Текст книги "Канатоходец"

Глава 7

Кэри без устали расхаживал взад-вперед по кабинету Маккриди. Его галстук съехал набок, седые волосы давно бы уже растрепались, не будь они так коротко подстрижены – он постоянно проводил рукой по шевелюре.

– Не могу поверить, – сказал он. – Совершенно невероятно, черт бы его побрал!

Он повернулся к Маккриди.

– Предположим, Джордж, сегодня ты ляжешь спать в Осло, а завтра проснешься, скажем, в нью-йоркском отеле. Ты посмотришь на себя в зеркало и увидишь чужое лицо. Какова будет твоя реакция?

– Я подумаю, что рехнулся, – Маккриди покачал головой и улыбнулся. – А если я увижу в зеркале ваше лицо, то и в самом деле рехнусь.

Кэри проигнорировал шутку.

– Однако Денисон не спятил, – задумчиво произнес он. – Учитывая обстоятельства, ему удалось сохранить отличный контроль над собой.

– Если он и впрямь Денисон, – заметил Маккриди. – Кто может поручиться, что это не окончательно спятивший Мейрик?

– Бога ради! – взорвался Кэри. – Все это время ты твердил мне, что он – Денисон. Теперь ты делаешь поворот кругом и говоришь, что он – Мейрик!

Маккриди холодно посмотрел на него.

– Роль адвоката дьявола мне подходит, не правда ли? – сказал он и хлопнул ладонью по столу. – Как бы то ни было, операция все равно летит ко всем чертям.

Кэри тяжело опустился на стул.

– Ты прав. Но если этого человека зовут Денисон, то возникает масса вопросов. Прежде всего, какого дьявола нам с ним делать?

– Мы не можем держать его здесь по той же причине, по какой не могли бы оставить здесь и Мейрика, – сказал Маккриди. – Посольство – это аквариум, а рыбаков вокруг полно.

– Он провел здесь больше двух часов. Для человека, задержанного за серьезное нарушение общественного порядка, это вполне нормально. Предлагаешь вернуть его в отель?

– Под наблюдением, – Маккриди улыбнулся. – Он утверждает, что договорился пообедать вместе с нашей рыжеволосой очаровательницей.

– Он знает, кто она такая?

– Нет.

– Так должно оставаться и в дальнейшем. Ей следует постоянно держаться поблизости от него. Поговори с ней, пусть охраняет его от всяких неприятных неожиданностей. Он в любой момент может попасть в идиотское положение. А его припугни как следует, чтобы не смел выходить из отеля. Ему нельзя появляться на людях без присмотра.

Кэри придвинул к себе листок бумаги и начал писать.

– Затем нам потребуются врачи, но такие врачи, которые будут задавать только те вопросы, которые нам нужны. Специалист по пластической хирургии и… – он мрачно усмехнулся. – …и психиатр. Проблема так или иначе будет решена.

– Мы не можем ждать, – напомнил Маккриди.

– Согласен. Будем исходить из того, что подмена действительно имела место и этого человека зовут Денисон. Мы знаем, когда это было сделано – вчера, ранним утром. Денисона доставили в номер… каким образом?

– На носилках, в бессознательном состоянии.

– Верно. Тяжелобольной пациент, отправленный транзитом под наблюдением опытной медсестры и, возможно, врача. Они сняли номер неподалеку от номера Мейрика, на том же этаже. Мейрика увезли вчера утром – скорее всего на машине "скорой помощи" от заднего входа в отель, по согласованию с управляющими. Администрация отеля не может допустить, чтобы санитары с носилками шлялись через парадное.

– Я займусь этим, – сказал Маккриди. – Мы проверим всех, кто зарегистрировался вчера и позавчера, все равно на каком этаже. Не думаю, что для такой работы им хватило двух человек.

– Согласен. Проверь также тех, кто регистрировался и выписывался на прошлой неделе – ведь кто-то должен был довольно долгое время наблюдать за Мейриком.

– Это чертовски долгая работа, – возразил Маккриди. – Можем ли мы привлечь норвежцев к сотрудничеству?

Кэри задумался, затем покачал головой.

– Сейчас – нет. Это может вызвать подозрения.

Маккриди подумал о том, какую груду информации ему придется разгрести. Его лицо приобрело печальное выражение. Кэри откинулся на спинку стула, качнув его назад.

– Затем нужно проверить другой конец – лондонский. Почему именно Жиль Денисон из Хемпстэда? – ножки стула Кэри с грохотом опустились на пол. – Тебя не поразило странное поведение Денисона?

Маккриди пожал плечами.

– Я почти не разговаривал с ним.

– Посуди сам, – сказал Кэри, – мы имеем человека, попавшего в чудовищное положение. Оправившись от первого шока, он не только обвел миссис Хансен вокруг пальца, но и позвонил Мейрику домой. Но почему Мейрику? Почему он не позвонил самому себе?

– Как это понять?

Кэри вздохнул.

– Из Хемпстэда исчез человек по имени Жиль Денисон. Надо полагать, кто-нибудь заметил его исчезновение? Даже если Денисон холостяк и круглый сирота, у него должны быть приятели, должна быть работа, наконец. Почему он не позвонил в Хемпстэд и не сообщил знакомым, что с ним все в порядке, что он жив и находится в Осло?

– Об этом я не подумал, – признался Маккриди. – Это как будто указывает на то, что он – Мейрик, страдающий галлюцинациями, но неспособный привести их в соответствие с реальностью.

Кэри удрученно кивнул.

– Все, что я от него слышал, это "я – Жиль Денисон из Хемпстэда". Больше ничего.

– А что если предложить ему позвонить домой сейчас? – спросил Маккриди.

Кэри покачал головой.

– Нет, этим пусть займется психиатр. Если он и впрямь Мейрик, один неправильно заданный вопрос может окончательно свести его с ума. Нужно найти кого-то, кто наведет справки о Денисоне в Хемпстэде, – он придвинул к себе записную книжку и вырвал из нее листок. – Пора браться за дело. Шифровки в Лондон отправь немедленно, с грифом "Особо важно". Мне нужны знахари и шарлатаны, причем как можно быстрее.

Глава 8

Денисон помешал ложечкой кофе и улыбнулся Диане Хансен, сидевшей за столом напротив него. Он рассеянно улыбался, несмотря на мысль, молнией промелькнувшую в его мозгу и заставившую его желудок болезненно сжаться. Была ли очаровательная Диана Хансен любовницей Мейрика?

Эта мысль поставила его перед дилеммой: стоит приударить за ней или нет? Как бы он ни поступил, вероятность неправильного шага составляет пятьдесят процентов. Неопределенность ситуации портила вечер, еще недавно казавшийся безоблачным и приятным.

После устрашающих предупреждений Маккриди Денисона отвезли в отель.

– Теперь вы понимаете, что попали в опасную историю, – сказал Маккриди. – Мы делаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам, но в течение ближайших двух дней вам следует оставаться в отеле. Кстати, как ваша рана?

– Лучше, – ответил Денисон. – Но мне следует показаться врачу.

Его перевязал Маккриди, который воспользовался пакетом первой помощи, проявив при этом сноровку, доказывавшую, что ему не раз приходилось иметь дело с подобными ранениями.

Завтра вас осмотрит врач, – пообещал Маккриди.

– Я договорился пообедать с той рыжеволосой особой, – сказал Денисон. – Что мне с ней делать? Если она будет продолжать в том же духе, что и вчера, я наверняка сяду в лужу.

– Не понимаю, с какой стати, – рассудительно заметил Маккриди.

– Бог ты мой, да я не знаю даже, как ее зовут!

Маккриди похлопал Денисона по плечу.

– Все будет в порядке.

– Очень мило с вашей стороны – хотеть, чтобы я оставался Мейриком, – жалобно продолжал Денисон. – Но вы должны мне хоть что-нибудь рассказать. Например, кто такой этот Мейрик?

– Завтра вам все объяснят, – сказал Маккриди, надеясь, что не ошибается. – А пока что возвращайтесь в отель, ведите себя хорошо и никуда не уходите до моего звонка. Пообедайте с… с вашей рыжеволосой особой и ложитесь спать.

Денисон сделал последнюю безнадежную попытку.

– Вы из разведки или что-нибудь в этом роде? Шпионы?

Маккриди не удостоил его ответом.

Денисон поднялся в свой номер. Через десять минут раздался телефонный звонок. Он с беспокойством посмотрел на аппарат, выслушал еще несколько звонков, а затем снял трубку так медленно, словно поднимал змею.

– Слушаю вас, – неохотно сказал он.

– Это Диана.

– Кто?

– Диана Хансен, кто же еще? Мы собирались пообедать вместе, разве не помните? Как вы себя чувствуете?

Денисону снова послышался в ее голосе слабый американский акцент.

– Лучше, – сказал он, мысленно поблагодарив Диану Хансен, назвавшую ему свое имя.

– Вот и хорошо, – ее голос потеплел. – Вы готовы?

– Думаю, да.

– М-мм, – с сомнением протянула она. – Вам все же не стоит выходить на улицу: здесь очень холодный ветер. Как насчет обеда в отеле?

Еще лучше – Денисон как раз собирался предложить ей то же самое.

– Это будет просто прекрасно, – с готовностью согласился он.

– Встретимся в баре, в половине восьмого.

– Хорошо.

Денисон медленно положил трубку. Он надеялся, что Маккриди окажется прав: он, Денисон, сможет общаться с этой женщиной в качестве Мейрика. Опустившись в кресло, он поморщился от боли, огненным серпом полоснувшей бок. Он задерживал дыхание до тех пор, пока боль не утихла, а затем взглянул на часы. Половина шестого, до встречи с Дианой Хансен остается еще два часа.

Ну и влип! Хуже не придумаешь! В чужой стране, с чужим лицом, он, судя по всему, оказался в центре какой-то немыслимой интриги, в которую вовлечено британское правительство. Этот тип, Кэри, был очень обеспокоен происшествием на вершине холма и даже не пытался скрыть свое недоверие. Его недоверие в большей степени, чем все другие обстоятельства, заставило Денисона сказать, кто он такой на самом деле. По крайней мере после этого Кэри хотя бы перестал улыбаться.

Но кто такой Кэри? Ясно, например, что он непосредственный начальник Маккриди, но это мало что дает, ибо кто такой Маккриди? Небольшая группа сотрудников британского посольства – каковы ее функции? Торговые отношения? Непохоже.

По словам Кэри, он предупреждал Мейрика, чтобы тот не удалялся от отеля. Исходя из того, что произошло в Спиралене, предупреждение небезосновательно. Но кто такой этот Мейрик, черт бы его взял, и почему все носятся с ним как с писаной торбой? Доктор, профессор, по паспорту – государственный служащий…

У Денисона снова разболелась голова. "Господи! – подумал он, – как я был бы счастлив вернуться в Хемпстэд – к своей работе, к людям, которых я…"

Мысль оборвалась в смертельной пустоте, к горлу подступила тошнота. "Боже, помоги мне!" – безмолвно воззвал Денисон. Сплошной пробел: он не знал, в чем заключалась его работа, не мог вспомнить ни одного имени своих друзей или знакомых. Все, что он знал, сводилось к одному: он – Жиль Денисон из Хемпстэда.

В горле застрял комок. Денисон с трудом поднялся на ноги и добрел до ванной. Его вырвало. Снова это настойчивое биение в висках: "Я – Жиль Денисон". Но больше ничего – никакой связи с прошлым.

Он вышел из ванной и вытянулся на кровати, уставившись в потолок. "Ты должен вспомнить, – скомандовал он, – ты должен!" Все впустую – лишь Жиль Денисон из Хемпстэда, смутный образ дома и воспоминания, наполовину стершиеся в памяти.

"Думай!"

Шрам на голени – Денисон вспомнил, откуда взялся этот шрам. Он видел себя мчащимся на маленьком детском велосипеде. Быстрый, слишком быстрый спуск с холма, неизбежный полет в кювет, затем бурные слезы и теплая ласка матери. "Я помню это!" – с триумфом подумал он.

Что еще? Бет. Он помнил свою жену Бет, но она умерла. Сколько лет прошло с тех пор? Три года. Потом было виски, слишком много виски. Он помнил это.

Денисон лежал на кровати и по крупицам вытаскивал воспоминания из неожиданно непокорного сознания. На его лбу выступили капельки пота, пальцы сжались в кулаки, ногти вонзились в ладони.

Он что-то вспомнил о себе раньше, но что именно? 17 июня он вернулся из Эдинбурга – чем он там занимался? Работал, разумеется, но над чем? Денисон, как ни старался, не мог рассеять плотный белесый туман, окутавший его память.

После полудня 18 июля он играл в гольф. С кем? Конечно, человек может сыграть партию в гольф сам с собой, в одиночку отправиться в кино или пообедать в Сохо, но каким образом он мог забыть все остальное? Где он играл в гольф? В какой кинотеатр пошел? Какой ресторан в Сохо?

В мозгу Денисона пронеслась ослепительная вспышка – мысль такой ясности и чистоты, что он сразу же понял: это правда.

– Я никогда в жизни не играл в гольф! – выкрикнул он.

Его сознание подхватил ревущий водоворот, затем над Денисоном милосердно сомкнулись темнота, и через несколько секунд он погрузился в сон.

Глава 9

В 7.45 вечера Денисон вошел в бар. Женщина, назвавшаяся Дианой Хансен, уже сидела за столиком.

– Извините за опоздание, – тихо сказал он.

– Я уж было подумала, что вы снова решили оставить меня с носом, – весело отозвалась она.

Денисон опустился на стул.

– Я заснул.

– У вас очень бледный вид. Все в порядке?

– Все отлично.

Денисона беспокоило неясное воспоминание: что-то произошло как раз перед тем, как он неожиданно заснул. Он упорно пытался добраться до этого уголка сознания, ибо уловил там тень безумия и ужаса, преследовавших его. Он вздрогнул.

– Холодно? – с участием спросила она.

– Хорошая выпивка все поправит. – Денисон подозвал официанта и вопросительно взглянул на собеседницу.

– Сухой мартини, пожалуйста.

– Сухой мартини и… – Денисон задумался. – У вас есть солодовое шотландское?

Денисон, как правило, покупал в супермаркетах самые дешевые сорта виски, но, располагая финансами Мейрика, он мог позволить себе то, чего ему хотелось.

– Да, сэр. "Гленфиддич"?

– Замечательно, благодарю вас.

– Еда помогает лучше, чем выпивка, – заметила Диана Хансен. – Вы что-нибудь ели сегодня?

– Немного, – Денисон вспомнил легкий завтрак в драмменском отделении милиции – скорее для подкрепления сил, чем для удовольствия.

– Мужчины! – презрительно промолвила она. – Если вас предоставить самим себе, вы не лучше, чем дети. После обеда вы почувствуете себя гораздо лучше.

Денисон откинулся на спинку стула.

– Погодите-ка… Как давно мы знакомы, Диана?

Она улыбнулась.

– Уже подсчитываете дни, Гарри? Около трех недель.

Выходит, он – вернее, Мейрик – познакомился с ней в Осло.

– Я всего лишь пытался понять, сколько времени требуется женщине, чтобы в ней проснулись материнские чувства. Как видно, меньше трех недель.

– Это и называется научным подходом?

– В определенном смысле да.

Что бы это значило? Доктор Мейрик – ученый, один из тех высоколобых мужей, которые работают над правительственными проектами?

Диана обвела взглядом зал. По ее лицу пробежала быстрая тень.

– Джек Киддер с женой, – мрачно сказала она.

Выждав паузу, Денисон повернул голову.

– О! Где же?

– Они только что вошли, – Диана положила ладонь на его руку. – Вы не хотите, чтобы они нам надоедали – правда, дорогой? Он такой зануда!

Денисон взглянул на высокого плотного человека, которого сопровождала крошечная женщина. Диана уже упоминала имя Джека Киддера, когда они впервые встретились возле книжного магазина. Если она не хотела иметь Дела с Киддерами, Денисон не возражал – у него и без того было достаточно забот.

– Вы правы, – сказал он. – Не думаю, что я сегодня в состоянии еще и бороться с занудами.

Она рассмеялась.

– Спасибо за комплимент, хотя и скрытый. Если он подойдет к нам, я постараюсь тактично объясниться с ним, – она театрально вздохнула. – Но если он опять повторит свой дурацкий лозунг, я закричу.

– Что за лозунг?

– Вы наверняка уже слышали его. Джек всегда пользуется им перед тем, как произнести одну из своих чудовищных шуток, – она заговорила с подчеркнутым американским акцентом. – "Вы же меня знаете – Киддер по фамилии и шутник по натуре!"[1]1
  Kidder – шутник (англ.).


[Закрыть]

– Джек всегда был душой компании, – сухо заметил Денисон.

– Не знаю, как Люси уживается с ним, – заметила Диана. – Если женоподобный муж умеет только кудахтать, то стоит задуматься над тем, какие обязанности в семье выполняет его мужеподобная жена.

– Звучит довольно грубо, – Денисон усмехнулся.

Ему было легко с Дианой Хансен. Несколькими меткими штрихами она дала ему более ясное представление о семье Киддеров, чем могли дать самые подробные объяснения.

Официант поставил напитки на стол. Денисон сразу же заметил, что в его виски положен лед. На его взгляд это было надругательством над прекрасным напитком, но он решил не устраивать скандала по этому поводу.

– Seal! – Денисон поднял бокал. Отпив глоток, он подумал, что это его первая настоящая выпивка с тех пор, как он превратился в Мейрика.

Знакомый вкус спиртного и приятное жжение на языке каким-то образом высвободили волну беспорядочных мучительных воспоминаний, поднявшуюся почти к самой поверхности сознания. Вместе со смутными воспоминаниями появился страх, заставивший сердце Денисона гулко забиться в груди. Он в панике поставил бокал на стол.

Диана Хансен посмотрела на его дрожащие пальцы.

– В чем дело, Гарри?

Денисон взял себя в руки.

– Кажется, моя идея с выпивкой оказалась ошибкой. Я только что вспомнил, что напичкался таблетками, – он вымученно улыбнулся. – Если меня встряхнуть, то они загремят.

Диана отодвинула бокал в сторону.

– Тогда давайте пообедаем у вас в номере, пока Киддеры нас не поймали.

Она взяла со стола сумочку и встала. Они направились к выходу из ресторана.

– Нет, кажется, опоздали, – пробормотала Диана Киддер вышел из-за стола, перекрыв проход своим массивным телом.

– Эй, Люси, посмотри-ка, кто здесь есть! – позвал он. – Диана и Гарри!

– Привет, Джек, – сказал Денисон. – Как провел день?

– Мы были в Холменколлене, знаешь – здоровенный лыжный трамплин, который можно видеть отовсюду в городе. Внушительная штука, когда подойдешь поближе. А пользуются им лишь раз в году – можешь себе представить?

– Не могу, – признался Денисон.

– Еще мы ходили в Хейнстадтский культурный центр, – добавила Люси Киддер.

– Э, современное искусство, – Киддер презрительно отмахнулся. – Гарри, ты что-нибудь понимаешь в творчестве Джексона Поллока?

– Не слишком много.

Киддер повернулся к жене.

– В любом случае за каким чертом ехать в Норвегию, если и здесь приходится ходить на американские выставки?

– Но он пользуется всемирной известностью, Джек. Разве ты не испытываешь гордость от этого?

– Наверное, – мрачно проворчал Киддер. – Впрочем, местные типы не лучше. Взять хотя бы парня с фамилией, похожей на рекламу собачьих консервов, – несколько лиц повернулось в сторону Киддера, и он нетерпеливо щелкнул пальцами. – Ты знаешь, кого я имею в виду. Мы ходили на его выставку вчера.

Люси Киддер вздохнула.

– Эдвард Мунк, – покорно сказала она.

– Вот-вот, он самый. Как взглянешь на его картины, сразу в дрожь бросает.

– Гарри не очень хорошо себя чувствует, – быстро сказала Диана. – Мы хотим поскорее пообедать, а потом я отправлю его спать.

– Я очень вам сочувствую, – голос Киддера прозвучал искренне.

– В газетах опять пишут об эпидемии гриппа, – сказала его жена. – Вызывает неприятные осложнения. Следите за собой хорошенько, слышите?

– Думаю, у меня нет ничего серьезного.

– Нам пора идти, – сказала Диана. – Гарри целый день ничего не ел.

– Само собой, – Киддер отступил в сторону. – Надеюсь, ты скоро поправишься, Гарри. Вы уж присматривайте за ним, Диана.

За обедом, к большому облегчению Денисона, они говорили на общие темы, и он не делал усилий, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего. До тех пор, пока не принесли кофе и Денисон не подумал о возможной интрижке между Дианой и Мейриком, его ничто не беспокоило. Он осторожно взглянул на нее, раздумывая, как поступить. Насколько он мог судить, Мейрик был старым волокитой.

Продолжая улыбаться, он механически помешивал кофе. К столику подошел официант.

– Миссис Хансен?

Диана подняла голову.

– Да.

– Вас просят подойти к телефону.

– Спасибо, – она взглянула на Денисона. – Я отлучусь на минутку, не возражаете?

– Ни в коем случае.

Она встала и вышла в холл. Денисон наблюдал за ней до тех пор, пока она не скрылась из виду, а затем положил ложечку на блюдце и задумчиво посмотрел на сумочку, лежавшую на столе.

Миссис Хансен! Пора узнать о ней побольше. Он медленно протянул руку и взял сумочку, показавшуюся ему необычно тяжелой. Положив ее на колени под столом, он открыл застежку и начал рассматривать содержимое.

Когда Диана вернулась, сумочка лежала на прежнем месте. Усевшись за столик, она раскрыла ее и вынула пачку сигарет.

– Все еще не курите, Гарри?

Он покачал головой.

– У сигарет по-прежнему омерзительный вкус.

Через несколько минут Денисон подписал счет, и они вышли из ресторана, по-дружески распрощавшись в холле. К этому времени он твердо решил отказаться от каких-либо пассов в отношении Дианы Хансен: маловероятно, что доктор Гарольд Фельтхэм Мейрик имел интрижку с женщиной, которая носит с собой пистолет – даже если это маленький пистолет.