Текст книги "Необычный Рюрикович"

Необычный Рюрикович
Денис Валерьевич Козлов

© Денис Валерьевич Козлов, 2024

ISBN 978-5-0062-3757-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

КНИГА ПЕРВАЯ
Необычный Рюрикович

Пролог

Ветер. Осенний ветер проникает через тонкую одежду, неприятно холодя кожу. Тонкие штаны, белесая застиранная рубаха и старая потертая ветровка плохо защищают от его порывов. Особенно противно, когда струя холодного воздуха проходит по голой шее, от неожиданности вздрагиваешь, шепча про себя проклятья.

Не выдержав, набрасываю на голову капюшон, чтобы защититься от холода и продолжаю тащить ведро с помоями до мусорной кучи. Сегодня моя очередь дежурить на кухне в качестве по сути чернорабочего. В детском доме воспитанников более четырех десятков, и готовка еды занимает много времени.

Разобравшись наконец с работой, возвращаюсь на задний двор, где небольшая компания ввосьмером в наступивших сумерках жарит на костре картошку, слушая рассказ невысокого плотноватого парня.

– Валентин, ты опять за свое, – произношу я, устало садясь на бревно рядом, – тебе еще не надоело пересказывать нереальные истории о приключениях и успехах благородных аристо. Понимаю, ты бы описывал нормальную фантастику о покорении космоса, развитии техники, роботизации. Это наше будущее. А ты увлекаешься магией, интригами знати, какими-то артефактами и прочей хренью. Зачем? Тебе еще не надоело?

– Какой же ты скучный Дмитрий, нет в тебе полета фантазии, мысли о неизведанном, ты с детства и сказок не любил, наверное? – недовольно огрызается Валентин, неужели тебе не интересно отвлечься от нашей мрачной реальности. Я к тому же мечтаю стать писателем, а авторов научной фантастики у нас на Диземе хватает, поэтому и хочется чего-то другого. Это же так захватывающе!

– Побег от реальности может быть захватывающим, но плохо заканчивается. Не понимаю, чем твое фентези лучше пьянства. Алкоголики знаешь тоже живут в придуманных мирах, где у них все хорошо.

– Тьфу на тебя! Ты еще напомни по какой причине наши предки оказались в Диких Землях и как к нам относятся аристо! Я это знаю и без тебя. Для Империи мы все изгои, но и здесь по сравнению с большинством наша жизнь не сахар, так хотя бы дай помечтать.

– Смотри не переусердствуй, а то еще поверишь в наличие избранности и потенциала, раскрыть который мешают внешние обстоятельства. Любители фентези представляют себя на месте аристо, искренне считают, что они этого достойны и можно подняться по жизни, не прилагая усилий.

– Хм, в это что-то есть, – поддерживает меня Андрей Светлов, – помните нам на истории рассказывали, что в любой стране аристократов не более 10% наберется от общего количества населения, а обычно и того меньше. Ну а высшей знати, в чью тушку вселяется попаданец, набирается не более 2—3% от всей аристократии, то есть одна десятая процента, а то и меньше от всего населения. Так что шанс угодить в тело забитого крестьянина, сироты-бродяги куда выше будет, получим такую же жизнь как сейчас.

– Хуже, – хмыкает Наталья Павлищева, – там рожденный простолюдином аристо стать не может, если только охренеть как не выделиться, но нам этого точно не светит, а здесь хотя бы шанс на нормальную взрослую жизнь у нас есть.

– Эх вы, – поперхнулся от обиды Валентин, – я так старался, раз вам наплевать не буду ничего рассказывать.

– Ладно-ладно, – примирительно отвечает Наталья, смягчив тон, – мы не хотели тебя задеть. Ты же знаешь Дмитрия, он всегда ворчит. Вы разные, так не грызитесь уже, давайте просто посидим уже, пока есть время и возможность.

– Чего приуныли школота? – раздается голос нашего директора детдома.

– Товарищ Черненко, – дружно подпрыгиваем, вставая на ноги, – да у нас тут спор вышел.

Дальше пересказываем ему суть наших пререканий, которые надо признать случаются уже не в первый раз. Немного призадумавшись, единственный взрослый выдает удивительную сентенцию:

– Они оба правы.

– Это как?! – хором издаем удивленный вопль.

– Фантазия развивает воображение, способствует построение и пониманию нового, без нее невозможно создавать теорию будущего или если рассуждать более приземленно, невозможно создавать новые объекты, вещи, технику. В конце концов, о роботах мечтали еще с древности, и тогда это казалось абсолютно неправдоподобным. Технологии, которые мы используем сейчас, сто лет назад считались бы фантастикой на покинутой нами Земле. Поэтому мечтать надо и дерзай Валентин, может тоже придумаешь нечто новое!

– Спасибо, но я хочу стать писателем, а не учёным благодарно кивает парень, – а там видно будет.

– Ну а ты, Дмитрий прав в том, что ничего не дается легко. Только пройдя через испытания познав боль потерь и радость спеха, ощутив на щеках влагу непрошенных слез, а на губах вкус тела любимой, выдержав испытания жизнью ты становишься сильнее, мудрее и взрослее. Это вечная правда для прошлого, настоящего и будущего. Даже получив задаром навыки и умения их еще надо научиться использовать, вести себя по-другому. Такое сразу не проявляться и за один день этому не научишься.

– Красиво сказано, и даже поэтично, – признаю, не без восхищения.

– Я аж заслушалась, – соглашается Наталья.

– И при этом все вышесказанное не мешает мне решать приземленные задачи по вашему воспитанию, – усмехается директор, – как видите можно сочетать мечту и реализм.

– Хотелось бы этому научиться, стать таким как вы, не умею так красиво и захватывающе рассказывать, – присоединяется ещё кто-то из парней.

– Так дерзайте у вас вся жизнь впереди, скоро вступаете во взрослую жизнь, только от вас самих будет зависеть, где вы окажетесь, но помните обо всем, что произошло.

– Мы сироты без роду-племени, вряд ли у нас получиться забраться высоко, – ворчу я уже из чувства противоречия и неумения промолчать.

– Не боги горшки обжигают, и как говорил один умный правитель – настоящим царем нельзя родиться, им можно только стать, преодолев множество испытаний. Сам же бурчал, что нет избранности, значит действуй, а не ной.

Остальные дружно поддерживают Черненко, заставившего все-таки меня призадуматься. Выдержав паузу, директор продолжает, выдвинув предложение:

– Для достижения определённого статуса нужно время, первые результаты появляются где-то лет через десять. Поэтому предлагаю вам встретиться через 10 лет после выпуска из детского дома, вернуться сюда и узнать, кто чего добился. Будет интересно, более того на многие вещи посмотрите по-другому.

С таким предложением все согласились, тогда я еще не знал, насколько все для меня изменится за 10 лет.

Часть первая

Глава 1

Три года спустя

– Батальон подъем! Поротно разберись!

Реагируя на прозвучавшую команду, бежим на плац Астринского полигона, в направлении закрепленных за каждый ротой мест, выстраиваясь в шеренги. За прошедшие три года нас гоняли в хвост и в гриву без остановки, поэтому сейчас действуем практически на автомате. Суета заканчивается, и в наступившей тишине преданно едим глазами начальство – комроты майора Жилина.

– Товарищи курсанты, вы должны пройти первое задание в боевых условиях. Именно в боевых, а не приближённых к ним. Есть вероятность вашей смерти, поэтому кто не хочет или боится, может поддать рапорт и проваливать на все четыре стороны. Такие нам не нужны. Минута на размышление.

Разумеется, никто не вышел из строя. Показать свою трусость перед товарищами в молодом возрасте хуже смерти, тем более что сама смерть кажется еще такой далекой и несущественной. Все продолжали молча стоять и ждать продолжения.

– Отлично, вы будущее нашей армии, которое должно стать образцом для всех Диких Земель. Ваш девиз – никто кроме нас! Тогда любой противник даже Империя не осмелится атаковать нашу Родину! И не бойтесь смерти, она неизбежна и не отступайте. Помните:

«Увидишь врага – не бойся его.

Потому что не факт, что он видит тебя.

Если он видит тебя – не факт, что он вооружен.

Если он вооружен, не факт, что его автомат заряжен.

Если он заряжен – не факт, что он успеет выстрелить.

Если он выстрелит – не факт, что он в тебя попадет.

Если попадет – не факт, что он тебя ранит.

Если ранит – не факт, что убьет. Ранение может оказаться легким.

Так что иди вперед и не бойся».

– Так точно!

Выкрикнув вместе со всеми, я почувствовал, как перед глазами промелькнули воспоминания прошлого. Дикие Земли были единственной колонией за пределами Солнечной системы, куда сбежали более ста лет проигравшие революционеры.

В то время на Земле бурными темпами шла индустриализация и появлялись новые возможности для низов, однако политический строй, опирающийся на сословный принцип, господство кланов, развивающих магию, оставался неизменным. Не сумев получить доступ к власти, мирным путем, пассионарии из простолюдинов, договорившись между собой, устроили череду революций с целью смены в государствах политических режимов.

Попытка успехом не увенчалась, и уцелевшим пришлось бежать, спасая жизни. Эвакуацию была билетом в один конец, а новую Родину никто до этого толком не знал. Однако её прозвали Дикими Землями (Дизем), потому что планета напоминала Землю до появления человечества, первозданная природа с суровым климатом.

На сегодняшний день потомки переселенцев смогли обустроиться, расселившись на двух из пяти континентах в наиболее удобных для жилья местах. Потребуется еще не одно столетие, чтобы занять оставшиеся территории, поэтому исследователи и первопроходцы всегда востребованы. При этом тяжелые условия их жизни означают необходимость изучения специальных навыков, так что в эту сферу идут военные. Ну а поскольку воевать на Диземе не с кем, то именно действующая армия занимается исследованием планеты.

От армии никто отказываться не собирается, поскольку со времен переселения главная опасность – это вторжение войск с Земли, присланных знатью. Пусть старые противоречия затихли, и Дикие Земли пару десятилетий назад даже согласились стать автономией в составе Империи. К тому же для выживания на планете опыт военной службы не является лишним, поэтому большинство мужчин имеют за плечами армейский опыт, а призыв на один год в принципе обязателен.

Я отличаюсь от большинства местных жителей, поскольку родился на Земле, однако в детском возрасте мама привезла сюда. Почему – не знаю. Вскоре после приезда она умерла от несчастного случая, и меня, оставшегося сиротой, отправили в детский дом. После его окончания и достижения совершеннолетия я собирался отслужить в армии, когда поступило необычное предложение. Руководство имперской автономии озадачилось созданием нового рода войск – этаких универсальных солдат будущего.

Новый солдат должен уметь воевать любым оружием: ножом, пистолетом, автоматом, гранатой, управлять любой техникой, которая передвигается по суше, воде и воздухе, стрелять из нее, а при необходимости и чинить подручными средствами, обслуживать все известные виды орудий и минометов. Но этого мало. В дополнение надо быть способным собирать коптеры «на коленке», записать и загрузить в него программное обеспечение, написать новую программу, работать с использованием прототипов искинов и вообще действуя автономно, добиться выполнения любо поставленной задачи.

Как будто этого мало, решили в дополнение еще и загрузить общими знаниями на уровне выпускника университета. Последнее, впрочем, было не так уж удивительно, так как высшее образование по факту стало обязательным, без него не пускали на все значимые должности. Новые войска назвали порубежными космо-десантными войсками, или по-простому летучая пехота фронтира. Предполагалось создать полк, состоящую из трех батальонов. Желающих набирали как из действующей армии, так и из новобранцев. Начать решили с формирования батальона.

Упустить такой шанс в моем случае выглядело глупо, и я ухватился за него обеими руками. Правда, потом не раз жалел, нагрузки казались запредельными – выходной один раз в неделю казался роскошью, обычно удавалось себе выкроить лишь полдня. От не успевавших избавлялись без особых сожалений. За три года первоначальный состав сократился примерно на треть. «Мы скорее сократим ваш батальон до роты, а то и до взвода, чем оставим тех, кто не тянет», – таков был подход наших командиров.

Из размышлений меня вырывает голос командира:

– Взводы разбиться по отделениям и распределиться по транспортникам. Бегом, марш!

– Не знаете куда летим? – перекрывая грохот моторов, кричит, спрашивая Андрей Светлов, единственный детдомовец, поступивший со мной и оказавшийся вдобавок в одном отделении.

– В степи Черноводья, – отвечает Женька Синицын, балагур и весельчак, умеющий буквально выуживать информацию у начальства, – я это у наших офицеров услышал.

– Поганое место, на десятки километров кругом одна трава разных видов, но вся черного цвета под воздействием каких-то особых элементов из почвы. Постоянные ветры заставляют ей колебаться как волны по воде, отсюда и такое название, – морщится Савелий Петренко.

– И расположена на Терциусе, необжитом континенте, вдалеке от цивилизации и плохо исследована, – соглашается Вадим Веремеев, первый бабник на все отделение. Такое впечатление, что у него встроенный радар, позволяющий сразу определить, насколько далеко девушка готова зайти, или он их гипнотизирует как кобра кролика, черт его знает. В любом случае стоит ему попасть на любую вечеринку, как Вадим обязательно сваливает с нее с девушкой, дабы вернуться под утром помятым, невыспавшимся, но довольным как кот, обожравшийся рыбки.

На этой планете девушек меньше, чем парней, поэтому Веремееву завидуют практически все и не всегда по-доброму. Котов, кстати на Диземе тоже мало, их никто с собой не забирал при переселении, только много позже привезли несколько, что потом размножились, однако до сих пор иметь дома мурчащего питомца – предмет зависти для окружающих. Самым распространённым домашним животным здесь является белка, местный зверек, напоминающий земного аналога (поэтому так и прозвали), которые чуть ли не в каждом дворе прыгают по деревьям.

– Ничего поживешь как обычные люди, а то даже на Астринском полигоне, ухитрился в самоволку к бабам сгонять, – язвлю я под смешки окружающих.

– Помолчал бы, сам под ручку с девочкой шлялся со своей Ленкой, еле к отбою успел в Саркеле, где мы программирование проходили, – немедленно огрызается Веремеев.

– Заткнитесь уже, – немедленно бросает Борис Вадье, расставшийся месяц назад со своей зазнобой и поэтому нервно реагирующий на такие откровения.

– Действительно хватит, мы на задание летим, – обрывает нас начотделения Григорий Лемехов, единственный с лычками «полного» сержанта, – я собираюсь его выполнить и вернуться с выжившими подчинёнными, поэтому отставить разговоры и думайте о деле.

Григорий карьерист, а за успешную учебу при выпуске обещали самым отличившимся выдать погоны прапорщика, а то и старшего прапорщика, вот он и упирается рогом, рассчитывая вскорости получить ещё одно повышение. Остальные в транспортнике либо младшие сержанты (как например я) или в худшем случае ефрейторы. Уровень рядовых все переросли.

После нескольких часов полета выгружаемся на заранее оборудованной базе, где нас уже ждет комвзвода старший лейтенант Снегирев.

– Товарищи бойцы, вводную вам дали. Теперь подробности. Ваша задача захватить укрепление врага, после марша по степи. На выполнение задания дается пять дней. Все необходимое несете на себе. При атаке разрешается использовать любые средства, защитниками являются роботы, они в плен не берут и стреляют боевыми. У вас будет стандартный автомат АКС с подствольным гранатомётом калибра пятьдесят пять, пятью снаряжёнными магазинами и двумястами патронами в пачках. Десять гранат, нож десантный универсальный, топорик, лопатка сапёрная малая, кошка пятилапчатая с тросиком, медпакет, устройство переговорное, прицел нашлемный комбинированный всепогодный, индивидуальные средства защиты – встроенная в шлем дыхательная маска и бронекомбинезон.

Кроме того, каждому выдается сухой паек на пять дней, запас воды на три дня, и спальный мешок, без палатки обойдетесь. Еще раз – боеприпасы настоящие, протупите – пострадайте. Соответственно разрешается стрелять и взрывать все, что вам не понравится. В случае ранений – действовать по обстановке, курсы оказания первой помощи вы прослушали, медпакеты есть.

Выход на цель ориентируясь на сигналы спутника, которые вместе с картой передаются на ваш шлем десантника. Отделение, не дошедшие до цели, получает черную метку с запретом увольнительных и по пять нарядов на каждого. Отделение, не взявшее укрепление противника, отправляется на переподготовку и повторную сдачу. Три неудачи служат основанием для расформирования отделения и отчисления наиболее бестолковых.

Выступайте завтра с утра, вопросы есть?

– Никак нет, – после нескольких секунд молчания отвечает за всех Григорий.

– Тогда отбой.

Глава 2

– Приготовились, пошли!

Повинуясь приказу командира, выпрыгиваем из аэроплана. Уже больше года прошло с момента моего первого прыжка с парашютом, но по-прежнему, подходя к открытому люку, испытываю страх. Он, конечно, уже не такой животный, как раньше, но все равно вызывает тяжесть в животе и некоторую дрожь в ногах. Да бояться нормально, только полные дураки и психи не испытывают боязни, поскольку у них отключен инстинкт самосохранения.

Однако опыт и буквально вбитые навыки все-таки сказываются. Если в первый раз, меня, как и большинство, инструктор просто выкинул из аэроплана пинком под зад под напутственную ругань, то теперь пусть и с матом я вываливаюсь сам, навстречу мощному напору ледяного воздуха и жуткой бездне.

«Вальку бы сюда, а то в его романах герои как-то легко и беззаботно преодолевают все трудности, посмотрел бы с удовольствием, как он верещит» – мелькает в голове неожиданная злорадная мысль.

Спустя пять секунд под напором ветра купол парашюта раскрывается, и после сильного рывка свободное падение прекращается, я повисаю в небе в полукилометре над землей. Утреннее солнце заливает кажущимися бескрайными травяные просторы, колышущиеся под ветром, ослепительная белизна неба, неописуемая тишина, резко контрастирующая с прежним ревом двигателей и чистый воздух. Ощущение непередаваемые, пьянит похлеще любого вина, вызывая дикий всепоглощающий восторг. Минуты, когда паришь в небе, люблю больше всего, забываешь обо всем, отдаваясь блаженству.

Тем не менее, мозги продолжают работать и по мере приближения к земле, собираюсь, пружиня ноги, ошибка при касании тверди, заканчивается плохо. В последние секунды, когда, кажется, что скорость увеличивается, группируюсь как учили. Удар опрокидывает на спину в опустивший купол парашюта. Теперь немедленно дернуть за кольца, освобождаюсь от парашюта, иначе ветер, всегда гуляющий в степях Черноводья, немедленно утянет тебя за собой.

По плану учений, парашют не надо тащить за собой, поэтому собрав его как могу, оставляю на месте. Проверяю еще раз снаряжение и оружие, что было на мне и иду разыскивать рюкзак с основными запасами, его сбросили отдельно, иначе было бы слишком опасно приземляться.

К снаряжению прикреплен сигнал передатчика, ориентируясь на него, иду, с трудом продираясь через траву. Она высокая в спокойном состоянии достигала бы груди, а некоторые экземпляры выше человеческого роста, но сейчас они пригибаются к земле. Проблема в том, что идти приходится навстречу воздушному потоку и это сильно затрудняет движение, требуется более сорока минут, пока дохожу до цели.

Контейнера со снарягой – место сбора нашего отделения, и там уже дожидаются Петренко с Веремеевым, которые уже успели разобрать свое и не без ехидства посматривают на меня. «Задерживаешься!» – так и читается в их взглядах. Буквально сразу же после того, как я прикасаюсь к своему рюкзаку, появляется недовольный Лемехов.

Его недовольство понятно, Григорий привык везде и всюду быть в первых рядах, а тут он начотделения и только четвертый добрался до точки.

– Дементьев, где твой товарищ? – хмуро спрашивает командир, когда к нам прибавляется Вадье, а спустя пару минут и Синицын.

Недоуменно пожимаю плечами, Андрей еще только ефрейтор, но не ожидал, что он окажется последним. Светлов появляется еще спустя пять минут, получает втык от Лемехова и спешит к оставшимся вещам.

– Примерное расстояние до укрепления противника 112 километров, надо его пройти за 4 дня и на пятый устроить штурм, – озвучивают задачу начотделения, сверяясь с данными, поступающими на его планшет со спутника, – Вперед.

Идем, выстроившись шеренгой, возглавляющий мостит путь, раздвигая заросли, остальным двигаться куда легче, поэтому каждые четверть часа меняемся – идущий впереди останавливается, пропускает товарищей вперед и пристраивается в хвост шеренги. Его дело продолжает следующий.

Ветер скрадывает все шумы, поэтому мы идем, ни на что не отвлекаясь. За первый день делаем три короткие остановки на полчаса и одну длинную на час прежде, чем удовлетворенный Лемехов командует привал. Ночью каждый из нас дежурит по часу. На второй день ситуация повторяется, но в середине дня приходиться столкнуться с неожиданной угрозой.

На нас слева вываливается крупное животное, напоминающее кабана. Никто из нас его не видел раньше. Травка на этом участке пути меньше, и поэтому его удалось увидеть в отдалении, хотя по окрасу зверь сливается с окружающей растительностью. Завидев нас, он, рыкнув, прет в атаку.

– Огонь, – рявкает в ответ Лемехов.

Сдернув автоматы, встречаем непрошенного гостя свинцом. Сперва одиночными, потом Синицын и Петренко переходят на очередь. Несмотря на впивающиеся пули, животинка продолжает нестись на нас, перейдя на визг. Кажется мозг, осторожность и даже инстинкт самосохранения у неё отсутствуют.

С грохотом взрывается граната, осколки которой подсекают задние ноги зверя. Заваливаясь в сторону, он визжит, пытается ползти, причем по-прежнему по направлению к нам, но в итоге затихает, нашпигованный пулями. Количество ранений исчисляется десятками. Живучая сволочь!

– Кто стрелял из подствольника? – в наступившей тишине нервно спрашивает Григорий.

– Я товарищ командир, – по-уставному откликается Светлов, – иначе его было не остановить.

Лемехов смеряет его подозрительным взглядом, но от комментариев воздерживается. Действительно пули паршивца тормозили слабо, а получить ранение до основного боя – не самый лучший вариант.

Остаток дня проходит без происшествий, а следующее утро встречает проливным дождем. Приходиться быстро выскакивать из спальников и собирать вещи, активизируя режим комбеза в глухую. Это переводит броневой комбинезон в режиме полной защиты, когда спереди, сзади, в паху, под коленями, и на сгибах сходятся гибкие пластины модифицированного кевлара, почти не оставляя щелей, как в древних рыцарских доспехах.

Подобный режим необходим для боя или чтобы переждать обстрел, но пережить дождь тоже помогает. Собравшись, выдвигаемся в путь снова, идти неудобно, зато чувствуешь себя, как будто находишься под крышей дома. Дождь продолжается полдня, после чего местность оживает, буквально на глазах появляются сотни, если не тысячи цветов разных оттенков, а воздух дрожит от множества появившихся звуков насекомых.

Сделав привал, устало переводим дух, задержавшись на два часа. Благодаря ливню удалось пополнить запасы воды, и теперь бросив в нее таблетки для обеззараживания и замешав бодрящие концентраты для поднятия тонуса, запиваем двойную порцию еды – тушенку, рис с курицей и овощами, паштет с галетами. Пропущенный утром завтрак, плавно переходит в обед.

– Красота, век бы любовался, – мечтательно произносит Синицын, с наслаждением потягиваясь всем телом.

– Да хорошо сидим, – поддерживает его Веремеев, с аппетитом наминая галеты с повидлом из местной кислицы – фрукт, напоминающий земное яблоко.

– Двадцать минут отдыха после еды и выступаем, – ломает весь настрой Лемехов.

– Умеешь ты испортить настроение командир, – ворчу я.

– Отставить разговорчики в строю, Дементьев!

Григорий неплохой парень, но излишне строгий, слишком вжившийся в роль начальника. Очень нравится командовать, а проявление чувств на службе считает слабостью.

Продолжаем путь и ближе к вечеру, перевалив через холм, выходим на прекрасную поляну, заросшую цветами так, что черных оттенков вообще не видно; от ярких красок рябит в глазах. Стоит идущему впереди всех Веремееву сделать шаг, как поляна взорвалась яркой радугой, и цветы взмыли в небо, превратившись в тысячу бабочек всех цветов и размеров. За ними взлетают, хлопая крыльями десяток птиц, и, пробив взвесь танцующих в воздухе бабочек, уходят к горизонту.

– Охренеть как красиво и необычно, – выдает Лемехов, тряхнув головой. Надо же даже его пробрало, как говориться – что-то в лесу сдохло.

Вечером наблюдаем, как вдалеке величаво движется группа травоядных. Учитывая расстояние до них, они в высоту почти два человеческих роста, а по комплекции каждая взрослая особь весит как все наше отделение вместе взятое. На нас они не обращают внимания, чему мы несказанно рады.

После остановки на ночлег впервые за наше путешествие ночное небо озаряют сотни огоньков, затмевая собой звезды. Они танцуют на черном фоне, образуя замысловатые фигуры, складываясь в потрясающий калейдоскоп. Это светлячки, тоже проснувшиеся после ливня и переживающие расцвет своей короткой жизни. От разноцветья захватывало дух – свежие изумрудные, нежные бирюзовые, льдисто-голубые, сладкие огненные, ядовитые салатовые и многие другие оттенки мерцали, переливались, искрились.

Четвертый день нашего пути обошелся без особых происшествий. Более того, вышли на каменистую почву, позволившую нарастить темп и ликвидировать отставание прошлого дня, когда шли по пропитанной влагой земле, стараясь наступать на растения.

– Амба, привал на сегодня, до цели около трех километров, завтра встанем с рассветом и изучим укрепления, а пока разбиваем лагерь и ляжем пораньше, – командует Лемехов.

– Может глянем сейчас на противника, хотя бы издали? – предлагает Светлов.

– Уже темнеет, а ночное зрения задействовать не имеет смысла, – возражает Ведье.

– После дневного перехода все устали, – поддерживает его Веремеев.

– У нас завтра целый день, должны справиться, сейчас отдыхаем, – подводит итог небольшому спору Григорий.

Добра ласковая, миролюбивая. Не надо фыркать как говорят у меня на родине – Да захлебнется кровью тот, кто усомнится в нашем миролюбии, ибо милосердие наше неотвратимо и беспощадно.