Текст книги "Фортуна"

Уже дома, глядя в зеркало в ванной, я обнаружил не только фонарь под глазом, но и фингал на скуле. К тому же очень болел правый бок. В пылу драки я явно не заметил этих ударов. Сбитые костяшки пальцев, понятно, не в счет. К счастью, родители уже спали и читать нотации о вреде пьянства и моего травматичного образа жизни оказалось некому. Холодный компресс я соорудил из целлофанового пакета и льда, но долго сидеть с этой конструкцией не смог и завалился на кровать. Засыпая, я с тоской подумал, что с такой физиономией идти на работу никак нельзя. Ни один порядочный фейс-контроль такого курьера даже на склад не пропустит. Придется завтра позвонить на работу и сказаться больным.

Глава 5

На следующее утро мне опять повезло. В смысле родителей не оказалось дома и все нотации сместились на вечер. Почему-то челюсть болела гораздо больше синяка под глазом, а потому завтрак превратился в легкую пытку. Звонить на работу было рано, и я уселся за компьютер – открыть ставки.

В мою пользу сыграли целых шесть событий! Как такое возможно? Угадать все шесть? Может, случайность? Проверим… Я нашел самую неудачную команду – «Сандерленд», в английской Премьер-лиге. Ужасное текущее состояние: шесть проигранных матчей подряд, предпоследнее место в таблице, половина игроков травмирована, не готовы играть, а самое важное – «Сандерленд» играет с «Манчестер Юнайтед»! У этих послужной список более впечатляющий и первое место в таблице. Шансы девяносто к десяти, коэффициент – один к восьми. «Сандерленд» ни за что не сможет выиграть! Это законы логики! Но я рискнул всеми деньгами. При выигрыше сумма вырастет в восемь раз, и я оторву больше полутора тысяч убитых енотов в капустном эквиваленте! Уверен, что оторву, ведь полоса неудач кончилась. Будем надеяться, что навсегда… Я подумал, что возможное количество сделанных мной добрых дел и разбитое лицо учтены где-то там, наверху, в главном офисе Фортуны. И переключился на новости.

В новостях сообщалось, что наши черные братья опять обставили нас и весь мир в беге на короткие дистанции. Хотя черными их называть нельзя – нетолерантно! Правда, в мое понимание мира это не вписывалось. Почему вывезенные из Африки в Америку негры должны именоваться афроамериканцами, а оставшиеся на родине вполне положительно относятся к слову негр? Если следовать понятию толерантности, должен ли я обидеться на афроамериканца, если он назовет меня белым братом. Белоевр или евробел было бы намного толерантнее! Любопытно, но даже после называния негров афроамериканцами они не перестали буянить, и в новостях были явные тому подтверждения: расизм в Америке ароматно процветал и обижал бедных негров… Но и в Гарлем соваться без гуталина на морде очень опасно. Зря все-таки людей вырвали с родного материка!

Мои размышления прервал мобильник.

– Хемингуэй? Я звоню извиниться за то, что вчера не смогла покормить с тобой кота.

Я попытался сказать, что прощаю ее в счет будущих подвигов, но получилось лишь невнятное бормотание. После короткого молчания Катя переспросила:

– Максим, это ты?

На этот вопрос я почти легко ответил:

– Иа!

– Что с тобой? – забеспокоилась она.

Собрав всю силу воли, я сумел довольно внятно сообщить:

– Фатальное ранение лица.

– Ты упал? Подрался?! Я сейчас приеду!

– Ага! – почти без «акцента» согласился я.

До приезда Кати я успел позвонить на работу. Начальство предсказуемо осталось недовольно, но дало три дня отгула по поводу выдуманного мной на ходу гриппа. Челюсть весьма способствовала убедительности вранья. А вот диван я застелить не догадался, что позже оказалось очень кстати.

Катя ворвалась в квартиру, окутанная запахом новых «GianMarco Venturi» и отягощенная пакетом с фруктами. Попыталась броситься мне на шею, но, увидев расцветку моего лица, округлила глаза и длинно выдохнула:

– Дрался…

– Да! – гордо подтвердил я. – За женщину!

– За женщину? – нахмурилась Катя. – Она красивая?

– Не знаю… не разглядел…

– И ее рыцарь набил тебе рожу, – констатировала Катя.

– Их было много. И они выглядят не лучше!

Я попытался взмахнуть рукой, чтобы показать, как крушил врагов, но скривился от боли.

– Ребра переломаны! – выставила диагноз Катя и скомандовала: – Немедленно в постель!

Уложив меня и поцеловав в здоровую щеку, Катя принялась выгружать на компьютерный стол бананы, апельсины и яблоки.

– Эти витамины ты должен съесть сегодня!

Я представил себе, как жую яблоко, и застонал.

– Тебе больно?! – всполошилась Катя и бросилась ко мне. – Что у тебя с ребрами?

Ее пальчики скользнули по моему телу. Несказанное удовольствие!

– Здесь огромный синяк!

Я мог бы поспорить, что синяки бывают и побольше, но зачем прерывать такой кайф?

– Я начну тебя лечить отсюда!

Она целовала мою грудь, постепенно спускаясь все ниже и ниже. За такое лечение я готов был расстаться со всей толерантностью и всеми неграми мира, драться каждодневно и даже ломать себе ребра вручную. Когда Катя добралась до самого важного, я судорожно вдохнул. Приоткрыв глаза, я увидел рассыпавшиеся по ее плечам волосы, идущие волнами в такт ритмичным движениям, и выпал из реальности…

Когда мир вернулся ко мне, Катя уже причесывалась перед зеркалом. Я встал и обнял ее сзади.

– Ненасытный Хемингуэй… Мне, между прочим, нужно на работу.

– Немного опоздаешь… – пробормотал я, целуя нежную шейку. – Я тебе должен…

– Должен – отдашь! – убедительно сказала Катя. – Но только после семи. Надо будет обязательно как следует накормить кота!

– И черепашку, – вздохнул я.

– И черепашку, – согласилась она. – Но сейчас мне нужно срочно бежать. А ты лежи, выздоравливай и думай обо мне!

Когда Катя ушла, я испытал легкое недовольство, но потом решил, что подаренные ощущения перевешивают все. Вот еще бы «рыцарские раны» не болели. А боль вернулась с прежней силой, стоило только о ней помянуть. Чтобы отвлечься, я полез в компьютер обновить информацию по фаворитам футбола. И наткнулся на свежую новость: «Игроки ЦСКА находятся в жуткой депрессии из-за чувства вины». Бедняжки, икра, наверное, в горло не лезет теперь. Далее выяснил, что «Манчестер Сити» готов платить Криштиану Роналду пятьсот тысяч в неделю. В рублях – больше миллиарда годовых. Да я бы за такие деньги летать научился! Эх, надо было в детстве идти в футбол…

Раздражение было слишком велико. Можно сколько угодно презирать себя за зависть, но это совершенно не мешает перемножать в уме невообразимые цифры чужих доходов. Отделаться от этого навязчивого состояния я решил самым простым способом – запустил один из любимых фильмов, «Парфюмер». Меня удивляли возможности главного героя синтезировать запахи, совершенно не обладая нужными знаниями. Хотелось самому смешать лучшие духи из коллекции и получить что-нибудь совершенно невообразимое. Но по опыту я знал: разные духи не просто насилуют друг друга, они уничтожают смысловые нотки. Такой союз никогда не порождает ожидаемого. Одолевали сомнения и насчет другого. Есть ли смысл собирать запахи разных женщин? Даже со столь великой целью мазать Катю жиром – просто кощунство… Ее совершенное тело способно подарить бездну иных ощущений!

Я уснул, не досмотрев фильм, и проспал до пяти вечера. Следовало быстро убраться из дома, иначе приход родителей однозначно задержал бы кормление кота. К тому же надо купить хорошего вина и дорогих конфет на закуску.

Катю на квартиру пришлось наводить по телефону – она запуталась в номерах домов, а потом и в подъездах. Впустив ее, я отрапортовал:

– Животные накормлены! – и добавил: – Кроме меня…

– Ты лишил меня удовольствия осчастливить кота, – укоризненно сказала Катя. – Кстати, где кот? И как его зовут?

К этому вопросу я был готов и почти без запинки процитировал:

– Норман Вестфальд Лауд. По-видимому, сэр.

Сэр Норман пребывал на шкафу. Жирный серый шотландец, мог бы и неделю без еды прожить, по-моему. Да еще и смотрел на нас с явным презрением – как сноб-аристократ на слуг, годных только для того, чтобы приносить пищу. Впрочем, аристократизм кота мне оказался только на руку: Катя достать его не сумела и все внимание переключила на меня. К вину мы почти не прикоснулись – руки и губы на протяжении двух часов были очень-очень заняты. Когда, уже опустошенные, мы лежали на пушистом ковре, я увидел, что кот по-прежнему сидит на шкафу и даже не мигает. Создавалось впечатление, что он записывает происходящее на внутреннюю флешку.

– А ты наглый! – сказал я коту.

– Кто? – вяло спросила Катя. Она лежала, уткнувшись мне в подмышку.

– Да котяра… Пялится на нас, как вуайерист, а может, запоминает, чтоб хозяину настучать.

– Не бери в голову… Я уговорю его не сдавать информацию…

– Тогда продолжим?

Я потянулся к ее груди, но Катя откатилась.

– Ты совсем меня умотал…

Но на этот раз я с ней не согласился.

Домой я заявился около полуночи и обнаружил, что родители не спят. Мать, увидев меня, ахнула:

– Ты дрался?!

– Не сегодня, – со знанием дела заявил отец и пояснил: – Цвет фингалов по краям не тот…

– Их было десять, но я выстоял!

Но попытка отшутиться не удалась. Оба пошли за мной в комнату, где мать снова ахнула, а отец поинтересовался, глядя на фрукты:

– Откуда такое изобилие?

– Из Африки… – буркнул я. – Девушка привезла.

– Она хоть красивая? – не унимался отец.

– Исключительно! – не покривил я душой.

– Плохо! – мой родитель покачал головой. – С красивыми хлопот не оберешься. Больно шустрые и вечно ценники на себе вывешивают.

Он тут же получил подзатыльник от матери и гневную отповедь:

– Ты что такое говоришь ребенку?! Меня-то красавицей называл… Врал?

– Никогда! – торжественно заявил отец и, взяв со стола огромное красное яблоко, надкусил его.

– Положи на место! – воскликнула мать. – Это для Максима!

– Максим еще дня четыре яблоки жевать не сможет, – хохотнул отец и вышел из комнаты. А мама еще минут пятнадцать пыталась вытряхнуть из меня подробности, не касаясь скользкой женской темы. Потом принесла какую-то жидкость, намазала мне лицо и вздыхая ушла.

Кстати, жидкость оказалась волшебной: уже утром отек спал и лицо в зеркале меня не напугало. Хорошо иметь в доме врача!

Глава 6

Несколько следующих дней я кормил сэра Нормана один. Понятно, что и черепашка оказалась необделенной. В плане обделенности страдал только я – Катя сказала, что вынуждена уехать с родителями в Италию до конца недели. Ее отец подписывал какой-то контракт, а Катю прихватили в пару маме для шопинга. Так я узнал, что родители моей любимой весьма состоятельные люди.

Поскучать вдоволь мне не дали друзья. На вечер четверга мне назначили рандеву в баре фанатов «Спартака» – смотреть матч «Зенит» – «Спартак». Обещал прийти даже Игорь, который вообще-то болел за ЦСКА и в какой-то мере рисковал как фанат вражеской команды. Но он обещал замаскироваться. К слову, кроме него, Андрея и меня никто на рандеву и не явился.

Перед выходом из дома я решил заглянуть в свой шкафчик с парфюмом. Некоторое время колебался между «Lacoste», «Calvin Klein» и «Gucci», но остановился на новом приобретении – «Tom Ford». И здесь дал маху. Профессионалы считают, что для раскрытия аромата необходимо не менее семи точек нанесения духов. Но то ли я замечтался, то ли недооценил силу эфирных масел… Короче, с этими духами я явно переборщил! Что, собственно, и отметили мои друзья при встрече в подвальном помещении спортбара. Благо еще, что не стали зацикливаться на моем аромате и даже похвалили за боевую расцветку лица. Ну а первая же рюмка водки нивелировала большинство различий.

Водку, кстати, принес с собой Игорь, что вызвало недовольство Андрея:

– Мы что – дикие? – пробурчал он. – Могли бы и здесь взять. Выбор достаточный.

– Ты невнимателен! – хохотнул Игорь. – Половина бара наливает себе из-под полы. Если бы все здесь покупали, бармен стоял бы за золотой стойкой в стразах от Сваровски.

Кстати, Игорь действительно замаскировался. Никакой клубной атрибутики, и даже бейсболка нейтральной расцветки. Понятно, что спартаковский шарфик он не надел бы даже под пытками, но в то же время не вскакивал поминутно и не орал: «ЦСКА – чемпион!»

По второй мы выпили за победу. Понятно, каждый за свою, но заострять внимание на тосте никто не стал. Но позже Андрей не удержался:

– Считаю, что «Спартак» – сильнейший клуб России!

– Очень может быть, – парировал Игорь. – Вот только турнирная таблица считает иначе. А ты как думаешь, Макс?

– Макс у нас не думает! – сообщил Андрей. – Он наблюдает и любуется результатом игры.

– У каждого свои пристрастия, – философски заметил я. – Турнирная таблица – штука серьезная, но как повернется фортуна, не знает никто. Мне видится, что в следующем матче «Спартак» – ЦСКА произойдет что-то удивительное. И Андрей выиграет ваш спор.

– Да мы порвем вас! – воскликнул Игорь. – Разделаем, как бог черепашку!

– Заметано! Если Макс окажется прав, ты снова поишь нас в спартаковском шарфике! Идет?

Мне пришлось разбивать руки спорщиков и почему-то стало неудобно. С какого перепугу из-за улыбки непостоянной дарительницы удач Игорь должен снова покупать водку? У меня-то денег наверняка больше… Тем более что я был уверен в своем прогнозе.

Мы выпили еще по одной, и Игорь пристал ко мне:

– Слушай., если ты такой эксперт, то, может, и назовешь счет, с которым «Анжи» выиграет у «Локомотива»? Они параллельно сейчас играют.

– А они не выиграют, – спокойно ответил я. – «Локомотив» разнесет «Анжи».

Пока Игорь хватал ртом воздух и выпучивал глаза от возмущения, Андрей хохотал. Лишь немного успокоившись, Игорь заявил:

– Ну ты и враль!

– Не нарывайся, – дал ему совет Андрей. – А то придется тебе поить нас целую неделю.

На экране огромной плазмы уже вышли составы команд.

– У «Спартака» на спинах что за надпись? – спросил Игорь. – Не могу разглядеть…

– Спецовка нефтяной компании, – пояснил Андрей.

– У-у-у-у… – протянул Игорь.

– Молчал бы, – посоветовал Андрей. – У ЦСКА вообще вся форма обклеена рекламой.

– Пора уже на форме писать: «Здесь могла бы быть ваша реклама!», – добавил я. – Жаль, пока никто не догадался…

Показали игрока «Зенита» Халка, и Андрей сказал:

– Пятьдесят миллионов за Халка! Мы что, шаттл запускаем?

– Ну а вдруг полетит? – предположил я.

– Одна ракета десять тракторов не потянет… – хмыкнул Игорь, наполняя рюмки.

Игра «Зенита» была достойной, но не чемпионской. Слишком много грубых ошибок, потеря инициативы минута за минутой, нереализованный пенальти Кержакова и во втором тайме – случайный гол. А «Спартак» играл в лучших традициях «Рубина» – уныло, медленно, скучно. Ни одного впечатляющего момента, никакой мысли, идеи в атаке, но все же «Зенит» проиграл. Игорь долго и печально смотрел на меня, вздохнул и сказал:

– Сейчас возьму еще одну… Но шарф не надену! Могу на колени положить, устроит?

– Жертва страшная! – усмехнулся Андрей. – Ладно уж!

– Ребята, я больше пить сегодня не буду! – запротестовал я. – Мне на работу завтра.

– Работа и женщины – дела святые! – оживился Игорь. – Тогда выигрыш Макса переносится на пятницу!

В этот момент комментатор в телевизоре озвучил результаты параллельного матча и над нашим столиком повисла тишина. Её нарушил Игорь:

– Ну ты, Макс, вангуешь! Счастье, что я не повелся дальше спорить… Одной пятницей дело бы не обошлось! Только условие: чтоб никто из моего клуба не знал, что я пою водкой спартаковцев! Убьют ведь…

Время было не то чтобы позднее, но водка кончилась, а от мысли наложить лоск пивом отказался даже Андрей. И мы вышли на свежий воздух. Прогулка до метро в компании виделась мне легкой и безмятежной. К сожалению, ошибся – судьба готовила подножку…

Игорь с Андреем снова сцепились по поводу футбола, а я просто слушал их.

– Вашему Кержаку по воротам бы хоть раз попасть не случайно. Думаю, ему к окулисту надо! – язвил Андрей.

– А в солярии «Спартака» лампы давно менять – больно бледные и немощные! – парировал Игорь.

– Не равняй свое проектное чудо с великим клубом!

– Это в каком месте величие-то? Имя одно осталось от команды! Сборище алкашей на «мазератти» и «меринах»!

Черти раскинули свои силки совсем недалеко от метро, под ярким фонарем. Андрей оступился и едва не врезался в проходящую мимо нас пару – мужчину средних лет и молоденькую девушку. Девица ойкнула и шарахнулась в сторону.

– Спокойно, мадмуазель! – галантно поклонился Андрей. – На парочки мы никогда не нападаем!

Девица хихикнула, а я вдруг узнал в ее спутнике начальника своего отдела. Он внимательно посмотрел на меня, скривился и повел свою даму дальше. Понятно, не жену. Его супружницу, дородную и сварливую бабу, я знал в лицо.

– Офсайд… – пробормотал я.

– Что такое? – поинтересовался Андрей.

– Мужик этот – мой непосредственный босс. А я в отгуле по гриппу. Грипп на моей морде видишь? Вот и он теперь разглядел…

– Грипп – штука заразная, – многозначительно произнес Игорь. – Может, заразим твоего босса? Для профилактики.

Идея очень понравилась Андрею, и мне стоило большого труда утащить их в метро – все-таки начальник был совершенно невиновен в том, что я навешал ему лапшу на уши. Ехали мы по разным направлениям и расстались на платформе. На прощание друзья обозвали меня пророком и продолжили свой бессмысленный спор.

Дома я удачно избежал очередной воспитательной беседы – родители смотрели какой-то детектив и мама радостно комментировала чуть ли не каждое глубокомысленное слово киношного патологоанатома.

Фортуна сегодня вела себя очень странно: с одной стороны, явное предстоящее увольнение с работы, а с другой – невероятные цифры в таблице игр. «Сандерленд» таки выиграл у чемпионов! Чистая случайность – двоих игроков «Манчестер Юнайтед» удалили с поля и команда играла в меньшинстве. В конце второго тайма гол в ворота хозяев… Я оторопел не меньше Игоря. Получается, что я точно определил исход матча, не имея понятия о нюансах и проблемах в игре? Я что, действительно пророк? Но с какого перепуга у меня, хронического неудачника, прорезался такой дар? Ведь ничего особенного в жизни не произошло? Если не считать Катю… Благотворное влияние? Но выигрыши вместе с олицетворением мечты – не слишком ли жирно? И что же теперь? Неужели богатство?!

Глава 7

Мой дар провидца был безусловно подтвержден в пятницу утром. Едва я явился на работу, как меня, не отягощая очередным заданием, отправили в отдел кадров и немедленно рассчитали. Поразительно другое: кассирша не рассказала мне историю о невозможности выдачи денег, а просто отсчитала шестнадцать тысяч с копейками. Не скажу, что все это прибавило мне хорошего настроения. В автобусе я мрачно думал о необходимости искать другую работу и невозможности устроиться по профессии. Любопытно, но настроение мне резко поднял уже знакомый старик на скамеечке у перекрестка. Он по обыкновению приподнял шляпу и улыбнулся. На душе сразу стало неожиданно легко, проблемы отступили. А уж когда дома я проверил ставки… Какого, собственно, черта мне искать новую работу при таких доходах? Где мне будут платить больше тысячи долларов за три тычка в клавиатуру?

Весь очередной выигрыш я распределил по новым ставкам, полученные расчетные оставил матери и отправился в «Палладиум». Увидев меня, продавщица развела руками – мол, ничего нового нет. Но новое мне и не было нужно. Небольшая, чуть помятая и пыльная синяя коробочка пряталась далеко у стенки. Удивительно, что эти духи еще не списали. Ведь их запустили в производство в 1960 году, а выпуск прекратили двадцать шесть лет спустя. «Balafre», лучший аромат от дома моды «Lancome Paris». Раритет. Вневременной шедевр. Про них как-то с восхищением помянул отец. Якобы их запах держался чуть ли не четыре дня, а девицы, вдохнув его, падали вдоль дороги штабелями… Стоили они и тогда, и сейчас бешеных денег, но мне было все равно. Открыв флакончик, я вдохнул запах молодости отца. Не знаю, от чего тащились девицы в те далекие времена, но я увидел готический замок и одинокого рыцаря, скачущего к воротам… Тонкая нотка лимона совершенно не портила картину.

Вечером, едва отец пришел с работы, я протянул ему «Balafre». Отец буквально обалдел.

– Где ты это взял? – восклицал он, потрясая флаконом.

– Да вот попались… Это тебе!

– Мне?!

На крик отца прибежала мама. Увидев флакон, она прищурилась:

– На охоту собрался?

– Да! – гордо заявил отец. – Но свою дичь я выбрал навсегда. И буду продолжать охотиться на нее!

– Ну уж не только на этот запах я попалась! – засмеялась мать. – Ужинать идите, охотники…

После ужина я ушел в бар – получать приз от Игоря. Но едва выскочил из метро, как в кармане ожил мобильник. Катя!

– Хемингуэй, ты где?

– Я-то тут! А как погода на Средиземном море?

– Была хорошая! А сейчас не знаю, я уже в Москве!

– Что?! – задохнулся я. – А ты…

– Конечно, могу! – засмеялась она. – Ты, наверное, сэра Нормана голодом заморил!

– Да черт бы с ним! Я еду!

Пришлось перезванивать Андрею и сообщать, что я занят. Он, казалось, не удивился.

– Все вы, господа, собаки! Игоря тоже не будет, так что я сижу тут один и пью на свои.

– Сочувствую, мон шер! Но ничем помочь не могу. Труба зовет!

– Труба – это хорошо… – печально сказал Андрей и отключился.

Счастье, что Катя такая умница и догадалась купить еды. Потому что через два часа у нас обоих проснулся зверский аппетит. Даже сэр Норман, хоть и был накормлен еще в обед и впрок, благосклонно принял от Кати кусок сыра, а вот колбасу от меня игнорировал с презрительным подергиванием усами.

– Ревность – страшная штука! – глубокомысленно изрек я, наблюдая, как моя женщина гладит мурлыкающего кота. И тут же спросил: – Кать, а как ты оказалась в Москве? Еще чуть-чуть – и ты столкнулась бы с пьяным и мрачным мною.

– А я сегодня утром сделала некрасивые глаза и сказала, что рыцарь на белом коне ждет меня прямо в аэропорту. До скандала дело не дошло, но мои сочли лучшим выходом отправить меня прямо в твои загребущие и бесстыжие лапы. И если тебе интересно, они еще ничего конкретного не знают. А я могу остаться на ночь…

– Так значит, ты прилетела раньше только из-за меня?

– Да, о ревнующий к котам рыцарь без лошади! И если ты такой завистливый, то сейчас я займусь тобой. Но только если поможешь помыть посуду.

Я глупо ухмыльнулся:

– Подобное обещание требует мытья посуды во всей Вселенной? И мне надо позвонить, что я ночевать не приду.

– А твои обо мне знают?

– А то! Это ж ты завалила мою комнату фруктами. Но им я сообщил только, что ты из Африки и очень красивая.

– Точно красивая? – и после моего утвердительного кивка она добавила: – Тогда я помою посуду сама.

Пока Катя (в моей рубашке на голое тело) мыла хозяйские квадратные тарелки, я позвонил маме, но ее мобильник взял отец.

– Уже ужасно поздно, я не успеваю в метро, заночую у Андрея! – выпалил я.

– А на такси?

– Дорого! И что-то связь очень плохая… Пока!

– Не очень-то ты их жалуешь, – не поворачиваясь, сказала Катя.

– Да нет, нормально все. Отец считает меня неудачником-хроником, но это он не видел тебя!

Я подошел к Кате и чмокнул ее в шею.

– Ты моя самая большая удача…

– Если ты сейчас не отстанешь, я уроню тарелку, – предупредила она. – И придется покупать целый сервиз.

– Бей ее! – уверенно заявил я. – У меня есть деньги, и мы купим два – второй треугольный.

Ночь получилась удивительной. Я почти не спал и в свете полыхающей за окном рекламы смотрел на Катино лицо. Иногда мне казалось, что она не дышит, и я с беспокойством клал руку ей на грудь. Несколько раз я вставал, подходил к окну и вглядывался в ночной город. У меня есть невероятная возможность добывать деньги и самая красивая женщина на Земле. Казалось, весь мир принадлежит мне. Во сне Катя повернулась, что-то невнятно сказала и устроилась у меня на плече. Я обнял ее и начал гладить, очень стараясь не разбудить. Катино безмятежное ровное дыхание в конце концов убаюкало меня. Не знаю, что снилось ей… Надеюсь, то же, что и мне, – высоченный обрыв, внизу бушующий океан, а на краю бездны стоим, взявшись за руки, мы.