Текст книги "Путешествия. Козлов. Туркестанский поход"

День 2-й, продолжение. Узбекистан. Дорога в Ташкент. Ташкент

Граница

После прохождения границы мой путь согласно намеченному графику лежал в Самарканд. Дорога проходит буквально в 200 метрах от КПП. Вышел на дорогу и направился на юг – в сторону Самарканда. Путь до него был тернист. Пожалуй, этот отрезок пути для меня был самым непредсказуемым, так как участок этот был с множеством дорог в разные города, я же для себя наметил контрольные точки – Бекабад и Джизак.

К утру хотел попасть во второй по величине город Узбекистана и начал «голосовать», пытаясь остановить транспорт для начала хотя бы до Бекабада. Дорога довольно оживленная, но, как я уже сказал, далее от нее было много ответвлений, поэтому именно до Бекабада поймать транспорт было маловероятно. И один из водителей порекомендовал мне двигаться обратную сторону – в Ташкент. А уже оттуда – в Самарканд. Шансов уехать, по его словам, было гораздо больше. Отнесся скептически. Но когда второй остановившийся водитель порекомендовал развернуться в сторону Ташкента, прислушался. Хотя в моем представлении это было движением в обратную сторону.

Перешел дорогу и практически сразу остановил UZ Daewoo. В нем ехали двое молодых парней. Ехали до Ташкента. Они подтвердили, что до Ташкента уехать проще, а уж оттуда в Самарканд – без проблем. Так и поехали с ними. По пути общались с ними про жизнь в Узбекистане. Свободы слова нет. Власть лучше не ругать. Пошлина на ввоз иномарок 120 %. Поэтому очень много узбекских машин.

Ташкент

Немного не доехав до Ташкента, остановились отдохнуть у Туябугузского водохранилища. А к вечеру уже въехали в Ташкент. Самый населенный город Средней Азии. Оптимальный вариант добраться до Самарканда – это поезд. Пока ехали от окраин Ташкента к центру один из моих попутчиков позвонил на железнодорожный вокзал, узнал, в котором часу поезд в Самарканд. Поезд был в 21 час с какими-то минутами. При хорошем раскладе мы на него успевали. Вот только одна засада: денег узбекских у меня не было. А искать по городу обменник было некогда. На что один из моих попутчиков предложил мне обменять нужную мне сумму на сумы (узбекская денежная единица).

Скажу сразу – в Узбекистане два курса обмена валюты. Официальный и неофициальный. Официальный – тот, что в банках и обменниках. Неофициальный – на улице. У менял. Уличный – процентов на тридцать выгоднее, но он нелегальный. Из уст в уста передается информация о том, где можно обменять валюту. Есть и ночные менялы. У них курс менее выгодный, чем у дневных. Монополия. Так вот мне обменяли первую необходимую сумму по официальному курсу. Но выбора у меня не было. Билет надо было покупать. Успел урвать билет, и до отправления поезда оставалось еще минут пятнадцать.

Попрощался со своими новыми знакомыми. Правда, они не оставили свои номера телефонов на случай, если вдруг возникнут какие-то вопросы. Отправился на поезд. При этом столкнулся с оком «большого брата». Вещи досматривали и при входе в здание вокзала, и при выходе на перрон. Вход в здание вокзала – только по билету на поезд. Выход на перрон – тоже. Чтобы купить билет – отдельное здание с кассами. И так по всему Узбекистану. В общем, новшеств для меня было много.

Сев в поезд, завалился спать. День был длинный. Проснулся в столице одного государства, а к вечеру добрался до столицы другого. Поезд прибывал в Самарканд в начале третьего ночи. И спать мне оставалось чуть более четырех часов. Да и следующий день должен был начаться рано и обещал быть насыщенным.

День 3-й. Узбекистан. Самарканд. Дорога в Бухару. Бухара

 
Сюда, как прежде в старь седую, не уставая от пути,
Летят и едут в даль такую, чтоб увидеть лик Земли.
И людям всем на удивленье Востока щедрый дастархан,
И вызывает восхищенье великолепный Регистан.
 

ВИА «Ялла». Голубые купола Самарканда

Самарканд

Поезд прибывал в Самарканд в третьем часу ночи. К этому я был готов. В планах у меня было прогуляться по ночному городу до самого его сердца – до Регистана. И там уже встретить рассвет и пофотографировать основную достопримечательность, пока там не будет посетителей. Подозревал, что днем там будет многолюдно.

Времени на знакомство со вторым по величине городом Узбекистана у меня было мало – примерно 12 часов. В час дня уже поезд в Бухару. Но в Самарканд я еще планировал вернуться через несколько дней.

Ночной город предстал для меня лабиринтом улиц, но я знал оптимальный путь к его центру. Улица Абу-Рейхана Беруни до пересечения с улицей Мирзо Улугбека. А уж Улугбек-то выведет куда надо. В этом я не сомневался. А зря. Не такой уж простой парень оказался этот Мирзо. Пока шел по улице Беруни – все было нормально. Свернул на Улугбека – тоже хорошо. Невысокие однотипные дома. Местами встречается ночная молодежь.

На перекрестке с улицей Гагарина еще раз удостоверился, что иду верной дорогой. Шел не спеша. Примерно час. Наслаждался теплой узбекской ночью, черным густым бархатным небом, усыпанным бриллиантами звезд. Тишину нарушали лишь иногда проносящиеся автомобили (UZ Daewoo).

По этой же улице вышел к правительственным зданиям. Решил, что это Дом правительства области. Так оно и оказалось. Только на местном наречии оно называется «Хокимият Самаркандского вилоята». Около здания стоял человек в форме, вооруженный автоматом. «Все по-взрослому», – подумалось мне. Стал искать пути обхода, чтобы не вызывать подозрений (ночью, с фотоаппаратом мог вызвать обоснованные подозрения).

Как-то окольными путями обошел охраняемые здания и вышел к площади, на которой сидел, замерев, мужчина с короной на голове. Узнал в нем Амира Темура. Он же Тамерлан. При виде меня он даже не шелохнулся. Более того, ни один мускул не дрогнул на его лице. Вот что значит выдержка! Подошел поближе к нему – а он и не мигает даже. Памятник! Ну так и есть. И тут система дала сбой.

Площадь Коксарай (на которой сидит великий сын узбекского народа) настолько интересно расположена, что чувствовал, что нахожусь где-то рядом с Регистаном, а вот выхода найти не могу.

Плутал по окрестностям минут тридцать и увидел такси. Остановил его, чтобы таксист вывез меня к тому месту, которое искал. Цена удовольствия составила 300 сум (42 рубля по-нашему). Но и ехать, как оказалось, было недалеко. Однако же такими курмышами ехали, что пешком я бы даже вряд ли решился туда пойти.

Регистан встретил меня пустынным молчанием и… красной лентой, которая ограждала площадь. Вы видели когда-нибудь, чтобы площадь на ночь закрывалась? И я не видел. До того дня. Сделав пару общих кадров, я направился к площади. И тут снова увидел охранника.

Наивно было бы предположить, что дело ограничится только красной лентой. К ней прилагался и наблюдающий. Он стал меня отгонять от ленты. Оказывается, все банально. Посещение площади – платное. Вход – через кассу. Касса не работает, так как кассиру нужно спать. Велел ждать утра, покупать билет и уже тогда шастать по Регистану.

Побродил вокруг зданий медресе, присел на бордюр и стал ждать рассвета. А дождался похолодания. Как-то резко стало не просто холодно, а очень холодно. Не ожидал, что в Самарканде может быть так холодно. Хорошо, что с собой была ветровка. Очень выручила. В ней стало значительно теплее. Правда, по ногам дуло. Шорты – все-таки шорты. Зато спать не хотелось совсем. Так и просидел до первых лучей щедрого узбекистанского солнца.

С первыми лучами солнца стало заметно теплее. В какой-то момент даже снял ветровку, пока никто не увидел этого позора: мурманчанин – и в куртке. Летом. В Самарканде! Да что и говорить, для меня самого это было неожиданно.

И через некоторое время услышал за спиной какие-то детские веселые голоса. Обернулся и вижу – ватага ребят-цыганят вприпрыжку и со смехом неслась по дорожке в мою сторону. 3 взрослые цыганки и 8–9 ребят. И катили перед собой… инвалидные кресла. Промчались мимо меня, поднимая клубы пыли. «Интересная компания», – подумал я. Какие-то свои забавы что ли с этим креслом? Ну, думаю, наверно, нашли где-то или угнали и развлекаются.

А тем временем Самарканд просыпался. Пока над ним проснулось только солнце и некоторые птицы. Пользуясь случаем, отправился вокруг Регистана – сделать кадры исключительно архитектурных достопримечательностей, без посетителей. Такие редкие моменты, когда в городе живут только дома и деревья. Ни людей, ни машин. И можно свободно фотографировать виды города, не дожидаясь, пока из кадра выйдут те, кто в него попал.

Потом начинают просыпаться автомобили. Правда, в Самарканде была еще одна промежуточная стадия между автомобилями и пешеходами, но о ней – в другой главе.

Через Самарканд в Средние века проходили торговые пути. И сюда приезжали торговцы не только с окрестных регионов (Китай и Ближний Восток), но даже из Европы. На центральной площади города – Регистане – разворачивалась ярмарка. Торговцы раскладывали товары, покупатели выстраивались в очереди. В небольшом здании по соседству (за медресе Шер Дор) сидели менялы – обменивали разные деньги. Интересно, как определялся курс одной валюты по отношению к другой? Это здание, как и медресе, сохранилось до наших дней.

Это купол Чорсу. Запомните это название. Оно нам еще встретится в Ташкенте. Вместе с другими архитектурными и археологическими историческими памятниками Самарканда, входит в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Название Чорсу́ с персидского языка буквально переводится как четыре пути/ дороги. По данным некоторых исторических источников, строителем Чорсу является человек по имени Туман-ага. Здание было построено в конце XIV века на месте пересечения дорог, связывающих Самарканд с Шахрисабзом, Бухарой и Ташкентом.

Постепенно город просыпался. Первыми на улицы вышли, как водится, менеджеры по чистоте. Был откровенно потрясен тем, как тщательно люди ухаживают за растениями, газонами, деревьями, садами: пропалывали газон, убирали что-то лишнее с него, подстригали кустарники, подметали тротуары. Но площадь по-прежнему была огорожена красной лентой, а касса была закрыта. Это означало, что Регистан еще спит.

Чтоб не тратить время зря, решил погулять по окрестностям. Недалеко оттуда находится мавзолей Тамерлана. Отправился пока к нему. Найти его несложно. Если встать спиной к Регистану на Регистанской улице и пройти направо до улицы Омара Хайяма, то слева будет виден большой синий купол. Это и есть он – мавзолей.

Еще когда шел по Регистанской улице, увидел очередь к одному из окон. С советских времен сохранился рефлекс спрашивать в таких случаях: «Что дают?» Давали кефир. Реально в окошке на подносе стояли стаканы с кефиром. Очередь по мере продвижения всасывала в себя по одному стакану, кладя строго определенную сумму сум, и, не задерживаясь, проходила дальше. «Интересное явление», – отметил я про себя.

В Кракове жители города по утрам закупаются крендельками, тут вот – кефир делает утро горожан. Пошел дальше, к мавзолею. Немного не доходя до него, увидел таксиста. В Узбекистане таксисты – не просто таксисты. Они выполняют двойную функцию. Не все, но большинство. Помимо извоза многие из них занимаются обменом валюты.

На руках у меня практически не было узбекских денег. Чуть-чуть осталось от того, что ребята накануне в Ташкенте поменяли. А мне предстояло сегодня еще купить себе билет на «Афросиаб» (это такой скоростной поезд). Курсирует он между Самаркандом и Ташкентом. Билеты на него быстро раскупаются, потому брать их лучше заранее – за несколько дней. Вот и я намеревался сделать круг вокруг Узбекистана, через несколько дней вернуться снова в Самарканд и отсюда экспрессом поехать в Ташкент. Стоит это удовольствие гораздо дешевле, чем наш «Сапсан» или «Ласточка».

Это было еще одним доводом в пользу того, чтобы прокатиться. Цена вопроса – 50 долларов. Плюс на текущие расходы еще надо было поменять деньги с запасом. Раскошелился на сто баксов. На что водитель отвел меня к багажнику своей Daewoo. Там достал пакет и из него стал вытаскивать пачки денег. В карманы они явно не влезали. Расстегнул рюкзак и сказал ему:

– Насыпай прямо сюда.

Первый раз в жизни почувствовал себя магнатом – пересыпал пачки денег из мешка в рюкзак. Реально было полрюкзака денег. Как ни крути, а с рюкзаком денег за спиной гулять приятнее, чем с сотней долларов в кармане. Хоть и понимал, что и тратиться они будут быстрее. Но это потом, а ПОКА у меня было полрюкзака денег, значит, передо мной открыт весь Узбекистан!

Продолжил путь к мавзолею. По дороге попадались разные старинные постройки. Вокруг них, разумеется, тоже задерживался, осматривал, фотографировал. Но даже при этом пришел в мавзолей Гур-Эмир самый первый. Других посетителей не было. Это также позволило мне спокойно побродить, посмотреть, почитать, пофотографировать внутри мавзолея.

Конечно, первым делом вспоминалась реклама из 1990-х годов про Тамерлана. Та, где он велел своим воинам перед битвой взять по камню и бросить их в кучу, а после битвы – забрать по камню. Лишь погибшие воины не забрали свои камни, и Тамерлан разговаривал с ними, вспоминая их имена.

Тогда, в 1990-е, Тамерлан для меня был лишь исторической личностью и ярким персонажем. Я и представить себе не мог, что через 25 лет буду стоять у его могилы, в нескольких шагах от его мощей. Вопрос, конечно, спорный (насчет мощей). Крышку склепа не вскрывал, но написано, что его останки покоятся в одном из этих гробов. А именно – под номером один. Вокруг него же покоятся и его близкие. Стал вспоминать, что я знал о нем. Родился в Шахрисабзе, завоевал полконтинента, сделал Самарканд столицей своей империи и завещал похоронить его здесь. Ну, помимо прочего сжигал и грабил города, но кто из великих полководцев этим не грешил в Средние века?

Пока я был наедине с Тамерланом, Регистан должен был уже проснуться и распахнуть свои объятия для встречи с посетителями. Закинув рюкзак на спину, засеменил в обратном направлении. Мне приятно было думать, что это рюкзак денег, так как деньги на тот момент в нем занимали больше места, чем мои походные вещи.

На подходе к сердцу города мне попалась чайхана «Ляби Гор». Доносившиеся оттуда запахи убедили меня свернуть и насытиться сначала физически, а уже потом духовно. Места в чайхане были как обычные – за столами (где на стуле надо было сидеть), а были и такие, куда надо забираться с ногами и сидеть по-турецки.

Решил, что на стуле я и дома посижу, а вот с ногами за стол – это интереснее. И колоритнее! Решил не отбиваться от коллектива и почувствовать себя немного узбеком-самаркандцем. Заказал себе того самого кефира, ну и жаркóе – чтобы с утра как следует подкрепиться и заправить свои баки горючкой.

Приветливый официант накрыл на стол, любезно сфотографировал меня, расспросил, нравится ли мне их город. Я сказал, что город еще практически не видел, но обязательно вернусь через несколько дней. Легко давать обещания, которые точно знаешь, что выполнишь. Тем более если это в твоих же интересах. И мне несложно, и ему приятно. На том и порешили: он мне – еду, я возвращаюсь снова. За самаркандским пловом.

В Узбекистане плов – это не просто блюдо. Тут плов – это целая культура. И в каждом большом городе (соответственно, в каждой области) – он свой, делается по своему рецепту. Так что самаркандский плов я оставил на потом, чтобы был еще один стимул вернуться сюда. И именно в эту чайхану.

И вот теперь, заправившись яствами узбекской кухни, можно было отправляться на исследование города. По крайней мере, той его части, которую я себе обозначил. Гвоздь программы, конечно же, архитектурный ансамбль Регистан. Помимо площади это еще три медресе. Огромных! Как и говорил охранник ночью – вход через кассу.

Обнаружилась одна особенность посещения музеев и достопримечательностей. Для граждан Узбекистана цена одна, а для иностранцев – цена другая. В 10 раз выше. В десять! Что ж делать, правило есть правило. Отлистал положенную сумму и смело шагнул навстречу узбекской культуре. Правда, еще на подходе к площади ко мне подошла девочка-узбечка и на английском попросилась сфотографироваться со мной. На что я ей на чистом русском ответил, что со мной можно по-русски. Это был первый, но не последний раз, когда меня в Узбекистане приняли за туриста из Европы или Америки.

Кстати, пока шел от мавзолея до Регистана, встретил своих знакомых. А именно – тех самых цыганят, которых видел на рассвете, скачущих весело с инвалидными креслами. Только теперь они сидели в этих самых креслах с кислыми лицами и протянутыми руками. Что-то, видимо, случилось за время, которое прошло с нашей предыдущей встречи.

Как я уже написал, стоимость посещения для меня оказалась завышенной в 10 раз. Поэтому решил исследовать все что можно. По максимуму получить удовольствие от посещения. Мало того что прогулялся по площади, так еще пошел гулять по зданиям медресе. Первым делом – в медресе Тилля-Кари.

Вообще говоря, медресе – это образовательное учреждение, в котором изучался Коран. Для занятий в нем предусмотрены комнаты, а для отдыха – сад в центре заведения. Иногда с фонтаном, но чаще – просто с деревьями. Чтобы в их тени можно было отдохнуть в перерывах между занятиями. Сейчас самаркандские медресе своей функции не выполняют.

В саду ходят туристы, а в комнатах устроены магазины и сувенирные лавки. Торговля издавна была почитаемым занятием на Востоке. Но вот какая деталь меня приятно удивила. В одной из таких лавок продавцом был мальчик лет двенадцати. И никого кроме него. То есть он работал сам, без присмотра взрослых.

Разговорились с ним. А он еще и отлично говорит по-русски! Обращаю ваше внимание на это, потому что Узбекистан сейчас усиленно учит английский язык, ориентируясь на Запад. Персонал гостиниц обязан говорить по-английски, детей с юного возраста учат английскому. В Хиве попались детки лет трех от роду, которые бегали и кричали мне:

– Hello, Mister! (Здравствуйте, господин!)

Старшее поколение, конечно, помнит русский язык. А вот молодежь – уже не все знают. Отчасти в этом есть и наша вина. Я не имею в виду нас с вами конкретно, а нашу страну, государство. Несколько раз слышал от узбеков о том, что мы отвернулись от них, не приезжаем. Ездим в Турцию, Египет. А вот западные туристы все больше приезжают к ним, вот они и ориентируются на западных туристов.

Так вот тот мальчик отлично говорил по-русски. Россия для него – вторая родина, поэтому и учит язык. Хотя он узбек, родился и живет в Узбекистане, но уверен, что Узбекистану и России надо быть рядом. Признаться, был очень удивлен, услышав такие рассуждения от ребенка.

А насчет работы, говорит, у вас в России дети привыкли все просить у родителей, причем, как правило, за просто так. Потому что у Петьки тоже есть. А в Узбекистане детей воспитывают не так. Хочешь что-то – надо заработать. Вот я, говорит, хочу себе мобильный телефон, потому и пошел работать. За лето планирую накопить на телефон. Много кто в России в 12 лет самостоятельно может купить себе телефон?

Посмотрел на ассортимент товаров, прикупил пару сувениров. После чего юный продавец снял с вешалки узбекский халат, протянул его мне с предложением померить. А когда я оделся, он предложил мне сфотографироваться в узбекском расшитом халате.

Тогда, сам того не подозревая, я стал свидетелем одной восточной особенности, которая впоследствии меня выручала. Восток – это торговля. А торговля на Востоке – это торг. Торговаться на Востоке – это своего рода спорт. Так вот своему другу восточный торговец всегда сделает скидку. А подружиться на Востоке очень просто. Поговорил с продавцом 10–15 минут – и вы уже друзья.

К этому вернемся еще по ходу повествования о моем восточном походе.

Так вот и здесь на вопрос «Сколько я должен за фото?» мой юный друг ответил:

– Ничего не должен. Посмотри, ты как узбек на этой фотографии.

Осмотрев медресе Тилля-Кари, направился в медресе Шердор. На первый взгляд внутри не было ничего примечательного. Так же – лавки сувенирные. Если бы не одно НО! Праздно шатаясь по казематам этого помещения, увидел дырку в стене. И решил заглянуть, а там – лестница наверх. Пролез в дыру и оказался на лестнице. Пошел вверх. Поднявшись несколько пролетов, вышел к еще одной дырке. Размером поменьше. Снял рюкзак, протолкнул его в дырку, затем протиснулся сам – и оказался… на крыше медресе. Вид оттуда открывался изумительный.

К сожалению, на минарет было не забраться. Вот уж откуда вид, должно быть, потрясающий. Но и отсюда тоже видна была панорама города. По крайней мере, центральной его части. Погулял по крыше, по периметру здания, полюбовавшись видами Самарканда, направился обратно – откуда и пришел.

По пути заметил табличку, говорящую о том, что выход на крышу запрещен. Штраф – 100 000 (сто тысяч!). Не буду уточнять, сто тысяч чего. Просто впечатляет! Я остался незамеченным и финансово за эту свою вылазку не пострадал. Но, видимо, не я первый, если висит предупреждение. Как минимум, тот, кто предупреждал, сам бывал тут. Интересно, он штраф платил?

Спустившись на землю, зашел в третье медресе (медресе Улугбека). Уже ожидаемо обнаружил там сувенирные и прочие лавки. Но надо отдать должное, убранство в этом медресе было более шикарным. Там я тоже в одной из лавок облачился в национальный костюм. Но только с другим головным убором.

Прогулялся в парке, где когда-то отдыхали после занятий ученики. Проникся мыслью о том, что здания эти были построены несколько сотен лет назад и столько всего повидали. Но меня ждала еще небольшая прогулка по городу и поезд в Бухару – еще один туристический центр Узбекистана.

Насмотревшись на Регистан и медресе, пошел куда глаза глядят по красивой мощеной улочке. Куда она меня приведет – не имел ни малейшего представления. Однако на некотором удалении впереди виднелся голубой купол – верный признак того, что это очередная архитектурная достопримечательность города.

Не раздумывая, зашагал в том самом направлении. И через несколько минут вышел к еще одному мавзолею Биби Ханум. А напротив него – мечеть с таким же названием. Не запутаешься. Еще по пути туда я прошел мимо одноименного отеля – тоже «Бибиханум». Как удобно – все «Бибиханумы» города в одном месте.

Мечеть Биби Ханум тоже впечатлила как размерами, так и красотой. Ну и снова за одного русского дают 10 узбеков на входе. В том смысле, что по цене входного билета для меня может пройти 10 граждан Узбекистана. Начинал уже к этому привыкать, даже в какой-то мере смирился. Но, как впоследствии оказалось, ненадолго.

Все эти минареты, купола, мавзолеи, обилие медресе были мне в диковинку. Внешне они очень похожи, но внутри отличаются друг от друга. Поэтому каждое новое для себя творение рук человеческих разглядывал с неподдельным интересом. Поражало, как в Средние века без такой мощной техники строили такие огромные и красивые сооружения!

Погуляв, вышел к настоящему восточному базару. Называется он, как и поезд-экспресс – «Сиаб».

Базар на Востоке – это больше, чем просто базар в нашем привычном понимании. Если Регистан – это сердце Самарканда, то базар – мне кажется, это его мозжечок. Тут все бурлит, постоянно что-то происходит (или еще только затевается), шум, гам. Гигантский улей!

На тот момент, пожалуй, самаркандский «Сиаб» был для меня самым большим и оживленным рынком, на котором доводилось побывать. Однако в 2015 году я попал на тегеранский рынок. Вот это ад кромешный! Неподготовленный человек там может сойти с ума. Тегеранский рынок считается самым большим в Азии.

Самаркандский базар стал для меня своего рода подготовкой. Более 7 гектаров торговли! Сиабский базар представляет собой 7 крупных крытых павильонов с прилавками, а также еще несколько крупных павильонов с магазинами. Имеется отдельное крупное здание для продажи мяса и мясной продукции, отдельный крупный павильон для лепешек и восточных сладостей, большой павильон для продажи насвая.

Разумеется, походил по торговым рядам, посмотрел, что предлагают искушенному покупателю. Наибольшим успехом у меня пользовались ряды с восточными сладостями. Особо радовало то, что там все можно пробовать. Напробовался так, что объелся. Да и на жаре сладостей много не съешь. А время было уже обеденное – солнце в зените. Плюс купил с собой в дорогу еще сладостей. Мне еще часа четыре предстояло ехать в поезде. Ну и пообещал продавщице вернуться через несколько дней. От восточных продавцов с пустыми руками трудно уйти.

Напротив рынка увидел красивое здание в восточном стиле. Это Хазрет-Хазар. Что-то типа пантеона на городском кладбище Самарканда. Сейчас там похоронен Ислам Каримов – первый президент Узбекистана.

Время подсказывало, что пора бы выдвигаться в сторону вокзала. Поезд ждать не будет – это не самолет. Поэтому спросил, в какой стороне вокзал, и пошел в нужном направлении.

Движение в городе плотное. Сигналят, гудят. В такой пробке трудно было бы найти нужный мне транспорт, решил идти пешком. Тем более что время позволяло немного прогуляться. Бросалось в глаза обилие машин UZ DAEWOO. Видимо, сказывались те пошлины, про которые накануне говорили ташкентские ребята. Есть в этом и плюсы – сами обеспечивают свой внутренний рынок автомобилями и работой свой завод.

Улица Шах-и-Зинда плавно перетекала в улицу Рудаки, которая и выведет к ж/д вокзалу. Но когда еще это будет? Улица длинная, время бежит неумолимо, поэтому пришлось ускориться. Сел на автобус и помчался уже с ветерком. И тут услышал громогласный голос водителя:

– Базар-вокзал!

«Моя остановка», – подумал я. И вспомнил, что слышал где-то уже это выражение. В студенчестве у нас оно обозначало что-то типа «вести разговор». «Базар-вокзал, все дела». Может, отсюда оно и пришло?

Чтобы попасть на вокзал, надо было пройти через мини-рынок (железнодорожный рынок). Иду себе, иду… Никого не трогаю. Вокруг торговля, равномерный гул. И вдруг откуда ни возьмись – шум, гам, крики, ор! Сбежались люди в кучу, сцепились, стали кричать, выяснять отношения. Буквально пара минут – и все стихло. Как будто ничего и не было. Как сквознячок пролетел. Про это я и говорил, что на восточном базаре постоянно что-то происходит либо затевается.

Пройдя сквозь рынок, вышел к привокзальной площади. Оставалось купить билет на «Афросиаб» и на свой поезд в Бухару. Про посещение вокзалов я уже писал в главе про Ташкент. Тут была такая же система. Разумеется, ведомый жизненным опытом, пошел на вокзал покупать билет. А у меня при входе вооруженные люди спрашивают билет.

Тут, признаться, я впал в некоторый ступор.

– Так я же, – говорю, – и иду за билетом. Куплю и покажу. Пропустите. И я вернусь с билетом.

На что мне указали на небольшое здание на краю привокзальной площади. Это и была касса. Отправился туда. А там очередь, толпа народу. Встал и жду.

При этом заметил еще одну особенность. Как я уже говорил, цены в Узбекистане высокие, а купюры номиналом маленькие. Потому и пачки денег большие приходится носить с собой. И вот в таких местах, где нужны для оплаты крупные суммы денег, стоят автоматы для счета купюр, как в банке. Как, например, на вокзалах.

Когда мужчина, стоявший в очереди впереди меня, вытащил пачку паспортов (брал билеты на всю семью, а семьи в Узбекистане большие) и пакет денег, я подумал, что считать ему будут до вечера. Но нет. Видя мое замешательство, кассирша, подмигнув мне, откуда-то из-под прилавка достала ту самую чудо-машинку. У меня буквально отлегло от сердца.

Поезд на Бухару уже стоял под парами, а мне еще надо было купить билет на «Афросиаб» (который через три дня) и ехать в Бухару. Когда дошла очередь до меня, машинка не понадобилась. Зато увидел еще одно диво дивное – как узбеки умеют пальцами деньги считать. У них какой-то особый хват пачки. Зажимают между пальцами и отлистывают с такой скоростью, что в глазах рябит. Путешествуя по Узбекистану, я еще не раз видел этот прием и в некоторой степени его освоил (не с такой скоростью, правда, как у них).

Итак, став счастливым обладателем билета на узбекский экспресс и билета на отходящий поезд до Бухары, метнулся снова к тем мужчинам, которые не пустили меня на вокзал. Предъявив билеты, уверенной походкой зашагал к поезду и сел в вагон. Впереди меня ждала Бухара.

Фото, не вошедшие в рассказ о Самарканде: