Текст книги "Красное Зеркало. Легенда вулкана"

По мере приближения к центру мы увидели перемены пейзажа: стали появляться некие подобия парков – огороженных территорий возле домов, где росли разнообразные растения, от кактусов до каких-то раскидистых деревьев с облезлыми стволами. Дома становились более аккуратными и многоэтажными, а людей на улицах было уже поменьше.

В какой-то момент вездеход повернул влево и остановился возле пятиэтажного здания, облицованного светлой плиткой. Над небольшим крыльцом была аккуратная вывеска, немного напоминающая транспарант: «Городское управление Общественного собрания Персеполиса. Свободные колонии Марса».

Здание стояло в центре четырехугольной площади, а возле его фасада росли маленькие хвойные деревца.

«Город сильно изменился», – в сотый раз подумал я.

БМП подкатила, мерно покачиваясь, к крыльцу и остановилась. Водитель продолжал молчать. Я уж было кивнул Ирине, сидящей с краю, чтоб она открывала дверцу, как один из охранников, стоящих возле крыльца, подскочил к машине и галантно распахнул перед Ириной дверцу. Ирина вновь сказала «спасибо», а тот подал ей руку, помогая вылезти из вездехода.

Меня все это забавляло, особенно учитывая то, что я видел здесь раньше и что мы видели при въезде. Это напоминало провинциальный театр, где решили поставить «Гамлета».

– Следуйте за мной, – сказал охранник не без пафоса, – я отведу вас к господину губернатору.

И мы последовали.

Войдя в уютный холл с ресепшеном, мы подошли к дверям лифта, отделанным пластиковыми панелями под дерево. Охранник пропустил нас в кабину и нажал какую-то кнопку на панели.

Плавно качнувшись, лифт поехал вниз. «Странно, что не вверх, – нас везут в казематы!» – подумал я с сарказмом. И чего этому губернатору от нас нужно?

Лифт остановился, и вежливый (а может, предусмотрительный) охранник пропустил нас вперед.

Мы оказались в просторном помещении, где стоял стол с настольной лампой и сидели четверо человек из гвардии Брауна.

Один из них похлопал меня по карманам и осмотрел мой ПМ, извлеченный из кобуры, при этом постоянно извиняясь. Иру попросили показать бластер, кажется, больше из любопытства. Затем мы вошли в какой-то ярко освещенный коридор. В конце него оказалась железная дверь, как в бункере, и двое часовых. Дверь открыли.

– Дальше идите прямо, – сказал охранник, – удачной ночи.

Мы переглянулись и вошли в какое-то маленькое помещение, где царил полумрак, увешанное панорамными фотографиями Персеполиса. Напротив была еще одна дверь, пластиковая. Из-за нее доносилась приглушенная музыка и голоса.

Я взял Ирину под руку и сперва подумал постучаться, но затем потянул за ручку.

Дверь открылась, и на нас брызнул яркий свет. Комната была стилизована под уютную квартиру: по стенам располагались псевдоокна, прикрытые занавесками, в центре стоял роскошный диван, а в углу компьютер с большущим монитором. На полу был постелен ковер с затейливым орнаментом. Возле дивана стояли пятеро человек в строгих костюмах (такое на Марсе увидишь редко), с бокалами в руках, и мирно беседовали.

Двоих я узнал: это были Гастон и Кэр Браун, двух других, стоящих вполоборота, я видел впервые. Гастон кивнул на нас человеку в синем костюме, который стоял спиной.

Сухопарый и подвижный резко развернулся, и…

– Странный! Амиго мио! – услышал я до боли знакомый голос!

Это был Диего! Диего Хлопотун! Вертлявый официант-наркоша из бара «Лунная Дорога», правая рука Жирного Тэдди!

Но теперь он выглядел по-другому: ухоженный, слегка располневший, гладко выбритый, со щегольскими черными усиками и парочкой золотых зубов. Правда, легкий безумный блеск в глазах остался.

– Диего! – Я развел руками в немом удивлении. – Тысячу солов не видал тебя! Как ты сюда попал?!

– Вот так вот, – улыбнулся он, – бывает.

Говорил он уже почти без акцента.

– Я вижу, что вы знакомы с господином губернатором, – сказал подошедший к нам Кэр Браун и щелкнул пальцами.

Появилась миловидная девушка в коротком платье и с подносом, на котором стояли бокалы с жидкостью рубинового цвета. Она подошла к нам.

– Возьмите бокалы, друзья, – рекомендовал Диего, – лучшее кизиловое вино из моих парников. Да, Странный, представь меня своей даме.

– Диего, миллион глюков мне в корму, – выдавил я из себя. – Ты – губернатор Персеполиса?!!

– Да, Странный, – он кивнул, – когда мы с тобой познакомились, я был обыкновенным официантом, но время летит, все меняется, и граждане свободного Персеполиса избрали меня своим губернатором, – ты заметил, надеюсь, что в городе многое изменилось?

– Да и ты, Диего, тоже, – улыбнулся я, внимательно вглядываясь в лицо человека, который смог меня удивить. – Это Ирина, гид нашей группы.

– Очень приятно. – Диего взял Ирину за руку и поцеловал. – Вы – очаровательная девушка!

– Спасибо, мне тоже очень приятно, – сказала Ирина с легкой улыбкой. – Дэн мне про вас рассказывал.

– Буду надеяться, что только хорошее, – улыбнулся Диего, галантно поклонившись. – Пойдем, я представлю тебя «отцам» города.

Продолжая приходить в себя, я направился за ним к дивану, где стояли остальные.

Несмотря на этот сюрприз, мои рефлексы бойца-параноика были напряженнее, чем в момент смертельного балета шагающих танков: если ты знаешь, где враг, то все в порядке, а вот если нет…

– Вот это и есть те самые люди, помните? В новостях? – громко сказал Диего. – Со Странным, – он слегка замялся, – с ним мы раньше работали… Вот, Дэн, это экономический управляющий. Директор развития… Ригли Скотт… да… Мы все… а он… А вот этот джентльмен занимается у нас паблик рилейшнз… Дарби, да… Специалист из метрополии… Госпожа гид… Та самая девушка… да… очаровательна… у нее такое волевое лицо…

Меня ощупывали глазами, словно охрана при входе, внимательные лица, в которых читалось некое самодовольство и превосходство. Лица с криминальными ужимками в мимике – холодные и нагловатые.

Тут я почувствовал, что пальцы Диего, словно клешни краба, схватили меня за локоть…

– Отойдем, Странный, нам надо обсудить туристический бизнес, – услышал я приторный голос Диего… – Да, кстати, амиго мио, там, в той комнате у нас есть макет города, в масштабе один к семидесяти двум…

– Госпожа гид, – бархатным голосом спросил Гастон, – а вы знаете историю нашего города? Вам рассказывали?

– Да, – как-то растерянно произнесла Ирина, озираясь на меня, – а что у вас происходило последнее время?

Она посмотрела мне в глаза с некой мольбой, но я понимал, что без разговора с Диего нам отсюда не уйти.

– Я на пять минут, дорогая, – сказал я как можно более непринужденно, – мы по туризму поговорим, это в наших интересах…

– Хорошо, – грустно ответила она, увлекаемая помощником господина губернатора.

Мы с Диего чинно и благородно вошли в соседнюю комнату, которая имела в центре кровать с кружевным покрывалом, и от этого стало еще более неприятно, да и кружева здесь были к месту – примерно как галстук на анатомическом скелете. В центре задней стены стоял искусственный камин, в котором змеилось голографическое пламя. А возле искусственного окна, подсвеченного нежно-голубым сиянием, действительно стоял макет кратера Персеполис с городскими постройками и коммуникациями.

– Господин губернатор, – сказал я с нажимом, перехватывая руку Диего за предплечье, – может, вы-то мне объясните, что это за цирк?

Диего шарахнулся в сторону, ловко вывернувшись из моего захвата, чему немало способствовала дорогая парчовая ткань его синего костюма. Он метнулся к вентиляции. Сковырнув длинным желтым ногтем защелку, он заглянул в трубу. Затем встал на четвереньки и, принюхиваясь, как цербер, полез под кровать.

– Диего-амиго, – произнес я задумчиво, – эк тебя жизнь-то побросала.

– Уж не больше, чем Странного, чих, – чихнул под кроватью губернатор Персеполиса.

Он вылез из-под кровати с пачкой презервативов в правой руке. Глаза его бешено вращались.

– Диего, – с укоризной произнес я, – во-первых, я с любимой женщиной, а во-вторых, она ревнивая.

Он смерил меня своим безумным взглядом.

– Диего узнает Странного, – скрипнув зубами, сказал он, пошевелив желваками. – Какой из меня губернатор!

Теперь интонации были знакомыми.

– Ты любишь эту девушку? – Вопрос был задан по-деловому.

– Да, – ответил я так же.

– Тогда так, Странный, – сказал Диего, облизывая губы. – За камином есть дверь вниз, глубоко… Вы с девушкой идете в комнату, когда все напьются, идете вроде для секса…

Он подбежал к камину и потянул за стоящую на его полке пепельницу. Панель камина отъехала в сторону. За ней виднелась аккуратная дверка около метра с половиной в высоту.

– И – туда, – вновь сверкнул глазами губернатор, дергая за ручку, – она открыта. Там лестница и люди. Люди внизу. У них электрический автомобиль, они знают, куда ехать. Понял?

Он посмотрел на меня, как папа, который хотел, чтобы его ребенок стал физиком-ядерщиком: с надеждой и мольбой.

– Шикарный план, – одобрил я с плохо скрываемой иронией. – Амиго мио, а на кой хрен такие сложности? Может, поверху пройти, к отелю? Или меня в лотерейном розыгрыше выбрали президентом Марса? Я готов! Во-первых…

– Странный, не надо «ля-ля», смешной юмор. – Он смотрел на меня уже с легким оттенком раздражения. – Делай, как тебе Диего сказал.

Я вытянул из пачки сигарету и прикурил.

– Диего, – сказал я как можно более проникновенно, – ты хороший парень – так мне показалось. Но я – парень глупый: назови мне хотя бы три причины, по которым я должен делать так, как сказал ты? Пойми, мне все интересно, я любопытен по натуре.

Диего тяжело вздохнул и опустился на кровать, продолжая держать в ладони пачку презервативов.

– Так я и знал… – хмуро выдавил он, глядя в пол.

– Тебе повезло, – флегматично сказал я. – Ты хотя бы знал… а вот я…

– Странный, – он вскинул лицо вверх, на меня, – мы про тебя кой-чего раскопали… Ты должен думать…

– Так это я, значит, грохнул марсианского бога, пока тот был маленьким?! – Я стал злиться.

– Странный, – он молитвенно прижал руки к груди, – ты поможешь Диего?

– Господин губернатор, выражайтесь понятнее, – процедил я сквозь зубы.

– Знаешь, как Диего любит Жирного Тэдди? – вдруг спросил он.

– Догадываюсь, – обронил я.

– Вот! – Диего со значением поднял свой указательный палец вверх. – Вот поэтому ты мне друг!

Я терпеливо молчал.

– Пока ты не был здесь, – продолжил он, тоже закуривая, – Тэдд очень поднялся… Диего знал, что Странный не сможет его пришвартовать…

– Диего, – не выдержал я, – губернаторы так не выражаются…

– Эй! Не суть. – Диего с досады плюнул… – Ну вот, – продолжил он без особого энтузиазма. – Тэдд брал в городе все больше и больше под себя… Он сотрудничает теперь с кланом Большой Реки…

– Ну реальный солидол, – сказал я насмешливо.

– Ну вот, – продолжал Диего, – кланы Персеполиса скопили так много богатства, что решили идти вперед…

– Благо не назад, – ехидно вставил я, но он, казалось, не слышал.

– Персеполис маленький – все знают про всех, но… – Он говорил словно в нос.

– Что «но»? – Я насторожился.

– Паладины сильно обнаглели, да и, само собой…

– Диего! – Я пытался сдвинуть его с мертвой точки…

– Жирный Тэд объединил воротил всего города в общий картель. Меня продвинул в губернаторы, чтобы самому не светиться. Он выступил с предложением вступления Персеполиса в Совет Четырех Городов: бизнес нужно увеличивать. Надо много торговать. С паладинами дела вести трудно: очень они дикие – могут кинуть и наехать. Да и жадные очень.

Диего говорил горячо и увлеченно.

– И вот они решили на своем совете, что надо поднять город на некий уровень жизни, по крайней мере сделать вид, что так и есть, – иначе Четыре Города и говорить с тобой не станут. Видел, как в Лихоторо живут?

Я кивнул, выпустив дым из ноздрей, и очень внимательно слушал Диего.

– Вот. – Диего тоже кивнул и облизал пересохшие губы. – Этот бизнес с тотализатором стал популярным, и оружие в цене подросло, хоть и не сильно, и привозят его теперь больше, и выбор…

– Ну а про нашу скромную роль в марсианской интеграции теневых рынков что скажешь? – Я прищурясь глядел на него.

Диего поднял на меня глаза и так же внимательно попытался меня разглядеть сквозь сигаретный дым.

– Я не знаю, Странный, в какие ты игры играешь, – сказал он медленно. – Диего хочет верить, что мы с тобой не окажемся по разные стороны.

– Я, в отличие от вашего Жирного Тэдди, не игрок, – сказал я холодно, – скорее участник. А если ты против него, то мы с тобой всегда на одной стороне, Диего! Выкладывай: зачем нам все эти тайны «марсианского двора»? Почему к нам такое внимание?

– Да ваш бой возле Башни был самой обсуждаемой новостью почти сутки. – Диего сверкнул взглядом.

– Тэдди небось и это снимал? – поинтересовался я.

– Наверняка, – согласился Диего, мрачно глядя в пол. – Там несколько дней воевали…

– Это на меня так ставки возросли, что вы устроили нам такую встречу? – ядовито осведомился я.

– Я, между прочим, тоже хотел тебя увидеть живым, – укоризненно сказал губернатор.

– Диего, а если без лирики? – спросил я. – Понимаю твои дружеские чувства, но знать хочу как можно больше.

– С нами связались из Совета, – сказал он, – сказали, что в курсе ваших проблем и чтобы мы обеспечили вам охрану и любую поддержку. А еще…

Он опять внимательно посмотрел на меня.

– А еще? – повторил я.

– Еще – по возможности изолировать тебя и гида от группы, – сказал он. – Совет выслал к нам своих представителей, но они прибудут только через четыре дня. Они намекнули, что вы в опасности и такого, как у Башни, с вами не должно уже произойти. Они вообще сказали, что мы отвечаем за вас… От этого зависит – примут Персеполис в Совет или нет. Слишком многое поставлено на кон, интересы многих людей здесь переплетаются, Понимаешь, почему я тебя прошу… Я тебе честно все рассказал, как есть…

– Понимаю, господин губернатор, – сказал я, пытаясь сделать вид, что моя отвалившаяся челюсть – это не от удивления, а от недостатка кислорода.

– Перестань называть меня «господин губернатор», – попросил Диего, неуклюже запихивая презервативы во внутренний карман своего дорогого пиджака.

Я ожидал, конечно, чего-то подобного, но не до такой же степени! Совет Четырех проникся к нашей группе странной любовью. Мне не нравилось, что меня полюбили совершенно посторонние, незнакомые люди. Меня это настораживало. Диего же находился между молотом и наковальней (кажется, так говорили в древности?), он был пешкой, которой довелось стать ферзем лишь по прихоти игрока, и таким ферзем могли пожертвовать в любой момент, если на то возникла бы необходимость. Даже невзирая на его огромные связи… Да… проторчать три дня в подземных апартаментах отцов города мне не улыбалось, да и не верил я в искренность Совета – вновь чья-то рука тянется ко мне, чтобы передвинуть на следующую клетку, как обычную пешку.

Я решил попробовать сыграть в поддавки.

– Хорошо, – сказал я, – скажи, Диего, ты мне можешь доверять? Хоть немного?

– Я мало тебя знаю, конечно, – ответил тот, – но вижу – ты человек честный, да только не в этом дело, Странный: ты приехал, уехал, а я тут живу…

– Стоп. – Я поднял вверх руку. – Я тебе расскажу, что нужно мне, и мы решим, как нам с тобой и твои, и мои интересы соблюсти. Гут?

– Странный, я тебя умоляю, они меня…

– Все обсудим, – сказал я примиряюще и, как мне казалось, убедительно. – Мне если и приходится в игры играть, – продолжал я, – так это только во мною же и навязанные игры… Так вот… Подробно тебя грузить не буду, но по сути в нашей группе есть разведчик. Чего он там мутит – понятия не имею, но, кажется, это связано с Землей каким-то боком: мы же к Олимпу едем, вот там что-то важное есть для каких-то шпионов. Я с этим вязаться не собираюсь, это верная смерть – ты тоже меня пойми. Да и девушку в это не собираюсь втравливать. Совет хочет, чтобы мы были изолированы от группы? И я хочу. Перед Персеполисом я сообщил всем в группе, что «кси-516» расформируется в городе и возьмет себе других Охотников. Я надеюсь, у вас с надежными людьми нет проблем?

Диего кивнул – теперь он слушал очень внимательно.

– Так вот, – продолжил я, – группу разбиваем на несколько частей, и предполагаемый «крот» просто не посмеет увязаться за нами, так как этим себя обнаружит. Так что все твои варианты хитрого бегства через тайный ход просто не нужны уже, по сути. Согласен?

– Хорошо говоришь, амиго, – замялся Хлопотун. – Но допустим.

– Совету нужно нас обезопасить? – Я поднял вверх палец. – Так вот это и произойдет: в городе враг вряд ли будет действовать. У вас охрана и все прочее, так что действия ваши Совет по-любому одобрит. Верно?

– Ох… – Диего тяжело вздохнул. – Ну я не знаю…

– Зато я догадываюсь, – ответил я. – Совет не сообщил вам подробностей? Он велел просто обезопасить меня и гида? Ирина – моя женщина, и со мной она в полной безопасности. А лично мне нужно всего две вещи: добраться до Лихоторо-Сити и связаться там с Советом напрямую, а здесь я хочу встретиться с Жирным Тэдди и купить у него кой-какую информацию. Все! Ваши интересы будут соблюдены, и мои тоже. Как ты думаешь? Нормально?

Диего задумчиво продолжал разглядывать меня, что-то прикидывая в уме. Я напряженно ждал его ответа, понимая, что в любом случае мне придется действовать именно так, а не иначе. Я старался ничем не выдать своего волнения: все же несколько подземных этажей, куча охраны с автоматами и мы с Ириной.

– Ладно, – сказал наконец Диего. – Делай как знаешь, но учти: если ты подставишь меня, то я уже не смогу тебя защищать, и все эти ребята, – он кивнул в сторону закрытой двери, – они тебя из-под земли достанут. Пробудешь в городе до прибытия ребят из Совета. Они тебя и сопроводят в Лихоторо, так они сказали.

– Насчет этого не беспокойся, – кивнул я.

– Странный, пойми – я не хочу проблем.

– Диего, – я сделал серьезное лицо, – у меня за последнюю неделю проблем было больше, чем за всю мою грешную жизнь. Так что сам подумай – хочу ли проблем я?

– Главное, Странный, не ошибиться в нужный момент, – сказал мне губернатор с некоторым оттенком назидательности. – С Тэдди я поговорю о тебе, но постарайся быть с ним очень лояльным… не как в прошлый раз, хоть я и понимаю…

– Диего, – я постарался изобразить на лице добродушную улыбку, – я все понимаю, я за это время сильно изменился…

– Что-то мне так не кажется, – проворчал он, – ну да ладно… Об одном только попрошу: если хочешь обратно в отель, езжай под землей на всякий случай. У нас целая система тоннелей под городом. Рыли под видом инженерных коммуникаций, даже рабочих приглашали не местных. Прошу тебя…

– Хорошо, – сказал я, – только без фокусов, Диего-амиго. Ты единственный, кому я доверяю здесь. А устроить кровавую баню мне – сам знаешь, я и с пистолетом справлюсь…

– Перестань. – Диего поморщился. – Остынь уже, Охотник Странный, никто не хочет тебе зла.

– Твои слова – да богу в уши, – усмехнулся я.

– Завтра, – продолжил он, – я тебе дам знать про Тэдди, но постарайся…

– Я обещаю быть зайчиком, – я криво ухмыльнулся, – просто куплю за девайсы то, чего хотел, и все.

– Хорошо, Странный, – сказал Диего, – надеюсь, что так и будет. Ник в Сети у тебя прежний?

– Да, – кивнул я, – дай знать заранее, туристы завтра хотели город посмотреть – я обещал, с вашей охраной…

– Их сегодня уже сводят по злачным местам, но не переживай – все под контролем…

– Эх, Диего, – я сделал хмурый вид, – тоже меня не подведи…

– Оба, Странный, оба. – Он протянул мне руку и как-то робко улыбнулся, как тогда, в переулке.

И вновь мне показалось, что человек этот не безнадежен, но, видя, как развился город, и понимая, что это было сделано совсем не честным трудом или торговлей…

– Пойдем к остальным, – сказал я, – мне выпить хочется.

– Давай выпьем, амиго, – кивнул губернатор, в глазах которого сверкнуло простое человеческое желание праздника.

Мы вышли в зал, обмениваясь фразами типа «конечно, необходимо создавать фонды», «подземные минеральные воды», «я поговорю с людьми» и т. д.

«Отцы» пытались развлекать Ирину какими-то дурацкими видеороликами и ветхими музыкальными записями, среди которых я с удивлением обнаружил старинную группу «Queen».

Мой любимый гид был настолько прекрасен, что я невольно вновь залюбовался ее фигурой, пластикой, вообще… Она…

Ирина поймала мой взгляд: в глазах ее читалась мольба о помощи. Краем уха, пока мы с Диего опять взяли бокалы с его кизиловым вином, я уловил, что изрядно подвыпивший Дарби, специалист из метрополии и представитель по связям с общественностью, пытается рассказать Ирине о неких глубоких свойствах куннилингуса в частности и половых актов вообще.

Я немедленно обнял Иру за талию и сказал, что после деловых бесед хочется хорошей музыки и танцев. Из незаметной двери в углу появились девушки (которые прислуживали перед этим с подносами), одетые в короткие платья, свет притушили, и зазвучала медленная музыка.

На столик у дивана поставили батальон стаканов со спиртом и с вином. Все это было укомплектовано стройным каре из сэндвичей с птичьим и свиным мясом. Была даже и зелень.

Ирина почти не притронулась к еде, а я не упускал возможности попробовать вкусного.

– Слушай, – прошептала Ирина мне в самое ухо, – я тут без тебя еле выдержала: они какие-то ненормальные – постоянно говорят о сексе, и вообще… Что там у вас с этим губернатором было?

– Все в порядке. В отель поедем на метро, – так же шепотом ответил я, – расскажу все потом. Надо удрать туда.

Я кивнул ей на дверь в комнату с камином.

– Я поняла, – сказала Ирина.

В очередной раз я восхитился Ириной – она не задавала лишних вопросов, понимая всю ситуацию, умело подыгрывала мне. Я ощутил острый приступ счастья, который прервался, когда моя нога задела край стола и рана напомнила о себе сильнее обычного.

Под потолком тускло мерцали разноцветные лампочки, и висящий голопроектор транслировал на диван некое подобие костра, которое одновременно было эквалайзером звучащей музыки: пламя двигалось в такт частотным колебаниям звука.

Слышался женский смех и глухое мужское сопение вперемешку с тихим бормотанием.

Наш танец изредка прерывали «отцы», которые желали сдвинуть с нами бокалы, глядя мне в глаза холодно, отрешенно, будто я был неким свадебным генералом, которого пригласить на вечеринку было просто необходимо.

Мы с Ирой сошлись во мнении, что весь этот серпентарий, при всех его плюсах, навевал смертную тоску и отвращение.

Я еще раз огляделся: лица руководителей Персеполиса раскраснелись, и в их глазах мелькали какие-то первобытные искорки людей, долго рвавшихся к большой кормушке, и вот их рты уже впиваются в жратву. Это взгляд, затуманенный поглощением и насыщением. Жадный огонек в зрачке зверя, который прыгает на добычу… хотя нет. Свиньи, которая роняет рыло в корыто. Разве что рыжий и кучерявый Дарби, с противной улыбочкой, частенько отвлекался на нас с Ирой, делая вид, что просто крутит головой, кого-то выискивая. Он из метрополии? Неужели с Земли?!

Меня отвлек общий восторг и хлопки. Раздавались фразы типа: «Классно тогда посидели!», «Я выиграл все конкурсы!», «Да хорош брехать». На плазменном мониторе завели видеоролик из разряда корпоративных. В большом бассейне проходили какие-то конкурсы. Люди с висящими животами и золотыми цепочками пили спиртное на скорость, плевали на дальность, а симпатичные длинноногие девушки в купальниках слизывали у них с волосатых пупков какие-то сливочно-молочные изделия.

Меня слегка протрясло: все присутствующие визжали и гикали, узнавая себя, а кто-то даже, не стесняясь, в полутемном углу налаживал свою даму у окошка грубыми и ритмичными движениями.

Ирина смотрела вокруг широко открытыми глазами – не то в ужасе, не то в изумлении.

– Ваша дама хочет получить настоящее удовольствие? – нежно проворковала симпатичная девушка лет восемнадцати с виду.

– Ей и меня хватает, – ответил я с улыбкой, – спасибо.

Хвала богам, я почувствовал на руке знакомое пожатие клешни Диего.

– Пора, – прошептал он мне в самое ухо, – завтра свяжемся.

– Сейчас, – сказал я.

Взяв из кармана таблетку, нейтрализующую алкоголь, я подошел к столу и запил ее кизиловым вином.

– Все в порядке, вас ждут, – прошептал Диего.

Я нежно обнял Ирину за талию и с удовольствием приник к ее губам. Мы целовались всю дорогу к заветной комнате, и я весь дрожал, понимая, что это вовсе не маскировка, а именно то, чего мне бы так хотелось… Она тоже отвечала мне совсем не номинально, с чувством… У меня даже на секунду возникло желание так и остаться в этой комнате с кроватью… Но, видно, таблетка подействовала, и я начал думать про эвакуацию.

Я подошел к камину и надавил на пепельницу, стоящую на его полке. Ничего не произошло. Я попробовал еще раз – то же самое.

Я начал шатать и болтать пепельницу в разных направлениях. Вдруг что-то щелкнуло, и камин отъехал в сторону, обнажая стальную дверь.

– Билеты в метро оплачены нашими щедрыми хозяевами, – сказал я с улыбкой.

Ира смотрела широко раскрыв глаза и казалась мне идеалом, эталоном красоты. Ее взгляд, фигура, стройные ноги с точеными коленками… я был близок к помешательству.

Встряхнув головой, я с некоторым пафосом достал из наплечной кобуры пистолет и подергал ручку двери.

Дверь тихо зашипела и стала отворяться.

– Пойдем? – Я взял Иру за локоть.

Она нервно перевесила кобуру, затем хрустнула застежка-«липучка», и Ирина вынула бластер.

– Пойдем, – ответила она тихо, как обычно.

Мы вышли на лестницу из железных прутьев, которая уходила вниз, теснясь в шахте срезанных пород кратера, освещенных тусклыми зарешеченными лампами. Стояла тишина.

Стараясь не шуметь, мы аккуратно спускались вниз, но некоторые плохо приваренные куски арматуры противно скрипели и лязгали по направляющим. Ира сжимала мой локоть, а другой рукой рукоять бластера, дуло которого беспомощно болталось кверху. Я внимательно вглядывался между решетками, пытался рассмотреть в этом призрачном освещении, что нас ждет внизу.

Наши шаги отдавались звонким эхом в шахте лестничного проема, и откуда-то снизу был слышен рокот генератора.

Мы шли в никуда, и я старался не думать о доверии, ситуациях и прочих нелинейных факторах.

Жестами я останавливал Ирину, сам чуть продвигался вперед, припадая к площадкам лестничных пролетов коленями и всматриваясь вниз.

Там был полумрак – и, казалось, никого… Ярусе на четвертом я попросил Ирину задержаться в плохо освещенном углу. Стискивая зубы от боли в ноге, почти прополз вниз.

Лестница упиралась в площадку из камня, за которой был широкий проем. Сбоку в скалу была врезана дверь с табличкой «Генератор № 21 Т-5» и снизу подпись маркером от руки: «Ключ на КПП».

Я услышал голоса: люди вели негромкую беседу, которая отдавалась в сводах пещеры, но слов было не разобрать.

Я подкрался к проему, затем выскочил вперед, направляя ствол ПМ в разные стороны.

Это была пещера, судя по всему, естественного происхождения. Только пол был выровнен. В центре тускло освещенного помещения стоял электромобиль, сделанный из погрузчика, и курили двое часовых из гвардии Кэра Брауна с черными повязками на рукавах.

Они вскинули свои карабины, завидев меня, но затем один из них задал вопрос:

– Кто вас пустил?

Мы целились друг в друга, хоть меня и прикрывала немного лестница.

– Диего Хлопотун, – ответил я.

– Как вас зовут? – спросил охранник, пока второй вынул из разгрузки осколочную гранату.

– Охотник Странный, – ответил я. – Со мной гид.

– Мы вас ждем. – Он опустил ствол. – А где женщина?

– Ира, – крикнул я наверх.

Послышался стук каблуков по лязгающим ступеням, и вышла Ирина с поднятым в руках бластером.

– Все в порядке, дорогая, – сказал я, вновь любуясь ее фигурой.

Она медленно спустилась с лестницы и убрала бластер в кобуру.

– Нас к «Гладиатору» подвезете? – спросил я дружелюбно.

– К «Гладиатору»? – удивился охранник, на лице которого росла окладистая борода.

– Диего разрешил, – добавил я.

– Минуту, – бородатый подошел к стене, на которой висела черная эбонитовая трубка, и нажал кнопку.

Второй продолжал целиться в нас, сжимая гранату в руке.

Электромобиль поблескивал в тусклом свете ламп своими солнечными батареями.

– Поехали, – после короткого и тихого разговора сказал бородач.

И мы с Ириной забрались на заднее сиденье трицикла.

Охранник, спрятавший гранату, сел с нами, а другой забрался в седло водителя.

Взвыли в каменной тиши электромоторы, и машина покатилась по темному тоннелю, пахнущему затхлым теплым воздухом, шурша шинами по мелкому гравию пола.

Тоннель был рукотворным, только изредка встречались по стенам естественные дыры в породе, кое-как заделанные сварными решетками. Вдоль стен тянулись трубы и кабели высокого напряжения на ржавых стойках. Лампы попадались редко, трицикл освещал дорогу своей единственной, но мощной фарой.

Вдруг впереди забрезжил свет, и мы подъехали к Т-образной развилке.

Возле стены напротив наша фара ярко высветила полукруглую тумбу со станковым пулеметом и двумя охранниками. Мы остановились, и водитель перекинулся с часовыми парой фраз.

Затем он вновь завел двигатель, который рыкнул, как электродрель, на повороте. Мы свернули направо. Через несколько минут остановились возле двери с зарешеченной лампочкой сверху. На двери была надпись «Сектор 4Б».

– Приехали, – сказал бородатый, – вот, возьмите.

Он протянул ладонь: в скудном освещении я увидел лежащий в его руке трехгранный ключ.

– Это и отсюда, – он кивнул головой на дверь, – и от верха: выйдете через трансформаторную будку, она прямо за отелем. Дверь за собой закройте, а ключ отдайте вашей охране. Удачно дойти.

– Спасибо, – ответил я, подавая руку Ирине.

Охранники постояли, пока мы открывали и закрывали дверь, а затем послышался вой мотора, и машина укатила.

Мы же оказались на точно такой же, как и предыдущая, лестнице и стали потихоньку подниматься наверх.

На последней площадке была еще одна дверь, сквозь которую мы попали в абсолютную темноту, нарушаемую тусклыми индикаторными огоньками разных цветов и мерным гудением.

У Ирины на бластере был довольно мощный фонарик, и мы стали осторожно пробираться через трансформаторную.

– Вот ведь понесло нас на эту вечеринку, – чертыхнулся я, споткнувшись о какой-то кабель на полу.

– Я уж подумала, что мы оттуда не уйдем никогда, – вздохнула Ирина. – Этот Дарби меня совсем достал.

– Да, – согласился я, – тусовка отстойная. Только с бухлом и едой у них отлично.

Наконец мы нашли выход, замок скрипнул, повернулся – и мы вышли на улицу.

– Не пойдем больше к губернаторам, – подытожил я. – Только к преступному авторитету заскочим – и по домам…

– Ну что, граждане отдыхающие, – сказал я, обведя взглядом всех собравшихся в холле туристов и прочих наших спутников, – устраиваем сегодня прощальный банкет в честь нашего плодотворного, но, к сожалению, короткого сотрудничества!