Текст книги "Я – другой. Книга 1"

Глава 9

После ранения в голову, лишившего его зрения, с Гвоздем приключилась клиническая смерть. Правда, в ее объятиях он пробыл недолго, слишком уж велик был его должок к врагам из Азиатской директории, и Гвоздь его полностью не выплатил. Поэтому, слегка пообнимавшись с костлявой и пообещав встретиться чуть позже, Гвоздев с того света вернулся. На его счету были и пробуждения после гибернации – несколько тренировочных и двенадцать на борту «Пилигрима» во время несения вахт. Тренировки на Земле проводили недаром: после воскрешения из анабиоза в голове плескалась манная каша, человек в течение часа даже толком вспомнить не мог, как его зовут и где он находится. А уж такие удовольствия, как тошнота и головокружение, развлекали космонавтов трое суток.

Но то, как Гвоздев приходил в себя сейчас, было стократ хуже. Сердце работало с перебоями, стукнув и замерев, как бы раздумывая, запускаться вновь или нет. Тело горело, мышцы сводило судорогами. Причем казалось, что каждую мышцу выворачивает строго в своем определенном направлении. Если тело срочно не взять под контроль, то оно само себя разорвет на сотни клочков.

Зрительный нерв восстановился и выдал в мозг картинку – над Гвоздем наклонились два белых пятна.

– Пи-и-ить… – У Гвоздева чуть не лопнули пересушенные в пергамент губы.

Странно, он помнил, что Рома его вроде как утопил. Почему же в глотке было ощущение, что туда засыпали два ковша морской соли вперемешку с песком?

Гвоздь проскрипел настолько тихо, что и сам не услышал произнесенного им слова. Однако одно белое пятно пропало из поля зрения, а уже через секунду он почувствовал холодящее прикосновение алюминиевого горлышка к губам. Он впился зубами в мягкий металл, как высохший вампир-мумия, пролежавший в гробу двести лет и дорвавшийся до нежной девичьей шеи.

– Еще! – Хрип Гвоздя прозвучал уверенней, после того как он единым залпом осушил полулитровую флягу.

Уши тоже включились в общую оценку ситуации. Гвоздь услышал, как кто-то протопал туда-сюда и принес ему новую порцию воды.

– Выжил! Ну ты посмотри – выкарабкался! – донесся, как из глубокого колодца, голос Ласки.

– Да я же говорил, что все с ним в порядке будет, – ворчал где-то рядом Рома.

– Вот поэтому я и сомневалась, что он выкарабкается.

– Так, молодежь, – вторгся в их беседу Гвоздев, – у меня к вам один вопрос: я единым куском на кушетке лежу?

– Да, а что? – боязливо отозвался Рома.

– Ощущение, что меня на ремни порезали. Ну-ка, помоги. – Гвоздев протянул руку Роме и попробовал сесть.

От боли его выгнуло дугой.

– Вы что, ток через меня пропускали?!

– Нет, кое-что другое случилось…

– Случилось?! И кто-то полез туда, куда его не просили?!

– Да я…

– Ремни отстегни. Стой! – спохватился Гвоздь. – Лучше пусть Ласка это сделает, а то задушишь еще.

Раздался щелчок, и ремни опали, перестав удерживать пленника. Гвоздь почти на ощупь выбрался из капсулы, но ноги подвели, и он рухнул на четвереньки. Его вырвало синеватой жижей прямо на стильные желто-черные ботинки Ласки.

– Бли-и-ин! – Девушка подпрыгнула от расстройства. – Надо было его в стеклянном гробу оставить!

– Э! Поаккуратнее! Я вам не котик, которого машина переехала и вы теперь думаете, усыплять меня или нет!

– Технически ты не больной, даже хорошо, что с тобой это случилось…

Закончить Роме мысль Гвоздь и на этот раз не дал. Ах ты ж морда экспериментаторская! «Хорошо случилось»! Гвоздь резко выпрямился и, схватив молодого инженера за горло, приподнял над полом:

– Значит, я даже не котик, а крыса лабораторная?!

Рома извивался и пытался вырваться, но не смог разжать обхватившую его шею ладонь.

– В следующий раз, прежде чем ткнуть любую кнопку, перерезать любой провод или, не дай-то бог, просто подойти к любой бомбе или оружию, ты должен будешь спросить у меня, стоит ли тебе это делать. Если вдруг меня нет рядом, то у Ласки. Понял?

Гвоздь встряхнул Рому, и тот попытался кивнуть. Внезапно Гвоздев разжал руку, и парень плюхнулся на пол как куль.

– Я не понял, – рассматривая собственную кисть, произнес Гвоздь, – это сейчас что было? Ты же искусно модифицированная персона, силач и все такое. Как же я тебя так, а?

– Не искусно, а искусственно, – потирая горло и откашливаясь, обиженно ответил Рома. – А насчет твоей возросшей силы я и хотел рассказать, но ты меня грубо прервал!

– Грубо? После того как ты меня чуть не утопил, я с тобой, считай, еще очень нежно побеседовал, – выпалил Гвоздь, а Рома насупился. – Ну ладно, давай выкладывай, почему ты вдруг резко стал таким беспомощным.

– Это не я ослаб, а тебя изменила эта машина, – кивнул Рома на капсулу.

– Как – изменила? – рассматривал свою руку, как в первый раз, Гвоздь. Вроде все как обычно. И пальцев ровно пять, и шланги с проводами не торчат.

– Она с тобой такое сделала! Это потрясающе! – воскликнул Рома, сразу забывший обо всех обидах. – Я все на экранчике на капсуле наблюдал. Там служебная информация выводилась, краткая очень, но все равно – это чудо!

– Это просто стеклянная банка, – съехидничала Ласка, не понимавшая восторгов Ромы. – Чудо – это то, что ты его там не утопил.

– Это генетический реактор! Все за три дня…

– Жрать хочу. Сильно, – прислушавшись к своим ощущениям, прервал вдохновенную лекцию Гвоздев.

– Так вот, за три дня он перестроил мускулатуру подопытно… э-э-э… нашего друга… – Продолжая рассказывать, Рома протянул питательную таблетку Гвоздю. – Я не понимаю, как это работает, но он встраивает новые гены прямо в организм человека! И это преобразует ткани во что-то… во что-то фантастическое! Тебе он в мышцы загнал гены копеподов.

Гвоздь перестал жевать.

– Это что еще такое?

– Копеподы – это маленькие рачки, живущие в воде, – пояснил Рома.

– Что?! У меня в мышцах теперь живут какие-то рачки?!

– Да никто в тебе не живет! Их ДНК встраивается в твои клетки и их изменяет.

– Жесть! – рассмеялась Ласка. – Значит, скоро у тебя вырастут усики, клешни и хвостик! Как у креветки!

Гвоздев одарил девушку взглядом в стиле: «Спасибо тебе, мать. Утешила».

– Ничего у него не вырастет. Наверное, – неуверенно добавил инженер. – Просто сами мышцы станут сильнее.

– От ДНК креветки? – продолжила веселиться Ласка. – Я понимаю, если бы ему гены льва всобачили или тигра. Или, на худой конец, крокодила. Поглядите на меня – «йа страшное криветко»! – Ласка дурачилась, размахивая руками и изображая пальцами клешни.

– Зря смеешься, я в Сети посмотрел: копеподы, если их увеличить до размера медведя, будут в десять раз сильнее его! – выпалил Рома.

– Я теперь что, сильней медведя? – сгибая и разгибая руку и ощупывая свой бицепс, спросил Гвоздь.

– Сложно сказать. У тебя же клетки не полностью поменялись. Хотя можно вскрыть и посмотреть, но я не биолог и ничего не понимаю в строении ткани.

– Я в детстве немного биологией увлекалась, – невинным голоском сообщила Ласка.

– Я вам дам «вскрытие»! Совсем одурели, режете друг друга ради модов направо и налево, а теперь еще интересно посмотреть стало, что у меня внутри?!

Несмотря на грозный возглас, Гвоздеву и самому было любопытно, что же с ним сотворила машина. Но как это выяснить и обойтись без аутопсии? Безопасника осенило: он прошагал к одному из пластиковых ящиков, перевернул его на бок и поставил согнутую в локте руку на его поверхность.

– Эй, умник, иди сюда! Будем твою теорию проверять, – позвал он Рому. – Садись, как я. На корточки. Давай руку, локоть прижми к ящику. Вот так. Знаешь, что такое армреслинг?

– Первый раз слышу.

– На счет «три» ты давишь в эту сторону, я – в эту. Кто кого повалит, тот и выиграл, – кратко пояснил, как надо бороться на руках, Гвоздь. – Раз, два, три!

За счет первого рывка Гвоздев выиграл сантиметра три, но потом создалось впечатление, что он не с живым человеком борется, а держится за манипулятор робота. Рома медленно и верно положил запястье Гвоздева на ящик.

– Что-то я не понял. Почему эксперимент пошел не по тем рельсам? – возмутился Гвоздь. – Ты же говорил, что я теперь могу в цирке выступать и с медведями бороться?

– Ты не дослушал. Твой организм на предельном усилении постоянно работать не может. У тебя нет, как у нас, аккумулятора, поэтому твои мышцы обычно работают на АТФ и глюкозе.

– Ура! Мне не нужна розетка, чтобы жить!

– Рано радуешься. – Рома не поддержал ликований Гвоздева. – В режиме усиления ты долго не протянешь.

– Устану?

– Ага, и всю глюкозу в крови израсходуешь быстро. Я так понял, в базовый комплект мышечного усиления еще входил ДНК кенгуру для упрочнения костей, чтобы твоя мускулатура тебе же скелет не сломала.

– Уи-и-и! – Казалось, девушка сейчас захлебнется от смеха. – А скоро у него милые ушки домиком, как у кенгуру, отрастут?

Самому же Гвоздеву было не до смеха. Он теперь что, на треть кенгуру, на треть креветка и только на треть – человек?!

– Но как вообще этот режим усиления включается?

– Как обычно – злость, гнев, выброс адреналина. Ты же, когда из капсулы вылез, сильно зол был?

Ага, вот, значит, где спусковой крючок его новых способностей находится! Надо разозлиться либо сильно испугаться. У Гвоздя был собственный рецепт для накачки гормона стресса в кровь. Он два раза глубоко вдохнул и резко выдохнул.

– Поехали! – проревел безопасник, берясь за руку Ромы.

Так он рычал каждый раз перед прыжком с парашютом. Или когда надо было подниматься под обстрелом, несмотря на вжикающие прямо над головой трассеры и осколки. Вдохнул, выдохнул и проорал: «Поехали-и-и!» – во всю силу легких.

Во, родные красные пятна перед глазами! А рука у Ромы не из мяса и костей, а из воска, надавил как следует, она и поддалась, глухо стукнув о пластик и оставив на нем вмятину.

– Эй! Аккуратнее! – Рома тряс отбитой кистью. – Ты мне чуть ладонь не оторвал!

Давил Гвоздев не со всей дури, а с большим запасом. Но взмок и дышал так, как будто километровку сбегал, а потом по-быстрому вагон разгрузил.

– Хе-хе! Кто следующий? – отдувался Гвоздев. – Ласка, присаживайся, проверим, может, я и пятнадцатый уровень побью?

– Сами в свои глупые игры играйте, – отмахнулась девушка. Но было заметно, что внезапно возросшая сила Гвоздя ее явно озадачила.

Подсохшая синяя жижа из капсулы образовала на одежде и теле Гвоздева неприятную корочку.

– Навороченная технология, коктейль из генов взбивает, а мойку после этой гадости в капсулу поставить не догадались.

– Здесь санузел с душем есть, вон маленькая дверь справа, – направил Гвоздя паренек.

Стоя под едва теплыми струями душа, Гвоздь прислушивался к своим ощущениям. Каково это – быть мутантом? Причем мутантом самым настоящим, не чудовищем из книжек и дешевых комиксов, с рогами и облезающей кожей, а мутантом высокотехнологичным? Выращенным в пробирке. По сравнению со всеми остальными бедами, рухнувшими на голову Гвоздя в последнее время, эта казалась самой глобальной. Экипаж «Пилигрима» можно отыскать, Арбитрам по голове надавать, привыкнуть к местной жизни и как-то здесь обустроиться. Но как вырезать биомусор из своих генов? Надо будет потрясти Рому и узнать, возможно ли провести обратную операцию и снова стать Человеком.

Позади раздался шорох, и Гвоздев резко обернулся. В дверях стояла Ласка и открыто на него глазела. Боевого офицера смутить подглядыванием было невозможно, он ежам голую задницу неоднократно показывал.

– Налюбовалась? Могу менять позу?

– Весь в шрамах. На тебе живого места нет, – поделилась наблюдением Ласка.

– Издержки профессии. У шахтеров легкие черные, у учителей характеры вредные. У солдат – вот это. – Гвоздь провел рукой по старому рваному шраму, пересекающему грудь.

– Муть не только препятствует отторжению модов, но и потихоньку регенерирует ткани. Вколи, шрамы пройдут.

– Ага, сейчас. Мне хватает и того дерьмеца, которое в меня Рома запихнул. Да и потом, девчонки с ума от шрамов сходят! Ты по себе разве не чувствуешь? А так? – Гвоздь повернулся спиной и напряг мышцы рук. – А? Чувствуешь легкое головокружение?

Смутить и выгнать наглую девицу не удалось.

– На мой вкус, слишком много мяса, а меня больше…

Что привлекает Ласку больше, Гвоздеву узнать не удалось. Из зала раздался приглушенный хлопок, и в душевой погас свет.

– Хренов испытатель! – Гвоздев ни на секунду не сомневался, по чьей вине произошла очередная авария.

Матерясь и с трудом натянув прилипающие к мокрому телу штаны, Гвоздь вслед за девушкой выбежал из душевой. Вновь загоревшиеся лампы высветили жуткую картину: булькая и извиваясь, как сом в трехлитровой банке, в капсуле, наполненной синей жидкостью, бился Рома.

– Говорили же дураку – не тронь ничего и не лезь никуда! – бросаясь к панели управления капсулой, в сердцах прокричал Гвоздь.

Небольшой монитор пульсировал красным.

«Внимание! Ошибка! Отсутствует ДНК-картридж «Базового мышечного усиления»! Внимание! Ошибка! Критическая несовместимость капсулы ДЭКС с устройствами, внедренными в тело пациента!»

Рядом бежали какие-то цифры и вились непонятные графики, но глаз Гвоздева зацепился за надпись «Аварийное открытие капсулы». Недолго думая он ткнул в эту надпись пальцем.

Крышка капсулы отстрелилась и со звоном врезалась в потолок. Волной жидкости Рому вынесло из чрева капсулы наружу. Гвоздев подхватил парнишку и, положив его на колено, ладонью от души врезал по спине:

– Дыши, Ихтиандр! Дыши глубже, сволочь!

– А кто такой Ихтиандр? – едва откашлявшись, спросил Рома.

– Кто, кто… Первый имп, вот кто. Ты знаешь, какой ты романтичный, я бы даже сказал, интимный момент обломал?!

Рома выпучился глаза на Ласку, та презрительно фыркнула.

Опустив на тросах прикрепленный к потолку сборочный комплект для багги, Гвоздев решил провести еще один эксперимент, в одиночку доперев «Белку», весящую под тонну, до лифта. Он смог! Взявшись за углепластиковую раму, рыкнув и как следует разозлившись, оторвал багги от пола и, пыхтя, как разгоняющийся паровоз, допер груз до плиты подъемника. Но, поставив багги в лифт, рухнул рядом в изнеможении. Восемь секунд! Всего восемь секунд проработали его сверхспособности!

Обливаясь потом, протянул руку к Роме.

– Опять жрать?! Я что, продуктовый склад на ножках? – возмутился тот.

У Гвоздева даже не нашлось сил, чтобы ответить, он просто требовательно взмахнул рукой – дай!

– Лучше начинай есть просроченные сухпаи, питательные таблетки скоро кончатся, – проворчал Рома, но пачку таблеток протянул.

Гвоздь закинул в рот сразу несколько штук, пережевал и запил водой.

– С подвигами придется повременить, пока едой основательно не затаримся, – отдышавшись, подвел черту Гвоздь. – Помогите мне багги вытащить и собрать.

Глава 10

Патрис стоял возле входа в ржавый полукруглый ангар, с которого пластами облазила выгоревшая на солнце краска. Выцветшая вывеска над дверью, сколоченной из всякого хлама, гласила, что внутри Падлика ждут «Тетушка Агата и сыновья». Немного подумав, Падлик толкнул жалобно скрипнувшую дверь и зашел.

Внутри ангар оказался разделен на две части свисающей с потолка грязной камуфляжной тряпкой. В ближней к входу половине стоял деревянный прилавок и пара запыленных полок с разложенными на них модами. Падлик взглядом окинул товар – хлам третьего-четвертого уровня.

– Чего надо? – спросил откровенно маявшийся за прилавком плюгавый парень. Судя по разъемам на запястьях, то ли техник, то ли оператор.

Патрис парнягу просканировал. Негусто, всего двенадцатый уровень.

– Мне говорили, что вы оказываете услуги определенного сорта, – заговорщически подмигнул Падлик парню.

После бойни на космодроме он решил не скакать по полям и долам, разыскивая Ласку. Рано или поздно она и ее приятели будут вынуждены появиться в Громовой Кузне, единственном населенном пункте в округе. И тогда Падлику понадобятся профессионалы, способные быстро отыскать трех затерявшихся в городе людей.

– Какие еще услуги? Ты нас часом с борделем не перепутал? Пройди три квартала налево, вот там тебе услуги окажут какие хошь. А мы тут бизнесом занимаемся. Покупаем, продаем, – нагловато ответил мелкий.

– Так я и хочу купить. Трех человечков, – с нажимом произнес Патрис, нависая над стойкой.

– Ты глухой? Сбоит мод распознавания речи? Я же тебе сказал – бордель дальше… – Мелкий засранец заткнулся, увидев у Патриса знак.

Вроде бы ничего особенного, серебряный треугольный щит на левой стороне груди, на котором выгравирована цифра «50». Но наглость в голосе парнишки мгновенно сменилась на испуг. Такие скромные с виду значки носили те, у кого установлено сердце как минимум пятидесятого уровня. Те, кто сделал первый уверенный шаг к величию и всемогуществу.

– Э… ну да, у нас есть… Агата-а-а! – вдруг заголосил парень, после чего резко притих.

Тряпка-ширма отлетела в сторону, как от дуновения мощного порыва ветра.

– Что случилось? – прогудела появившаяся из-за нее женщина. Нет, не женщина. Настоящая гром-баба!

Ростом под два метра, с плечами едва ли не шире, чем у немаленького Патриса, она была затянута в черный эластичный костюм с наклепанными прямо на него толстыми пластинами из начищенного металла. Когда этот бронированный дирижабль заплыл в ангар, места и воздуха там стало ощутимо меньше.

– В чем проблема? – зыркнула дама на Патриса.

Странно, она его ни капли не боялась, несмотря на свой двадцать второй уровень.

– Нет никаких проблем, – примиряюще поднял руки Падлик. – Знающие люди посоветовали обратиться к вам. Мне надо найти кое-кого и заставить ответить за кое-что.

– Ну, за что им ответить придется, я вижу. – Агата с усмешкой уставилась на побитые доспехи Патриса. – Вот только мы людей не ищем. Мы другим делом занимаемся.

Скрипнула дверь, и в ангар ввалился стройный подвижный хлыщ с черной шевелюрой и бородкой клинышком. Он как бы невзначай прислонился к косяку и как бы случайно вытащил из ножен в предплечье узкий длинный кинжал. Ого! Мономолекулярный клинок, страшная вещь в ближнем бою, может легко снять стружку даже с навороченной брони Падлика. Хлыщ начал аккуратно подрезать ногти, и Падлик мысленно пожелал ему оттяпать палец.

– Каким именно? – уточнил Патрис у Агаты род ее занятий. Он заметил, как напрягся щенок за прилавком и тип у двери.

– Заставляем людей исчезнуть. Навсегда.

– Пускаем на разбор и на перегной, – хохотнул мелкий.

Агата на него строго глянула, и он мигом затих.

– Так это то, что мне нужно! Найти троих – двух парней и одну девку. Девчонку можно сразу… на разбор. Парней упакуешь в мешки, доставишь сюда, связываешься со мной, и я их забираю. У них всех уровни от пятнадцати и ниже, поэтому вы легко справитесь с этой работенкой.

– За каждого упокоенного мы берем по тысяче бонов. Но с твоим заказом у нас будет больше мороки. За живого – по две тысячи, итого пять за весь заказ, – расписала несложную бухгалтерию Агата.

Кусается цена, причем за очень нежные места кусается. Примерно столько Падлик планировал потратить на восстановление и ремонт своих доспехов. Но это расходы на себя любимого! На себе он экономить не привык. Арбитры просили его отыскать мужика, который шлялся возле челнока, но который из двух спутников Ласки нужен глобальной полиции, он не знал. Поэтому придется «покупать» обоих. Охотники за головами внушали доверие. Стандартная боевая тройка. Бронированная по самую макушку Агата выступала в роли «танка» – штурмовой единицы, чьи модули работали на максимальную защиту, быструю починку и регенерацию повреждений. Шустрый тип с кинжалом – «дамагер», боец, нацеленный на атаку и нанесение максимальных повреждений за единицу времени. Она – щит, он – беспощадно карающий меч. Мелкий мерзкий парнишка, что сидел за стойкой, скорее всего осуществляет техническую поддержку всего того беспредела, который творит эта парочка. Накинувшись разом, они могут победить противника, превосходящего их уровнем. Если повезет – даже такого, как сам Патрис.

– Хорошо, я согласен, – тряхнув головой, подтвердил сделку Падлик.

– Аванс пятьдесят процентов.

И это требование Патрис выполнил. Агата подошла и положила ему ладонь на грудь, туда, где билось его механическое сердце. Центр всей машинерии по имени «Патрис» и по совместительству его электронный кошелек. Падлик подтвердил согласие на перевод денег, а заодно и сбросил фотографии разыскиваемых. Киборгом быть хорошо, не надо запоминать, а потом долго и нудно объяснять приметы разыскиваемых. Описал бы он мужика, который с Лаской возле челнока был. Среднего роста, коренастый, короткая стрижка с начинающими седеть висками. Ему бы завтра Агата десяток таких мужиков приволокла. И за каждого изволь заплатить по две тысячи. А так сделал скриншот изображения, который видят твои глаза, а потом отправил файлик охотникам за головами. И всех делов-то. А сам можешь отправляться пить кофе или приводить в порядок побитую в схватке с Арбитрами броню. Чего-чего, а рукастых мастеров в Громовой Кузне было как пчел в улье.