Текст книги "Смешно и грустно. Сборник рассказов"

Тараканий бред

1. Мутации

Жили – были тараканы…. А кто такие тараканы? – Это те, кто очень много ест, очень мало думает и при этом очень интенсивно размножается. Чтоб было понятней, скажу, что по этим же принципам живут шизофреники, дебилы и депутаты Государственной Думы. Для них это является нормой жизни, это их программа. Но, как известно, в каждой программе есть свои погрешности, этакие аномалии закономерные, но не предвиденные. Причём аномалии эти бывают как в положительную сторону – к развитию, так и в отрицательную – ближе к политике. В отрицательную почему-то чаще.

Так вот, жили они, жили, плодились – плодились и очень скоро вышли за рамки популяции и превратились в народность. Не в нацию, а именно в народность. Ну, кто же признает тараканов нацией? Без Родины, без работы, без желания вообще хоть что-то делать…. Это, как цыгане: нации нет, а народность весь земной шар достала. При такой большой численности аномалии тоже стали делом привычным, и тараканы начали мутировать. Сначала они умели только жрать. Потом они научились съедать не только свои финансы, но и чужие. Дальше – больше! Потом они стали питаться исключительно чужими средствами, а свои откладывать на Чёрный день. А сейчас они уже могут прогрызать дыры в Государственном бюджете да такие, что залатать их практически невозможно! Но и на этом дело не закончилось. Самые мутанистые мутанты вдруг почувствовали себя пупом вселенной и начали диктовать всем свои условия: издавать законы глобальных масштабов, дескать все вокруг должны, а мы имеем право… Вы можете, вообще, представить себе такое сочетание: тараканы и закон? Перечитывать все их многочисленные бумагомарания я не стану, но чтобы вы поняли, что они там насочиняли, попробуйте в своём воображении смешать еврейскую жадность, цыганскую наглость, глупость российских чиновников, американское зазнайство и тараканьи мозги!

А рядовым тараканам «по барабану» это всё…. Они и читать-то не умеют. У них так и остались прежние примитивные функции. И всё бы ничего, но…

Родился таракан Васька… Я хотел сказать, что обычно, дети у них штамповались партиями, а этот взял и родился. Никто не просил, собственно говоря. Некоторые из современников утверждают, что его вообще нашли в навозной куче.

Дело было в новолуние в доме русского учёного (не псевдоучёного, гоняющегося за регалиями, а действительно умного человека); в квартире, в которой вечно пахло маслами, реактивами и прочей гадостью, в которой порядочному таракану прокормиться было нечем. Да, подпольные обитатели этой квартиры жили впроголодь, сосланные туда за какую-нибудь провинность перед партией мутантов. Должен сказать, что у них так заведено было: неугодных правительству ссылали в дома учёных или, что ещё хуже, поэтов. Говорили, что из этих ссылок, если кто и возвращается живым, то с полным расстройством психики. «Башню» сносит напрочь. Ну, не выдерживают нормальные головки вибраций, идущих от творческих людей! Некоторые потом всю оставшуюся жизнь в рифму разговаривают и за речами, не успевая есть раньше других, подыхают с голоду, как вся русская интеллигенция. Но самое страшное – это, конечно, смертная казнь (коврование): приговорённого таракана катапультируют в самый центр комнаты со связанными лапками. Бедняга лежит и ждёт, когда его раздавят.

Как у них, у тараканов, положено, рос Васька не по дням и даже не по часам, а по минутам, а как вырос, так сразу всем жутко не понравился – не нормальный какой-то. Он действительно был не совсем нормальным.

Ему говорят:

– Бежим с нами. Там, кажись, что-то на полу валяется – нажрёмся!

А он спрашивает:

– А это съедобно?

Или вот: тараканиха к нему подошла, глазом подмигнула, говорит:

– Я готова.

А он ей:

– Не мешай, старушка, я думу думаю.

и отвернулся.

И он, действительно, думал!

Это был первый случай сильной положительной аномалии за всю историю мутации тараканов.

2. Изгнание

Если б Васька жил у какого-нибудь немца или француза, то этим бы всё и кончилось. У американца он, вообще, сдох бы сразу. Но поскольку он был русским тараканом, да к тому же жил в доме очень умного человека, что само по себе уже большая редкость, ему захотелось докопаться до самой сути множества непонятных вещей, разложить всё по полочкам, и он полез на полочки. У учёного была большая библиотека, и Васька стал читать, бегая по стеллажам среди книг, просачиваясь между страниц и рискуя в любой момент быть раздавленным. Но и этого показалось мало. Он начал вести пропаганду среди молодёжи, задавать недвусмысленные дикие вопросы, типа:

– Почему, если обычный таракан съест 1кг варенья, то в отходы выделит только 100г переработанного вещества, а таракан-чиновник, употребив 1кг варенья…, 1кг и выделит?

Ответ, знаете какой?

– Потому что основное количество витаминов в организме из пищи идёт на подпитку мозга и на развитие мыслительных функций, а чиновникам это ни к чему! У них всё напрямую: поел – отнёс, опять поел – опять отнёс…. Скажу по секрету, что некоторым даже относить лень.

А собеседники ничего не понимают, смотрят на Ваську пустыми бельмами, думают:

– Вот дурак какой, треплется о чём-то…

Один спрашивает:

– А что такое вот это вот… «употребит»?

Васька только рот открыл, а тот уже сам забыл, о чём спрашивал – только одни задние лапы торчат из-под плинтуса. Ну, действительно, зачем ему это?

Поползли слухи и очень скоро «слава» о дураке Ваське дошла до самых верхов. Решил один законник послушать, что ж он там рассказывает, пробрался в библиотеку, а Васька там уже целый митинг собрал. Сам стоит на книжке, как на трибуне, а вокруг целая толпа слушателей. А он кричит с пеной у рта:

– Какая разница между чиновником на должности и чиновником, размазанным по ботинку?!

Тишина.

– От размазанного пользы больше!

– Почему? – выкрикнул, видимо, самый сообразительный молодой тараканчик.

– Потому что он к народу ближе! – парировал Васька, – Все мы под Тапком ходим!

Услыхал это законник, разозлился так, что последняя извилина из ушей паром вышла.

А Васька опять за своё:

– Сколько вора ни корми, всё равно в рот смотрит!

В общем, нажаловался законник в правительство, и решили они Ваську сослать, а куда – он и так уже в самой глуши? И тогда постановили изгнать его из общества, прочь из тараканьего царства. Церковники тоже лепту свою внесли. Ну, церковники – должность есть такая в государственном аппарате. Собрались все самые шишковитые церковники… я хотел сказать, шишконутые… или…, ну, не важно – всё равно от слова «шишь». В общем, собрались и пропели хором в микрофоны под фонограмму:

– Именем Тапка Великого, изЫди из святой земли!

Расстроился Васька: что ждёт его там, в этом огромном и чужом мире? Вдруг, там все такие умные, что среди них он будет казаться полным идиотом? Хотя, какая разница? Здесь вокруг одни недоразвитые, а дураком всё равно считают его – Ваську!

Собрал он заначки в узелок, перекинул через плечо и побежал, куда ноги, т.е. лапы несут. Из-под пола выполз в прихожую. Глядит, в углу стоит незнакомый великан – Веник. Стоит почему-то на голове.

– Наверное, йогой занимается – подумал Васька.

А тот так вздохнул тяжело, что таракан не удержался – подошёл, поздоровался и спросил:

– О чём так вздыхаешь, великан?

– О-хо-хо-хо-хо! – ответил Веник, – Понимаешь, когда меня вязали, я думал: «Вырасту, выучусь, человеком стану…»

– Кем? – Васька даже подпрыгнул от удивления, – Да ты что, больной? Человеки – это ж такие твари…, хуже тараканов!

– Ну, мечта у меня была такая: в люди выбиться; а вместо этого всю жизнь… мордой по полу…. Вон, видишь, какой я грязный? Нет, не веник я – козёл, вот кто я такой.

– О-о, как парня заносит, думает Вася, – Видать, здорово ему по лицу настучали!

А великан всё скулит:

– Сейчас опять какая-нибудь сволочь нагадит, намусорит, а меня рожей в этот мусор тыкать будут! Конечно, я – козёл, настоящий козёл отпущения. Скоро последние волосы повыпадают, вот тогда и отдохну где-нибудь в контейнере.

Васька, ему:

– Так ты… это… побежали со мной!

Веник замялся и захрустел:

– Нет, я не могу. Это ты маленький – в любую щель пролезешь, а я и бегать-то не умею. Я, вообще, ничего не умею без людей.

– Так что ж ты тогда жалуешься? Скажи спасибо за то, что тебя вообще имеют.

– Ой, какое нехорошее выражение получилось – подумал Вася и хотел, было извиниться, но Веник уже успел обидеться и насупился. Хотя, через секунду проговорил:

– Выход прямо, через дверь. Информация платная. С тебя 10$.

Вася:

– А я не спрашивал.

– А я уже сказал!

– Я не слышал.

– А я повторю.

– А тебя, случайно, не жиды вязали?

– А что? – искренне удивился Веник.

– А то, что ты, действительно, козёл!

Покачал Вася головой и побежал дальше.

За дверью дома ему открылись новые удивительные просторы. Он сидел на ступеньках и любовался голубым-голубым небом, которого прежде никогда не видел да и знал о нём только из книг. Воздух пах так странно и так вкусно… а яркое летнее солнце до боли слепило непривыкшие глаза. Вася и не думал, что свет может быть таким ярким, таким приятным и ему совсем не хотелось забиваться в щель, как делал всегда, если человек в доме включал лампы. Впереди было столько неизвестного, множество приключений и опасностей, удивлений и разочарований, но это ещё где-то там в будущем. А сейчас, сидящему на ступеньках тараканчику было просто очень хорошо!

3. Путешествие

Пригородный дом учёного одиноко поёжился в лучах утреннего солнца. Вокруг дома невысокая плетёная изгородь, за которой с одной стороны красуется пышный фруктовый сад, а с другой торчат грядки с полузасохшей картофельной ботвой. Во дворе привычно копошатся несколько розовых поросят. Муравьи, бабочки, жуки, стрекозы, кузнечики и прочие обитатели этого мира суетятся взад и вперёд, погружённые в свои дела, и лопочущие каждый на своём языке, создавая неописуемый разносортный гул, словно пакистанцы на стройке. Только один таракан Вася стоит около ступенек дома, не решив ещё, в какую сторону отправиться. Вдруг из травы выпрыгнуло три одинаковых пятна и в два прыжка оказались около Васи. Прыжки были настолько молниеносными, что лишь теперь он смог разглядеть «пятна». Они окружили таракана и стали переговариваться между собой на непонятном языке. По манерам и выражениям рож они очень смахивали на уголовников. Об этом свидетельствовали и страшные зубастые пасти, предназначенные явно для того, чтобы рвать плоть.

– Вы кто? – спроси таракан.

– Мы блохи – ответил один из запятнанных.

– Вы – лохи? – не понял Вася.

У тех даже челюсти раскрылись от удивления и неожиданности.

– Да ты чё, опух? Да мы тебя щас уроем! – завопили они в один голос.

– Да ты кто, вообще, по жизни, чтобы «варежку» открывать?

– Я – таракан – честно признался Вася.

Блохи переглянулись, а через секунду их уже и след простыл. Лишь эхо донесло, повторяющуюся, всё более затихающую, фразу:

– Он из Царства! Он из Царства!

– Странные какие-то, – подумал Вася, – я только собрался речь толкнуть…

И побежал Вася в глухую чашу – в густую траву. Не успел ещё и пятисот шагов сделать, как чувствует земля под лапками дрожит, и что-то огромное заслонило небо. Травяные стебли в одно мгновение оказались поломанными и согнутыми до самых лап, и таракан увидел огромный жёлто-розовый круг, никак не меньше солнца, только с двумя дырками, как в сыре.

– Ты-ы кто-о-о?! – крикнул Вася.

– Хрю – хрю…

– А по-русски можно? – попросил он.

– Я свинья Маруся – ответили ему сверху.

– Ну, какая же ты свинья? – удивился Вася, – свиньи, вон, в доме остались. Я только что от них.

– Правда? Пойду, познакомлюсь – сказали сверху.

Таракан еле успел отбежать и, подпрыгнув, повиснуть на какой-то веточке, когда огромное копыто с силой вошло в землю на то самое место, где он только что стоял.

– Под ноги смотри, свинья! – крикнул разъярённый Вася.

Его счастье, что свинья этого не услышала или сделала вид, что не слышит.

По взрытой копытами земле три чёрных муравья палками гнали вперёд красного, более крупного.

– Расисты – подумал Вася.

С чувством гнева и ощущением неудовлетворённого любопытства он побежал дальше, крутя головой в разные стороны и останавливаясь, каждый раз, когда видел что-то на его взгляд интересное. Вот он вышел из травы, миновал изгородь и увидел будоражащую сознание картину! Это был земляной дождь. Нет, не дождь…. Это была война (так решил Вася). В небо то и дело взлетали огромные кучи камней, земли и ещё каких-то коричневых клубней. Эти кучи с сокрушительным грохотом обрушивались вниз, подминая под себя всякое живое существо, которое не успело сбежать. Металл с непреодолимой силой пронзал и пронзал землю, выхватывая всё новые её порции, раздирая её плоть! Несчастные насекомые не могли укрыться от беспощадного штыка лопаты, который выбрасывал на поверхность их мёртвые тела! Беспомощные червяки, издавна прослывшие мягкотелыми добряками, корчились от боли, стараясь залатать разорванные кольца. Обычно, спокойные, упорядоченно марширующие муравьи, метались в разные стороны, пытаясь спасти свои яйца. Вася схватился лапками за голову. Панический ужас овладел им. Такого шока он в своей жизни ещё не испытывал.

– Прекратите! Одумайтесь! Они же гибнут! – кричал он, сам не зная кому.

Бойня утихла только к закату солнца. Убитых и раненых подобрали птицы, и всё вокруг стало, как прежде. Изменилось только одно – отношение. Мир, который всего несколько часов назад казался прекрасным, чарующим своей красотой, манящим разнообразием запахов и звуков, который казался беспечным и виделся исключительно в одном только романтическом розовом свете… вдруг наполнился адской болью прозрения и предстал во всём своём предательском и беспощадном величии. Никогда уже Вася не забудет увиденного этим вечером.

– Эй, дурак, ты, что тут надрывался полдня, делать, что ли нечего?

– Сверчок? За что их так? – спросил Вася, не ответив на глупый, как ему казалось, вопрос.

– Ты что, с луны свалился? – удивился сверчок.

– Нет, я из дома. Я таракан.

– А-а, тогда всё ясно. Тогда давай, садись и слушай, а я тебе буду рассказывать, иначе через пару дней ты совсем свихнёшься. Всё это не просто свободная зона – это наш Дом, наш Мир. Здесь совсем другие законы существования. Среди кажущейся хаотичности и зыбкости нужно видеть один основной закон, которому всё подчиняется и тогда всё встанет на свои места: с одной стороны, у нас, кто сильнее, тот и прав, а с другой, никто никого не обижает просто так. Если, к примеру, воробей сыт, то я могу подойти к нему, поговорить о музыке, о культуре… но, если он голоден, то только мои сверкающие пятки он и увидит. Сегодня люди выкапывали картошку, потому что им хочется есть, а завтра они посеют рожь или разбросают машину навоза.

– Но, ведь, люди, они не одни из нас. – Попробовал возразить Вася.

– Да, не одни. Они тоже из домов, как и ты, поэтому некоторые из них не могут зарезать поросёнка, даже, когда в животе урчит, но готовы сожрать друг друга за какую-то раскрашенную бумажку.

– Эти бумажки называются деньгами, – пояснил Вася.

– А я на одну такую деньгу яйца отложил, – сказал сверчок, – Понимают люди или нет, но вычеркнуть себя из этой цепи они не в состоянии. Закон один для всех. И не мы его придумали. Вот. Теперь ты в курсе.

– Спасибо тебе, сверчок. Прощай. Может быть, ещё встретимся – проговорил Вася и побрёл прочь.

– Может, так, действительно, лучше? – думал он, – здесь нет политиков, способных убивать ради рейтинга, священников, богатеющих за счёт чужой надежды или глупости, и здесь я сам себе хозяин.

* * *

С тех пор прошло много лет. Таракан Вася заматерел, поумнел пуще прежнего, набрался опыта и даже всерьёз подумывал к старости издать книжку мемуаров. Однажды, он побывал даже в крупном городе и, сидя на крыше одного из домов, глядя вниз на спешащих куда-то людей, на их беспорядочное, но очень знакомое движение вдоль улиц, на эту кажущуюся бессмысленность думал о том, что от сюда люди очень похожи на тараканов. Так чем же они тогда лучше?

Он и не собирался возвращаться в своё отсталое, заплесневевшее, как корка прошлогоднего хлеба, тараканье Царство. Он мечтал осесть в одной из деревень и жить себе спокойно, не зная, что судьба приготовила ему совсем другой путь.

4. Смута

Нужно сказать, что с возрастом Вася сам стал очень похож на еврея. Даже на вопрос: «Который час?» он отвечал:

– А вы как думаете?

Только жадность к деньгам его миновала, и с истинно русским азартом он везде продолжал критиковать и высмеивать существующие в мире пороки.

– Пороки вечны, – говорил он, – и наивен тот, кто считает, что может их искоренить. Порок – один из двигателей развития души, он позволяет видеть уровень несовершенства или возвышения одной сущности над другой. Не смеяться над пороками – большой грех!

Тем, собственно и кормился. Как выйдет на сцену на какой-нибудь помойке да как выкрикнет:

– Что нужно таракану, чтобы стать уважаемым существом?

Ему кричат:

– Деньги!

– Власть!

– Связи!

А он говорит:

– Нет. Нужен верблюд, чтоб заплевал всех, кто рядом! Сразу было бы за что уважать.

Раз на раз не приходится, конечно. То покормят оратора, то побьют, то побьют, а потом накормят. А он знай своё:

– Знаете, чем отличается светильник от священника?

Ему:

– Нет, не знаем.

А он:

– Тем, что светильник питается электричеством за наши деньги, а за это освещает всё вокруг и указывает нам необходимый путь. А священник питается мясом… опять же за наши деньги, а поэтому может указать только один путь: от столовой до туалета!

Да, не любил он священников. Ну, что поделаешь? Сказался печальный опыт жизни в тараканьем Царстве.

* * *

А в самом Царстве к тому времени политическая обстановка изменилась в корне. С некоторых пор в народности Большой МОР начался – страшная смертоносная болезнь, не щадящая никого! А лекарства против МОРА нет! Началась в стране смута. Доверие к власти пошатнулось. А тут, как на грех, кто-то из обитателей дальних районов вспомнил, что когда-то был один очень странный таракан из страны изгнан за отличие своё. И сразу же поползли слухи, что Васька-дурак не только языком трепал, но и целительством занимался и, что даже само слово его волшебным действием обладало. Как обычно это бывает, чем дальше слух распространяется, тем большими подробностями обрастает. Подробности к слухам так и липнут, как мухи к сладкому. Вскоре уже все доподлинно знали, что МОР есть ни что иное, как гнев могучего бога Великого Тапка, за то, что не внимали учению посланника его – дурака Васьки и что проклятие спадёт лишь тогда, когда посланник будет вновь возвращён на Родину!

Тут уже и в правительстве забеспокоились, а как волнения унять не знают. Страх перед лидерами уступил место страху перед МОРОМ, и тут даже публичные коврования не помогут. Пошли самые мутанистые мутанты к церковникам за советом, к тем самым, которые Ваську от церкви отлучали.

И сказал главный церковник:

– Грозен, но справедлив Великий Тапок и милостив к тем, кто живёт по законам его…

Мутанты тупые, ничего не поняли. Говорят:

– Позовите переводчика, пусть по нормальному скажет, что делать.

Церковник вздохнул тяжко и говорит:

– Денег дай… на ремонт храма тогда скажу. А то у меня на службе верующие так усердно молятся, что в запале все полы порасшибали лбами. Каждый раз только и вижу, как щепки летят. А сколько раз я их наставлял, отговаривал.

«Дети мои, – говорил я, – бить головой пол это не правильно… но иногда помогает!»

Мутанты деланно скривились:

– Фу, как это дёшево и низко…

А церковник сразу:

– Вот и я говорю – дёшево. Надо бы ещё купола золотом покрыть, колокола тоже, сигнализацию на всё это поставить… от ворон, ну и…

– Ладно-ладно, дадим мы тебе денег, дадим. Скажи только, как быть?

Церковник:

– Как-как? Ваську искать надо. Предъявите народу нового миссию. А, если МОР не прекратиться, то на него всё и свалим! А теперь извините, дети мои, мне ещё нужно с отцом Понтилемеем воскресный бизнесплан обсудить.

А у тараканьих низов, то ли в связи с последними стрессами, то ли МОР непонятным образом на психику повлиял, но сознание стало меняться. Из жажды жизни некоторые экземпляры даже пытались пораскинуть несуществующими мозгами. Самые одарённые недоумки стали вспоминать, а ещё больше придумывать отрывки Васькиных выступлений, реплики и даже пророчества. Всё чаще стали появляться на слуху цитаты, которые, если б он слышал, то навсегда потерял бы способность к любому мышлению, а тем более к разумному. Смута всецело овладела тараканьими головками. Волна митингов и народных волнений прокатилась по стране. Целыми толпами бродили недовольные, не знающие толком, что потребовать да и требовать ли вообще? Бродят себе по царству неоформленной кучкой с неопределёнными требованиями. Вот уже и рядом с роскошным Мутантовым дворцом топчется одна такая кучка.

– У уродов нету ротов! – кричал один цитатник.

– Каждому лицу по салату! – подхватил другой.

– Мал золотник, да вонюч! – провозгласил ещё кто-то.

А вся толпа им дружно и громко вторит, продолжая сбивать лапки около дворца. Выкрики не смолкают ни днём, ни ночью.

– Много пищи – выбьет днище! – донеслось из темноты.

И темнота ответила взрывом голосов:

– Ура-а!

– Обмазоленные руки мы опять засунем в брюки!

– Ура-а!

– Тараканам – тараканий бред!

Однако, МОР не прекращался, и вся страна жила в ожидании чуда, в надежде на него – на скитающегося где-то таракана Ваську.