ослиную ляжку впились острые зубы, развеяв все сомнения насчёт реальности незваного гостя.

– Иа-а-у! – взвыл Делвин и взбрыкнул. Копыта с силой врезались в морду обидчика, раздался хруст, псина взвыла, закашлялась и сплюнула выбитый клык.

– Ну пожа-а-а-алуста, хоть кусочек мясца! – взмолилось существо.

– Бычье вымя! Да ты говорящий! – изумился Делвин. И пошел в наступление: – Себе что-нибудь откуси, отродье бездны! Кто ты вообще такой? Отвечай, пока остальные зубы целы!

Глядя на угрожающе поднятое копыто, незваный гость попятился и испуганно прижался к земле. Но, смекнув, что убивать на месте его не собираются, распрямился и заявил с гордостью:

– Я, в-ваф, пёс в юбке!

– Дурья твоя башка! Это и так видно! – негодующе отозвался Делвин. – Зовут-то как?

– Собака в юбке…

– Дела-а… – изумлённо протянул Ходерхайм и вдруг разразился протяжным ослиным хохотом. – А что, сапог для тебя не нашлось? – ехидно уточнил он.

– Нет, я же не кот! – обиженно отозвался пришелец, чем вызвал новый приступ смеха. Ослиные копыта замолотили в воздухе. Пёс не замедлил воспользоваться моментом и бросился в атаку. Прежде чем Делвин осознал грозящую опасность, противник взгромоздился на него и прижал к земле.

Мерзкая оскаленная морда склонилась над насмешником. В глазах сверкала ярость, а с клыков капала зловонная слюна.

– Хор-р-рошо смеётся тот, кто…

Договорить невезучее создание не успело. Огромная серо-зелёная рука двумя пальцами ухватила пса за шкирку и подняла в воздух.

– Делвин, я, конечно, знал, что ты не пропускаешь ни одной юбки, но в этот раз тебе удалось меня удивить! – заявил Альмистель, ухмыляясь совершенно по-тролльски.

– Что?! Да я… – взвился Ходерхайм, но, махнув копытом, вновь расхохотался – очень уж комично недавний обидчик крутился в воздухе, пытаясь высвободиться из цепкой хватки огротролля.

Лайтли развернул добычу мордой к себе и пристально взглянул собаке в глаза. Делвин хохотал до слез – может быть, из-за этого ему почудилось, будто в зрачках товарища вращались чёрно-белые спирали. Стоило Ходерхайму моргнуть, как наваждение сгинуло.

– Вспоминай! – приказал Альмистель и встряхнул пса.

– Моё имя… Зигги Дзи! – покорно пробормотал тот.

– Хм… звучит знакомо. Где я это имя слыхал? А, Хёгг его знает, видно, трава здесь дурная! – заключил Делвин после недолгих колебаний и безрезультатных мысленных усилий.

– Да нет, это и впрямь наш знакомец, – возразил Альмистель. – Ловкач Зигги. Ну, помнишь гоблина, на которого тебя стошнило после того, как ты проиграл Большому Бо в конкурсе лужёных глоток?

– А, да, кажется, припоминаю! Неужто я и в самом деле продул? – удивился осёл, и неожиданно рассердился: – И ты молчал!? Святые половицы! Значит, напрасно я свернул челюсть орку, посмевшему заявить, что Бо никто не обставил!

– Как ты здесь очутился? – продолжил допрос Лайтли. Слова Делвина он пропустил мимо ушей.

Рассказ был недолгим. Оказалось, Зигги задолжал кое-кому солидную сумму, а потому взялся за «плёвое дело» – вернуть козу крестьянину.

– Ха, не выйдет, дружок, мы здесь за тем же! Куда тебе с нами тягаться! – надменно заявил Делвин.

– Ловкач пропал больше года назад… – задумчиво произнёс Альмистель.

– То есть как это? – изумился Ходерхайм. – Прятался от кредиторов, что ли? Ну, в таком захолустье только мы и могли его отыскать! Ха-ха!

– Не бухти, сделай милость! – досадливо отмахнулся Лайтли. – С его памятью непорядок, и, боюсь, не с ней одной. Он теряет свой Дух!

– А по мне, так от него тот ещё душок! – сострил Делвин.

Однако внимательный взгляд Альмистеля заставил легкомысленного соратника стушеваться и поскрипеть мозгами. От вынужденного интеллектуального труда ослиные уши понуро опустились. Наконец, Ходерхайма озарило:

– Постой, ты хочешь сказать…

Огр многозначительно кивнул. «Храни вас боги от сонной бездны!» – напутствовали не одно поколение авантюристов. Легендарные, почти мифические миры-ловушки были овеяны сотней слухов и мрачных преданий. Все они сходились в том, что лучше туда не попадать, а тем, кого все-таки угораздило, можно только посочувствовать. Грёзы умирающего сновидца – последнее место, где бы желал оказаться жизнелюбивый квэйн.

– Интересно, сколько протянет этот мирок? – тревожно осведомился Делвин. В памяти разом всплыли все страшилки о «сонной бездне».

– Судя по руинам замка, времени у нас в обрез.

– Плохо дело… Покопайся-ка в его черепушке! Может, поймём хотя бы, почему Зигги не смог животину найти и вернуться.

Лайтли сосредоточился и погрузился в воспоминания пса. Осёл расхаживал вокруг, то и дело бросая на друга нетерпеливые взгляды. И вдруг спохватился:

– Эй, ты же на солнце стоишь!

Приятель не реагировал. Опасаясь худшего, осёл упёрся лбом в спину товарища и принялся изо всех сил толкать его в ближайшую тень. На полпути Альмистель очнулся и недоумённо воскликнул:

– Какого… То есть, что ты делаешь с моим… хм… торсом?

– Жив! Хвала местным Богам, если они тут водятся! – обрадовался осёл и даже начал приплясывать. – Я уж думал, каменюку придётся домой волочь в качестве сувенира!

– А… ты об этом. Не волнуйся, я проверил, угрозы нет: от света моя шкура только крепнет! – смягчившись, отозвался огр.

– Вот те на! А что ж тогда чуть не рухнул замертво, у дуба?

– Это от истощения… Есть, короче говоря, хотел! – отмахнулся великан. – Спасибо за заботу, но не тревожься за меня. Найдутся поводы и посерьёзней.

Успокоенный, Делвин вернулся в привычное боевое настроение и нетерпеливо загарцевал вокруг:

– Тогда не томи, рассказывай, что выведал!

– Про истинную цель нашей миссии, то есть, про козу, мне ничего узнать не удалось. Зато наш друг Ловкач любезно поделился со мной сведениями о том, что те безобразные развалины обитаемы. Живет там некая принцесса.

– О, принцессы – это по мне! – воодушевился Делвин и игриво подмигнул: – Такую «козочку» я бы это… отыскал!

– Отрадно видеть, что даже несмотря на межвидовую духовную телепортацию, ты сохраняешь полный набор характерных и привычных личностных черт, – подчёркнуто сухо изрек Альмистель, с плохо скрываемым удовольствием глядя на кислое от обилия умных слов выражение ослиной морды. – Впрочем, нельзя не признать, что принцесса – наш единственный ключ к выполнению задания. Вряд ли кто-то кроме неё сможет подсказать, где найти необходимое нам животное.

Делвин кивнул и бодрым шагом направился в сторону замка.

– Как говорится, если в истории есть принцесса, она непременно выстрелит! – заявил он на ходу. – Или что-то вроде того!

– …однако, – невозмутимо продолжал Лайтли, не сдвинувшись с места, – есть существенное препятствие… Дракон!

Осёл, с гордым видом удалившийся шагов на десять, споткнулся и резко обернулся.

– Что?! Ты имеешь в виду здоровенную крылатую ящерицу, плюющуюся огнём? С огромными острыми клыками? Твою ж кочерыжку! Может, поищем козу в другом месте? Я приглядел чудную полянку с сочной травой, готов спорить, скотина где-то там!

Огр наморщил лоб и задумчиво покачал головой.

– И что ж нам теперь делать? – спросил осёл, пытаясь почесать затылок копытом. – Я, знаешь ли, совсем не того… не в форме, короче, чтоб с драконом бодаться!

– Вторая новость и того хуже. Этот мир высасывает из нас силы. Мы постепенно превращаемся в своих протагонистов, – сообщил Альмистель мрачным голосом. – Если мы задержимся сверх необходимого, велик риск остаться местными обитателями навсегда.

– Чего? Вот ещё! – фыркнул Делвин. – Чепух…иа-а… Кхм. Да шучу иа-а… Ой! – он попытался зажать себе рот всеми четырьмя копытами и рухнул на землю.

– Надо поразмыслить… – пробормотал Альмистель.

Он осмотрелся по сторонам и направился к поваленному грозой дереву. Основание ствола покоилось на расколотом пне, а обгоревшая вершина упиралась в землю. Крякнув, Лайтли взгромоздился на этот «постамент», положил скулящего пса под ногу и подпёр голову кулаком, погрузившись в раздумья. Вид тролля-мыслителя был столь внушителен, что Делвин, собиравшийся отмочить очередную шуточку, счёл за благо промолчать.

Над полем вновь воцарился покой. Только по изумрудному морю травы, повинуясь легкому касанию ветерка, пробежала ласковая волна, да могучий дуб устало качнул величавой кроной.

Альмистель молчал так долго, что Ходерхайм снова забеспокоился, не обратился ли друг в каменную статую. Которую неизвестно как волочь и куда потом поставить.

Но, едва осёл примерился лягнуть огра – для проверки, разумеется, – тот очнулся сам. Шумно почесавшись и оглушительно зевнув, он насупился и прогудел:

– Нечего думать… Спешить надо. Заказчик дал нам зелье, которое «поможет в трудную минуту». Тоже мне, конспиратор, напустил туману… Впрочем, полагаю, встреча с драконом – подходящий случай.

– Так дело проще пареной репы! – воскликнул Делвин, слегка разочарованно опуская копыто. – Хлопнешь микстурку, как дракона увидим, и одолеешь паршивца!

– Хм… Несмотря на явное превосходство моего тела по физическим параметрам, полагаю, пузырёк для тебя, – возразил Альмистель. – Ну да ладно, на месте разберемся. Нечего рассиживаться!

Огр резко встал. Вернее, попытался. Послужившее ему сиденьем дерево не выдержало возросшей нагрузки и с треском переломилось пополам. Великан не удержал равновесия и рухнул навзничь.

– О-хо-хох! – простонал он, с трудом поднимаясь на ноги.

– Эй, с тобой всё в порядке? – забеспокоился Делвин.

– Ты что, совсем осёл? Да у меня вся… хм… спина в занозах! – сердито отозвался Лайтли.

Взгляд Ходерхайма упал на притихшего пса, голова которого торчала из-под тролльей ступни.

– А с этим что делать будем?

Альмистель с удивлением воззрился на тело Зигги – по правде говоря, он и думать о нём забыл. Судя по едва слышным хрипам, Ловкач готовился отправиться к праотцам. Лайтли смущённо кашлянул. Но тут в животе огра вновь раздалось требовательное урчание.

– Помо-о-очь ника-а-ак. Ня-а-ам-ня-а-ам! – странно изменившимся голосом протянул он. С губ огра закапала вязкая слюна, а глаза загорелись неудержимо голодным огнем.

– В тебе опять заговорил тролль! – ухмыльнулся Делвин. – Фу! Не желаю на это смотреть! – скривившись, воскликнул он, поняв, что плотоядный великан не шутит.

Осёл поспешно отвернулся и отскочил подальше. За его спиной раздался треск рвущейся кожи, а затем довольное чавканье.

***

– Вечерело! – повелительно произнёс Альмистель и звонко щёлкнул пальцами. Ничего не произошло, в ясном небе по-прежнему светило жаркое солнце. Он повторил эту манипуляцию несколько раз – с тем же успехом.

– Да, дружище, тот ещё мирок! Местный демиург не слишком-то заботится о своих героях! – саркастично заметил Делвин.

– Думаю, старина Зигги расписался бы под каждым твоим словом… Что ж, придётся идти при свете дня, – решил Лайтли. – Ждать до вечера слишком рискованно. Надеюсь, дракона не будет дома!

– Отлично! Смотаемся туда-обратно и домой!

Ходерхайм видел перед собой цель, и ничто не могло его огорчить. К тому же, он был на редкость упрямым ослом.

Осторожно пробираясь между каменных глыб, некогда составлявших надвратную башню, друзья внимательно озирались по сторонам. Единственные следы, что удалось найти – козьи катышки да обкусанные ветки кустарника.

К счастью для гостей, ров оказался завален обломками, поэтому переправа на внутреннюю сторону не вызвала затруднений. Только там они сумели оценить размах оборонительных сооружений. Вторая линия укреплений уцелела значительно лучше первой. Более того, из бойницы дальней башни вился еле заметный дымок.

– Тихо все, а? – прошептал уставший молчать осёл.

– Это и смущает. Не пойму, где здесь мог спрятаться дракон? Следы столь большого существа сложно не заметить! – с тревогой отозвался Альмистель.

– Да оно и к лучшему! Наткнулся я как-то на драконью кучу… И поверь, это было не золото! Кирку мне в глотку, пришлось выбросить добротные латные сапоги! И всё равно потом цельную неделю чудился «аромат» проклятой ящерицы!

– Тсс! Я что-то слышу!

Прижав палец к губам, Лайтли навострил уши. Замолкнув, Делвин тоже уловил звуки чьих-то шагов и приглушенный мужской голос. Друзья укрылись за ближайшими камнями и обратились в слух.

– Неблагодарная! Я обещал сделать тебя королевой – пожалуйста! Но ты захотела целый мир! – бормотал незнакомец. – Изволь, и он скоро у нас будет. Души двух последних гостей сделают своё дело… Попробуй после этого мне отказать!

В ответ не прозвучало ни звука. Видимо, мужчина говорил сам с собой. Послышались удаляющиеся шаги. Дождавшись, пока они смолкнут, друзья перевели дыхание и переглянулись. «Плёвое дело» на глазах обрастало новыми подробностями и всё больше запутывалось.

– Ты что-нибудь понял из его речей? – с надеждой спросил Делвин.

Альмистель хмуро кивнул, знаком показав, что думает. Наконец, он пришел к какому-то выводу и поделился соображениями:

– Я слышал, когда сновидец с задатками демиурга теряет тело – попросту говоря, умирает – он оказывается в мире, который сам создал. Но такие творения крайне нестабильны и, как следствие, недолговечны, так как им постоянно требуется приток свежей энергии. А владелец больше не в силах насыщать собственный мир. В итоге оба обречены. Вероятно, местный «большой босс», нашел способ овеществить призрачную материю – за счет энергии Духа. Вернее, чужих Душ. Именно они поддерживают здесь жизнь!

– Угу, это все понятно, а мы-то здесь при… – нетерпеливо начал Делвин, и тут до него дошло: – Вот я осёл! И как раньше не догадался!