Текст книги "Никому тебя не отдам"

– Я уверена: сказав о своем намерении пойти в лес, вы умолчали кое о чем, леди де Фрейзни. Знаю, что вы очень застенчивы, однако не позволяйте страху сковать ваш язык. Скажите, только будьте откровенны, зачем вы пошли в лес?

Кейт ухватилась за спасительную соломинку, брошенную ей хозяйкой. Тяжело вздохнув, она пробормотала:

– Мне необходимо было уединиться на несколько минут, поскольку подошел мой месячный срок.

Это не выглядело явной ложью, так как она не была беременна и потому вполне могла столкнуться с обычными женскими трудностями. Правда, на самом деле месячные должны были прийти к ней через две недели, но такую маленькую ложь никто не мог обнаружить. А через две недели она уже будет далеко от замка Хейдон, и никто, даже отец, не вспомнит об этом происшествии.

Леди Хейдон улыбнулась.

– Я так и думала, – сказала она, взглянув на лорда Бэгота. – Ей необходимо было уединиться по вполне понятной причине. Не зная здесь никого, леди Кэтрин испытывала неловкость и не могла попросить кого-либо из нас сопровождать ее. Поскольку ее отец не взял с собой служанку, которая могла бы позаботиться о его дочери, – что ей оставалось делать? Вот она и решила уединиться в лесу. – Тут леди Хейдон с укором посмотрела на отца Кейт.

Лорд Бэгот кивнул:

– Допустим, что все так и было. Однако остается вопрос: почему один из Годсолов решил позаботиться о Добни? – Отец Кэтрин пристально взглянул на Рейфа.

Тот пожал плечами и сказал:

– В данном случае для меня не имело значения имя этой леди. Я не мог допустить, чтобы женщина подверглась опасности, и счел своим долгом остановить ее.

Друзья Годсолов одобрительно закивали – им понравился ответ молодого рыцаря.

Лорд Бэгот нахмурился и сквозь зубы проговорил:

– Похоже больше на то, что ты хотел таким образом уязвить меня. Притворился, что заботишься о ней, хотя на самом деле ничего подобного не имел в виду.

На сей раз одобрительно закивали сторонники Бэгота.

– Пойдем, дочь. – Отстранив леди Хейдон, отец взял Кэтрин за руку. – Я хочу, чтобы ты держалась подальше от этих негодяев Годсолов. Следуйте за мной, сэр Уэрин, – добавил он, покосившись на своего управителя.

Рейф смотрел вслед лорду Бэготу, тащившему за собой дочь; сэр Уэрин шел рядом с ней. Черт побери, сегодня он добился лишь того, что разозлил Бэгота и его управителя. Хуже того, он оставил Кейт беззащитной перед их гневом. Но если только они посмеют ударить ее, то он убьет их обоих!

– Я знал, что всему этому найдется очень простое объяснение, – сказал лорд Хейдон, обводя взглядом своих гостей. – Что ж, продолжим наш праздник. Давайте забудем о произошедшем.

Вскоре музыканты снова взялись за свои инструменты, а слуги стали наполнять элем чаши гостей. У кустов остались стоять лишь Рейф с братом и лорд Хейдон с сыном.

Уилл со вздохом проговорил:

– А я так хотел пустить кровь из этого негодяя… – Он машинально сжимал рукоятку ножа, уже вставленного в ножны. – Да, очень хотелось бы взглянуть на его кровь.

Рейф проворчал сквозь зубы что-то неразборчивое. Уилл молча пожал плечами и направился к своему месту на поляне. Заметив, что Рейф не следует за ним, он остановился и, обернувшись, спросил:

– Ты идешь?

– Да, сейчас, – ответил Рейф и взглянул на лорда Хейдона. – Я только хочу принести извинения нашему хозяину.

Уилл внимательно посмотрел на брата. Старший Годсол прекрасно понимал: если им не позволят остаться на празднестве, они лишатся возможности осуществить задуманную месть лорду Бэготу. «Так что пусть Рейф говорит и делает все необходимое, – решил Уилл. – Только бы нас не прогнали отсюда». Кивнув младшему брату, он сказал:

– Хорошо, буду ждать тебя. Поклонившись лорду Хейдону, Рейф проговорил:

– Милорд, я смиренно прошу простить меня за причиненное беспокойство.

Губы лорда растянулись в улыбке. Немного помедлив, он ответил:

– Я очень доволен тем, что сегодня проявились… эти разногласия.

– О чем вы, милорд? – воскликнул Джосс, стоявший рядом с отцом.

Лорд Хейдон тихо рассмеялся, затем проговорил:

– Надеюсь, никто не услышал мой смех, поскольку я должен был бы отчитать вас, сэр. Но как я могу сердиться на вас? Ведь я и сам решил устроить в честь праздника групповую рукопашную схватку. – Такие схватки, как правило, устраивались на каждом большом празднестве, и проигравшие должны были платить выкуп победителям. – И я, конечно же, прекрасно знаю: Англия сейчас поделилась на тех, кто убежден, что мы должны обуздать нашего короля с его излишествами, и на тех, кто считает своим долгом поддерживать монарха, даже если он обрекает нас на нищету. То, что я услышал вчера от моих гостей, заставило меня содрогнуться. Боюсь, намечавшееся развлечение может превратиться в настоящее сражение и приведет к открытому мятежу. Лорд Хейдон снова улыбнулся Рейфу.

– Я очень благодарен вам за то, что вы отвлекли их от политических репрессий. Через четыре дня, когда начнется схватка, к вам, Годсолам, присоединятся ваши друзья, а те, кто уверен, что вы оскорбили дочь Бэгота, встанут рядом с ним. Все забудут про нашего короля, и вражда между Годсолами и Добни станет главным в предстоящей игре. К тому же это должно удовлетворить вашего кровожадного брата.

Рейф в изумлении уставился на хозяина замка.

– Но, милорд, как же так?.. – пробормотал молодой рыцарь.

Кивнув на Рейфа, лорд Хейдон повернулся к сыну:

– Джосс, уведи его от меня подальше, иначе я снова рассмеюсь.

Явно озадаченный словами отца, Джосс пожал плечами.

– Как скажете, милорд. Пойдем, Рейф.

– И еще!.. – крикнул им вслед лорд Хейдон. – Если вы сообщите кому-нибудь о том, что я говорил здесь, я буду все отрицать. А вы, сэр Рейф, постарайтесь держаться подальше от дочери Бэгота. Он никогда не простит вам то, что вы приблизились к ней. Имейте в виду: если все же между вами и леди Кэтрин произойдет нечто… недозволенное, я не стану покрывать вас, когда Бэгот обратится ко мне с вопросом о вашем местонахождении.

Глава 9

Сэр Гилберт Дюбуа подошел к Кейт почти вплотную. Этот богатый землевладелец с бочкообразной грудью был на десять лет старше ее, к тому же лысоват. В свете горевших в зале факелов на его лбу отчетливо выделялся широкий шрам. Нос Дюбуа явно был сломан в одном из поединков, а нижнюю часть лица скрывала густая рыжая борода. Он подошел к Кейт еще на шаг, и она поморщилась от неприятного запаха – было очевидно, что сэр Гилберт не мылся после того, как вернулся с охоты. Кэтрин попятилась и наткнулась на стену, так что отступать дальше было некуда. Сэр Гилберт улыбнулся, и эта улыбка казалась необычайно зловещей. Дюбуа снова подошел к Кейт и, упершись ладонями в стену, окончательно отрезал своей жертве все пути к отступлению. Кэтрин в испуге покосилась на отца. Лорд Бэгот стоял в нескольких шагах, но, казалось, даже не замечал свою дочь. Кейт поняла, что отец намеренно не обращал внимания на то, что происходило между ней и рыжебородым рыцарем. Лорд Бэгот собирался выдать дочь замуж за сэра Гилберта, и, вероятно, он не стал бы возражать, если бы жених прямо сейчас схватил Кэтрин и унес из замка. Отец все еще злился, вспоминая о том, что произошло днем на поляне. Они тогда покинули гостей и вернулись в свою палатку. Кейт ожидала наказания, однако отец не поднял на нее руку. Он лишь хранил до самого вечера гробовое молчание. Сэр Гилберт снова улыбнулся и ухватил Кейт за запястье. Она пыталась высвободиться, но рыцарь был гораздо сильнее, и вскоре ее ладонь оказалась крепко прижатой к мужской груди, так что Кэтрин почувствовала глухое биение его сердца.

– Несколько недель назад, когда ваш отец впервые заговорил о союзе между нашими семьями, я ответил ему отказом, – проговорил сэр Гилберт удивительно высоким голосом для мужчины с такой грозной внешностью. – Вы были четыре года замужем и не произвели на свет ни одного ребенка. Я решил, что вы слишком слабая, как две мои предыдущие жены. От них мне осталась только одна болезненная девочка. – При этом в голосе его звучало явное презрение к единственному ребенку.

Кейт похолодела. Ходили слухи, что первые две жены сэра Гилберта погибли от его руки из-за того, что не смогли родить ему живых сыновей. Правда, ни церковь, ни родственники умерших женщин не выдвинули против него обвинения.

– Теперь мне нужна здоровая и сильная женщина, – снова заговорил сэр Гилберт, – жена, способная родить мне крепких мальчиков.

Не зная, что ответить на это, Кейт молча смотрела ему в лицо. Сэр Гилберт ухмыльнулся и продолжил:

– Так вот, сегодня я пересмотрел свое решение относительно вас.

Тут он склонился к ней, явно намереваясь поцеловать ее. Упершись свободной рукой ему в грудь, Кейт попыталась оттолкнуть рыцаря, но тщетно, его губы коснулись ее губ.

Кэтрин поморщилась и отвернулась.

– Сэр Гилберт, – запротестовала она, – умоляю вас не делать этого. Мой отец совсем рядом.

Рыцарь чуть отстранился и, прищурившись, внимательно посмотрел на нее.

– В чем дело? Вы отказываете мне в том, что позволили бы другому мужчине, если бы один из Годсолов не остановил вас?

Кейт вспыхнула от гнева, услышав эти оскорбительные слова. Забыв о страхе, она с силой оттолкнула сэра Гилберта. Он отступил на шаг, однако по-прежнему держал ее за руку.

– Как вы смеете говорить мне такое! – возмутилась Кейт. – Я никому ничего не собиралась позволять! Разве вы не слышали, как я объяснила свое желание укрыться в лесу?

Ее протест был бурным, но бессмысленным. Вероятно, сэр Гилберт, как и большинство мужчин, считал ее вполне доступной, если не распущенной женщиной. Кейт охватило отчаяние. Она поняла, что перешла дозволенные границы в отношениях с мужчиной и, как предупреждала леди Адела, теперь ее ждала расплата за это.

Сэр Гилберт усмехнулся; сейчас он смотрел на нее с вожделением.

– Сколько в вас страсти и огня. Полагаю, в моей постели вы тоже не будете вялой. Думаю, нас ждут впереди ночи безумной страсти.

Кейт едва не задохнулась от возмущения. Ее шея и щеки густо покраснели.

– Сэр Гилберт, я вовсе не такая!.. – заявила она. Рыцарь тихонько рассмеялся.

– Надеюсь, миледи, что вы именно такая.

Он снова наклонился к Кейт, собираясь поцеловать.

– Наконец-то я нашла вас, леди де Фрейзни! – раздался громкий голос в нескольких шагах от них. – Мне пришлось обыскать весь замок:

Вздрогнув от неожиданности, сэр Гилберт обернулся и немного ослабил хватку. Воспользовавшись моментом, Кейт рывком высвободила свою руку и поспешно отошла в сторону. И тотчас же к ней устремилась Эмис. Лорд Бэгот попытался остановить вдову, но та, проскользнув мимо него, подошла к подруге. Взяв Кейт за руку, Эмис повернулась и с притворной застенчивостью сделала мужчинам реверанс.

– Прошу прощения, милорд Бэгот, – сказала она, – но леди Хейдон просит леди де Фрейзни принять участие в следующем танце. Разве вы не знаете, что уже все женщины, кроме нее, танцевали рядом с Эммой? Вы ведь не будете возражать, если я заберу вашу дочь на время, не так ли?

Лорд Бэгот, нахмурившись, посмотрел на молодую вдову.

– Передайте леди Хейдон, что моя дочь не пойдет танцевать, так как у меня есть другие планы на этот вечер. Мы вас не задерживаем, миледи.

Хэмфри Бэгот шагнул к Эмис, собираясь выпроводить ее, но тут сэр Гилберт, взглянув на него, проговорил:

– Милорд, мы не должны обижать нашу хозяйку. Вашей дочери оказывают честь – приглашают потанцевать вместе – с новобрачной. Пусть она идет, милорд. Пусть танцует со своими подругами весь вечер. А у нас с вами найдется что обсудить, не так ли? Не выпить ли нам еще по чаше чудесного вина лорда Фицболдуина?

Брови лорда Хэмфри взметнулись вверх. Затем на лице его появилась широкая улыбка, и он, похлопав сэра Гилберта по спине, со смехом проговорил:

– По чаше вина?! Прекрасное предложение!

Даже не взглянув на Кэтрин, мужчины удалились. Она с беспокойством смотрела им вслед.

– Неужели они договариваются о том… что я думаю? – неожиданно спросила Эмис, крепко сжимая руку подруги.

Кейт тяжко вздохнула.

– Боюсь, что да, – проговорила она упавшим голосом. – Начинается торговля. О, Эмис, молись за меня. Молись за то, чтобы сэр Гилберт запросил больше, чем мой отец намеревается дать в приданое. Пусть требования сэра Гилберта будут настолько чрезмерными, что мой отец предпочтет снова жениться и завести нового наследника, вместо того чтобы сделать меня наследницей.

Тихо рассмеявшись, леди Эмис повела Кейт к центру зала, где уже собрались танцоры.

– Да, ты права. Пусть уж лучше он снова женится, если твоим единственным выбором является сэр Гилберт. Правда, есть один вопрос… Кто согласится отдать свою дочь за твоего отца? Лорд Бэгот чертовски заносчивый человек, – добавила леди Эмис.

– Эмис, что ты говоришь?! – изумилась Кейт.

Ее подруга улыбнулась:

– Теперь ты понимаешь, почему леди Хейдон послала за тобой именно меня. Я достаточно смелая и не боюсь встретиться лицом к лицу с любым мужчиной – независимо от того, какие могут быть последствия. Кэтрин молча кивнула.

– А вот и мы, леди Хейдон, – сказала Эмис, когда они остановились перед хозяйкой замка.

На округлом лице леди Хейдон появилась приветливая улыбка.

– Рада видеть вас здоровой и невредимой, леди де Фрейзни, – сказала она, подмигнув Кейт. – Надеюсь, вы не станете возражать против участия в следующем танце. Думаю, ваш отец поступил мудро, отпустив вас. Теперь все смогут убедиться, что с вами ничего страшного не произошло.

Кейт с благодарностью взглянула на хозяйку. Значит, кто-то все-таки беспокоится за нее. Правда, сочувствие леди Хейдон не могло что-либо изменить. Если уж отец решил выдать ее за сэра Гилберта, несмотря на дурную репутацию последнего, то этот брак непременно состоится.

– Благодарю вас, – пробормотала Кейт.

– Не стоит благодарности, дорогая, – с улыбкой ответила леди Хейдон. – Присоединяйтесь к танцорам.

– Она обязательно присоединится к ним. Я прослежу за этим, – сказала Эмис, подталкивая подругу к кругу танцоров, ожидавших, когда зазвучит музыка.

Как только они отошли от хозяйки, Эмис схватила Кейт за руки и привлекла к себе.

– Теперь расскажи мне все, – прошептала она, – иначе я умру от любопытства. Что на самом деле произошло на поляне? – Не дожидаясь ответа, Эмис продолжала: – Ты должна знать: когда мне стало известно о том, что твой отец набросился на сэра Рейфа Годсола из-за того, что этот рыцарь подошел к тебе слишком близко, я встретила его и отчитала, как прошлым вечером, сказала, что он должен оставить тебя в покое.

– Tbj отчитала вчера сэра Рейфа? – изумилась Кейт. Эмис кивнула:

– Да, я довольно резко поговорила с ним.

Кэтрин прониклась еще большим уважением к подруге.

– Спасибо тебе, Эмис, – сказала она. – Но боюсь, твои усилия были напрасны…

Тяжело вздохнув, Кейт попыталась вспомнить их последний разговор с Рейфом. Потом вспомнила о поцелуе в нише зала. Очевидно, Годсол никогда не перестанет преследовать ее. Наверное, он решил, что она доступна, и хочет воспользоваться этим. Ведь Рейф Годсол – на редкость бесцеремонный и ужасно самонадеянный…

Однако, несмотря на раздражение, Кейт не могла забыть объятия в нише, а также прикосновения его теплых и нежных губ к своей руке. К тому же ей пришлось признать, что она сама его поощряла.

С улыбкой взглянув на подругу, Эмис сказала:

– Я знаю, почему он стремится сблизиться с тобой. Кейт едва не задохнулась от стыда; щеки ее запылали.

Неужели Рейф рассказал Эмис о том, что произошло между ними? Боже милостивый, только не это… Эмис тихонько рассмеялась.

– Сэр Рейф не может совладать с собой, когда видит тебя, ~ проговорила она с оттенком язвительности в голосе.

Ошеломленная словами подруги, Кейт пробормотала:

– Что ты имеешь в виду?

Леди Эмис осмотрелась и прошептала:

– Рейф Годсол не может сдержаться, потому что влюбился. Вчера вечером я думала, что он просто хочет опозорить тебя в глазах отца из-за вражды между вашими семьями. Но сегодня, отчитывая сэра Рейфа, я по выражению его лица поняла, какие чувства владеют им. Во время разговора он постоянно искал тебя глазами в зале, а когда нашел, губы его расплылись в улыбке. О, Кейт, он произносил твое имя с благоговением, не отрывая от тебя глаз.

Отступив на шаг, Эмис взяла подругу за плечи и продолжала:

– Он смотрит только на тебя. Ни на одну из женщин не обращает внимания, хотя многие здесь бросают на него томные взгляды. Хоть ты принадлежишь к роду Добни, Рейф Годсол явно влюблен в тебя, Кейт.

Кэтрин была потрясена. Неужели Годсол действительно влюблен в нее? Сердце Кейт учащенно забилось. Она невольно улыбнулась, вспомнив слова Рейфа… Он сказал, что хотел бы оказаться на месте человека, с которым она намеревалась встретиться в лесу. Теперь было совершенно очевидно: сидя на поляне, Рейф все время наблюдал за ней и потому заметил, что она собиралась пойти вслед за Уэрином в лес. И по той же причине – потому что влюблен в нее – он воздержался от страшных обвинений в ее адрес. А лорд Хейдон расспрашивал его, он ее защищал. Ведь влюбленные всегда защищают своих возлюбленных… Кейт ликовала. В нее влюблены двое мужчин! Это было прекраснее, чем в любом из рассказов леди Аделы. Ведь даже в Джиневру был влюблен только один Ланселот. Кэтрин украдкой покосилась на Рейфа, сидевшего за одним из столов. Она давно приметила, где он расположился. Рейф весь вечер находился в стороне от развлечений – вероятно, старался не привлекать к себе внимания, пока гости и хозяева не забудут о сегодняшнем происшествии. По-прежнему глядя на молодого рыцаря, Кейт тихонько вздохнула. Черные волосы Рейфа блестели в колеблющемся свете факелов, и тени подчеркивали резкие черты его лица. Рейф не обладал золотистыми волосами, как те рыцари, которыми восхищалась леди Адела, и все же он был очень красивым мужчиной. А самое главное – он влюблен в нее. Но Рейф Годсол – злейший враг ее отца, поэтому у него еще меньше надежды добиться успеха, чем у Уэрина. Что может быть прекраснее такой любви? Вероятно, Рейф почувствовал, что она смотрит на него. Он повернул голову в ее сторону, и их взгляды встретились. Кэтрин замечала, как Рейф и до этого поглядывал на нее, однако тогда в его глазах была тревога – он беспокоился, потому что любил ее! Но сейчас, увидев, что рядом с ней Эмис, а не отец, он явно почувствовал облегчение. Сердце Кейт гулко стучало в груди. Почти такое же волнение она испытывала, когда думала об Уэрине. Не означало ли это, что и она… немного влюблена в Рейфа?

– Перестань смотреть на него. Кто-нибудь может это заметить, – с улыбкой прошептала Эмис. – Пойдем в круг, – сказала она уже погромче – сказала тоном строгой наставницы. – Вот-вот заиграет музыка.

Это был танец, в котором мужчины образовывали одно кольцо, а женщины – другое. Стоя лицом друг к другу, они двигались в противоположных направлениях. Когда заиграла музыка, Кейт и Эмис соединили руки с другими молодыми женщинами, а каждый из мужчин напротив них взял за руки своих соседей. Чувствуя себя очень неуверенно, Кейт сначала смотрела на свои непослушные ноги, и, только войдя в ритм, она осмелилась поднять глаза на мужчин, танцевавших напротив нее. Увидев перед собой Уэрина, Кэтрин невольно нахмурилась. Он не имел права сердиться на нее. Ведь она ради него едва не пожертвовала своей репутацией. Вскоре ритм танца изменился, и кольца распались. Женщины сделали несколько шагов по кругу, а потом каждая из них остановилась перед своим партнером. Кейт остановилась перед высоким и стройным молодым человеком, но его тут же оттеснил Уэрин.

– Потанцуй с другой, – проворчал управитель и взял Кэтрин за руку.

– Как вы себя ведете? – пробормотала Кейт, потрясенная такой грубостью; прежде ей казалось, что сэр Уэрин необыкновенно учтивый рыцарь.

– Веду себя вполне естественно, – ответил управитель и повел Кейт к веренице танцующих.

Кэтрин смотрела на партнера и глазам своим не верила. Уэрин был мрачнее тучи – сейчас он совершенно не походил на того человека, которого она знала. Ланселот, конечно же, никогда так не разговаривал с Джиневрой. И не позволял себе столь грубых выходок. Собравшись с духом, Кейт заявила:

– Я предпочитала бы более вежливого партнера. Уэрин так сильно сжал ее руку, что Кэтрин вскрикнула от неожиданности:

– Что вы себе позволяете, сэр Уэрин?! Он мгновенно отпустил ее.

– Прошу прощения, миледи, – пробормотал Уэрин, но в этом извинении не чувствовалось искренности.

Кейт прищурилась. Если сэр Уэрин думает, что может силой заставить ее подчиняться ему, то он ошибается.

Вскоре ритм снова изменился – настало время вновь образовать кольца и начать движение по кругу. Рывком высвободив свою руку, Кейт повернулась спиной к Уэрину – в наказание за его неподобающее поведение. Потом кольца танцующих опять распались и образовались новые пары партнеров; причем Уэрин в этот момент оказался на противоположной стороне круга. Довольная тем, что ей не придется встретиться с ним во второй раз, Кейт шагнула к молодому рыцарю со шрамом на щеке – она помнила, что на поляне он вступился за Рейфа. Наконец танец закончился. Раздались крики одобрения и аплодисменты – зрители благодарили танцевавших. Когда все разошлись, Кейт направилась к ближайшей стене; она надеялась, что Эмис снова к ней подойдет.

Неожиданно перед ней возник Уэрин. Он взял ее под руку и резко произнес:

– Нам надо поговорить.

Кейт не понравился его тон. Более того, ей не хотелось, чтобы все видели, как она направляется в темный угол с мужчиной, который днем, во время ссоры отца с Рейфом, вышел в распахнутом камзоле.

– Мне кажется, нам нечего обсуждать, сэр Узрин, – г сказала она, высвобождая свою руку.

– Нечего обсуждать? – прошептал он, прищурившись. – Я хочу знать, о чем, черт побери, вы говорили сегодня днем с этим проклятым Годсолом и почему этот негодяй смотрел на вас так, словно вы принадлежите ему.

Кейт была крайне возмущена. Неужели перед ней тот, кого она избрала своим рыцарем?! В Уэрине не было ничего от Ланселота. Скрестив на груди руки, она проговорила:

– Сэр Уэрин, я не могу отвечать за то, как другие смотрят на меня. А что я делаю и с кем разговариваю – это вас не касается. По-видимому, вы ошибаетесь, если считаете своим долгом следить за мной. Насколько я знаю, вы всего лишь управитель моего отца.

Узрин был ошеломлен столь неожиданной отповедью. Даже в тусклом свете факелов Кейт заметила, что он изменился в лице. Управитель быстро отступил на шаг с глубоким поклоном. Когда же он выпрямился, перед Кэтрин снова возник благородный рыцарь, которого она любила.

– Прошу вас, миледи, простите меня, – проговорил Уэрйн с мольбой в голосе. – У меня есть лишь одно оправдание моего недостойного поведения: мой язык вступил в противоречие с сердцем.

Раздражение Кейт улеглось, когда она поняла, какие чувства владели Уэрином. Он явно ревновал ее к Рейфу, как тот ревновал ее к Уэрину. Она почувствовала необычайное упоение от этого открытия. Двое мужчин любили ее и ревновали друг к другу.

– Миледи… – Уэрин протянул ей руку, ожидая, что она предложит свою.

Кейт нахмурилась. Уэрин хорошо знал, что она обычно допускала только невинные беседы с ним, и то, что он просил ее руку на виду у всех – особенно после событий, произошедших на поляне, – вызвало у нее большую тревогу. Она посмотрела по сторонам, желая убедиться, что никто не наблюдает за ними.

Перед очагом, в нескольких шагах от них сидел на корточках мальчик-слуга, который без всякой необходимости подкладывал поленья в огонь. Судя по всему, он просто пытался таким образом скрыться от хозяина. Чуть поодаль стояла Эмис; подруга поглядывала на них, но она находилась все же слишком далеко и, конечно, не смогла бы услышать их разговор. Остальные гости направились в противоположный конец зала, так что они с Уэрином остались наедине. Впрочем, Кейт подозревала, что некоторые из гостей наблюдают за ней.

– Вы же знаете, что я не осмелюсь на это, сэр, – прошептала Кэтрин с упреком в голосе, как бы напоминая управителю, что их отношения должны выглядеть вполне пристойными. – Ведь за нами наблюдают…

Уэрин со вздохом опустил руку.

– Да, конечно, вы правы, – пробормотал он вполголоса. Затем, понизив голос до шепота, вновь заговорил: – Миледи, возлюбленная моя, простите. Простите и скажите, что любите меня, несмотря на мое недостойное поведение. Скажите, что любите меня, как я люблю вас.

Кейт была необычайно польщена. Сейчас перед ней стоял тот рыцарь, которого она обожала. Что же касается его странного появления сегодня днем – вернее, некоторого беспорядка в одежде сэра Уэрина, то этому вполне можно найти приемлемое объяснение. Ведь день действительно был жаркий, и он, сам того не заметив, мог распустить завязки на камзоле и тунике. Да-да, конечно, Уэрин вовсе не собирался злоупотреблять ее доверием.

Кэтрин улыбнулась управителю, как бы давая понять, что уже не сердится на него.

– Я уже простила вас, – сказала она. – Я тоже люблю вас и всегда буду любить.

Уэрин расплылся в улыбке:

– Вы, несомненно, святая, миледи. Через два дня я восстановлю свое достоинство в ваших глазах, завоевав на турнире приз в вашу честь.

Кейт охватило необычайно приятное волнение. Должно быть, именно такое чувство владело Джиневрой, считавшей Ланселота своим рыцарем.

Уэрин снова потянулся к ней, но вовремя спохватился и отвел руку за спину. Сердце Кейт сжалось – она с необыкновенной остротой осознала безнадежность их любви. Ведь Уэрин так хотел прикоснуться к ней, но не смел… Конечно, можно было бы ему позволить легкое прикосновение – но только не на виду у всех.

Кэтрин сделала глубокий реверанс.

– Благодарю вас за честь, благородный рыцарь, – проговорила она вполголоса.

– Если я являюсь вашим рыцарем, то вы должны дать мне ленту, которую я буду носить у сердца, – сказал Уэрин таким нежным и проникновенным голосом, какой Кейт представляла себе в своих мечтах.

Она дрожащей рукой прикоснулась к вплетенной в волосы ленте. Уэрин будет носить ее, даже несмотря на то что отец может увидеть у него эту ленту.

– Но я не могу вам ее дать, – прошептала Кейт с отчаянием в голосе. – Сейчас это невозможно, ведь на нас смотрят. И завтра едва ли будет подходящий момент.

Кэтрин знала, что на следующий день назначена охота в лесу, где можно было бы улучить минуту и тайком передать ленту Уэрину. Но ей не хотелось делать это впопыхах, без надлежащих речей, обычно сопровождавших вручение такого дара.

– Да, завтра тоже не удастся, – согласился Уэрин. – Потому что мне придется постоянно находиться возле вашего отца во время охоты. После сегодняшнего происшествия его нельзя оставлять без защиты, так как эти негодяи Годсолы могут напасть на него в лесу. Что, если сделать это утром того дня, когда состоится турнир? Ваш отец будет занят подготовкой боевого снаряжения, и вы освободитесь от его опеки на несколько часов. Я буду ждать вас у бокового выхода за стенами замка. Там нам никто не помешает.

Кейт колебалась. Всего несколько часов назад она дала себе клятву никогда больше не встречаться наедине ни с одним мужчиной. К тому же, несмотря на заверения Уэрина, отец ни за что не оставит ее без присмотра. А это значит, что ее возлюбленный, победив на турнире, не сможет посвятить ей свою победу. Нет, от подобной чести невозможно отказаться. Против такого искушения ее клятва не могла устоять.

Собравшись с духом, Кейт сказала:

– Хорошо, если мой отец действительно не будет следить за мной, мы встретимся в условленном месте.

Уэрин радостно улыбнулся:

– Мы встретимся, обязательно встретимся, миледи. Когда он отошел, к Кэтрин подошла Эмис. Брови молодой вдовы были насуплены.

– Управитель Бэгота сообщил тебе новости о переговорах твоего отца с сэром Гилбертом? – спросила она.

– Нет, – ответила Кейт. – Сэр Уэрин только хотел извиниться за свое поведение сегодня днем.

– Ах вот что… – протянула Эмис. Она была явно разочарована, очевидно, ожидала, что узнает гораздо больше.

Кэтрин переполняло желание рассказать подруге о своей любви к Уэрину, но она сдержалась. Достаточно было того, что Эмис знала о привязанности к ней Рейфа, любовь которого была безнадежной, потому что он принадлежал к роду Годсолов. Впрочем, положение Уэрина было не лучше, так как он являлся управителем ее отца.

Кейт пожала плечами.

– Но почему он должен был извиняться? – спросила Эмис.

– Сэр Уэрин говорил со мной очень грубо во время стычки моего отца с Рейфом Годсолом.

– И это все? – допытывалась Эмис. – Я надеялась услышать подробности. – Она взяла Кейт за руку. – Пойдем. Мы все собираемся выйти в сад, сегодня чудесный вечер. Эмма хочет поиграть в темноте.

Кейт засмеялась.

Игры при луне? Это замечательно!

Предвкушая веселье, подруги поспешили к двери, но тут перед ними возник лорд Бэгот; причем вид у него был такой грозный, что даже Эмис содрогнулась.

Схватив дочь за руку, Хэмфри Бэгот прорычал:

– Он говорит, помолвка!.. – Немного помедлив, лорд пояснил: – Сэр Гилберт предложил вместо обмена клятвами ограничиться только помолвкой, поскольку в первом браке ты оставалась бесплодной! Этого было бы достаточно во времена запрета на обряды венчания в церкви, но сейчас такое предложение является оскорбительным. Я не хочу, чтобы моя дочь подвергалась риску родить ублюдка, имея при этом только обещание узаконить потом ребенка. Пойдем, сэр Уильям Рэмсвуд уже вышел в сад.

Кэтрин почувствовала такое огромное облегчение – ведь расстроилась брачная сделка с сэром Гилбертом! – что потеря в данный момент свободы уже не могла огорчить ее. Лорд Бэгот повел дочь к выходу, и Кейт, обернувшись, бросила на подругу ликующий взгляд.

– Вот тебе монета. А теперь расскажи, о чем они беседовали. – Рейф говорил не по-французски, а по-английски – на родном языке мальчика. Он тотчас протянул слуге единственный пенс, который удалось сохранить при игре в кости, – Саймон пользовался его кошельком как собственным.

Взяв монету, мальчик посмотрел на изображение короля с одной стороны и креста – с другой. Затем провел пальцем но краям, чтобы убедиться в отсутствии зазубрин. Удовлетворившись, он сунул пенс за высокий отворот своего башмака. После того как богатство было припрятано, слуга поднял глаза на рыцаря, заплатившего ему за подслушивание.

– Сначала был зол. Мне кажется, он ревновал, потому что хотел знать, почему вы, сэр, не отводили от леди глаз. Тогда леди тоже рассердилась из-за того, что он задает ей такие вопросы. Потом они заговорили о любви, сэр. – Мальчик с отвращением сплюнул на тростниковую циновку.

Рейф, однако, сомневался, что сэр Уэрин действительно любил Кейт и ревновал ее к нему. Нет, управитель Бэгота стремился завладеть Глеверином. Что же касается Кейт… На лице этой женщины отражались все ее чувства, и Рейф возликовал, увидев, как она хмурится, глядя на сэра Уэрина.