Текст книги "Неправильное число"

Денис Кащеев
Неправильное число

Пролог

Москва, Главное следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по г. Москве,

3 июля 20… г.

– Итак, Анастасия Викторовна? – вкрадчиво проговорил собеседник.

Если в твои восемнадцать тебя вдруг начинают величать по отчеству – жди беды. Будь то старенький профессор на экзамене по языкознанию, искренне недоумевающий, как можно не знать, к какой генеалогической семье относится албанский язык, будь то тренер в волейбольной секции, представляющий тебя выстроившимся у стены зала зеленым новичкам – когда ты внезапно понимаешь, что вместо того, чтобы раствориться в любимой игре, тебе предстоит убить полтора часа на объяснение азов этим неходячкам… Ну а уж когда к тебе так обращается суровый следователь в строгом синем мундире с золотыми погонами на плечах, тут у любого поджилки затрясутся. И неважно, что никакой вины на тебе нет и быть не может, здесь ты как обычный свидетель, а то и вовсе потерпевший и по окончании формального допроса спокойно уйдешь домой, а не отправишься прямиком в тюрьму. Наверное.

Кабинет следователя был просторен и светел, тихо гудящий кондиционер над выходящим в зеленый двор окном наполнял его приятной прохладой – словно специально для контраста с душным коридором, в котором ей, Насте Журовой, почти час пришлось ждать вызова. Помимо восседавшего за широким офисным столом тучного лысоватого златопогонного хозяина лет сорока, представившегося майором юстиции Чаловым (или Чановым, она толком не расслышала), здесь находился еще один человек – скромно примостившийся на стуле в углу с планшетом на коленях стриженный под полубокс мужчина годами десятью моложе, одетый в неброский серый костюм. Назваться посетительнице он не счел нужным.

– Итак, Анастасия Викторовна? – повторил следователь. – Как и когда вы приобрели пригласительный билет в клуб «Ковчег»?

– Я его не приобретала, – мотнула головой Настя, от души тряхнув своими длинными, значительно ниже плеч, светло-русыми волосами. – Меня парень пригласил. Олег Светлов. У него было два билета.

– Светлов Олег Александрович? – уточнил майор, не глядя барабаня пальцами по черной клавиатуре стационарного компьютера.

Она кивнула в ответ.

– Как давно вы были с ним знакомы? – задал новый вопрос Чалов.

– Не то чтобы давно… – протянула Настя, вздрогнув на слове «были». – Месяца два, наверное. Да, точно, – вспомнила она. – Ровно два месяца.

На майские Ира Соколова со второго курса по обыкновению собрала у себя на даче довольно разношерстную компанию, тогда-то Настя и увидела впервые Олега. Признаться, почти не обратила на него внимания: ничем не примечательный тихоня, держался в стороне от шумной тусовки, все крутился возле мангала с шашлыком (шашлык, правда, в итоге вышел вкусный). За весь вечер они не перекинулись и десятком слов, поэтому девушка была немало удивлена, когда по прошествии пары недель Олег нашел ее ВКонтакте и пригласил в театр. Однако в институте у нее как раз начиналась зачетная сессия, наутро Насте предстояло поразить преподавателя глубокими познаниями в благородной науке литературоведения, а открыть учебник до сих пор все как-то было недосуг… В общем, приглашение, при всей его трогательной романтичности, пришлось отвергнуть. Олег из ее жизни исчез – как она не без легкого сожаления посчитала, навсегда, – но тут внезапно вновь объявился – с этими пресловутыми пригласительными.

О «Ковчеге» Настя слышала – какая-то крутая международная медиакорпорация, чуть ли не «Дисней», готовилась первого июля открыть в Москве на ВДНХ грандиозный парк развлечений по мотивам не то «Звездных войн», не то «Звездного пути», не то «Стражей галактики» – в кинофантастике она не очень хорошо разбиралась. Билеты в свободную продажу не поступали, а распространялись разными хитрыми способами. Например, команда, выигравшая юношеское первенство Московской области по волейболу, получила комплект вместе с медалями – по старой памяти Настя крутилась при оргкомитете турнира и лично держала эти пригласительные в руках. Согласно информации на билетах, их обладателям должно было быть не менее пятнадцати и не более тридцати лет – она еще, помнится, подумала, что это выглядит немного странным: понятно еще нижний предел, но верхний-то зачем? Впрочем, мысль эта тогда как пришла ей в голову, так благополучно и улетучилась – вместе с билетами, переданными Настей главному судье соревнований для вручения победителям.

Второй раз подряд обижать молодого человека отказом показалось ей невежливым, посмотреть, что там такого устроил на ВДНХ Дисней – или все-таки Марвел? – было любопытно, да и к настойчивому юноше, возможно, стоило приглядеться получше, поэтому приглашение Олега Настя приняла.

– Во сколько вы прибыли в клуб? – спросил следователь, бесцеремонно отвлекая девушку от нахлынувших воспоминаний.

– Около восьми часов. Минут без десяти восемь.

– Надо понимать, вы едва не опоздали? – заметил майор.

– Да уж лучше бы опоздали! – вырвалось у Насти.

«Ковчег» официально открыл свои двери в шесть вечера. В восемь было обещано начало программы, рассчитанной на всю ночь, следующий день и еще одну ночь. Они с Олегом планировали приехать часам к семи, но Настя закопалась, выбирая, в чем пойти, потом их такси застряло в московской пятничной пробке, пришлось бросить его и нырять в метро. Юноша нервничал, хотя и упорно старался не показать виду, она чувствовала себя немного виноватой… По территории ВДНХ к павильону «Космос», где разместился «Ковчег», они уже не шли, а бежали. Успели. На свою беду. Точнее, на беду несчастного Олега.

– С этого момента, пожалуйста, давайте со всеми подробностями, – попросил следователь.

– Да какие там подробности, – развела руками Настя. – Зашли в клуб. Там внутри, сразу за дверью, комната небольшая, вся в металле – и пол, и стены, и потолок, – а дальше ворота: створки открываются, проходишь, и сразу за тобой закрываются. Рядом охранник, типа, в костюме космонавта, смешном таком, проверяет билеты и запускает внутрь: очередь стоит человек в пять-семь, не одни мы припозднились. Пока мы ждали, за нами, кстати, еще двое подошли, парень и девушка. Но ждать пришлось недолго, может, пару минут. Подходит наша очередь, Олег показывает билеты, его пропускают, а меня охранник тормозит. Я говорю: «Мы вместе». Олег оборачивается в дверях и тоже ему говорит: «Мы вместе». Охранник нам: «Проход строго по одному». Ну, по одному так по одному. Олег прошел, буквально через пятнадцать секунд ворота снова открываются, захожу я. Олега нет. Только стрелочка красная на полу горит. Ну, я пожала плечами, пошла вперед, куда стрелка показывает. А как дверь сзади закрылась, темно стало, только стрелку эту и видно: она словно скользит по полу впереди тебя. Сейчас, когда вспоминаю, даже удивляюсь, что не испугалась, но тогда страха совсем не было, только легкая досада, что он – Олег в смысле – меня не подождал. Буквально шагов десять прошла впереди, распахнулась дверь – двустворчатая, как в лифте. Сразу стало так светло, что пришлось зажмуриться. Открываю глаза: кабинет, ну вот с ваш примерно размером, – обвела Настя рукой помещение, в котором находилась. – В нем женщина в белом халате и шапочке – то ли врач, то ли актриса, изображающая врача. «Здравствуйте, – говорит. – Добро пожаловать на «Ковчег». Бла-бла-бла, вам предстоит совершить незабываемое путешествие по галактике, но прежде чем допустить вас к полету, я должна проверить ваше здоровье. Прилягте, пожалуйста, сюда», – показывает мне на койку у стены. Что делать, легла. Да, сначала спросила: «Что, раздеваться?» «Нет, – говорит, – раздеваться не нужно, только обувь снимите». Я скинула кроссовки, забралась на койку. «А что, – спрашиваю, – если здоровье мое вас не устроит – не допустите в космос?» «Увы, – говорит, – у нас на этот счет очень строгие правила. Но в таком случае вам будут возвращены деньги за билет в размере трехкратной номинальной стоимости». Я и не знала, что у него есть номинальная стоимость! Про то, что организаторы вправе завернуть тебя на входе по медицинским показателям, на билете в самом деле было написано – мелко, в уголке, – но я тогда подумала, это так, для антуража… Да и не было в итоге никакого медобследования! Минуты три я спокойно лежала, эта тетка пялилась куда-то в экран своего компа, потом говорит: «Все, вставайте!» «Ну что, – спрашиваю, обуваясь, – берут таких, как я, в космонавты?» «Пройдите, – говорит, – в эту дверь, за ней получите дальнейшие инструкции». Мне бы насторожиться, а я, как дура, поперлась, куда она сказала. За дверью коридор, в его конце на стене экран: а на экране надпись: «Приносим наши извинения, по состоянию здоровья вы не можете совершить полет на корабле «Ковчег». Пожалуйста, заберите причитающиеся вам деньги. Счастливо оставаться на планете Земля!» Издеваются, в общем. Что-то зашуршало, и из щели под экраном вылезли купюры – как в банкомате. Три пятитысячные. Новенькие такие, гладенькие. Я их на автомате взяла, и надпись на экране сразу погасла. Тут я наконец опомнилась. Что это за фарс?! Со здоровьем у меня отродясь все в порядке: я волейболом занимаюсь, два раза в год прохожу диспансеризацию, ни разу никаких замечаний не было! Да и не проверяли они там здоровье! Я назад, к медкабинету. Дверь, естественно, закрыта. Я давай в нее стучать, сначала кулаками, потом ногой – никакого результата. С минуту, наверное, колотила, все руки себе отбила. Вижу: бесполезно, вернулась к экрану, злая, как черт. Там дальше проход, он был один единственный, я по нему пошла, уперлась в дверь, открыла ее – и оказалась на улице. Не сразу поняла, что я сбоку от главного входа в клуб, между павильонами. Бросилась к входу, но там уже закрыто. Человек двадцать таких же, как я, недовольных стоят группками, шумят, возмущаются, грозятся в суд подать и все такое. Только вот слушать их угрозы некому, если не считать полицейского неподалеку, но тот на них самих уже недобро поглядывает. В общем, покрутилась я там какое-то время – честно говоря, ждала, когда Олег поймет, что меня выставили, и выйдет тоже, но он, конечно же, не появился. Как же я на него рассердилась, вы бы знали! Делать нечего, пошла домой… А уже утром Варя, соседка по комнате, будит меня со словами: «Ты разве вчера в этот «Ковчег» не собиралась?» «Собиралась, – говорю, – да рассобиралась…» «Да ты говорит в рубашке родилась. Гляди!» – и протягивает мне телефон. А там новости про взрыв, про десятки погибших…

К горлу ей внезапно подкатил тугой ком, и Настя запнулась на полуслове. Чудо на самом деле, что произошло это только теперь: как видно, казенная обстановка Следственного управления как-то заставила организм мобилизоваться. Вчера, после осознания, что именно произошло – и, главное, чего лишь по чистому недоразумению не произошло, – ее трясло полдня, да и сегодня с утра сердце то и дело в панике сжималось, а глаза неудержимо наполнялись слезами. Но стоило Насте войти под бетонные своды этой цитадели правопорядка – как отрезало, даже кураж какой-то проснулся нездоровый… И вот опять.

– Варвара Антоновна Осинина? – уточнил тем временем майор.

– Что? – не сразу поняла его вопрос девушка. – А, да, – сообразила она затем, что имеет в виду следователь. – Варя. Варвара Осинина, мы с ней в одной комнате живем в общежитии.

– Значит, о происшедшем в клубе «Ковчег» вы узнали от нее?

Настя кивнула, зажмурившись – борясь с настойчивой попыткой слез прорваться сквозь сомкнутые веки.

– Понятно, – донесся до нее откуда-то издали голос майора. – Анастасия Викторовна, вы принесли деньги, полученные в клубе, как мы вас просили?

– Да, конечно, – с усилием разомкнув глаза, она открыла сумочку, которую до сих пор держала на коленях, и вынула оттуда свой потертый кошелек. – Вот, – Настя выложила три гладенькие купюры на стол.

– Вы совершенно уверены, что это те самые банкноты? – не преминул уточнить следователь, одну за другой аккуратно беря бумажки двумя пальцами – за ребро – и помещая их в прозрачный пластиковый пакет, затем вновь потянулся к клавиатуре компьютера.

– Уверена, – заявила девушка, понемногу восстанавливая самообладание. – У меня в кошельке нечасто гостят пятитысячные.

– Подпишите вот здесь, – протянул ей майор лист бумаги, мгновением ранее выползший из принтера сбоку от стола, и ручку. – Это протокол изъятия купюр. По завершении следствия деньги будут вам возвращены.

Настя, не читая, подписала документ.

– Теперь, пожалуйста, посмотрите сюда, – попросил следователь, выкладывая на стол перед девушкой несколько фотографий. – За время, что вы провели в клубе, вы не видели там никого из этих людей?

Настя чуть нагнулась, изучая портреты: лица на карточках были сплошь незнакомые.

– Я же рассказала, что видела только охранника и ту тетку, типа доктора, – проговорила она. – Ну и посетителей, конечно. К ним я как-то не присматривалась… Нет, – уверенно заявила наконец она, – никого из этих я там не видела. А это кто, террористы? – внезапно осмелилась она на вопрос.

– Возможно, – неопределенно ответил майор. – Все возможно… Что ж, Анастасия Викторовна, на этом к вам пока все. Сейчас я распечатаю протокол, внимательно его прочтите, проверьте, все ли я правильно записал, подумайте, не хотите ли что-то добавить или уточнить, и если замечаний не окажется – напишите внизу «С моих слов записано верно, мной прочитано» и поставьте подпись.

Ни дополнений, ни замечаний у Насти не оказалось, и она сделала так, как просил следователь.

– Благодарю вас, – кивнул майор, пряча протокол в тонкую картонную папку, которую достал из ящика стола. – На сегодня все, но, возможно, вы нам еще понадобитесь – тогда мы вас вызовем. А сейчас – до свидания.

– До свидания, – пожалуй, с некоторым облегчением проговорила Настя, поднимаясь со стула.

– Анастасия Викторовна! – голос догнал ее уже в дверях. С легким испугом девушка обернулась, но окликнул ее не следователь, уже с головой погрузившийся в свои бумаги, а не проронивший до той поры ни звука мужчина в сером костюме. Встав со своего места в углу, он сделал шаг к Насте. – Если вдруг вспомните что-то такое, чем захотите поделиться… До господина майора юстиции, – он, как ей показалось, с легкой усмешкой кивнул на следователя за столом, – бывает не так просто дозвониться, по себе знаю, поэтому звоните напрямую мне, – человек в штатском протянул девушке картонную карточку.

Помедлив разве что миг, Настя взяла ее: визитка оказалась очень плотной на ощупь. Одна сторона ее была пуста, на другой значились лишь телефон и имя – Валерий Алексеевич.

– Валерий Алексеевич – это вы? – уточнила девушка, пряча карточку в сумочку.

– Совершенно верно, – с любезной улыбкой кивнул мужчина. – Капитан Валерий Безбородов, Федеральная служба безопасности, – к вашим услугам.

По мнению Насти, услуги Федеральной службы безопасности были тем, в чем она нуждалась менее всего на свете.

1

«Ковчег», днем ранее

Удивительным было даже не то, где и от чего Олег проснулся, удивительным было то, что он заснул.

Он находился в комнатке с серебристыми, металлическими с виду стенами, сходящимися не под углом, а словно перетекающими она в другую, плавно закругляясь. При этом помещение не казалось овальным, нет, это был прямоугольник – просто с такими вот сглаженными углами. Длины в нем было метра три, ширины – два (как раз уместилась доставившая его сюда цилиндрическая транспортная капсула, загадочным образом лишившаяся своей верхней половины – бортиков и прозрачной крыши, – зато отрастившая ножки-опоры и превратившаяся в подобие узкой койки; Олег лежал на ней одетым и в кедах, но при нем не было ни любимого рюкзака, с которым он пришел в клуб, ни мобильного телефона). Столик, стул и шкаф в цвет стен завершали обстановку, две дверцы – также с закругленными углами, одна побольше, другая поменьше – вели куда-то наружу.

Прямо перед глазами со встроенного в стену экрана на него смотрела черноволосая женщина в короткой серой куртке с золотистыми нашивками на груди и рукавах, должно быть призванной изображать мундир астронавта. Олег уже видел ее раньше – также на экране, – когда, пройдя видимость медосмотра, в компании двух юношей и трех девушек ждал допуска в клуб. Кора – кажется, так она представилась – изложила тогда легенду предстоявшего им приключения: Земля стоит на грани катастрофы, а они отобраны, чтобы отправиться на другую планету, где человечеству предстоит начать новую жизнь. Надо признать, слушал Олег ее не очень внимательно – все оглядывался на двери (в комнате их было аж шесть, все в ряд), ожидая Настю.

Это была вторая его попытка пригласить ее на свидание. Первую – казавшийся ему абсолютно беспроигрышным театр «Сфера» – девушка отвергла под предлогом учебы. Отмазка была, надо признать, так себе: Олег и сам как раз заканчивал первый курс, и не какого-нибудь там заборостроительного института – Юридической академии, – и о том, что такое сессия, знал не понаслышке. Учеба, не матрица, вырваться из ее щупалец на три-четыре часа можно всегда – было бы желание. С ним-то, с желанием этим, как видно, у Насти и не сложилось.

Ну нет так нет, порвав билеты на мелкие кусочки и торжественно отправив их в полет с балкона своего семнадцатого этажа, Олег решил выбросить гордячку из головы и даже почти в этом преуспел: та же сессия помогла… А тут подвернулись эти пригласительные в «Ковчег». В детстве Олег бредил космосом, фантастикой зачитывался, скупая на бумаге и скачивая в сети всю, до которой мог дотянуться. Потом, классу к девятому, несколько охладел к той теме, но очередной эпизод «Звездных войн» или новый сезон «Сотни» по-прежнему ждал с нетерпением – вот разве что «Звездный путь» у него как не пошел изначально, так и не вызывал интереса ни в теле-, ни в киноформате.

Билеты лежали в профкоме Академии, и брать их почему-то никто не хотел, даже несмотря на то, что продавались они за полцены. Спору нет, две с половиной тысячи за пригласительный – деньги для студента не маленькие. А за мечту детства? Вот то-то и оно! Олег взял два билета, рассчитывая, что компанию себе всяко найдет, но вот не сложилось. Старинный школьный друг Сашка Богомазов аккурат в эти даты уезжал с родителями на море, сокурсник Виталик, услышав о «Ковчеге», спросил лишь, будет ли там пиво, и, не получив ответа (Олег и сам не знал – откуда?), то ли в шутку, то ли всерьез предложил пригласительные кому-нибудь толкнуть, а деньги пропить, остальные все тоже соскочили – у каждого нашлась своя уважительная причина. Насте Олег написал уже скорее от безысходности, не уверенный, что та вообще его вспомнит, и не ожидая ничего, кроме отказа – хорошо еще, если вежливого, – но девушка внезапно согласилась.

Правда, в последний момент чуть все не сорвала, заблудившись в платяном шкафу.

Потом еще до кучи их такси встало в мертвой пробке, а поезд метро дважды останавливался в тоннеле… Внутри у Олега все кипело, но он сдерживался как мог, по пути от метро даже пытался на правах коренного москвича что-то рассказывать спутнице о достопримечательностях, мимо которых они пробегали, – Настя родилась где-то в Подмосковье и город знала плоховато.

Так или иначе, к крайнему сроку – восьми часам вечера – они успели, хотя и почти впритык.

На входе их разделили, Олег хотел было подождать спутницу, но в дверь, закрывшуюся за его спиной, так больше никто и не вошел. Сперва юноша несколько напрягся от такого оборота, но работник клуба, изображавший врача, заверил его, что все в порядке, просто внутрь «Ковчега» ведут несколько непересекаютцихся коридоров, и если Настя успешно пройдет медосмотр – они встретятся дальше. Олег воспринял это как часть программы: дураку было понятно, что осмотр фиктивный и провалить его невозможно.

Потом была та комната с шестью дверьми, два спутника и три спутницы – огненно-рыжий конопатый Артем, Дима, Вера, Ада и Диля, все пришедшие раньше его, – Кора, пафосно вещающая с экрана, и выползающая из круглого люка в стене двухметровая цилиндрическая капсула с прозрачным верхом, по очереди увозившая их в недра «Ковчега» – красиво придумано, кстати! Олега пригласили в нее третьим, раньше обоих других парней и кареглазой блондиночки (любопытное сочетание!) Дили. Стеклянные створки капсулы, сомкнувшиеся над ним, тут же частично утратили прозрачность, и с них на него взглянула та же Кора, заботливо предупредившая, что первую стадию полета «Ковчега» Олегу предстоит провести во сне. Юноша лишь усмехнулся: сна у него не было ни в одном глазу, но стоило экрану погаснуть, как веки его тут же потяжелели и мозг затуманился. «Какой-то сонный газ? – мелькнула в нем последняя отчетливая мысль. – Это вообще как, законно?» – и сознание отключилось.

И вот первым, что увидел юноша, вынырнув из вязкой пучины наведенного сна, снова было лицо Коры – на сей раз на стене каюты, как он сразу же назвал эту комнату.

– Доброе утро, Олег! – проговорила женщина, улыбаясь холодной менеджерской улыбкой. – Приветствую вас на борту «Ковчега»! Как вам уже известно, меня зовут Кора, я буду сопровождать вас в вашем путешествии. У вас есть пятнадцать минут на то, чтобы привести себя в порядок после сна и переодеться. Санузел расположен слева от выхода из вашей каюты. Одежда и обувь, которые вам надлежит носить на борту, находятся в стенном шкафу справа. На прикроватном столике вы найдете кольцо – наденьте его на палец левой руки и постарайтесь не снимать в течение всего полета – оно удостоверяет ваш статус вице-капитана и вытекающие из него права на борту «Ковчега». Если у вас есть вопросы, можете задать их мне сейчас или в любое время позже.

Вопросы? Вопросы у него были, даже слишком много, чтобы с легкостью выбрать первый.

– А где мои вещи? Телефон, рюкзак? – спросил Олег.

– Также в шкафу, – ответила Кора. – Но полагаю, в «Ковчеге» они вам не понадобятся, как и одежда, которая сейчас на вас, – носить ее на борту не рекомендуется, но при желании вы сможете воспользоваться ею по окончании нашего полета.

– Понятно, – кивнул юноша. – А что за спешка – пятнадцать минут?

– Вам следует прибыть в столовую к началу завтрака. Опоздание крайне нежелательно, так как, помимо всего прочего, там будет оглашена программа первого дня полета.

– К завтраку? – переспросил Олег. – То есть вы утверждаете, что сейчас и в самом деле утро? – После сна он чувствовал себя бодрым, но это ровным счетом ничего не значило: с момента посадки в капсулу легко могло пройти всего каких-нибудь полчаса.

– Время на «Ковчеге» не привязано к часовым поясам планеты Земля, – пояснила Кора. – Но для удобства экипажа используются привычные вам двадцатичетырехчасовые сутки. Согласно корабельному времени, сейчас утро, восемь часов шестнадцать минут. Завтрак назначен на 8:30.

– Понятно, – проговорил юноша. Так он и думал: «утро» условное. В самом деле, какой смысл тратить четверть отведенного на программу времени на сон? – А как я найду столовую? – задал он новый вопрос.

– Выйдя из каюты, следуйте за световым указателем. Ваш цвет – зеленый, что соответствует вашему рангу вице-капитана.

– Вице-капитана? – с легкой усмешкой повторил Олег. – Это, типа, круто? А кто капитан? – вопрос о том, за какие заслуги ему самому присвоили сие высокое звание, юноша решил пока не задавать: как говорится, дают – бери, бьют – беги.

– Капитана зовут Андрей Вербицкий, у вас будет возможность познакомиться с ним за завтраком. Также, помимо вас, в экипаж «Ковчега» входит три вице-капитана и двадцать пять рядовых членов. Всех их вы тоже скоро увидите, если перестанете терять время и начнете собираться.

– Всего то есть тридцать человек? – все же уточнил юноша, несмотря на услышанный в словах собеседницы упрек в медлительности. Странно, он отчего-то он был уверен, что пригласительных распространялось гораздо больше.

– Тридцать – правильное число, – как-то неестественно сформулировала ответ Кора. – Поторопитесь, у вас осталось тринадцать минут. До встречи в столовой, Олег Светлов!

Экран погас, совершенно слившись со стеной. Встав с койки, юноша провел пальцем там, где только что был край изображения: ни щели, ни выпуклости – сплошная гладкая поверхность. Пожав плечами, Олег заглянул в шкаф и нашел в нем короткую серую куртку – такую же, как была на Коре, только без нашивок – и брюки ей в цвет. На полке рядом стопкой лежали футболки, носки и даже трусы – кажется, аж несколько комплектов. Внизу стояли три пары обуви: серые кроссовки на застежке, напоминавшей «липучку», тупоносые ботинки и высокие черные сапоги.

На отдельной полочке лежали его собственные вещи: рюкзак и мобильный телефон. Олег включил экран: часы в самом деле показывали 8:18, впрочем, выставить на них любое время не составило бы особого труда. Сеть не ловилась – ну, понятно, подвал, – уровень заряда батареи едва превышал 50 %.

Достав из рюкзака зарядку, Олег огляделся в поисках электрической розетки, но не увидел ни одной. Заглянул в туалетную комнату, но не обнаружил искомого и в ней. Зато там имелся серебристый унитаз, своими футуристическими обводами и, судя по всему, сенсорными подлокотниками сам напоминавший небольшой космический корабль – что-то подобное юноша видел в передаче про Японию. Разбираться с его устройством Олег не стал – нужды пока не было, – но, положив на крышку телефон и зарядку, шагнул к раковине и умылся, отметив про себя, что нигде нет ни мыла, ни зубной щетки. Затем вернулся в каюту и переоделся в стального цвета униформу. И одежда, и обувь – юноша выбрал кроссовки, неожиданно оказавшиеся очень жесткими на ощупь, – пришлись ему в точности по размеру, как специально были подобраны. Ну а что, может, и специально, время у персонала было.

Выключив телефон, чтобы не расходовать зря остатки заряда аккумулятора, Олег убрал его в шкаф и уже собирался направиться к выходу из каюты, когда взгляд его зацепился за темно-серый, почти черный ободок сантиметров полутора в диаметре, лежавший на столе, – должно быть, то самое кольцо, о котором упоминала Кора. Взяв в руку, юноша покрутил его в пальцах: гладкий металл, никаких узоров или надписей. Нанесли бы уж, что ли, какие-нибудь загадочные руны для антуража…

Для мизинца кольцо оказалось слишком велико, на безымянном пальце смотрелось бы как обручальное (или обручальное на правой руке носят? А, не суть!), на средний не налезло – пришлось надеть его на указательный. Вот тут оно село как влитое.

Окинув напоследок взглядом каюту, Олег шагнул к двери и вышел наружу.

Он оказался в нешироком коридоре с такими же, как в каюте, серебристыми стенами. Метрах в полутора от пола, точно на уровне глаз Олега, в воздухе висела полупрозрачная зеленая стрелка, указывавшая направо. Юноша осторожно тронул ее пальцем – тот прошел насквозь, не встретив никакого препятствия. Ясно, обычная голограмма, ничего особенного, но выглядит прикольно!

Пойдя в направлении, указанном стрелкой – мимо трех или четырех дверей, таких же как и та, из которой он только что вышел, – юноша заметил еще один световой указатель, на этот раз указывающий налево, в короткое ответвление коридора, заканчивавшееся полукруглой аркой, заполненной чем-то наподобие сценического дыма. Если верить стрелке, пройти следовало через его сизые клубы. На всякий случай зажмурившись, Олег шагнул в арку.

Он оказался в просторном зале с двумя столами. Первый, длинный, располагался полукругом чуть дальше, второй, прямой и короткий, всего на пять мест (все в ряд, спиной ко входу), четыре из которых уже были заняты, – прямо перед ним. Зеленая стрелка мигнула, уткнувшись в единственный свободный стул, второй слева, и растворилась в воздухе. Шагнув туда и пробормотав: «Всем привет!», Олег сел за стол.

Его соседкой слева оказалась девушка лет восемнадцати, темнобровая и темноволосая, с большими буро-зелеными глазами, соседом справа – парень, быть может, годом или двумя старше, с вытянутым, заканчивающимся внизу острым подбородком, треугольным лицом, глядящими чуть исподлобья холодными серыми глазами и короткими темно-русыми волосами «ежиком». На приветствие Олега девушка лишь коротко кивнула, а парень, развернувшись к нему всем телом, протянул широкую ладонь:

– Андрей!

– Олег, – они обменялись рукопожатием.

Дальше, справа от Андрея, сидел щуплый паренек, обладатель густой копны слегка растрепанных русых волос, последнее место за столом занимала девушка с длинными прямыми светлыми локонами, лицом чем-то похожая на знакомую Олегу по «залу ожидания» Дилю, но как будто бы старше той на год или два. Не выше, а именно взрослее, серьезнее, что ли.

На всех четверых его соседях по столу, как и на нем самом, были отливающие сталью куртки униформы «Ковчега».

Переведя взгляд на второй, больший стол, Олег принялся искать глазами Настю, однако его спутницы видно не было. Как и пустых мест за столом. Нахмурившись, юноша принялся пересчитывать сидевших за ним – парней и девушек приблизительно его возраста, – все ли подошли. На втором десятке сбился, начал заново, и за этим занятием едва не пропустил момент, как в зале появилась Кора.

Войди та через арку, коих в зал вело не менее полудюжины, Олег ни на миг бы не усомнился, что перед ними реальный, живой человек, но хозяйка «Ковчега» материализовалась прямо в центре зала, из внезапно загустевшего воздуха, и стало ясно, что это такая же голограмма, как и стрелки в коридоре. Обведя взглядом присутствующих, Кора удовлетворенно кивнула.

– Вижу, все в сборе, – проговорила она. Создалась полная иллюзия, что голос идет именно от изображения, а не откуда-нибудь с потолка или от стены из спрятанного там динамика. – Еще раз сердечно приветствую всех на борту «Ковчега» – пусть и лишена сердца, подобного вашему. Прежде чем вы приступите к завтраку, позвольте мне сказать несколько слов о нашем полете. Как все вы уже знаете, ваша планета оказалась в плохом месте и в плохое время и теперь обречена на гибель, однако вам выпала высокая честь сберечь человечество в своем лице, перенеся его в новый, не побоюсь этого слова, лучший мир. Наш корабль находится в полете, время, которое вам предстоит провести в пути, рассчитать наперед не представляется возможным – путешествие по внешней спирали субъективно может восприниматься как часы, а может как месяцы. В любом случае постарайтесь провести его с пользой и интересом, для чего у нас на борту, без сомнения, созданы все условия. Ознакомительную экскурсию по «Ковчегу» вы совершите после завтрака, на ней я подробно отвечу на все ваши вопросы, пока же остановлюсь на нескольких наиболее важных моментах. Сначала – о главном: об иерархии на борту. Я не являюсь членом экипажа «Ковчега» и не командую вами: я Кора, то есть сам корабль. Я могу подсказать, помочь, дать совет, но главный на «Ковчеге» – его капитан. Прошу любить и жаловать: Андрей! – она торжественно указала рукой на соседа Олега по столу.