Книга: Бета-самец - Денис Гуцко

Сюжет. Наше время, Москва и Любореченск. Главный герой — Александр Топилин (около 40 лет) дружен с Антоном Литвиновым со службы в армии. Они ровесники. Так получилось, что после службы в 90-е гг. Саша стал предпринимателем, а избавиться от бандитской крыши ему помог Антон. Они вместе организовывали свой мелкий бизнес, а потом отец Антона (бывший секретарь горкома, а теперь региональный министр строительства) помог сыну организовать своё производство, которое на момент событий романа находилось в самом расцвете. Саша был вторым лицом в фирме.

И всё было бы хорошо, если бы Сашу не мучило сознание, что он всё время на вторых ролях у Антона. А тут Антон случайно задавил на своём лексусе насмерть человека, и Саше было поручено заниматься разруливанием ситуации, похоронами, склонять вдову к мировому соглашению. А Антон в это время впал в депрессию и в буквальном смысле уехал замаливать грех.

Саша возненавидел своего компаньона: Антон не может без него обходится, но роль альфа-самца у него, а не у Александра. Топилин считал, что он способен на большее, что он живёт не своей жизнью… Дальнейшие события складывались таким образом, что терпение Топилина лопнуло, и он не сдержался. Сотрудничество перешло во вражду.

Об Антоне в романе рассказано очень мало, а о Саше — вся биография. Из семьи интеллигентов (отец врач и режиссёр в самодеятельном театре, а мама — сначала учитель, потом — библиотекарь). Так получилось, что отец завёл интрижку с одной из артисток (она даже любовницей его не была), но Зина оказалась слаба на голову и от безответной любви сошла с ума. Интрижка раскрылась, но мама Саши после лечения взяла Зинаиду к себе. С её приходом семья развалилась. В это время Саша был настоящим маменьким сынком, тяжело переживал семейные драмы и сбежал от надоевшего быта в армию.

Впечатление. Роман заслуживает самой высокой оценки. Он о современниках, сюжетные повороты совершенно непредсказуемы, читается с большим интересом. Анализ соперничества достаточно близких и, самое главное, очень порядочных людей Гуцко провёл психологически очень верно. Нужно не завидовать, а критически оценивать свои возможности. Если в детстве не был лидером, то и во взрослой жизни им не станешь. Лидерство даётся от природы, но и исходные позиции не исключаются: или ты атаман в банде, или ты лидер в отрасли, профессии и т.п.

Настоящая причина моего бегства от литературы и живописи состояла в непреходящем чувстве опасности, исходившей от всей этой высокой культуры, которая, конечно же, и научила маму притащить Зинаиду домой. Запретила перешагивать через одно и прогибаться под другое. Истончила так, что стерла грань между «могу» и «надлежит». Больше неоткуда было взяться сокрушительному фанатизму. Ни в ком из известных мне людей не ощущал я столь неподдельной, безоговорочной общности с несуществующим миром — напечатанным, нарисованным, сыгранным… Остальные знали меру и видели разницу — вот и убереглись. Все сходилось. Я сделал выводы. У сказки о высоком, Саша, прескверный финал.

Когда ожидания задраны до неба, а совесть тиранствует без меры, не признавая скидок на времена и обстоятельства… Главное убеждение, с которым я добрался к своим девятнадцати: интеллигентность, нацеленная в святость, ведет к катастрофе.

Антон всюду представлял Топилина как своего друга — старинного, армейского. На одну-две встречи хватало. Но стоило знакомству хоть сколь-нибудь затянуться, все скатывалось к привычному результату, и Топилина передвигали в дальний уголок с пометкой «человек Литвинова».

…я здесь потому, что вдруг понял… не сочтите за экзальтацию… словом, что меня на самом деле как бы и нет. Понимаете? Не понимаете? Как бы вам… От моего имени жил посторонний человек. Нажил постороннюю жизнь. Понимаете?

Ранее читал у Гуцко «Покемонов день» (кликабельно), «Домик в Армагеддоне» (кликабельно) , «Русскоговорящий».

"А все же остальной мир то и дело оказывался скучноват и однобок, недорисован, как брошенный черновик. Я очень скоро начинал в нем скучать и сбегал обратно — к маме, папе и книгам".

Интеллигентная семья: папа был врач и режиссер самодеятельного театра, мама - учитель литературы, потом библиотекарь. По выходным мама готовила термос с чаем и бутерброды, и они шли в парк Горького – читать на лавочке. Всегда ли в такой атмосфере формируются беты? Или могут быть и альфы? Или у таких – натура другая изначально складывается? Для матери главного героя в романе литература была своеобразной религией, когда писатели превращаются в пророков, которые учат, как жить. Такой литературоцентризм. Но в жизни ее не получилось, как по писанному. В жизни получилось как в жизни… На протяжение всей книги Топилин с его, надо понимать, отличным от большинства окружающих внутренним складом, старается быть проще, приблизиться к простоте других парней. Но у него не сильно получается и его воротит от этой простоты.

"В армии — там, где не положено рассуждать, — я надеялся опроститься до нужного уровня. Спастись от смертельно высокого. Разведать секреты живучести. <...> Я же, как в самые первые дни, болтаюсь в пустоте. И не знаю, как подступиться. Чтобы и слиться — и душу не выблевать".

Вот так сформировался типичный бета-самец - Топилин. Он подстроен под альфу – Антона. Тот – сынок министра, растет, как можно предположить, в другой атмосфере, и у него изначально статус альфы, ему не надо даже напрягаться и специально что-то делать, оно вот так само по себе складывается. Но случается ему сбить насмерть человека. А "разруливать" ситуацию приходится Топилину. Топилин живет не то что вторым номером, он вообще живет все время чьими-то чужими жизнями: альфы Антона, потом сбитого Антоном Сергея… Сможет ли бета вывернуться из-под альфы, и что это ему будет стоить?