Текст книги "Часовой Земли. Книга 3"

– Давайте до огневого рубежа прогуляемся? – предложил Павел. – Стрельба на необорудованной позиции – дело опасное.

– В миномете нелетальные заряды, – успокоила его Марина.

– И зачем они тогда нужны?

– Покажем. Капитан, можете отстрелить одну мину? Метров на сто-сто пятьдесят.

– А не близко ли? – Павел быстро прикинул в уме радиус разлета осколков. – Нас не посечет?

– Нет, запускайте.

Павел махнул, и миномет на плече МКП сделал громкое «паф» и выбросил жидкое облачко дыма. Коротко просвистев, снаряд врезался в землю неподалеку. Павел и другие бойцы привычно пригнулись. Но, как и обещала Марина, взрыва не последовало.

– Как? Работает? – спросила она у одного из техников.

– Да, – ответил он, глядя на экран переносного сканера. – Телеметрия идет.

– Отличненько! Побежали поближе посмотрим! – Глава исследовательского сектора устремилась к месту падения снаряда.

За ней отправились Павел и МКП Швецова. В небольшой воронке, образовавшейся от удара, лежал блестящий металлический шар с мерно мигающей линейкой желтых огоньков на боку.

Глава 7

– Датчик? Шпион? – Павел попытался определить назначение стального шара.

– Погодите-ка, – прогудели динамики МКП Швецова, – он… он шумит! И еще – как бы… топает!

– Точно, а еще и излучает. Ровно в том же спектре и с такой же интенсивностью, как мобильные комплексы поддержки, – сообщила Марина.

– Это обманка-приманка! – догадался Швецов.

– Для подземных торпед, – закончил за него мысль Павел.

– Так и знала, что вы сразу все поймете! – обрадовалась за командиров Марина. – Имитатор обманывает любые наши приборы, без визуального контакта мы не можем определить, где он, а где МКП.

– А системы наведения подземок он сможет обмануть? – Павел прекрасно понимал, какая пропасть в технологическом развитии лежит между людьми и протопрограммой.

Тот объект, который человеческие сканеры могут принять за МКП, у тех же вертушек или подземок может вызвать лишь приступ хохота.

– На это стопроцентной гарантии я не дам, – призналась Марина. – Необходимы полевые испытания.

– Третий взвод готов. Мы хоть сейчас можем пойти в тоннели! Навешивайте на ребят минометы с обманками. – Капитан рвался в бой и бил копытом.

– Добро пожаловать в ремзону! – Марина махнула по направлению ангаров.

И пилоты во главе с капитаном радостно бы ломанулись на переделку машин, если бы их не притормозил полковник.

– Стойте! Вы куда все собрались?

– Как куда? Навесим минометы, раздолбаем один из тоннелей, зарубимся с вертушками и проверим обманки. Если в них торпеды полетят, то ура! – описал свой нехитрый план Швецов.

– Заодно наберем кристаллов и недостающие двигатели для левитации, чтобы дооснастить остальные машины роты, – добавила Марина.

– По второму пункту программы возражений нет. Движки нам нужны. Наступление скоро. Но давайте-ка скопируем тактику пришельцев. До волны они придерживают свои козыри в рукаве. И мы поступим так же. В тоннели пойдем, но обманки применять не станем, в день волны будет им сюрприз, что их торпеды полетят куда угодно, но только не в МКП. Если мы обманки покажем заранее, то есть шанс, что они успеют разработать против них меры противодействия или перенастроить свои системы обнаружения так, что смогут отличать имитаторы от настоящих МКП. Так, капитан, людей завтра в тоннели поведешь, но «Пургу» на машины не навешивайте.

– Так точно. – Видно было, что капитан безоговорочно принял доводы командира.

– Мы можем помочь в поиске перспективных тоннелей. Нам прислали новые дроны-разведчики. Компоновка и система двигателей скопированы с капель. Шустрые и проворные! А еще у них мощный радарный и сонарный комплексы разведки, мы можем карту шахт и активностей в них прямо с воздуха составлять, – обрадовала военных Марина. – Они всепогодные и за счет скоростных характеристик…

Чем там еще богато одарены новые разведчики, Синицына похвастаться не успела. Ожил коммуникатор на руке Павла.

– Мы старшину потеряли, – принес печальную весть лейтенант.

– Как потеряли?! – Смысл у этого слова был двояким.

И что конкретно имел в виду лейтенант, Павел не понял.

– Он дошел до ремонтных ангаров и пропал с камер, – уточнил Уваров.

– Да как пропал-то?!

– Вот так, переключаем с одной на другую, но нигде его найти не можем.

В воображении Павла мигом возникла картинка, в которой бравый ветеран бросается на плазменный резак, чтобы совершить харакири. Или за оголенные высоковольтные провода хватается.

– Швецов, принимай пассажира! – крикнул полковник, и Швецов опустил манипулятор, по которому Павел вскарабкался на его МКП. – Дуй в ангары!

– Я с вами! – Марина побежала к грузовику.

– Нет, оставайся здесь. – Павел подумал, что в ангаре их может ожидать кровавое месиво, которое пагубно отразится на психике девушки.

– Но я Березова…

– Жди здесь, – сказал как отрезал Павел.

МКП Швецова полетел вперед, двигаясь огромными скачками, Павлу приходилось прилагать максимум усилий и чуть ли не зубами цепляться за транспортировочные скобы на броне.

– В каком ангаре вы его потеряли? – вызвал он Уварова по рации.

– В четвертый зашел и пропал, – откликнулся тот. – На внутренних камерах мы его не видим. Я отправил ребят на разведку, но они еще не добежали. Вот и решил вам заранее сообщить. Но персонал ремзоны не предупреждал, что зря. Может, я панику зря поднимаю…

– Не зря, все правильно сделал. – Павел переключился на канал со Швецовым: – К четвертому гони.

– Понял. Неужели Березов с собой что-то нехорошее решил сотворить?

– Не должен, но лучше проконтролировать. – На самом деле Павел, вспоминая, насколько был подавлен старшина, предполагал, что непоправимое все-таки могло случиться.

Чувство тревоги усилилось в тот момент, когда они со Швецовым наконец-таки добрались до ворот ангара. Те стояли нараспашку, что само по себе нарушало требования безопасности. И из этого створа медленно выкатывалась коляска Березова. Пустая. Куда без нее мог деться владелец, не способный передвигаться на своих двоих?

– Спускай меня на землю. Сам стой тут и внутрь никого не пускай, – отдал приказ Павел.

Он скатился по руке «Мухтара» и спрыгнул на землю. Однако зайти в ангар не успел, так как навстречу ему шагнул еще один МКП.

– Потеряли? – полным ехидства голосом Березова прогудела аудиосистема «Мухтара».

– Ты?! – удивился полковник. – Ты как… ходишь?!

– А вот так! – МКП, в котором сидел старшина, подпрыгнул и с лязгом приземлился. Дрожь земли от его акробатики чуть не сбила с ног полковника. – Как своими родными ногами! Марина говорила, что может получиться, что нейросвязи пофиг, двигаются у меня ноги или нет. Она все из башки считывает! И вот апперкот – я снова в строю!

«Мухтар» старшины пинком отбросил инвалидное кресло.

– Эй! Полегче! Хорош казенное имущество портить! – возмутился Павел. – И потом, сломаешь ты его, до казарм как поедешь? В МКП? Тебе рано или поздно из него вылезать все равно придется!

Павлу пришлось надавить на старшину, чтобы вернуть его с небес на землю. Может, тот в МКП и был грозным воякой, но не дай бог на поле боя машина будет серьезно покалечена, он из нее даже выбраться не сможет.

– Погоди, а как ты в МКП забрался?

– На руках и зубах заполз!

Зря Павел переживал за бойкого ветерана, тот мог без ног и с одной монтировкой в руках вертушкам нескучную жизнь устроить.

– Как думаешь, взвод сможешь в бой повести? – в лоб спросил Павел.

– Если надо, то бригаду поведу. А то и целую дивизию, – старшина вернул командиру шпильку.

– Фиг тебе, званием не вышел. – Со старшиной ничего страшного не случилось, и обеспокоенность Павла сменилась на раздражение. – Завтра со Швецовым пойдешь кристаллы собирать. Точнее, он собирает, ты наверху караулишь.

Такое задание было своеобразным наказанием. Торчать возле взломанного тоннеля часами – то еще удовольствие.

– Конкретно вы мне сегодня нервов потрепали. Пойду убью кого-нибудь, мне пар надо выпустить.

Угроза Павла не была пустой. Он действительно отправился крошить в мелкий салат пришельцев. Правда, виртуальных и на полигоне – ему тоже надо начинать тренировать свой взвод в тоннелях.

В следующие дни распорядок был такой – два взвода отрабатывали действия в тоннелях, два летали раскулачивать пришельцев, возвращаясь на базу с двигателями от тележек и кристаллами. Технари и инженеры перешли на режим работы в две смены, латая машины после вылетов и устанавливая на них улучшения. Застава готовилась к первому контрудару по пирамидам со всей возможной тщательностью. И удивительное дело – пришельцы на эти вылазки практически не реагировали. Нет, стоило МКП столкнуться в тоннелях с вертушками, как те тут же кидались на землян с неукротимой ненавистью. Но мстить за налеты на ресурсные шахты часовым протопрограмма не торопилась. И, по мнению Павла, это было плохим знаком. Протопрограмма могла начать копить силы, чтобы во время следующей волны покончить одним ударом и с часовыми, и с армейской группировкой Владивостока.

В ночь перед новой волной полковник сидел за терминалом в командном центре, проверяя и перепроверяя оснащение мобильных комплексов. Каждую машину он чуть ли не под рентгеном просматривал, определяя, можно ли что-нибудь еще улучшить в ее конфигурации и оснащении. На них установили все, что в качестве улучшения могли предложить земные технологии. С уровнями от пришельцев дела обстояли не так радужно, мобильные комплексы в роте имели от третьего до пятого. Но в данный момент Павел на этот факт повлиять никак не мог, сколько успели набрать до новой волны, столько и было.

Только он решил, что вроде как МКП подготовлены на сто процентов, его вызвала Марина.

– К нам летят два «Драккара» с грузом из штаба.

– Что за груз? – Павлу не сообщали, что должны доставить что-то важное.

– Оборудование для МКП. Требуют установить по прибытии, – сообщила Синицына.

– Требуют? Да идут они… – Павел с трудом себя сдержал, чтобы не выругаться. – У нас завтра тяжелейший день, нам не до срочных переделок.

– Но давайте хоть посмотрим, что они прислали? Вам разве неинтересно?

Признаваться в том, что ему сейчас гораздо интереснее добраться до кровати и завалиться спать, Павел не стал. Командир, он же из бетона вылит и армирован стальными стержнями, ему же уставать никак нельзя.

– Хорошо, как доставят посылку – зови.

Про себя Павел решил зайти в техзону, дождаться открытия ящика, усталым голосом произнести: «Вау, круто!» – забрать замотавшуюся Марину и отправиться в казармы. Возиться с новым снаряжением для МКП не осталось ни сил, ни желания. Дергать техников и пилотов боевых машин перед решающим сражением было глупостью, что бы там штаб ни прислал. Павел не верил, что в жуткой спешке там смогли создать нечто революционное.

Однако его скепсис испарился, как только в ангаре взломали крышку на одном из доставленных на «Драккарах» ящиках. В транспортировочной пене лежало орудие, своим внешним видом очень напоминавшее установленного на «Валькириях» монстра. Оно имело сразу четыре широких ствола-раструба на вращающейся круглой платформе.

– Ух ты! Плазмаган! – восхитилась Марина.

– Плазмаган? – У Павла было столько дел, что он так и не удосужился узнать, чем стреляла «Валькирия».

– Установка выпускает сорок три шара из перегретой плазмы в минуту. Боезапас двести снарядов в самой пушке плюс восемьсот в навесных контейнерах.

– Ого! Впечатляет. А огневые испытания кто-нибудь проводил?

– Да, у меня есть видео… но лучше вы их вживую посмотрите.

– В смысле вживую?!

– На «Мухтара» ее навесить – дело пятнадцати минут. Давайте, а?

– Давайте. Но только одно орудие и на один «Мухтар», – предупредил Марину и техников Павел, намекая на то, что увлечься он им не даст.

– А на какую будем навешивать?

– На мою, естественно. Зачем еще кого-то ночью в ангар гнать?

Установка заняла больше пятнадцати минут, техники провозились почти полчаса, перед тем как дали отмашку на готовность. В качестве мишеней на грузовик закинули бетонный куб и почерневшую от взрыва лобовую деталь от «Титана».

Прибыв на полигон, Павел предупредил по рации дежурную смену, чтобы они не обращали внимания на шум на полигоне. При включении плазмагана кабину наполнил высокий, раздражающий слух писк. Павел поморщился – чем думали инженеры, разработавшие эту пытку для ушей?! Как, по их мнению, пилоты должны сражаться с раскалывающейся от этого писка головой? Он только утвердился в мысли, что экспериментальному оборудованию в завтрашней бойне не место. И выстрелить решил только ради того, чтобы развлечь собравшихся зрителей.

Бахнул он по бетонному кубу, особо не прицелившись. Да и в мишень с ребром в метр промахнуться сложно. Павел ожидал, что плазма опалит бетон, может, даже высокая температура слегка раскрошит его поверхность. Да и, честно говоря, вылетевший из раструба огненный шар особого восхищения не вызвал. Мячик, светившийся синим неоном, был всего сантиметров пять в диаметре. Но когда он столкнулся с кубом, бетон разлетелся в мощнейшем взрыве! На месте осталась только нижняя половина мишени, выше половины она оказалась снесена начисто.

– Как?! Там что, взрывчатка была?! – Павел не понял, что же вызвало такой разрушительный эффект.

– Вода, просто вода в порах. Моментально вскипевшая от сверхвысокой температуры и разорвавшая куб на части, – пояснила Марина.

Вода – это хорошо. Вода – это замечательно. Пока они дерутся с обитателями пирамид на Земле, вездесущая вода, пропитывающая даже камни, всегда будет их союзником. Но в литой броне ее быть не может. Поэтому стоило провести еще один тест.

Выпущенный из плазмагана шарик легко прожег лист брони, оставив аккуратное отверстие со светящимися краями. Потом вонзился в высокую кучу песка, насыпанную позади мишеней. И снова вызвал взрыв, мгновенно испарив пропитавшую кучу влагу. Чтобы понять, на что способно оружие, Павел выпустил короткую очередь, уничтожившую остатки куба и превратившую броню «Титана» в решето.

– Кру-у-уто! – выдохнула Марина, а остальные свидетели беспощадного расстрела зааплодировали.

– Слишком круто, чтобы оставлять это лежать в ящиках. Будите пилотов, – скомандовал Павел, резко поменявший отношение к грузу из штаба.

Перевооружали МКП повзводно, давая остальным пилотам отдохнуть перед ответственным днем. Ставили плазменные орудия, выгоняли на полигон, пристреляться и почувствовать особенности оружия. Попробовали, порадовались – и баиньки. Поднимайте следующую партию.

Сам Павел промотался со сменами до пяти утра. Командиру надо было убедиться, что все освоятся с новым оружием и никаких осечек с его стороны не будет. Плазмаган показал себя с лучшей стороны – ни разу за учебные стрельбы отказов не обнаружилось.

План на встречу новой волны рождался в муках. Между военными и часовыми завязалась такая горячая дискуссия, что Павел очень порадовался тому факту, что в ней в основном участвовал штаб. Ромин до хрипоты доказывал, что бросать улучшенные МКП в лоб на оборону пирамид – значит бездарно растрачивать закачанные в проект горы ресурсов. Армейские же генералы совершенно обоснованно возражали, что раз в часовых ухлопали столько денег, то им и отрабатывать. Решение в этом споре приняли компромиссное и, по мнению Павла, правильное – армия, кроме подразделений МКП, морской пехоты и спецназа, шумит наверху. Маневрирует, особо не подставляясь под удар, обстреливает позиции наземных сил пришельцев и полностью оттягивает внимание на себя, не особо идя вперед и закрепляясь на заранее выбранных позициях. Морпехи же пойдут в тоннели со стороны Владивостока. А со стороны Заставы, также по подземным переходам, в П-2 устремятся часовые.

Разработку тактики Ромин оставил целиком на совести Павла. Полковник выбрал три тоннеля, до которых можно добраться, не привлекая внимания противника. Куда-то овражек вел, где-то путь до тоннеля пролегал под прикрытием гребня холма. Не в привычках полковника было рисковать всеми яйцами в одной корзине. В тоннели по его задумке пойдут первый, второй и четвертый взводы. «Титаны» третьего, несмотря на возражения командира, оставались в резерве.

Наброски были слишком общими по той простой причине, что в случае с протопрограммой планировать что-то более детальное бессмысленно. Появятся у нее завтра авианосцы для капель или роботы-пауки размером с пятиэтажку, к примеру, и тактику придется прямо на коленке посреди боя переделывать. И предугадать, куда и во что пришельцы эволюционируют на этот раз, было невозможно.

Глава 8

Чтобы уменьшить время реакции на подвохи, которые могла подкинуть протопрограмма, Павел начала новой волны ожидал прямо в МКП. Мобильные комплексы столпились вокруг посадочных площадок, но на «Драккары» пока грузиться не спешили. Никто не мог предугадать, пешим строем они пойдут или надо будет срочно десантироваться. Пришельцы могли так надавить на выдвинувшихся защитников Владивостока, что тем могла срочно понадобиться помощь.

Из укреплений, возведенных на перешейке полуострова Муравьева-Амурского, вышли два бронированных кулака. Танки, пехота на БМП, ствольная и реактивная артиллерия. Павел, пролистывая список частей, принимавших участие в операции, прикинул, что силы людей раз в десять численно превосходят ту орду, которую обычно выставляют пришельцы. Но полковник на собственной шкуре знал, что это преимущество мнимое. Одна удачно прорвавшаяся вертушка без проблем в фарш превратит отделение, а то и роту пехоты.

Однако при взгляде сверху на расползающиеся по дорогам колонны с техникой, душу охватывал восторг от масштабности происходящего. Впереди двух группировок двигались «Мухтары» и «Титаны», готовые зарубиться с пришельцами лоб в лоб. Корпус на корпус, броня в броню, кость в кость! А за разномастными подразделениями ползли тяжелые тягачи инженерных войск, за ними следовал арьергард из МКП, а сверху две этих змеи из стали прикрывала туча дронов. Из них разведывательных меньше половины, остальные вооружены и несли на подвесках ракеты.

– Чует мое сердце, на этот раз у нас разборка затянется. – Видеотрансляция шла на все МКП часовых, и не только Павла захлестнул масштаб действа.

Вот Малой и не смог удержаться от реплики. Павел не стал говорить о том, что обычно чем больше техники и людей на поле боя выгоняют, тем выше потери. Крупные замесы требуют жертв.

– Разведчики вышли в заданные координаты, – сообщил Уваров и сразу передал картинку с дронов.

У пирамид в принципе творилось то, что обычно. Шеренгами выходили вертушки и топтуны, выползали шары подземок, тучами роились капли. Нового типа противников пока видно не было, и это сильно напрягало. Без хотя бы визуальной информации о них люди не знали, к чему им надо готовиться.

Новые разведчики, сделанные на базе инопланетных технологий, показали себя с самой лучшей стороны. Носились они с бешеной скоростью, картинка была очень дерганной. Небо, полоса земли, шеренга построившихся вертушек, снова уголок неба. От разглядывания пестрящего частой сменой кадров видеопотока, который они передавали, у полковника задергался левый глаз. Но огромным плюсом стало то, что обновленные разведчики могли летать прямо над головами у пришельцев. И летать относительно безнаказанно – массивные башни топтунов не успевали за их стремительными маневрами. Однако пришельцам было, чем ответить на дерзкий налет, наперерез разведдронам кинулись вертушки. Трансляции начали гаснуть одна за другой, и полковнику пришлось довольствоваться передачей, которая велась на большом отдалении от пирамиды. Деталей на ней уже не разглядеть, но общую картину давала и она.

– Противники двинулись, определяем вектор их движения, – сообщил Уваров, а Павел прокручивал в голове слова Кунина о том, что, если часовые не тронут пришельцев, жители пирамид не будут на них нападать.

С точки зрения протопрограммы они выполнили необходимый минимум и доказали, что имеют право на существование в новом мире, который она хочет создать.

И пока эта странная теория подтверждалась. Силы пришельцев, полностью игнорируя Заставу, сплошным потоком потянулись по направлению к Владивостоку. Людям бы встать насмерть на перешейке полуострова Муравьева-Амурского, где они успели возвести неприступные цитадели и глубоко эшелонированную оборону. Но в эту волну все было по-другому, сегодня человечество собиралось не отсиживаться за стенами укреплений, а конкретно надавать протопрограмме по соплям. И по возможности захватить одну из пирамид. Основной целью выбрали П-2, но разветвленная сеть тоннелей, по которой к ней можно добраться, находилась намного дальше перешейка, и поэтому людям необходимо двигаться вперед. И двигаться очень быстро.

Разгадали ли этот план пришельцы, или протопрограмма выбрала какую-то новую тактику для атаки, было непонятно, но пришельцы тоже начали быстрое сближение с силами людей. Вертушки, побросав своих более медлительных товарищей, лопастями поднимая тучи пыли, ломанулись вперед. Конечную точку их маршрута можно предугадать, не пользуясь сложными аналитическими инструментами. Они просто и без затей неслись на выдвинувшиеся из Владивостока войска.

– Передовая группа вертушек в зоне поражения КША, – сообщил Уваров.

Ох и велико же было искушение у Павла отдать команду на обстрел! Кеша обладал не только чудовищным калибром, но и не менее чудовищной дальнобойностью. Пока вертушки не маневрировали, а шли довольно прямолинейно, используя для передвижения трассы и дороги, рассчитать упреждение, чтобы швырнуть в них увесистую фугасную болванку, можно было даже на калькуляторе. Потери от стрельбы Кеши сплоченные ряды вертушек понесли бы катастрофические, но и минус от обстрела имелся преогромнейший. Вертушки от пирамид рванули не в гордом одиночестве. Сверху их прикрывали тучи капель. Залпами из Кеши Застава могла привлечь их внимание. Шесть зенитных флотских автоматов на стенах с таким количеством авиации врага не справились бы. К защите Заставы пришлось бы подключаться МКП, и тогда весь план атаки по тоннелям пошел бы насмарку.

– Обстрел целей артиллерией запрещаю без моего личного приказа. Или приказа из штаба, если со мной вдруг пропадет связь, – распорядился Павел.

Вертушек они еще набьют не одну тысячу, а шанс разнести заводы, где их производят, может больше и не представиться.

От созерцания наступавших полчищ врагов Павла отвлекла кипучая деятельность, которую развели инженерные войска людей. Достигнув четырех господствующих высот, «стройбаты» начали возводить временные укрепления. Они сгружали с тягачей панели, из них собирали опалубку для фортификационных сооружений. В них должны будут укрыться орудия, танки и средства ПВО. За тягачами к линии укреплений подъехали грузовики с пузатыми цистернами. Рабочие, протянув от них шланги, заливали опалубку быстро затвердевающей пеной. Застывая, этот состав был способен не только останавливать снаряды и осколки, но и эффективно поглощать жар от лазерных выстрелов. В целом укрепления были более чем достойной заменой мешкам с песком.

Ударные же силы людей возле вновь возведенной оборонительной линии останавливаться не стали и бронированной волной катились дальше.

«А не слишком ли они увлекаются?!» – забеспокоился Павел, глядя на танковый полк, разворачивающийся в широкий фронт, и прикрывающие его фланги батальоны МКП. Понятно, что с момента внезапного появления пришельцев люди научились их бить. Но вот так смело, в кавалерийской практически атаке, переть на волну? Не слишком ли это опрометчиво?

– «Драккары» – готовность на взлет. – Полковник, помня о провале Весенина, начал готовиться к тому, что часовым сейчас придется вытаскивать армейцев из задницы, в которую они упорно лезли.

И его мрачные предположения начали сбываться. Прикрывающие вертушки капли, бросив своих подопечных, устремились вперед.

– МКП приготовиться к погрузке, – выдержанно произнес Павел, хотя в душе все клокотало от возмущения.

Ну как можно второй раз понестись на пришельцев в открытую? Генералов что, жизнь совсем ничему не учит?

– Третьему тоже грузиться? – с плохо скрываемой радостью спросил Малой, увидев, как машины остальных взводов дружно потопали к траснпортникам.

– Не торопись. Сейчас уточню. – Совсем оголять Заставу Павлу не хотелось.

Но масштаб трагедии, готовой вот-вот разыграться, требовал задействовать в спасательной операции все имеющиеся у часовых силы. Надо было посоветоваться с начальством.

– Как тебе картинка? Молодцы, да? – ответил на вызов Павла Ромин.

Генерал знал наверняка, за какой «картинкой» сейчас наблюдал командир Заставы.

– Какой хрен молодцы?! – Павел не смог себя больше сдерживать. – Нам надо сейчас все бросать и лететь этих молодцов спасать!

– Никуда лететь не надо, смотри шоу и не дергайся, – остудил пыл Павла генерал.

– Да какое шоу…

– Все продумано. Если что-то пойдет не так, я тебе обязательно сообщу. За танкистов не переживай, с ними все в порядке будет. – Генерал так и лучился оптимизмом, которого Павел абсолютно не разделял.

Настолько, что все-таки загнал два взвода в транспортные отсеки «Драккаров». Распоряжение командования – это одно, но когда бесстрашных танкистов прижмут на открытой местности и начнут из них выбивать дурь, не приказов из штаба надо будет ждать, а спасать ребят.

А негативный сценарий уже начал реализовываться – на несущиеся по полю танки начали пикировать с небес серебристые штурмовики. Павел пожалел о том, что заранее не поднял «Валькирий». Хотя два самолета навряд ли смогли бы справиться с сотней юрких дронов протопрограммы. Но отвлечь хотя бы на время их смогли бы, дав шанс танкистам.

Однако в следующий момент выяснилось, что танки перед воздушной штурмовкой не так уж и беззащитны. Установленные на башнях автопушки не только вертушки могли рвать на части, их скорострельности хватало, чтобы небо над полем сражения плотно нашпиговать сталью. При этом танкисты исполняли какой-то цирковой номер, не описанный ни в одном учебнике по тактике. Бронированные мастодонты сбивались в круг, но не останавливались, а наоборот, продолжали крутиться в бешеном хороводе, и с их башен в воздух уносились потоки огненных трассерных росчерков. Получался как бы ливень, но не из воды, а из огня. И летел этот огненный дождь вопреки всем законам природы снизу вверх. Со стороны кольцо из крутящейся техники и палящей бронетехники выглядело диковато, но Павел заметил, что входящие в крутое пике капли стали чаще промахиваться по несущимся во весь опор танкам. А массированный ответный огонь творил настоящее чудо – подбитые капли огненными метеоритами падали вниз, внося еще больше мрачной красоты хаоса в развернувшуюся баталию. Также полковник заметил, что прикрывавшие танковую бригаду МКП в это сумасшествие вмешиваться не спешили, а лишь изредка постреливали издали.

– Дают танкисты жару! Аж завидно, что мы не там! – От кого от кого, а вот от обычно сдержанного капитана Павел такого мальчишества не ожидал.

Сам же полковник в этом замесе принимать участие не хотел. Проблема таких близких огневых контактов заключалась в том, что они становились неуправляемыми. Танки назад оттянуть уже не выйдет, экипажи будут рубиться до последнего. Либо они противника изничтожат, либо…

Как изначально и предполагал Павел, пришельцы таки нашли вариант, как наказать храбрецов. Основные силы пришельцев были еще довольно далеко, но, видимо, проторограмма собрала все разрозненные патрули вертушек воедино и бросила их на танковое кольцо. Те появились внезапно, воздушные разведчики, сконцентрированные над выходящими из пирамид войсками, их проморгали. И с их появлением картина боя резко поменялась. Танки больше не смогли поддерживать идеально выверенную скорость и курс. Заскакивающие на их броню вертушки сломали кольцо, танки были вынуждены расползаться в стороны, чтобы перекатным огнем зенитных орудий сметать усевшихся на них пришельцев. В сбившиеся с темпа танки начали намного чаще попадать и капли. И так не отличавшаяся продуманностью схватка и вовсе превратилась в полный бардак.

Только Павел хотел отдать команду на взлет, как на поле боя начало твориться какое-то сумасшествие. Меж сражающихся начали вздыматься столбы из земли и дыма. Танки и вертушки расстреливала человеческая артиллерия! Павел ни секунды не сомневался, что это так называемый «дружественный огонь». У пришельцев ничего и близко похожего на артиллерию не было! Плотные разрывы снарядов косили и своих, и чужих.

– Браво! Красиво придумано! – в эфире раздался хриплый смех старшины.

Он так не веселился с того момента, как, отбросив инвалидное кресло, залез в МКП. Что вызвало этот странный приступ радости? То, что сейчас под снарядами пачками гибнут парни… и тут Павла озарило! А были ли эти парни вообще? Беспилотные танки существовали уже давно. Ими вместо экипажа рулили операторы, сидящие в уютных и безопасных командных центрах, которые находились за десятки километров от поля боя. Конечно, на вооружении в основном стояли и обычные пилотируемые версии бронетехники, их можно было применять в том случае, если противник использует системы подавления управляющих сигналов. Пирамиды этим самым подавлением и занимались. Но Павел краем уха слышал о разработках танков-роботов, могущих самостоятельно принимать решения и от операторов практически не зависевших. Проблема с этими роботами была одна – люди-то на войне часто ошибаются, а от машинного разума тем более стоило ждать промашек. Причем промашки эти чаще всего будут трагическими, все-таки не велосипедом ИИ управлять будет, а монстром в шестьдесят тонн весом с разнообразными системами вооружения. Но против пришельцев, да еще вдали от своей пехоты, риски от использования роботов были минимальны.

– Да, согласен. Идея бриллиантовая. Расслабьтесь, народ, – успокоил пилотов по рации Павел. – Наши беспилотники расстреливают.

А вместе с роботами гибли и сотни вертушек.

– Уваров, все, что может добить до точки столкновения с вертушками, пусть лупит из всех стволов! – отдал приказ Павел.

Оказалось, что добивал до необходимой точки только Кеша. Помимо спецбоеприпасов для тоннелей в его арсенале имелись только обычные фугасные снаряды. Хотя обычными их можно было назвать, лишь прочтя характеристики на бумаге. А вот если увидеть вживую, как этот снаряд вспахивает землю, не останется никакого сомнения в их необычности.

Детали, что там натворил снаряд КША на земле, скрыло поднявшееся метров на двести облако дыма. От двух разведронов, оказавшихся слишком близко, пропал сигнал. Когда ветер стянул поднятую в воздух пыль чуть в сторону, Павел увидел гигантскую воронку. Она была раза в три больше той, которую оставляли снаряды, предназначенные для взлома тоннелей. Это объяснимо, назначение у боеприпасов разное. Но как же поразительно выглядела эта разница!